Диев, Михаил Яковлевич, протоиерей, известный археолог и историк.

Михаил Яковлевич Диев родился 22-го октября 1794 года; † 3-го февраля 1866 года.

Диев сын священника, воспитанник Костромской духовной семинарии, священник сначала в с. Тетеринском (с 1813 г.), а потом (с 1832 г.) в с. Сыпанове, Нерехтского уезда, Костромской губернии, и законоучитель (до 1857 г.) и наблюдатель преподавания Закона Божия в Нерехтских мужском и женском училищах.

Наряду с служебными обязанностями и еще с большею любовью Диев отдавался научным занятиям по изучению родной старины вообще и костромской в особенности. Полагают, что любовь его к родному прошлому зародилась еще в семье, где «бабушка в песнях передавала внучатам подробности о взятии Казани, о Мамае, Батые и панах...».

Обязанности священника, заставившие сблизиться с народом, невольно должны были заинтересовать его и своим настоящим, и прошлым. А ближайший начальник Диева, как законоучителя, Ю. И. Бартенев был известен своею любовью к исследованиям отечественной истории и не упускал случая возбудить или развить эту любовь в своих подчиненных. Он же познакомил М. Я. Диева и с секретарем Московского общества истории и древностей российских, И.М. Снегиревым, который оказал на него весьма сильное влияние, как это видно из их многолетней переписки.

В то время, как за научные работы ученые общества: Московское общество истории и древностей российских и Московское же общество любителей российской словесности спешили избрать Диева своим сочленом (первое даже почетным, в 1832 г.), и Св. Синод выражал не раз полное свое расположение к его трудам, пригласив, например, в 1842 г. к участию в своей комиссии по исправлению «Истории Российской Иерархии» Амвросия Орнатского и произведя в 1857 г. в сан протоиерея за сочинение: «Поверка иерархических каталогов с летописями и актами», — местное духовное начальство старалось преследовать его за то же «писательство». В 1832 г. епископ Павел (Подлинский), недолюбливавший «писателя-священника», перевел его в с. Сыпаново, и этот перевод стоил Диеву больших затрат и повлек за собою прекращение на некоторое время научных занятий; он же отбирал у него лучшие находимые им старинные рукописи и свитки и, принимая на цензуру его исторические сочинения, некоторых вовсе не возвращал. По доносу дьякона, обвинявшего Диева в том, что он почти исключительно «занимается сочинениями», другой преосвященный, Владимир (Алявдин), также цензор трудов М. Я., называвший их «пустяками», в 1839 году лишил его даже священства, права носить рясу и пользоваться приходскими доходами. И только благодаря заступничеству А. Н. Муравьева и В. А. Жуковского были возвращены ему в 1841 году и ряса, и место, по распоряжению Св. Синода.

В своих письмах к Снегиреву он просил не выставлять при своем имени «звания священника», как «более известного». Если при этом мы обратим еще внимание на недостаток материальных средств и трудность в добывании исторических пособий и источников, то должны тем более чтить «достопочтеннейшего протоиерея» за его обширную и плодотворную научную деятельность.

Судя но данным письмам Диева к Снегиреву, начало его литературных работ следует отнести к 1823-1826 гг., когда он составил не увидевшую света «Историю Западной церкви в осьмом на десять столетии». Вслед за этим трудом Диев предпринял составление «Истории г. Костромы», «Описания Галича», «Костромской Вивлиофики», куда вошли разные материалы по местной истории и археологии, не исключая даже и надгробных надписей (сохранилось в рукописи несколько томов), «Описания (или Обозрения) г. Нерехты в историческом и археологическом отношениях», «Описания обычаев и поверьев Нерехтского уезда» и проч.; но ни одно из этих произведений не увидело света. Кое-какие части из них печатались уже после, много времени спустя, напр.: «О селе Ликурге. Из сочинения под названием: Историческое описание уездных городов, урочищ и других мест Костромской губернии, о коих упоминается в летописях» (в «Трудах и Летописях» Московского общества истории и древностей российских, т.VI, 1833 г.); «Посещение Костромской стороны сначала московским митрополитом Платоном, после того Императором Павлом I» (в «Костромских Губернских Ведомостях», 1855 г» № 27); «Генерал-губернатор для костромской стороны в отношениях: нравственном, строительном и образовательном, в царствование Екатерины Великой» (ib., 1857 г., № 21 и 22); «Исторический обзор обширности древней Костромской области» (ib. 1857 г., N»№ 33, 36-40); «Укрепленные места древней Костромской области» (ib., 1858 г., №№ 35 — 38); «Какой народ в древния времена населял Костромскую сторону и что известно об этом народе» (ib, 1861 г., №№ 48 и 49; перепеч. в «Чтениях Московского Общества Истории и Древностей Российских», 1865 г., кн. IV); «Моровыя поветрия в Костромской стороне в 1654 г. и 1771-1772 г.» (в «Чтениях Московского Общества Истории и Древностей Российских», 1859 г., кн. III); «Некоторые черты нравов и обычаев жителей Нерехтского уезда Костромской губернии» (не., 1845 г., кн. II), и др.

Помимо исторических исследований, Диев с самого же начала своей научной деятельности немало интересовался и этнографическими изысканиями, и не только в Костромской губернии, но и соседних Владимирской и Ярославской. Не имея возможности сам напечатать свои «Собрания», он сообщал их И. М. Снегиреву, который и щедро воспользовался ими при составлении своих трудов: «Русские простонародные праздники и свадебные обряды» (М., 1837 — 1839 г.) и «Русские народные пословицы и притчи» (М., 1848 г.). За посланное в академию наук «Собрание слов языка, употребляемого в Нерехте, под названием Елтанского» (известного во Владимирской губернии под именем «Офенского»), Диеву была «изъявлена искренняя благодарность» от президента II отделения.

Изучая язык, обычаи и праздники костромского вообще и нерехтского в частности простонародия, М. Я. одновременно заинтересовался и агиологиею, как она представляется сознанию народа. «В дополнение к нерехтским обычаям», писал он Снегиреву (1830 г.), «я помещу статью и о святых, коих костромские крестьяне почитают покровителями сельских работ...» Впоследствии он расширил программу своих апологических исследований, результатом которых было оставшееся в рукописи сочинение: «Святая Русь или жизнеописание святых Российской империи», в трех частях, на 882 листах, и много сообщил данных А. И. Муравьеву, для его труда: «Жития святых российской церкви, также Иверских и грузинских» (Спб., 1857-1865 г.). О некоторых святых Диев поместил статейки в «Энциклопедическом Лексиконе» Плюшара.

В 1840-50 х гг. Диев особенно усердно занимался составлением «Продолжения словаря духовных писателей в России» и собиранием «Материалов» для «исторического словоря» вообще костромских ученых и писателей. Последние (т. е. «Материалы») вошли в издание А. А. Титова: «Материалы для биобиблиографического словаря. Словарь духовного и светского чина Костромской губернии». По рукописи Диева: «Ученые делатели костромского вертограда» (в «Библиографических Записках», 1892 г., № 5).

Есть свидетельства, что из своих материалов о писателях М. Я. многое сообщал митрополиту Евгению Болховитинову и архиепископу Филарету, автору «Обзора русской духовной литературы». Одновременно с этим он составил: «Исторический и генеалогический лексикон бояр, дворян и других членов российского государства до Петра» (три тома на буквы А В и Л и М), и «Исторический словарь городов, сел и разных местечек Костромской губернии». То и другое осталось ненапечатанным. Наконец, особую и довольно значительную группу произведений М. Я. составляют его работы по истории российской иерархии вообще и костромской иерархии и епархии в частности.

Еще в 1836-37 г. он составил «Историю о владыках новгородских»; по предложению И. М. Снегирева, принялся в 1839 г. за поверку «Иерархического каталога Никодима Селлия»; а затем, приглашенный в комиссию при Св. Синоде, занялся поверкою с летописями и актами «Иерархических каталогов российских древних епархий» и приготовил «Исторические исследования при поверке каталогов митрополитов всея Руси с древнерусскими летописями» (рукопись на 336 листах).

Исследования, относящиеся до «Истории российской иерархии с иерархическими примечаниями» (на 127 л.), «Дополнения» и «Материалы» для истории российской иерархии (первые на 425, а вторая на 377 л.). По отношению к костромской епархии написал: «Первое столетие костромской епархии» (несколько частей с особыми томами «Материалов»), «Церковно-историческое описание костромской епархии» и «Историческое исследование её же», и «Некоторые сведения о монастырях костромской, Владимирской и ярославской епархий» (на 230 листах). Из всех этих работ не было напечатано ничего, но только недавно с содержанием одной из них по рукописи Императорской публичной библиотеки («112 лет костромской епархии») познакомил в своей брошюре г. Полетаев.

В заключение укажем на напечатанные статьи Диева и на те более крупные рукописи его, которые хранятся у г. Титова, а именно: на «Историческое описание костромского Ипатьевского монастыря» (М., 1858 г.); «Сказание о находящихся во Владимирской церкви г. Нерехты двух прославленных чудотворениями Св. иконах Божией Матери, именуемых Владимирскими» (М., 1860 г.); «Солигалич» (в «Костромских Губернских Ведомостях»,

1859 г., №№10-12); «Изъяснение некоторых выражений «Русской Правды» (в «Журнале Министерства Народного Просвещения», 1839 г., ч. XXII); «О вирах у россиян в X и XI столетиях» (в «Русском Историческом Сборнике», т. I,

кн. 2) и «Быт священников в г. Нерехте» (в «Костромской Старине», вып. IV. Из рукописей, кроме вышеупомянутых, больше всего сохранилось так называемых «Сборников» или «Собраний» (до 10) разных статей Диева; затем «Переписка» с разными лицами (в «Трех томах»); большая статья «О старинных волостях и станах, находящихся в Костромской губернии», «Опыт изъяснения псалма LXVII», и др.

В Московское общество истории и древнjcntq Российских Диев доставил найденные им: «редкий манускрипт о посольствах Даудова», Воскресенскую Солигаличскую летопись, шуйские акты и ми. друг, документы.