ЗАПИСКИ по ІСТОРІИ ВОЕННАГО ИСКУСТВА ВЪ РОССІИ.

ВЫПУСКЪ І -й. 1683-1762 годъ.

(съ планами, чертежами и схемами).

ГЕНЕРАЛЬНАГО ШТАБА полковникъ Д. О. МАСЛОВСКIЙ.

Ординарный профессоръ Николаевской академии Генерального штаба.

Издано при содействiи Николаевской академiи Генеральнаго штаба.

С.ПЕТЕРБУРГЪ. 1891.

После кончины Петра I рядъ неблагопріятныхъ историческихъ событій отодвинулъ военное дело на второй планъ. Къ великому несчастью, Меншиковъ скоро былъ удаленъ отъ делъ, и армія великаго преобразователя осиротела.

Иноземцы, получившіе въ царствованіе Императрицы Анны важное значеніе, заняли въ войскахъ первыя места, имея во главе только что поступившаго въ наши войска инженера Миниха и боевого генерала, прошедшаго всю боевую школу Петра Великаго – скромнаго Ласси.

Бурхардъ Минихъ (Урожденецъ Ольденбурга. При поступленіи въ русскую службу былъ въ чинъ генералъ-маіора, 38 летъ.) въ 1721 году былъ принятъ Петромъ Великимъ по "капитуляціи", т. е. условіямъ, въ которыхъ поступавшій подробно изложилъ свои знанія. Минихъ себя рекомендовалъ какъ инженера и служившаго въ пехоте; артиллерійскую и кавалерійскую службу онъ не зналъ. Государь заключилъ, что для Миниха наиболее подходяіцею дъятельностью будетъ, на первый случай, устройство путей сообщенія, и вскоре поручилъ ему постройку Ладожскаго канала. Боевой формулярный списокъ иноземнаго генерала, между прочимъ, несомненно уже доказывалъ упорное его стремленіе къ славе и прирожденную склонность къ немецкой національности. Боевая опытность Миниха, бродившаго въ молодыхъ годахъ изъ арміи въ армію, не выделялась и, конечно, не могла быть близко сравнена съ боевою школою Ласси

Петръ Ласси (родомъ ирландецъ) поступилъ въ русскую службу въ 1700 г., 22 летъ, въ чине поручика, и къ 1721 г. его боевой формуляръ предоставлялъ полное право на одно изъ самыхъ почетныхъ местъ въ ряду боевыхъ сподвижниковъ Петра Великаго. Въ 1723 г. Ласси, резко выделявшійся во всехъ войнахъ Петра I (Эту почтенную и выдающуюся деятельность фельдмаршала Ласси мы имели случай подробно проследить по архивнымъ даннымъ и поместили въ " Энциклопедіи Военныхъ и Морскихъ наукъ", изданной подъ редакціею ген. Леера; Т. IV стр. 510. Более 50-ти летъ служилъ фельдмаршалъ Ласси исключительно "воинскимъ потребамъ", удаляясь всякихъ партій; сделавъ съ русскою арміею 31 кампанію, былъ въ 3-хъ генеральныхъ сраженіяхъ, 18 "акціяхъ", 18 "осадахъ", "где не мало и раненъ" (не перечисляя даже и этихъ ранъ).), былъ произведенъ имъ въ полные генералы и назначенъ въ Военную Коллегію. Имп. Екатерина 1 поручила Ласси командованіе войсками Петербургской дивизіи.

Слишкомъ очевидно, что после Меньшикова, при тогдашнемъ вліяніи иноземцевъ., Ласси принадлежало первое место. Однако, къ 1727 г. Минихъ (Въ 1721 году Петръ I, убдившись въ способностяхъ Миниха, далъ ему обещанный чинъ генералъ-лейтенанта. Екатерина I пожаловала орденъ Александра Невскаго и чинъ генералъ-Аншефа. Въ 1727 г. онъ уже былъ членомъ Военной Коллегіи; въ следующемъ году получилъ графское достоинство и командованіе Петербургскою дивизіею; въ 1729 г. – званіе фельдцейхмейстера; въ 1731 г. – орденъ Андрея Первозваннаго и 1732 г. – чинъ генер.-фельдмаршала.) чрезвычайно искусно начинаетъ захватывать всю военную власть въ свои руки и смело принимаетъ на себя не только приведеніе въ порядокъ войскъ, но и развитіе начале Петра Великаго.

Въ несколько летъ Минихъ действительно сделалъ все возможное, дабы показать свою деятельность, и къ 1732 году, осыпанный наградами, возведенный въ графское достоинство онъ получилъ чинъ генералъ-фельдмаршала, не участвуя ни въ одной кампаніи съ русскою арміею.

Реформы Миниха коснулись всехъ отделовъ военнаго искусства и получили свое развитіе между 1729 г. и 1733 г. Въ начале 1734 г. Минихъ былъ назначенъ главнокомандующимъ нашихъ войскъ въ Польше, и съ техъ поръ онъ не имелъ времени серьезно сосредоточиться на военно-административныхъ вопросахъ, командуя нашими войсками въ Турецкихъ войнахъ. Съ 1740 г. фельдмаршалъ былъ исключительно занятъ вопросами внутренней политики до своего паденія (1742 г.). В продолженіи 20-ти летней ссылки Минихъ всеми силами стремился самыми разнообразными проектами облегчить свою участь; однако, Императрица Елизавета, поставивъ во главе государственнаго управленія русскихъ людей, твердо решившись не изменять этому направленію и своими силами возстановить въ военномъ деле порядки своего великаго отца, сначала разрешила Миниху представлять проекты, но потомъ воспретила и писать. При Императрице Екатеринъ II Минихъ до последняго года своей жизни (1767 г.) разсчитывалъ на возвращеніе своей власти ("Посвятите мне (писалъ Минихъ Императрице Екатерине II) въ день одинъ часъ, или даже меньше и назовите это время часомъ.... Миниха. Это доставитъ Вамъ средство обезсмертнть свое имя." (е) (См. Энциклоп. т. V, стр. 168).), но въ действительности онъ не имелъ уже вліянія на дела (Военно-историческіе документы временъ Императрицы Анны до последняго времени оставались почти нетронутыми. Только главнейшіе изъ нихъ для описанія действій подъ Данцигомъ и Ставучанской операціи напечатаны и ныне печатаются нами въ целомъ видъ. Дела по "Описи делъ Воинской Комиссіи" и "Кабинета" (описи напечатаны недавно) несомненно прольютъ светъ на детальное развитіе вопросовъ, известныхъ пока изъ отрывочныхъ данныхъ Плн. Собранія Законовъ и некоторыхъ документовъ нашихъ "Матеріаловъ.. .").

Еще проф. Соловьевъ, ознакомившись съ направленіемъ военно-административной деятельности Миниха, заметилъ, что.... "даровитый, энергичный и сгаравшій честолюбіемъ Минихъ брался за все, оказывалъ повсюду большую деятельность, не щадя трудовъ, еще менее щадилъ слова для выставленія этихъ трудовъ, для прославленія своихъ заслугъ, для указанія безпорядковъ, бывшихъ до него...". Имея въ виду это начало и тотъ 4-хъ летній срокъ, когда все реформы получили свое развитіе, – очевидно, нельзя и ожидать ихъ зрелости, обдуманности и соответственности съ условіями русской жизни, тогда почти неизвестной Миниху.

Воинская повинность при Минихе едва не получила совсемъ иное направленіе. Мы уже видели, что система рекрутскихъ наборовъ имела и при Петре I много недостатковъ. Важнейшимъ последствіемъ неопределенности повинности было, между прочимъ, развитіе поставки въ армію наемщиковъ, въ числе которыхъ бывали беглые и т. п. (²), что могло крайне вредно отразиться на составъ войска. Какъ это, такъ и невыгоды пожизненной службы комиссія определенно выяснила. Было предложено ввести жеребьевую систему, сократить срокъ службы до 10 летъ, но, по неизвестнымъ причинамъ, эта мера, обещавшая важныя последствія, не была приведена въ исполненіе (ІІока о проекте этой важной реформы мы судимъ по записке за 1732 г., отысканной пр. Соловьевымъ, которую онъ приписываетъ Миниху. (Исторія Россіи; 20; стр. 177). Начало развитія этой меры (оставшейся въ проекте) надо искать въ документахъ "Воинской Комиссіи" и "Кабинета". Нетъ также вполне верныхъ данныхъ заключить о частностяхъ видоизмененія комплектованія армін нижними чинами.).

Комплектованіе арміи офицерами въ принципе существенно улучшилось. Пожизненная и почти поголовноличная служба дворянъ ограничена. При Минихе принято правило относительно оставленія одного изъ сыновей дома для управленія хозяйствомъ; срокъ службы всехъ дворянъ определенъ въ 25 летъ, кроме военнаго времени (³). Такъ какъ дворянская молодежь записывалась прежде въ солдаты съ 10 – 16 летъ, то по окончаніи Турецкой войны 1739 г. явилась масса офицеровъ, подлежащихъ увольненію. Противъ этого (въ 1740 г.) былъ принятъ рядъ меръ, но принципъ ограниченія срока службы дворянъ остался безъ измененій (⁴). Не менее замечательною мерою было учрежденіе Шляхетскаго кадетскаго корпуса (ныне 1-й кадетскій) по образцу прусскаго и датскаго (⁵), но и въ этомъ случае безъ всякаго вниманія къ школе Петра I въ Преображенскомъ. Права иноземныхъ офицеровъ сравнены съ русскими (⁶), однако вся власть оставалась въ рукахъ немецкихъ офицеровъ (⁷).

Штаты всехъ войскъ временъ Петра I были вновь пересмотрены и сделаны въ нихъ существенныя измененія.

На сколько можно судить по имеющимся теперь даннымъ, пересмотръ штатовъ обусловливался необходимостью уменьшить расходы на военныя потребности въ связи со строевою реорганизаціею. Капитальною ошибкою Миниха было сокращеніе военнаго бюджета на счетъ полевой действующей арміи. Непомерное развитіе имъ ландмилиціонныхъ войскъ и устройство безполезныхъ укрепленныхъ линій не уменьшило, а увеличило расходы на военныя потребности (⁸); положеніе же полевыхъ войскъ по меньшей мере не улучшилось. Другая резкая особенность новыхъ штатовъ заключалась въ принятіи двухъ разныхъ составовъ для мирнаго и военнаго времени, но сравнительно съ небольшою разницею (Всего на 9.943 челов.; пехота увеличивала свой составъ въ военное время до 6 тыс. чел., а конница до 3 е тыс.) для 200 тыс. арміи. Хотя этими мерами и уменьшалися расходы, но безъ организаціи кадровъ запасныхъ частей сокращеніе штатовъ полевой арміи въ мирное время было опасно. До 1738 г. рекруты поступали прямо въ войска действующей арміи (⁹).

Пехота увеличена однимъ полкомъ гвардіи (Л. Гв. Измайловскій) и уменьшена на 4 армейскихъ полка. Гренадерскимъ полкамъ и гренадерскимъ ротамъ "по примеру прочихъ государствъ не быть"; гренадеры распределены по ротамъ (¹⁰). Только на время ученій они сводились въ роты, а иногда и въ полки, то-есть устанавливалась случайная импровизованная организація отборной части войскъ. Всего полковъ было: 3 гвардейскихъ, 38 армейскихъ (мушкетерскихъ) усиленнаго 8 ротнаго состава и 13 Низового корпуса, увеличенныхъ въ числе еще при Императрице Екатерине I и Петре II (¹¹). Общее число пехоты по штатамъ военнаго времени до 68 тыс. чел.; изъ числа ихъ гвардіи 9200 чел.

Конницу Минихъ хотелъ реорганизовать въ самыхъ коренныхъ ея положеніяхъ. Фельдмаршалъ, не зная войнъ Петра I, не имея и времени вникнуть въ духъ его учрежденій, не зная кавалерійскаго дела, ломая все на скорую руку, – принялъ въ основаніе, что такъ какъ кирасирскіе полки "при цесарскихъ войскахъ противъ турецкихъ войскъ действовали лучше драгунъ" (¹²), то, значитъ, самое разумное обратить и намъ драгунъ въ кирасиръ, посадивъ ихъ на лошадей, купленныхъ за границею. По экономическимъ соображеніямъ призналось возможнымъ применить меру сперва относительно къ е всехъ драгунскихъ полковъ, но на первый случай ограничились только тремя полками (¹³). Переходъ къ новому виду конницы былъ связанъ съ устройствомъ полковыхъ конскихъ заводовъ въ Малороссіи, стоившихъ огромныхъ денегъ и имевшихъ полезную сторону разве только въ некоторомъ улучшеніи коневодства; пользы отъ этого кавалеріи не было (¹⁴). Общій составъ конницы былъ следующій: 1 гвардейскій полкъ (конная гвардія), 3 кирасирскихъ и 29 драгунскихъ, всего до 41 е тыс.; въ томъ числе гвардіи менее 1 е тыс.

Артиллерійское дело тоже было совершенно незнакомо Миниху. Въ 1729 г. Минихъ, занимая и безъ того массу должностей, былъ назначенъ генералъ-фельдцейхмейстеромъ и сразу обратилъ вниманіе на пустую внешность (¹⁵).

Рядъ последовавшихъ законоположеній и измененій по артиллерійской части съ 1735 г. (¹⁶) доказываетъ, что до Польской войны Минихъ ничего не успелъ сделать, и его фельдцейхмейстерство, а также и его пріемника принца Гессенъ-Гомбургскаго, есть періодъ наибольшаго упадка русской артиллеріи. Какъ образецъ полнаго безпорядка въ артиллерійской части за это время, можетъ служить следующій фактъ. Въ 1736 г. обнаружилось, что орудія, отлитыя по чертежамъ Миниха и его предшественника Гинтера, бывшія "въ немаломъ числе и почти во всехъ полкахъ", отливались по одному чертежу (Нюренбергскому), а снаряды къ нимъ – по другому (Брюсовскому). Другою особенностью этого времени есть чрезмерное количество разныхъ "инвенцій" или вернее, говоритъ спеціальное изследованіе, – "измышленій по артиллерійской части,...", что было не "плодъ какихъ либо ученыхъ спеціальныхъ изысканій, а лишь неудачныя выдумки тогдашнихъ инвентеровъ...." (¹⁷).

Полевая артиллерія, повидимому, отстояла основу своей организаціи временъ Северной войны, т. е. чтобы корпусъ полевой артиллеріи формировался бы "по пропорціи" въ зависимости отъ обстоятельствъ (По крайней мере подчиненная Миниху канцелярія артиллерін упорно настаивала на этомъ. (Смотри нашъ трудъ "Матеріалы къ Исторіи Военнаго искусства въ Россіи"; выпускъ II, документъ 68; стр. 248).). Нетъ сомненія въ томъ, что Минихъ стремился нарушить эту пропорцію вдвое противъ прежнихъ положеній. После 1-го Крымскаго похода 1736 г. (М. Отд. Арх. Г. Ш. Дела Миниха (192 опись); № 94.) Минихъ пришелъ къ заключенію о необходимости увеличить составъ артиллеріи въ следующемъ числе:

1) Полковую: При каждомъ драгунскомъ полку "иметь по две 3-хъ фунт. пушки, вместо того, что при всехъ (не менее 19) только 12 пушекъ"; при каждомъ пехотномъ б-не по две 3-хъ фунтовых же пушки.

2) Увеличить составъ полевой артиллеріи, какъ показано ниже въ таблице, съ 28 орудій до 60 ***).

Въ 1 походе (1736 г.)

(въ кр. Св. Анны и въ Кіевъ)

3) Иметь два осадныхъ парка (Относительно определенія числа орудій осадной и крепостной артиллеріи въ этотъ періодъ надо быть особо осторожнымъ. Цыфры Хмырова должны быть принимаемы съ большою осторожностью, уже по одному тому, что замечательный точностью своихъ историческихъ трудовъ спеціальный изследователь – ген. Бранденбургъ – видимо относится къ нимъ крайне осмотрительно, да оно и понятно. Напримеръ, относительно осадной артиллеріи Хмыровъ не указываетъ, откуда взяты данныя).

4) Немедленно приступить въ Брянске къ переливке старыхъ медныхъ орудій на новыя.

5) Мотивъ для увеличенія числа артиллеріи боіее чемъ вдвое противъ нормы былъ тотъ, чтобы обстреливать равносильнымъ огнемъ фасы каре ("при сочиненіи изъ войска баталіона каре по всемъ флангамъ по ровному числу разделены").

Этотъ фактъ прежде всего только подтверждаетъ, что къ 1736 г. артиллерійская часть была у насъ въ безпорядке (объ отливке орудій мы видимъ заботы только после перваго похода); кроме того, а) наглядно доказываетъ, какъ мало дорожилъ Минихъ подвижностью войскъ, увеличивая более чемъ вдвое полевую и полковую артиллерію; б) мотивы увеличенія и идея распределенія артиллеріи (равносильный огонь) резко отличаютея отъ основныхъ положеній Петра (см. выше стр. 171); г) вместо 2 главныхъ калибровъ (8 ф. и 3 ф.) временъ Полтавы (см. стр. 37 прил.) мы встречаемъ три (8 ф., 6 ф. и 3 ф. длинныя).

Инженерное искусство. На крепости, въ особенности въ Прибалтійскомъ крае, тратили огромныя деньги, но въ действительности онъ находились въ крайне неудовлетворительномъ состояніи (¹⁷). Причины этого объясняются многими соображеніями (недостаткомъ средствъ, война, неправильная съемка местности), но одно изъ очень важныхъ указаній спеціальнаго изследованія заключается въ замеченномъ имъ разладе между бюрократическою и строительною деятельностью", – въ развившейся вето время канцелярской деятельности(¹⁸). "Всякій мало важный случай подавалъ поводъ къ переписке въ огромныхъ размерахъ, которая продолжалась иногда несколько летъ, а между темъ она не вела ни къ какимъ решительнымъ результатамъ".

Подобную характеристику деятельности Миниха нельзя не признать общимъ местомъ: во всехъ отделахъ военнаго искусствамы замечаемъ тоже самое, те же "измышленія", во всехъ случаяхъ выделяется канцеляризмъ (Въ полкахъ съ малограмотными писарями и младшими начальниками, привыкшими только къ полевой отчетности, были введены 34 книги съ такими графами, что и теперь въ нихъ трудно разобраться. И. С. 3. № 6003.), а потому мы должны съ осторожностью судить о реформахъ только по даннымъ Полн. Собранія Законовъ, не имея пока разработанныхъ документовъ, дабы судить, въ какой степени были въ действительности осуществлены даже указы императрицы Анны.

Оборона границъ окончательно потеряла особенности, замеченныя въ царствованіи Петра I. Минихъ слепо применилъ систему непрерывныхъ укрепленныхъ линій, бывшую въ Западной Европе, и у насъ появилась целая сеть непрерывныхъ линій (Линіи: Украинская, Закамская (по р. Сокъ, севернее р. Самары), Царицынская, Оренбургская, Уйская, Тоболо-Ишимская, Иркутская, Колыванская.). Важнейшая изъ этихъ линій, Украинская, шла отъ устья Донца по р. Орель на 268 верстъ, имея на этомъ пространстве 16 сильныхъ опорныхъ пунктовъ (¹⁹). Не касаясь огромныхъ средствъ, потраченныхъ Минихомъ на возведеніе этой линіи, она имела только капитальные недостатки. Подобная мера для обороны границъ всегда требовала массу войскъ (²⁰), но и при этомъ условіи татары свободно могли прорывать тонкій кордонъ, какъ то и было тотчасъ же после победоноснаго похода Миниха въ 1736 г. въ Крымъ, когда, не смотря на присутствіе на границъ действующей армій (²¹), Фэтхъ-Гирей, зимою 1736 – 1737 г., произвелъ одинъ изъ самыхъ опустошительныхъ, за Последнее время, набеговъ въ Россію, известный у крымскихъ историковъ подъ названіемъ "Бешь-башъ" (Пятиглавый) (²²). Эта линія не имела никакого вліянія и на наши наступательныя действія въ Крымъ, т. е. не облегчала устройство нашихъ тыловыхъ сообщеній. Много селеній, выдвинутыхъ впередъ, не прикрывались окопами. Грунтъ земли былъ неудобенъ для земляныхъ сооруженій. На линіи былъ недостатокъ въ хорошей водъ и лесе (²³). Наконецъ, самое главное, подобнымъ устройствомъ обороны порывалась всякая связь съ прошлыми историческими условіями обороны южной границы.

При этихъ условіяхъ весьма понятно, что къ 1743 году Украинская линія пришла въ такое состояніе. что ремонтъ линіи стоилъ бы больше, чемъ устройство ея вновь (²⁴).

Ландмилицiя была преобразована Минихомъ тоже съ нарушеніемъ основныхъ положеній, которыя мы заметили при организаціи этого вида войска Петромъ I. Сознавая необходимость особой арміи для обороны Украинскаго кордона, Минихъ настоялъ на увеличеніи ландмилиціи сразу на 14 конныхъ полковъ драгунскаго типа, предположивъ поселить ихъ на линіи. Это однако не было приведено въ "исполненіе". Только несколько полковъ было поселено (²⁵), а вся масса собиралась лишь на время надобности. Кроме прежнихъ 6-ти полковъ ландмилиціи, при Минихе сформировано 18-ть. Всего ландмилиціи было по списку до 26 – 27 т. Не смотря на местное свое назначеніе, на полную неподготовку къ бою, ландмилиція въ 1735 году входитъ въ первый нашъ отрядъ, назначенный для набега въ Крымъ, въ составе, почти равномъ съ регулярною конницею *), и затемъ принимаетъ участіе во всехъ походахъ Миниха.

*) Корпусъ Леонтьева, по сохранившемуся ордеру-де-баталіи, былъ въ составе:

Казаковъ.

Донскихъ .... 3.500

Слободскихъ . . . 2.500

Гетманскихъ . . . 15.000

Конницы.

Драгунскихъ эскадроновъ ... 34 всего до 6.500

Ландмилиціи....... 30 " " 5.000

Пехоты.

Армейскихъ батальоновъ ... 6 всего до 3.819

Ландмилиціи ....... 4 " " 2.819

Доволествіе войскъ въ мирное время, принявшее въ конце царствовавія Петра I указанное направленіе въ смысле широкаго развитія системы натуральнаго взиманія отъ земли (плакатъ 1724 года), въ 1727 году оказалось неудобоисполнимымъ.

Еще въ 1725 г., вследствіе неурожая, натуральная поставка запасовъ заменена покупкою. Военныя власти, заинтересованныя своевременнымъ сборомъ податей, являлись очень строгимъ местнымъ начальствомъ при сборъ налоговъ, такъ что побеги населенія значительно увеличились. Раздоръ между военными и гражданскими властями сделался заметнымъ. Выяснились неудобства отъ злоупотребленій частныхъ начальниковъ по наряду войскъ на вольныя работы; постройка казармъ изъ местныхъ средствъ затормозилась, и солдатъ перевели въ городскія слободы. Короче, плакатъ 1724 года черезъ три года былъ уничтоженъ въ основаніяхъ.

Минихъ, не вникая во все эти причины, въ 1730 году возстановилъ плакатъ въ буквальномъ виде, но въ 1736 г., его снова отменили въ виду почти техъ же самыхъ обстоятельствъ (²⁶).

Центральное управленіе тоже несколько видоизменилось: Комиссаріатство и Провіантмейстерская часть, образовавъ Генеральное Кригсъ-комиссаріатство, выделены изъ непосредственнаго подчиненія Военной Коллегіи, но въ 1736 г., въ виду явно увеличившихся безпорядковъ, вернулись къ Петровскому положенію (²⁷).

Строевые уставы Минихъ заменилъ новыми. Не решаясь наложить руку на классическій Уставъ Воинскій Петра I (на что никогда не согласилась бы Императрица Анна), Минихъ офиціально не отменялъ напечатанной въ этомъ уставъ "экзерциціи" для пехоты, а издалъ рукописное къ ней разъясненіе.

Это, прежде всего, повлекло за собою полный произволъ въ обученіи: въ частяхъ имели массу неправильныхъ коШй съ офиціальныхъ списковъ устава, что привело въ извест­ной степени къ положенію, бывшему до Петра I. т. е. что ни полкъ, то свой уставъ(²⁸).

Пехотный уставъ, известный въ арміи подъ названіемъ "прусской экзерциціи", резко отличался отъ Петровскаго въ следующемъ:

1) Ружейные приемы, оставаясь прежними, обращаются въ особый и самый важный отделъ упражненій; въ войскахъ преследуется не изученіе пріема по его боевому назначенію, а главное вниманіе обращаютъ на технику – "ружистику", на эфектъ (²⁹).

2) Одиночное обученіе прикладке и прицеливанью потеряло свой основной смыслъ.

3) Обученія нанесенію удара штыкомъ съ поворотами во все стороны – нетъ (Уставъ ограничивается только описаніемъ пріема на руку.).

4) Весь уставъ усложняется предписаніемъ мельчайшихъ деталей, безъ всякаго даже намека на значеніе "показаъ", что такъ строго было проведено въ школе Петра I.

Строй оставался въ четыре шеренги, но было принято, перестроеніе для усиленія огня изъ 4-хъ въ 3 шеренги. Последнее разрешалось и въ конце царствованія Петра I.

Строевая целость роты нарушается темъ, что въ строю установлены дивизіоны: соединеніе двухъ ротъ въ одну строевую единицу, съ временными начальниками, – только на время ученій (боя). Все люди принимаютъ участіе въ огне (при Петре I первая шеренга не стреляла, имея примкнутые штыки).

"Маршированіе" регламентировано очень точно; для гренадеръ установлены особыя уставныя правила (³⁰).

Построеніе рогатокъ состояло въ следующемъ. Строй разделялся для сего на отделенія по 6-ти рядовъ. По приказанію взять рогатки изъ обоза отделенія разбирали рогаточныя принадлежности.

6. 5. 4. 3. 2. 1.

12. 11. 10. 9. 8. 7.

18. 17. 16. 15. 14. 13.

24. 23. 22. 21. 20. 19.

Два №№-ра первой шеренги брали брусъ, а все люди полупики (т. е. 24). При движеніи брусъ несли поочередно два человека на правомъ фланге отделенія. По приказанію ставить рогатки, брусъ переносили передъ первой шеренгой. №№ отъ 1-го до 6-го тотчасъ вставляли свои полупики, а затемъ 18 полупикъ передавались изъ остальныхъ шеренгъ; т. е. сперва отъ №№ 7 – 12, затемъ 13 – 18 и наконецъ №№ 19 – 24. Брусъ съ брусомъ соседняго отделенія смыкался "крючьями или смычками" (³¹).

Уставъ конницы былъ переводный съ прусскаго, но тоже розданный въ войска въ рукописи, съ теми же вредными оттого последствіями, какъ и въ пехоте.

Кирасиры и Драгуны имели по 10 ротъ въ полку, соединенныя по две роты въ эскадронъ. По военному времени кирасирская рота имела по 80 рядовыхъ, а драгунская по 106 рядовыхъ, т. е. эскадронъ кирасиръ въ 160 рядовыхъ, а драгунъ въ 212 человекъ (³²). Строй былъ 3-хъ шереножный.

Уставъ для кирасиръ подробно развивалъ правила поворотовъ (по 4-ре) и заездовъ разными частями и вздваиваніе шеренгъ, подобно принятымъ въ пехоте. Обученія производству атакъ не было. Въ этомъ случае уставъ ограничивался только темъ, чтобы пріучить лошадей къ виду коннаго строя противника, а главное къ тому, чтобы лошади не боялись выстреловъ. Съ этимъ мы ознакомимся подробнее въ уставе временъ Елизаветы (см. "Вторая атака").

Аллюры не употреблялись свыше рыси.

Въ конце ученія обучали кирасиръ стрельбъ съ коня изъ карабина и спешиванью.

Устава для драгунъ не было; они получили тотъ же кирасирскій рукописный уставъ, но такъ какъ были вооружены не карабинами, а ружьями, то у насъ узаконялась давно брошенная стрельба съ коня. Пешій же строй драгунъ решительно ничемъ не отличается отъ пехотнаго строя.

О месте конныхъ орудій въ драгунскомъ строе никто не вспоминалъ, такъ какъ ихъ не было у кирасиръ. Только въ 1751 г. ген. Фроловъ-Багреевъ указалъ имъ место направомъ фланге полка (³³).

Поставленные въ необходимость коснуться военно-административной и уставной реформе Миниха лишь въ самыхъ крупныхъ чертахъ (³⁴), мы остановимся на выдающихся изъ кампаній фельдмаршала. Атака Гданьска Минихомъ (1734 г.) и Ставучанская операція (1739 г.) (³⁵) ознакомятъ насъ съ боевою деятельностью русскихъ войскъ въ царствованіе императрицы Анны, послужатъ достаточными данными для основныхъ заключеній о Минихе, какъ о полководце, и о вліяніи его на развитіе военнаго искусства въ Россіи.

1 февраля 1733 года скончался Августъ II, король польскій. Изъ кандидатовъ на польскій престолъ самое видное место занималъ Станиславе Лещинскій, какъ бывшій уже король и какъ тесть Людовика XV, обещавшаго ему вооруженную поддержку. Австрія была готова поддерживать наследника Августа II – Августа III, курфюрста Саксонскаго. Пруссія тоже не прочь была признать Августа III, но за значительныя уступки, на которыя этотъ кандидатъ на польскую корону не могъ согласиться. Россія решилась въ союзъ съ Австріею поддержать Августа Ш вооруженною силою.

При этихъ главнейшихъ условіяхъ политической обстановки, въ 1733 г. вспыхнула война за польскій престолъ. Кабинетъ императрицы Анны (учрежденный въ 1731 г.) совершенно верно решилъ действовать въ предстоящую войну решительно ("безъ упущенія времени"), выставивъ, на первый случай, на западныхъ границахъ армію въ составъ 18 полк. пехоты, 10 полк. конницы, казаковъ: донскихъ 2 т., слободскихъ 1 т., малороссійскихъ 10 т. (³⁶); всего регулярныхъ войскъ до 27 т. (³⁷). 29 іюня, не ожидая окончательно сбора войскъ, решено немедленно двинуть ихъ въ пределы Польши двумя отрядами: изъ Риги подъ начальствомъ фельдмаршала Ласси и изъ Смоленска – ген.-лейт. Загряжскаго. Войска въ своихъ действіяхъ должны сообразоваться съ указаніями нашего представителя въ Варшаве, оберъ-шталмейстера графа Карла-Густава ф. Левенвольда. 31 іюля Ласси поспешно выступилъ изъ Риги въ Ковно. 25 августа онъ, не доходя Гродно, получилъ предложеніе Левенвольда поспешить съ войсками къ Варшаве. 20 сентября русскій корпусъ, въ составъ 11 пех. полк., 3 драгун. и 25 орудій, прибылъ въ предместье Варшавы – Прагу. Мосты на Висле были уничтожены, и дело ограничилось перестрелкою съ польскими войсками, преданнымп Станиславу.

24 сент., въ д. Грохове, былъ провозглашенъ Августъ III королемъ польскимъ, после чего Ласси, оставивъ ген. Любераса съ частью силъ (4 пех. полка, 1 драгун. и казаковъ) противъ Варшавы, маршемъ-маневромъ на сообщенія коронной арміи вынудилъ ее отступить изъ Варшавы къ Кракову. Станиславе съ частью силъ бежалъ въ Данцигъ, а Ласси, обезпечивъ свои сообщенія у Плоцка, въ октябре расположился на тесныхъ квартирахъ между Скерневицами и Ловичемъ, ожидая прибытія саксонскихъ войскъ, оставаясь все время въ тяжелой зависимости отъ Левенвольда.

Не успели войска Ласси отдохнуть, какъ было получено повеленіе изъ Петербурга немедленно двинуться къ Данцигу и заставить городъ признать Августа III, действуя противъ этой сильной крепости въ зависимости отъ обстоятельствъ. Ласси, выждавъ ген. Загряжскаго, оставилъ отрядъ ген. Любераса въ Варшаве (по требованію Левенвольда), а самъ съ 12 т. войска, безъ всякихъ осадныхъ средствъ, 8 февраля прибылъ къ Данцигу.

1. Гданскъ (Данцигъ; см. планъ 7) лежитъ на левомъ берегу р. Вислы, въ 7 верстахъ отъ устья, при впаденіи р.р. Мотлау и Радуанъ. Эти реки разделяютъ городъ на несколько участковъ, при чемъ р. Радуанъ протекаетъ у подошвы возвышенности, командующей городомъ. Съ северо-восточной стороны подступъ къ городу прикрывается Вислою, которая отъ Гейбуде течетъ въ западномъ направленіи и, миновавъ городъ, круто изменяетъ теченіе на северо-восточное, образуя между Гейбуде и Вексельмюнде значительное пространство, удобное для расположенія десанта, высадившагося у Вексельмюнде. "Боденгагенскій протокъ" отделяетъ островъ, имеющій значеніе для связи Вексельмюнде съ городомъ. Съ южной стороны подступы къ городу затруднены болотистою низменностью.

Данцигъ былъ окруженъ со всехъ сторонъ сильными крепостными сооруженіями бастіонной системы, а высоты, командующія городомъ (Бишофсбергъ и Гагельсбергъ), заняты непрерывною линіею бастіоннаго начертанія. Входъ въ гавань при устье прикрывался отдельнымъ фортомъ Вексельмюнде.

Вооруженныя силы Польши были около 70 т. чел., а именно:

Гарнизонъ Данцига всего до 33 е т. чел., способныхъ къ бою только въ укрепленіяхъ (Интересно сравнить составъ Данцигскаго гарнизона въ 1734 г. съ указаннымъ выше:

Въ Данциге въ 1734 г. было:

Станиславскихъ поляковъ..... 4.000

Регулярныхъ городскихъ войскъ. . . 8.000

4 полка городскихъ бюргеровъ . . . 8.000

Купцовъ.......... 600

Ремесленниковъ........ 12.000

Вольныхъ стрелковъ . . ... . 700

Шведовъ.......... 200

Всего: 33.589

Изъ документовъ (въ особенности изъ следствія о побеге Лещинскаго, напечатаннаго нами) видно, что весь этотъ сборный составъ отличался характеромъ своевольной и недисциплинированной милиціи. Такимъ образомъ, въ то время, когда русскія вооруженныя силы успели обратиться въ правильно и отлично устроенную армію, наши соседи не сделали въ этомъ смысле ни одного шага впередъ.).

2) Коронная армія съ частью Литовской до 24 т. – большею частью въ Кракове.

3) Формирующіеся конные корпуса милиціи конфедератовъ гр. Тарло и Рудзинскаго до 10 т. окола Свеча. Кроме того, въ Данциге ожидался французскій десантъ (Впоследствіи оказалось, онъ былъ силою до 2 е т.).

Въ Гданске решающее значеніе имелъ городской советъ, бывшій подъ вліяніемъ французовъ, съ ихъ представителемъ маркизомъ де Монти во главе. Ласси, не имея средствъ предпринять что либо решительное противъ крепости, поставилъ себе целью не допустить въ Гданскъ дальнейшихъ подкрепленій и держать для того войско сосредоточеннымъ въ виде резерва, готоваго двинуться, куда потребуютъ обстоятельства. Главныя силы Ласси заняли предместья: Праустъ (Ласси), с. Альбрехтъ (ген. Биронъ) и Шенфельдтъ (Барятинскій) – всего 9 полк. пехоты и 1 драгунскій; конница ген. Загряжскаго (3 драгун. полка) и кн. Урусова (7 др. и.) продвинуты къ Оливы. По недостатку въ фуражъ Загряжскій и Урусовъ вынуждены были отойти съ 8 др. полк. и 1е₂ тыс. казаками на югъ отъ Прауста къ Старгарду, чемъ, между прочимъ, усиливалось наблюденіе за польскими конфедератами, но предоставлялась полная свобода связи гарнизона съ французскимъ десантомъ. Подъ Гданскомъ осталось всего не более 8.500 русскихъ.

Кабинетъ остался недоволенъ нерешительностью действій Ласси, и къ арміи былъ посланъ фельдмаршалъ Минихъ, значеніе котораго въ Петербургъ сделалось опаснымъ даже самымъ сильнымъ изъ представителей иноземной партіи.

Минихъ несомненно желалъ войны и, относясь съ пренебреженіемъ къ "нестройнымъ" войскамъ Польши, разсчитывалъ однимъ ударомъ покончить съ Гданскомъ. Минихъ, отправляясь къ арміи, не имелъ определеннаго плана действія, не обратилъ вниманія на представленія Ласси, не принялъ никакихъ мере для организаціи осадныхъ средствъ, наскоро отдалъ въ Риге приказаніе подполковнику Фуксу изготовиться къ походу съ небольшою батареею осадныхъ орудій, но разсчитывалъ покончить съ Гданскомъ и безъ нихъ: "но токмо я и безъ оныхъ, – доноситъ Минихъ, – уповаю.... желаемое исполнить.... ежели только скоро туда прибыть могу ж зима продолжится".

5 марта 1734 г. прибылъ Минихъ подъ Гданскъ. На собранномъ военномъ советъ 6-го марта – Ласси, Барятинскій и Волынскій остались при томъ же убежденіи, что надо прежде всего сосредоточить силы, разбросанныя въ ІІольше, выждать саксонскія войска и осадную артиллерію; до техъ же поръ ограничиться наблюденіемъ за крепостью. Минихъ, поддержанный ген. фонъ Бирономъ, напротивъ решился действовать энергично. Сообразно этому, фельдмаршалъ Минихъ останавливается на следующемъ первоначальномъ плане действій: главными силами занять С. Альбрехтъ (см. пл. № 7-й), устроить линію окоповъ вправо до наводненія, влево до горе, и укрепить эту линію редутами; затемъ построить сильный редутъ (30 сажень въ квадратъ) на командующихъ высотахъ Цыганкенберга, какъ опорный пунктъ леваго фланга, и бомбардировать городъ. Тылъ отряда на Цыганкенберге обезпечить занятіемъ Лангефура.

8 марта Минихъ беретъ предместье Оръ; на другой день безъ боя занимаетъ Цыганкенбергъ. 10-го беретъ "Шотландію" и устраиваетъ предполагаемые окопы. Вникая въ дело ближе, Минихъ находитъ необходимымъ прервать сообщеніе Данцига съ Эльбивгомъ, для чего высылаетъ полковника Ласси захватить Данцигскій – гауптъ (см. общій планъ); къ 22 марта беретъ Эльбингъ, Маріенбургъ. – Каждый разъ результаты самыхъ ничтожныхъ стычекъ немедленно сообщались въ Петербургъ особыми реляціями.

Нетъ сомненія, что рядъ победъ, самыхъ несущественныхъ для дела, имелъ, однако, свое значеніе для Миниха. Правительство императрицы Анны видело, что обещанія Миниха какъ бы оправдываются; войска узнали лучшія стороны фельдмаршала, – его решительность и личную храбрость; можно было думать, что потеря несколькихъ предместьевъ и командующихъ высотъ ироизведетъ нравственное давленіе на гарнизонъ.

ІІервое можно считать въ некоторомъ отношеніи достигнутымъ; но гарнизонъ, увидевъ ничтожный огонь съ Цыганкенберга полевыхъ орудій, узнавъ о полномъ недостатке снарядовъ у русскихъ, о скоромъ подкрепленіи французскими войсками и Тарло, напротивъ, – поднялся духомъ и отныне принялъ вызывающій, дерзкій тонъ при отношеніяхъ къ Миниху.

Нетактично относился Минихъ и къ вопросамъ внешней политики. Фельдмаршалъ, заручившись победами, прежде всего хотелъ избавиться отъ Левенволеда и захватить политику въ свои руки. Однако его черезъ чуръ смелыя требованія легко могли повлечь разрывъ съ Пруссіею, что прежде всего обязывало бы отступить отъ Данцига, съ серьезными отъ того последствіями. Правительство, конечно, не согласилось съ Минихомъ, что усложнило вопросъ въ политическомъ отношеніи и темъ самымъ предоставило право Левенвольду оставить за собою принциШальное решеніе вопроса относительно войскъ, бывшихъ въ другихъ пунктахъ Польши. Следствіемъ этого была задержка имъ въ Варшаве войскъ Любераса въ то время, когда въ нихъ крайне нуждались подъ Гданскомъ.

Къ 16 марта сделалось известнымъ, что приверженцы Лещинскаго, подъ начальствомъ Тарло и Рудзинскаго, сосредоточиваются у Свеча въ составе до 10 тыс. чел. Противъ нихъ былъ высланъ конный отрядъ Загряжскаго (2 тыс драгунъ и 1 тыс. казаковъ съ полковыми орудіями), съ приказаньемъ "учинить знатный поискъ". Загряжскій хотя и успелъ захватить Свечъ и бывшіе тамъ запасы, но не могъ отрезать поляковъ отъ Тухеля. Тарло воспользовался обстоятельствами, вступилъ въ переговоры, быстро проследовалъ на Коницъ къ Путцигу, где и предполагалъ соединиться съ десантнымъ отрядомъ, отправленнымъ Франціею.

Минихъ, узнавъ объ опасности, угрожавшей его тылу, выслалъ Ласси противъ Тарло, приказалъ Загряжскому съ нимъ соединиться, а за переговоры съ Тарло отдалъ его подъ судъ (Загряжскій оправданъ.). 6 апреля Ласси съ 3 тыс. драгунъ выступилъ изъ подъ Гданска и 8-го, после 28 верстнаго перехода, настигъ 8 тыс. отрядъ конфедератовъ у Висичина.

Отрядъ Тарло (преимущественно конный) занималъ выгодную позицію на равнине у Висичина, имея авангардъ у д. Смазина. Ласси приходилось выбить авангардъ, перейти два крутыхъ оврага и затемъ атаковать превосходнаго въ числе непріятеля, готоваго къ бою. (См. планъ № 8).

Казаки скоро очистили д. Смазинъ, и Ласси, подойдя къ этому пункту, построилъ войска въ боевой порядокъ. 7 драгунскихъ полковъ были оставлены въ конномъ строе, а два полка спешились, лошадей сомкнули, коноводовъ укрыли въ овраге. Спешеннымъ полкамъ приказано решительно наступать съ барабаннымъ боемъ ("чтобы непріятель.... чаялъ

что...... пехота есть"). Спешенные Рижскіе и Каргопольскіе

Драгуны съ казаками скоро очистили отъ непріятеля первый оврагъ. Затемъ предстояло форсировать еще другой, менее крутой и атаковать поляковъ у Висичина. Для сего Ласси сделалъ следующія распоряженія: три сводныя конныя гренадерскія роты должны были поддержать казаковъ и вместе съ ними прикрыть переходъ отряда въ боевомъ порядке черезъ оврагъ. Четыре драгунскихъ полка Загряжекаго въ конномъ строе составили левое крыло боевого порядка; два спешенныхъ (кн. Урусова) – правое, имея при себе полковыя орудія; наконецъ, Олонецкій и Тобольскій полки оставались на коняхъ и составили резервъ.

Передовыя части русскихъ драгунъ обезпечили переходъ, и Ласси, въ указанномъ выше порядке, развернулся на равнине при Висечине, выдержалъ контръ-атаку поляковъ и, после боя въ продолженіе часа, обратилъ польскія войска въ полное бегство. Наши потери простирались, однако, до 1.000 чел., т. е. до 1/3 силъ.

Дело подъ Висечиномъ является однимъ изъ характерныхъ случаевъ боя конницы драгунскаго типа. Изъ него мы видимъ: 1) Драгуны подъ начальствомъ Ласси вполне удачно исполняютъ задачу по прикрытію тыла; 2) Действіе ихъ въ конномъ строе имеетъ прежнее значеніе, – драгунъ спешиваются лишь при исключительныхъ условіяхъ; 3) спешиваніе бываетъ полное; 4) въ боевомъ порядке существуетъ резервъ даже при атаке непріятеля въ значительно превосходныхъ силахъ; 5) конная артиллерія составляетъ неотъемлемую принадлежность конныхъ отрядовъ; 6) въ виду того, что Ласси ведетъ перестрелку въ продолженіи целаго часа, нетъ ничего невероятнаго, что уставное положеніе, узаконявшее стрельбу съ коня, применялось въ Висичинскомъ бою. Однако съ уверенностью нельзя судить обе этомъ. При действій иротивъ татаръ Минихъ преимущественно спешивалъ драгунъ. 7) Преследованіе было до 1 мили.

Висечинскій бой временно обезпечилъ тылъ осаднаго корпуса, но указывалъ также и на опасное его положеніе въ случае новой попытки коронной арміи действовать совместно съ французскимъ десантомъ. Осадная артиллерія Фукса не прибывала изъ Риги; изъ польскихъ крепостей было взято самое ничтожное число орудій, не превосходившее вместе съ мортирами, высланными по почте (въ видъ багажа гер. Вейсенфельскаго), 6 мортиръ и 7 пушекъ малаго калибра; снарядовъ почти не было (Съ 9 по 21 марта было выпущено русскiми 67 полупудовыхъ бомбъ и изъ 8 и 6 фунт. пушекъ каленныхъ ядеръ 668. Непріятель на это отвечалъ 807 бомбами, 1.055 выстрелами изъ пушекъ большого калибра. ("Атака Гданска", стр. 31).). Гарнизонъ не падалъ духомъ.

При этихъ условіяхъ Минихъ потребовалъ наконецъ отъ Петербурга немедленнаго содействія флота и доставки огромнаго осаднаго парка **), до прибытія котораго после Висичина поставилъ себе целью прервать сообщенія форта Вексельмюнде съ Гданскомъ и воспрепятствовать французамъ утвердиться въ Минденскомъ лесу, восточнее Боденгагенскаго канала.

**)

Минихъ требовалъ осадный паркъ:

Къ 18 апреля войска Миниха подъ Гданскомъ занимали на левомъ берегу Вислы: а) главныя силы – Цыганкенбергскіл высоты: 1 драгунскій и 9 пехотн. полковъ (9.136 чел.; изъ нихъ 1.747 чел. больныхъ) и 250 казаковъ; б) отрядъ полк. Ласси до 1 тыс. драгунъ и Великолуцкій полкъ на правомъ берегу Вислы около Гейбуде; в) Драгуны - къ стороне Оливы и Путцига на случай высадки тамъ французовъ и для прикрытія тыла со стороны Лангефура.

Около 21 апреля прибыла наконецъ подъ Гданскъ изъ Риги артиллерія Фукса (³⁸), и въ ночь съ 24 на 25 число Минихъ решился овладеть важнымъ укрепленіемъ Зомершанцемъ, сильно прикрытымъ местностью, и темъ прервать связь Гданска съ Вексельмюнде. Самъ Минихъ принялъ на себя детальныя распоряженія атакою. Сущность ихъ состояла въ томъ, что партія въ 50 гренадеръ скрытно была послана къ стороне Тессингофъ-Вексельмюнде (см. планъ № 7-й), чтобы задержать выручку изъ Вексельмюнде, а 100 грен., 30 мушкетеръ, спешенныхъ драгунъ и 50 казаковъ, подъ начальствомъ пол. Кермана, – направлены для атаки шанца съ фронта. Артиллерія съ леваго берега обстреливала Вислу. Минихъ лично наблюдалъ за ночною, молодецки веденною атакою.

Около 11 часовъ ночи, когда месяцъ зашелъ, Керманъ бросился на штурмъ. Гренадеры быстро подошли къ палисаду и бросили "все бывшія у нихъ гранаты въ шанцу"; (внутри произошло несколько взрывовъ); палисадъ более сломали, нежели вырубили, и дружно ворвались въ укрепленіе. 180 чел. непріятеля были убиты на месте и 30 захвачено въ пленъ.

Минихъ былъ въ восторге: – "никогда никакая атака изряднее быть не могла..."; ..."я лучше того не видалъ...", ..."офицеры и рядовые великую надежду ко мне имеютъ" – вотъ что пишетъ Минихъ после этого дела Бирону.... Въ этомъ последнемъ едва ли ошибался фельдмаршалъ: его энергія, решительность и личная храбрость, конечно, соответствовали особенностямъ русскихъ войскъ.

Распоряженія Миниха для штурма резко отличаются отъ подобныхъ же образцовъ Петра I. Участіе въ штурме должна была принять почти половина всехъ наличныхъ войскъ слабаго осаднаго корпуса (3.000 чел.) въ составе особаго сборнаго отряда. Отрядъ долженъ былъ построиться въ три колонны, точно определеннымъ порядкомъ (См. схему № 13), подъ общимъ начальствомъ Барятинскаго и Бирона. Войскамъ предписывалось къ 7 час. вечера быть на местахъ за Цыганкенбергомъ съ соблюденіемъ глубочайшей тишины. Траншеи, бывшія впереди, разрыть для свободнаго прохода колоннъ и съ наступленіемъ темноты двинуться къ Гагельсбергу лощиною, южнее "Большого Шанца". Во время движенія "одной (колонны) впередъ другой не выдаваться, дабы все заднія могли примыкать"; затемъ въ 7 пунктахъ детально составленной диспозиціи излагалась картина будущаго штурма, съ указаніемъ – что, когда, кому и какъ делать" (³⁹).

Слишкомъ очевидно, что шаблонный порядокъ штурма былъ совершенно непригоденъ для непріученныхъ къ тому войскъ; онъ былъ несоответственъ и самымъ свойствамъ русскаго солдата, помнившаго еще со временъ Петра I, что вся сила штурма – въ дружномъ натиске и равненіи по переднимъ.

При этихъ условіяхъ, очевидно, нельзя было ожидать ничего хорошаго. Действительно, съ перваго шага, ночью, весь хитрый порядокъ нарушился. Войска бросились на никому неведомыя укрепленія; сухой ровъ сразу былъ взятъ, но при дальнейшемъ движеніи колонны попали подъ перекрестный огонь крепостныхъ построекъ, почти все офицеры перебиты, и атакующіе укрылись во рвахъ, не отстуаая назадъ шагу. Более 4 часовъ находились атакующіе въ самомъ критическомъ положеніи. Все остальныя войска корпуса были подъ ружьемъ, но необдуманность штурма была настолько очевидна, что Минихъ не рискнулъ двинуть последнія силы и приказалъ отступить. Два раза Адъютанты фельдмаршала передали его приказанія отойти остаткамъ штурмовыхъ колоннъ, но приказанія не исполнллись. Тогда, съ рискомъ жизни, Ласси прибылъ къ горсти уцелевшихъ войскъ и вывелъ ихъ изъ огня. Только 7 офицеровъ и 909 ниж. чин. остались невредимы; 45 офицеровъ, 2.091 н. ч. (²/з состава) выбыли изъ строя убитыми или ранеными.

Неудача подъ Гагельсбергомъ и потеря, близкая къ половине всего корпуса, при малъйшей способности гарнизона къ активяымъ действіямъ могли бы иметь критическое последствіе. Теперь только Минихъ обращается къ другимъ мерамъ,. съ чего следовало бы начать. Люберасъ былъ арестованъ, и старшему полковнику приказано немедленно привести Варшавскій отрядъ; отъ саксонцевъ потребована решительная помощь; приняты меры для широкаго содействія нашего флота операціямъ противъ приморской крепости.

14 мая французы, отказавшіеся было отъ высадки, благополучно высадились у Вексельмюнде, въ составъ 2 е тыс. чел., но действовали нерешительно. Къ этому времени осадный корпусъ занималъ следующее положеніе: на левомъ берегу 5 драгунскихъ, 10 пехотныхъ русскихъ полковъ и 8 батальоновъ, 21 эскадронъ саксонскихъ; на правомъ берегу 6 драгунскихъ и 3 пехотныхъ пол.; всего русскихъ 15 е т. (изъ нихъ 1.600 больн.) и 700 чел. казаковъ. Кроме того въ разныхъ местахъ Великой Польши до 6 тыс.

Известіе о приближеніи русскаго флота вынудило французскую эскадру оставить Гданскій рейдъ, и 5 іюня русская осадная артиллерія, доставленная флотомъ, открыла огонь. 11 іюня французы сдались на капитуляцію. 14 числа сдался фортъ Вексельмюнде; а въ ночь съ 16 – 17 іюня Станиславе Лещинскій, переодевшись въ крестьянское платье, выехалъ въ лодке изъ крепости. 26 іюня Данцигъ капитулировалъ на самыхъ почетныхъ условіяхъ. Минихъ, такъ смело разсчитывавшій взять Гданскъ даже безъ осадной артиллеріи, считалъ теперь за "немалое, внезапное счастіе...", что магистратъ призналъ Августа III польскимъ королемъ, не обращая вниманіе, что гданскіе купцы не хотели выслать въ Петербургъ более видныхъ изъ своихъ представителей, какъ того требовала Императрица Анна. Едва ли не больше всего огорчилъ фельдмаршала удачный побегъ Лещинскаго. Въ свое оправданіе Минихъ представилъ, что имъ 31 разъ "указами" была подтверждена бдительность на постахъ, окружавшихъ Гданскъ; однако изъ росписаній ихъ легко заметить, что наводненія отъ Гейбуде до Шотланда почти не наблюдались: не видно и следовъ объезда на лодкахъ и, главное, нетъ организованной поверки постовъ.

Изъ другихъ типичныхъ распоряженій Миниха въ эту войну выделяется организація колоннъ для движенія къ Кракову, при чемъ маршруты и инструкціи отличаются точностью и определенностью, но встречается, что русскія войска отдаются подъ начальство польскихъ начальниковъ. Другою особенностью было распределеніе спеціально назначенной контрибуціонной суммы въ войска (Подобнаго распределенія денегъ мы никогда не встречали ни прежде, ни после. На генералитетъ съ штабами назначено 20 180 руб. съ точнымъ указаніемъ каждому (наибольшее фельдм. Ласси 5.000 руб.); Л.Гв. Бомбардирской роте 675 руб.; въ артил. 7.975 руб. и инжен. служителямъ 4.670 руб.).

Атака Гданска есть чрезвычайно редкій случай действія. противъ первокласной крепости, гарнизонъ которой въ продолженіи 5 месяцевъ былъ въ 5 разъ сильнее осаднаго корпуса, не имевшаго большую часть времени осадныхъ орудій. Нетъ сомненія, что это было возможно только благодаря особенностямъ состава гарнизона и полной неспособности Станислава Лещинскаго. При всемъ томъ, атака Гданска имеетъ значеніе для общаго очерка развитія у насъ полевого боя и инженернаго дела.

Примечание. Штурм крепости Нотебург 11 октября 1702 года. Коцебу Александр Евстафьевич. 1846

Миниху подъ Гданскомъ, какъ спеціалисту по инженерному делу, предстоялъ случай установить осадное искусство на правильныхъ началахъ. Изложенное доказываетъ, что этого не случилось по причинамъ, не имевшимъ ничего общаго съ военнымъ деломъ. Политическія условія были таковы, что для личнаго положенія Миниха въ Россіи необходимъ былъ слухъ о победахъ, что и достигается разными небольшими стычками подъ Гданскомъ.

Безцельный и необдуманный штурмъ Гагельсберга, стоившій жизни почти половине отряда, доказываетъ, что Минихъ не думалъ достигнуть цели "съ малою кровью" и еще менее того обращалъ вниманія на постановку дела согласно существовавшихъ тогда основныхъ положеній осаднаго искусства. Минихъ тоже самое оказывается партизаномъ штурма безъ всякой его подготовки, при чемъ применяетъ иноземные пріемы для производства штурма, решительно непригодные въ русской арміи, непривыкшей къ маневрированію до и после занятія палисадовъ, знавшей только штыковую работу впереди себя, равняясь по переднимъ, а не выжидая заднихъ.

Нашъ спеціалистъ инженеръ-историкъ, разсматривая действія Миниха подъ Гданскомъ, решительно не можетъ определить: скакимъ путемъ съ точки зренія осаднаго искусства хотелъ Минихъ достигнуть своей цели". Короче, Минихъ ничего въ этомъ случае не ввелъ новаго, а прежній русскій способъ ему былъ неизвестенъ.

Примечание. Взятие крепости Кольберг 6 декабря 1761 года. Коцебу А.Е., 1852.Холст, масло. 226x352 см. Артиллерийский музей, Санкт-Петербург.

Действія Ласси въ Висичинскомъ бою и при Гагельсбергъ характеризуютъ его, какъ одного изъ лучшихъ типовъ генераловъ-иноземцевъ петровскаго времени, знавшихъ, любившихъ военное дело и вообще вполне полезныхъ для арміи.

Висичинскій бой, характерный по его деталямъ, доказываетъ, что Ласси своимъ примеромъ сохранилъ образцы действія конницы драгунскаго типа петровскаго времени, что было чрезвычайно важно въ то время, когда Минихъ, не зная ихъ, начале вводить иноземные порядки, не разбирая пригодность ихъ по особенностямъ свойствъ нашей арміи. Къ несчастью, вліяніе Ласеи было ничтожно.

Обращаясь къ Ставучанской операціи Миниха, мы должны въ несколькихъ словахъ коснуться событій, предшествующихъ кампаніи 1739 года.

Франція, въ союзе съ Испаніею и Сардиніею, оказавъ ничтожную помощь Станиславу Лещинскому, объявила войну Австріи, чемъ и поставила последнюю въ невозможность оказать содействіе воруженною силою Августу III. Карлъ VI, по союзному договору, потребовалъ отъ Россіи вспомогательнаго войска, вследствіе чего Ласси въ 1735 г. съ 20 т. двинулся изъ Польши черезъ Силезію на Рейнъ, 30 іюля достигъ Нюренберга и въ сентябре соединился съ австрійскою арміею у Некара, но не принялъ участія въ делахъ, въ виду заключеннаго перемирія. Въ ноябре Ласси двинулся на югъ Россіи, где шли приготовленія къ Турецкой войне.

Крымъ, подвластный Турціи, имелъ во всехъ отношеніяхъ капитальное значеніе для Россіи; но важные результаты могли быть здесь достигнуты только при ослабленіи Порты и непременно при развитіи Черноморскаго флота. Россія, при самыхъ удачныхъ действіяхъ въ Крыму, при занятіи важнейшихъ пунктовъ полуострова, могла прочно владеть этою страною и вести торговлю, только имея свой флотъ на Черномъ море; иначе и она находилась бы здесь въ полной зависимости отъ Турціи. Вотъ почему Петръ Великій придавалъ значеніе не Азову (⁴¹), а Керчи, Тамани, Темрюку, Очакову, какъ передовымъ пунктамъ, важнымъ при разрешеніи исторической задачи.

Все это было уместно только при ослабленіи Турціи въ самомъ корне. Въ этомъ отношеніи Прутскій походъ имеетъ огромный смыслъ. Въ 1711 г. въ первый разъ ясно выражена идея борьбы съ сильною тогда Портою путемъ возстановленія самостоятельности родственныхъ намъ и подвластныхъ Турціи народовъ.

Война Петра съ Персіею 1722 г., утверждая власть Россіи на Кавказе, намечала путь въ Индію; занятіе же русскими восточнаго берега Чернаго моря решительно ослабляло Порту. Короче, идея войны съ Персіею, преследуя свои цели, шла не въ разрезе, а, напротивъ, вполне соответствовала постепенному ослабленію Турціи со всехъ сторонъ, где только возможно (⁴²).

Неудача Прутскаго похода имела слишкомъ преувеличенное значеніе въ глазахъ правительства императрицы Анны. Кабинетъ не давалъ себе яснаго отчета, какое значеніе имелъ для насъ Азовъ. Онъ не вникалъ въ сущность петровскихъ идей. Считая невозможнымъ вести войны и въ Персіи, и въ Крыму, и въ княжествахъ, правительство императрицы Анны решилось совсемъ отказаться отъ завоеваній въ Персіи, преследовать прежнія цели въ Крыму и въ княжествахъ совместно съ австрійцами – и въ этомъ была капитальная ошибка. Никогда Петръ I не думалъ о непосредственныхъ действіяхъ въ Крыму. Азовъ ему былъ нуженъ, какъ промежуточный пунктъ для выхода въ Черное море. Вниманіе Петра I въ борьбе съ Турціею останавливалось не на содействіи австрійцевъ, а на возстановленіи княжествъ.

При всемъ томъ, правительство Анны Ивановны, решившись ослабить Турцію и утвердить свое значеніе въ Крыму иными путями, было право въ томъ, что чрезвычайно удачно выбрало время для объявленія войны Порте.

Силы были на стороне Россіи. Кроме того, что вся полевая армія (въ виду польскихъ событій) была въ известной боевой готовности, Австрія, по союзному договору, обязывалась объявить войну Турціи за только что оказанное содействіе ей корпусомъ Ласси, время было выбрано чрезвычайно удачно: турки терпели пораженія отъ персовъ; Крымъ стянулъ почти все свои силы на Кавказъ и съ замечательною безпечностью относился къ обороне своихъ границъ (⁴³). Наконецъ, въ выборъ направленія операцій Кабинетъ, – по всемъ имеющимся пока даннымъ, – не стеснялъ главнокомандующихъ. Единственная грубая ошибка Кабинета заключалась въ томъ, что онъ не придавалъ особаго значенія единству власти главнокомандующаго, почему первое время иноземцы генералы, – Минихъ, принцъ Гессенъ-Гомбургскій и Вейсбахъ, – призваны, какъ равноправные, при приготовленіяхъ къ войне съ Турціею и, понятно, только враждовали между собою. Однако и генералъ петровскаго времени, Вейсбахъ, не понималъ значенія важныхъ для насъ предметовъ действій (изъ изследованія г. Смирнова, "Крымское ханство подъ верховенствомъ Оттоманской Порты въ XVIII стол.", стр. 55, видно, что, напримеръ, Менгли-Гирей хорошо понималъ обстановку и значеніе важныхъ помянутыхъ пунктовъ на юге. "Нетъ особенной пользы намъ владеть Азовомъ... мы по дальности разстоянія не можемъ подавать ему вовремя помощь... гораздо лучше, если потребныя на эту крепость суммы будутъ обращены на укрепленіе Тамани, Ачуева и Еникале... Вотъ опасно для Чернаго моря и Крыма, когда бы въ рукахъ непріятеля остался Очаковъ" и др., взятый и добровольно уступленный Минихомъ въ 1737 г.).

Минихъ жаждалъ войны, но несомненно еще менее Вейсбаха зналъ обстановку. Вследствіе всего этого важнейшій вопросъ – выборъ операціонной линіи (постановка цели), – не могъ получить правильнаго разрешенія; а при этомъ условіи самыя благія желанія Кабинета, удачный выборъ времени и назначеніе огромныхъ силъ – не могли привести къ важнымъ последствіямъ. При этихъ условіяхъ весьма понятно, что четыре года Турецкихъ войнъ Миниха не привели ни къ чему. Этотъ фактъ только вполне поясняетъ одно изъ основныхъ положеній, что разъ если операціонная линія не ведетъ къ достиженію важной цели, "то и десять кампаній не послужатъ ни къ чему".

Разсматривая войны Миниха съ 1735 – 1738 г.г., мы замечаемъ следующее.

Въ 1735 г. делается зачемъ то набегъ Леонтьева въ Крымъ, неудачный во всехъ отношеніяхъ (главное, это ускорило возвращеніе татаръ изъ Кавказа). Въ марте следующаго года Минихъ лично осадилъ Азовъ, совсемъ не для техъ целей, какія были у Петра. Онъ считалъ это нужнымъ для содействія экспедиціи въ Крыму (⁴⁴) (Кампанія 1736 г. еще не разработана. Однако все важнейшіе факты этой войны установлены документально верно пр. Соловьевымъ (20 томъ Исторіи Россіи) и Ласковскимъ (III т. Матеріаловъ къ Исторіи Инженернаго искусства). Сырые матеріалы, после помянутаго изследованія Смирнова, даютъ, однако, основаніе думать, что Ласси съ перваго же раза указалъ Миниху на значеніе флота при операціяхъ въ Крыму; но это было поздно. Документы для изследованія этой войны въ делахъ М. Архива Иностр. Делъ, Военно-Ученаго и Мос. От. Архива Главнаго Штаба. Особо ценны "дела Миниха" по 192 описи М. О. Ар. Г. Ш.; Подлинные приказы Миниха за 1739 г. мы имеемъ въ виду напечатать въ целомъ видъ.), что въ принципе Петръ считалъ труднымъ и безполезнымъ деломъ, разъ если не будетъ флота и не будетъ нанесено Турціи пораженія въ княжествахъ.

Взятіе Азова, победоносный, но совершенно безполезный походъ въ Крымъ 1736 г. подтверждаютъ сказанное. Помянутый выше набегъ "Бешь-башъ" ближе всего доказываетъ безполезность похода, подобнаго 1736 г. Взятіе Очакова 1737 г. (оставленнаго потомъ безъ боя) и походъ въ направленіи къ Бендерамъ 1738 г. почти съ 100 т. арміею, отступленіе назадъ безъ боя, – определенно свидетельствуютъ, что, хотя въ этомъ году Минихомъ и выбраны были важныя направленія, но, боясь повторенія результата Прутскаго похода, Минихъ оперировалъ крайне вяло.

Планъ кампаніи 1739 г. разрабатывался въ Петербурге Минихомъ, Остерманомъ, Ласси и австрійскимъ уполномоченнымъ марк. де-Ботомъ. Сущность требованія австрійцевъ заключалась въ томъ, чтобы для усиленія австрійскихъ войскъ былъ бы выделенъ особый 30 т. корпусъ русскихъ войскъ, а остальныя силы Миниха были бы двинуты на Хотинъ для операцій въ Молдавіи и Валахіи. Остерманъ поддерживалъ австрійцевъ, а Минихъ, напротивъ, не соглашался на разделеніе силъ и попрежнему настаивалъ на направленіи главнаго удара въ Крымъ и Кубань.

Ласси былъ противъ наступленія въ Крымъ безъ содействія флота, а потому Императрица Анна окончательно решила – Миниху безъ выделенія отъ себя 30 т. къ австріиской арміи, всеми силами направиться къ Хотину, по занятію котораго действовать совместно съ австрійцами. Въ Крыму и на Кубани оперировать небольшими корпусами съ демонстративною целью.

Принимая къ исполненію планъ, въ основаніяхъ предначертанный Кабинетомъ, Минихъ обратился къ правительству Императрицы съ крайне характерными требованіями о дополнительныхъ данныхъ. Направляясь къ Хотину черезъ польскія земли, Минихъ боялся больше всего возстанія и требовалъ категорическаго приказанія, какъ ему тогда поступать. Онъ просилъ также повеленія: на сколько брать съ собою запасовъ, брать или нетъ осадный паркъ; просилъ снять съ него заботу по довольствію войскъ; въ случае необходимости отступать – направить ли армію къ своимъ границамъ или ближе къ польскимъ краямъ. Кабинетъ, усматривая, что все подобные вопросы могутъ быть разрешены только на месте, предоставилъ полную свободу Миниху, знаменательно указывая, что дело не можетъ быть выиграно только маршами-маневрами ("отъ баталіи удаляться за неполезно признается"), рекомендовалъ ограничить обозъ, такъ какъ даже турки пользуются средствами польскаго края. Хотинъ менее сильная крепость чемъ Бендеры, а значитъ, нетъ надобности брать сильный паркъ, подобно 1738 г. Миниху оставалось только благодарить за доверіе.

Составъ арміи Миниха въ 1739 г. былъ следующій (⁴⁶):

Артиллерія полевая съ полковыми пуш. не менее 150 орудій. Осадный паркъ, не считая мортирцевъ, – 24 орудія *).

*) Составъ полевой артиллеріи точно неизвестенъ. Въ 1738 г., т. е. въ годъ наибольшаго состава ея при арміи, было:

Полковой артиллеріи предполагалось взять по 4 орудія на полкъ; всего съ ландмилицію 188 орудій. Въ действительности кажется, было взято меньше. (См. Матер. къ Исторіи воен. искус. въ Россіи; нашъ трудъ; II выпускъ). ,

Кроме того – 36 понтоновъ съ принадлежностью.

Провіантъ войска имели при себе до 1 октября, т. е. на три месяца. Полковой обозъ значительно уменьшенъ *).

*)

Главная отличительная черта организаціи арміи Миниха въ последнюю войну заключалась въ томъ, что онъ, по темъ или по другимъ причинамъ, значительно уменьшилъ общій составъ арміи, артиллеріи и обоза, но не разсчитывалъ ни на местныя средства, ни на подвозы, имея базу при себе. Армія въ 1739 г. сделалась подвижнее. Кроме того, фельдмаршалъ въ этомъ году сделалъ огромный шагъ впередъ и въ томъ отношеніи, что решился раздробить одно общее чудовищное каре, въ которомъ онъ водилъ до сихъ поръ войска, на три каре и решился попытаться выделить тяжелый обозъ на время марша-маневра въ особое отделеніе съ очень сильнымъ прикрытіемъ.

Армія в продолженіи зимы 1738 – 1739 г. находилась на широкихъ квартирахъ въ разныхъ местахъ Украины. Общій сборъ къ Кіеву былъ назначенъ къ 15 апреля. Мостъ на Днепре у Кіева былъ наведенъ еще въ конце марта, но переправа была окончена около конца мая. Главная причина этого заключалась въ томъ, что Малороссія решительно была обезсилена Миниховскими походами, и сборъ подводъ не могъ быть оконченъ своевременно (⁴⁶).

Русскіе переправились черезъ Днепръ въ двухъ пунктахъ: у Кіева (большая часть арміи) и у Триполь (колонна гр. Алек. Румянцева, отца знаменитаго фельдмаршала). Къ 25 мая главныя силы сосредоточились у Василькова (схема № 15), а Румянцевъ подошелъ къ Белой Церкви.

Маршъ отъ этихъ сборныхъ пунктовъ до Тернорудокъ, на Збручъ, исполненъ былъ четырьмя колоннами (№№ - ра колоннъ были отъ леваго фланга къ правому). До Зап. Буга армія следовала по 4-мъ отдельнымъ нередко пересекавшимся между собою дорогамъ. Затемъ три левофланговыя колонны (1-я – Гр. А. Румянцева, 2-я – ген.л. Карла Биронаи, 3-я – Густава Бирона), переправясь черезъ Бугъ у Межибожья, Старо-константинова и Летичева, шли по одной дороге. 4-я (правая) колонна Левендаля, служила какъ бы авангардомъ арміи. Къ 6 іюля войска сосредоточились къ Тернорудкамъ, сделавъ въ 42 дня 329 верстъ (по даннымъ современнаго Миниху маршрута). Изъ Тернорудокъ армія перешла въ долину р. Нечлавы, тяжелый же обозъ оставленъ въ м. Пробожны подъ прикрытіемъ весьма сильной колонны Румянцева. 16 іюля Минихъ выслалъ къ выбранному имъ пункту переправы, у Сенковицъ, сильный авангардъ, къ которому прибылъ черезъ несколько дней самъ, и (19 іюля) обезпечилъ переправу войскъ на правый берегъ Днестра.

Маршъ Миниха съ юга прикрывался казачьимъ отрядомъ, выдвинутымъ для демонстраціи сначала къ Бендерамъ (дошли до м. Сороки), а потомъ къ Хотину. Вели-паша скоро узналъ действительное намереніе Миниха и вовремя подоспелъ на выручку Хотина.

Наступательная переправа черезъ Днестръ была исполнена Минихомъ следующимъ образомъ. Выславе 16 іюля передовой отрядъ къ Сенковицамъ, Минихъ демонстрировалъ въ направленіи Пробожна – Хотинъ; 17 числа фельдмаршалъ следовалъ къ Сенковицамъ, где сосредоточилъ 25 тыс. войска, и 19 перешелъ съ авангардомъ Днестръ. 22 іюля турки сделали нападеніе на фуражировъ, что вызвало въ ружье всю армію. 26 подошелъ Румянцевъ; Минихъ перевелъ войска въ другой лагерь (⁴⁷) около Дорошука и занялъ сильную лозицію войсками авангарда (схема № 16). 1 августа турки вторично атаковали Миниха, но тоже отбиты съ урономъ. Только 4 августа, по окончаніи переправы всехъ силъ, фельдмаршалъ, снявъ понтоны, перевелъ войска въ третій лагерь у Заставны, где снова отделилъ отъ себя обозъ и приказалъ ему за собою следовать особою колонною, подъ прикрытіемъ отряда Кезерлинга.

После переправы положеніе Миниха было довольно трудное. Дело въ томъ, что переправа у Сенковицъ была предпринята съ тою целью, чтобы обойти "Хотинскія горы" ("чрезъ зело трудную переправу при Чернауцахъ [Черновицахъ]") и осадить Хотинъ съ юга. Это предполагалось исполнить до прибытія турокъ изъ Бендеръ, въ действительности же пришлось форсировать горные проходы въ виду сосредоточенныхъ силъ Вели-паши.

Изъ карты современной походу видно, что дорога шла изъ Заставны до д. Жучки (осталось и теперь названіе сел. Ст. и И. Жучки, подъ самыми Черновицами), откуда до р. Ракитни была только одна дорога по трудно проходимой гористой местности, занятой турками, имевшими здесь сильное укрепленіе "Окопъ". Этотъ переходъ, отъ Черновицъ до Ставучанъ, въ 42 е версты, исполненъ Минихомъ въ 10 дней, при ежедневныхъ бояхъ съ значительно превосходными силами непріятеля; последній переходъ въ 6 ³/₄ версты 17-го (28-го) августа известенъ подъ названіемъ Ставучанскаго сраженія.

Весь маршъ, до паническаго бегства турецкой арміи отъ Ставучанъ, разделяется на три отдельныхъ періода. 1-й, съ 7 до 11 августа, самый трудный – переходъ черезъ "Перекопския узины" (Вероятно, дефиле у "Окопа и южнее, известныя со временъ Собесскаго. Укрепленіе было на месте теперешней деревни "Scance" севернее горы "Moskow".); 2-й – движеніе къ Ставучанамъ, характерное по связи главныхъ силъ съ обозомъ, и 3-й – Ставучанскій маршъ-маневръ.

6-го августа главныя силы Миниха подошли къ Черновицамъ, имея назади обозъ подъ прикрытіемъ 20 тыс. Шипова. (Схема № 14). Къ югу отъ единственной дороги на Окопъ-Ракитню не было путей (нетъ и въ настоящее время), но было известно, что лесистыя горы этой местности нельзя считать непроходимыми (Схема № 14 составлена по журналу военныхъ действій (см. II в. нашихъ матеріаловъ) и по позднейшему плану (XIX стол.) окрестностей Черновицъ. Современный планъ съ указаніемъ пути следованія Миниха выраженъ на схемъ № 16; а планъ позднейшаго времени, которымъ мы пользовались, на № 17.). (современныя горы Москова и Доброва).Турки,весьма вероятно опасаясь обхода по этимъ тропамъ, совершенно неожиданно очистили "Окопъ" ("Шанецъ"), окончательно испортили дорогу на Ракитню и скрылись въ лесахъ.

Минихъ 6-го же августа выслалъ подполк. Витинга съ 6 грен. ротами. походнаго атамана Фролова съ 2 тыс. казаковъ и вместе съ ними "довольное число" пiонеръ, для разработки путей черезъ тропы. Затемъ, не теряя ни минуты времени, въ полночь съ 6 на 7 августа русскіе въ трехъ каре поднялись на гору Москову и Доброву. Все 7 число армія соблюдала мертвую тишину и оставалась лагеремъ въ лесистыхъ горахъ, поджидая Шипова съ обозомъ. 8-го числа, когда обозъ начале подходить къ войскамъ, Минихъ продвинулся впередъ всего на 1 е версты, къ оврагу р. "Долгой" (на схемъ № 14 – 17).

Осмотревъ этотъ оврагъ, фельдмаршалъ поставилъ въ наиболее удободоступномъ месте батарею подъ прикрытіемъ средняго каре, выславе впередъ только легкія войска. Последнія, ввязавшись въ дело, навели турецко-татарскую конницу на эту батарею. Непріятель. отброшенный съ фронта, пытался было прорваться на правомъ фланге, но также неудачно, выведя у насъ изъ строя до 50 чел. (Убыль убитыми и ранеными была почти ежедневно.).

Къ 9 числу подошелъ обозъ, и Минихъ, оставивъ его подъ прикрытіемъ сборнаго отряда (отъ каждой роты по 10 чел.) и части артиллеріи подъ общимъ начальствомъ Бахметева, двинулся съ остальными силами впередъ съ целью выиграть себе выходъ изъ теснинъ ("узинъ").

Въ 10 ч. утра погода прояснилась, и обнаружилось, что непріятель сосредоточился за р. Долгая. Каре двинулись впередъ съ распущенными знаменами и барабаннымъ боемъ, но форсировать переправу Минихъ не решился. Правофланговое каре Бирона обошло левый флангъ турокъ, что тотчасъ повліяло на ихъ отступленіе, и остальныя каре безъ потерь обезпечили себе и обозу выходъ изъ горъ. 11 Минихъ занялъ Ракитню, выждалъ обозы и 13 августа двинулся въ направленіи къ Хотину.

2-й періодъ марша, отъ Ракитни до Ставучанъ, замечателенъ только темъ, что Минихъ стремился следовать главными силами отдельно отъ обоза, но опасность, угрожавшая последнему, заставила его присоединить къ себе весь обозъ и уже вместе съ нимъ продолжать движеніе отъ Ставучанъ къ Хотину. На первомъ же переходъ 17 числа турки вынудили его наступать съ боемъ, что и повело къ Ставучанскому сраженію. (См. пл. Ставучанскаго боя).

Ставучанское поле сраженія граничитъ: на северъ крутою возвышенностью въ направленіи д. Надобоевцы-Ставучаны; на востокъ ручьемъ, внадающимъ въ р. Шуланецъ (притокъ Прута) у д. Долина; на юге и западе теченіемъ этой реки.

Болотистыя долины реки Шуланецъ и помянутаго ручья, проходимыя только въ некоторыхъ пунктахъ, прикрывали доступы къ высотамъ севернее Надобоевцы-Ставучаны, занятымъ главною арміею турокъ. Эти высоты на западъ спускалися къ р. Шуланцу несколькими уступами, по которымъ поднималась дорога изъ Черновицъ въ Хотинъ. ІІодъемъ на высоты въ восточной части былъ круче, но подступы легче.

Изъ изложеннаго видно, что позиція, выбранная турками, была трудно доступна съ фронта. Терассообразный характеръ местности на правомъ фланге турецкой арміи способствовалъ постепенной и упорной обороне каждаго шага на прямомъ пути къ Хотину и сохранядъ все удобства перехода въ наступленіе въ томъ случае, если бы русскіе атаковали восточную часть хребета. со стороны Ставучанъ. Недостатокъ турецкой позиціи заключался въ ея растянутости (протяженіе 6 верстъ): для прочнаго занятія высотъ были необходимы значительныя силы, а такъ какъ турки стремились окружить русскихъ и растянулись, то часть хребта ближе къ Ставучанамъ и не была занята.

Турки сосредоточили на позицію Надобоевцы – Ставучаны все, что могли: даже войска Хотинскаго гарнизона, оставивъ ничтожныя силы въ крепости, были притянуты на позицію. Въ составъ турецкой арміи входили: войска Вели-паши, прибывшія отъ Бендеръ, Хотинскаго Колчакъ-паши, силою всего до 40 тыс. (20 тыс. янычаръ, 20 тыс. спаговъ и сербаджіевъ, – конныхъ янычаръ) и кроме того 40 тыс. татаръ Исламъ-Гирей-паши. Вели-паша, сильно укрепивъ терассы на западъ, почти примкнувъ окопы къ д. Надобоевцы, занялъ ихъ главными силами, построилъ здесь 11 батарей и вооружилъ ихъ мортирами и 66 полевыми орудіями; прочія войска окружали русскихъ съ трехъ сторонъ почти на 12 верстъ. Впрочемъ, это не было принято согласно общему плаиу Вели-паши, а являлось прямымъ последствіемъ предшествующихъ маневровъ турокъ, стремившихся окружить Миниха съ начала его движенія отъ Ракитни. Часть Хотинскаго гарнизона подъ начальствомъ Колчакъ-паши, занимала окрестности Надобоевцы-Шировцы; турки Генчь-Али-паши, – окрестности Ставучанъ; все остальное пространство съ юга – татары Ислама. Только восточная часть высотъ севернее Ставучанъ, какъ уже сказано, оставалась почти незанятою.

Къ вечеру 16 августа русская армія силою до 60 тыс. имея до 150 орудій, тремя каре, (въ центральномъ весь обозъ и осадный паркъ), медленно подошла къ Шуланцу, окруженная со всехъ сторонъ хищниками, крайне опасными только въ случае неудачи. Небольшія стычки были безпрерывно.

Минихъ отъ р. Шуланца могъ атаковать Вели-пашу, или, прикрываясь Шуланцемъ, совсемъ обойти турецкую позицію съ востока. Дорога въ этомъ направленіи хотя и была; но только кружная. Следуя по обходному пути, Минихъ могъ подойти къ Хотину не ранее, какъ черезъ неделю, а потому онъ предпочелъ более короткій путь – западнее Ставучанъ, не ставя однако целью разбилгь Вели-пашу. Его цель была подойти къ крепости, такъ что победа подъ Ставучанами опять-таки была "незапнымъ счатьемъ", которое никогда не оставляло Миниха. Выгоднейшій способъ действія при этихъ условіяхъ былъ очевиденъ: Минихъ имелъ въ одной массе около 60 тыс. войска; турки – 40 тыс; прочія войска были разбросаны, разделены Шуланцемъ и ручьемъ у Ставучанъ и по своимъ свойствамъ неспособны къ бою съ регулярными неразстроенными войсками.

17 августа Минихъ имелъ намереніе демонстировать къ правому флангу турокъ, переправиться въ трехъ каре съ обозомъ черезъ Шуланецъ ближе къ д. Долина, обойти главную позицію турокъ, подняться на высоты со стороны Ставучанъ и затемъ продолжать путь къ Хотину. Все это решено исполнить въ постоянной готовности отразить ударъ со всехъ сторонъ. Отданный для движенія приказъ отличается крайнею неопределенностью, подобно Гагельсбергской диспозиціи (⁴⁸).

Рано утромъ 17/28 августа авангардъ подъ начальствомъ Густава Бирона, въ составъ гвардейскаго отряда (до 3 тыс), 3 мушкетерскихъ полковъ (до 3 1/3 тыс) и двухъ драгунскихъ (до 2 тыс), – всего до 8 1/8 тыс, 4 мортиръ и 30 полевыхъ орудій малаго калибра, – переправился черезъ Шуланецъ для демонстраціи. Войска Г. Биронъ, перейдя речку, окопались и обезпечили связь съ главными силами. Вся армія стояла въ ружье, но не трогалась съ места до полудня. Въ 1-мъ часу Г. Биронъ начале переправляться обратно за Шуланецъ, что было принято Вели-пашею за отступленіе и дано известіе въ Хотинъ, какъ о победъ (Есть указаніе на то, что Колчакъ-паша прибыле съ 12 тыс. Хотинскаго гарнизона только после этого известія. Это неподтверждалось ходомъ самаго дела: при этихъ условіяхъ Колчакъ-паша могь прибыть въ 4 – 5 часу, когда дело было кончено и не было никакого смысла занимать Надобоевцы-Щировцы.).

Одновременно съ отступленіемъ Г. Бирона правофланговое каре К. Бирона двинулось въ направленіи къ д. Долины, и две "бригады" полевой артиллеріи (см. планъ Ставучанскаго сраженія; пол. Q) развернулисъ для прикрытія устраиваемыхъ мостовъ черезъ Шуланецъ. Массою имевшихся въ обозе средствъ К. Биронъ скоро набросалъ значительное число мостовъ (до 17-ти) и занялъ высоты противоположнаго берега, тыломъ къ сліянію Шуланца съ ручьемъ. Вследъ за нимъ переправился отрядъ Г. Бирона, перешедшій съ праваго на левый флангъ. Турки перешли въ частное наступленіе, но передовыя войска легко выдержали атаку янычаръ и обезпечили переправу всей арміи.

Неизбежная медленность переправы, въ особенности обоза, и принятое Минихомъ решеніе следовать въ одномъ каре предоставляли туркамъ время подготовиться къ встрече. Минихъ понялъ, что Вели-паша имелъ въ виду частью силъ занять высоты севернее Ставучанъ, а другою – оборонять подступы къ высотамъ съ уступовъ западной части возвышенности. Турки успели уже возвести здесь окопы (лит. 8 и 88). Генчъ-паша сосредоточился у д. Ставучанъ. Положеніе Миниха могло быть затруднительно; но для успеха обороны турокъ необходимо было спокойствіе, единство власти и строгая дисциплина. Между темъ Генчъ-паша действуетъ по своему усмотренію, янычары после первой неудачи пришли въ полный безпорядокъ, татары не выказывали намеренія атаковать; войска были такъ деморалазованы. что вскоре, безъ всякаго серьезнаго повода, распространйлась полная паника.

Въ 5-мъ часу вечера армія Миниха, имея впереди гвардейскій отрядъ, спокойно двинулась мимо Ставучанъ. На высоте этой деревни русскіе заметили приготовленіе къ атакъ войскъ Генчъ-паши; армія остановилась, закинула рогатки и свободно отразила атаку турецкой конницы (положеніе Г). Эта новая неудача была на глазахъ турокъ и, повидимому, такъ неблагопріятно повліяла на недисциплированныя и впечатлительныя войска, что въ 7-мъ часу вечера, когда гвардія подошла къ высотамъ (положеніе V), турки сдали ихъ безъ боя, и вся армія обратилась въ бегство. Генчъ-паша выказалъ намереніе атаковать высоты, но огонь нашей артиллеріи разсеялъ и эти толпы. Вели-паша бежалъ съ войсками къ Бендерамъ, куда былъ увлеченъ и Хотинскій гарнизонъ.

Русскимъ достался весь лагерь (более 1.000 палатокъ) съ запасами, 19 медныхъ орудій, масса снарядовъ и Хотинъ, оставшійся почти безъ гарнизона и капитулировавшій при первомъ появленіи русскихъ 19 августа. Это последнее было совершенно неожиданнымъ счастьемъ для Миниха, который при ночлегъ на месте Ставучанской победы продолжалъ опасаться турокъ также, какъ и до победы, что видно изъ его приказа (⁴⁹).

Наши потери въ Ставучанскомъ сраженіи не превосходили 13 чел. убитыми и 53 ранеными, что вполне соответствуетъ и обстоятельствамъ боя. Потери русскихъ могли быть только при двухъ неудачныхъ атакахъ, отраженныхъ до подступа турокъ къ рогаткамъ; въ сферу артиллерійскаго огня армія не входила; ружейный огонь турокъ всегда былъ ничтоженъ, а до рукопашнаго боя дело не доходило.

Изъ всего изложеннаго видно, что победа выиграна не боемъ, а маршемъ-маневромъ, вернее, паникою, распространившеюся въ турецкихъ войскахъ вследствіи свойства самой арміи и недостатка единства управленія. 28 августа Минихъ, оставивъ гарнизонъ въ Хотине, двинулся къ Яссамъ. Турки бежали за Дунай. Молдавія признала императрицу Анну своею государынею и обязалась содержать 20.000 русскую армію. Фельдмаршалъ, не имея определенныхъ целей, ограничился прикрытіемъ Яссъ.

Теперь Минихъ видимо понялъ, въ чемъ дело: воодушевленіе населенія Молдавіи и готовность ихъ жертвовать всемъ для возстановленія своей самостоятельности сделалась очевидною, но было поздно: только на 5-й годъ войны случай открылъ Миниху правильное направленіе операціонной линіи для борьбы съ турками.

Въ половине сентября было получено известіе о заключеніи Белградскаго мира между турками и австрійцами. Императрица Анна тоже заключила миръ съ турками на самыхъ невыгодныхъ для насъ условіяхъ. За Россіею оставался неимеющій самъ по себе значенія Азовъ. Татары были склонны оставить за нами Азовъ даже съ укрепленіями (⁵⁰), но турки успели выговорить обязательство срыть ихъ и не возводить укрепленій въ Таганроге. Б. и М. Кабарда остались независимы, а самое главное, Россія не могла иметь своего флота на Черномъ море.

Все изложенное даетъ намъ основаніе заключить, что Минихъ не проявилъ выдавающагося таланта, какъ полководецъ. Самый важный недостатокъ его стратегіи – это неудачный выборъ операціонной линіи, безцельность операціи. Участіе Миниха въ составленіи плана 1739 г. (лично Минихъ и въ 1739 г. былъ за походъ въ Крымъ) и его настаиванія впоследствіи (при Екатерине II) (⁵¹) на действіяхъ путемъ Петра Великаго только подтверждаетъ, что онъ слишкомъ поздно понялъ, въ чемъ дело. Какъ инженеръ, Минихъ также не оставилъ следа въ русскомъ военномъ искусствъ, если не касаться сооруженія Ладожскаго канала, что не относиться къ военному делу.

Особенностью и стратегическихъ, и тактическихъ распоряженій Миниха есть стремленіе достигнуть решительныхъ результатовъ маршами-маневрами и демонстраціями. Демонстрація къ Бендерамъ и Хотину; несколько перемене въ пунктахъ переправы черезъ Днестръ; "стратажема", какъ называетъ ее Минихъ, подъ Ставучанами – подтверждаютъ сказанное. Неуклюжій переходъ черезъ Перекопскія узины, втягиваніе за собою обоза, вытягиваніе его къ Ракитне, нерешительность, какъ быть съ обозомъ, "полкохожденіе" подъ Ставучанами еще съ большею пассивностью, чемъ въ ІПереметевскую войну Алексея Михайловича (см. выше стр. 33) – все это не даетъ места операціямъ Миниха въ ряду образцовыхъ. Одна изъ важныхъ тому причинъ заключалась въ томъ, что Минихъ поздно понялъ обстановку какъ въ Польскую, такъ и въ Турецкую войны, не искалъ, а избегалъ боя, смотрелъ на марши-маневры такъ же, какъ и многіе изъ знакомыхъ ему полководцевъ Западной Европы.

Въ общемъ выводе, время Миниха есть періодъ упадка въ русскомъ военномъ искусствъ. Миниху неудалось развить Петровскихъ началъ. Все, что зависело отъ храбрости войскъ, есть на лицо; но одна храбрость не могла искупить недостатокъ искусства, знанія главнокомандующимъ русской арміи. Къ большому несчастью, дъятельность Миниха развилась чрезвычайно быстро, такъ что онъ не успелъ еще сродниться съ Россіей, а потому даже и светлыя стороны его проектовъ, доказывающія его природную талантливость – не оставили следовъ.

При всемъ томъ огромная заслуга Миниха въ исторіи военнаго искусства въ Россіи заключается въ томъ, что онъ сразу съумелъ оценить значеніе могущественнаго нравственнаго элемента русскаго войска. После злоупотребленія храбростью войскъ при Гагельсбергъ Минихъ сделался осторожнее (даже черезъ-чуръ), но до конца умелъ ценить боевое достоинство русскаго солдата и во все время своей огромной власти высоко поддерживалъ въ арміи традиціонное достоинство русскаго войска.