65-й Пехотный Московский Его Величества полк

Старшинство с 1700 г. Июня 25.

Полковой праздник 5 Октября.

ИСТОРИЯ ПОЛКА:

Мушкетер Московского мушкетерского полка в 1805 г.

1700 г. Июня 25. В Москве, Генералом Головиным, из 200 человек солдат Лефортовского полка и 1308 рекрут, сформирован Пехотный Иваницкого полк.

1701 г. Назван Пехотным Бордевика.

1704 г. Октября 12. Пехотным Фельдмаршала Огильвия.

1707 г. Наименован Пехотным Фриза полком.

1708 г. Марта 10. Московским Пехотным полком.

1724 г. Июня 24. Четыре сводные роты, отправленные в 1722 г. в поход в Персию поступили на сформирование Бакинского Пехотного полка (последний в 1741 г. укомплектовал Каспийский флот).

1725 г. Мая 10. Из 1-го Гренадерского фон-Гагена полка (бывшего Бильса) в полк поступила гренадерская рота, а на замену ее послана 5-я рота.

1727 г. С Февраля 16 по 12 Ноября. Назван 3-м Ярославским Пехотным полком, а затем – 2-м Московским Пехотным полком.

1756 г. Марта 30. 3-я гренадерская рота отчислена на сформирование 3-го Гренадерского полка, ныне 1-й Лейб-Гренадерский Екатеринославский полк.

1762 г. Апреля 25. Назван Королевско-Прусским Пехотным полком, по случаю назначения шефом полка Короля Прусского Фридриха II Великого.

1762 г. Июня 6. Вследствие изменившихся отношений России к Пруссии полк назван – 2-м Московским Мушкетерским полком.

1769 г. Одна гренадерская рота отчислена от полка на составление резервного Гренадерского батальона.

1776 г. Марта 23. Егерская команда отчислена на составление егерского батальона Премьер-Майора Солнцева-Засекина.

1786 г. Октября 5. Вследствие расформирования 1-го Московского полка назван Московским Пехотным полком.

1796 г. Ноября 28. Московским Мушкетерским полком.

1798 г. Октября 31. Мушкетерским Генерал-Лейтенанта Фениса полком.

1801 г. Марта 31. Московским Мушкетерским полком.

1803 г. Мая 16. Одна рота отправлена на сформирование Крымского Мушкетерского полка; вместо ее сформирована новая.

1811 г. Февраля 28. Назван Московским Пехотным полком.

1811 г. 19 Ноября 19. Последовало распоряжение о сформировании четвертых резервных батальонов для каждого полка, по трехротному составу, всего в 659 человек. На сформирование такового для Московского полка был отправлен в г. Спасск (Рязанской губ.) кадр из 1 шт<аб>-оф<ицера>, 4 об<ер>-оф<ицеров> и 30 рядовых. Назначение этого батальона должно было состоять в подготовке рекрутов; командиром его назначен был подполковник Берсеньев.

1811 г. Декабрь. Полк был укомплектован из Стародубского депо 3.244 рекрутами, а в начале 1812 года из Тульского оружейного завода прислано было 1.914 ружей нового образца.

1812 г. Остатки 2-й гренадерской роты, истребленной Французами в Бородинской битве, присоединены к Сибирскому Гренадерскому полку.

1833 г. Января 28. К полку присоединен Пермский Пехотный полк.

1864 г. Марта 25. Назван 65-м Пехотным Московским полком.

1868 г. Мая 6. 65-м Московским В. И. В. Великого князя Николая Александровича полком.

1881 г. Марта 2. 65-м Пехотным Московским Е. И. В. Наследника Цесаревича полком.

1890 г. Ноября 10. 65-м Пехотным Е. И. В. Государя Наследника Цесаревича полком.

1894 г. Ноября 2. 65-м Пехотным Московским Его Величества полком.

ЗНАКИ ОТЛИЧИЯ:

1) Полковое знамя Георгиевское, с надписями: "За Севастополь в 1854 и 1855 годах» и "1700-1900», с Александровскою юбилейною лентою, Высочайший приказ 25 Июня 1900 г.

 

2) Георгиевская труба, с надписью: "Московского пехотного полка, в воздаяние отличных, оказанных в сражениях 1814 года Января 17 при Бриен-Ле-Шато и 20 при Ла-Ротиер», пожалованные 24 Декабря 1814 г.

ШЕФ ПОЛКА:

Его Императорское Величество Государь Император Николай Александрович, с 1868 г. Мая 6.

БЫВШИЙ ШЕФ ПОЛКА:

Король Прусский Фридрих II Великий, с 25 Апреля по 6 Июня 1762 г.

КОМАНДИРЫ ПОЛКА:

Грулев, Михаил Владимирович - генерал-лейтенант в отставке, военный писатель, родился в 1853 г.; образование получил в Себежском уездном училище и в Варшавском пехотном юнкерском училище, был произведен в офицеры в 65-й пехотный Московский полк.

ЧИСЛИТСЯ В СПИСКАХ ПОЛКА:

Его Императорское Высочество Наследник Цесаревич Великий князь Алексей Николаевич, с 1904 г. Октября 5.

ПОХОДЫ ПОЛКА:

10 марта 1708 года название Московский пехотный: держал осаду Стародуба и Новгорода-Северского, участвовал в Полтавской битве, осаде Риги, в Прутском походе и взятии Гельсингфорса.

Посаженный на галеры, полк явился прототипом морской пехоты и 27 июля 1714 году участвовал в Гангутской битве, действовал в Крыму, воевал против персов, немцев, турок, поляков.

А в 1783 году в составе Кавказского корпуса строил Военно-Грузинскую дорогу.

В 1785 г. участвовал в деле при Григориополисе (см.).

27 сентября 1805 года в походе против французов Московский полк занял Браунау, потом отличился в сражении у Дюренштейна, захватив неприятельское знамя и штандарт.

В войну 1806–1807 годов в составе дивизии генерала Дохтурова полк доблестно участвовал в сражениях при Ломитене, Гейльсберге и Фридланде.

В Отечественную войну 1812 года Московский полк и его части участвовали в сражении при Смоленске, Бородине, Тарутине и Малоярославце.

Крымская война, полк находился в гарнизоне Севастополя с 18 Сентября 1854 г. по 27 Августа 1855 г., потери полка - 294 человек.

Полк в Отечественную войну 1812 г.:

Еще с начала 1811 года начались негласные приготовления к войне с французами, армия которых, находясь в северной Германии, доходила теперь до 350 тыс. человек и была готова ежечасно двинуться к русским границам. Приготовления эти сильно встревожили всю Россию, которая ожидала великих событий; дело в том, что имя Наполеона, связанное с представлением человека гордого, властолюбивого и притязательного, — было известно у нас во всех слоях общества; все знали, что он покорил под свою власть уже почти всю Европу, и что для удовлетворения его властолюбия осталась только одна Россия; знали все это и боялись за свое отечество... В довершение же всех беспокойств, на небесном своде вдруг появилась громадная комета, которая в народе всегда считалась дурным предзнаменованием; теперь она привела окончательно всех в уныние: нашлись люди, которые рассказывали о близкой кончине мира и о страшном суде Божием, найдя в переложенном на цифры имени французского Императора антихриста¹.

 

Тем не менее, приготовления к войне шли своим чередом. 19 ноября последовало распоряжение о сформировании четвертых резервных батальонов для каждого полка, по трехротному составу, всего в 659 человек.

На сформирование такового для Московского полка был отправлен в г. Спасск (Рязанской губ.) кадр из 1 шт<аб>-оф<ицера>, 4 об<ер>-оф<ицеров> и 30 рядовых². Назначение этого батальона должно было состоять в подготовке рекрутов; командиром его назначен был подполковник Берсеньев.

В декабре того же 1811 года полк был укомплектован из Стародубского депо³ 244 рекрутами, а в начале 1812 года из Тульского оружейного завода прислано было 1914 ружей нового образца.

Вскоре после перевооружения последовало новое разделение армии, причем части Московского полка попали в совершенно разные дивизии и отряды. Так, 1 и 3 батальоны остались по прежнему в 1-й бригаде полковника Ляпунова ⁴, в 7-й дивизии ген<ерала> Капцевича ⁵, вошедшей в состав 6-го корпуса ген<ерала> Дохтурова ⁶ и 1-й западной армии Барклая де Толли ⁷. 2-й запасный батальон полка майора Васильева причислен был к 1-му резервному корпусу ген<ерал<>-лейт<енанта> Меллер-Закомельского 8 и к 33-й дивизии г<енерал>-м<айора> Уланова⁹, расположенной в Рогачевском уезде¹⁰. 2-я же гренад<ерская>. рота капит<ана> Безобразова вошла теперь в состав 1-го сводного гренадерского батальона 7-й дивизии майора Дитриха, в сводную гренадерскую дивизию г<енерал>- м<айора> гр<рафа> Воронцова¹¹, в 8-й пехотный корпус г<енерал>- л<ейтенанта> Бороздина¹ 2 и во 2-ю армию ген<енерала> от инф<антерии> Багратиона¹³.

В феврале месяце этого же года полкам 7-й дивизии приказано было собраться к г. Ковелю. Затем отсюда дивизия перешла поближе к корпусной квартире, находившейся тогда в г. Волковисске, а в начала июня 6-й корпус перешел к г. Лида, в окрестностях которого полки и расположились по квартирам.

Между тем, в это время громадная армия Наполеона, численностью до 450 тысяч, составленная из всех наций Европы, покоренных французами, — подошла к русской границе и 11 июня начала переправляться через р. Неман. Император Александр I , узнав о наступлении французов, приказал русским войскам отступать впредь до выяснения намерений противника, тем более, что у нас войска всего было около 200 тыс<яч человек>, да и то растянуто было по всей границе на громадное пространство.

Вследствие этого, 13-го июня Дохтурову, составлявшему со своим корпусом левый фланг 1-й армии Барклая де Толли, предписано было отступать к Свянцанам, на соединение с последней.

Дохтуров собрал свои полки у м<естечка> Ольшаны и 15 июня двинулся с ними на Дюнашов к Сморгонам. 18-го числа, узнав о том, что французский корпус маршала Нансути направлен к м<естечку> Михалишкам, с целью отрезать 6-й корпус от 1-й армии, Дохтуров приказал, несмотря на дурные дороги, усилить марш, а для облегчения солдат брать обывательские подводы и ежедневно выдавать людям мясную и винную порции. Благодаря этим мерам, 6-й корпус избег грозившей ему опасности и 8-го июня достиг Дрисского укрепленного лагеря; здесь, соединившись с остальными войсками 1-й армии, он расположился на правом берегу Двины; Московский пехотный полк¹⁴ своим левым флангом примыкал к д. Вальки, имея правее себя Псковский полк¹⁵.

В передовых частях пока все было тихо, и о Наполеоне, переправившим свои главные силы близ Ковно 20 июня, пока не было слышно. Наши войска продолжали получать изобильное продовольствие и ежедневную винную и мясную порции; вечером, при заре всегда играла музыка; солдаты выстроили себе хорошие балаганы и, пользуясь прекрасною погодою, жили отлично.

Наконец получено было известие, что Наполеон вознамерился помешать соединению наших 1-й армии со 2-й, и направил часть своих войск в разрез им. Тогда Барклай де Толли приказал своим полкам оставить Дрисский лагерь и отступать к Витебску.

5-го июля 1-я армия двинулась в этом направлении через Полоцк; корпус Дохтурова шел в арьергарде, прикрытый конницею. 11 июля, подойдя к Витебску, 6-й корпус расположился лагерем у Старого села, на левом берегу Двины¹⁶. Все время этого движения в арьергардной кавалерии были частые стычки с французами, которые следовали неотступно за нашими, и теперь тоже подходили к Витебску.

Видя, что соединения 1-й и 2-й армий у этого города произойти не может, главнокомандующий 15-го июля двинул свою 1-ю армию тремя колоннами далее во внутрь России, к Смоленску, приказав полкам забирать все жизненные припасы под облигации у местных жителей, а винную и мясную порции выдавать на 4 дня вперед. 16-го, на пути к Лиозне, Дохтуров получил приказание, присоединив к своему корпусу гвардию, идти усиленным маршем через Рудню к Смоленску, у которого непременно быть 19 или 20 числа, чтобы предупредить там французов, которые, по полученным сведениям, направили туда несколько дивизий. "Совершенное спасение отечества, — сказано было в приказании Барклая де Толли Дохтурову, — зависит теперь от ускоренного занятия нами Смоленска. Вспомните Суворовские марши — и идите ими! Для обеспечения дорогою вашего продовольствия посылайте вперед офицеров забирать у дворян и жителей провиант под квитанции, по которым в свое время правительство заплатит с благодарностью. Для облегчения войска старайтесь собрать более обывательских подвод и прикажите на них положить ранцы»¹⁷.

Дохтуров действительно 19-го июля прибыл к Смоленску со своим корпусом, поспев туда гораздо ранее французов. На другой день туда же стали подходить остальные корпуса 1-й армии и по мере прибытия располагались лагерем на правом берегу Днепра; а 22-го июля к Смоленску прибыла 2-я армия Багратиона и, соединившись наконец с 1-й, поступила под общее начальство Барклая де Толли.

В составе 2-й армии, как известно, находилась и наша 2-я грен<адерская> рота капитана Безобразова, принадлежа к сводному батальону Дитриха. Во время фланговых маршей этой армии, совершаемых с цельюсоединения с войсками Барклая де Толли, батальон Дитриха ни разу не участвовал в боях.

Теперь состав русской армии был уже довольно значителен, а потому 26-го июля на рассвете главнокомандующий двинул ее вперед, навстречу главным французским силам к Рудне, с намерением предупредить здесь соединение французских сил. 6-й корпус, принадлежа к средней колонне, шел на Дебрищи. Но на другой день, вследствие полученного известия о движении Наполеона к Поречью, план наших действий должен был измениться; вся армия наша потянулась на Пореченскую дорогу и 6-й корпус остановился у д. Мощинок, при главной квартире¹⁸. Затем, простояв здесь три дня, вся армия опять возвратилась на Рудневскую дорогу и 2-го августа расположилась при д. Волоковой, а 6-ой корпус у Надвы¹⁹.

На следующий день получено было известие, что французы идут в обход Смоленска через Красное. Вследствие этого, боясь быть отрезанною от Москвы, вся наша армия отступила к Смоленску и 4-го числа расположилась на высотах правого берега Днепра как раз в то время, когда наши отряды Раевского²⁰ и Паскевича²¹, в течение дня благополучно отстаивавшие этот город, совершенно разбили обходный корпус французов.

Во всю ночь с 4-го на 5-ое августа неприятельские корпуса один за другим подходили ближе к Смоленску и окружали его со всех сторон. У нас в это время тоже делались большие передвижения; так, между прочим, корпус Дохтурова, остановясь у с. Дивас, близ Ракитни, поздно вечером получил приказание идти к Смоленску, и сменить там корпус Раевского. Дохтуров еще ранее этого заболел горячкою и, хотя болезнь его была прервана, но он чувствовал большую слабость. Тем не менее, когда Барклай де Толли прислал к нему спросить, позволит ли ему состояние здоровья взять на себя оборону этого города, то Дохтуров с радостью изъявил готовность. "Братцы! — сказал он окружающим его, — если умереть мне, так лучше умереть на поле чести, нежели бесславно в кровати».

Прибыв к Смоленску, полки 6-го корпуса расставлены были в предместьях города; на долю 7-й дивизии пришлось защищать Мстиславское и Рославльское предместья²².

5-го августа в 8 часов утра послышались первые ружейные выстрелы в передовых частях, усиливавшиеся все более и более и поддерживаемые артиллерией. Неприятельские стрелки пытались было несколько раз ворваться в предместья, но были немедленно выбиваемы нашими. Таким образом, до 3-х часов пополудни бой ограничивался только перестрелкою и небольшою канонадою. Наполеон надеялся, что русские, воспользовавшись удобною местностью, вступят здесь в генеральное сражение, и уже заранее упивался мечтою рассеять нашу армию. Между тем в это время наши главные силы отступали по Московской дороге.

Узнав об этом, Наполеон был очень рассержен этой медленностью русских относительно решительного боя и послал несколько разъездов для отыскания бродов выше Смоленска, чтобы обойти нас с левого фланга; но французам не удалось отыскать таковые. Ввиду этого им осталось одно: овладеть Смоленском.

В 4 часа по полудню подан был условный знак, три сигнальные ракеты, по которому все французские колонны единовременно двинулись к городу и атаковали предместья. Московцы и другие полки 7-й дивизии около двух часов упорно защищали свои участки против войск маршала Даву; наконец, видя невозможность далее оставаться здесь ввиду громадного превосходства неприятельских сил, а также и потому, что войска обоих наших флангов отступили уже за городскую стену, полки Капцевича отошли туда же и открыли из-за стен жесточайший огонь по французам. Последние атаковали сразу все части Смоленска; но стены представили им непреодолимую преграду, за которой наши, сильно поражая противника, сами были совершенно предохранены от их огня. Между тем огонь с обеих сторон был настолько силен, что дым совершенно покрывал мраком все окрестности, а шум и треск положительно заглушали команды и сигналы на барабанах. Скоро неприятельскими снарядами было зажжено несколько городских зданий. Пользуясь этим обстоятельством, один корпус французов кинулся на штурм Малаховских ворот и едва не овладел ими; но подоспевшие сюда полки 4-й дивизии отразили французов. Через несколько часов неприятель попробовал еще раз штурмовать город, однако отбитый вновь героями, защитниками Смоленска, — решился отойти от его стен. Русские выслали тогда посты для занятия закрытого пути и предместий, а сами остались за стенами.

В этот день в Московском полку были убиты: 3 ун<тер>-оф<ицера>, 44 рядовых и ранены: подполковник Шамшев, майор Гиржев, шт<абс>-капит<ан> Сташевский, поруч<ики>: Еленчич, Михаель 2-й, подпоруч<ик> Михалков, прапорщ<ики>: Аленский, Нарбут, Свяцкевич и 104 нижних чина²³.

В час пополуночи Дохтуров получил приказание оставить Смоленск и со всеми войсками, бывшими в его распоряжении, перейти на правый берег Днепра и истребить за собою мост. Соблюдая полнейшую тишину, отошли сначала передовые посты и заняли вход в город; затем с таковою же тишиною двинулись полки за реку; уходя, солдаты наши поджигали сами дома, чтобы они не доставались врагам. К рассвету Смоленск окончательно опустел, а 6-й корпус расположился биваком вблизи Пореченской дороги, за Петербургским предместьем.

Отсюда, на следующий день вечером, он начал фланговое движение на Московскую дорогу, направляясь сначала на Прудищи, а затем к Соловьевой переправе. Стояла большая жара, и войска двигались в густых облаках пыли. 9-го августа 1-я армия догнала 2-ю у Усвятья, и обе они заняли здесь позицию; но таковая оказалась неудобною для боя, а потому армии наши продолжали движение на Дорогуж, Вязьму и сел<о> Царево-Займище.

Сюда 17-го августа приехал новый главнокомандующий ген<ерал> от инф<антерии> Голенищев-Кутузов, который в тот же день объезжал полки при радостных криках солдат: все знали его как героя, и Московцы уже совершили одну кампанию под его предводительством²⁴; теперь солдаты говорили между собою: "Приехал Кутузов бить французов»²⁵. Все были уверены, что теперь конец отступлению, что Кутузов немедленно поведет русских вперед и разобьет Наполеона.

18-го числа наши войска оставались на той же позиции, а французы придвинулись уже на небольшой переход к русским. 19-го вдруг, неожиданно для всех, приказано было продолжать отступление к Гжатску и далее, с целью усиления армии резервами, сформированными князем Лобановым-Ростовским.

Наконец 22-го августа войска наши были остановлены у с. Бородино, отойдя таким образом около 300 верст от Смоленска. Здесь, вследствие настойчивых желаний всей русской армии и усиления последней десятью тысячами ратников Московского и Смоленского ополчений, решено было дать французам генеральное сражение, а потому 24-го числа разослана была в полки диспозиция для боя. Согласно этой диспозиции 6-й пехотный корпус должен был составлять центр всех наших сил и расположиться между с. Горки и центральной батареей Раевского.

День 25-го августа прошел весь в приготовлениях к бою и в передвижениях войск для занятия назначенных им мест; изредка только открывалась картечная и ружейная пальба по неприятельским всадникам, подъезжавшим для осмотра расположения наших войск.

К полудню движение войск прекратилось; 6-й корпус занял назначенное ему место, и 7-я дивизия построилась в две линии батальонными колоннами; в первой линии стали Московский и Псковский полки под общим начальством командира последнего, полковника Ляпунова. Полковник же Монахтин в этот день назначен был исправлять должность начальника штаба 6-го корпуса, а потому полком командовал майор Костромитенов²⁶.

После полудня сам Кутузов объехал все полки и давал нужные указания начальникам частей. Перед вечером по лагерю пронесли икону Смоленской Божьей Матери; солдаты падали перед нею на колени и горячо молились; многие в этот день отказались даже от своей обычной порции водки, говоря: "Не к тому мы теперь готовимся, не такой завтра день». Вечером поднялся ветер и с воем загудел по биваку. Солдаты, отточив штыки и сабли, дремали около дымящихся костров под заунывные протяжные клики часовых сторожевой цепи. Вообще в нашем лагере было полное спокойствие в противоположность французам, лагерь которых резко выделялся многочисленными яркими кострами и летавшими оттуда несмолкаемыми криками и шумом.

Перед рассветом 26-го августа, открыв сильный огонь по флешам²⁷ Багратиона, находившимся впереди и несколько левее с. Семеновки, французы корпуса Даву начали выходить из лесу, лежащего шагах в 800 от этих укреплений. Русские открыли по ним такой убийственный огонь, что они должны были опять укрыться в лесу. Через несколько времени они появились вновь и яростно атаковали флешь, занимаемую батальном Дитриха (где была и 2-я гренад<ерская> рота Московского полка). Последний не мог устоять под напором нескольких полков и после отчаянного сопротивления очистил было укрепление; но, при помощи подоспевших сюда полков 27-й дивизии, французы были скоро выбиты из укрепления с большим уроном, а гренадеры Дитриха опять заняли его. В 8 часов утра три дивизии маршала Нея внове устремились на Багратионовские флеши; защищавшие их гренадерские батальоны г<ерал>-м<айора> Воронцова встретили штыками неприятеля и ожесточенный рукопашный бой этот продолжался до тех пор, пока храбрые русские гренадеры были истреблены чуть не до последнего: из целого батальона Дитриха, составленного из гренадерских рот полков Московского, Псковского, Софийского и Либавского, осталось в живых 2 ун<тер>-оф<ицера>, 4 музык<анта> и 36 гренадер, которые потом присоединены были к Сибирскому гренадерскому полку и впоследствии переведены туда совсем²⁸. Французы, разумеется, заняли наши укрепления.

Между тем, тотчас же по открытии огня французами, действующие батальоны Московского полка, примыкая своим правым флангом к р. Колоче, выслали вперед стрелковую цепь и в таком положении ожидали неприятеля. С 9 часов утра французы²⁹ открыли сильнейший орудийный огонь по войскам 6-го и 7-го корпусов.

Вслед за этим завязался упорный бой сначала на нашем фланге, а затем французы атаковали 7-й корпус Раевского и, расстроив его, заставили полки податься назад. Тогда места их заняла 24-я дивизия 6-го корпуса, подавшаяся влево, которая ударила на неприятеля и сбила его. В 2 часа пополудни французы повторили опять свою атаку на батарею Раевского и соседние с ними войска со стороны Семеновского. Тогда батальоны Московского полка отступили, вместе с псковцами, за Горицкий овраг и, построившись здесь в каре, долго отбивали все нападения неприятельской конницы и пехоты батальным огнем, и, наконец, заставили французов отойти назад, оставив массу убитых, раненых и целые табуны лошадей, которые теперь без седоков носились по полю. Через некоторое время французы с новою яростью кинулись в атаку на 24-ю дивизию и, перебив всех защитников курганной батареи, овладели ею; конница же неприятельская в это время вновь кинулась с тыла на полки 7-й дивизии, "но сия бесподобная пехота, — как доносил потом Барклай де Толли Кутузову, — ни мало не расстроившись, приняла неприятеля сильным и деятельным огнем и неприятель был расстроен»³⁰.

С 6-ти часов по всему полю ревела только канонада с обеих сторон, а с наступлением мрака и она прекратилась. Заморосил мелкий холодный дождик, подул осенний ветер, и поле сражения тускло осветилось кое-где горящими кострами.

С нашей стороны урон в этот день был очень велик вообще и доходил до 61 тыс<ячи> человек. Московского полка были убиты: полковник Монахтин, майор Пробст и нижних чинов 125 человек и ранены: майор Костромитенов (в левую часть груди и в правое плечо саблею), капитан Аблов (в плечо), шт<абс>-капит<ан> Чернуцкий (саблею в голову 4 раза), подпор<учик> Муратов (в голову и в спину ядром), прапорщ<ик> Игрушкин (в руку) и 184 нижн<их> чина³¹.

У французов урон был не менее нашего. Вообще Бородинская битва есть упорнейшая и кровопролитнейшая из битв нынешнего века. Для нас она особенно важна тем, что здесь русские устояли против гораздо сильнейшего противника, привыкшего к победам и предводимого величайшим полководцем и опытнейшими генералами; в то же время она убедила гордого Наполеона, что одним ударом, как он мечтал, с нами войну кончить нельзя, и что отступление русских от границ почти до Москвы делалось не от робости, но с расчетом; а упорство, с каким наши защищали каждый шаг, показало французам, чего они должны ожидать впереди, и поселило в армии их полнейшее уныние.

После боя французские войска отступили на свою позицию, которую они занимали поутру, оставив только в некоторых местах передовые посты. Наши же утомленные солдаты расположились отдыхать на своих местах; но в 12 часов ночи получено было приказание отступать к Москве.

В сумрачное утро 27-го августа, еще до рассвета, двинулась пехота 6-го корпуса по старой смоленской дороге к Можайску и далее. Московский полк вел теперь старший из штаб-офицеров майор Невгодов³². При оставлении Можайска, по неимению в достаточном количестве у нас повозок для раненых, таковые были оставлены в этом городе. Но французы, как потом оказалось, заняв Можайск, выбросили наших раненых из домов на улицы, чтобы очистить место для своих раненых.

У селения Кутицы 29-го августа батальоны Московского полка были пополнены рекрутами из новгородского депо и ратниками московского ополчения (всего 474 человека), из которых последние должны были составлять третьи шеренги в ротах, при чем приказано было: "…всем чинам и лицам принимать воинов ополчения, не яко солдат, постоянно в сие звание определенных, но яко на время представившихся на защиту отечества... они одежд своих не переменяют, бород не бреют»³³.

Затем отступление продолжалось далее. Русские солдаты во время этого пути ни в чем не терпели недостатка, так как из Москвы и Калуги им постоянно доставлялись в изобилии всевозможные припасы; но зато неприятелю они не оставляли ничего: жгли все попадавшиеся на пути города, села и деревни.

1-го сентября 6-ой корпус, вместе со всей армией, наконец, подошел к Москве и расположился бивуаком³⁴ у Дорогобужской заставы. Все были убеждены, что здесь будет дано вновь сражение французам, которые неотступно следовали за русскими, — чтобы не уступить им Москвы.

Рано утром 2-го сентября войска были двинуты в самую Москву и у всех явилась мысль, что они идут в обход неприятеля; но, пройдя город, они направились по Рязанской дороге к д. Панкам, и тогда только все уразумели, что они совершают не обход, а отступление. В этот же день французы заняли Москву, — и русские со своего бивуака увидали зарево над своей первопрестольной столицей: но не французы подожгли её, а сами московские граждане, не желая дать приюта в своих домах неприятелю.

<…>

4-го сентября 1812-го года наша армия, продолжая отступать, переправилась у Боровского перевала через р. Москву и стала лагерем у с. Кулакова. Отсюда, на другой день, Кутузов перевел ее форсированным маршем на дорогу, ведущую из Москвы в Каширу, и 6-го числа расположил у Подольска. По ночам огромное зарево пожара г. Москвы, все еще продолжавшегося, освещало наши бивуаки. 8-го сентября отсюда наши перешли на Старую калужскую дорогу. Никто, кроме корпусных командиров, не знал куда шли и зачем; а между тем, этим фланговым движением русские прикрывали гг. Тулу и Калугу, наши главные складочные пункты и оружейный завод, а также приобретали возможность действовать на пути сообщения неприятельской армии.

Узнав о том, что французы тоже двигаются из г. Москвы к Подольску, Кутузов 2-го сентября остановил свою армию у села Тарутина и расположил ее здесь лагерем; 2-му и 6-му корпусам назначено было место на гребне высот правого берега р. Нары, впереди остальных войск; при этом 7-ая дивизия была поставлена в 1-й линии в развернутом фронте, в расстоянии 800 шагов от реки³⁵.

У Тарутина армия простояла три недели, приводя в порядок одежду, обувь, амуницию и вообще всю хозяйственную часть; кроме того, Московский полк занимался обучением рекрутов стрельбе в цель и необходимым построениям. Тогда же были выданы нижним чинам Высочайше пожалованные по 5 руб. на человека за Бородинское сражение (по числу 842 человека 4210 руб.³⁶), а офицерам награды и третное не в зачет жалование³⁷. Продовольствие было отличное: три раза в неделю отпускалась винная порция, а в дурную погоду ежедневно; овощи, плоды и все съестные припасы доставлялись громадными обозами из разных городов; по берегам реки были устроены бани, а для житья себе солдаты построили просторные и красивые шалаши. По вечерам играла музыка, в полках раздавались песни, а на ночь зажигалось множество костров. Такая привольная жизнь мало-помалу успокоила солдат, заставила их забыть все труды и лишения, только что перенесенные, оживила и дала новое убеждение в своих собственных силах.

Французы все это время, выдвинув только вперед авангардный корпус Мюрата к р. Чернишни, оставались отдыхать в Москве.

5-го октября в наших полках получена была диспозиция о нападении на французский авангардный корпус Мюрата. Одним из пунктов этой диспозиции корпусу Дохтурова предписывалось составить центр армии для нападения с фронта. Всем войскам для этого нападения приказано было собраться ночью позади цепи передовых постов и стоять в возможной тишине до рассвета, ожидая трех сигнальных выстрелов, по которым следовало двинуться вперед и начать атаку. В лагере предписано было оставить всех музыкантов и барабанщиков, которым в свое время бить зорю и разложить столько костров, сколько раскладывалось ежедневно; за наблюдением порядка в лагере приказано было оставить от каждой роты по одному унтер-офицеру с тремя рядовыми и от полка по одному офицеру. Атака назначалась на 6-ое число.

5-го, когда смерклось, полки начали переправляться через Нару; при движении запрещено было разговаривать, а равно высекать огонь и курить, — вследствие чего оно совершалось с полною тишиною: даже неслышно было движения артиллерии, благодаря влажной земле. При свете зарева от огней неприятеля, колонны наши остановились на назначенных им местах и, составив ружья, улеглись на холодной земле.

С зарею, обходная колонна Орлова-Денисова ударила в тыл французам, не дождавшись условленных выстрелов, и привела их в страшное смятение; а спустя некоторое время, ударил на них и корпус Багговута, заблудившийся было в лесу. Но Мюрат уже успел сделать распоряжение об отправлении назад тяжестей и о приведении мало-мальски в порядок своих войск и стал отступать.

6-й корпус, а в том числе и Московский полк, все это время не трогался с места, хотя и был построен в боевой порядок. Наконец, когда наш правый фланг уже далеко прогнал неприятеля, приказано было наступать и ему к р. Чернишни; вся линия колонн центра и левого крыла стройно двинулась тогда вперед.

Между тем Мюрат на пути отступления неоднократно покушался остановиться для устройства своих войск и удаления тяжестей, но каждый раз был опрокидываем, и полки его бежали в беспорядке, а кавалеристы без седел и мундштуков носились без всякого толка туда и сюда. Преследование французов продолжалось на расстоянии 7 верст до с. Спас Купли, откуда русским полкам приказано было вернуться назад. 6-ой корпус в это время успел дойти только до реки Чернишни. В этой битве русским достались большие трофеи: весь французский лагерь, масса орудий и пленных.

Вечером армия возвратилась к Тарутину и полки шумно и весело вступили опять в свой лагерь, так как это было первое и совершенно удачное наступательное действие с нашей стороны в этом году. На другой день было отслужено благодарственное молебствие³⁸.

<…>

К 15-му декабря французы совершенно очистили Россию: полумиллионная армия их была рассеяна и только весьма жалкие остатки ее перешли обратно русскую границу. Император Александр, в воспоминание Отечественной войны, приказал раздать всем участвовавшим в ней серебряные медали, на которых с одной стороны изображено Всевидящее око — символ Того, кто охраняет Россию своим покровом, а с другой надпись: "Не нам, не нам, а имени Твоему», указывая на то же. Кроме того, Государь дал обет воздвигнуть храм Спасителя в Москве, который бы напоминал и самому отдаленному потомству о доблестных деяниях его предков и который ныне уже построен и освящен³⁹. На стенах его помещены названия полков, участвовавших в разных делах с неприятелями в войну 1812–<18>13 и <18>14 годов, а также имена офицеров убитых, раненых и отличившихся, между которыми немало красуется Московцев. Ежегодно 25-го декабря, в первый день Рождества Христова, церковь наша празднует избавление нашего отечества от нашествия французов и с ними двунадесяти языков.

Прогнав неприятеля за русскую границу, войскам русским приказано было расположиться на зимние квартиры; поэтому 1-й и 3-й батальоны Московского полка разместились: штаб полка в м<естечке> Ярошин (близ Калиша), при штабе 6-го корпуса, а роты в деревнях: Бржусты, Рошково, Ведлемин и Закржево.

<…>

Заканчивая описание действий этого года, нельзя пропустить выдающийся подвиг Московца, рядового Степана Еремина. При отступлении своем, французские войска по части продовольствия терпели, как было сказано, страшный недостаток и, наконец, им предоставлено было самим добывать себе таковое; вследствие этого по сторонам от дороги, по которой они отступали, высылались от частей партии в близлежащие деревни для захвата всего, что в них найдется съестного. Одна из таковых партий, численностью в 47 человек французов, 10-го ноября, забрела в соседнюю деревню (Смоленской губернии) с тою, в которой проживал, еще не совсем оправившийся от полученных под Смоленском ран, рядовой Еремин. Узнав о набеге французов на соседей, Еремин собирает своих односельчан, вооружает их кольями, вилами и топорами и, приняв над ними начальство, ведет их на французов. Подойдя к деревне, где пировали проголодавшиеся и издрогшие от холода неприятели, он окружает деревню цепью, а с остальными идет по хатам забирать непрошенных гостей. Разумеется, не обходится без схватки, которая оканчивается полною победою над французами: 7 человек их положено на месте, а ⁴⁰ взяты в плен и под конвоем из тех же мужиков препровождены Ереминым на ближайший казачий пост. Когда об этом молодецком подвиге Степана Еремина донесено было с поста главнокомандующему, то он приказал Еремина произвести в унтер-офицеры и наградил Георгиевским крестом.

Примечания

1 Орфография и пунктуация документа в основном сохранены (примеч. ред.).

 

2 Моск. арх. Месяч. рапорты. В этой сноске и далее автор указывает место хранения на 1890-е годы (Московский архив) документов под общим названием Месячные рапорты (строевые отчеты) Московского пехотного полка за 1812 г. (примеч. ред.).

 

3 Депо — место накопления резерва армии, включающего людской и оружейный ресурсы (примеч. ред.).

 

4 Ляпунов Дмитрий Петрович (1775–1821) — с 1808 г. командир Псковского пехотного полка. В 1812 г. сражался под Смоленском, при Бородине, отличился под Малоярославцем и Красным. генерал-майор (21 ноября 1812 г.). В 1813 г. командовал бригадой и 7-й пехотной дивизией (примеч. ред.).

 

5 Капцевич Петр Михайлович (1772–1840) — генерал-лейтенант. В 1810 г. назначен командиром 7-й пехотной дивизии, с которой отличился при Бородине. В 1813 г. командовал 10-м пехотным корпусом (примеч. ред.).

 

6 Дохтуров Дмитрий Сергеевич (1759–1816) — генерал от инфантерии. В 1812 г. командир 6-го корпуса. Воевал в Смоленске, 26 августа — в центре Бородинской позиции. После ранения Багратиона возглавил 2-ю армию (примеч. ред.).

 

7 Моск. арх. Месяч. рапорты. 2 отд. № 1904. 7-ая дивизия теперь состояла из полков: Московского, Псковского, Софийского, Либавского, 11 и 36 егерских.

 

8 Меллер-Закомельский Егор Иванович (1767–1830) — генерал лейтенант. В 1812 г. командовал 1-м кавалерийским корпусом, участвовал в сражениях под Тарутином, Малоярославцем и Красным (примеч. ред.).

 

9 Уланов Гаврила Петрович (1753–1819) — генерал-майор. В 1810 г. назначен командиром Лифляндского округа, сражался за Динабург (примеч. ред.).

 

10 Воен. учен. арх. 2 отд. № 1835. № 8. Здесь и далее под аббревиатурой Воен. учен. арх. автор имеет в видуВоенно-ученый архив Главного штаба (ВУА), как это учреждение именовалось с 1867 по 1906 гг. (примеч. ред.).

11 Вороцов Михаил Семенович (1782–1856) — генерал-фельдмаршал, генерал-адъютант, светлейший князь, сын графа С.Р.Воронцова. В 1812 г. командовал 2-й сводно-гренадерской дивизией в армии Багратиона. Сражался под Салтановкой, Смоленском, Бородиным, где был ранен (примеч. ред.).

 

12 Бороздин Михаил Михайлович (1767–1837) — генерал-лейтенант. В мае 1812 г. назначен командиром 8-го пехотного корпуса 2-й Западной армии. Сражался под Смоленском, Шевардином, Бородино, при Тарутине, Малоярославце и Красном (примеч. ред.).

 

13 Моск. арх. Месячн. рапорты.

 

14 Полк был в составе: 6 шт.-оф. (Полков. Монахтин, подполк. Шамшев, майоры: Костромитенов, Пробст, Невгодов и Гиржев), 46 об.-оф., 108 ун-оф., 44 муз., 236 грен., 236 стрелков, 746 мушкет., 95 нестроев. (Москов. арх. Месяч. рапорты). Список офицеров см. приложение № 12.

 

15 Богданович М.И. История Отечественной войны 1812 года. Т. 1. — СПб.: Тип. Торгового дома С.Струговщика, Г.Похитонова, Н.Водова и Ко, 1859. План распол. при Дриссе.

 

16 Там же. С.175.

 

17 Михайловский-Данилевский А.И. Описание Отечественной войны в 1812 году. 1839. Т. 4. С. 219.

18 Богданович М.И. Указ. соч. С.235.

 

19 Там же. С.257.

 

20 Раевский Николай Николаевич (1771–1829) — Генерал от кавалерии. В 1812 г. назначен командиром 7-го пехотного корпуса. Сражался под Салтановкой, за Смоленск, под Бородино, Тарутиным, Малоярославцем и при Красном (примеч. ред.).

 

21 Паскевич Иван Федорович (1782–1856) — генерал-фельдмаршал, генерал-адъютант. 1 июня 1812 г. назначен командиром 26-й пехотной дивизии. Сражался под Дашковкой, Салтановкой и Смоленском. Отличился при Бородине. Воевал под Малоярославцем, Вязьмой и Красным (примеч. ред.).

 

22 Богданович М.И. Указ. соч. С.260.

 

23 Моск. арх. Месячн. рапорты за 1812 г. За отличие в храбрости под Смоленском следующие из Московцев получили награды: полковник Монахтин — произведен в генерал-майоры (производство не застало его уже в живых), подполков. Шамшев, майоры: Костромитенов, Невгодов, Гиржев — именное Монаршее благоволение. Поруч. Анатеенко — Св. Анны 3-го класса. Поруч. Еленчич — произведен в шт.-капитаны. Прапорщ.: Нащокин, Римский-Корсаков и Нарбут — произведены в подпоручики. Фельдфебеля: Попов, Колосов, Игрушкин и Оводовский — произведены в прапорщики. Высоч. приказ 31октября и 6 декабря 1812 года.

 

24 С 1777 по 1779 г. роты Московского полка входили в состав частей, действовавших под предводительством М.И.Кутузова в Крыму, "в рассеянии скопищ крымского хана Девлет-Гирея, преданного Порте; в утверждении ханом Шагин-Гирея» и утверждения спокойствия в Крыму (примеч. ред.).

 

25 Богданович М.И. Указ. соч. Т. 2. С.125.

 

26 Москов. арх. Месячн. рапорты.

 

27 Полевое укрепление в форме тупого угла (от фр. fl?che — стрела, примеч. ред.).

 

28 Москов. арх. Месячн. рапорты. Оп. 209. Св.1 и 2.

 

29 У Наполеона под Бородином было 130 тыс. чел. с 587 орудиями, у русских 105 тыс. при 640 орудиях и 10 тыс. ратников.

 

30 Воен. учен. арх. 2 отд. № 1925.

 

31 Моск. арх. Месячн. рапорты за 1812 г. За Бородинское сражение из Московцев награждены: майор Костромитенов — произведен в подполковники и получил орден Св. Владимира 4 степени, майор Невгодов и шт.-капит. Чернуцкий — Владимира 4 степ., капитан Аблов, Бондаренко и поруч. Муратов — Георгиевские знаки (Москов. арх. Формул. списки <имеются в виду Формулярные или послужные списки (прим. ред.)>). Всем нижним чинам полка Высочайше пожаловано по пяти руб. на каждого.

32 Там же. Майор Яков Невгодов временно исполнял обязанности командира полка с 26.08.1812 по 12.1812 (примеч. ред.).

 

33 Михайловский-Данилевский А.И. Указ. соч. Т. 4. С.471.

 

34 Бивуак, то же, что и бивак. Стоянка войск под открытым небом для отдыха или ночлега (примеч. ред.).

 

35 Богданович М.И. Указ. соч. Т. 2. С.374 и план.

 

36 Москов. арх. Оп. 209. Св. 18. Дела Тормозова.

 

37 Третное жалование, третная прибавка, составляющее треть — жалованье за треть года (примеч. ред.).

38 Богданович М.И. Указ. соч. Т. 2. С. 466–491.

 

39 Торжественная закладка собора состоялась в день 25-летия Бородинского сражения, в августе 1837 года. Активное строительство началось 10 сентября 1839 г. и продолжалось почти 44 года (примеч. ред.).

 

Штабс-капитан Я.С. Смирнов 1-го "История 65-го пехотного Московского Его Императорского Высочества Государя наследника цесаревича полка. 1642–1700–1890», изданная в 1890 году в Варшаве.

 

БОЕВЫЕ ПОТЕРИ:

Отечественная война 1812 г. и Заграничные походы:

Аленский Христофор Степанович, прапорщик Московского пехотного полка. Ранен 5 августа при Смоленске.

Анатеенко Александр Иванович, поручик Московского пехотного полка. Ранен 12 октября при Малоярославце.

Бакуринский Василий Иванович, поручик Московского пехотного полка. Ранен 12 октября при Малоярославце.

Березняк Григорий, поручик Московского пехотного полка, запасного батальона. Ранен 6 августа при Полоцке.

Васильев, майор Московского пехотного полка, запасного батальона. Пропал без вести 6 августа при Полоцке.

Гиржев Иван Егорович, майор Московского пехотного полка. Ранен 5 августа при Смоленске.

Еленчич, поручик Московского пехотного полка. Ранен 5 августа при Смоленске.

Еськов Иван Филиппович, подпоручик Московского пехотного полка. Ранен 12 октября при Малоярославце.

Затыркевич 1-й, капитан Московского пехотного полка, запасного батальона. Ранен 6 августа при Полоцке.

Коневский, капитан Московского пехотного полка, 1-го сводного гренадерского батальона 7-й пехотной дивизии. Пропал без вести 26 августа при Бородине.

Костромитинов Иван Федосеевич, майор Московского пехотного полка. Ранен 26 августа при Бородине.

Михаель 2-й, поручик полка Московского пехотного. Ранен 5 августа при Смоленске.

Михалков, подпоручик Московского пехотного полка. Ранен 5 августа при Смоленске.

Монахтин Федор Федорович, полковник, командир Московского пехотного полка. Ранен 26 августа при Бородине. Умер от раны.

Муратов Василий Мартемьянович, подпоручик Московского пехотного полка. Ранен 26 августа при Бородине.

Нарбут, прапорщик Московского пехотного полка. Ранен 5 августа при Смоленске.

Новиков Николай Петрович, поручик Московского пехотного полка, адъютант генерала от инфантерии Д. С. Дохтурова. Ранен 26 августа при Бородине пулей в шею и руку.

Погодин Павел Васильевич, прапорщик Московского пехотного полка, 1-го сводного гренадерского батальона 7-й пехотной дивизии. Ранен 26 августа при Бородине.

Пробст Ульян Иванович, майор Московского пехотного полка, командир 2-го сводного гренадерского батальона. Ранен 26 августа при Бородине. Умер от раны в тот же день.