124-й Пехотный Воронежский полк

Старшинство 1775 г. Февраля 22.

Полковой праздник 6 Декабря.

ИСТОРИЯ ПОЛКА:

1775 г. Февраля 22. Сформировать Сибирский Егерский батальон.

1798 г. Сибирский Егерский батальон переформирован в 18-й Егерский полк.

1833 г. Января 23. Батальоны 18-го Егерского полка присоединены к Орловскому Пехотному полку.

1863 г. Апреля 6. Из 4-го резервного батальона и бессрочно-отпускных 5-го и 6-го батальонов Орловского Пехотного Генерал-Фельдмаршала князя Варшавского Графа Паскевича-Эриванского полка сформирован 2-х батальонный Орловский Резервный Пехотный полк.

1863 г. Августа 13. Полк переформирован  в 3-х батальонный  и  назван  Воронежским Пехотным полком.

1864 г. Марта 25. Назван 124-м Пехотным Воронежским полком.

ЗНАКИ  ОТЛИЧИЯ:

1) Полковое знамя Георгиевское, с надписями: "За Севастополь в 1854 и 1855 годах и за переходи через Балканы в 1877 году" и "1775-1875", с Александровскою юбилейною лентою. Первое отличие пожаловано 1-му батальону в составе Орловского полка.

2) Поход за военное отличие, пожалованный 6 Апреля 1830 г. 18-му Егерскому полку, за Турецкую войну 1828 и 1829 годов, во всех 4-х батальонах.

3) Серебряная труба, с  надписью: "За усмирение Венгрии в 1849 году", пожалованная 25 Декабря 1849 г. 1-му батальону, в бытность его 4-м батальоном Орловского пехотного полка.

4) Георгиевская труба, с  надписью: "За усмирение Венгрии в 1849 и за переход через Балканы в 1877 году", пожалована 12 Октября 1878 г.

КОМАНДИРЫ ПОЛКА:

• Алексополь (Алексаполь) Федор Пантелеймонович, генерал-майор - с 17.12.1802 шеф 18-го егерского полка.
• Дометти, Александр Карлович, (потом - генерал-от-инфантерии), в бытность 18-го Егерского полка, с которым участвовал в турецкой кампании 1828 и 1829 гг.
• Саввич Александр Сергеевич, в русско-японску. войну командовал батальоном.

БОЕВОЙ ПУТЬ ПОЛКА:

В русско-турецкую войну 1877-1878 гг., в 3-х дневном сражение при Филиппополе.

ВЕЛИКУЮ ВОЙНУ:

Статья  опубликована с любезного разрешения автора ...

124-й ПЕХОТНЫЙ ВОРОНЕЖСКИЙ ПОЛК . 1914 - 1918 гг.

Вопрос участия отдельных воинских частей Российской Императорской армии в 1-й Мировой войне разработан недостаточно. Автор предлагаемой вашему вниманию статьи сделал попытку описать боевой путь 124-го пехотного Воронежского полка по материалам, основу которых составили документы восьми архивных фондов Российского Государственного Военно-исторического архива (РГВИА). Большая часть из них вводится в научный оборот впервые.

К началу Первой мировой войны 124-й пехотный Воронежский полк квартировал в городе Харькове и входил во 2-ю бригаду 31-й пехотной дивизии Х армейского корпуса в составе Киевского военного округа. Для подготовки во время боевых действий обученного резерва, на месте формирования полка оставался пехотный запасной батальон. В мирное время в полку находилось 19 офицеров, 1 классный чин и 262 нижних чина, которые с началом войны служили "кадром" будущего полка второй очереди.

124-й пехотный Воронежский полк служил базой для формирования второочередного 276-го пехотного Купянского (будущая 69-я дивизия. ХХХVІІІ армейский корпус) и 31-го пехотного запасного батальона (затем полка).

Период истории 124-го пехотного Воронежского полка с 1906 по 1915 год связан с именем его командира Евгения Васильевича Энвальда. Он был потомком шведского офицера, перешедшего после Полтавы на службу к Петру Великому. По воспоминаниям его жены Варвары Верженской-Энвальд, Евгений Васильевич был "отцом полка". На Рождество, на Пасху, а также на день ангела командир приглашал к себе на обед всех холостых офицеров. Часто они становились почти частью его семьи. На свое жалование он нанимал большую квартиру, со столовой на 25 человек, как минимум. Не обладая, как и подавляющее большинство служилого русского дворянства, ни имениями, ни капиталами, ни домами, Евгений Васильевич на свои деньги содержал денщиков, повара, кучера и даже шофёра. Характерная деталь – полковник Энвальд запрещал своим детям обращаться к солдатам на "ты".

Евгений Васильевич был заботливым командиром. К примеру, ежедневно он ходил в солдатскую столовую и садился каждый день за другой стол, чтобы проверить, какую пищу дают солдатам. Он ел вместе с ними, чтобы снять пробу пищи, и, особенно, чтобы не было ничего подгорелого. В полку даже были особые медные котлы, с двойным дном, с глицерином.

Три месяца в год, летом, все полки Х армейского корпуса направлялись в лагерь в Чугуеве и жили в палатках, лишь для командиров полков были построены дома. В лагере был большой амфитеатр, в котором еженедельно офицеры-любители ставили спектакли или концерты для всех солдат и офицеров. Полковник Энвальд в этом деле играл заметную роль: он был большой весельчак, хорошо пел, играл на гитаре.

(Примечательно, что в этом самом военном амфитеатре впервые танцевала в классическом балете его дочь Милица Энвальд (в замужестве Полякова). Она училась в Смольном институте, в том числе и танцу, но могла выступать лишь перед солдатами и офицерами, а не на сцене перед обычной публикой (это было не достойно дочери офицера). Позже, уже в эмиграции Милица стала прима-балериной в Парижской опере и в Русском балете Монте-Карло. От брака с Владимиром Поляковым у нее родилась дочь Марина, более известная у нас по своему псевдониму как Марина Влади.)

31 июля 1914 года 124-й пехотный Воронежский полк, погрузившись в эшелон на городском вокзале, отправился "в поход". В составе 3-й армии Юго-Западного фронта ему предстояло встретиться с австро-венгерскими войсками. Поезд шел через Сумы, Киев, Шепетовку и Изяславль, а от местечка Белогородка марш был пешим.

В бой пришлось вступить практически с марша. Уже 17 августа поручик Чайко докладывал из местечка Волкова о том, что, командуя выборными нижними чинами от 3-го и 4-го батальонов, в ходе встречного боя лично взял вражеский пулемет и убил офицера, в планшетке которого оказались ценные сведения о противнике. Поручик Моисей Петрович Чайко будет представлен за этот бой и к ордену Св.Георгия 4-й степени.

Бой пришлось принять полку у реки Гнилая Липа 17 августа 1914 года. Наступая, 4-й батальон попал под фланговый огонь австрийской батареи. Был тяжело ранен командир 16-й роты поручик Чайко, тогда его подчиненный подпрапорщик Педос (тоже раненый) возглавил остатки роты. В это время 11-я рота штабс-капитана Колодяжного и 12-я капитана Фрея ударили по батарее. Батарею у деревни Сетула воронежцы молодецкой атакой смели, причем захватили целыми два орудия. Отличились: захвативший орудия 11-й роты подпрапорщик Тит Буряк (позже получит Георгиевский крест 2-й степени – первую награду в полку за эту войну), подпоручик Воробьёв, прапорщик Ивлев и унтер-офицер Богатырёв.

В ходе наступления Воронежцев их противниками были венгерские части, отличавшиеся большой жестокостью по отношению к русским.

["Командиру 4-го батальона

[от] командира 15-й роты

Рапорт.

В авангардном бою 31-го августа с/г у села Ситула в котором принимал участие 4-й батальон нашего полка мною обнаружены следующие зверства австрийцев:

1) Во время боя, уже раненый в рот и оставшийся без зубов и языка, рядовой вверенной мне роты Илья Винник был добиваем австрийцами прикладами по спине, которую разогнуть не в состоянии, и только вернувшись на линию нашего сторожевого охранения, откуда, и был эвакуирован на перевязочный пункт.

2) При постановке полевого караула от заставы (3-й взвод 15-й роты) по дороге ведущей к городу к Яворову у моста был мною обнаружен труп мл.ун.оф. вверенной мне роты (отделенного командира 4-го отделения 4-го взвода) Кирьяна Врюкало, призванного из запаса зверски замученного австрийцами. Сильно раненного в обе ноги и потерявшего способность двигаться австрийцы исполосовали своими штыками-кинжалами – 17 глубоких колотых ран. Оставив 4 кинжала на нем, вонзив их по рукоятки.

Об изложенном доношу, для сообщения, если возможно в печати.

п.п. Капитан Трембач."]

Продвигаясь вперед, полк почти не встречал сопротивления. Австрийский фронт был прорван, но к концу сентября австрийцам удалось его стабилизировать. 27 сентября воронежцам пришлось даже отступать [для выравнивания линии фронта]. Отныне позиции полка были в районе Перемышля. Австро-венгры достаточно эффективно использовали свое превосходство в артиллерии. Наши позиции постоянно обстреливались 12-дюймовыми снарядами. В ходе боя 8 октября у деревни Радохонце при наступлении на мост был убит капитан Белинский, а подполковник Погоский захвачен в плен (Леонард Погоский, будучи ранен, бежал из плена через несколько часов).

Но к декабрю обстановка изменилась. К началу месяца 3-я армия оказалась уже на правом берегу реки Вислы. Австрийцы отступали, стараясь оторваться. 6-го декабря, в день своего полкового праздника, 124-й пехотный Воронежский полк произвел молниеносную атаку на позиции австрийцев. Им противостоял полк, сформированный из чехов, и сильного сопротивления он не оказал. Зная это, полковник Энвальд ручался за успех перед вышестоящим начальством и оказался совершенно прав. Государь, растроганный успехом полка, поблагодарил воронежцев, а полковника Энвальда поздравил с награждением орденом Св. Георгия 4-й степени.

Но у полковника Геруа, тогда командира соседнего 123-го пехотного Козловского полка, была другая версия этих событий. "Поздно вечером 5 декабря, на фронте Воронежского полка перебежало несколько солдат-чехов. Они сообщили, что являются посланниками чешского полка, который занимает позицию против Воронежцев. “Если вы атакуете нас перед рассветом, – заявили они, – полк не окажет никакого сопротивления и все сдадутся в плен”. Энвальду оставалось решить: довериться ли этому жесту славянского братства, передаваемому устами перебежчиков, или воздержаться от понятного соблазна легких победных лавров?"

6 декабря, при взятии позиций противника на высоте 341 в штаб 31-й пехотной дивизии были препровождены 802 нижних чина, 2 офицера и 3 врача.

Через два дня, 8 декабря, во время наступления полк двигался вперед походным порядком, имея артиллерийскую батарею 31-й артбригады в середине колонны. Такое неосмотрительное движение (без головного и фланговых дозоров) было связано с тем, что передвижение шло по территории контролируемой русскими. Тем не менее, венгерским частям удалось просочиться сквозь нашу линию и нанести удар по воронежцам с фланга. Полк в замешательстве стал откатываться, причем артиллеристы бросили свои батареи, не успев их развернуть. Только через некоторое время офицерам удалось организовать людей и с помощью батальона 123-го полка, высланного полковником Геруа из дивизионного резерва, батарею удалось отбить, а противника отбросить. Более того, лихой атакой воронежцы под командованием капитана Ангилеева захватили и вражескую батарею.

В ходе наступательных боев к весне 1915 года русской армии удалось овладеть горными проходами в Карпатах и создать угрозу выхода на Венгерскую равнину. 17 марта 1915 года воронежцы впервые столкнулись с использованием противником удушливых газов. Но, к счастью, обошлось без серьезных потерь.

В приказе по 31-й пехотной дивизии от 14 апреля 1915 года, говорится о перегруппировке противника: 39-я гонведная дивизия (против Воронежцев, на фронте Оструша-Сташковка, стоял 11-й гонведный Мукачевский и 16-й гонведный Бештерчебаньярский полки) сменяется на другие части.

?Полки были "не надежными". Оба, хоть и считались полками венгерского ландвера (гонведа) комплектовались: Мукачевский из русинов, а Бештерчебаньярский (или Банска-Быстрицкий в современном звучании) из словаков.?

17 апреля в 2 часа ночи противник предпринял наступление против правого фланга воронежцев, которое было отбито ружейным и артиллерийским огнем. В бою был взят пленный, от которого были получены сведения, что против Воронежского полка стоит германский 2-й Гвардейский гренадерский Императора Франца полк. Причем пленный, взятый у Оструши, показал, что с французского фронта германцы перебросили сюда пока только этот полк из всей гвардейской дивизии по личной просьбе шефа полка – Императора Австрийского Франца-Иосифа. Весь день 17 апреля противник вел сильнейший артиллерийский огонь по позициям Воронежцев у Сташковки. На следующий день противник наступал на тамбовцев и пензенцев, но около 3 часов ночи на 19 апреля атаковал и воронежцев в районе высоты 405, причем в некоторых местах ему удалось дойти до наших проволочных заграждений, но не более.

Артиллерия противника в течение вечера, ночи и утра 19 апреля вела непрерывный огонь по хорошо пристрелянным окопам русских, которые несли огромные потери. Затем неприятель густыми цепями, в несколько линий, пошел в атаку и около 9 часов утра овладел высотами 405 и 437. Удар германцев пришелся в стык между 124-м пехотным Воронежским полком и 278-м пехотным Кромским полком 70-й пехотной дивизией IХ корпуса. Командование корпуса выслало на помощь Воронежцам 19-й пехотный Костромской полк. Высоты 405 и 437 были несколько раз отбиваемы, несмотря на огромные потери, но так и остались за неприятелем. В 11 часов выяснилось, что 70-я дивизия отошла, обнажив правый фланг воронежцев. В 16 часов командующий корпусом генерал-лейтенант Н.И. Протопопов отдал приказ отойти на вторую позицию. У воронежцев были убиты командир батальона подполковник В.М.Авдаков и 12 офицеров. От полка осталось лишь несколько рот, собравшихся у деревни Турза. 20 апреля Х корпус продолжил отступление, причем наиболее сильный натиск противник оказывает на Воронежский полк, кроме 2-го Гвардейского Гренадерского, введя в бой только что прибывший 1-й Гвардейский Гренадерский Императора Александра полк. [По иронии судьбы шефами этого полка всегда были Российские Императоры, начиная с "вечного шефа" Императора Александра I.] На рассвете 21 апреля 31-я пехотная дивизия атаковала противника, но атака не удалась. В 17.30 противник провёл массированную контратаку, в результате которой фронт корпуса прорван в восьми местах. К 22 апреля 31-я дивизия фактически прекратила свое существование. В 124-м пехотном Воронежском полку к утру 23 апреля отведенному в резерв 3-го Кавказского корпуса в строю остались лишь два офицера. В виду нехватки резервов 31-я дивизия вновь была поставлена в первую линию, несмотря на свою численность в 2 100 штыков. Но, тем не менее, отступление продолжалось. Лишь в результате контрнаступления 6 мая противника удалось остановить и вынудить перейти к обороне по реке Сан. Позиции Воронежцев находились у деревни Кульно.

К середине июня 1915 года 3-я армия вошла в состав Северо-Западного фронта под командованием генерал-адъютанта М.В. Алексеева. Причем части армии занимали фронт Ивангород-Люблин. Отступление продолжилось. Воронежцы отходили на север к реке Кшна. Чувствовалась нехватка офицеров, но это не повлияло на храбрость нижних чинов полка. Так, 3 июля командовавший 2-м батальоном прапорщик Щетинин докладывал, что, будучи посланным со своим батальоном, собрал отступавшие остатки 121-го Пензенского и 123-го Козловских полков и, несмотря на подход вражеских бронеавтомобилей, держался с 10 часов утра до 10 вечера. Остатки обескровленного Воронежского полка, прикрывавшие отступление корпуса, отошли последними в ночь на 4 августа, дав возможность организовать оборону на берегах Кшны. В результате Свенцянского прорыва противника и сдачи генералом Григорьевым крепости Ковно "великое отступление" продолжалось. "Задача у арьергарда тяжелая, но Вам надо, во что бы то не встало, задержать противника!" - даже не приказывал, а просил в письме к командиру воронежцев полковнику Осинскому начальник дивизии. Активно и эффективно действовала команда разведчиков прапорщика Авраменко, находясь на переднем крае. Но в конце сентября тяжелые бои постепенно стали сходить на нет, и армии остановились на линии Рига-Барановичи-Тернополь. Позиции 124-го пехотного Воронежского полка находились по берегу реки Щара, в районе Барановичей.

Для войск началась позиционная война. Активно действуют лишь отдельные команды, число которых неукоснительно растет. В рапорте от 1 октября 1915 года командир полка отчитался о создании и эффективных действиях команды гренадер, а 6 ноября - о боевом применении бомбометов. Кроме вышеназванных, в полку существовали команды: пулеметная, конных разведчиков, пеших разведчиков, службы связи, по сбору оружия, полицейская, а также лазаретная, писарская и музыкантская.

Следует заметить, что офицерский корпус полка к тому времени сильно изменился. Практически на всех должностях находились прапорщики, чье образование, воспитание и происхождение не всегда позволяло им поддерживать свое офицерское достоинство. Полковнику А.А. Осинскому даже пришлось выпускать специальный приказ о панибратстве прапорщиков с просьбой "обратить особое внимание на поддержание своего авторитета".

В январе-марте 1916 года положение на участке Воронежского полка не изменилось. Участились лишь газовые атаки. С 16 марта по 14 апреля полк находился в корпусном резерве и доукомплектовывался. К моменту выхода на позиции в полку числилось 70 офицеров и 5 149 нижних чинов, из них в строю 50 и 2 940 человек соответственно.

22 мая 1916 года, после серьезной артподготовки, на позиции противника начала наступление 8-я армия Юго-Западного фронта. В связи с изменившейся обстановкой, с 9 июня 1916 года Х корпус бал передан в 4-ю армию Западного фронта, чьей задачей было нанесение удара на Барановичи, а 11-го числа вся 3-я армия переподчинена командованию Юго-Западного фронта. К 12 июня на участке Юго-Западного фронта наступило затишье, а 4-я армия копила силы для удара.

20 июня Воронежский полк пошел в наступление. Поначалу оно имело успех, но следующий день обернулся для полка страшной трагедией. Полк атаковал немцев, имея два батальона в линию, а в каждом батальоне все роты в затылок, то есть всего было восемь волн. После ожесточенной артиллерийской обработки немецких окопов полк перешел в атаку, рассчитывая быстро ворваться в расположение противника. Но, к сожалению, уцелевшие два немецких пулемета в бетонированных капонирах наподобие крепостных последовательно отбили атаки всех восьми волн полка. Наша артиллерия, в том числе тяжелая, оказалась не в состоянии разрушить пулеметные капониры. В Воронежском полку осталось лишь 25 % офицеров, "раненых вытаскивали всю ночь. Убитых попросту не могли подобрать". На утро трагедия повторилась, но уже с Тамбовским полком, заранее развернутым в затылок Воронежскому. В числе прочих погибли полковник Александр Корявко, поручик Руденко, поручик Чапурин. Первые два позже посмертно будут награждены орденом Св.Георгия 4-й степени, последний – Георгиевским оружием. За этот же бой кавалером Георгиевского оружия стал подполковник Евгений Казанжи. Нижние чины получили на полк две Георгиевские медали 3-й степени, восемнадцать 4-й степени и … 5 тысяч поздравительных открыток от Верховного Главнокомандующего!

20 июля 1916 года Х армейский корпус передан во 2-ю армию. Воронежский полк оказался в корпусном резерве. 10 августа полк занял позиции по берегу реки Щара около села Малая Лотва, между высотой 82.3 и устьем реки Ведьмы. С 23 августа по 29 сентября 1916 года полк находился в армейском резерве. На фронте затишье, но время от времени случались ужасные события. Так, 5 октября в 17.15 между 1 и 2 караулами 12 роты на болоте был замечен лежащий солдат, как оказалось старший унтер-офицер 14 роты Григорий Авдеенко, у которого были отрезаны уши и надрезан язык. Утром он был отправлен с пакетом, был схвачен немцами и уведен в их расположение, где его допрашивал офицер. За отказ дать показания Григорию отрезали уши и язык. Затем он бежал и добрался до 12 роты. Вечером герой-мученик был доставлен в перевязочный пункт.

С 20 октября по 12 ноября воронежцы снова отведены в армейский резерв. Будучи на позициях, полк получил известие, что его славный командир генерал-майор Осинский покидает полк, получив повышение. Прощаясь с полком, Александр Антонович сказал: "Расставаясь с Вами, я счастлив сознанием, что наш воронежский девиз: ”Один за всех и все за одного“ глубоко продуман и прочувствован каждым Воронежцем!".

1917 год не предвещал ничего необычного. На Рождество и Новый Год – обыкновенный вечер в офицерском собрании, игры с раздачей подарков для нижних чинов. В начале января 1917 года в армии последовала реорганизация: пехотные полки вместо четырехбатальонных были реорганизованы в трехбатальонные полки. В связи с этим Воронежцы выделили батальон для формирования 676-го пехотного Зеньковского полка, командиром в него ушел "коренной воронежец" полковник Морозов. На позициях отмечались лишь редкие перестрелки и работа команд разведчиков.

2 марта поползли слухи о беспорядках в Петрограде. В 2.25 ночи на 4 марта в полку была получена телеграмма из штаба корпуса о назначении Верховным Главнокомандующим великого князя Николая Николаевича и о новом составе Совета министров. В 15 часов получили приказ по 31-й пехотной дивизии с текстом манифеста Государя Императора Николая II об отречении от престола и манифеста Великого князя Михаила Александровича об отказе принять престол, впредь "до выяснения воли народа об образе правления чрез Учредительное Собрание". В 18 часов оба манифеста были объявлены во всех ротах и командах. Уже 11 марта, находясь на позициях, полк принял новую присягу, а 21 марта избран "офицерско-солдатский" комитет. 31 марта начались первые контакты с противником, пока на уровне записок на колючей проволоке. 8 апреля полк пешим порядком двинулся в тыл, пребывание в котором не оказало на солдат-воронежцев сильного разлагающего действия. Пожалуй, единственным элементом "революционности" была проведенная 17 апреля "с разрешения начдива" манифестация в день "Пролетарского праздника 1 мая".

7 офицеров и 33 солдата полкового комитета сохранили в полку дисциплину. Верх в комитете держали боевые офицеры (в основном из разведывательной команды – полковые герои-знаменитости: капитан Журавлев, поручик Белан I-й) и солдаты - Георгиевские кавалеры (унтер-офицеры Павлов, Семенов и Кедров). Вообще, к своему счастью, полк не стал большевицким.

Не обошло полк и "модное" веяние – провозглашение себя "частью смерти". 13 июля все роты и команды полка за исключением 7-й, 9-й и 11-й подписали списки "офицеров и солдат, изъявивших желание до последней капли крови защищать Родину и Революцию и подчиняться всем приказам своего начальства". Но уже через четыре дня и оставшиеся подразделения подписали списки "частей смерти". Таким образом, весь полк получил право ношения на головном уборе "Адамовой головы" – черепа и костей.

18 июля 124-й пехотный Воронежский полк, погрузившись в эшелоны, отправился на Румынский фронт в состав 9-й армии. Примечательно, что даже при передвижении Воронежцы сохраняли строжайшую дисциплину и боеспособность.

Прибыв на Румынский фронт 28 июля, полк получил время на отдых. Практически каждый день проходят тактические учения, а по вечерам - танцы. Правда это не мешало солдатам постоянно "охотиться" на дезертиров. 6 августа полк начал движение на территорию Румынии и сосредоточился в районе Слободзеи. 29 августа занял позиции у села Серет. Опять эффективно действовала команда разведчиков, в конце августа взяв несколько "языков" [из 43-го пехотного (6-го Восточно-Прусского) полка].

На разваливавшемся Румынском фронте в ноябре 1917 года по приказу генерала Д.Г. Щербачева штаб 9-й армии приступил к формированию Национального корпуса Русских добровольцев для отправки на Дон к Л.Г.Корнилову. Румынское правительство всячески препятствовало организации корпуса. В Бессарабии оно опубликовало заявление, что "в Яссах никаких отрядов нет". Генерал Щербачев не проявил должной инициативы, и вся тяжесть организации легла на плечи полковника М.Г. Дроздовского. Даже после отмены Щербачевым приказа о сформировании корпуса Михаилом Гордеевичем была организована 1-я Отдельная бригада Русских добровольцев в составе более 800 человек. Бригада эта стала основой знаменитой Дроздовской дивизии в составе ВСЮР.

124-й пехотный Воронежский полк в это время постигла участь многих полков Российской армии – он "растаял". Полковой комитет 14 голосами из 40 принял "Воззвание о поддержке власти Советов" с призывом к скорому демократическому миру. Большинство нижних чинов, выходцев с Украины, откликнулась на призыв Рады и "украинизировались". Офицеры полка, оставшись верными присяге России, поступили в отряд Дроздовского. Последний командир полка полковник В.И. Ангилеев прошёл всю Гражданскую войну и в эмиграции стал председателем Союза Георгиевских кавалеров.

К октябрю 1919 года полковнику-воронежцу Н.А. Ткачеву удалось в Дроздовской дивизии создать кадр полка и выделить его в отдельную часть – 2-й сводный полк 31-й пехотной дивизии, командиром которой он и был назначен.

ПРИЛОЖЕНИЯ

Потери 124-го пехотного Воронежского полка с июня 1914 до июня 1917 гг.:

Убито 1055.

Умерло от ран 176.

Отравлено газами и остались в строю 26.

Ранено 6081.

Контужено 718.

Находятся в плену 130.

Бежало 113.

Пропало без вести 5648.

Умерло от болезни 82.

Эвакуировано 4589.

Прибыло по выздоровлении 3776.

Воронежцы – Кавалеры Ордена Св.Георгия 4 ст.:

1. АВДАКОВ Виктор Михайлович, подполковник. (посмертно)

2. АНГИЛЕЕВ Владимир Иванович, подполковник.

3. АНДЕРСОН Эмиль Петрович, подполковник.

4. ДАНИЛОВ Сергей Иванович, капитан.

5. КОРЯВКО Александр Платонович, полковник. (посмертно)

6. МОРОЗОВ Григорий Федорович, подполковник.

7. ОСИНСКИЙ Александр Антонович, генерал-майор.

8. РУДЕНКО Евдоким Евстратьевич, поручик. (посмертно)

9. СЕРООКИЙ Фома Корнеевич, штабс-капитан.

10. ЧАЙКО Моисей Петрович, поручик.

11. ЭНВАЛЬД Евгений Васильевич, генерал-майор.

Воронежцы – Кавалеры Георгиевского оружия:

1. АВДАКОВ Виктор Михайлович, подполковник.

2. АВРАМЕНКО Анатолий Иванович, подпоручик.

3. ГУНДАРЕВ Константин Николаевич, подполковник.

4. ЖУРАВЛЕВ Яков, штабс-капитан.

5. ЗДОРЕВСКИЙ Павел Иванович, полковник.

6. КАЗАНЖИ Евгений Фомич, подполковник.

7. МОРОЗОВ Григорий Федорович, подполковник

8. ОСИНСКИЙ Александр Антонович, генерал-майор.

9. ТРЕМБАЧ Павел Саввич, подполковник.

10. ЧАПУРИН Илья Константинович, поручик. (посмертно)

11. ШЕЛЕМЕТЬЕВ Михаил Александрович, подполковник.

БОЕВЫЕ ПОТЕРИ:

Отечественная война 1812 г. и Заграничные походы:

Барановский, подпоручик Воронежского пехотного полка. Ранен 2 ноября при Смолянах.

Григорович, майор Воронежского пехотного полка. Ранен 2 ноября при Смолянах.

Жеребцов, поручик Воронежского пехотного полка. Ранен 2 ноября при Смолянах.

См. также:

-  Сражение при Филиппополе.