ЭНИГМА АРКАИМА

Аркаимом принято называть древнее городище, обнаруженное советскими археологами в 1987 году в Зауралье.

В 1991 году начались масштабные раскопки Аркаима под руководством Г.Б. Здановича. Была вскрыта примерно половина площади поселения. Впервые в Зауралье был применен метод реконструкции, сделаны рисунки и макеты внешнего вида поселения.

При раскопках Аркаима были обнаружены гончарные изделия и инструменты гончаров, формы для отливки изделий из металла, наковальни, наконечники стрел, лошадиные сбруи, погребения младенцев в стенах жилищ, останки домашних животных, водопровод, стоковая канализация.

В 1990-е годы Аркаим получил большую известность и популярность. Помимо Аркаима археологи нашли поблизости еще пару десятков древних поселений, в комплексе назвав их «Страной городов». Наиболее известно из них поселение Синташта, давшее название так называемой «синташтинской культуре».

С начала 1990-х годов Аркаим стал очень популярным среди эзотериков. Его называют местом силы, прародиной ариев, колыбелью человеческой цивилизации, родиной маздаяснийского пророка Заратустры (Зороастра, Зердешта, Зардушта)… Тема Аркаима активно муссируется в многочисленных сенсационных публикациях, авторы которых  любят завышать древность городища и уровень развития жителей древнего укрепленного поселения.

Возраст укрепленного поселения бронзового века составляет четыре тысячи лет. Хотя в Уральском регионе были обнаружены значительно более древние археологические памятники, уникальность Аркаима заключается в том, что он был создан по заранее продуманному плану, со сложной и многофункциональной архитектурой.

Аркаим назван по расположенной в четырех километрах южнее горе. Топоним «Аркаим» происходит от тюркского слова «арка» - «хребет», «спина», «основа».

Городище расположено на мысу на слиянии рек Большая Караганка и Утяганка. Протогород-поселение имеет кольцевую форму диаметром сто семьдесят метров. На месте стен поселения сейчас угадываются лишь небольшие валы, представляющие собой два круга – внешний и внутренний. Жилища размещались внутри. Все было изготовлено из дерева, а потому почти ничего не сохранилось.

К обеим кольцевым стенам были пристроены помещения, имеющие формы кругового сектора. Фактически город представлял собой деревянную крепость, состоящую из двух «многоквартирных» домов. Стены были сделаны из бревен, забитых глиной, и глиняных необожженных кирпичей. В жилищах имелись колодцы, очаги, ямы-хранилища. В самом центре поселения располагалась площадь, к которой вели прямые улицы. Уникальной особенностью древнего города была ливневая канализация, отводившая воду за пределы поселения.

По найденным черепам и другим костным останкам ученые установили, что жители Аркаима относились к европеоидной расе. Антропологические реконструкции мужчины и женщины можно увидеть в Челябинском областном краеведческом музее и музее природы и человека заповедника «Аркаим».

Жители Аркаима были металлургами, скотоводами, земледельцами и воинами. Они умели обрабатывать шкуры, кость, изготавливать глиняную посуду и ткать. А еще якобы именно здесь одомашнили лошадь, изобрели двухколесную телегу и боевые колесницы, освоили тактику колесничного боя и придумали металлургическую печь. Конечно, эту точку зрения разделяет далеко не весь научный мир.

Археологический памятник отнесли к рубежу III—II тысячелетия до Р Х., либо к началу II тысячелетия до Р. Х. Подобных протогородов в Уральском регионе в более поздний период эпохи бронзы не находили. Неизвестно почему, но однажды жители решили собрать все пожитки, оставить свои дома и уйти в другое место. Перед этим городище было уничтожено чудовищным пожаром. По этой причине археологические находки на городище достаточно немногочисленны.

С поверхности земли ничего особенного здесь не разглядеть. Увидеть очертания древнего городища можно разве что с воздуха. Тем не менее, местные ученые всерьез рассуждают о зарождении именно здесь арийской расы, о находившейся тут древней обсерватории. Они проводят аналогии в текстах древнеиранской «Авесты» и древнеиндийской «Ригведы». Арии - древнее самоназвание индоиранских племен. В настоящее время к числу этих народов относятся: иранцы, таджики, осетины, курды, белуджи, многие народы Индии. На языках, близких языкам этих современных иранских народов, говорили древне скифы и сарматы. По вопросу о прародине ариев ученые и энтузиасты спорят до сих пор, и конца этим спорам не видно. Почему бы не предположить, что она находилась в области Аркаима?  И что именно город-крепость, носящий ныне условное название Аркаим, была некогда легендарной «Варой» - «убежищем», построенным, согласно священной книге древних ариев – «Авесте» - первым земным царем – праведным Йимой – для спасения   избранных людей и других творений Верховного Бога Ахуры-Мазды (Ормузда) от Великой Зимы и Всемирного Потопа?

Вара в иранской мифологии была построена Йимой по совету самого Ахуры-Мазды, призвавшего праведника пред свое лице на «Арийском Просторе» (Арияна-Вайджа).  Йима/Яма почитался индоиранцами-ариями как первопредок, ставший впоследствии царем загробного мира. Резиденция Ямы, аналогичная Варе, фигурирует и в индийской ведической мифологической традиции, но иранская Вара описана более выразительно, с большим числом конкретных деталей, близких к реальности. К тому же в иранской традиции представлено как бы несколько этапов мифологизации Вары: в «Авесте», в последующей среднеперсидской (пехлевийской) литературе и, наконец,  в позднем иранском эпосе.

Конечно, уже и в «Авесте» Вара Йимы – в целом мифологический образ: он введен в рамки эсхатологического мифа. Местонахождение вары перенесено в страну Ариана-Вайджа (Видевдат, II, 20, 21), так как в авестийской традиции именно эта страна считалась прародиной ариев, и место Йимы, прародителя ариев, естественно, могло быть только там. На самом деле предание о Йиме гораздо древнее представления об Ариана-Вайдже как прародине ариев. Ариана-Вайджа в авестийские времена (VII–VI вв. до Р. Х.) была вполне реальной страной Средней Азии (бассейн Верхней Амударьи), и лишь в позднеавестийской традиции она приобрела мифологические черты в результате того, что воспоминания о ней слились с мифом о Йиме. Результатом той же эволюции явилась характеристика прекрасной и «счастливой» Арьина-Вайджи как крайне холодной страны, как своего рода «ледяного рая» (Видевдат I, 2, 3), удивлявшая многих исследователей. Видимо, к более древнему пласту мифа о Йиме восходит сообщение о том, что этот герой-первопредок строил свои «селения и города» в «славной и счастливой» долине у горы Бакир (Бундахишн XII, с. 43).

Итак, если собрать воедино все указания первоначального мифа на место, где Йима соорудил свою Вару, в том числе и те, которые позднее были использованы для характеристики Ариана-Вайджи, и исключить из них заведомо сказочные моменты, то получится удивительно реалистичная картина суровой северной страны. Еще более удивительно, что она в течение веков хранилась в памяти народа, жившего уже в совсем ином природном окружении.

Картина эта вполне соответствует природным условиям северных степей и лесостепей, включая и территорию распространения синташтинской культуры. Правда, указания на то, что в этой стране, в «сердце зимы», десять месяцев длится зима, а лето – лишь два месяца, да и те холодны для воды, земли и растений (Видевдат, I, 3), равно как и намеки на «полярные» явления в стране Йимы (Видевдат, II, 40, 41), видимо, обязаны своим возникновением влиянию сведений о еще более далеких северных землях.

В остальном же перед нами типичная «пастушеская идиллия» северных степей и лесостепей. Летом многочисленные стада крупного и мелкого скота, охраняемые собаками, пасутся на вечно зеленеющих лугах с обильной травой, возможно, обустроенных и какими-то мелиоративными сооружениями; стада пасутся и в долинах рек, и на вершинах гор, и в совсем пустынных местах, но в случае надобности могут укрыться в огороженных убежищах. Но вот наступает зима с жестокими морозами, по небу плывут тучи, хлопья снега покрывают глубоким слоем и вершины гор, и равнины. А когда зима кончается, снег тает и бурно текут воды, случаются наводнения. Глубокие снега особенно гибельны для мелкого скота, поэтому после такой зимы чудом будет увидеть след овцы (Видевдат, II).

Но уже в «Авесте» наступление зимы в стране Йимы представлено как одноактная мировая катастрофа. В пехлевийской версии о зиме совсем нет речи, ее заменил “ливень Маркусан” (Меноги-Храд, XXVII, 28) в качестве грядущей катастрофы в конце света, и весь сюжет приобрел явные черты мифа о Всемирном Потопе. Зима осталась лишь в описании Эранвежа, т. е. Ариана-Вайджи (Меноги-Храд, XLIV, 17–23).

Однако реальная основа описания страны Йимы полностью соответствует той картине сельскохозяйственной округи синташтинской культуры («поселенческой системы»), которая вырисовывается по данным археологии. Это и обширные пастбища, и стада скота того же состава, собаки, сезонные стоянки скотоводов с загонами для скота, каналы и плотины и т. д.

Спасаясь от суровой зимы, жители страны Йимы и укрываются в Варе (собств. «ограда», «укрепление», «град»). Вара описана в Авесте тщательно, с множеством вполне реальных деталей, что похоже на настоящую инструкцию по строительству подобных сооружений, вложенную, естественно, в уста Ахура-Мазды. Возможно, что текст этот и представлял собой инструкцию, передаваемую из поколения в поколение на протяжении веков, сначала устным путем.

Удивительно, насколько точно совпадает описание Вары с руинами Аркаима. О совпадении строительной схемы, лежащей в основе как мифической Вары, так и Аркаима, говорилось уже не раз. Имеются в виду три концентрических кольца стен (тоже «вары») и три главных радиальных улицы. Судя по мифу о Йиме, основное предназначение Вары – спасение от зимнего холода, т. е. Вара служила людям как сезонное убежище. И археологические данные наводят на мысль о том же относительно Аркаимского городища – «фортифицированного центра». Интересно, что даже численность населения Вары (1900 человек), определяемая Видевдатом (II, 30, 38), примерно совпадает с предполагаемой населенностью Аркаима (две–три тысячи человек) .

Внешняя окружность предназначалась для размещения коров и овец, которым были приготовлены «корма неисчерпаемые» (Видевдат, II, 25, 26, 33, 34). Это указывает на заготовку сена; и действительно, синташтинцы знали такое орудие труда, как серп для сенокошения, причем это было единственное их орудие труда, изготовленное из металла. Средняя окружность предназначалась для людей, а центральный круг – для «семян мелкого и крупного скота, людей, собак, птиц и красных огней пылающих» (Видевдат, II, 25, 33). Действительно, только соответствующие части городища Аркаим были застроены домами с выходами, обращенными к центру круга.

Жилища Вары, описанные в Видевдате (II, 26, 30, 34, 38), во всех деталях соответствуют домам Аркаима. Жилища Вары имеют переднюю (fravarem) и внутреннюю, огороженную (parivarem) части и еще какую-то деталь (fraskembem), толкуемую то как балкон, то как навес. Внутренняя часть – это хозяйственный отсек домов Аркаима, а последняя деталь, скорее всего, – надстройка на кровле. Что же касается «двери-окна, освещающей сама собой», то это, конечно, входные отверстия на крыше аркаимских домов.

Строил же Йима Вару из увлажненной земли (zemo), которую он «топтал пятками и мял руками» (Видевдат, II, 31, 32) – обычный способ приготовления глинобитных блоков или сырцовых кирпичей. Данному факту традиция придавала большое значение, и еще поздний иранский эпос помнил, что Джемшид, то есть, Йима, первым приказал лепить кирпичи из увлажненной глины и применять известь в строительстве стен (Шахнаме, 881–886). И в Аркаиме стены возводились из глины с известью, использовались глинобитные блоки или сырцовый кирпич.

Однако Вара служила не только зимним убежищем. Многочисленные археологические соответствия Варе имели, прежде всего, культовое назначение. Археологи, исследующие Аркаимское поселение, отмечают сакральный характер также и этого памятника в целом. Местом культовых действий была площадь в самом центре поселения. Видимо, здесь и совершались празднества в честь Йимы и других богов, длившиеся не один день и носившие оргиастический характер, с применением хаомы (священного напитка древних ариев, аналога ведической сомы). Вара как место культовых действий была убедительно сопоставлена с «церемониальными центрами» нуристанских «кафиров», современных поклонников Йимы, известного у них как Имра (аналога древненордического Имира северных германцев). Такой центр мог быть просто открытой площадкой на территории селения, где совершались экстатические танцы со специальными обрядовыми жезлами и топорами в руках, напоминающими культовые «лопаточки», булавы и топоры синташтинцев. Главным праздником поклонников Йимы был день весеннего равноденствия, Навруз по-новоперсидски. То, что этот праздник учрежден Джемшидом, знал позднеиранский эпос (Шахнаме, 907–924), а сам праздник на протяжении веков сохранял очень много черт, восходящих к седой архаике..

Вообще, соотношение реалий Аркаима и других памятников синташтинской культуры с материалами мифа о Йиме-Яме-Имре и культовыми традициями поклонников этого божества вплоть до обрядности нуристанских «кафиров» нового времени нуждается в дальнейшем изучении, которое может дать очень много интересных наблюдений для реконструкции религиозной жизни как синташтинцев, так и вообще древних индоиранцев. Это касается, например, связи Йимы и его Вары с культом предков древни ариев, смерти и возрождения, с культом огня и солнца, истории погребальных обрядов и обрядов жертвоприношений и др.