Вейсман, барон, фон Вейсенштейн, Отто-Адольф, генерал-майор, один из лучших генералов Екатерининской эпохи.

Год и место его рождения неизвестны, как и обстоятельства первых лет его жизни. Известно лишь, что в 1744 г. лифляндский дворянин Вейсман поступил в русскую армию рядовым, участвовал в Семилетней войне и был дважды ранен при Гросс — Егерсдорфе и Цорндорфе.

В 1763 г. Вейсман — уже подполковник, а в 1768 г. командир Белозерского пехотного полка, с которым он и принимает участие в войне с польскими конфедератами (1768 г.). В 1769 г., преследуя один из их отрядов, Вейсман увлекся, перешел турецкую границу и сжег м. Балту. Это обстоятельство послужило для Турции, подстрекаемой Францией, внешним поводом для объявления войны России. Вейсман принял в ней участие и рядом блестящих дел зарекомендовал себя отважным, энергичным и искусным военачальником и был произведен в генерал-майоры.

За отличия при Ларге и Кагуле (в 1770 г.) он был награжден орденом Св. Георгия 3 ст. и Св. Александра Невского. В ту же кампанию 1770 г. Вейсман во главе отряда, имевшего задачею наблюдение за крепостью Исакчи, смелым и внезапным маневром заставил турок очистить ее.

В кампанию следующего 1771 г. он произвел ряд отважных поисков за Дунай, при чем однажды захватил 170 орудий, истребил большие запасы продовольствия и нанес туркам сильное поражение. Боевая репутация Вейсмана упрочилась. Он был награжден орденом Св. Георгия 2 ст. и получил дивизию.

Быстрота его действий заслужила ему в нашей армии прозвище "Ахилла", а среди турок имя его наводило панический ужас. 1772 г. прошел в бесплодных переговорах о мире, с возобновлением же военных действий в 1773 г. Вейсман получил назначение перейти с дивизией Дунай у Измаила, подняться вверх по правому берегу до Гуробала (в 30 вер. от Силистрии) и здесь прикрыть переправу главных сил армии Румянцева. Вейсман отлично выполнил это поручение, разбил у Карасу 8-тыс. турецкий отряд, наблюдавший за течением реки, и через Гирсово двинулся к Гуробалу.

Стоявший здесь 10-тыс. корпус Османа-паши был атакован им во фланг и сбит, вследствие чего переправа нашей армии через Дунай была совершена беспрепятственно. Однако, при дальнейшем движении её к Силистрии Вейсман д. был сдать дивизию старшему в числе генерал-поручиков Ступишину и был назначен начальником авангарда армии.

Осман-паша, оборонявший Силистрию, пытался задержать движение русской армии и с 30 тыс. войск занял выгодную позицию в 5 вер. ниже крепости. Опираясь на нее, он атаковал конницею русский авангард, но Вейсман тотчас построил свои 3 батальона в каре и отразив все атаки, дал время подоспеть нашей кавалерии и прогнать неприятеля. Преследуя его, Вейсман дошел до самой крепости, где появление его вызвало большое смятение. Вейсман не решился, однако, воспользоваться им и с малыми силами занять Силистрию, т. к. главные силы находились еще в 2 переходах.

С началом же осады крепости, Вейсману было поручено, совместно с отрядами генерал-поручика Потемкина, Игельстрома и Ступишина, взять окопы на высотах перед крепостью, мешавшие начать бомбардировку. Атака была произведена 18 июля рано утром, но удалась только одному Вейсману, который обошел окопы с тыла и выгнал из них турок, колонны же Потемкина и Игельстрома потерпели неудачу.

Вейсман держался в занятых им окопах целый день и очистил их ночью лишь по приказанию Румянцева, когда стало известно о движении Намана-паши с 20-тыс. корпусом из Шумлы на выручку Силистрии. Отведя свои войска от крепости, Румянцев поручил Вейсману задержать Намана-пашу.

Вейсман двинулся против него 21 июня с отрядом в 5 т. чел. и 22-го утром атаковал его при Кучук-Кайнарджи. Произошел горячий и упорный бой; янычары прорвали каре, в котором находился сам Вейсман, и один из них выстрелил в него из пистолета. Пуля пробила ему левую руку и сердце. Падая, он успел только сказать: "не говорите людям". Но смерть его была замечена войсками, которые в ожесточении отбили натиск турок, сбили их с позиции и произвели среди них настоящую резню, не давая пощады даже пленным.

Вейсман, по общему признанию его современников, обладал крупными военными дарованиями и пользовался безграничным доверием и любовью войск; имя его было самым популярным в рядах румянцевской армии.

По складу своего дарования, неустрашимости, быстроте действий и верному глазомеру он представлял много общего с Суворовым. Румянцев понимал это и заменил последним Вейсмана на передовом посту армии у Гирсова, когда она отошла за Дунай.