Колобок. Круглый бок?

Не веришь – прими за сказку
Поговорка из мест не столь отдалённых

Отчего изречение эпиграфа, помещённое перед заметкой, такое криминальное? спросит внимательный читатель. Потому, что вся детективная история эта запутанная и связана, если можно так сказать, с предосудительными делами: с побегами, кличками, мошенничеством и с убиенной жертвой, то бишь – главным персонажем.

Один из самых загадочных жанров литературных – есть сказка. Тайну её генезиса делали попытку раскрыть лингвисты, фольклористы, этнографы (духовная культура)… Проведём и мы своё расследование. И как говорил Гесиод из Аскры: «Мы умеем выражать много вещей, которые в сущности ложны, так, как если бы они были правдивы, и умеем, когда хотим, обрекать правду в вымысел». Так и тут. Как это ни странно, но мало что изменилось с тех пор за две с половиной тысячи лет. Тем не менее, переместимся мысленно поближе к нашим дням. 

С умыслом или нет, но то, что люди воспринимали, например, в конце XIX столетия нельзя до днесь разгадывать "дословно" в наш теперешний XXI век! «Рухлядью» прежде драгоценные меха называли; «кокардой» когда-то назывался матерчатый бант на шляпе, и т. п.

В разные исторические отрезки времени, случалось что одно и то же, по написанию и произношению, слово (как существительное, так и прилагательное) обозначало совершенно разные определения. Некоторые прежде архисерьёзные вещи теперь воспринимаются легкомысленными и даже ругательными. Здесь уж ничего не поделаешь и надо к этому относиться как к должному и без иронии (ежели конечно мы пишем о тех временах). Натурально. И это, в общем-то, объяснимо наукой или простой логикой. Но тут особый случай.

В настоящий день имеет место быть явление отчего-то не укладывающееся в головах у наших граждан, сказать проще – народонаселения. Ярким примером перерождения значения слова и превращение его в штамп служит всем нам ещё "с детства золотого" общеизвестное словесное существо сказочный колобок. 

Мне отчего-то кажется, и я ни сколько не ошибусь, что ещё в XIX столетии, люди представляли себе (впрочем, тут и фантазировать было не надо, т. к. все и так прекрасно знали свойства теста), что колобок это лепёшка или самое бόльшее – каравай. 

При всём том, а ведь «мы» уже воспринимаем колобок в виде мячика румяной выпечки! Экая жалость! Никому и в голову почему-то не приходит, что невозможно выпечь из теста в домашних условиях что-то шарообразное. Попробуйте-ка выпечь хотя бы небольшой по величине шарик из теста, пусть даже из самого крутого. Честное и благородное слово! Разве только если в специально сделанной для такого случая хлебной форме… Но внезапно в ХХ веке этот объект отчего-то вдруг оказался сферой, шаром! Можно конечно с ходу придумать нелепую отговорку, дескать, никто уже не помнит, как делали колобки, а в атомный век космоса и кибернетики, печек давно не имеется, и прочую нелепость, вздор… в которую и сам отвечающий не верит вовсе.

Однакоже пироги и до сего дня выпекаем: лепим, или хотя бы раз видели - как это делается. Кто пробовал? Кто не знает, коли так? Почему совершеннейше зная одно, люди бездумно рисуют в своём воображении другое? Слышим, но не вслушиваемся. Глядим, но не видим. Отчего ж так? С одной стороны есть «вещи», которые намеренно впаялись в сознание людей, и уже совершенно нельзя переубедиться. В нашем случае это душка-колобок. Доказывай, показывай, демонстрируй – всё одно будут твердить своё. А с другой, рассуждая трезво - нельзя испечь в печке шар, сформированный из какого либо теста. В достаточной мере это известно всем!!!

…Но бабка с дедом тесто замесили и тем самым замутили СКАЗКУ! Вспоминается "детская народная" загадка: "…И от дедушки ушёл, и от бабушки ушёл", – что это такое? Ответ на неё: "разум". Только в нашем случае отгадка вдруг полностью охватила более широкий круг персонажей и участников; художников, рассказчиков и слушателей. Впрочем, я уже повторяюсь.

Мною предлагается такая версия. Поскольку сначала из-за недостатка специальных знаний, хотелось тогда воздержаться от категорического утверждения, но позднее недостаток сей пополнен был из фондов ведущих библиотек.

Итак, разрушая возникшие догмы: неоспоримые в наши дни утверждения, - мною предлагается такое изложение, подтверждённое единственно фактами: в старинных наших книгах колоб – это лепёшка; коло – круг. 

В Церковном словаре, томе, отпечатанном ещё до всех революций, сказано, что колобъ это круглый хлебец (лепёшка! а не шар!) или калач. Коло – колесо, телега; то, на чём всё держится и двигается… Да и само название нашего героя говорит за себя: «коло» - «круг», т. е. колобок - круглый бок! Скажу иначе – только один бок круглый [Полный Церковно-славянский словарь. Издательский отдел Московского Патриархата. Москва, 1993 г. Репринт, 1900 год, стр. 258]. "Церковно-славянский язык, как указывает самое название, является языком специального назначения. Название "церковный" указывает на употребление его в церковном богослужении, а название "славянский" указывает на то, что им пользуются славянские народы, к которым принадлежат главным образом русские, сербы и болгары"[1].

В Толковом словаре русского языка под редакцией Д. Н. Ушакова (т. I, М., 2000 г., стр. 1406) коло – польск. «круг» Koło; колобок – небольшой круглый хлебец.

 А что у Даля «коло»? Среди прочего у Даля – это круг, окружность… колесо… хоровод… И сызнова идут определения: небольшой, круглый хлебец, толстая лепешка, круглый пирог с толокном. «Колоб теста» - можно сказать и так, но это физическое состояние длится всего несколько секунд, оттого что тесто имеет свойство оплывать. Кόлобы же или колобá, у православных в основном пекутся на Сороки (22-го марта Православная Церковь отмечает память сорока Севастийских мучеников). У молдаван, например, этот колоб называется сфинцишор, - пшеничный калач в виде амбарного замка́ с дужкой.

Широко известно: Коло – это круг, колесо; круговое движение (в вихре); колесо (повозки, колесницы), но колобь – ком, пригоршня (?) [Словарь древне-русского языка (XI-XIV), т. IV, М.: «Русский язык», 1991 г., стр. 24]. На древнеславянском "коло" или "хоро" - "круг", производное - хоровод. И другие производные, всем нам хорошо известные слова. Таким образом «круглый» не значит «шар», не синоним это и не нечто подобное. «Сходством» это назвать никак нельзя, «аналогией» также. Знак "равенства" (=) «более равных вещей не бывает», aequalis, соответствует ли в нашем случае своему значению? 

Шар: геометрическое тело, образованное вращением круга вокруг своего диаметра. Или так: — геометрическое тело, ограниченное сферической или шаровой поверхностью. Все нормали к поверхности сферы сходятся в центре шара, и все точки сферы отстоят на равных расстояниях от центра. Расстояние это есть радиус шара. [Энциклопедический словарь Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона. - С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон, 1890-1907]. Шар имеет объём. Предметы, имеющие форму шара, называются шарообразными (мяч, яблоко и - т. д. и т. п.). А "круг"?

 ― Так-то так, да в сказке-то как? Как говорили древние: Ex ipso fonte bibere, обращаемся к первоисточнику. "Жил-был старик со старухой[2]…", и вот захотелось старику (так!) сдобной пресной лепешки… ― Именно!!!

У Афанасьева наш колобок плоский: в своём примечании он так и называет его (sic!) «сдобной пресной лепешкой» («Народныя русскiя сказки», Афанасьев 1873, кн. I, стр. 54)[3]. Стало быть, коли не лепёшка, то – блин, каравай, коврига или что там ещё? Более того, читаем русского классика внимательно и вдумчиво. Старуха «по сусеку помела, и набралось муки пригоршни с две. Замесила на сметане, изжарила в масле и положила на окошечко простудить…». Даже не "выпечку" произвела хозяйка: на сковороде изжарила поскрёбыша. Кто-ж мячик на подоконник положит? Он непременно должен скатиться. А изжаренную лепёшку положить студиться вполне можно. Только то, что образовалось путём скатывания - и скатилось вниз (и не только по жанру пьесы) и пошло бродить. Каламбур получился: бродящее жидкое тесто старуха не заводила и оно не всходило на опаре. Мука густо или жидко замешанная на водице, в нашем случае, как установлено, - с добавлением сметанки, то есть сквашенного молока, которое спровоцировало приключение. Встал на ребро, наш поскрёбыш, и покатился преестественным образом, как монета! В образцовом, классическом повествовании колобок-лепёшка погиб, умер насильственной смертью (лучше ужасный конец, чем ужас без конца), а в других поздних вариациях колобок-шар выкручивается пока из всех опасных положений или даже становится героем-победителем.

К закреплению сказанному. Сказка у Алексея Толстого «Колобок»[4]. Выписка: «…Наскребла муки горсти две». «Замесила муку на сметане, состряпала колобок, изжарила в масле и на окошко студить положила»…

У каждой домохозяйки или кухарки или повара или любителя, есть свои отработанные приёмы в работе с тестом, да ещё всё зависит от настроения, наличия продуктов или ещё чего.

Очень кратко и выборочно ниже даётся сообщение в порядке информации, как и из чего мог приготовиться в старые времена колобок. Что ближе всего подходит под определение того, старухиного, колобка.

Заранее предвижу, как читатель, прочитав эти строчки, начнёт "вспоминать" и перебирать в уме слова, мол: 

 – а вот я не так делаю…

 – а вот я ещё кладу то-то и то-то…

 – а вот я…

Меня не интересуют тут функции, что и как теперь кто чего делает. «В каждой избушке – свои игрушки». Всё уже было придумано до нас.

Итак, разумеется, прежде чем сделать выпечку надо приготовить тесто. Коли так, мы возьмём старинную книгу, почти ровесницу Афанасьева и ознакомимся с содержанием давным-давно написанного. "Каждое тесто приготовляется особым способом. Кислое при тёплой температуре; заварное прямо на плите, т. е. при самой высокой, пресное, рубленое, рассыпчатое – при обыкновенной температуре, а слоёное и сдобное всегда на холоду. <…> Когда ставят тесто для хлебов или пирогов, то под действием дрожжей в нём начинается брожение и тесто поднимается. В тесто же лучше класть одни желтки. Белки употребляются не иначе, как в взбитом виде, а от невзбитых белков тесто получается твёрдое. Впрочем, белки идут только в жидкое тесто.

Без дрожжей замешивается пресное тесто (мука, соль, вода, да пару желтков)". Обычно, то, о чём говорится, становится похоже на "густую сметану". А вот сдобное тесто, в которое дрожжи также не кладут, изобилует присутствием самой сметаны и немного чего другого. 

Чем сложнее вид выпечки, тем естественно, разнообразнее состав. Кроме муки, воды, яиц, масла, сметаны, молока, соли – клали-добавляли в старину ещё, водку, соду, в рассыпчатое – ром… Конечно: дрожжи, сахар, специи...

«Сказка – ложь…» народная мудрость верна оказалась на поверку. Над записями сказок Афанасьев в своей работе пользовался многими источниками, но к некоторым обращался особенно часто и давал на них ссылки в подстрочных примечаниях. Имелись варианты и с колобком, но своею собственною рукой Афанасьев разъясняет нам, потомкам: колобок – сдобная, пресная лепешка [то есть, без дрожжей]. И далее, «В западноевропейских сборниках встречаются варианты, существенно отличающиеся от восточнославянских, например, о пироге, который убежал от трех девушек, не вынувших его своевременно из печи. Четырёхкратно повторяющаяся в данном тексте [сказки] песенка и ритмичный склад повествования характерны для украинских и белорусских сказок; нередко колобок или пирожок-утекач не поёт песенки, но традиционные для песенки начальные строки есть в обращении его к зайцу, волку, медведю, лисе» (Исследования: Dähnhardt, III, S. 272—284; Пропп. Кум. ск., стр. 250—252).

На этом месте я извиняюсь перед любезным читателем, который с детства принимал мнимое - за действительность. Разрушил сказку. Ввергнул в тяжёлое состояние, хотя 

"в хорошем разговоре не все говорится". Отсюда - положение теперь моё пёстрое. Благоволите не склонять моё имя, и лучше взглянем на эту историю под другим углом. В плеяде рассказов о колобке – а их много: то веселые, то грустные; есть исторические, есть поэтические, но занимательная пьеса, сказочка из сказок – колобочек из колобков существует.

В виде реабилитации своей предлагаю в утешение к сказанному и к замирению, ― 

достопримечательный пересказ о. Константина (Островского) о колобке пасхальном: не лепёшке, не шарике (газета «Воскресная школа», № 13, апрель, 1998 г.). И в эти Светлые и Праздничные Дни приветствую Вас Апостольскими Словами:

― Христос Воскресе!

1-й ведущий: Жили-были бедные дед и баба. 
2-й ведущий: Очень бедные.
1-й ведущий: У них не было курочки-рябы.
2-й ведущий: Ох, не было.
1-й ведущий: Она не снесла им яичка.
Ведущие (вместе): И не могли они испечь пасхального куличика!
2-й ведущий: Дед бабе говорит:
Дед: Чем же, милая, нам на Пасху разговеться-то?
Баба: Ох, и не знаю, милай. Ведь мука у нас давно уже кончилась.
Дед: Давай, баба, не будем унывать, а помолимся Богу да по амбарам пометём, по сусекам поскребём; может, хоть на колобок наберётся.
1-й ведущий: Так они и сделали: по амбарам помели, по сусекам поскребли, мучицу на водице замесили, слезицей посолили.
2-й ведущий: Бога поблагодарили.
1-й ведущий: Испекли постный колобок и на окно положили.
Ведущие (вместе): До утра простынуть.
2-й ведущий: А наутро проснулся колобок раньше всех.
Колобок: Что-то бабушки и дедушки не слышно. Спят поди. Намаялись со мной вчера, даже обедню проспали. Покачусь-ка я - в церковь, пока они спят, окроплюсь у батюшки святой водой, хоть этим старичков утешу.
1-й ведущий: Соскочил колобок с подоконника на землю и айда в церковь. Да не по дороге, а прямиком через лес. Навстречу ему волк.
Волк: Колобок, Колобок, я тебя съем.
Колобок: Что ты, Волк, ведь я ещё не освящённый. По амбарам метён, по сусекам скребён, на водице мешен, слезицей солён, но ещё не освящён. Жди меня здесь.
2-й ведущий: Колобок покатился дальше, а навстречу ему медведь.
Медведь: Колобок, Колобок, я тебя съем.
Колобок: Что ты, Медведь, ведь я ещё не освящённый. По амбарам метён, по сусекам скребён, на водице мешен, слезицей солён, но ещё не освящён. Жди меня здесь.
2-й ведущий: Колобок покатился дальше, а навстречу ему лиса.
Лиса: С праздничком тебя, Колобок. Далеко ли ты, мой сладенький, направился?
Колобок: Я, Лиса, в церковь спешу.
Лиса: Куда, сладенький? Я что-то не расслышала.
Колобок: В церковь Божию, святой водой окропиться.
Лиса: Я что-то глуховата стала. Подойди ко мне, мой постненький, поближе.
Колобок: Я, Лисонька, в церковь тороплюсь, у батюшки святой водой окропиться, а ты меня здесь подожди.
2-й ведущий: Прикатился Колобок в церковь и сразу к батюшке. Окропился святой водой, а батюшка его спрашивает:
Батюшка: Где же, Колобок, твоё красное яичко?
Колобок: Нет у меня, батюшка, красного яичка. Мои бабушка и дедушка бедные.
Батюшка: На, возьми, Колобок, отнеси яички дедушке и бабушке.
1-й ведущий: А тут прихожане услыхали разговор, надавали Колобку яичек целую корзину.
2-й ведущий: Катится Колобок обратно через лес прямиком, а навстречу ему волк, медведь и лисица.
Звери: С праздником тебя, Колобок, с наступающим Христовым Воскресением! Будет нам чем на Пасху разговеться!
Колобок: Экие вы, звери, неразумные! Ведь я же постный: по амбарам метён, по сусекам скребён, на водице мешен, слезицей солён. Как же вы мною разговеетесь?
Звери: Что же нам тогда делать?
Колобок: Возьмите вот по красному яичку, а как ночью обедня отойдёт, разговеетесь.
Звери: Ну, спасибо тебе, Колобок! Передай поклон дедушке и бабушке!
1-й ведущий: Прибежал Колобок домой.
Дед и Баба: Где ты был, Колобок? Мы о тебе сильно беспокоились!
Колобок: Я, дедушка и бабушка, в церкви был, святой водой окропился и вам красных яичек принёс. 

 Будет чем на Пасху разговеться!!!

Примечание:

[1] Иеромонах Алпий (Гаманович) "Грамматика церковно-славянского языка". 
[2] К слову, вспомним А. С. Пушкина и его легендарную "Сказку о рыбаке и рыбке". "Жил старик со своею старухой… Ровно тридцать лет и три года…". Даже если персонаж, в 20 лет отроду замуж пошла (что для того времени считалось уже поздно) - сколько лет "старушонке"? не дотянувшей даже до пенсионного возраста?

Царь-девице из сказки П. Ершова – всего 15 лет! (стр. 118, оригинального текста» Конекъ Горбунокъ», Санктпетербург, 1856 г.). Сказочный царь там «страх жениться захотел», но на которой всё ж таки Иван женится.

Брачный возраст для невесты был установлен на Стоглавом Соборе, который проходил в Москве в 1551 году – не ранее 13 лет от роду разрешал Судебник.
[3] Александр Николаевич Афанасьев (1826 † 1871) - один из крупнейших фольклористов XIX века, известный исследователь славянской мифологии, народного творчества; историк литературы и фольклора. См.; Афанасьев А. Н. «Народные русские сказки» (с портр. А. Н. Афанасьева). Изд. 2-е, вновь пересмотренное. М.: Изд. К. Солдатенкова, 1873, кн. I—IV.
[4] Толстой Алексей, Собрание сочинений, том восьмой. Стихотворения. Сказки… Русские народные сказки, М.: «Художественная литература», 1960 г., стр. 324.