Вольфганг Акунов

Орден кавалеров Ордена Святого Георгия из Альфамы (Сан Хорхе де Альфама).

Моему другу Александру Таланову

Большинству из наших уважаемых  читателей наверняка известен только один Орден Святого Георгия - учрежденная при Екатерине Великой высшая военная награда Российской Империи (недавно "с третьего захода" восстановленная республиканскими властями Российской Федерации). Между тем, свой Орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия (покровителя христианского воинства и, в частности, рыцарства) существовал и на далеком от России Иберийском (Пиренейском полуострове).

Испанский духовно-рыцарский Орден Сан Хорхе де Альфама, члены которого следовали Уставу монашеского Ордена августинцев, был основан в 1200 г. Резиденция магистра Ордена располагалась в крепости Альфама, которую испанским "георгиевским кавалерам" было поручено оборонять от мавров, чем они и занимались с переменным успехом. Иберийский Орден Святого Георгия был основан в весьма знаменательный момент истории христианского Запада, когда гегемония "римского" (а на деле - германского) императора Запада (всегда являвшаяся скорее теоретической, чем реальной, но все же признававшаяся во всем Христианском мире, кроме имевшей собственного императора-василевса Византии, Болгарии, Сербии и Руси) была впервые поставлена под вопрос высшим авторитетом западного Христианского мира.

Хотя претензии римско-германских императоров на высшую власть и до того нередко встречала сопротивление в самой Германии, оспаривалась в Италии и часто игнорировалась наиболее могущественными государями - так, короли Франции со времен римско-германской Саксонской императорской династии Оттонов (Салиев), считавших себя "возобновителями" основанной в 800 году франкским королем Карлом Великим "Римской Империи", не считали себя в каком-либо отношении подчиненными императору (ни западному "римскому", ни восточному "греческому", то есть византийскому), а французские, английские и испанские легисты-правоведы, начиная с XII столетия, начали стали отрицать подвластность их королей императорам или законам империи, только в 1202 г. (ровно через два года после учреждения Ордена Святого Георгия из Альфамы) папа римский Иннокентий III официально признал, что король Франции в обладании своим земным ииуществом фактически (де-факто) не имеет никого выше себя (в несколько иной "редакции" эта же самая мысль была сформулирована французскими правоведами следующим образом: "Король Франции является императором в своих владениях").

Несколько позднее, в 1208 году, один из французских легистов-"канонистов" значительно расширил данную формулировку, объявив на весь Христианский мир, что не только король Франции (а сели быть точнее, то "король франков", лат.: rex francorum, как французский король, "по старой памяти", официально именовался вплоть до ликвидации основанной Меровеем и Хлодвигом монархии в результате Французской революции!), но и всякий король обладает в своем королевстве теми же правами, что и император в империи.

В своих "Установлениях" французский король-крестоносец Людовик Святой заявил, что "король является держателем лишь у Бога и у самого себя" (фр.: Le rois ne tient de nului fors de Dieu et de lui).

В то же время еще с Х столетия полным ходом шел процесс "раздробления понятия империи", в ходе которого постепенно происходило пространственное ограничение не только реального, но и формального влияния императорского титула. Императорский титул начал появляться, прежде всего, в странах, не подпавших в свое время под власть основанной Карлом Великим "Римской" (Каролингской) империи, а именно - на Британских островах и на Пиренейском полуострове.

В обоих случаях титул императора отражал притязания на супрематию (верховную власть) над единым регионом (будь то над англосаксонскими королевствами или над христианскими иберийскими королевствами).

В Англии "имперские грезы" длились не больше столетия. Англосаксонский король Ательстан (Этельстан) впервые повелел именовать себя "императором" в 930 году. Англосаксонский же король Эдгар в 970 году провозгласил:

"Я, Эдгар, милостью Божией августейший император всего Альбиона (древнее название Англии - В.А.)".

Покоривший Англию датский король Канут (Кнут) Великий (умерший в 1055 году) последним из английских правителей объявил:

"Я, Кнут, император, милостью Христовой, завладевший королевством англов на Острове".

Биограф Кнута Великого подвел итог его правления в следующих выражениях:

"Им подчинены были пять королевств - Дания, Англия, Британия (так! - В.А.), Шотландия, Норвегия - он был императором".

В Испании "имперская химера" просуществовала несколько дольше. В 917 году король Ордоньо называл своего отца Альфонсо (Альфонса) III "императором". Этот титул сохранялся во многих хрониках и дипломах Х века, наряду с употреблением епископом Сантьяго де Компостела титула "апостолический" (обычно применявшегося лишь к епископу Рима, то есть, к римскому папе).

Начиная с короля дона Фернандо (Фердинанда)I (годы правления: 1037-1068), объединившего под своим скипетром королевства Леон и Кастилию, императорский титул применительно к государям объединенного королевства стал обычным. Начиная с 1077 года эта формула употреблялась в двух вариантах:

1)"Божьей милостью император всея Испании";

2)"Император всех наций Испании".

Идея "испанской империи" достигла точки своего наивысшего расцвета в правление дона Альфонсо VII, короновавшегося в 1135 году в Леоне императорской короной. Однако после смерти Альфонса VII провозглашенная им "Империя" (фактически же - Кастильская монархия) разделилась, распавшись на пять королевств, и титул "императора всея Испании" вышел из употребления (чтобы появиться вновь, пусть на очень короткое время, при короле Фердинанде III, провозгласившем себя императором после захвата у мавров Севильи в 1248 году).

Тем не менее, представляется невозможным переоценить тот крайне важный для истории Реконкисты и складывания единой испанской нации факт, что идея Испанской империи, даже будучи пространственно ограниченной, всегда была связана с идеей единства Испании (пусть даже и единства фрагментарного).          

Что же касается Ордена Сан Хорхе де Альфама, то он на протяжении всей своей истории оставался небольшим военно-монашеским братством, сражавшимся с маврами в рамках своих весьма ограниченных возможностей.

В 1400 г. Орден Святого Георгия из Альфамы вошел в состав Ордена Пресвятой Девы Монтезской, после чего "георгиевские кавалеры" стали носить на своих белых орденских облачениях (лишенных дотоле каких-либо опознавательных знаков или эмблем) красный крест Монтезского Ордена.

Здесь конец и Богу нашему слава!

                                                                                                                                                                                                                                                                            Вольфганг Акунов