Вольфганг Акунов  

   КРЕСТЫ ГЕНЕРАЛА БАНГЕРСКОГО. ТЕРНИСТЫЙ ПУТЬ ЛАТЫШСКОГО СТРЕЛКА.
   
  

                         
   С детства в нашем сознании закрепились многочисленные штампы советской пропаганды, от многих из которых мы с трудом освобождаемся только теперь. К их числу относится расхожее представление о "красных латышских стрелках" и "революционных матросах" как о "красе и гордости революции". При этом как-то забывается, что именно "революционные матросы" подняли в Кронштадте знамя восстания против большевицкой диктатуры, и что, наряду с "красными", были и "белые" латышские стрелки. Об одном из них и пойдет речь в нашем кратком  биографическом очерке.

     Рудольф Карлович Бангерский, известный впоследствии в независимой Латвии как Рудольфс Бангерскис, родился 21.7.1878 г. в крестьянской семье на мызе Личкрога  общины Менгеле в волости Таурупе Лифляндской губернии Российской Империи. 20 октября 1895 года он вступил вольноопределяющимся в Рижский учебный унтер-офицерский батальон. В 1899 был принят в Санкт-Петербургское юнкерское училище, из которого в 1901 году был выпущен подпоручиком в 93-й пехотный Иркутский полк. В 1912-1914 г.г. Рудольф Бангерский окончил два класса Николаевской академии Генерального штаба.

    До августа 1915 года капитан Бангерский исполнял обязанности старшего адъютанта штаба 31 армейского корпуса Российской Императорской армии. 12 августа 1915 года вступил в командование 1-м Усть-Двинским латышским батальоном, одним из первых сформированных в составе Русской армии батальонов латышских стрелков. В октябре 1916 года за боевые отличия был произведен в подполковники, а в декабре того же года – в полковники. Временно командовал 2-м Рижским и 4-м Видземским латышским стрелковыми полками. Исполнял обязанности начальника штаба Сводной Латышской стрелковой дивизии.
 
     С 25 января 1917 по 3 марта 1918 года полковник Бангерский являлся командиром 17го Сибирского стрелкового полка. Был награжден орденами Св. Анны 4-й, 3-й и 2-й степени, Св. Станислава 3-й степени, Св. Владимира 4-й степени, солдатским Георгиевским крестом и Георгиевским оружием за храбрость.

     После октябрьского переворота Р.К. Бангерский был насильно мобилизован большевиками в Красную армию и направлен на Восточный фронт в Сибирь, но с помощью секретной офицерской организации, действовавшей среди "военспецов", сумел бежать и перейти на службу в белую Сибирскую армию.

     Надо сказать, что в своих воспоминаниях Р.К. Бангерский дал образ "красного" латышского стрелка, весьма и весьма непохожего на хрестоматийный советский штамп "пламенного интернационалиста, беззаветно преданного делу пролетариата и всемирной революции". Он писал буквально следующее:

    "После Брест-Литовского мира Российская армия полежала демобилизации, но полковник Вацетис сумел сделать так, что латышские стрелки не демобилизовывались. Их просто переименовали в "дивизию красных латышских стрелков». Делая карьеру у большевиков, Вацетис тянул за собой всех стрелков (в те роковые дни латышей в серых солдатских шинелях в нашем взбаламученном октябрьским переворотом многострадальном Отечестве насчитывалось ни много ни мало - 80 000 штыков! - В.А.). В России того времени продовольствие у крестьян отбирали силой, к чему привлекали и стрелков. Красные власти снабжали стрелков одеждой, амуницией и продовольствием, стараясь удерживать их вдали от Родины. Где в советской России могли бы они найти пропитание? У них просто не было выхода. Но все же не все стрелки остались с большевиками, многие с риском для жизни оставляли свои части, если была хоть какая-нибудь возможность уйти от красных".

     Правота Р.К. Бангерского подтверждается и следующим знаменательным фактом.

     После взятия в 1920 г. большевиками Перекопа – последнего оплота белой Русской армии генерала барона Врангеля в Крыму - хор "красных" латышских стрелков пел отнюдь не "Интернационал". Вместо "гимна угнетенных и пролетариев всего мира" так называемые "красные" латышские стрелки исполнили латвийский национальный гимн "Dievs sveti Latviju" ("Боже, благослови Латвию"), который, кстати, и в настоящее время продолжает оставаться официальным национальным гимном независимой Латвийской республики, восстановленной после развала СССР! 

     Так что костяком и наиболее боеспособными частями "Рабоче-Крестьянской Красной Армии" были откровенные латышские националисты, а вовсе не "пламенные интернационалисты", как бы ни тщились советские фальсификаторы истории (и их последыши) представить таковыми латышских стрелков!

     Хотя, разумеется, нелепо было бы отрицать, что 80 000 латышских стрелков - этих, по выражению наркомвоенмора Льва Троцкого, "ландскнехтов революции" - вольно или невольно, сыграли весьма весомую роль в утверждении большевицкой диктатуры.

     Не зря известный русский социолог и историк профессор Р.Х. Симонян писал на стр. 29 своего капитального труда "Россия и страны Балтии":

     "У первых советских руководителей не было более надежных воинских подразделений, чем латышские", добавив в примечании на той же странице:

     "Верность взятым на себя обязательствам прояваилась и в других сюжетах новейшей истории. В качестве еще одного красноречивого примера можно привести малоизвесртный у нас исторический факт. В Берлине при обороне рейхстага в мае 1945 г. дольше всех нашим бойцам сопротивлялся латышский стрелковый взвод".

 
     С 29 июля 1918 года Р.К. Бангерский являлся дежурным генералом гарнизона г. Екатеринбурга, затем начальником штаба 7 Уральской дивизии горных стрелков, начальником 12-й Уральской стрелковой дивизии и, наконец, командующим Уфимской группы армии Верховного Правителя России адмирала А.В. Колчака. Бангерский был произведен Колчаком в генерал-майоры и награжден орденами Св. Георгия 4-й степени и Св. Владимира 3-й степени. До ноября 1920 года он служил в армии Дальневосточной республики, получил чин генерал-лейтенанта и французский орден Почетного легиона (Legion d’ Honneur).

     10 ноября 1921 года Р.К. Бангерский (будем по-прежнему называть его этим более привычным для русского уха именем) возвратился в Латвию, обретшую к тому времени государственную независимость (не без помощи русских и русско-немецких белых добровольцев). 29 февраля 1924 года он был призван в латвийскую армию и назначен командиром 1 Курземской дивизии, которой командовал по декабрь 1924 года, после чего до 24 декабря 1925 года являлся военным министром Латвийской республики.

     18 ноября 1925 года Рудольф Бангерский получил чин полного генерала и в течение почти всего 1926 года являлся начальником штаба латвийской армии. С 18 декабря 1926 по декабрь 1928 года он повторно занимал пост военного министра Латвии. С декабря 1928 по 4 сентября 1929 года служил командиром 4-й Земгальской дивизии, а затем до 3 августа 1930 года – командиром 30-й Латгальской дивизии.

     Впоследствии генерал Бангерский командовал Технической дивизией латвийской армии и являлся начальником Высших военных курсов. 16 марта 1937 года он вышел в отставку, будучи награжден латвийским орденом "Трех звезд", латвийским-же Военным орденом "Раздирателя медведя" ("Лачплесиса"), крестом айзсаргов "За заслуги", эстонским орденом Орла, эстонской-же медалью "В память Освободительной войны", литовским крестом "Витязь" (Vyties Kryzius) - им, в частности, награждались все литовцы, получившие в период службы в Русской армии Орден Святого Георгия Победоносца! - и литовской же медалью Независимости.

     С 1937 года Р.К. Бангерский работал директором местного правления фирмы "Кегелис" ("Кирпич"), написал книгу воспоминаний "Тернистый путь латышского стрелка".   

    После включения Латвии в состав СССР 21 июля 1940 года генерал в отставке Бангерский был вынужден, спасаясь от репрессий, бежать в Курляндию (Курземе), где он укрывался на хуторе одного знакомого крестьянина. После вступления германских войск в Латвию в августе 1941 года Бангерский смог вернуться домой и некоторое время работал уполномоченным по делам кирпичной промышленности в Кальнецемском уезде. В конце 1941 года он был приглашен в Ригу на работу референтом Генеральной дирекции юстиции, которой "Имперский комиссар восточных земель" (Reichskommissar Ostland) Гинрих Лозе поручил осуществить реформу латвийского законодательства.

      19 марта 1941 года генералу Бангерскому, которому уже исполнилось 65 лет, был присвоен чин группенфюрера СС и генерал-лейтенанта войск СС (Ваффен СС). Он был назначен Инспектором "Латышского  добровольческого легиона СС" (Lettische SS-Freiwilligenlegion), формирование которого было дозволено Адольфом Гитлером 10 февраля 1943 года, "идя навстречу пожеланиям высокопоставленных представителей латышского народа участвовать в борьбе с большевизмом". К концу 1943 года была сформирована 15-я ваффен-гренадерская дивизия СС (латышская № 1), сражавшаяся против большевиков в составе 16-й германской армии на Волховском фронте и к концу февраля 1944 г. оттесненная советскими войсками на так называемую "позицию Пантеры" (Pantherstellung) в районе Цесвайне-Нитауре. Вместе со сформированной несколько позднее 19-й ваффен-гренадерской дивизией СС (латышской № 2) она была сведена в VI (Латышский) армейский корпус войск СС.

       Генерал Бангерский не являлся командующим этим корпусом. В его полномочия входили исключительно вербовка, набор рекрутов и защита интересов латышских солдат перед командованием германских вооруженных сил. Бангерский настоял на том, чтобы до призыва в армию латышской молодежи призывного возраста были поставлены под ружьё и включены в состав "Латвийского добровольческого легиона СС" 15000 латышей, служивших до этого в латышских полках пограничной охраны. Неофициальным гимном легиона стала песня "Янтарное море".

       Р.К. Бангерский заботился о надлежащем обучении, обмундировании и вооружении латышских призывников до их отправки на фронт, ибо поведение германского командования, постоянно торопившего его с отправкой на фронт все новых латышских контингентов, заставляло подозревать немцев в стремлении использовать латышских эсэсовцев в качестве "пушечного мяса". Бангерский добился назначения командирами латышских батальонов и полков офицеров-латышей, но не смог добиться того, чтобы и дивизионные штабы состояли из латышей. Тем не менее, все команды в латвийских добровольческих частях СС отдавались на латышском языке.