Мартынов 5-й Алексей.

Майор 32 егерского полка.

По показанию Н. Ф. Заикина (см.), принят им в мае 1825 в Южное общество, по показаниям А. П. Барятинского (см.) и П. И. Пестеля (см.), — член общества, сам это решительно отвергал. У него в Немирове хранились бумаги Пестеля.

Заикин присовокупил, что он принял его в мае 1825 года, открыв ему цель общества — введение республиканского правления, и что, быв послан от Тульчинской управы к Пестелю с известием о смерти покойного государя, заезжал в м. Немиров и получил там от Мартынова бумаги Пестеля в таком виде, в каком оные оставлены были у него Крюковым 2-м. Когда Мартынов, кажется, спрашивал о роде сих бумаг, зашитых в полотне, Заикин отвечал, что это сочинения Пестеля, кои он просил сохранить. Крюков подтвердил показание Заикина на счет оставления у Мартынова бумаг. Мартынов, по сим показаниям арестованный, оставлен был в Тульчине по причине тяжкой болезни, издавна его одержимой [sic]. При допросах он утвердительно отвечал, что к тайному обществу никогда не принадлежал и никогда не слыхал как об оном, так и о замыслах введения республиканского правления. Будучи крайне болен в то время, когда Крюков оставил у него бумаги, он не обращал на них внимания и не знал ничего, кроме слов Крюкова, сказавшего, что это книги, присланные ему от отца его. Возвращая их Заикину, не спрашивал о содержании оных.

Приказ об аресте — 21.1.1826; 9.2 показан содержащимся под строгим караулом, но был настолько болен, что его не смогли отправить в Петербург.

Высочайше Повелено (16.8.1826) иметь его под строгим надзором.

В чине подполковника Уфимского пехотного полка. исключен из списков в приказе 2.2.1830.