Известно: Александр Великий

Из Индии далекой, дикой

Вспять повернул, поскольку пал

Конь Александра - Букефал.

Слыхали все о Букефале,

Но о причине не слыхали,

По коей верный Букефал

Тогда в индийских дебрях пал.

Про Таис все, конечно, знают

Афинскую, и воспевают

На все лады ее красу,

Того не зная, что в лесу

Сыром, дремучем, чужестранном

Индийском, где походным станом

Македоняне встали, конь

Любовный в ней разжег огонь,

С такой неистовою силой

Жар похоти вливая в жилы

Гетеры, что, забыв царя

Всей Азии, она, горя

К коню в пожаре лютой страсти,

Презрев все беды и напасти,

Что на себя навлечь могла

Преступной связью, увела

Тайком из стана Букефала,

Которого давно желала.

Охрана пьяная спала

(Ей Таис сонного дала

С вином дурманящего зелья,

Что инды пили для веселья

Без меры, делая его

Из конопли, скорей всего,

А может быть, еще из мака).

В лесу, в тиши ночного мрака,

Гетера свой хитон сняла,

Коня за шею обняла,

Его целуя страстно в морду,

К деревьев поднятую гордо

Могучим кронам, в шею, в круп

И в брюхо. Пылкой Таис губ

Горячее прикосновенье,

Конечно, привело в волненье

Коня. Но гордый Букефал

На ласки Таис отвечал

Лишь ржаньем, ноздри раздувая,

Копытами переступая,

Храпя и на нее косясь

Алмазным глазом. Таис страсть

К коню достигла апогея,

А осторожность - перигея,

Забыв себя, забыв весь свет,

Не зная боле слова "нет",

Коня игравшей длинной гривой,

Седою, мягкой и красивой,

Как кудри Таис, что давно

Уж благородной сединой,

Как серебром, покрыты были

(Хоть все равно ее любили

Аммона сын, и сам Аммон,

И друг царя Гефестион).

Тут, право, нечему дивиться -

Обоим было уж за тридцать,

И утомили их езда

И бесконечных череда

По знойной Азии скитаний,

Осад, походов и ристаний,

Настолько - Зевс свидетель! - что

Покрылось сединою то,

Что в них особенно ценили

И что особенно любили

Царь Александр, во цвете лет,

И всей его отборной цвет

Могучей рати македонской,

Что в женской знали толк и в конской -

Клянусь Гераклом! - красоте.

К последней привело черте

Коня и Таис-афинянку,

Что вывернутой наизнанку

Себе порой казалась и

Мечтала об иной любви,

Вниманье солнцелика мужа

И всех друзей его. К тому же

Недолговечна красота

Жен Юга, хоть порой до ста

Лет могут дотянуть гетеры,

Что любострастны паче меры,

У всех чье имя на слуху.

Нащупав у коня в паху

Упругий фаллос Букефала,

Гетера на колени встала,

Уд конский заключив в тиски

Горячих рук, своих соски

Грудей в зев вдавливая уда,

Как будто в ожиданьи чуда,

И, несказанно распалясь,

Уд Букефала принялась

Лизать. Под языком гетеры

Стал фаллос длинным паче меры.

От неустанных ласк ее

Стал фаллос мощным, как копье

Тяжелое сариссофора,

Роняя капли. Очень скоро

Под изощренным языком

Гетеры фаллос встал торчком

И стал огромнее дубины

Геракла ровно вполовину.

Зажав меж персей Букефала

Стоячий фаллос, Таис стала

Его что было сил тереть

Грудями. Букефал стерпеть

Не в силах был подобной муки

(Такие запахи и звуки

Он то и дело издавал,

Что лес индийский не слыхал

От зверя или человека

Подобных, право же, от века!)

Конь царский, вздернут на дыбы,

Уйти отчаясь от судьбы,

Ржал громко и седою гривой

Тряс, удивительно красивой.

Он вспомнил юность и готов

Был снова испытать любовь!

Спиною Таис повернулась

К коню ретивому, нагнулась,

Найдя на ощупь за спиной

Уд конский и, рукой одной

Схватив Гераклову дубину,

Ввела ее в свою вагину

Одним рывком - и в тот же миг

Ликующий, истошный крик

Разнесся по долине Инда

(Он слышен был в предгорьях Синда),

Взыграл, как прежде, Букефал!

Вот день так день! Два раза б встал!

Все удалось! Хвала Приапу!

Ну, кто пред ним не снимет шляпу!?

На фаллос насадив ее,

На вертел словно иль копье,

Конь громко ржал, как будто сваи

В вагину Таис забивая,

Ее тараня все и сильней

И слившись нераздельно с ней,

Как будто чресл гетеры трепет

И Таис исступленный лепет,

Крик, долетавший до небес

И оглашавший темный лес,

Коня все больше распаляли

И в Букефале пробуждали

Невиданную мощь, и он,

Предельно Таис возбужден,

Безжалостно терзал гетеру,

Что призывала громко Геру

И, ягодицами крутя

Все чаще, плача, как дитя,

И воя дико, как волчица,

Не в силах воет разродиться,

С ужасным воплем наконец

Изверглась и, схватив конец

Тугого уда Букефала,

Из коего струя хлестала

Кипящая, кастальских вод

Потоком, широко свой рот

Раскрыв, конец облобызала,

Дрожа, как в лихорадке, стала

Устами жадно облекать,

Лизать, кусать и целовать,

Пахучим соком упиваясь,

Им с наслажденьем умываясь

И бормоча бессвязны речи,

Втирая семя в щеки, плечи,

В соски полопаться готовых

От возбуждения, от новых

Для Таис ощущений, от

Желания грудей, в живот

И в жадно дышащее лоно,

И в крохотное афедрона

Отверстие. А вскоре вновь

Все повторилось. Семя, кровь,

Конвульсии, объятья, спазмы,

Мученья сладкие оргазма,

Гетеры крики и коня

Храп...За то, Приап, прости меня,

Что не могу достойно силы

Воспеть,что ты, владыка, в жилы

Столь щедро Букефала влил!

Он Таис удовлетворил!

Соитие казалось вечным,

Но оказалось быстротечным,

Как наша жизнь, и Букефал

Наутро, истощенный, пал.

Аммона б сын не горевал

Так, даже если б проиграл

Врагу при Гранике сраженье

Иль потерпел бы пораженье

При Иссе, или при Арбеле,

Или Гидаспе, в самом деле!

Ведь Букефал был верный конь,

Скакун, горячий, как огонь!

Царь Александр в безмерном горе

На общевойсковом стал сборе

Рыдать пред всеми. Он пролил

Потоки слез и объявил,

Что войску повернуть обратно

Пора, впервые на попятный

Пойдя. И эллины Земли

До края так и не дошли!

Кого винить за это, каюсь,

Не знаю! Букефала? Таис?

Кого должны благодарить

За то, что край их покорить

Не смог, хотя дошел до Синда,

Аммона сын отважный, инды?

Гласит сказанье тех времен:

Хоть Индостан не покорен

Был Александром, царь-воитель,

Всем доказал, что он строитель.

На месте том, гетерой пал

Где истощенный Букефал,

Царь новый город основал

И Букефалами назвал.

Давным-давно тот град разрушен,

Сказанье ж все волнует души.

ПРИМЕЧАНИЕ

Букефалом (греч. Букефалас, букв. "быкоголовый», Буцефал) звали любимого коня Александра Македонского.

История гласит, что Александр Македонский в возрасте десяти лет (по Плутарху Херонейскому) стал единственным человеком, которому покорился своенравный одиннадцатилетний конь, прозванный Букефалом, по одной версии - от расположенного у него на лбу пятна в форме бычьей головы, а по другой версии - от того, что голова самого коня походила на бычью (утверждения, будто у коня Александра Македонского была бычья голова, основаны на позднейших легендах уже не античного, а средневекового происхождения). Торговец из Фессалии по имени Филоник предложил македонскому царю Филиппу II купить Этого коня за тринадцать талантов (что было эквивалентно стоимости примерно трехсот сорока килограммов серебра), что было - баснословно огромную сумму, по тем времена. Поскольку никто не мог обуздать строптивого Букефала, царь Филипп уже был готов отказался от покупки, но юный царевич Александр пообещал заплатить за жеребца, если не сможет укротить его, из собственных средств.

Об укрощении строптивого Букефала юным Александром древнегреческий историк римской эпохи Плутарх Херонейский рассказывал в своем жизнеописании Александра (в составе его "Параллельных биографий») следующее:

"Александр сразу подбежал к коню, схватил его за узду и повернул мордой к солнцу: по-видимому, он заметил, что конь пугается, видя впереди себя колеблющуюся тень. Некоторое время Александр пробежал рядом с конём, поглаживая его рукой. Убедившись, что Буцефал успокоился и дышит полной грудью, Александр сбросил с себя плащ и лёгким прыжком вскочил на коня. Сперва, слегка натянув поводья, он сдерживал Буцефала, не нанося ему ударов и не дёргая за узду. Когда же Александр увидел, что норов коня не грозит больше никакою бедой и что Буцефал рвётся вперёд, он дал ему волю и даже стал понукать его громкими восклицаниями и ударами ноги. Филипп и его свита молчали, объятые тревогой, но когда Александр, по всем правилам повернув коня, возвратился к ним, гордый и ликующий, все разразились громкими криками. Отец, как говорят, даже прослезился от радости, поцеловал сошедшего с коня Александра и сказал: "Ищи, сын мой, царство по себе, ибо Македония для тебя слишком мала!"»

Александр взял Букефала в поход на персов, закончившийся завоеванием македонско-греческим войском половины Азии, но берёг любимца, обычно используя в боях других коней. В первой крупной битве с персами битве на реке Граник в Малой Азии под македонским царем убили одного из них.

Античные историки Квинт Курций Руф, Диодор Сицилийский, Плутарх Херонейский и Флавий Арриан, рассказывают историю, приключившуюся с Букефалом в Персии близ Каспийского моря. Тамошние варвары, уксии, похитили любимого коня македонского владыки (объявившего себя к тому времени сыном египетского бога Аммона, отождествляемого эллинами с Зевсом, верховным богом олимпийского пантеона). Узнав о дерзком похищении своего четвероногого любимца, Александр Великий, ставший уже царем всей Азии, повелел, чтобы ему немедленно вернули Букефала, пригрозив в противном случае истребить поголовно все племя уксиев. Перепуганные варвары вернули владыке Азии его любимого коня в целости и сохранности, и Александр на радостях даже заплатил выкуп похитителям.

Некоторые античные авторы (в частности, Птолемей, сын Лага, и Аристобул, сын Аристобула), утверждали будто что Букефал погиб в битве с индийским царем Пором в 326 до Рождества Христова, однако Флавий Арриан в своем "Анабасисе (Походе)» Александра излагает иную версию смерти Букефала:

"На том месте, где произошло сражение, и на том, откуда Александр переправился через Гидасп, он основал два города; один назвал Никеей, потому что здесь победил индов, а другой Буцефалами, в память своего коня Буцефала, павшего здесь не от чьей-либо стрелы, а сломленного зноем и годами (ему было около тридцати лет). Много трудов и опасностей разделил он с Александром; только Александр мог сесть на него, потому что всех остальных седоков он ставил ни во что; был он рослый, благородного нрава. Отличительным его признаком была голова, похожая по форме на бычью; от нее, говорят, он и получил свое имя.»

Плутарх Херонейский передает компромиссный вариант легенды о смерти четвероногого любимца покорителя Азии, согласно которому Буцефал умер после сражения с царем индов Пором от полученных в сражении ран. По Арриану и Плутарху Букефал был ровесником Александра, и, если это так, его смерть произошла в весьма преклонном для лошадей возрасте.

После смерти Букефала Александр Великий прервал дальнейшее завоевание Индии и повернул с войском назад, в столицу своей державы - Вавилон, где вскоре и скончался.

Основанный Александром в Индии (на территории нынешнего Пакистана) и названный им в честь своего любимого коня город Букефалы был разрушен еще в древности В настоящее время на его месте расположен пакистанский город Джалалпур, на территории которого сохранились и руины античных времён.

Многие исследователи считают, что Букефал был представителем ахалтекинской породы лошадей.

В современном Таджикистане существует озеро Искандеркуль (имя Александра в персидском произношении звучит как Искандер), названное в честь Александра Македонского, в котором по древнему преданию и утонул его любимый конь Букефал.

Однако подлинная причина гибели Букефала, столь поразившей и удручившей Александра Великого, что он впервые в жизни обратился вспять, так и не завоевав всей Азии, изложена в нашем скромном, но от того не менее правдивом, правдивом произведении.