Каппель всегда стремился на фронт, к своим стрелкам. Органически чуждый зависти, искательству и интригам, он, оказавшись в тылу для пополнения поредевших в непрерывных боях к осени 1918 г. частей своих верных "волжан", делал все возможное, стремясь отстоять перед Верховным Правителем право на достойное "волжан" место в иерархии возрождавшейся адмиралом Колчаком Российской армии. И, хотя вплоть до конца 1919 года, в Ставке Колчака существовала сильная оппозиция против каппелевцев, никто не мог и не осмеливался оспаривать высочайшие боевые качества добровольцев Волжского корпуса и умение его прославленного командира находить выход из любого – казалось бы, самого безнадежного и безвыходного – положения.

       Не зря даже большевики воспринимали именно "каппелевцев" в качестве обобщенного образа своих непримиримых противников-белогвардейцев, свидетельством чему может служить ставшая кульминацией "культового" советского фильма о Гражданской войне – "Чапаева" кинорежиссеров "братьев" Васильевых! – знаменитая "психическая атака" каппелевских ударников, так красиво, в полный рост, шагавших навстречу неминуемой гибели, не желая жить, если гибнет Россия.

       И не важно, что в действительности экранные "каппелевцы" были одеты в черно-белые фуражки и черные мундиры "марковцев" (с белыми, на черном поле, православными крестами чинов Западной Добровольческой армии князя Авалова на рукавах и с витыми "анненковскими" гусарскими шнурами с аксельбпнтами) и, не кланяясь пулям, в полный рост, шагали прямо на большевицкие пулеметы под черным, с белыми черепом и костями знаменем "корниловцев" или ударников-"пепеляевцев" - в то время, как подлинные каппелевцы были одеты "в чем Бог послал" – ведь, вопреки большевицким частушкам о колчаковцах типа "мундир английский, погон российский, табак японский, правитель Омский...", белых добровольцев фактически никто серьезно не снабжал! И дело не в том, что в действительности "волжанам" Каппеля приходилось идти в штыковую атаку без единого выстрела вовсе не ради достижения какого-то воображаемого "психологического эффекта", а из-за элементарной нехватки боеприпасов!

       Даже во время Гражданской войны в Испании 1936-39 гг. республиканцы, судя по воспоминаниям участников войны, при просмотре "Чапаева" начинали, при виде "психической атаки" каппелевцев, кричать: "Фашисты!" и яростно палить в экран изо всех стволов. Враг узнавался сразу...

       В роковом 1920 году, оставшись, после трагической гибели преданного антантовскими "союзниками" адмирала Колчака, фактически один на один с многократно превосходящими силами большевиков, "сибирских партизан" (не ведавших, что, как писал Сергей Есенин, "власть советская не фунт изюму вам", и что судьба еще отвесит им полной мерой большевицкого "счастья"!), эсеров, максималистов и прочей красной нечисти, Каппель не сдался и не сложил оружия. Приняв командование гибнущим под ударами красных полчищ Восточным фронтом, Каппель спас остатки войск Белой Сибири от неминуемого окружения и разгрома под Красноярском, с честью вывел их из ледяной тайги к Байкалу - хотя и ценой собственной жизни (провалившись под лед, Каппель отморозил себе ступни, которые пришлось частично ампутировать, и умер от жестокой пневмонии).

       Его "дети" – солдаты-"волжане" - на руках пронесли гроб с телом покойного командира до Читы, а затем – до белого Харбина, где последнее пристанище Каппеля было уже после Второй мировой осквернено коммунистами. Памятник был уничтожен, но тело Каппеля обретено нетленным – и промыслом Божиим избегло уничтожения, чтобы через много десятилетий упокоиться, наконец, в родной русской земле, которую он так горячо любил и беззаветно защищал от поработителей до последней капли крови своего горячего, истинно русского сердца. Смерть Каппеля стала достойным завершением безупречного жизненного пути Белого Рыцаря, Георгиевского кавалера – фронтовика, до конца остававшегося верным присяге, со своими доблестным воинством.
       
       До последнего момента мы ожидали, что нам будет доверено не только стоять в почетном карауле у гроба, но и нести его к могиле. Однако, в последний момент высокие военные чины Вооруженных Сил Российской Федерации, по договоренности с организатором торжественного перезахоронения, автором проекта серии "Белые воины" А. Н. Алекаевым, пришли к иному решению. Нести гроб к могиле было доверено офицерам современной Российской армии, а мы – "белогвардейцы" - скромно последовали за гробом. Как и в случае перезахоронения праха Деникиных и Ильиных, военный оркестр играл "Коль славен…" и "Преображенский марш". Обошлось без красных знамен и красного гимна.
       
       Прах Владимира Оскаровича Каппеля перезахоронили рядом с прахом генерала Антона Ивановича Деникина. В этом углу некрополя Донского монастыря образовалось нечто вроде "кладбища в кладбище", на который постепенно возвращаются бренные останки русских воинов, которых буйные ветры Гражданской войны разметали по белу свету. И это говорит о многом. Хотелось бы надеяться, что Россия начинает медленно, но необратимо, возвращаться от ложных ценностей к истинным.

       Здесь конец и Богу нашему слава!

 

                                                                                                                                                                                                                                     Вольфганг Акунов