Уния - союз, соединение, во всеобщей и русской истории известны Унии:

1) Флорентийская уния (1439 г.).

— Предпоследний греческий император Иоанн VII, желая спасти империю от неминуемой гибели, решился, признанием главенства папы, вызвать помощь Западной Европы.

Для этой цели созван был собор в Ферраре, который папа Евгений IV перенес во Флоренцию, дабы разрушить Базельский собор, заседавший с 1431 г. 30 греческих епископов подписали акт соединения, т. о. признание главенства папы и прочих; к ним примкнул и русский митрополит Исидор. Никейский митрополит Виссарион более всех греческих иерархов содействовал своим влиянием подписанию акта. Ему назначено было занять место константинопольского патриарха, но он отказался, остался в Риме и получил сан кардинала.

Однако Иоанну VII не удалось привести свой план в исполнение. Он встретил сильное сопротивление в большей части духовенства, во главе которого стоял Марк Эфесский.

В Москве Уния также была отвергнута, и митрополит Исидор должен был бежать в Италию от гнева Великого князя Василия II и народного раздражения.

2) Утрехтская уния.

— В январе 1579 г., во время восстания Нидерландов против испанского короля Филиппа II, в городе Утрехте собрались представители 7 батавских провинций и установили Утрехтскую унию графов Голландия и Зеландия, герцогства Гельдерн, сеньорий Утрехт, Фрисландия, Обер-Иссель и Грёнинген. Таким образом возникли Соединенные Голландские штаты.

3) Уния Протестантских князей.

— В 1603 г., заключенная для вооруженной борьбы с католиками, неминуемость которой все тогда предвидели. Уния была заключена за 10 лет до 30-летней войны.

4) Люблинская уния.  

—  Брак Великого князя литовского Ягайло и польской королевы Ядвиги устанавливали только личную связь Литвы и Польши, пока жив был Ягайло. Чтоб упрочить эту связь, польские магнаты в 1401 г. условились по смерти Витовта и Ягайло, избрать для обоих государств общего Государя.

В 1413 г., на Городельском сейме, сделан решительный шаг к укреплению связи Литвы и Польши: литовскому боярству католического исповедания даны права польская шляхты. Таким образом, в постановлениях этого сейма заключались в зародыше обе последовавшие Унии — Люблинская и Брестская.

1-и из них состоялась в 1569 г., при короле Сигизмунде-Августе. Литовские магнаты сильно противились Унии, и главным противником ее был представитель знатнейший литовской фамилии, князь Николай Радзивил Чёрный, кальвинист по вероисповеданию. Сейм открылся 10 января, но литовские магнаты мало его посещали и, по настоянию Николая Радзивила, требовали: свободного выбора короля, отдельный коронования в Кракове и Вильне, а затем — чтобы чины, должности, аренды и наследственные пожалования не давались чужеземцам, т. к. полякам, но лишь природным литвинам и русским.

После сильных пререканий, грозивших перейти в вооруженные столкновения, литовцы должны был уступить силе и отказаться от многих своих требований. По условию, Великое княжество Литовско-Русское присоединялось к Польше как равное к равному; но уже во время сейма Волынь и Подлесье, вопреки желаниям литовских магнатов, присоединили к Польше.  —  Люблинский сейм окончился 28 июня, a уже 29-го, в день апостолов Петра и Павла, в костелах служили благодарственный молебны и пели "Te Deum laudamus".

5) Брестская уния.  

—  Образование её  —  всецело дело иезуитов, и с водворением их в Польше совпадают подготовленные к ней меры. Это водворение началось еще за несколько лет до Люблинской унии. Кардинал Гозий, епископ вармийский, с помощью папского нунция Комендоне, водворил в своей епархии 1-ю иезуитскую колонию из 11 человек, вызванных для борьбы с реформацией. Они начали с воспитания и обучения и открыли 5-классную коллегию. Гозий, утвердив иезуитов в своей епархии, уговорил к тому же и Виленского епископа Протасевича.

В год Люблинской Унии 5 иезуитов, из опасения народа, выехали в Вильну ночью, в епископской карете. В Вильне они также открыли коллегию; посмотрю на недоверие к ним, иезуиты восторжествовали и здесь. Достаточные семьи не отдавали к ним детей; они стали обучать даром бедняков, и успехи последних, набранных, конечно, из даровитых мальчиков, вызвали к иезуитский коллегии общее доверие. Успехи иезуитов в борьбе с реформатами разных толков был значительны с 1-х шагов.

Они на первых порах обратили в католичество реформатов: Станислава Гозия, родного брата кардинала, литовского Вельможу Ходкевича, сыновей Николая Радзивила Черного и Льва Сапегу. Гораздо труднее был борьба иезуитов с последователями греческой церкви в Литве и 3ападной Руси. Магнаты и шляхетство и здесь, за некотором исключениями, легко поддавались иезуитских пропаганде, особенно вследствие политических расчётов. Покровительство короля Стефана Батория, рьяного друга иезуитов, и здесь помогло им.

Стефаном основана была иезуитская коллегия в Полоцке, a такой же коллегии в Вильне дарованы права академии, несмотря на протесты литовских магнатов. Но в Литве и 3ападной Руси происки иезуитов встретили сильным сопротивление в горожанах и народе.

В 1582 г. Стефан предписал введение григорианского календаря в Польше для всех вероисповеданий. Но т. к. этот календарь введен был папой Григорием XIII, то и встретил сопротивление в Царьградском патриархе, который, в окружном послании, советовал не принимать его. Надо заметить, что этот календарь не был принят и последователями реформы до конца XVIII в.

Насильственное введение календаря встретило сильное сопротивление в народе, и Баторий отменил свое распоряжение. Сопротивление горожан и вообще народной массы заставило иезуитов отложить мысль об огульном обращении последователей греческой церкви, a потому иезуиты снова остановились на мысли об Унии. С этой целью, хитрейший из тогдашних польских иезуитов, Скарга, обративший канцлера Сапегу в католицизм, уже 1569 г. издал книжку: "Об единстве церкви Божией под одним пастырем и о греческом от него отступлении".

Здесь Скарга закинул такую сеть относительно богослужебного языка y русских: "Греки, говорил он, обманули русских, не дав им своего языка и оставив славянский, чтобы русский человек до науки не дошел, ибо только посредством греческого и латинских языка можно быть доскональным в науке". Эти слова смутили даже такого столпа греческой церкви, как князь Константин Константинович Острожский, и он не заметил фальшивого обобщения, сделанного Скаргой, и фальшивого вывода; он не заметил, что не был логический связи между богослужебным славянским языком и отсутствием научного тогда орудия — греческого языка.

Введение в богослужение славянского языка было делом славянских апостолов Кирилла и Мефодия, думавших только о проповеди Христова учения; отсутствие же знания греческого языка даже среди духовенства был результатом малой заботливости константинопольского патриархата о духовных нуждах народов, принявших христианство от греков. — Опасность от собственного невежества заставила жителей Львова учредить церковное братство с благословения антиохийского патриарха Иоакима. Братство получило право основать школу и типографию, где печатались славянские и греческие книги. Вскоре открылось такое же братство и в Вильне. Не меньшей опасностью грозили и иерархические беспорядки.

Константинопольский патриарх Иеремия посетил в 1589 г. 3ападную Русь, сменил митрополит Онисифора Девочку, поставил, в угоду королю, в митрополиты Михаила Рагозу и в то же время назначил своим экзархом Кирилла Терлецкого, епископа Луцкого. Экзарх, которого никто не слушал, то и дело ссорился c митрополитом, кн. Константином Острожским, мечтавшим об Унии посредством вселенского собора. Но Кир. Терлецкий вместе с Ипатием Поцеем, епископом Владимиро-Волынским, привлекши к себе митрополита Михаила Рагозу, задумали создать отдельную западно-русскую Унию и 1595 г. отправились в Рим, где просили Папу, от имени митрополита и западно-русских епископов, принять западно-русскую церковь под свою верховную власть. Папа Климент VIII торжествовал, но кн. Константин Острожский обличил и митрополита и означенных епископов в отступничестве и требовал их низложения. Для окончательного решения дела, Михаил Рагоза созвал в 1596 г. собор в Брест-Литовске. Собор с самого начала разделился на 2 стороны. На униатской стороне было большинство высшей западно-русской иерархии (кроме Рагозы, Терлецкого, Поцея, еще епископы: полоцкий — Герман, Пинский — Иона Гоголь, Холмский — Дионисий); во главе же мирян, против Унии, стоял кн. Константин Острожский, но энергично действовал только на словах. Несмотря на все протесты, Уния был установлена. Русская церковь в Великом княжестве Литовском, с оставлением обрядов и богослужебных языка, подчинилась Папе.  —  Брестская Уния вызвала ту казацкую борьбу, которая положила начало падению Польши.