Дигур, селение Ахалцыхского уезда, Тифлисской губ., на р. Посхов-чае, у которай 2 июня 1828 г. произошло первое блестящее дело кампании этого года.

Первый ход авангарда главной турецкой армии через Саганлуг к Бегли-Ахмету и движение к Ахалцыху формировавшегося в Аджарии корпуса Кягьи-бека (см. Русско-турецкие войны) заставили гр. Паскевича поспешить в Карс, приказать генерал Муравьеву со всем Ардаганским отрядом (кавказская гренадерская бригада, 1 батальон 40-го егерского полка (потом Пехотный, № 79-го Куринский Генерал-Фельдмаршала князя Воронцова полк), Нижегородский драгунский, Сборный линейный, Донской казачьего Карпова и 3-й конно-мусульманский полках, 32 орудия) соединиться у Дигура с прикрывавшим Ахалцых отрядом генерал Бурцева (Херсонский полк) и закрыть туркам выход из ущелья Посхов-чая.

В то время, как Муравьев уже шел к Дигуру, Бурцев ничего об этом приказании не знал, т. к. находился не в Ахалцыхе, куда направился курьер, а с небольшой частью своего отряда усмирял возмутившееся население Коблиянского округа.

Получив ночью 30 мая приказание, он немедленно двинул к Дигуру под началом полковника Гофмана все наличные силы (3 роты Херсонского полка, 200 казаков и 4 орудия), а сам поспешил в Ахалцых, чтобы с остальными выступить вслед за Гофманом.

Последний к 10 ч. утра 1 июня подошел к Посхов-чаю против Дигура, за которым у села Чаборио стоял турецкий лагерь, поднявшийся по тревоге, как только казаки переправились через речку. Об отряде Муравьева не было сведений, почему Гофман очутился один лицом к лицу с многочисленным противником.

Выслав на ту сторону речки в помощь казакам 60 стрелков, Гофман с 3 ротами Херсонцев и 4 орудиями остался на правом берегу.

В 11 ¹/₂ утра 6 т. турецкой конницы повели атаку по обе стороны речки и на Херсонцев, и на занятые казаками высоты левого берега, но, несмотря на ряд атак, не могли сломить каре Херсонцев, поддерживаемых огнем 4 орудий и спешившихся казаков.

В 4 ч. дня подошел, наконец, Бурцев с 2-мя батальонами Херсонского и Ширканского полков и почти одновременно показался и авангард Муравьева, после чего турецкая конница отступила. Принявший командование Муравьев присоединился к отряду Бурцева (1 батальон 40-го егерского полка и 3-й конно-мусульманский полк) и решил атаковать 2 июня турецкий лагерь одновременно двумя колоннами: Бурцева со стороны Дигура и полковника Сергеева (остальные войска Ардаганского отряда) — от Посхов-чая.

Время для движения колонн было рассчитано верно, но трудность переправы через Посхов-чай во внимание принята не была.

Утром 2 июня колонна Бурцева начала наступление, имея в голове, под началом майора Забродского, 1 батальон 40-го егерского и с горными орудиями и донским полком Студеникина; за этими частями, в виде части резерва, шел батальон Ширванцев с двумя батареями орудий, а за ним, в общем резерве, 2 батальона Херсонцев и 2-й конно-мусульманский полк с остальной артиллерией.

Конница Кягьи-бека всей массой обрушилась на Забродского, едва он стал подниматься на высоты. Т. к. колонна Сергеева еще не прибыла, а батальон Ширванцев, задержанный тяжелелыми батарейными орудиями, отстал, то егерям и спешившимся казакам пришлось тяжело: но они стойко отбивали атаки конницы. Бурцев приказал Ширванцам бросить орудия и спешить на выручку Забродского, но Ширванцы на руках втащили орудия на высоты; прибытие их заставило Кягьи-бека ослабить натиск на Забродского, но за то он направил часть сил для захвата Дигура, с целью отрезать отступление.

Выдвинутые из общего резерва 2 роты Херсонцев, однако, успели остановить турок в Дигурском ущелье. Между тем, Ширванцы ворвались в сел. Чаборио, но турецкая конница отрезала их от остальных войск Забродского; тогда весь полк Студеникина бросился на выручку, ворвался в сел. Чаборио и захватил 2 орудия.

Эта атака казаков произвела минутное замешательство, чем воспользовался Бурцев, двинув ь в штыки последние 6 рот Херсонцев, а за ними 3-й конно-мусульманский полк; почти в это время в тылу у неприятеля появилась и колонна Сергеева.

В результате вся масса турецкой конницы обратилась в бегство: весь лагерь турок попал в наши руки, весь корпус Кягьи-бека рассеялся и сам бек едва успел ускакать в Аджарию.

У русских выбыли из строя 12 офицера и до 100 нижних чинов; урон турок, по их показаниям, до 1.200 ч. одними убитыми.