К ИСТОРИИ  ДРЕВКОВОГО ОРУЖИЯ АРМИЙ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ

1. Зачин

В период с XIV по XVI век включительно древковое оружие, в качестве главного элемента вооружении пехоты, достигло на полях сражений европейского Средневековья пика своего военного значения. Именно этим объясняется характерное для данного периода развития военного искусства необычайное для Европы (в отличие от Азии) разнообразие форм и видов древкового оружия, равно как и возможностей боевого использования древкового оружия одного и того же вида. В форме копья оно по-прежнему оставалось главным военным инструментом кавалерии. В то же время оно широко применялось и в сомкнутом пехотном строю, равно как и при обороне и штурме фортификационных сооружений; к тому же оно являлось характерным оружием часовых, гарнизонных и караульных частей и телохранителей военачальников и венценосцев. В данном кратком очерке мы коснемся лишь важнейших типов древкового оружия, достигшего в ходе своего развития в описываемый период вышеупомянутого разнообразия.

Пургий атакует

2. "Фриульское копье»

Страной, где зародилось большинство из этих типов, была средневековая Италия, откуда они проникли на территорию Германии, Франции, Бургундии, Фландрии, Швейцарии, Англии, Польши и других государств. В XV-XVI вв. одним из наиболее распространенных видов древкового оружия, состоявшего на вооружении итальянских наемных солдат, было так называемое "фриульское копье» (имевшее также другое, латинизированное название – "спетум»). Характерной особенностью "фриульского копья» был его длинный заостренный наконечник в форме обоюдоострого клинка, с отходящими от его основания двумя загнутыми вниз, более короткими серповидными клинками.

3. Рунка (корсека)

На вооружении многих армий стран Южной Европы описываемого периода состоял также другой вид древкового оружия – так называемая "рунка» (или "корсека»). Подобно "фриульскому копью», корсека представляла собой насаженный на длинное древко наконечник в форме широкого обоюдоострого клинка, от которого отходили два первоначально прямых, но со временем ставших серповидными, а затем приобретших характерную форму "крыльев летучей мыши» загнутых вперед ответвления, пригодных как для нанесения колющих ударов, так и для отражения ударов противника.

4. Алебарда (гельмбарта).

Алебарда, или гельмбарта (от немецкого слова Helmbarte) , представлявшая собой вид древкового оружия,активно использовашийся, в частности,ополченцами швейцарских кантонов, сражавшихся против рыцарских армий австрийских герцогов из Дома Габсбургов, состояла из насаженного на длинное древко топора различной формы и заканчивалась острием различной формы и длины. Тупяк топора был снабжен одним или нескольким шипами, а иногда имел второе лезвие. Вариантом этого оружия являлась так называемая саблевидная алебарда (ээбельгельмбарта, нем. : Saebelhelmbarte) имевшая наконечник длиной до 1 метра в форме слегка изогнутой клинка сабли с остро отточенным лезвием (или двумя лезвиями) , ниже которого помещался небольшой топор. По мере распространения огнестрельного оружия алебарда постепенно стала утрачивать свое значение в качестве рубяще-колющего древкового оружия, однако еще в XVI веке в армиях всех европейских государств по-прежнему сохранялись регулярные подразделения алебардщиков. Кроме того, алебарды (вплоть до XVIII века) оставались на вооружении телохранителей (лейб-гвардейцев) некоторых военачальников и коронованных особ (например, на вооружении телохранителей-драбантов Лжедмитрия I обманом захватившего, хотя и ненадолго, престол Московского государства).

5. Рукона

В отличие от армий южноевропейских государств описываемой эпохи, среди тогдашних германских пехотинцев пользовались большой популярностью итальянская рукона, известная также под названием итальянской алебарды, а на жаргоне немецких ландскнехтов именовавшаяся "росшиндер» (Rossschinder, букв. : "конебойка»). Рукона представляла собой насаженный на древко, сильно вытянутый в длину, остро заточенный топор, имевший несколько острый, как бритва, серповидный боковой выступ, предназначенный главным образом для того, чтобы калечить неприятельских коней, подрезая им ноги или вспарывая брюхо. В своей верхней части топор руконы имел длинное, узкое прямое острие (достигавшее порой половины, но чаще всего двух третей общей длины наконечника) и предназначенное для нанесения колющих ударов. Позднее оружейники стали снабжать тупяк клинка руконы острым прямым боковым выступом в форме шипа, пригодным как для нанесения, так и для отражения ударов. Таким образом, "итальянская алебарда» представляла собой поистине универсальное оружие, сочетавшее в себе функции:

1) боевого топора, или секиры;
2) боевого серпа;
3) копья, или пики;
4) багра (для стаскивания неприятельских всадников с коней).

6. Альшпис и шефлин

Еще одним видом древкового оружия, широко распространенным в Европе в XV в. , было так называемое "шиловидное копье», или "альшпис» (от немецких слов Aale - "шило» и Spiess - "длинное копье», или "пика»). Почему-то альшпис у нас нередко путают с фламандским колюще-рубящим древковым оружием конца XIII – начала XIV вв. , известным под несколько шутливым названием "годендаг» (от фламандского "goeden dag», что означает: "Добрый день!»). Это тем более странно, что и альшпис, и годендаг (с соответствующими подписями на табличках) всякий посетитель может в любое время увидеть в натуре в Рыцарском зале петербургского Эрмитажа. Но это так, к слову.

В отличие от годендага, альшпис был чисто колющим древковым оружием. Характерной отличительной особенностью альшписа являлся его длинный, тонкий, закаленный наконечник, действительно имевший форму шила и давший данному виду древкового оружия соответствующее название. Альшпис имел в основании наконечника круглый железный диск-гарду для отражения неприятельских ударов.

Сходную с альшписом функцию выполнял и другой вид шилообразного копья – так называемый "шефлин». Это колющее древковое оружие отличалось от альшписа гораздо большей длиной своего шилообразного острия и отсутствием каких-либо парирующих элементов, предназначенных для отражения ударов противника.

В данной связи необходимо отметить, что на вооружении европейской пехоты описываемого периода находились и такие виды древкового оружия, как насаженные на длинные древки или топорища пехотные боевые топоры и секиры, клевцы и боевые молоты-чеканы (например, так называемый "люцернский молот») самой разнообразной формы. К их числу относились и хорошо знакомые всем нам русские бердыши (название которых, в переводе с датского, норвежского или шведского языка означает "широкая секира» - "бредэкс») , нередко использовавшиеся и в наемных армиях стран Центральной и Западной Европы (в частности, в период войн с московитами в Ливонии) , но, в отличие от русских стрельцов, исключительно в качестве рубящего оружия, и почти не применявшиеся европейскими пехотинцами в качестве сошки для пищалей, аркебуз или мушкетов.

7. Куза

Куза была древковым оружием, скорее всего, не итальянского, а французского происхождения. Многие исследователи производят название этого оружия от французского слова "куто» (couteau, в свою очередь, происходящего от более древнего, французского же слова coutil) , что означает "нож». Характерной отличительной особенностью кузы являлся ее полуметровый наконечник в форме клинка ножа с заостренным концом и лишь одним лезвием. Острие наконечника кузы было расположено чаще всего на линии тупяка, иногда заточенного в своей верхней части. Куза (русским аналогом которой являлась так называемая "совня», очень часто встречающаяся на иллюстрациях в качестве древкового оружия московской поместной конницы) применялась как рубящее и колющее оружие. Особенно широкое распространение (прежде всего на территории Германии, Польши и Венгрии) она получила в XVI-XVII вв. в качестве оружия драбантов (лейб-гвардейцев, то есть телохранителей коронованных особ).

8. Протазан

Копья и пики с длинными наконечниками в XV века трансформировались в протазан. Русское название этого древкового оружия происходит (при посредстве польского) от немецкого слова "партизана» (Partisane) , в свою очередь происходящего от итальянского "партиджана» (partigiana, что означает буквально: "сторонник»). На раннем этапе своей истории наконечник протазана, насаженный на длинное древко, представлял собой равномерно сужающийся к острию, обоюдоострый клинок, напоминавший по форме клинок итальянского пехотного меча типа "бычий язык». Когда же западноевропейские мастера-оружейники принялись расширять функциональность древкового оружия в плане расширения его защитных функций, протазан был снабжен столь характерными для него "ушами», или "ушками» - расположенными в основании клинка защитными элементами в виде загнутых вперед серповидных отростков, напоминающих "рога полумесяца».

9. Глефа

На вооружении телохранителей-драбантов при дворах многих венценосцев Европы состояло также древковое оружие под названием глефа (вероятно, от латинского "гладиус» - "меч»). Глефа, представлявшая собой рубящее-колющее оружие в виде насаженного на древко наконечник, имевший форму клинка меча или ножа (обычно с волнистым или зазубренным лезвием) отличались большим разнообразием конфигурации форм и размеров. К примеру, наконечник глефы, состоявшей на вооружении драбантов курфюрста Саксонского около 1580 года имел на редкость причудливую форму с серповидными ответвлениями и волнисто-пилообразным лезвием, вызывающим невольные ассоциации с клинком меча немецкого ландскнехта типа "фламберг», или "пламя». Заметим, что главное различие между глефой и описанной выше кузой заключается в наличии у глефы в верхней части наконечника серповидного отростка, предназначенного как для отражения неприятельских ударов, так и для захвата вражеского клинка с целью последующего обезоруживания противника.

10. Пехотная пика как основное древковое оружие европейских армий

Описанное выше разнообразие форм древкового оружия наглядно демонстрируют нам неуклонное возрастание доли древкового оружия в общем объеме вооружения по мере поста значения пехоты на полях сражений. Древковое оружие являлось, с одной стороны, основным элементом оборонительного вооружения при отражении неприятеля (и, прежде всего – при отражении атак вражеской конницы) , с другой – основным видом наступательного вооружения при прорыве сомкнутого строя неприятельской пехоты. При этом многочисленные войны XVI века убедительно доказали превосходство отличавшейся чрезвычайной длиной пики немецкого ландскнехта над алебардой, поскольку пики, благодаря своей длине, могли весьма эффективно использоваться в полевом сражениями бойцами не только первой, но также второй и даже третьей шеренг – в данном случае можно было говорить о своего рода повторении "эффекта македонской фаланги».

Пехотная пика, название которой происходит от французского глагола "пике» (piquer, то есть "колоть») , представляла собой насаженный на древко длиной 4-6 метров относительно короткий металлический наконечник листовидной или четырехгранной формы. Листовидные наконечники имели в длину около 15, четырехгранные - около 20 сантиметров.

Немецкие ландскнехты предпочитали пользоваться пиками с листовидными наконечниками, имевшими боковые ответвления. Пику с таким наконечником ландскнехты именовали на своем жаргоне "фрошмауль» (Froschmaul, т. е. "лягушачья морда» - просьба не путать с рыцарским шлемом "жабья морда»!). Пехотная пика сохраняла свое положение основного древкового оружия почти во всех европейских армиях вплоть до окончания Тридцатилетней войны, т. е. до второй половины XVII века). Затем начался процесс постепенного вытеснения пики, как и других видов пехотного древкового оружия, более удобным в бою багинетом (в свою очередь, в скором времени вытесненным более совершенным оружием – штыком) , что объяснялось тактическими изменениями, связанными с переходом от плотных, сомкнутых боевых порядков к линейному построению (что, в свою очередь, являлось следствием неуклонно возраставшей мощи огнестрельного оружия). Так, в период Северной войны в среднем примерно две трети пехотинцев противоборствующих сторон были вооружены мушкетами с багинетом (или со штыком) и лишь одна треть – по-прежнему пиками.

Уже в конце XVI века, по мере постепенного оттеснения пехотной пикой на второй план утрачивавших во все большей степени свое прежнее значение на полях сражений и превращавшихся в преимущественно парадное оружие алебард, глеф, куз и протазанов, оружейники начали придавать им все более причудливые формы и все богаче украшать их. Они продолжали оставаться на вооружении драбантов, но носили уже чисто символический характер, являясь не более чем дополнительным атрибутом дворцовой охраны (подобно топорикам рынд, стоявших у трона московских Государей). Правда, и иногда (хотя и крайне редко) это парадное древковое оружие все же использовалось по своему прямому назначению. Одной из последних жертв подобного применения парадного древкового оружия стал известный полководец римско-германского Императора времен Тридцатилетней войны Альбрехт фон Валленштейн, герцог Фридландский и Генералиссимус Океана и Балтийского моря. Обвиненный в попытке завладеть короной Богемии (Чехии) , Валленштейн был по приказу Императора заколот в своей спальне церемониальным протазаном.

11. Эспонтон и полупика

Еще во второй половине XVII века пехотные офицеры французской королевской армии получили новый вид древкового оружия – так называемый эспонтон (спонтон). Основной характерной особенностью эспонтона был его широкий в основании наконечник в форме клинка с явно выраженной гранью по центру. В остальном же он напоминал по форме несколько укороченный протазан. После введения эспонтона во Франции, во многих европейских армиях (например, в прусской армии при короле Фридрихе I) эспонтон также стал оружием офицеров, вместо использовавшегося ранее в этом качестве протазана.

Унтер-офицер получил на вооружение так называемую полупику (по-немецки: "курцгевер»). Подобно эспонтону, полупика также происходит от протазана. Нередко пишут, что эспонтоны и полупики, якобы, служили только зримыми признаками офицерского и унтер-офицерского звания. Однако это не совсем верно. Хотя их чисто боевая ценность была невысока, эспонтоны и полупики выполняли немаловажную функцию ориентиров для выстроенных в длинные линии пехотинцев в ходе строевой подготовки, да и на полях сражений. Кроме того, солдаты феодальных армий были приучены бояться этого колющего оружия, особенно если оно находилось в руках унтер-офицеров, замыкавших строй или стоявших за линией.

Унтер-офицерам довольно часто приходилось пускать свои полупики в ход против солдат, пытавших дезертировать с поля боя, замедлявших шаг в наступлении или ломавших строй (конечно, чаще всего используя при этом не острый наконечник, а древко).

В прусской армии в эпоху Фридриха Великого использовались офицерские эспонтоны с закругленным основанием клинка, коротким острием и поперечной перекладиной, предназначенной для отражения неприятельских ударов. В 1756 году унтер-офицерские полупики получили в основании своего широкого обоюдоострого клинка два выгнутых наружу и книзу серповидных отростка.

В Российской Империи в правление Государя Павла Петровича, наряду со всем прочим, были введены также офицерские эспонтоны и унтер-офицерские полупики прусского образца. Во время Итальянского похода Суворова они сослужили неплохую службу русским воинам, гревшимся в альпийских снегах у костров, разожженных из этих эспонтонов и полупик. Великий князь Константин Павлович, участвовавший в суворовском походе, не преминул рассказать своему Венценосному батюшке об этом эпизоде. Судя по всему, Император Павел остался не очень доволен.

Пехотное древковое оружие было окончательно снято с вооружения европейских армий к концу XVIII столетия (в Пруссии – только в 1806 году).

12. Кавалерийская пика на вооружении уланских полков

Несмотря на то, что во многих армиях Европы кавалерийская пика – прямая преемница рыцарского, жандармского и польско-литовского гусарского копья – казалось, полностью утратила свое былое значение, формирование уланских полков привело к возрождению ее роли в вооружении конницы. Так, в 1740-41 гг. по приказу Фридриха II Прусского был сформирован уланский полк. Но затем "король-философ» расформировал его и преобразовал в гусарский полк, ибо, как видно, счел гусар более перспективным видом кавалерии. Правда, позднее, с учетом опыта освободительных войн против наполеоновской тирании, во многих странах Европы, в том числе и в Пруссии, уланские полки были восстановлены.

Однако, по мере нарастания огневой мощи пехоты и артиллерии, особенно ярко проявившейся во второй половине XIX века, военное значение кавалерии, а вместе с ней – и кавалерийской пики – продолжало падать. Тем не менее, по повелению ставшего в 1888 году германским Императором Вильгельма II Гогенцоллерна, надеявшегося, в преддверии Первой мировой войны, добиться стратегического преимущества над "Францией – исконным врагом всех германцев», с подачи генерала фон Мосснера, на вооружение германской конницы в 1895 году была принята стальная трубчатая кавалерийская пика. Накануне войны деревянные пики с металлическим наконечником стали заменяться на цельнометаллические трубчатые и в ряде других стран Европы (в частности, в России).

Впрочем, в ходе Мировой войны была наглядно продемонстрирована бесполезность этого вида оружия, да и кавалерии вообще. Пожалуй, единственным исключением явились события периода Гражданской войны в России и некоторых соседних государствах, в которых конница и кавалерийские пики продолжали использоваться (в том числе немецкими и балтийскими белыми добровольцами в составе Железной дивизии, Балтийского ландесвера и Немецкого Легиона в 1918-19119 гг. в Латвии и Эстонии).

13. С древковым оружием против сеньоров

Хотя целью данного очерка – ввиду необъятности темы! – являлось прежде всего беглое ознакомление уважаемых читателей с использованием древкового оружия в европейских армиях развитого и позднего Средневековья, не следует забывать также следующее обстоятельство. На протяжении столетий именно древковое оружие всегда являлось основным оружием крестьянских и бюргерских ополчений в борьбе с феодальными сеньорами. Сравнительно простое в изготовлении, оно напоминало инструменты и повседневные орудия труда, которыми пользовались крестьяне, сельские и городские ремесленники. Речь идет, в первую очередь, о вилах, острогах (вообще не нуждавшихся в переделке для использования в военных целях) , насаженных на длинное древко серпах и косах, топорах и молотильных цепах (порой окованных железом и утыканных гвоздями). В ходе городских и крестьянских восстаний они превращались в грозное оружие, начиная с раннего Средневековья – укажем, в качестве примера, на саксонское восстание "Стеллинга» под лозунгом восстановления веры в древних германских богов, восстания немецких штедингских крестьян в XIII веке (обвиненных инквизицией в дьяволопоклонстве и успешно отразивших несколько организованных против них по призыву римского папы крестовых походов!), Гуситские войны, а также Крестьянские войны XV-ХVI в. в. в Германии и т. д. – примеры можно множить без числа.

При обороне осажденной турками-османами австрийской столицы Вены в 1683 году защитники города соединяли свои боевые вилы-тройчатки пружинными болтами, вследствие чего сравнительно небольшое число осажденных могло эффективно отражать этой непреодолимой зубчатой стеной натиск многократно превосходивших венцев по численности турецких башибузуков на стены имперской столицы. Да и в ходе Освободительных войн против войск Наполеона немало бойцов прусского народного ополчения-ландвера, особенно на первых порах, по примеру русских крестьян, вступало в бой вооруженными боевыми косами. В ходе польских восстаний в 1830, 1848 и даже 1863 гг. повстанцы также широко использовали отряды так называемых "косиньеров» - ополченцев, вооруженных пиками, переделанными из кос, и боевыми вилами.

Здесь конец и Богу нашему слава!