Щеголев, Семен, московский подьячий.

В 1672 г. Щеголев был послан в Запорожье с царским жалованьем: пятью пушками, ядрами, порохом и свинцом. Подъезжая к кошу, он велел выстрелить из всех пушек и ружей; из коша, отвечали тем же.

Встреченный затем священниками с крестами и войском запорожским, Щеголев передал последнему царские подарки, а 19 октября присутствовал на раде, где читали привезенную из Москвы царскую грамоту, а также грамоты королевскую и сенаторские, причем запорожцы выражали одинаковую готовность служить как царю Московскому, так и королю Польскому.

Щеголеву, однако, удалось склонить казаков к тому, чтобы на ектеньях священники поминали царское имя прежде королевского. Расспросив затем кошевого и старшину о их гетмане Никите Вдовиченке и узнав, что последний уже отослан к боярину Ромодановскому, Щеголев вернулся в Москву.

В декабре следующего 1673 г. он вторично был послан в Запорожье, на этот раз вместе с стрелецким сотником Чадуевым, для задержания появившегося там самозванца, именовавшего себя царевичем Симеоном Алексеевичем.

Поручение было трудное, тем более, что запорожский кошевой Серко из личных счетов с малороссийским гетманом Самойловичем держал сторону Лжесимеона, притворно признавая его истинным царевичем. Еще по дороге в кош Щеголев и ехавшим с ним пришлось выслушать несколько предупреждений: им советовали не ехать за "царевичем», так как запорожцы все равно его не выдадут, и грозили "злою смертью» в случае непочтительного отношения к самозванцу. Приняв меры для собственной безопасности, Щеголев и Чадуев тем не менее поехали в Сечь, куда и прибыли 9-го марта. Кошевой Серко и все поспольство встретили царских посланцев еще за городом и отвели им избу на берегу реки Чертомлика. На следующий день их позвали в курень к атаману; начались переговоры: Щеголев и Чадуев настаивали на выдаче вора, казаки утверждали, что у них скрывается не вор и обманщик, а истинный царевич, бежавший из Москвы от своих недоброжелателей, и предлагали посланцам убедиться в том лично. Под вечер того же дня к избе Щеголева явился сам самозванец и с ним человек 300 казаков. Стали вызывать Щеголева. Щеголев не вышел. Чадуев-же, выйдя в сени, стал переговариваться с самозванцем. Начавшаяся при этом размолвка едва не стоила жизни послам. Самозванец с саблею наголо бросился к дверям избы, Чадуев выстрелил из пищали. Казаки успели оттащить вора, но вслед затем сами стали приступать к избе; некоторые разбирали крышу. Положение было критическое. "Чадуев с пищалью, Щеголев с саблею, стрельцы с мушкетами, простясь между собою, сели на смерть». Наконец они прибегли к последнему средству: вынули царскую грамоту и закричали собравшимся: "Подождите до рады, а в раде выслушаете великого государя грамоту!».

Это несколько успокоило казаков; они стали расходиться, оставив, однако, караул стеречь "москалей». Таким образом Щеголев и его спутники оказались в плену у запорожцев. В тот же день вечером и в ближайшие затем дни кошевой и войсковая старшина тщетно старались склонить царских посланцев признать вора царевичем. На раде 12 марта, где читалась царская грамота, решено было "молодчика» не выдавать, а для смягчения участи плененных запорожцев отпустить в Москву одного из царских посланников. Кто именно был тогда отпущен — неизвестно.

В начале августа следующего 1674 г. Серко дал знать Ромодановскому, что отправил вора в Москву, а в октябре того же года Щеголев ездил по делу, по какому точно неизвестно, к гетману Самойловичу.

В 1685—1686 г.г. Щеголев вместе с Иваном Мякининым в качестве писца был послан для описи Новгородского уезда.