Гавриил Домецкий, архимандрит
Гавриил Домецкий, архимандрит, по происхождению, как надо предполагать, малороссиянин, родился неизвестно где и когда и обучался в Киевской Академии.
Молодые годы Гавриил Домецкий провел в миру, «отец детям и жену имущий»; был между прочим «на приказе в Вершилове селе»; утверждают даже, что он совершил «какое- то уголовное преступление и был под судом».
В 70-х годах XVII века мы видим Домецкого уже монахом: в 1677 г. он был игуменом Московского Даниилова монастыря, а в 1680 г. был переведен в Симонов монастырь архимандритом. Русское духовенство в то время, как известно, разделялось на две партии, еллино-славянскую и латинствующую, в том смысле, что одна партия признавала только греческие канонические, литургические и научные авторитеты, а другая склонялась к авторитетам западным, латинским.
Первая партия опиралась на патриарха Иоакима, который «подвиг в помощь себе греческих учителей самобратий» Иоанникия и Софрония Лихудов и ученого монаха Евфимия, вторая партия имела своей главой Заиконоспасского строителя Сильвестра Медведева, близкого к всесильному временщику кн. В. В. Голицыну.
Обе партии вели между собой ожесточенную полемику по вопросу о том, пресуществляются ли Св. Дары «словесы Господними»—«приимите, ядите» и т. д., согласно с учением Римской Церкви, или через призывание священником в особой молитве благодати Св. Духа, согласно с учением Церкви Восточной. Характер полученного образования, личные симпатии и выгоды побудили Домецкого примкнуть к партии Медведева, «к латинской развращенной части», как говорили его противники. Домецкий сам полагал, по-видимому, искренно, что «стоит при правде Церкви Восточные, матере своея», но находил, что Восточная и Римская Церкви sa исключением догмата об исхождении Св. Духа разнятся только «в чинех церковных».
Когда в Москве появился «тайный еретик» кальвинист Ян Белободский, Домецкий на его «словеса ответы давал, якоже Церковь мудрствует», и «Церкви нашея правое мудрствование святыми отцы утверждал». Но противники Домецкого обличали его в том, что он «на восточных беды кует, учения греческого не любит и в спасении греков отчаявается». Особенно их раздражали малороссийский патриотизм и ученая гордость Домецкого, который «Киев паче меры хвалил», считал малороссов просветителями Великой России, был «величав, укорителен же и дерзок», называл Московских духовных «неуками и невеждами», а Московские книги писанными «не авторски и не по ученому чину».
В 80-х годах положение Домецкого было блестящее: царь Феодор Алексеевич благоволил к нему; он был свой человек во влиятельной при Дворе Софьи партии Медведева; его ласкали важные духовные лица в роде будущего патриарха Адриана; Домецкий чувствовал себя сильным, «надеялся на свою мочь». Он занялся преобразованием Симонова монастыря на началах общежития, имея при этом в виду и западные образцы. «В научение обитающей в Симонове братии возлюбленией» Домецкий составил:
1) «Учение всегдашнее монастырское, каково монах должен поучитися в святом монашеском чину»,
2) «Киновион или изображение евангельского и иноческого общаго жития, от святых отец вкратце собранное»,
3) «Чин общежительные обители Симонова монастыря» ,
4) «Учение начальником келейным» (подробнее о сочинениях Домецкого см. Евгений, Словарь, I, 76-77. Родосский, Описание рукописей С.-Пб. Дух. Академию, 146,187, Строев, Библиолог. Словарь, 47-48, и Шляпкин, Св. Дмитрий Ростовский, стран. 166).
От монахов он требовал нищеты, чистоты и послушания, «деньги кружечных сборов…, которые прежние архимандриты с крилошанами по себе деливали,... раздавал в милостыню за общее братское спасение». Но Домецкий не требовал особого умерщвления плоти на всех 12 степенях, по которым у него «нудится монашеская душа» на небо; пост он полагал не в качестве, а в количестве пищи, освобождал от него больных, преследовал пьянство, но дозволял братии сласти и пряности, а архимандриту «для чести обители» разрешал носить и «платье городское доброе», допускал для монахов и некоторые развлечения. Домецкий был уверен, что он в Симонове «наставлением Божиим... устроил святое общежительство», но враги его кричали, что он разорил «древнее красносодеянное благочиние монастырское», ввел «польский закон» , заставил монахов «в шахарду играть».
Царь Феодор построил в Симонове трапезу и дворец; но враги и это ставили в вину Домецкому, который будто бы «Симонов монастырь переломал и перестроил по своему, пышно и бойко испестрил его латинскими штуками». Падение царевны Софьи увлекло и Домецкого.
Со страху он тогда же сжег свое сочинение «О преложении Даров».
В начале 1691 г. он был приплетен к делу «литовского мужика» Митьки, «видевшего в солнце, что князю Василью Голицыну быть на царстве». Хотя Митька «при всех очистил» архимандрита, но Домецкий был сослан в Иверский монастырь на Валдайском озере, потом в Крестный и наконец, в Новгородский Юрьев.
В 1701 г. в Новгород прибыл Петр I, и Домецкий подал ему «Плач и рыдание и истинное оправдание в безвинном страдании», в котором, между прочим, писал:
«Швед ныне в великом страсе пребывает,
Ведяще, яко Русский царь нань наступает,
За обиды свои зелно хощет помстити,
Яко имать воскоре его победита.
Узрим же не в долзе сие, яко и
сбудется,
Швед под нозе царские твое покорится» .
«Многоплачевный вопль» Домецкого был услышан, и «бедный и горький старичишко» дождался «милостивого от уз разрешения». Митрополитом в Новгороде тогда был Иов; он любил просвещение и скорбел о невежестве духовенства. Образованный и ловкий Домецкий понравился Иову, прямо подделался к нему «политичными некоими делами», «вымышляя для него лекарства и ухи и напитки», и сделался его «великим другом и советником». Кончилось тем, что митрополит, постоянно жаловавшийся на то, что «людей нет, некого поставить в архимандриты и игумены», в декабре 1704 г. поставил Домецкого в архимандриты Юрьева монастыря.
Гавриил показал себя здесь деятельным настоятелем: возобновил соборную церковь и приделал к ней паперть каменную. Не наученный горьким опытом Домецкий снова ввязался в богословскую полемику.
Сначала он написал критику в форме «извещения» Иову на сочинение монаха Евфимия «Обличение на гаждатели священного писания Библии»; потом в форме 105 вопросов составил опровержение на книгу того же Евфимия «Остен», заключавшую в себе главный арсенал еллино-славянской партии. Но Домецкий встретил опасного противника в лице ученого иеродиакона Чудова монастыря Дамаскина, который написал опровержение вопросов Домецкого и успел убедить Иова в том, что подобных Домецкому «латинников посылает на нас сатана на прельщение, а не на исправление».
30 июля 1708 г. Домецкий был лишен настоятельства; митрополит Иов упоминал о каком то «оземствовании», которое протоирей Яхонтов находит возможным понимать в смысле лишения Домецкого сана.
Домецкий пробовал поправить свои дела с помощью, каких то «благородных синклитик», но тщетно. Он возвратился в Киев, где и умер.
Для своих противников Домецкий был «Сицилийского (адского) оного пожара главней, верженной ветром сатанинским», «злых начинаний изобретателем», «лютым коварником». Не особенно лестные отзывы дают о нем и позднейшие ученые исследователи.
«В возражениях Домецкого мы видим одно пустословие, намеренное искажение истины, говорит С. Любимов, одним словом это мелкий кляузник, один из тех, которых во множестве производила католическо-польская система воспитания с её неизбежными диспутами и панегириками».
Протоиерей Яхонтов считает Домецкого «человеком русским и православным, но уже окуренным западной иезутской ученостью, хитрым, пронырливым, тщеславным, способным к лести, коварству, интриге, клевете, ищущим только своих выгод, отличий и преимуществ, а главное средств к наслаждению благами временной жизни».
Если у Вас есть изображение или дополняющая информация к статье, пришлите пожалуйста.
Можно с помощью комментариев, персональных сообщений администратору или автору статьи!