"ЗНАМЕНА ВВЫСЬ!» В КОНТЕКСТЕ ПЕСЕННОГО ТВОРЧЕСТВА СА.

       Durch deutsches Land marschieren wir!
       Fuer Adolf Hitler kaempfen wir!
       Die Rote Front, schlagt sie zu Brei!
       SA marschiert! Achtung! Die Strasse frei!/1/
       
       Старейшей из исторически засвидетельствованных песен боевиков штурмовых отрядов ("Штурмабтайлунген», СА; нем.: Sturmabteilungen, SA) гитлеровской Национал-Социалистической Германской Рабочей Партии ("Национальсоциалистише Дойче Арбайтерпартай», НСДАП; нем.: Nationalsozialistische Deutsche Arbeiterpartei, NSDAP) была песня "Вперед, Вперед, на бой...»(нем.: Auf, auf, zum Kampf...).

       В ее основе лежали текст и мелодия старинной немецкой солдатской песни, самый ранний из сохранившихся текстов которой указывает на время правления одного из германских императоров и прусских королей династии Гогенцоллернов, носивших имя Вильгельм. При этом речь может идти лишь о Вильгельме I, при котором была создана "железом и кровью», по слову рейхсканцлера Отто фон Бисмарка, единая Германская империя, или о Вильгельме II, при котором эта империя, созданная "железом и кровью», рухнула на сорок восьмом году своего существования.

1.     Auf, auf, zum Kampf, zum Kampf,
       Zum Kampf sind wir geboren.
       Auf, auf, zum Kampf, zum Kampf,
       Zum Kampf fuers Vaterland!
       Dem Kaiser Wilhelm haben wir's geschworen,
       Dem Kaiser Wilhelm reichen wir die Hand.

2.     Was macht der Sohn, der Sohn
       Der Mutter so viel Schmerzen,
       Bis dass sie ihn, ja ihn
       Zum Kampfe auferzieht.
       Die Liebe traegt sie stets in ihrem Herzen.
       Drum, Sohn, vergiss es deiner Mutter nicht.

3.     Der Vater weint, ja weint
       Um seines Sohnes Leben,
       Dieweil er ihn, ja ihn
       Zum letzten Mal gesehn,
       Reicht ihm die Hand, gibt ihm den Abschiedssegen.
       Wer weiss, mein Sohn, ob wir uns wiedersehn.

4.     Ein Maedel weint, ja weint
       Schon viele lange Jahre
       Um den Geliebten manche bitt're Stund'.
       Wen sie geliebt, der schlummert laengst im Grabe,
       Dieweil er ward vom Feinde schwer verwundt.

5.     Es steht ein Mann, ein Mann,
       So fest wie eine Eichе.
       Er hat gewiss, gewiss
       Schon manchen Sturm erlebt.
       Vielleicht ist er schon morgen eine Leiche,
       So wie es manchen deutschen Kriegern geht.

6.     Wir fuerchten nicht, ja nicht
       Den Donner der Kanonen,
       Ob er uns gleich, ja gleich
       Zum Untergange ruft.
       Drum wollen wir es nochmals wiederholen:
       Der Tod im Felde ist der schoenste Tod!
      
       Подстрочный русский перевод:

1.     Вперед, на бой, на бой,
       Мы рождены для боя.
       Вперед, на бой, на бой!
       На бой за Отечество!
       Мы поклялись в этом императору Вильгельму,
       Императору Вильгельму мы протягиваем руку.

2.     Каких только страданий ни причиняет сын матери,
       Пока она, она
       Растит из него бойца.
       В ее груди постоянно живет любовь,
       Потому, сын, не забудь это своей матери.

3.     Отец плачет, плачет,
       Опасаясь за жизнь своего сына,
       Которого он увидел,
       Увидел в последний раз.
       Подает ему руку, дает ему прощальное благословение.
       Кто знает, сын мой, свидимся ли вновь?

4.     Девушка плачет, плачет
       Уже долгие годы.
       Плачет о своем любимом в горькие часы.
       Тот, кого она любила,
       Давно уже покоится в могиле,
       После того, как враг
       Нанес ему тяжкую рану.

5.     Стоит на посту человек,
       Несокрушимый, словно дуб.
       Он наверняка пережил
       И отразил немало штурмов.
       Может быть, он завтра станет трупом,
       Как это случилось со многими германскими воинами.

6.     Мы не страшимся, не страшимся
       Грохота орудий,
       Пусть даже он сулит нам скорую гибель.
       Поэтому давайте же еще раз повторим:
       Смерть на поле боя -
       Самая прекрасная смерть!

       В период Ноябрьской революции 1918 г. и последующих революционных боев 1919-1923 гг. в "веймарской» Германии немецкие большевики сочинили свой собственный текст на мотив этой старинной солдатской песни, исключив из нее упоминание об Отечестве (ибо по Марксу-Ленину "у пролетариев нет отечества») и заменив имя императора Вильгельма именами своих собственных вождей - основателей Коммунистической Партии Германии (КПГ) Карла Либкнехта и Розы Люксембург, убитых чинами белого добровольческого корпуса (Гвардейской кавалерийской стрелковой дивизии) в январе 1919 г. в Берлине:

1.     Auf, auf, zum Kampf, zum Kampf,
       Zum Kampf sind wir geboren.
       Auf, auf, zum Kampf, zum Kampf,
       Zum Kampf sind wir bereit.
       Dem Karl Liebknecht, dem haben wir's geschworen,
       Der Rosa Luxemburg reichen wir die Hand.

2.     Wir fuerchten nicht, ja nicht
       Den Donner der Kanonen,
       Wir fuerchten nicht, ja nicht
       Die schwarze Reaktion.
       Den Karl Liebknecht, den haben wir verloren.
       Die Rosa Luxemburg viel durch Moerderhand.

3.     Es steht ein Mann, ein Mann,
       So fest wie eine Eichе.
       Er hat gewiss, gewiss
       Schon manchen Sturm erlebt.
       Vielleicht ist er schon morgen eine Leiche,
       So wie es manchen Freiheitskaempfern geht.


       Перевод:

1.     Вперед, на бой, на бой,
       Мы рождены для боя.
       Вперед, на бой, на бой,
       Готовы к бою мы.
       Мы поклялись в этом Карлу Либкнехту.
       Мы протягиваем руку Розе Люксембург.

2.     Мы не страшимся, не страшимся
       Грохота орудий.
       Мы не страшимся, не страшимся
       Черной реакции.
       Мы потеряли Карла Либкнехта.
       Роза Люксембург пала от руки убийц.
       
3.     Стоит на посту человек,
       Несокрушимый, словно дуб.
       Он наверняка пережил
       И отразил немало штурмов.
       Может быть, он завтра станет трупом,
       Как это случилось со многими борцами за свободу.

       Вскоре германские национал-социалисты "взяли на вооружение» эту старую солдатскую песню, новый текст для которой сочинил Адольф Вагнер. В этом тексте императора Вильгельма заменил фюрер НСДАП Адольф Гитлер, воздавалась честь двум миллионам германских солдат, павших в Первой мировой войне, а целью была объявлена победа в борьбе за Третий рейх:

1.     Auf, auf, zum Kampf, zum Kampf,
       Zum Kampf sind wir geboren.
       Auf, auf, zum Kampf, zum Kampf,
       Zum Kampf fuers Vaterland!
       Dir, Adolf Hitler, wir's geschworen,
       Dir, Adolf Hitler, reichen wir die Hand.

2.     Es steht ein Mann, ein Mann,
       So fest wie eine Eichе.
       Er hat gewiss, gewiss
       Schon manchen Sturm erlebt.
       Vielleicht ist er schon morgen eine Leiche,
       Wie es so vielen Hitlerleuten geht.

3.     Drum auf, zum Kampf, zum Kampf,
       Mit braunen Bataillonen.
       Das Dritte Reich, ja Reich,
       Ist unser hohes Ziel.
       Des Weltkriegs Tote, diese zwei Millionen,
       Verpflichten uns, ja
       Uns zum Kampf und Sieg!

       Перевод:

1.     Вперед, на бой, на бой,
       Мы рождены для боя.
       Вперед, на бой, на бой!
       На бой за Отечество!
       Мы поклялись в этом  тебе, Адольф Гитлер,
       Тебе, Адольф Гитлер, мы протягиваем руку.

2.     Стоит на посту человек,
       Несокрушимый, словно дуб.
       Он наверняка пережил
       И отразил немало штурмов.
       Может быть, он завтра станет трупом,
       Как это случилось со многими людьми Гитлера.

3.     Поэтому на бой, на бой,
       Коричневые батальоны!
       Третья империя /2/, империя -
       Вот наша высокая цель.
       Павшие в мировую войну, эти два миллиона,
       Обязывают нас, да, нас,
       Бороться и победить.

       Фридрих-Христиан принц цу Шаумбург-Липпе в своих мемуарах вспоминал, как "в Нюрнбергском дворце юстиции один генерал сухопутных войск выбросился с четвертого этажа и разбился о каменный пол первого этажа. Он остался лежать мертвым у нас на глазах, там, где находился централ этой огромной тюрьмы. Вскоре некоторые заключенные начали петь в своих камерах. К ним присоединялось все больше заключенных, пока все мы - заключенные национал-социалисты и не национал-социалисты, и даже некотопрые иностранцы - все подхватили песню, которая мощно зазвучала под сумрачными сводами - та песня, которая раньше так легко срывалась с наших губ, но теперь внезапно обрела новую жизнь, исходя из глубины нашей души: "Мы поклялись в этом тебе, Адольф Гитлер!». Это пели германские солдаты, офицеры, генералы, профессора, священнослужители, юристы, профессора, судьи, врачи и т.д., десятки из которых уже знали, что будут повешены - ибо никто изо всех них не был таким, как те, кто просто утверждал, что "ничего не знал». Но это так, к слову...      

       В гитлеровской "Третьей империи» сложился настоящий культ так называемых "мучеников Движения» - национал-социалистических активистов, погибших в "годы борьбы» (1919-1933), до прихода Адольфа Гитлера к власти. В соответствии с логикой зарождения и исторического развития Национал-Социалистической Германской Рабочей Партии "мученики Движения», в огромном большинстве своем, были членами ее штурмовых отрядов.

       Самый известный - наряду с шестнадцатью "национал-социалистами первого призыва» (например - Андреасом Бауридлем, окрасившим своей кровью, смешавшейся с кровью другого национал-социалиста - Ульриха Графа, полотнище красного партийного знамени с черным крюковидным крестом /3/ в белом круге, древко которого он продолжал сжимать в руках даже мертвый, или прибалтийским немцем-"фрайкоровцем» Максом-Эрвином фон Шойбнер-Рихтером, закрывшим Гитлера своим телом, приняв пулю, предназначенную для фюрера), убитыми пулями рейхсвера и "зеленой полиции» лидера баварских сепаратистов Густава Риттера фон Кара 9 ноября 1923 г. в ходе мюнхенского "пивного» путча Гитлера-Людендорфа /4/, и с вожаком берлинских штурмовиков - "рыжим (красным) петухом» штурмфюрером СА Гейнцем (Хайнцем) Майковским, павшим от рук коммунистов - из "мучеников Движения, засвидетельствовавших своей кровью верность НСДАП», "красно-коричневый» трибун и поэт-песенник Хорст Вессель, подобно большинству "пролетарских вождей» (не только в Германии, но и в других странах мира), сам был отнюдь не "пролетарского», а самого что ни на есть "добропорядочного», или, выражаясь языком официальных анкет советского периода, "буржуазного» происхождения.

       Будущий "агитатор, горлан и звонарь» родился 10 января 1907 г. в старинном немецком городе Билефельде в семье лютеранского священника, военного капеллана и доктора богословия Людвига Весселя. После переезда семьи Весселей в Берлин, где пастор Вессель был назначен настоятелем старейшего берлинского храма Святого Угодника Божия Николая (Николайкирхе; нем.: Nikolaikirche) Хорст Вессель окончил там гимназию. В знак протеста против своего "шписсбюргерского» (мелкобуржуазного, мещанского) происхождения и окружения (по некоторым сведениям, его "старорежимный» и крайне консервативный отец, вдобавок ко всему, был еще и франкмасоном!) молодой человек очень рано увлекся политикой.

       Уже в 1922 году Хорст Вессель вступил в 21-ю местную группу "Кронпринцесса» (Kronprinzessin) правой консервативной организации "Орден Бисмарка» ("Бисмарк-Орден»; нем.: Bismarck-Orden). "Орден Бисмарка», известный также под названием "Бисмарковский молодежи» ("Бисмарк-Югенд»; нем.: Bismarck-Jugend), являлся молодежной организацией Немецкой (Германской) Национальной Партии» ("Дойчнационале Фолькспартай»; нем.: Deutschnationale Volkspartei), которую, на момент вступления в нее Хорста Весселя, возглавлял Вильгельм Кубе (в будущем – нацистский гауляйтер и наместник Гитлера в оккупированной Белоруссии в годы Второй мировой войны).

       В рамках выполнения своих обязанностей по охране помещений, в которых проводились политические мероприятия НННП, Хорст Вессель весной 1924 года вступил в контакт с союзом "Викинг» ("Викинг-Бунд», нем.: Wiking-Bund) капитана Германа Эргардта. Союз "Викинг» в описываемое время являлся центром притяжения для бывших чинов сыгравшей решающую роль в монархическом "Капповском путче» ("путче Каппа-фон Люттвица») 1920 г., направленном на свержение правительства "Веймарской республики», Военно-морской бригады Эргардта ("Маринебригаде Эргардт»; нем.: Marinebrigade Erhardt), эмблемой которой являлся белый крюковидный крест-коловрат на стальном шлеме.

       Наряду с бывшими чинами "бригады Эргардта», Хорст Вессель завел знакомство с бывшими террористами из рядов секретной организации "Консул» ("Организацьон Консул», ОК; нем.: Organisation Consul, OC), также возглавлявшейся Эргардтом (скрывавшимся под псевдонимом "консул Айхман»). На счету ОК к описываемому времени числились, между прочим, убийство лидера католической партии Центра Маттиаса Эрцбергера (активного сторонника выполнения Германией условий грабительского Версальского договора) и имперского министра иностранных дел Вальтера Ратенау.

       "Активизм» сторонников капитана Эргардта, выгодно отличавший их в глазах Весселя от реакционных взглядов сторонников Немецкой Национальной Народной Партии, произвел на него неизгладимое впечатление. Поэтому он, несмотря на последовавшее вскоре награждение серебряным почетным знаком НННП, одновременно вступил и в союз "Викинг». Когда об этом стало известно руководству НННП и "Ордена Бисмарка», в июле 1924 г. был дан ход процессу исключения Хорста Весселя из Ордена (который, впрочем, скоро был приостановлен).

       Формальным поводом к исключению послужил факт появления гимназиста на мероприятии "Ордена Бисмарка" в коричневой национал-социалистической униформе (которую в те годы нередко носили и сторонники капитана Эргардта, не состоявшие в рядах НСДАП).

       Несмотря на приостановление процесса исключения, разрыв Весселя с "Орденом Бисмарка» и НННП стал неминуем. 12 февраля 1925 года Хорст Вессель покинул ряды "Ордена Бисмарка» и целиком посвятил свои силы и время союзу "Викинг». Этому не помешало ни его поступление на факультет правоведения Берлинского университета 19 апреля 1926 г., ни вступление в студенческую корпорацию (практиковавшую официально запрещенные дуэли на саблях - так называемые "мензуры»). Ровно через месяц после этого знаменательного события союз "Викинг» был запрещен в Пруссии, поскольку его земельный вождь (ландесфюрер; нем.: Landesfuehrer) Зоденштерн, якобы, принял участие в подготовке государственного переворота (впрочем, начатое судебное расследование было вскоре прекращено за недостатком доказательств).

       Оказавшийся в состоянии политической "неприкаянности», не способный удовлетвориться только лишь членством в студенческой корпорации, Хорст Вессель был недоволен и временным альянсом капитана Эргардта с реакционным союзом солдат-фронтовиков "Стальной шлем» ("Штальгельм»; нем.: Der Stahlhelm/Bund der Frontsoldaten), в рядах которого были ярко выражены тенденции к реставрации монархии, которую молодой национальный активист считал давно отжившим свое, архаичным институтом, не способным дать адекватный ответ на вызовы времени.

       Более привлекательной и приемлемой для себя альтернативой Вессель счел берлинские штурмовые отряды (СА) гитлеровской партии НСДАП, в рядах которых Гейнц (Хайнц) Гауэнштейн  (Хауэнштайн), известный бывший командир белого добровольческого корпуса ("фрайкора») и первопроходец северогерманского национал-социалистического движения, как раз в описываемое время собирал вокруг себя социал-революционные элементы, находившиеся в оппозиции к "партийным бюрократам» (или, как тогда говорили в Германии, "партийным бонзам»; "бонза» - настоятель буддийского монастыря в Китае и Японии) - берлинскому гауляйтеру Шмидике и командиру СА Далюге (будущему видному чину СС, СД и соратнику Рейнгарда (Райнхарда) Гейдриха (Хайдриха). Несмотря на господствующую в берлинском "гау» анархию, Хорст Вессель в октябре 1926 г. вступил в берлинский штурмовой отряд (СА).

       1 ноября 1926 г. руководство находившегося на грани распада национал-социалистического "гау» Берлин перешло в руки доктора Йозефа Геббельса - известного "левого нациста», бывшего секретаря Грегора Штрассера, находившегося в оппозиции Адольфу Гитлеру и "правому, прокапиталистическому» окружению последнего, окопавшемуся в Мюнхене - традиционной столице германского национал-социализма.

       Древнегерманским словом "гау» (нем.: Gau, т.е. "область», "край») национал-социалисты обозначали териториально-административные единицы, на которые они разделили Германию. Во главе каждого "гау» стоял "гауляйтер» (нем.: Gauleiter - аналог коммунистического секретаря обкома в СССР).

       Доктор Геббельс сразу же принялся за реорганизацию своего "гау», пораженного глубоким кризисом. Вопреки широко распространенному, но оттого не менее ложному мнению, Хорст Вессель вовсе не был в восторге от способностей своего нового гауляйтера (возможно, потому, что Йозеф Геббельс сразу же оттеснил на второй план упоминавшегося нами выше Гейнца Гауэнштейна, которого Хорст Вессель очень уважал).

       Однако, невзирая на все сомнения, Вессель в декабре 1928 г. стал обладателем партийного билета НСДАП (редкое фото этого билета, подписанного лично доктором Геббельсом, мы поместили в заголовке данной исторической миниатюры). Прямой, лишенный даже малейшего намека на преклонение перед авторитетами, характер Хорста Весселя стал причиной неоднократных разговоров начистоту с берлинским гауляйтером(соответствующие дневниковые записи до нас, к сожалению, не дошли). Возможно, причиной этих контактов явился тогдашний интерес нового гауляйтера Берлина к "Национал-социалистическому союзу студентов» ("Национальсоциалистишер Штудентенбунд», НССБ; нем.: Nationalsozialistischer Studentenbund, NSSB), членом и одним из ведущих активистов которого являлся Хорст Вессель.

       Поистине неизгладимое впечатление произвело на последнего участие в 3-м Имперском партийном съезде (райхспартайтаге, нем.: Reichsparteitag) НСДАП, проходившем в августе 1927 г. в Нюрнберге, в рамках которого велись яростные дискуссии вокруг места и роли союза студентов в национал-социалистическом Движении.

       С началом зимнего семестра 1927-19128 гг. подающий большие надежды студент-правовед на один семестр перевелся в Венский университет. Параллельно он получил от своего гауляйтера задание ознакомиться с работой австрийских национал-социалистов среди молодежи.

       У Хорста Весселя имелись все необходимые предпосылки для выполнения этого задания доктора Геббельса и необходимый практический опыт, накопленный им в период руководства подразделением "Союза Германской Рабочей Молодежи» ("Бунд Дойчер Арбайтерюгенд», нем.: Bund Deutscher Arbeiterjugend), переименованной впоследствии в "Гитлеровскую молодежь» ("Гитлерюгенд», ГЮ; нем.: Hitlerjugend, HJ).

       В период своего пребывания в Вене Хорст Вессель принял активное участие в срыве премьеры джаз-оперы "Джонни начинает играть» (Johnny spielt auf) – национал-социалисты считали джаз "негритянской вырожденческой и упадочнической музыкой, навязываемой здоровой арийской публике иудейскими закулисными заправилами музыкальной сцены».

       Характерно, что в письме другу от 20 февраля 1928 г. Вессель подчеркивал образцовую организацию венского национал-социалистического "гау» (в отличие от берлинского). По завершении своего венского семестра Хорст Вессель отказался от дальнейшего изучения юриспруденции и возглавил "уличную ячейку» ("штрассенцелле», нем.: Strassenzelle) СА на берлинской площади Александерплац, входившую в состав 1-го штурма (батальона) 4-го штандарта (полка) СА, отличавшегося ярко выраженными социал-революционными настроениями.

       Среди других вождей штурмовиков молодой энергичный студент выделялся своим незаурядным талантом пламенного оратора-пропагандиста.

       Так, например, 15 января 1929 г. Хорст Вессель на митинге в берлинском пригороде Фриденау посрамил в дискуссии всех выступивших против него ораторов из рядов Немецкой Национальной Партии, после чего в разговоре с доктором Йозефом Геббельсом высказал свое разочарование недостатком активности членов СА. В тот день Геббельс сделал в своем дневнике следующую запись:

       "Я стою перед дилеммой. Стоит нам только начать проявлять в Берлине повышенную активность, как наши люди здесь камня на камне не оставят».

       Они стали регулярно встречаться. В ходе этих встреч Хорст Вессель и Йозеф Геббельс обсуждали, прежде всего, отношения между НСДАП, Немецкой Национальной Партией и "Стальным шлемом», а также вопросы национал-социалистической революции. Подобно Хорсту Весселю, доктор Геббельс не испытывал особого восторга по поводу провозглашенного вождем НСДАП Адольфом Гитлером в апреле 1929 г. официального партийного курса на сближение в буржуазной правой и перехода к парламентским формам борьбы:

       "Надо же было такому случиться именно сейчас, когда необходимо, прежде всего, сохранить нервы. Это просто невыносимо. Как же много еще мещан осталось в нашей партии! Диктуемый нам из Мюнхена курс становится порой невыносимым. Я еще не готов к заключению гнилого компромисса. Я буду продолжать идти прямым путем, даже если это будет стоит мне моего личного поста и положения. Порой я начинаю сомневаться в Гитлере... Да и в группах СА возникают серьезные волнения».

       О духе и настроениях, царивших в рядах состоявших преимущественно из представителей рабочего класса (того самого "пролетариата,» монопольное право на представительство и защиту интересов которого, со времен тт. Карла Маркса и Фридриха Энгельса, присвоили себе коммунисты) боевиков штурмовых отрядов НСДАП (причем не только берлинских) наглядно свидетельствовал текст весьма популярной среди них песни "Гудки звучат повсюду...»(нем.: Es pfeift von allen Daechern...)на слова Романа Хадельмайра, исполнявшаяся, между прочим, на мотив первого марша русского белого Корниловского Ударного полка (известного также под названием "Призыв»):

    1. Es pfeift von allen Daechern,
       Fuer heut' die Arbeit aus.
       Es ruhen die Maschinen,
       Wir gehen mued' nach Haus.
       Daheim ist Not und Elend,
       Das ist der Arbeit Lohn.
       Geduld, verrat'ne Brueder,
       Schon wanket Judas Thron!

    2. Geduld, und ballt die Faeuste!
       Sie hoeren nicht den Sturm.
       Sie hoeren nicht sein Brausen
       Und nicht die Glock' vom Turm.
       Sie kennen nicht den Hunger,
       Sie hoeren nicht den Schrei:
       "Gebt Raum der deutschen Arbeit!
       Fuer uns die Strasse frei!»

    3. Ein Hoch der deutschen Arbeit!
       Voran die Fahne rot!
       Das Hakenkreuz muss siegen,
       Vom Freiheitslicht umloht!
       Es kaempfen deutsche Maenner
       Fuer eine neue Zeit!
       Wir woll'n nicht ruh'n noch rasten,
       Bis Deutschland einst befreit!

       Подстрочный русский перевод:

    1. Гудки звучат повсюду (буквально: "Гудит со всех крыш»),
       На сегодня работа закончена.
       Станки остановились,
       Усталые, мы расходимся по домам.
       Дома - нужда и горе,
       Вот и вся награда за труд.
       Терпение, преданные братья!
       Трон Иуды уже шатается.

    2. Терпение, и сожмите кулаки.
       Они не слышат приближения бури.
       Они не слышат ее рева,
       Не слышат набата с колокольни.
       Они не знают голода,
       Они не слышат крика:
       Дайте место германскому труду!
       Освободите нам дорогу!

    3. Слава германскому труду!
       Вперед, красное знамя!
       Коловрат (крюковидный крест, эмблема НСДАП - В.А.) должен победить,
       Озаренный ярким светом свободы!
       Германские мужи сражаются
       За приход нового времени!
       Мы не будем знать ни покоя, ни отдыха,
       Пока Германия не освободится!/4/

       Вообще тема всестороннего, и в первую очередь - идейного - воздействия на германских национал-социалистов русских белоэмигрантов является чрезвычайно интересной, хотя и мало изученной. Не случайно один из наиболее известных историков национал-социализма - Конрад Гейден (Хайден) -, описывая появление в колыбели гитлеровского движения Мюнхене будущего "главного партийного идеолога НСДАП» - русского белоэмигранта-черносотенца (о чем известно далеко не всем) Альфреда Розенберга -, подчеркивал:

       "Было бы преувеличением сказать, что национал-социалистическая внешняя политика есть фактически политика царской России. Но она действительно имеет свои истоки в царской России в мире черной сотни и истинно-русских людей. Эти круги вынуждены (после Октябрьской революции) покинуть родную почву, они становятся людьми, лишенными отечества, и невольными кочевниками; так заносят они свои идеи, свои мечтания и cвою ненависть в Среднюю и Западную Европу. Мрачный и кровавый российский антисемитизм пропитывает более мирный германский антисемитизм. Мережковский проповедует отвращение к большевистскому антихристу, в Германии начинают усердно читать протоколы Сионских мудрецов /6/. Для белогвардейских эмигрантов в борьбе с большевиками старый русский антисемитизм является естественным оружием. Теперь этот антисемитизм превращается в носителя внешнеполитических идей германского национал-социализма».

        "Буржуазному» историку Гейдену с трогательной солидарностью вторили его "классово сознательные» советские собратья по перу, вроде Н. Корнева, писавшего в своей книге "От Носке до Гитлера»:

        "...великими откровениями оказались идеи Альфреда Розенберга об исторической внешнеполитической миссии Германии, которую этот бывший и настоящий русский черносотенец просто поставил в своем миросозерцании на место уничтоженной Октябрьской революцией царской России...Если бы в истории национал-социалистической партии или вернее в истории ее внешнеполитической установки не было прибалтийского немца-черносотенца, имеющего связи с самыми реакционными кругами русской эмиграции, то его надо было бы выдумать...В мае 1921 г. Розенберг принимает участие в съезде русских эмигрантов в Рейхенгалле... Розенберг принимал в этом съезде участие и как русский эмигрант, и как представитель ...рейхсверовских покровителей Гитлера. Съезд воскресил план отторжения Украины от Советской России и именно этот план, как часть плана "освобождения России от евреев», Розенберг предложил Гитлеру взять за основу политической деятельности. Как эксперт по русским делам Альфред Розенберг учит Адольфа Гитлера: по существу, "каждый еврей является большевиком». Этот тезис приходится Гитлеру весьма по душе. Ибо его убеждение в том, что "каждый еврей является марксистом» (в его, Гитлера, толковании), дало ему антисемитскую установку в его внутриполитической, националистической и псевдосоциалистической программе. Заявление Розенберга дает ему ту отправную антисемитскую точку для внешнеполитической установки, которую он давно искал... И, наконец, когда англо-французская Антанта предъявляет к Германии знаменитый Лондонский ультиматум об уплате 132 миллиардов, то Розенберг требует отклонения этого ультиматума на основании, что на Востоке у Германии вот-вот будет могущественный союзник в виде монархической России, ибо советская власть накануне падения. Так из остатков военно-политической идеологии Людендорфа и Гофмана, проектов Розенберга и мечтаний белогвардейской российской эмиграции, выразителем которых является Розенберг, рождается внешнеполитическая программа национал-социалистов...Совершенно очевидно, что Розенбергу прототипом "Третьей империи» кажется царская Россия с ее самодержавным царем и 40 тысячами помещиков-исправников эпохи Николая Палкина...и он же заявлят, что именно среднее сословие будет творцом национал-социалистической рабочей партии во Франции, Англии, России и Италии...» /7/  

       Дальнейшее цитирование заставило бы нас слишком сильно отклониться от темы данной исторической миниатюры, однако факт теснейшего идеологического взаимодействия и взаимопроникновения русской белой эмиграции и германского национал-социализма (во всяком случае, на первоначальном этапе его развития) представляется неоспоримым. Однако фактом является и наличие в рядах национал-социалистической партии Адольфа Гитлера и "восточной ориентации», т.е. ориентации на установление, по некоторым вопросам, тактического сотрудничества с германскими коммунистами (вплоть до проведения совместных забастовок) и даже на углубление политических отношений с их зарубежными покровителями - засевшим к красной Москве Коммунистическим Интернационалом (Коминтерном) и с Советским Союзом. Главным выразителем этой "восточной ориентации» в НСДАП являлся Грегор Штрассер, проникнутые национально-революционным духом статьи которого в официальном органе НСДАП - газете "Фёлькишер Беобахтер» - вызывали немалое волнение среди белогвардейских друзей Альфреда Розенберга и его окружения.  

       После одной из своих бесед с Хорстом Весселем, неустанно подогревавшим в нем национально-революционные настроения, берлинский гауляйтер доктор Йозеф Геббельс решил самостоятельно, без санкции фюрера НСДАП, развернуть борьбу с "немецко-национальной реакцией», хотя Гитлер оставил направленный ему соответствующий запрос без ответа.

       Развязанная доктором Геббельсом кампания, и, прежде всего, участие берлинских национал-социалистов (возможно, по предложению вождя "левых нацистов» Отто Штрассера) во всенародном референдуме против принятия плана Юнга была воспринята мюнхенским Имперским руководством НСДАП как удар ножом в спину.

       По этому поводу "левый нацист» Бодо Узе (бывший фрайкоровец и единомышленник Хорста Весселя) заявил:

       "Гитлер заставил молодые армии коричневорубашечников идти в одной связке с теми, кого мы каждодневно страстно обличали за то, что они своей страстью к наживе оскверняли имя нации, с преисполненными сословной спеси отвратительными ракообразными, вечно пятящимися назад! В решающий час, когда возникла необходимость перенести борьбу за пределы законодательного поля этого государства, он направил свои стопы на мирные пажити Веймарской демократии и, в компании прожженных авантюристов, для которых нация всегда была лишь ширмой для прикрытия собственных темных делишек, обратился к народу с неискренним, насквозь лживым вопросом. В тот момент, когда казалось необходимым совершить нечто опасное, Гитлер предпочел вести беспроигрышную игру. Он заключил союз с реакционерами и с недовольным капиталом».

       Этот путь закономерно привел Адольфа Гитлера к участию в "Гарцбургском фронте» консервативных правых партий и организаций, к преследованиям левых элементов в рядах собственной партии и беспартийных национал-социалистов в период Третьего рейха. Кульминацией стала "Ночь Длинных Ножей» ("Ди Нахт дер Ланген Мессер», нем.: die Nacht der Langen Messer ) 30 июня 1934 г., в которую Гитлер, при помощи реакционной верхушки германского рейхсвера, полиции и СС - "Черного ордена» Генриха Гиммлера - учинил кровавую расправу с руководством штурмовых отрядов во главе со своим давним соратником начальником штаба СА Эрнстом Рёмом, придерживавшимся национально-революционных взглядов и стремившимся к замене консервативного, проникнутого кастово-корпоративным духом "старорежимного» рейхсвера народной армией.

       С 1 мая 1929 года Хорст Вессель служил партии на посту командира 34-го "труппа» (взвода) СА, дислоцированного в берлинском рабочем предместье Фридрихсгайн. Он сделал это с целью вовлечь как можно большее число рабочих в национал-социалистическое движение. Под его руководством численность 34-го труппа СА в скором времени увеличилась настолько, что Вессель смог развернуть на базе своего отряда 5-й "штурм» (батальон) СА, штурмфюрером которого он был назначен. Среди его штурмовиков числилось немало бывших бойцов прокоммунистической организации "Союз Красных фронтовиков»("Ротфронт»; нем.: Der Rote Frontkaempferbund, Rotfront) и коммунистов, что выразилось в создании оркестра гобоистов-шальмейщиков (такие оркестры существовали лишь у одной из партий "Веймарской республики» – КПГ).

      Чтобы быть поближе к своим подопечным, Хорст Вессель переехал в рабочий пригород, где проживало большинство его штурмовиков. Он даже отказался от продолжения учебы в университете, добывая себе хлеб хлеб насущный в качестве шофера такси, а впоследствии - работника берлинского метро (а отнюдь не сутенера, как часто неправильно пишут и думают). Сутенерами "подрабатывали» (в перерывах между очередными раундами "чемпионата классовой борьбы» - по выражению пролетарского поэта Владимира Маяковского) как раз его убийцы, но об этом позже...

       Как уже упоминалось выше, студент-штурмовик был, выражаясь современным языком, типичным "красно-коричневым». В Третьем рейхе таких именовали "бифштексами», поскольку они, как бифштексы ("с кровью»), были "коричневыми снаружи, но красными внутри». В соответствии со своими политическими установками, в сущности, близкими к "национал-большевицким», Хорст Вессель сочинил свою знаменитую песню "Знамена ввысь» ("Знамена Гитлера над баррикадами») /8/, снискавшую себе известность под названием "Песни Хорста Весселя» ("Хорст-Вессель-Лид»; нем.: Horst-Wessel-Lied) и считавшуюся впоследствии (с текстом, несколько "смягченным» по приказу начальника штаба СА капитана Эрнста Рема – так, например, слова: "Скоро знамена Гитлера взовьются над баррикадами» /9/ были заменены на более "нейтральные»: "Скоро знамена Гитлера взовьются над всеми улицами» /10/) партийным гимном НСДАП и "вторым государственным гимном» Третьей империи.

       Приводим ниже немецкий текст "Песни Хорста Весселя» в "причесанном» виде (то есть, с заменой наиболее национал-революционного пассажа о "знаменах Гитлера, развевающихся над баррикадами», на более нейтральный о "знаменах Гитлера, развевающихся над всеми улицами»), с подстрочным переводом на русский язык:

       1. Die Fahne hoch, die Reihen fest geschlossen.
          SA marschiert mit ruhig festem Schritt.
          Kam'raden, die Rotfront und Reaktion erschossen.
          Marschier'n im Geist in unser'n Reihen mit.

       2. Die Strasse frei den braunen Bataillonen,
          Die Strasse frei dem Sturmabteilungsmann.
          Es schau'n aufs Hakenkreuz voll Hoffnung schon Millionen,
          Der Tag fuer Freiheit und fuer Brot bricht an.

       3. Zum letzten Mal wird nun Apppell geblasen,
          Zum Kampfe steh'n wir alle schon bereit.
          Bald flattern Hitlers Fahnen ueber allen Strassen,
          Die Knechtschaft dauert nur mehr kurze Zeit.
       
       4. Die Fahne hoch, die Reihen fest geschlossen.
          SA marschiert mit ruhig festem Schritt.
          Kam'raden, die Rotfront und Reaktion erschossen.
          Marschier'n im Geist in unsern Reihen mit.

       Подстрочный русский перевод:

       1. Знамя ввысь, тесней сомкнуть ряды.
         СА (штурмовой отряд - В.А.) марширует спокойным и твердым шагом.
         Товарищи, застреленные Красным фронтом и реакцией,
         Мысленно (буквально: "в духе», "духовно» - В.А.) маршируют в наших рядах.

       2. Освободить дорогу коричневым батальонам,
         Освободить дорогу штурмовику!
         На коловрат с надеждой смотрят уже миллионы.
         Грядет день свободы и хлеба.

       3. В последний раз трубят сбор.
         Все мы уже стоим, готовые к бою.
         Скоро знамена Гитлера взовьются над всеми улицами.
         Рабство продлится уже совсем недолго.

       4. Знамя ввысь, тесней сомкнуть ряды.
         СА (штурмовой отряд - В.А.) марширует спокойным и твердым шагом.
         Товарищи, застреленные Красным фронтом и реакцией,
         Мысленно маршируют в наших рядах.

       Нетрудно заметить вкрапленные в текст песни, сочиненной Хорстом Весселем для своих штурмовиков, прямые заимствования из песни "Гудки звучат повсюду».

       "Песня Хорста Весселя» очень скоро приобрела такую популярность, что оттеснила на второй план наиболее распространенную прежде среди штурмовиков "Боевую песню СА» ("СА-Кампфлид», нем.: SA-Kampflied) на слова Ганса Мушаллы:

       1. Als die gold'ne Abendsonne
          Sandte ihren letzten Schein,
          Zog ein Regiment von Hitler
          In ein kleines Staedtchen ein.

       2. Traurig klangen ihre Lieder
          Durch die kleine, stille Stadt,
          Denn sie trugen ja zu Grabe
          Einen toten Kamerad./11/

       3. Und der Mutter in der Ferne
          Sandten sie den letzten Gruss,
          Dass ihr Sohn mit Stolz gefallen.
          Durch das Herz ihn traf der Schuss.

       4. Trotzig wehten ihre Fahnen,
          Als sie senkten ihn ins Grab,
          Und sie schwuren grimmig Rache
          Fuer den toten Kamerad./12/

       5. Du bist nicht umsonst gefallen,
          Schwuren sie es ihm aufs Neu'.
          Dreimal krachten dann die Salven.
          Er blieb Adolf Hitler treu.

       6. Als die gold'ne Morgensonne
          Sandte ihren ersten Schein,
          Zog das Regiment von Hitler
          Weiter /13/ in den Kampf hinein.

       (Подстрочный  русский перевод:

        1. Когда золотое вечернее солнце
           Послало свой последний луч,
           Один из полков Гитлера
           Вступил в маленький городок.

        2. Печально разносились их песни
           По маленькому, тихому городку,
           Ибо они несли хоронить
           Своего мертвого товарища. /14/

        3. А матери, в далекий край,
           Они послали последний привет,
           Сообщив, что ее сын пал с честью,
           Сраженный пулей прямо в сердце.

        4. Непокорно развевались их знамена,
           Когда они опускали его в могилу.
           И они гневно поклялись отомстить
           За своего мертвого товарища. /15/

        5. Ты пал не напрасно,
           Снова и снова клялись они ему.
           Затем трижды прогремели залпы.
           Он остался верен Адольфу Гитлеру.

        6. Когда золотое утреннее солнце
           Послало свой первый луч,
           Полк Адольфа Гитлера
           Снова пошел в бой.

Прослушать Мелодию: - Karl Heinz Muschalla

Прослушать со словами:

       Еще в 20-е гг. ХХ в. появилось несколько различных вариантов перевода "Песни Хорста Весселя» с немецкого языка на русский, исполнявшихся, в качестве партийного гимна, некоторыми русскими эмигрантскими фашистскими и национал-социалистическими партиями. Один из этих переводов, сделанный активистами Всероссийской Фашистской Организации (переименованной впоследствии во Всероссийскую Национал-Революционную партию) Анастасия Вонсяцкого со штаб-квартирой в США (русские фашисты в Америке носили форменные рубашки защитного цвета), имевшей крупный филиал в Маньчжурии (тамошние русские последователи Вонсяцкого носили "классические» фашистские черные рубашки) и представительства во многих странах мира, звучал следующим образом:

       1. Заря близка. Знамена выше, братья!
         Смерть палачам свободы дорогой!
         Звенящий меч фашистского врагам проклятья
         Сметет навеки их кровавый строй.

       2. Соратники! нас ждет земля родная!
         Все под знамена! Родина зовет!
         Вонсяцкий-вождь, измену, трусость презирая,
         На подвиг нас, фашистов, поведет.

       3. Рубашки черные, готовьтесь к бою!
         Железный фронт фашистов мы сомкнем
         И на врага впреред, железною стеною
         Бесстрашно, как один, мы все пойдем.

       4. Победы день торжественный настанет,
         Слетит колхоз и Сталин с ГПУ,
         И свастика над Кремлем ярко воссияет,
         И черный строй пройдет через Москву.

       Но наиболее удачным среди всех русских переводов "Песни Хорста Весселя», вне всякого сомнения, был вариант, вошедший в историю под названием "Песнь (боевых) дружин Р.О.Н.Д-а» ("Российского Освободительного Народного Движения» А.П. Светозарова и князя П.М.Авалова-Бермондта, действовашего среди русских эмигрантов в Германии и известного также под названием "Российского Национал-Социалистического Движения Трудящихся»):

       1.Ряды тесней! Поднимем выше знамя!
         Наш мерный шаг спокоен и тяжел.
         Незримо здесь, в ряды сомкнувшись с нами,
         Шагают те, кто прежде в битвы шел.

       2.Дорогу нам! Полки и батальоны
         Ведет вперед убитых братьев тень.
         И ждут с надеждою и с верой миллионы,
         Когда придет заветной воли день.

       3.Готовы все, все жаждой боя дышат.
         Труби, трубач, труби в последний раз!
         Наш Крестный стяг приветный ветр колышет.
         Смелей, друзья! Свободы близок час!

       Интересно, что даже в современной России гимн фанатов футбольного клуба "Динамо» (Москва) также исполняется на мотив "Песни Хорста Весселя»:

       Знамена вверх! Вперед, мое "Динамо»!
       Плотней ряды! Пусть встанут сектора!
       К победе вновь идет наш клуб упрямо!
       Мы будем первыми, сегодня и всегда! и т.д.

       Но это так, к слову...
       
       После первого, не вызвавшего особого отклика в массах, исполнения в небольшом городке Франкфурт-на-Одере, 6 сентября 1929 г. в Берлине состоялась подлинная "премьера» песни Хорста Весселя. Вскоре после этой "премьеры» текст и ноты песни были опубликованы в геббельсовской газете "Дер Ангрифф» (нем.: "Der Angriff», т.е. "Атака»). Однако к этому времени Хорст Вессель стал уже постепенно отходить от партийной работы. С одной стороны, это объяснялось его разочарованием в новом курсе Адольфа Гитлера, становившемся все более пробуржуазным, с другой – увлечением бывшей проституткой Эрной Еннике, которой Вессель надеялся показать путь к новой жизни.

       Влюбленные поселились на квартире у вдовы Зальм по адресу: Берлин, Гроссе Франкфуртер штрассе, дом 62. Со временем между Хорстом и Эрной начались ссоры, становившиеся все более частыми. После одной из этих ссор она, вероятно, вспомнила о дружках своего покойного мужа, являвшегося при жизни активистом "Союза Красных фронтовиков».

       Жизнь национал-социалистического активиста в Берлине 30-х гг. ХХ века была преисполнена опасностей. Как вспоминал впоследствие доктор Йозеф Геббельс: "Кто вступал в СА в Берлине, тот оказывался как бы вне закона. Его жизненный путь превращался в узкую тропку между полицией и чернью. И на этом пути ему надлежало выстоять или пасть».

       Успех агитационно-пропагандистской деятельности "красно-коричневого» трибуна среди берлинских рабочих давно уже навлек на Весселя гнев и ненависть агентов Коминтерна.

       14 января 1930 г. "летучий отряд» Ротфронта во главе с коммунистами (и, "по совместительству», сутенерами) Альбертом ("Али») Гёлером (Хёлером) и Эрвином Рюккертом выехал "разобраться» с Хорстом Весселем. Первоначально предполагалось ограничиться "пролетарским внушением» лидеру штурмовиков (то есть кулачной расправой с Весселем). Но случилось непредвиденное. Оказалось, что Гёлер хорошо знал Эрну Еннике еще по ее прошлой жизни, и теперь в нем внезапно проявилось такое откровенно "непролетарское», если не сказать, "мелкобуржуазно-собственническое» чувство, как ревность. Совершенно неожиданно для своих сотоварищей "Али» достал "из широких штанин» пистолет и в упор выстрелил в Весселя, которому пуля попала в рот.

       23 февраля 1930 года Хорст Вессель, после долгой и мучительной агонии, скончался от заражения крови. Гауляйтер Геббельс, искренне потрясенный случившимся (он никак не мог забыть бледные, словно восковые, руки умирающего Весселя с "пальцами музыканта") и, возможно, мучимый муками совести – ведь речь шла о таком же, в сущности, как он, представители "левого партийного крыла»!) вопреки возражениям мюнхенского Имперского руководства НСДАП, твердо решил превратить Весселя в "мученика Движения».

       Уже 26 февраля в Берлине вышел спецвыпуск газеты "Дер Ангрифф», посвященный Хорсту Весселю. 1 марта состоялись торжественные похороны вождя берлинских штурмовиков на кладбище при церкви Святого Николая (Николайкирхе), где служил священником отец покойного.

       С речами на похоронах выступили сам доктор Геббельс, Верховный вождь СА (Оберстер СА-Фюрер) Франц Пфеффер фон Заломон, штандартенфюрер (полковник) СА Бройер и два представителя "Национал-Социалистического Союза студентов».

       Фюрер германских национал-социалистов Адольф Гитлер на похоронах Хорста Весселя отсутствовал, что явилось лишним свидетельством обострения отношений между берлинским гау и "обюрократившимся, продавшимся реакционной буржуазии, погрязшим в политических интригах» руководством НСДАП, "окопавшимся» в мелкобуржуазном Мюнхене. Вместо Берлина фюрер НСДАП предпочел направиться в Берхтесгаден на очередную партконференцию.

       Во время похорон коммунисты неоднократно нападали на собравшихся, учиняли всяческие бесчинства и, намекая на связь покойного с Эрной Еннике, кричали хором: "Последнее "Хайль Гитлер!» сутенёру Хорсту Весселю!». В ответ не холодную отстраненность Адольфа Гитлера гауляйтер Берлина доктор Йозеф Геббельс 4 апреля в своей речи, произнесенной в берлинском Дворце спорта, демонстративно неоднократно приводил революционно звучащие цитаты из "Песни Хорста Весселя», в которой шла речь о соратниках, или товарищах, застреленных не только "Ротфронтом», но и "реакцией» - факт, что ни говори, весьма многозначительный...

       26 сентября 1930 г. убийцы Хорста Весселя были приговорены к многолетнему тюремному заключению. Самый суровый приговор (шесть лет и один месяц лишения свободы) был вынесен "Али» Гёлеру. Разумеется, штурмовики остались недовольны приговором, вынесенным красным убийцам (которых расплата постигла в 1933 году, когда чины СА взяли тюрьму штурмом).

       Когда в начале 1931 г. восточно-эльбские отряды СА во главе с майором Штеннесом (Стеннесом) подняли бунт против "обюрократившегося и продавшегося реакции» мюнхенского руководства НСДАП, они, тем не менее, отказались вступить в "Боевой союз против фашизма» ("Кампфбунд геген ден Фашизмус»; нем.: Kampfbund gegen den Faschismus), хотя ряды последнего были открыты и для "неорганизованных» (то есть не состоящих в НСДАП или вышедших из нее) национал-социалистов.

       Бунтовщики стремились создать независимую от мюнхенского партийного штаба Гитлера "левую» северогерманскую НСДАП во главе со своим собственным фюрером - Отто Штрассером, однако их планам не суждено было осуществиться. Не совсем ясную роль в этой афере сыграл гауляйтер Берлина доктор Йозеф Геббельс (возможно, связанный с бунтовщиками Штеннеса).

       Но и после провала этой аферы, грозившей ему переводом "на периферию» (в Вену), доктор Геббельс продолжал неустанно творить "культ личности» своего бывшего задушевного собеседника. 15 августа 1931 г. он, к примеру, провел в Берлине торжественную церемонию освящения знамен нового 5-го штандарта (полка) СА "Хорст Вессель». В июле 1932 г. в партийном издательстве НСДАП вышла книга "Хорст Вессель – жизнь и смерть» (нем.: "Horst Wessel - Leben und Tod»), а осенью того же года – роман Ганса (Ханса) Гейнца (Хайнца) Эверса "Хорст Вессель», изданный тиражом в 30 000 экземпляров (и разошедшийся всего за несколько недель).

       Впавший в опалу у Гитлера "левый нацист» Отто Штрассер также пытался составить себе политический капитал на имени Хорста Весселя, объявив покойного своим стопроцентным единомышленником. 30 октября 1932 г. в печатном органе штрассеровского "Боевого союза революционных национал-социалистов» - "Черный фронт» ("Ди Шварце Фронт», нем.: Die Schwarze Front) вышла статья, посвященная "памяти революционного национал-социалиста Хорста Весселя».

       Так, по воле судьбы, Хорст Вессель и сам стал одним из тех "соратников, застреленных ротфронтовцами и реакционерами», о которых поется в сочиненной им боевой песне.

       В сентябре 1933 года, по распоряжению имперского министра народного просвещения и пропаганды и при деятельном участии обергруппенфюрера СА Его Императорского и Королевского Высочества принца Августа-Вильгельма Германского и Прусского, сына кайзера Вильгельма II (какая мрачная ирония судьбы - ведь покойный "красно-коричневый буян» всю свою жизнь плевать хотел на аристократические титулы и их носителей!) был снят полнометражный художественный фильм "Ганс Вестмар – один из многих» ("Hans Westmar - einer von vielen»), фактически посвященный жизни и смерти Хорста Весселя. В массовых сценах фильма снимались бойцы СА из 5-го штурма, которым в свое время командовал Хорст Вессель.

       В своем романе-хронике о вожаке берлинских штурмовиков национал-социалистический писатель Шенцингер, хорошо знавший Хорста Весселя при жизни и изобразивший его как защитника слабых от угнетения сильными мира сего, писал о своем герое:

       "Он вполне сознательно пришел к нацистам (нем.: zu den Nazis - В.А.). Он ясно представлял себе, что будущее принадлежит либо им, либо коммунистам. И тех и других роднили между собой революционность, антибуржуазность, дух борьбы за великую идею».
       
       Кроме того, Шенцингер вложил в уста Хорсту Весселю следующие мысли, высказанные вслух:

       "Политика политикой, а человек - человеком...По-моему, очень характерно во всей этой истории, что за бедняка заступились именно нацисты и коммунисты...Этим я хочу сказать, что обеими партиями руководит одно чувство - жалость к раздавленной твари»...

       Наряду с изложенной нами выше официальной версией гибели вожака берлинских штурмовиков от рук местных коммунистов, убивших его по собственной инициативе и едва ли не случайно, существует также и другая, альтернативная версия, согласно которой убийство Хорста Весселя было спланировано и осуществлено агентами Коминтерна. Автору данного очерка пришлось натолкнуться на эту альтернативную версию при прочтении книги воспоминаний советского политзаключенного Юрия Чиркова "А было все так...», в которой бывший узник сталинского Соловецкого лагеря особого назначения (С.Л.О.Н) подробно описал свои встречи и беседы с товарищем по несчастью - немецким коммунистом-политэмигрантом и бывшим работником Коминтерна по фамилии Купферштейн.

       "Это был член КПГ (Коммунистической партии Германии - В.А.) и даже секретарь одного из берлинских райкомов, один из организаторов убийства Хорста Весселя - автора нацистского гимна»./16/

       Как уже говорилось выше, начиная с 30 января 1933 г. (дня прихода НСДАП, в лице Гитлера, к власти в германской державе) "Песня Хорста Весселя» (а не "Песня "Хорст Вессель» и не "Песня о Хорсте Весселе», поскольку в ее тексте о самом Хорсте Весселе не говорится ни слова!), начинающаяся вошедшими в поговорку словами: "Сомкнем ряды, поднимем выше знамя..»., непременно исполнялась на всех официальных мероприятиях Третьей империи после государственного гимна "Германия превыше всего».

       Впрочем, существовала еще и песня о Хорсте Весселе, сочиненная боевиками 5-го берлинского штурма СА в память о своем убитом красными штурмфюрере, но она имела совершенно другой текст:

       1. Von all unser'n Kameraden
         War keiner so lieb und so gut,
         Wie unser Sturmfuehrer Wessel,
         Ein lustiges Hakenkreuzlerblut.

       2. Wir sassen froehlich beisammen
         In einer so stuermischen Nacht.
         Mit seinen Freiheitsliedern
         Hat er uns so gluecklich gemacht.

       3. Da kam eine feindliche Kugel
         Von roter Mordbubenhand.
         Horst Wessel, du liessest dein Leben
         Fuer Freiheit und Vaterland.
      
       4. Berliner SA-Kameraden,
         Die gruben ihm traurig sein Grab,
         Und die ihn am liebsten hatten,
         Die senkten ihn stille hinab.

       5. Schlaf wohl, Sturmfuehrer Horst Wessel,
         Dein Sterben hat stark uns gemacht.
         Im Morgenrot flattern die Fahnen.
         "Sieg Heil!» braust es ueber der Schlacht.

        (Подстрочный русский перевод:

       1. Ни один из наших соратников
         Не был таким добрым и хорошим,
         Как наш штурмфюрер Вессель,
         С коловратом и с весельем в крови.

       2. Мы весело сидели все вместе
         В одну из грозовых ночей.
         Своими песнями о свободе
         Он делал нас такими счастливыми!

       3. Вдруг пролетела вражеская пуля,
         Выпущенная рукой красного убийцы.
         Хорст Вессель, ты отдал свою жизнь
         За свободу и за Отечество.

       4. Товарищи из берлинских СА
         В печали вырыли ему могилу.
         И те, кто любил его большще всех,
         Тихо опустили его в нее.

       5. Спи спокойно, штурмфюрер Хорст Вессель,
         Твоя смерть придала нам сил.
         На утренней заре развеваются знамена,
         Над полем битвы звучит клич "Слава Победе»! /17/)

Прослушать мелодию:

       и исполнялась на совсем другой мотив (аналогичный мотиву широко известной в СССР еще с коминтерновских времен грез о всемирном торжестве всепобеждающих идей Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина пионерской "Песни о юном барабанщике» /18/: "Мы шли под грохот канонады,/ Мы смерти смотрели в лицо./ Вперед продвигались отряды / Спартаковцев /19/ - смелых бойцов..» и т.д.; кстати, на этот же мотив германские коммунисты исполняли песню своего собственного сочинения, о "маленьком трубаче», сраженном вражеской пулей /20/ (такое заимствование мотивов и текстов друг у друга политическими противниками было в описываемую эпоху достаточно распространенным явлением).

       Исторический Хорст Вессель, учитывая его откровенно "национал-большевицкие» взгляды, скорее всего, не пережил бы "Ночи Длинных Ножей», упокоившись на залитом кровью штурмовиков Эрнста Рема плацу перед кирпичной стеной казарм "Лейбштандарта СС Адольфа Гитлера» в Лихтерфельде.

       А вот его преображенному начавшей складываться еще при жизни "агитатора-горлана-звонаря» возвышенной легендой образу героя-мученика было суждено стать подлинным "ангелом-хранителем» или, говоря по-современному, "эгрегором» Тысячелетней империи Адольфа Гитлера (которой в действительности было отведено историей всего двенадцать лет, но память о которой почему-то будоражит человеческие умы и по сей день)...
       
       В годы Второй мировой войны имя Хорста Весселя было присвоено 18-й мотопехотной (бронегренадерской, или панцер-гренадерской) дивизии СС. Эмблемой дивизии служил прямой обнаженный меч острием вверх, пересекающий щит-тарч справа налево по диагонали. Кроме того, у дивизии "Хорст Вессель» имелась и другая эмблема, представлявшая собой стилизованные под руны латинские буквы "СА» (SA=Sturmabteilungen, т.е. "штурмовые отряды» - в память о том, что Хорст Вессель, в честь которого получила свое название дивизия, был одним из лидеров берлинских штурмовиков), вписанные в круг.

       Чины 18-й добровольческой мотопехотной дивизии "Хорст Вессель» носили на своих черных эсэсовских петлицах серебряную (белую) аббревиатуру "СА» (но без стрелки на нижнем конце латинской литеры "S», стилизованной под руну "Сиг»).

 
       Здесь конец и Господу нашему слава!


       ПРИМЕЧАНИЯ

       /1/ Мы по Германии идем,
           За Гитлера мы  бой ведем.
           Сотрем "Ротфронт» с лица земли!
           С дороги прочь! Идут штурмовики!  

       /2/"Третья империя» ("Третий рейх») - неофициальное название Германской империи в 1933-1945 г., в период существования в этой стране однопартийного национал-социалистического режима во главе с Адольфом Гитлером. Обычно немецкое (весьма многозначное) слово "рейх», или, в другом произношении, "райх» (нем.: Reich) переводится на русский язык как "империя» (древнеримский термин, происходящий от соответствующего древнегреческому термину "катехон» и церковно-славянскому термину "держай» латинского слова "империум», т.е. "власть»), хотя более адекватным представляется вариант "держава». "Держава», "Держай», "Удерживающий» и есть та самая "Римская власть», которой предназначено удерживать грозящее овладеть миром вселенское зло, власть Антихриста, которому не попущено завладеть миром, доколе не будет взят "Удерживающий от среды» (по выражению Святого Апостола Павла). Согласно представлениям Адольфа Гитлера, первое общегерманское государство-держава - "Первый рейх» (нем.: das erste Reich)- было основано в 800 г. п. Р.Х. королем древнегерманского племени франков (покоривших Галлию и давших свое имя возникшему на месте последней государству Франции) Карлом Великим, коронованным, в качестве "римского императора», папой римским, и просуществовало тысячу лет, до своего формального упразднения императором французов Наполеоном I Бонапартом в 1806 г. "Второй рейх» ("Вторая империя», "Вторая держава», нем.: das zweite Reich), во главе с прусским королем в качестве германского императора (но не "императора Германии»!), был основан после победы союза германских государств во главе с Прусским королевством над французской Второй империей Наполеона  III Бонапарта в 1871 г. "Третьим рейхом» ("Третьей империей», "Третьей державой», нем.: das dritte Reich), призванным обеспечить всемирное германское господство и спасение "арийской расы от "низшей расы», или "недочеловеков-унтерменшей», (в первую очередь - евреев), Гитлер считал возглавляемое им авторитарное государство. Концепция "Третьего (Тысячелетнего) рейха» была генетически связана как с эсхатологическими озарениями средневекового мистика Иоахима Флорского (ди Фиоре), предсказывавшего неизбежное пришествие в конце времен "Третьего Царства» - "Царства Духа Святого» -, во многом совпадающими с раннехристианскими хилиастическими (милленаристскими) представлениями о грядущем наступлении "миллениума» - Тысячелетнего Царства Божия на земле -, с концепциями "Третьего Рима» - как в православно-хилиастическом варианте старца Филофея "Москва - Третий Рим» (после Первого, античного Рима, и Второго Рима - православной Восточной Римской империи - Византии -, "четвертому же Риму не быти»!), так и в - предвосхитившем идеи дуче итальянского фашизма Бенито Муссолини о фашистской Италии как "возрожденной Римской империи» - варианте "Рома Терция» (лат.: Roma Tertia, т.е. Третьему Риму), которому суждено прийти на смену "Рома Прима» (лат.: Roma Prima, Первому Риму, т.е. античной Римской империи) и "Рома Секунда» (лат.: Roma Secunda, Второму Риму, т.е.  католическому папскому Риму) борца за независимость Италии Джузеппе Мадзини, так и со взглядами немецких консервативных революционеров Эрнста Крика и Артура Мёллера ван ден Брука, чья нашумевшая книга "Третий рейх (нем.: Das Dritte Reich), по свидетельствам современников, произвело на Адольфа Гитлера неизгладимое впечатление. Само название книги Мёллера ван ден Брука "Третий рейх» (обычно переводимое на русский язык как "Третья империя» или оставляемое без перевода), было бы правильнее переводить как "Третье Царство» (реминисценция дилогии классика норвежской литературы Генрика Ибсена "Кесарь и Галилеянин» о римском императоре Юлиане Отсупнике, причем под "Третьим Царством» имелось в виду "Царство, в котором соединились бы плоть (материя) и дух», вопреки философии, разделившей мир на "низкое» царство Плоти и "высокое» Царство Духа). Эта мысль Генрика Ибсена и Артура Мёллера ван ден Брука "была подхвачена Эрнстом Криком и развита им в стройную концепцию создания гармоничного единства, призванного перевоспитать европейского человека, столетиями терзающего себя неизбывными фантомами дуалистической морали» (В. Авдеев. "Философия вождизма»).
 
       /3/Крюковидный крест ("гакенкройц», нем.: Hakenkreuz, по-русски: "коловрат») - официальная эмблема гитлеровской партии НСДАП.

       /4/ Мюнхенский путч 8-9 ноября 1923 г., организованный Адольфом Гитлером и бывшим генерал-квартирмейстером кайзеровской армии Эрихом Людендорфом, вошел в историю под названием "пивного», поскольку Гитлер официально объявил о его начале перед собравшимися в помещении пивной "Бюргербройкеллер».

       /5/На мотив корниловского марша "Призыв» исполнялась также боевая песня штурмовых отрядов партии норвежских национал-социалистов Видкуна Квислинга "Нашунал Самлинг» (норв.: Nasjonal Samling, NS, т.е. "Национальный Собор», НС) - "Гирд» (норв.: Hird, т.е. "Дружина), переименованных впоследствии в "Риксгирд (норв.: Rikshird, т.е. "Державная дружина) - "Гирдсанг» (норв.: Hirdsang). Сам Квислинг (женатый на русской) бывал в России, знал ее (и красную диктатуру) не понаслышке и изложил свои взгляды (и взгляды своей жены Марии) на нее в своей известной книге "Россия и мы» (норв.:"Russland og vi»). Короче, знал, о чем писал.

       /6/ См. об этом подробнее в: Корнев Н. "От Носке до Гитлера. Советская литература, М., 1934, с. 291, 339 и след.). В 1936 г. Н. Корнев переиздал свою книгу в расширенном варианте под названием "Третья империя в лицах.

       /7/Как пишет Н. Корнев на с.с. 342-343 своей упомянутой в предыдущем примечании книги, "...Розенберг...танцует от антисемитской печки. Его евангелием являются фактически пресловутые "протоколы Сионских мудрецов, о которых он написал целое научное исследование, представляющее смесь излияний нововременца Розанова и незабвенного царского эксперта на процессе Бейлиса...ксендза Пранайтиса... Розенберг рассеял все сомнения товарищей по партии следующим заявлением: "Как я могу не верить в подлинность этих документов? Слушайте: дело происходило в Москве. Однажды открывается дверь моей комнаты. Входит человек, которого я раньше никогда не видал, молча кладет книгу а стол и удаляется еще до того, как я успеваю спросить его о цели его прихода. Этот неведомый мне человек, имя которого мне и до сих пор неизвестно, принес мне "Протоколы Сионских мудрецов. Я верю в эти протоколы». К слову сказать, Альфред Розенберг всю жизнь говорил по-немецки хуже, чем по-русски.  

       /8/Die Fane hoch (Hitlers Fahnen ueber Barrikaden).

       /9/Bald flattern Hitlers Fahnen ueber Barrikaden...

       /10/Вald flattern Hitlers Fahnen ueber allen Strassen...

       /11/Вариант: Einen Hitlerkamerad.

       /12/Вариант: Fuer den Hitlerkamerad.

       /13/Wieder

       /14/Вариант: Мертвого товарища-гитлеровца.

       /15/Вариант: За товарища-гитлеровца.

       /16/См. Чирков Ю.И. "А было все так...» М., 1991, стр. 117).

       /17/"Слава Победе!» ("Зиг Хайль!», нем.: Sieg Heil!) - боевой клич и партийное приветствие германских национал-социалистов. У текста "Песни о Хорсте Весселе» имелось несколько вариантов, несколько отличавшихся друг от друга (как часто бывает с песнями, ставшими подлинно народными).

       /18/ "Спартаковцами» в послевоенной Германии именовались боевики "Союза Спартака» ("Шпартакусбунд», нем.: Spartakusbund) - предшественника Коммунистической Партии Германии (КПГ, нем.: Kommunistische Partei Deutschlands, KPD), а также, в более широком смысле, политические и военные противники социал-демократического (по преимуществу, особенно в первые годы) правительства "Веймарской республики» (1919-1935) и поддерживавших последнее (хотя часто и против своей воли, выбирая его как "меньшее из двух зол», по сравнению с коммунистами) армии (рейхсвера) и белых добровольческих корпусов ("фрайкоров»).
       
       /19/Вот полный текст этой песни, популярной среди советских пионеров:

          ПЕСНЯ О ЮНОМ БАРАБАНЩИКЕ

          1. Мы шли под грохот канонады.
            Мы смерти смотрели в лицо.
            Вперед продвигались отряды
            Спартаковцев - смелых бойцов.

          2. Средь нас был юный барабанщик.
            В атаках он шел впереди,
            С веселым другом-барабаном,
            С огнем большевистским в груди.

          3. Однажды ночью на привале
            Он песню веселую пел,
            Но, пулей вражеской сраженный,
            Допеть до конца не успел.

          4. С улыбкой юный барабанщик
            На землю сырую упал.
            И смолк наш юный барабанщик,
            Его барабан замолчал.

          5. Промчались годы боевые,
            Окончился славный поход.
            Погиб наш юный барабанщик,
            Но песня о нем не умрет.

          /20/  Вот полный текст "Песни о маленьком трубаче»:

            DAS LIED VOM KLEINEN TROMPETER

            1. Von all unsern Kameraden
              War keiner so lieb und so gut,
              Wie unser kleiner Trompeter,
              Ein lustiges Rotgardistenblut.

            2. Wir sassen froehlich beisammen
              In einer so stuermischen Nacht.
              Mit seinen froehlichen Liedern
              Hat er uns so gluecklich gemacht.

            3. Da kam eine feindliche Kugel
              In einem so froehlichen Spiel.
              Mit einem mutigen Laecheln
              Unser junger Trompeter, der fiel.

            4. Da nahmen wir Hacken und Spaten
              Und gruben ihm morgens sein Grab.
              Und die ihn am liebsten hatten,
              Die senkten ihn stille hinab.

            5. Schlaf wohl, du kleiner Trоmpeter!
              Wir waren dir alle so gut!
              Schlaf wohl, unse kleiner Trompeter,
              Du lustiges Rotgardistenblut!

            Подстрочный русский перевод:

            ПЕСНЯ О МАЛЕНЬКОМ ТРУБАЧЕ

            1. Никто изо всех наших товарищей
              Не был таким дружелюбным и добрым,
              Как наш маленький трубач,
              Красногвардеец с весельем в крови.

            2. Мы радостно сидели вместе
              В одну из ненастных ночей.
              Своими веселыми песнями
              Он делал нас такими счастливыми.

            3. Но прилетела вражеская пуля,
              Когда он так весело играл.
              С мужественной улыбкой
              Наш маленький барабанщик упал.

            4. Тогда мы взяли кирки и лопаты
              И утром вырыли ему могилу.
              И те, что любили его больше всех,
              Тихо опустили его туда.

            5. Спи спокойно, маленький трубач!
              Все мы так любили тебя!
              Спи спокойно, маленький трубач,
              Красногвардеец с весельем в крови!  


                                       Вольфганг Акунов.  
См. также: "КРАСНО-КОРИЧНЕВЫЙ» ТРИБУН ХОРСТ ВЕССЕЛЬ.