О РОЛИ МУЗЫКИ В СС ВООБЩЕ И В "ЛЕЙБШТАНДАРТЕ» - В ЧАСТНОСТИ.

Рыцарю Ордена Святого Иоанна,

Генерал-лейтенанту Белого Союза Казачьих Войск

Михаилу Старовойтову

И берега Арьяварты,

Снежный ее окоем,

Что не сыскать на картах,

Мы в небесах найдем.

Николай Носов.

Музыка традиционно играла в жизни германских военнослужащих крайне важную, а с приходом к власти лидера Национал-Социалистической Германской Рабочей Парии (НСДАП) Адольфа Гитлера – даже сакральную роль. Столь же важную роль она играла и в жизни эсэсовского полка личной охраны фюрера НСДАП ("Лейбштандарта Адольфа Гитлера», сокращенно: "ЛАГ»).

В августе 1935 года в составе "ЛАГ» был сформирован музыкальный взвод (музикцуг), состоявший из 36 музыкантов, во главе которого был поставлен первый и единственный в его истории командир, капельмейстер и тамбурмажор гауптштурмфюрер СС Герман Мюллер-Йон, которому было присвоено уникальное среди военных музыкантов не только Шуцштаффеля (СС), но и всех вооруженных сил Третьего рейха официальное звание "обермузикмейстера». Численность этого духового оркестра полка личной охраны Адольфа Гитлера, на удивление слаженно подчинявшегося каждому взмаху жезла своего тамбурмажора, в течение 3 лет возросла с 36 до 64 музыкантов. Впрочем, на первых порах с музикмейстером случались и непредвиденные казусы. Так, если верить доктору Генри Пикеру, автору книги мемуаров "Застольные разговоры Гитлера», фюрер Третьего рейха вспоминал за обедом 4 июля 1942 года, как "тамбурмажор "Лейбштандарта СС», который то и дело подбрасывал свой тамбурмажорский жезл в воздух, в какой-то момент не успел его поймать, жезл упал и покатился по земле под ноги публике»... как говорится, "конь хоть и о четырех ногах, а спотыкается»!

Перед началом Европейской Гражданской войны 1939-1945 гг. оркестр "Лейбштандарта» (пользовавшийся в Германии не меньшей популярностью, чем в Советском Союзе – Ансамбль песни и пляски НКВД, переименованный после смерти товарища Сталина в Ансамбль песни и пляски Советской Армии), гастролировал по Третьему рейху, с особым блеском выступив на Олимпийских играх 1936 года в Берлине (примечательных, в частности, тем, что их участники – спортсмены-олимпийцы из разных стран, причем даже из Франции, проходя торжественным маршем по Олимпийской арене, приветствовали Адольфа Гитлера и высшее партийное руководство НСДАП, присутствовавшее на трибунах, знаменитым жестом – выбросом правой руки вперед и вверх, именовавшимся в фашистской Италии "римским», а в национал-социалистической Германии – "немецким» или "гитлеровским» приветствием).

Любимым композитором Адольфа Гитлера был, как известно, Рихард Вагнер. Поэтому оркестр "Лейбштандарта» ежегодно играл на фестивале опер (а если быть точнее – "музыкальных драм») Вагнера (и в первую очередь – его знаменитой тетралогии "Кольцо Нибелунга») в баварском городе Байрейте ("Байрейтер Фестшпиле»). Документы свидетельствуют, что Гитлер, несмотря на всю свою занятость, не пропустил ни одного Байрейтского фестиваля. Дело в том, что произведения Вагнера, в свое время настолько поразившие Гитлера, что он приказал исполнять перед делегатами каждого партийного съезда или слета НСДАП увертюру из оперы Вагнера "Риенци», оказали на мировоззрение фюрера национал-социалистов и Третьего рейха огромное влияние. Основное произведение Рихарда Вагнера, труд всей его жизни – тетралогия "Кольцо Нибелунга», основанное на древнегерманских сказаниях о Нибелунгах (Нифлунгах) и – в меньшей степени - на средневековой немецкой "Песни о Нибелунгах», повествовал о том, как карлик-нибелунг (демон тумана и мрака) Альберих, проклявший любовь, завладел волшебным "кольцом могущества», дающим его владельцу власть над всем золотом мира ("кладом Нибелунгов»), последовательно губящим всех его владельцев и, в конце концов, приводящим к "Сумеркам (Гибели) богов» и гибели всего мира (Мировому пожару, по-древнегермански: "Муспилли»).

Если верить Герману Раушнингу, бывшему видному национал-социалисту и бургомистру г. Данцига, впоследствии изменившему Гитлеру и написавшему о нем множество обличительных книг, фюрер Третьего рейха, якобы даже заявил ему следующее: "Возможно, мы погибнем. Но мы прихватим с собой весь мир»… Он напел тему из "Гибели богов» Рихарда Вагнера – "только это подобает...незыблемой воле повелителя, которая и перед лицом полного уничтожения...остается цельной».

Даже если Герман Раушнинг писал о Гитлере преимущественно неправду (а в этом не может быть почти никаких сомнений), то в данном пункте он, скорее всего, не искажал истину. Для Адольфа Гитлера речь шла не просто о предотвращении "конца белого мира», а о спасении от неминуемой гибели всего рода человеческого, о предупреждении "хаоса или планеты во власти термитов... угрозы страшного термитного безумия, идущего с Востока (большевизма - В.А.)», о предотвращении апокалиптических "Сумерек (Гибели) богов» – миссии, сформулированной Рихардом Вагнером (при посредстве своего зятя – англичанина Хьюстона Стюарта Чемберлена, совершенно добровольно переселившегося в Германию и объявившего себя немцем - случай, неслыханный в истории Англии!) и делегированной им Адольфу Гитлеру. В этой миссии была важна не столько реальность, сколько режиссерская партитура, по которой ставят этот спектакль. Она предписывает миру стать ареной решающей апокалиптической битвы, в которой белой арийской расе предстояло устоять в борьбе с темной расой разрушителей, проросшей из недр Ночи и Смерти, а за этой драмой должна была последовать Вселенская Развязка.

Как и в музыкальной драме Рихарда Вагнера "Сумерки (Гибель) богов», порочному миру, обреченному на гибель, предстояло сгореть в пламени очистительного мирового пожара. Гитлеру же предстояло стать новым Зигфридом (Сигурдом) – светлым героем, вознамерившимся сразить чудовищного линдвурма – злого червя-дракона, гложущего род человеческий, как бы превратив весь мир в подмостки театра Рихарда Вагнера. Драма политической реальности для Гитлера разыгрывалась на фоне меняющихся декораций "Кольца Нибелунга». Это был как бы вселенский спектакль, в котором фюрер Третьего рейха играл свою звездную роль, деля мир по категориям и творя социальный порядок, при котором костюм персонажа олицетворял его функцию. Как вагнеровский верховный бог Вотан (Один) командовал своим войском героев-мертвецов ("Дикой охотой»), так и Гитлер командовал уже войском мертвецов и, разыгрывая войну в ящике с песком, форсировал массовую гибель. Пока это зависело от него, репертуар мировой истории составляли "Сумерки (Гибель) богов».

Хотя юдофобия Адольфа Гитлера восходила еще к временам его венской юности (когда он, как описано в "Моей борьбе», впервые встретил "восточного» еврея-ашкенази в пейсах и длинном кафтане-лапсердаке и понял, что это существо – ни в коем случае не представитель белой расы), а укрепил его в этих убеждениях Дитрих Эккарт, наглядной реальностью (в духе Хьюстона Стюарта Чемберлена) эти демонические недочеловеки-"унтерменши» стали для фюрера только в вагнеровском мифе о Нибелунгах. Дьявольский заговор темных исчадий преисподней, жертвой которого был обречен пасть лучезарный герой, Гитлер узрел не столько в сочинениях венских антисемитов вроде магистра Ордена Новых Тамплиеров Йорга-Ланца фон Либенфельза, сколько в вагнеровском "Кольце Нибелунга».

Именно вагенеровский мировой театр, на подмостках которого разыгрываются гибель сынов арийских богов и наступление владычества демонических хранителей "всего золота мира», помог немыслимому дотоле стать отчетливо-наглядным до такой степени, что внушил Гитлеру мысль истребить этих "мракобесов» (как в прямом, так и в переносном смысле этого слова). И, если кому-то могло показаться, что это чистой воды театр, требующий сценического же воплощения, то фюрер Третьего рейха позаботился о том, чтобы этот "театр» стал реальностью, осуществив, с присущим ему артистизмом, столь грандиозную "театральную постановку», что его не могут забыть до сих пор (несмотря на кажущуюся мимолетность и эфемерность гитлеровского режима, просуществовавшего всего 12 лет)! Причем включая неизбежный конфликт с центром "власти над всеми сокровищами мира» - Лондонским Сити и охраняющей этот "Финансовый (Золотой) Интернационал» колоссальной мощью Британской империи, этой "пиявицы Вселенной» (по меткому выражению Достоевского).

Не зря любимый композитор фюрера Рихард Вагнер, посетивший туманный Лондон еще в 1877 году, пришел к выводу, что именно там, в окутанном черным туманом центре "Фининтерна», воплотилась мечта злого карлика Альбериха, демонического стража сокровищ Нифлунгов – "дом туманов, власть над миром», благодаря бесчисленным сокровищам, на страже которых стоят безжалостное насилие и холодный расчет. Именно эта подоплека гитлеровского импульса, идущего от вагнеровских "Сумерек (Гибели) богов», не позволила британскому премьер-министру Невиллу Чемберлену (между прочим, родственнику другого, упоминавшегося нами выше Чемберлена, вагнерианца Хьюстона Стюарта) понять фюрера Третьего рейха.

Невилл Чемберлен, мнивший себя расчетливым и реальным политиком, прибыл в период Судетского кризиса 1938 года из Лондона в Мюнхен, чтобы использовать романтика Гитлера в интересах британского имперского истэблишмента. Однако гитлеровский расизм (скорее байрейтский, чем венский) был не только романтическим, но и мифическим, и поэтому премьер-консерватор (привыкший к исключительно прагматичному и практичному британскому расизму) был не в состоянии даже осознать масштабы иррациональности (с точки зрения практичных буржуа) мировоззрения Адольфа Гитлера. Удачливый бизнесмен из Бирмингема, привычный к рациональному расчету во всем, Невилл Чемберлен был абсолютно не способен даже принять к сведению возможность вторжения иррационального ("для иудеев соблазн, для эллинов безумие») в реальную политику – например, задачу "создания чмстого расового типа» и "претворения мифа в жизнь», поставленную главным идеологом национал-социализма Альфредом Розенбергом (выдвигавшим, к примеру, такое абсолютно непонятное "практичному англичанину» Невиллу Чемберлену утверждение, как "Германский народ есть черный крюковидный крест»).

Но довольно об этом, иначе мы слишком отклонимся от темы нашего повествования. Констатируем только еще раз, что оркестр "Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» ежегодно играл на вагнеровском музыкальном фестивале в "вагнеровском» г. Байрейте.

1 октября 1938 года "Лейбштандарт СС Адольфа Гитлера» принял участие в присоединении к Германии Судетской области бывшей Чехословакии, обеспечивая безопасность Гитлера в ходе его визита в новую германскую провинцию (гау Судетенланд). На торжественной встрече фюрера оркестр "Лейбштандарта» с блеском исполнил полковой марш "ЛАГ» и "Баденвейлерский марш» – любимый марш фюрера Третьего рейха.

Кроме того, оркестр "Лейбштандарта» часто играл на площади перед Имперской канцелярией в Берлине, на партийных съездах и других официальных мероприятиях НСДАП.

Парадным символом оркестра "ЛАГ» (как и других военных оркестров частей вермахта, СА и СС) являлся бунчук (по-немецки: "шелленбаум», то есть буквально "древко с бубенцами»), увенчанный орлом с распростертыми крыльями и с перуном (фармаконом) древнеримского бога-громовержца Юпитера в когтях. Под орлом к древку "шелленбаума» было подвешено напоминавшее древнеримский вексиллум 4-угольное полотнище красного цвета с золотой бахромой, золотыми кистями по краям и вышитым золотыми нитками ранним вариантом партийного орла НСДАП с вписанным в золотой дубовый венок вращающимся черным крюковидным крестом в когтях. Под полотнищем к древку бунчука была прикреплена 8-лучевая серебряная звезда со штралами и черным вращающимся крюковидным крестом в круглом центральном медальоне. Под звездой к древку бунчука был прикреплен полумесяц рогами вверх, с подвешенными к нему снизу латунными бубенчиками в форме звездочек, чередующимися с колокольчиками и подвешенными к рогам полумесяца 2 волчьими хвостами – черным и белым – по бокам. Под полумесяцем размещался латунный колокол с подвешенными к его нижнему краю чередующимися колокольчиками и бубенчиками.

В общем и целом, "шелленбаум» оркестра "Лейбштандарта Адольфа Гитлера» напоминал своей верхней половиной боевой значок древнеримского легиона, а нижней - бунчук янычар времен Османской империи - "настоящая турецкая музыка», по выражению доброго сказочника Ганса-Христиана Андерсена, описавшего подобный инструмент в своей сказке "О том, как буря перевесила вывески» - правда, Андерсен именовал его не "древком с бубенчиками», а "птицей» ("Самым замечательным инструментом в оркестре была "птица»... длинный шест, увенчанный полумесяцем и обвешанный всевозможными колокольчиками и бубенчиками – настоящая турецкая музыка! Шест поднимали и раскачивали из стороны в сторону, колокольчики звенели и бренчали, а в глазах просто рябило от золота, серебра и меди, сверкавших на солнце»). Единственное различие заключалось в том, что турки (и татары) украшали свои бунчуки не волчьими, а конскими хвостами.

Горны, фанфары и другие духовые инструменты оркестра "ЛАГ» были украшены занавесками-вымпелами из черного бархата с серебряной бахромой. На вымпелах с одной стороны была вышита серебряная мертвая голова и выполненная серебряными готическими литерами надпись "Штандарт Адольфа Гитлера» (Standarte Adolf Hitler) под черепом с костями, а с другой - сдвоенная эсэсовская руна "сиг» (совуло»), также вышитая серебряными нитками, и 2 пучка из 3 серебряных дубовых листьев в нижних углах. Большой барабан, в который били на торжественных церемониях, был также украшен серебряными мертвой головой и надписью "Штандарт Адольфа Гитлера» на черном фоне.

Музыканты "Лейбштандарта» носили на плечах так называемые "ласточкины гнезда» (нем.: "швальбеннестер»), именуемые также "музыкантскими крылышками» – матерчатые накладки полукруглой формы, закрепленные на верхней части плечевых рукавных швов мундиров. Эсэсовская версия "ласточкиных гнезд» состояла из чередующихся черно-серебряных вертикальных полос. Тамбурмажора отличало от остальных музыкантов "ЛАГ» наличие серебряной бахромы, шедшей по нижнему краю "музыкантских крылышек».

Здесь конец и Богу нашему слава! Аминь!

Вольфганг Акунов