В записках Рунича помещено особенно много подробностей, ярко рисующих нравственный облик Емельяна Пугачева; при чтении этих записок всего приличнее ознакомиться чертами угрюмой, но отвратительной физиономии смелого и находчивого самозванца.

Рассказы о Пугачеве.

1) В Оренбурге, в конце 1849 года, я слышал от одного престарелого помещика, Скрябина (†), бывшего, как кажется, предводителем оренбургского дворянства, следующий рассказ:

Пугачев при вступлении в Берды был встречен колокольным звоном. Священник вышел к нему в облачении с крестом. Пугачев с благоговением приложился к кресту и вошел в церковь. Царские двери в алтарь были растворены. Пугачев прямо вошел в алтарь, сел на престол, подбоченился и сказал:

— "Давно я не сидел на престоле!»

2) В Бердах еще жила в 1848 году девяностолетняя старуха казачка, бывшая любовница Пугачева.

Она удостоена была его любовью лет 14-ти или 16-ти от роду. К этой женщине ездил А. С. Пушкин в бытность свою в Оренбурге, когда собирал материалы для истории Пугачевского бунта и расспрашивал ее о Пугачеве.

Ветхая старуха однако мало что помнила, но не без удовольствия рассказывала о том, как Пугачев заметил ее на улице— и велел привести к себе в баню.

— "Озорник, но молодец был батюшка-государь Петр Феодорыч» — говорила престарелая, некогда случайная, любовница Емельяна Пугачева.