РУКОВОДИТЕЛИ

Во главе управления областью стоял “Уральский областной совет рабочих, крестьянских и армейских депутатов”, возглавлявшийся “президиумом”, с председателем рабочим Белобородовым, и “исполнительный комитет” этого совета, под председательством еврея Чуцкаева.

Белобородов — рабочий, 30 — 40 лет, с Лысвенского завода. Перед этим он работал на Надеждинском заводе, где в 1906 году вместе с Исааком Голощекиным был участником какого-то политического движения, закончившегося, однако, по-видимому, для Белобородова без особых последствий. Производил он впечатление человека необразованного, даже малограмотного, но был самолюбив и очень большого о себе мнения. Жестокий, крикливый, он выдвинулся в определенной среде рабочих еще при керенщине, в период пресловутой работы политических партий по “углублению революции”. Среди слепой массы рабочих он пользовался большой популярностью, и ловкие, хитрые и умные Голощекин, Сафаров и Войков умело пользовались этой его популярностью, льстя его грубому самолюбию и выдвигая его постоянно и всюду вперед. Он был типичный большевик из среды русского пролетариата, не столько по идее, сколько по форме проявления большевизма в грубых, зверских насилиях, не понимавшей пределы натуры, некультурного и недуховного существа.

Среднего роста, худощавый телом, но с лицом скорее полным, смуглым, светло-русые волосы, расчесанные косым пробором, без усов и бороды, светло-карие глаза, прямой, но толстый нос — таков был внешний облик этого революцией выброшенного на верхи человека — орудия в руках истинных заправил советской власти — евреев.

Один из крупных большевистских деятелей Антон Валек, встретясь с Белобородовым после убийства Царской Семьи в Перми, поинтересовался у него о судьбе Семьи бывшего Императора. “Всех прикончили”, — ответил Белобородов крайне неохотно и, видимо, отмахиваясь от подобной темы разговора. А на вопрос: принимал ли он сам участие в убийстве? — Белобородов сказал, что он в это время спал.

Это была ложь: свидетели-охранники удостоверяют, что Белобородов присутствовал при убийстве Царской Семьи и приехал в Ипатьевский дом 16 июля около 12 часов ночи вместе с Исааком Голощекиным, Петром Ермаковым и Александром Костоусовым. Он же участвовал и в грабеже Царских вещей 17 июля и в грабеже вещей, принадлежавших генералам Татищеву, Долгорукову, фрейлине Гендриковой и Е. А. Шнейдер, в помещении Волжско-Камского банка.

Чуцкаев — еврей; откуда родом, каково его прошлое — неизвестно. Женат он тоже на еврейке, урожденной Поляковой. Человек характера типичного конспиратора; пользовался большим влиянием; участвовал во всех секретных заседаниях по Царскому делу, но сам активным деятелем не выступил. Были некоторые данные, указывавшие, что он будто тоже был замешан вместе с Исааком Голощекиным и Белобородовым в политическом движении 1906 года, откуда будто бы и создалась связь между этими тремя мрачными личностями. Однако положительных сведений о Чуцкаеве, ко времени оставления нами Екатеринбурга, собрать не удалось.

В президиум областного совета входили: евреи — Голощекин, Сафаров, Войков, Хотимский, Чуцкаев, Краснов, Поляков, Юровский, Сыромолотов (кажется, еврей); латыш — Тупетул или Тундул; русские — Сакович, Анучин, Уфимцев и неизвестной национальности — Дидковский.

Голощекин Исаак, еврей; его партийная кличка была “Филипп”. Ему было около 40 лет, роста — выше среднего, коренастый, полный, с порядочным животом, “брюхатый”, как определяют его свидетели; волосы русые, с рыжеватым отливом, вьющиеся, расчесанные косым рядом, глаза темные, нос длинный, тонкий, усы очень маленькие, подстриженные, борода бритая, оставлявшая синеву на щеках; лоб большой, открытый. Он имел привычку все время ходить, и говорил, что эту привычку приобрел в тюрьме. В 1906 году он, кажется, был зубным техником на Надеждинском заводе; участвовал с Белобородовым в политическом движении; был судим и сослан в Сибирь.

Исаак Голощекин имел влияние и в Москве; там он был близок с Янкелем Свердловым и с Нахамкесом-Стекловым, а в Петрограде — с Герш Радомысльским-Апфельбаумом-Зиновьевым.

В Екатеринбурге Исаак Голощекин занимал должность областного военного комиссара и имел в своем непосредственном распоряжении отряд, носивший название “особого отряда при Уральском военном комиссариате”. Когда организовывалась “перевозка” Царской Семьи из Тобольска в Екатеринбург, то “для сопровождения” Ее в распоряжение комиссара Родионова был выделен из указанного, Исаака Голощекина, отряда особый “Екатеринбургский отряд” под непосредственной командой какого-то Шиндера (а может быть, и Шнейдера; он подписывался очень неясно. Но так как он же состоял и начальником отряда палачей при чрезвычайке, то в Американской гостинице его знали и называли Шиндер).

Вот поименный состав этого “Екатеринбургского отряда”, который до известной степени дает основание судить, что в действительности представляли собою силы советских Исааков Голощекиных, при помощи коих они и ему подобные главари советской власти вершили судьбу русского народа:

Ближайшими сотрудниками Исаака Голощекина по задуманному убийству всей Царской Семьи, кроме, конечно, Янкеля Юровского, были: окружной военный комиссар и член президиума Сергей Андреевич Анучин и Верх-Исетский военный комиссар Петр Захарович Ермаков.

Анучин Сергей Андреевич в мирное время был прапорщиком запаса. При мобилизации в 1914 году был призван на военную службу и назначен младшим офицером в 108-й пехотный запасной батальон, квартировавший в Екатеринбурге. В течение всей германской войны Анучин, пользуясь разными средствами и путями, уклонялся от посылки на фронт просто из-за трусости; однако угождениями начальству попал в конце концов в адъютанты этого полка, развернувшегося из первоначального батальона. Презрение и озлобление солдат против Анучина за трусость его были настолько велики, что когда уже при Керенском власть в частях перешла к солдатским комитетам, то одним из первых постановлений комитета этого полка было отправить Анучина под конвоем на фронт. Но в это время на фронте уже не воевали, а политиканствовали. Анучин очень скоро попадает в председатели дивизионного комитета; также быстро продвигается дальше вверх по тогдашней особенной иерархической лестнице, и Брестский мир застает его уже на должности командующего 3-й армией. Оттуда все же он постарался уйти, вернулся в Екатеринбург и здесь устроился окружным военным комиссаром.

Ермаков Петр Захарович личность несравненно сильнее Анучина и такая русская отрицательная сила, которая именно только и нужна была Исааку Голощекину. Поэтому непосредственного участия Анучина в убийстве Царской Семьи не видно, исключая присутствие в совещаниях президиума; имя же Петра Ермакова Исааком Голощекиным выдвинуто определенно и преднамеренно, а в акте самого убийства и в сокрытии следов убийства Ермаков является уже левой рукой Исаака Голощекина вместо Белобородова — другого проявившего себя в этом преступлении русского деятеля (правой же рукой все-таки все время остается Янкель Юровский).

Ермаков — коренной житель Верх-Исетского завода — этого центра большевистского пролетариата Екатеринбургского района; через него Исаак Голощекин располагает силой всей распущенной части заводской черни, готовой всегда на любое злодеяние, на гнуснейшее преступление, особенно если можно безнаказанно и без опасности поживиться чужим добром. Мальчиком Ермаков был писарем в заводской конторе. 1905 год выводит его на арену “политического” деятеля, что он проявляет сообразно своей совершенно испорченной натуре — выходит на большие дороги и начинает грабить, резать, душить, с хладнокровием и зверством, которые впоследствии поражали даже истых советских деятелей, не останавливавшихся ни перед чем. Этой деятельностью Ермаков составляет себе крупное состояние, но в 1911 году попадается, и Февральская революция застает его на каторге.