Горский (Грабя-Горский) Осип Юлиан Викентьевич (1766-7.7.1848).

Отставной статский советник.

Именовал себя «грабя (граф) Горский» и «князь Друцкий-Горский, граф на Мыже и Преславле», претендуя на принадлежность к литовско-русскому княжескому роду.

Отец (согласно родословной) — Юлиан-Викентий Иосифович-Казимирович Горский, полковник Минского воеводства, стольник Мстиславского воеводства.

Сведения о службе см. ????.

По собственному прошению уволен от должности для определения к другим делам — 5.5.1822, состоял под следствием по делу о недостатке вина в Кавказской казенной палате, с 1822 в Петербурге.

За военные заслуги награжден орденами Анны 2 и 4 ст., Георгия 4 ст., золотой шпагой за храбрость и знаком отличия военного ордена Георгия.

Членом тайных обществ не был, случайный участник восстания на Сенатской площади.

Членом тайного общества не был и о существовании оного не знал. Но поутру 14 -го декабря, на пути в печальную комиссию, услышав, что войска бунтуют и чернь к ним пристала, пошел домой, переоделся в мундир и, взяв незаряженный пистолет, отправился на Петровскую площадь. Переоделся, как он говорит, для избежания оскорбления от черни, а пистолет взял для острастки. Входил в толпу бунтующих узнать о причине их собрания. Потом стоял между народом и гораздо прежде первого выстрела картечью возвратился домой. После обеда, в осьмом часу, зарядил пистолет для собственной защиты, отправился осведомиться, чем все кончилось, но увидел, что мятежники уже рассеяны. Напротив сего, Александр Бестужев показал, что Горский, кажется, говорил солдатам, что он рад умереть за Константина Павловича, а ходивши внутри и около каре, хвалил цесаревича и что Пущин предлагал ему принять команду, но он отказался потому, что фронтом никогда не командовал. Пущин не подтвердил сего последнего, отвечал, что Горский спрашивал у него, не имеет ли он пороху. Сутгоф присовокупил, что Горский кричал с народом ура! и, кажется, держал обнаженную шпагу. Но Горский противу всех сих показаний отвечал отрицательно. Сначала содержался в крепости, а с 20 февраля, по болезни в Военно-сухопутном гошпитале.

Арестован в 2 часа ночи 15.12.1825 на своей квартире, в тот же день доставлен в Петропавловскую крепость («присылаемого Горского посадить в Алексеевский равелин без всякого сообщения, дать ему бумагу, если попросит мне писать») в № 12 дома Алексеевского равелина, затем в № 1 Кронверкской куртины и в № 4 Никольской куртины; страдал в крепости припадками падучей болезни и 20.2.1826 отправлен в Военно-сухопутный госпиталь, отпущен из госпиталя к дежурному генералу Главного штаба — 5.3.1827.

По высочайшему повелению он предан был вместе с другими Верховному уголовному суду, который о нем, Горском, как не вошедшем ни в какой рязряд, представил его императорскому величесту выписку из особого протокола, о нем состоявшегося. Какое же последовало решение, Комиссия не имеет сведения. Был предан Верховному уголовному суду, но им не осужден.

Высочайше указом 5.3. 1827 сослан под надзор полиции в Березов, переведен затем в Тару и Омск.

Умер в Омске 83 лет (метрические книги Омской соборной Воскресенской церкви).

Жена — уроженка Курляндии баронесса Елизавета-Каролина-Фредерика Мирбах (умерла до 1821).

Дети: Карл-Николай и Адольф-Адам (родился 18.3.1809), служили в корпусе путей сообщения (1844), затем в корпусе жандармов (1846), капитан (1851), полковник (1862).

Незаконные дети: Ярослав, Владимир, Владислав, Святослав-Вячеслав, Ольга и София.

Сестры: Екатерина, замужем за Конверским, фельдшером в м. Толочине Копысского у. Могилевской губернии; Каролина, замужем за копысским помещиком Гумовским.

Братья (в 1826): Пантелей, капитан; Степан, находился за границей; Александр, майор.

Сей человек нрава угрюмого, несообщительного, дерзкий в поступках, оставался всегда загадкою даже для людей весьма к нему близких. Никто не знает даже о его происхождении. Сперва он объявил себя графом (по польски — грабя, hrabia), посредством злоупотреблений белорусского помещика Янчевского, который, попав пронырством в маршалы, промышлял выдаванием свидетельств дворянства из Депутатского собрания, а ныне занимается в Петербурге ходатайством по чужим делам, раззорившись на спекуляциях. После того Горский производил себя из Горских- князей и хлопотал о сем в Сенате. Он с Краснопевковым бывал то в тесной дружбе, то в брани. Для поляков сие знаменитое происхождение Горского вовсе непонятно, ибо в Белоруссии никогда не было ни графской, ни княжеской, ни даже дворянской фамилии Горских, а есть дворяне Горские в Литве, которые не признают своим подсудимого Горского. Общий слух носится, что он сын мещанина из местечка Бялыничь в Белоруссии, но верного ничего нет. Он всю жизнь был пронырой и, наделав много зла на Кавказе, где был вице-губернатором, бежал оттуда. Он женат, но не живет с женою. Сперва он содержал несколько (именно трех) крестьянок, купленных им в Подольской губернии. С этим сералем он года три тому назад жил в доме Варварина. Гнусный разврат и дурное обхождение заставило несчастных девок бежать от него и искать защиты у правительства, но дело замяли у графа Милорадовича. После того появилась у него девица под именем дочери; не знаю, правда ли, но говорят, что будто бы Горский жил с нею и будто она и брат ее суть дети брата Горского. Но верного узнать невозможно, потому что никто не смел ни о чем спрашивать Горского, зная, что он все лжет, а о месте пребывания его фамилии никто не знает, ибо иногда он называется литвином, иногда подолянином, иногда белоруссцем, а иногда великороссиянином. В деньгах он никогда не нуждался, никогда не занимал, напротив того, жил пристойно, и все уверяют, что будто у него большие деньги в ломбарде, нажитые разными пронырствами и злоупотреблениями. Горский был домашним другом у статс-секретаря Марченки, и он с женою весьма об нем хлопотал. Сказывают, будто Горский давал пенсион жене своей, но это подлежит сомнению. Горский был в свете таинственное существо, без роду и племени, человек неизвестно откуда! Участь его не только не возбуждает сострадания, напротив того, крайнее удивление, что человек, который бунтовал с пистолетами на площади, привесил звезды к мундиру и назывался сенатором, избавлен от суда потому только, что не принадлежал к тайному обществу. И Пугачев не принадлежал к тайному обществу.

[По формулярному официальному списку значится: Грабя Осип-Юлиан Викентиев сын Горский, в 1821 г. — 49 лет; происхождением «из дворян польских, Грабя или Граф»; в 1787 г. находился, по его словам, при Станиславе-Августе Понятовском; в службе с 28-го августа 1804 во 2-м конно-артиллерийском баталионе юнкером; перечислен в 9 арт. бригаду — 23-го августа 1806 г.; подпоручик — 19-го февраля 1807 г.; в 1809 г. переведен в С.-Петербургскую артиллерийскую бригаду, а оттуда в том же году в 7-ю и в 3-ю арт. бригаду; поручик — 9-го февраля 1811; за отличие в сражениях переведен в л.-г. артиллерийскую бригаду — 29-го июля 1812 г.; штабс-капитан — 1-го сентября 1812 г., с назначением командиром 7-й конной роты в 3-й резервной артиллерийской бригаде; за отличие в сражениях при Вейсенфельсе и Бауцене произведен в капитаны — 9-го мая 1813 г., а за отличие при взятии Суассона в подполковники — 2-го февраля 1814 г.; полковником и командиром 10-й артиллерийской бригады — 13-го июля 1816 г.; уволен за ранами (был семь раз ранен и контужен) полковником, с мундиром и пенсионом полного жалованья — 1-го февраля 1818 г.; определен в Департамент разных податей и сборов — 24-го октября 1818 г.; Кавказским вице-губернатором с пожалованием в статские советники — 5-го марта 1819 г.; управляет Кавказскою губерниею с 16-го августа 1821 г.

Уже в 1827 г. Горский именовал себя «князем Иосифом Викентьевым Друцким-Горским, графом на Мыже и Преславле».

Сослан в 1827 г. в Березов, где прожил 5¹ /₂ лет, затем переведен в Тару, оттуда в Омск и здесь же умер — 7-го июля 1849 г.

Первым браком был женат на баронессе Елизавете-Каролине-Фридерике Мирбах (в 1821 году по формуляру показан вдовым) и имел сына Адольфа-Адама (род. 18-го марта 1809 г.), который в 1844 г. служил в Корпусе инженеров путей сообщения, а затем в Корпусе жандармов штабс-капитаном (1846 г.), капитаном (1851 г.) и подполковником (1858 году).

Завещанием своим 30-го апреля 1847 г. Горский все свое имущество оставил 6 незаконным своим детям; Ярославу, Владимиру, Владиславу, Святославу-Вячеславу, Ольге и Софии, и их няньке и кормилице солдатке Авдотье Ильиной Безруковой.

В 1851 г. сын Горского, жандарм, оспаривал это завещание.

Была еще дочь Ольга Осиповна (1825 г.), вышедшая за поручика Кузьмина; но сам Горский называет ее Элеонорой Павловой, дочерью Конверскою (или Каверскою), которая «только назвалась» его дочерью. — Б. Л. Модзалевский, А. А. Сивере]

[Когда в 1826 г. правительством собирались сведения о родственниках осужденных декабристов, то относительно родственников Горского было дознано через местное начальство, что сестра его Екатерина Викентьевна замужем за перекрестом Конверским, который живет в Копысском уезде, в местечке Толочине, Могилевской губернии, где имеет дом и занимается фельдшерским мастерством; у Конверских 5 детей, из которых Адольф и Омб и дочь Леона, 20 лет, находились у дяди; другая сестра Каролина Викентьевна, была за дворянином Гумовским (1826 г.), Копысским помещиком.— Б. Л. Модзалевский, А. А. Сивере]