Хивинская экспедиция 1873 г.

Несмотря на успехи русских войск Средней Азии, заставившие смириться кокандцев (1864 – 65 г.) и бухарцев (68), Хива (см.), рассчитывая на свою недоступность и имея в виду паши неудачные походы 1717 г. (см. БЕКОВИЧ-ЧЕРКАССКИЙ, князь, Александр) и 1839 (см. Хивинский поход 1839 – 40 г. ), сохраняла независимое положение и продолжала вредно влиять на кочевников, которые, вследствие её возбуждений, беспрерывно тревожили западную часть нашей южной границы.

Все ваши старания войти в мирные сношения с Хивой был безуспешны, и Хивинский хан даже не отвечал на письма к нему туркестанского генерал-губернатора Кауфмана. Необходимо было навсегда смирить хивинцев силою оружия.

Такова цель Экспедиции.

Медаль "За Хивинский поход 1873 г.» Санкт-Петербургский монетный двор. 1873–1874 гг. Диаметр 28,5 мм. Вес 13,33 г. Серебро. Дьяков 804.1, Смирнов 726. довольно редкая медаль. Учреждена 22 июля 1873 г. Медалью награждали: всех генералов, офицеров, строевых и нестроевых нижних чинов, священников, медиков, чиновников военного и гражданского ведомств, волонтеров и джигитов, находившихся в составе войск Туркестанского, Оренбургского, Мангышлакского, Красноводского отрядов и Аральской флотилии в 1873 г. и принимавших участие в Хивинском походе. Было отчеканено 14 950 медалей.

План её, составленный в Петербурге, следующий: из Туркестанского, Кавказского и Оренбургского военных округов направить к Хиве самостоятельные отряды такой силы и состава, чтобы, но достижении каким-либо из них ханства, он мог один выполнить задачу. По своем соединении, отряды должны были поступить под общее начальство генерала Кауфмана.

В экспедицию назначены отряды: туркестанский (5.200 чел., 1.600 конных, 10.100 верблюдов), красноводский (2.200 чел., 500 конных, 2.600 верблюдов), мангышлакский (2.100 чел., 650 конных, 1? т. верблюдов), оренбургский (3 ? т. чел., 1.800 ков, 5.700 верблюдов), всего – 54 роты, 26 сотен, 52 орудий, или 13 т. чел., 4.550 конных, 19.900 верблюдов.

Туркестанский отряд.

Переправа туркестанского отряда через Аму-Дарью в 1873 году. Каразин Н. 1889. Холст, масло. 178х322 см	Хивинский поход 1873 года. Переход Туркестанского отряда через мёртвые пески к колодцам Адам-Крыл. Каразин Н.

 

Состав его: 21 рота пехоты, 7 сотен, 20 орудий, 8 ракетных станков, 2 картечницы.

Войска имели тройной комплект патронов и боевых зарядов.

Продовольствие на 2 ? месяца везлось за отрядом, и он был снабжен подстилочной кошмой и войлочными кибитками, а для воды – турсуками, баклагами, бочонками; при отряде следовал походный лазарет на 270 мест.

Для поднятия тяжестей потребовалось 10.100 верблюдов (наняты у киргиз Сыр-Дарьинской области); вследствие зимней бескормицы, они могли нести только по 12 пд.

Войска выступили 2 колонами:

а) Джизакская (13 рот, 67а сотен, 16 орудий, 8 ракетных станков; 3.400 чел., 1.300 конных), под начальством генерал-майор Головачева, – из Ташкента через Джизак и степью через колодцы Аристан-бель-Кудук; при ней находилось 3.670 верблюдов с 500 лаучей.

Из Ташкента колона двинулась эшелонами 1-7 марта.

В Джизаке войска были разделены на 4 эшелона.

Из них 1-й, пройдя Джизакскую степь, прибыл 19-го к сел. Темир-Кабук, откуда начинаются пески Кизиль-Кумы. По пути войска много терпели от холода.

В ночь на 14-к выпал снег, и мороз был до 6°.

До Темир-Кабука в 4 эшелона пало и пришло в негодность 558 верблюдов.

Для дальнейшего движения на Аристан-бель-Кудук, вследствие недостатка воды, войска пришлось вести 2 колонами по разным путям и каждую делить на эшелоны. 30-го вся джизакская колона сосредоточилась на колодцах Аристан-бель-Кудук и Аяк; в них было найдено достаточно воды, корма и топлива, а потому Кауфман решил остановиться здесь на несколько дней, чтобы дать отдых верблюдам.

От Ташкента, за путь в 462 вер., пало 874 верблюдов.

б) Казалинская колона (8 рот пехоты, ? сотни, 4 горных орудий, 2 картечницы; 1.800 чел., 300 конных, под начальством полковника Голова, вышла из Казалинска и форта Перовский (пункты сосредоточения войск) 6-8 марта.

24-го она сосредоточилась на урочище Иркибай (224 вер. от Казалинска).

25-го заложено тут опорное укрепление, занятое 2 ротами пехоты с 2 орудиями и сотнею казаков.

Затем, колона двинулась далее.

31-го она имела дневку у Кизиль-Кака.

2 апреля головной эшелон прибыл к колодцу Бакали.

Здесь получено приказание о направлении колонны на Тамды и Аристан-бель-Кудук, где должны были соединиться войска туркестанского отряда.

Дальнейший операционный путь его на Хиву шел через урочище Хал-ата и колодцы Уч-Учак.

На основании расспросов рассчитывали, что длина пути между названными пунктами – 120 вер.; из них 40 – безводными, сыпучими песками до колодца Адам-Крылган, и далее 80 вер. – тоже безводного пространства до Аму-Дарьи (в действительности последнее расстояние было на 20 верст короче).

В виду того, что путь от Аристан-бель-Кудука до Хал-ата изобиловал водою, движение предположено исполнить в 3 эшелона, и казалинская колона, находившаяся 9 апреля в Тамдах (3 перехода от Аристан-бель-Кудука), должна была составить 3-й эшелон.

Джизакская колона выступила с Аристан-бель-Кудука 11 и 12 апреля.

С 12-го же наступила в степи жара до 28° после полудня в тени, с песчаными буранами. Переходы пришилось делах до 42 вер. в день.

Сильные ветры, поднимавшие облака горячего песку, крайне затрудняли движение.

24 апреля войска туркестанского отряда соединились на многоводных колодцах Хал-ата. Здоровье людей было в отличном состоянии.

Тут был выстроен опорный пункт на роту, ? сотни и 2 орудия; при укреплении образовали провиантский, артиллерийский и инженерный склады.

В Хал-ата получено известие, что около Уч-Учака собралось 4 т. чел. неприятеля.

Для движения к Адам-Крылгану, в виду маловодности пути и недостатка перевозочных средств, назначено 12 рот, 5 сотен, ракетная сотня и 12 орудий. На Хал-ата (кроме гарнизона в укреплении) оставлено 6 рот, 6 орудий и 1 сотня, которые должны был двинуться в оазис по достижении нашими войсками Аму-Дарьи и по высылке на Хал-ата части верблюдов. Годных верблюдов было всего 2.412. Водоподъемные средства колонны состояли из 4.013 вед.

Для занятия Адам-Крылгана двинуты были 27 апреля 3 роты, 6 орудий и ? сотни казаков; на этот отряд возложено исследование пути, сбор сведений о дальнейшем движении к Аму-Дарье и рытье колодцев для всего отряда. Во время пути партия хивинцев произвела нападение на наш передовой разъезд, причем у нас ранены 2 офицера, 4 казака и несколько джигитов.

На другой день, с 8 ч. утра, для подкрепления передового отряда и быстрой разведки к Адам-Крылгану, посланы 3 сотни и ракетная батарея.

29-го этот конный отряд вернулся в лагерь у Хал-ата и донес, что рытье колодцев на Адам-Крылгане не затруднительно, ибо воды достаточно и она находится от горизонта не глубже 2-3 саж.

В 1 ч. утра 30-го Кауфман выступил с главными силами к Адам-Крылгану, куда и прибыл к полуночи того же числа. На рассвете несколько партий хивинцев пробовали беспокоить наш отряд, но были легко отогнаны стрелками.

Предстояло затем выполнить самую трудную задачу: пройти 80 вер. безводного пути, постоянно ожидая атаки скопищ противника.

В виду появления неприятеля, Кауфман решил двинуть к Уч-Учаку весь отряд 1 колоной. Все лишние тяжести были сожжены.

3 мая, с 2 ч. утра, началось выступление с Адам-Крылгана.

Вытягивание колонны и верблюдов по глубоким сыпучим пескам оказалось на столько затруднительным, что потребовало до 2 ч. времени.

В 9 ? ч. утра голова колонны, отойдя 20 вер., остановилась на привал, который предполагалось сделать часов на 8-7 и затем, переждав жаркое время, продолжать движение в 4 ч. дня.

Жар достиг 40°.

Трудности пути изменили этот расчёт. Арьергард подошёл к привалу только к 5 ч. Воды, по поверке, оставалось на 1 ? дня; приказано растянуть её на 3 суток.

Вследствие большой убыли верблюдов, тяжести, в которых не предвиделось насущной потребности, сожжены (часть понтонов зарыта).

Выступление пришлось отложить еще на 6-7 ч., т. е. двинулись лишь в полночь. Между тем запас воды был незначителен, а безводного пути, по предварительным расспросам, оставалось ещё 60 вер.

В 9 ч. вечера подошла к привалу кавалерия. Задерживать её не представлялось возможным (лошади без воды), а посылать вперед к воде на Уч-Учак, в виду замедления движения пехоты, значило обрекать 6 сотен на неравный бой с ожидавшимися скопищами хивинцев.

Положение отряда становилось критическим: при продолжении марша вперед отряд рисковал погибнуть от жажды; отступление же признавалось позором, хуже самой гибели.

В это тяжелое время проводник туземец сообщил, что в стороне от пути следования отряда (в 1-2 ч. езды) должны были находиться колодцы Алты-Кудук. Разведки подтвердили показание: колодцы действительно найдены в 9 вер. к северу от места привала. Кауфман перевел туда отряд; но воды в колодцах, при глубине их до 18 саж., оказалось так мало, что её не хватало даже для утоления жажды всем людям отряда (вода быстро вычерпывалась, и приходилось ждать, пока она вновь набежит).

Особенно страдали туземцы отряда, поставленные при раздаче воды в последнюю очередь; между ними были случаи смерти от жажды.

Утром 4 мая отправлена в Адам-Крылган особая колона (3 ? роты, вся кавалерия, верблюды отряда, артиллерийские и офицерские лошади) со всеми водоподъемными средствами, для наполнения их водою. Она оставалась на Адам-Крылгане 4 дня.

В течение этого времени там вырыто еще до 43 колодца (1/3 – с солоноватой водой).

Верблюды и лошади были напоены, несколько отдохнули и подкормились, а все бочонки, турсуки и баклаги наполнены водою.

6 мая, на рассвете, довольно многочисленная шайка произвела нападение на Адам-Крылган и хотя была отбита, но успела угнать несколько верблюдов.

Вообще силы верблюдов, от бескормицы и недостатка воды, подломились. От Хал-ата вьючный транспорт отряда состоял из 2.400 верблюдов, по возвращении же с Адам-Крылгана на Алты-Кудук оказалось налицо лишь 1.240.

Утром 9 мая верблюды прибыли на Алты-Кудук, а в 3 ч. дня Кауфман двинул отряд вперед.

Т. к. уцелевших верблюдов не хватало для всего отряда, то на Алты-Кудук пришлось оставить часть артиллерии и тяжести, под прикрытием 2 рот.

Выступило: 10 рот, 10 орудий, 1 сотня. Решено было, в виду трудности пути, сделать до Уч-Учака 2 ночлега, чтобы к Аму-Дарье выйти 11 мая утром.

5 казачьих сотен и ракетная сотня должны были выступить с Алты-Кудука сутками позже, следовать до Уч-Учака в 1 переходе и догнать пехоту на последнем ночлеге.

Расстояние от Алты-Кудука до Уч-Учака оказалось около 60 вер.

Отряду пришлось пересечь 12 параллельных, песчаных, холмистых кряжей с крутыми подъемами.

На 1-м ночлеге и на переходе 10 мая неприятель не показывался в значительных силах; на 2-м же ночлеге (на 10-к мая) Хивинцы окружили наш отряд и хотя были отогнаны стрелками, но перестрелка продолжалась всю ночь.

С рассветом 11-го отряд поднялся и двинулся в особом порядке, в виду наседавшего со всех сторон противника: обоз – непосредственно за боевой колонной, под прикрытием 4 рот и 2 горных орудий; казаки – в хвосте, уступом за колонною, тоже прикрывая обоз. С ночлега на 11-е неприятель окружил колону, но тщетно старался остановить её движение; всадники, ближе других подскакивали к нашим войскам, платились жизнью.

Около 9 ч. утра отряд вступил на более твердую почву и подошел к оз. Сардаба-куль, близ Аму-Дарьи; после того войска был остановлены, чтобы дать колонне подтянуться. Вода в озере оказалась пресною. Выдвинутый затем вперед, отряд вышел на Аму-Дарью.

Хивинцы отступили, а наша конница атаковала и погнала перед собою одну их партию. Преследование продолжалось 20 вер.

При дальнейшем движении туркестанского отряда к Хиве неприятель пробовал препятствовать переправе на левый берег Аму-Дарьи, но был прогнан без труда.

18 мая началась переправа у Шейх-арыка и окончена 22-го.

Вечером в тот же день на левом берегу Аму-Дарьи, к югу от Шураханы, находились: 12 рот, сводная сотня, 12 орудий, артиллерийский и инженерный парк, лазарет и обоз (при 300 верблюдах). Кавалерия оставлена на правом берегу, для прикрытия войск и обозов, подходивших из Алты-Кудука.

Борьба со степной природой была окончена.

Путь от Ташкента до Аму-Дарьи (750 вер.) был пройден, считая дневки, по 11 вер. в сутки, а выключая время, проведенное в Хал-ата и Алты-Кудуке, – со скоростью 13 вер. в день.

К 28 мая отряд, встречая весьма слабое сопротивление противника, приблизился к гор. Хива и вошел в связь с отрядом оренбургским и мангышлакским, подошедшими туда 2 днями ранее.

Оренбургский отряд.

Вверенный генерал-лейтенанту Веревкину, он состоял из 9 рот пехоты, команды сапер, 6 оренбургских и 3 уральских сотен, 8 орудий, 4 мортир.

Войска эти, выступив из Оренбурга, Орска и Уральска во 2-й половине февраля, должны были первоначально сделать 500 вер., частью зимнего пути, до Эмбинского поста. Тут отряд получал степное снабжение, с верблюжьим транспортом, и через колодцы Арыс и Касарма направлялся в пределы Хивинского оазиса, к гор. Кунград, где соединился с мангышлакским отрядом и следовал к Хиве с таким расчётом, чтобы прибыть к ней одновременно с отрядом туркестанским и красноводским.

От Оренбурга до Эмбинского поста 500 вер., затем до Кунграда, степью, около 700, а далее до Хивы, оазисом, 250, всего оренбургскому отряду предстояло сделать свыше 1.400 вер.

Самый поход подразделялся на зимний (с половины февраля до 4 апреля) и летний, что потребовало двойного снаряжения.

В виду неудачи 1839 г. (см. Хивинский поход), оренбургское начальство сделало все возможное, чтоб устранить, во время зимнего передвижения, те случайности, от которых не удался поход гр. Перовского.

Вообще оренбургский отряд был снабжен шире остальных, частью вследствие большой легкости доставки предметов снабжения, главное же – благодаря богатству в Оренбургском крае перевозочных средств (верблюдов).

К Эмбинскому посту войска были направлены 13 – 25 февраля, из Оренбурга, Орска и Уральска, 9 эшелонами. На эту часть пути все люди получали зимнее снаряжение; за войсками везли войлочные палатки (джуламейки), на случай буранов.

Для облегчения передвижения частей и тяжестей, пехота, артиллеристы, орудия, лафеты, передки и зарядные ящики следовали на пароконных санях.

18 марта отряд собрался в Эмбиенском посту, имея всего 41 человек больными; вместе с войсками было доставлено 150 т. пд. продовольственных запасов и другие предметов. Для поднятия отрядных тяжестей было собрано 5.700 верблюдов, и по 1 лаучу на каждые 5-7 верблюдов.

Артиллерийское снабжение состояло из тройного комплекта патронов и снарядов, причем 2 комплекта везли в особом парке.

При выступлении с Эмбиенского поста отряд, взял с собою на 2 ? месяца продовольствия для людей и на 2 месяца фуража; независимо этого, 4-месячн. запас довольствия отправлен вслед за отрядом (особым транспортными средствами) к урочищу Урга (на юго-западном участке Аральского моря), где предположено возвести укрепление и устроить складочный пункт. На случай недостатка порционного скота, взята солонина (15 т. порций мясных консервов). Войска были снабжены трубчатыми колодцами, для добывания воды, и 2 мостами – 1 на понтонах, другой на козлах.

26 марта выступ из Эмбиенского поста авангард (2 сотни казаков), а 30-го – главные силы; общий транспорт (довольствие на 1 ? месяца) следовал на 3 перехода сзади, под прикрытием роты, 2 сотен, 2 орудий. Гарнизоном на посту оставлена рота с 2 орудий.

Первоначальное движение весьма задерживалось чрезвычайно глубоким снегом и трудностью добывать подножный корм для вербюдов.

К 11 апреля отряд прибыл к колодцу Арыс (220 вер. от Эмбиенского поста).

Дороги сделались сухими. Больных было 8 чел. Дальнейшее передвижение к пескам Исен-Чагыл (к север-западному берегу Аральского моря.) совершено без дневок к 16 апреля. На Исен-Чагыле, для прикрытия сообщений, оставлена сотня казаков. Отсюда отряд, простояв 4 дня для соединения с транспортом, в виду маловодья предстоявшего пути, двинулся 4 эшелонами на урочищу Касарма, куда и прибыл 20 – 24 апреля, сделав от Арыса 260 вер.

К 23-му пало 300 верблюдов.

После дневок на Касарме, войска направилась (28 апреля) к урочищу Урга, которого и достигла 2 – 4 мая.

Здесь было найдено 2 брошенных хивинцами укрепления.

Вблизи одного из них возведен нами редут и оставлен гарнизон (рота, сотня, 2 ракетных станка).

В Ургу с отрядом пришло 4 т. верблюдов.

Далее войска двинулась 6 мая и 8-го, после незначительные перестрелки с неприятельской скопищем, и вступила в Кунград.

Несколько судов аральской флотилии, высланные из Казалы (на Сыр-Дарье), должны были пройти в Аму-Дарью и содействовать успеху экспедиции, поднимаясь вверх по реке. Эта флотилия, за мелководием, оставалась в одном из рукавов Аму-Дарьи, в 50 вер. ниже Кунграда. Команда (1 офицер, 10 матросов и топограф) была послана сделать разведку по реке и войти в связь с отрядом генерала Веревкина.

По прибытии названного отряда в Кунград, узнали о печальной участи, постигшей команду: все 12 чел. Были найдены в 10 вер. от Кунграда обезглавленными.

Путь от Эмбиенского поста до Кунграда орский отряд прошел (с дневками) по 16 вер. в день.

12 мая произошло соединение с головной частью мангышлакского отряда. Того же числа оренбургский отряд выступил через Ходжейли к Хиве.

В Кунграде была оставлена гарнизоном рота, 2 сотни, 2 орудия, для которых устроено укрепление (приспособлены туземные постройки).

К ночи 14-го присоединился к войскам ген. Веревкина весь мангышлакский отряд.

Движение от Кунграда к Хиве происходило по весьма пересеченной местности, прорезанной множеством каналов, заросшей камышами, кустами и покрытой пашнями, заборами, садами.

Против наших колон направлены было до 6 т. конных хивинцев; они пытались остановить русские войска у Ходжейли а Мангыта, но без успеха.

Поражаемые огнем пехоты, смело атакуемые казаками, хивинцы несли каждый раз значительные потери и уступали нам дорогу.

Несколько попыток атаковать наши обозы тоже кончались неудачею.

Особенно энергичное нападение произведено 27 мая, когда наши войска уже находились в 8 вер. от Хиви, у канала Хатыртут.

Дружным действием всех родов оружия неприятель был отбит, оставив до 300 тель; наши потери – 12  убитыми и ранеными.

Всего при движении по Хивинскому оазису оренбургско-мангышлакский отряд лишился 34 убитыми и ранеными (в том числе 3 офицера).

Красноводский отряд.

По первоначальному плану Xивинской экспедиции предполагалось двинуть к Хиве с восточного берега Каспийского моря только Красноводский отряд. Собравшись в Чикишляре в составе 20 рот, 3 сот, 18 орудий, он должн был следовать пустынею, через колодцы Айдин, Игды, Ортакуй и сел. Змукшир, всего 720 вер., а затем – Хивинским оазисом, 80 вер.

Наибольший безводный переход был между Ортакуем и Змукширом (до 180 верст) и между Игдами и Ортакуем (95 вер.).

В первой половине марта выяснилась невозможность обеспечить отряд достаточным числом верблюдов (собрано наймом и реквизицией лишь 2.600, без лаучей).

В виду этого сила отряда уменьшена до 12 рот, 4 сотен, 16 орудий; всего – 2.200 людей и 500 лошадей.

Начальство над ним было вверено полковнику Маркозову, рекогносцировавшему путь из Чикишляра к Хиве. Эта рекогносцировка, произведенная только до колодцев Декче и Игды, хотя и не доведенная до конца, привела к заключению, что путь от Чикишляра к Хиве – кратчайший и удобнейший.

19 марта отряд выступил 3 эшелонами.

Довольствие взято на 2? месяца, а для лошадей – на 1 ?; водоподъёмные средства составляли 3.150 вед.; верблюды оказались весьма слабыми от весенней бескормицы.

Первые 350 вер. были пройдены без особых затруднений, ибо на пути найдены в достаточном количестве вода, корм и топливо.

Особенные трудности начались по достижения колодца Игды.

15 апреля кавалерия, высланная вперед, сделала переход в 70 вер.

16-го она заняла Игды, после незначительной схватки с туркменами.

2 сотни казаков увлеклись преследованием и сделали еще 50 вер. Явившись неожиданно среди туркменских кочевий, отряд захватил до 1 т. верблюдов, 5 т. баранов и взял в плен 267 чел.

В этом быстром движении казаки в значительные степени подорвали силы своих лошадей, что отразилось на дальнейшем движении.

17 апреля прибыли на Игды и 2 эшелона пехоты, тоже сильно утомленные.

Всего до было Игды пройдено 440 вер. Полковник Маркозов донес, что рассчитывает достигнуть Змукшира 1 – 3 мая.

Дальнейший путь до Ортакуя, 95 вер., пролегал по безводной пустыне (местами песчаной, местами каменистой). Но расчёту Маркозова (на основании расспросных сведений), это расстояние предполагалось в 60 – 75 вер.

За Ортакуем лежала безводная пустыня до Змукшира, 180 вер. Для движения по безводной степи отряд был снабжен водоподъёмными средствам (на каждый роту пехоты в 120 чел. было по 30 – 40 бочонков 5-ведерных).

18 апреля, в 4 ч. утра, Маркозов выступил от Игд с 6 ротами, 6 орудиями и 25 казаками, составлявшими 1-й эшелон. Остальные 6 рот и 10 орудий, т. е. 2-й и 3-й эшелоны, должны были следовать в 1 – 2 переходах сзади.

Коннице, в особой колонне, назначено выступить в тот же день, но позже 1-го эшелона, и следовать на Ортакуй с 1 ночлегом.

Переход предполагался не более трудным, чем ранее пройденные. В действительности-же встречены такие трудности, вследствие жары, которые заставили отряд вернуться назад, не дойдя даже до Ортакуя. 1-й эшелон 18 апреля прошел 25 вер. от Игды и стал на ночлег. Переход был очень тяжел. Люди страдали от жажды и выпили значительно более воды, чем им полагалось.

Верблюды падали, лошади останавливались. От чрезмерной сухости воздуха, в бочонках оставалось не более 3 ? вед. в каждом. 19-го было пройдено 19 вер. На привале, около 11 ч. утра, термометр Реомюра показывал 52° и наконец, лопнул. Люди, во время движения, изнемогали от зноя и сухости воздуха, падали и растянулись на 10 вер. С рассветом 20-го 1-й эшелон начал 3-й безводный переход. Скоро люди пришли в полное изнурение и страдали от неутолимой жажды. Пройдя 6 – 7 вер., эшелон принуждён был остановиться. К 3 ч. дня весь запас воды был израсходован. До Ортакуя была пройдена лишь ? пути. Эшелону, не пополнив воды, нельзя было ни идти вперед, ни вернуться. К колодцу Бала-Ишем, находившимся верстах в 15 в стороне от пути следования, была отправлена казачья команда, которая, забрав посуду и отогнав у Бала-Ишема туркмен, нашла здесь хорошую воду. С 4 до 9 ч. вечера послано отсюда на бивак 1-го эшелона 1.300 вед. воды. Кавалерийский эшелон, выступив из Игды вечером 18-го, к полуночи прошел 20 вер. На другой день кавалерия двинулась в 3 ч. утра, обогнала 1-й эшелон пехоты и к 10³⁰ ч. утра стала на привал, сделав 25 вер. при крайне тяжелых условиях. С привала конница тронулась в 4 ч. дня. По расчёту, ей оставалось до Ортакуя 15 – 20 вер. Вода, взятая только на людей, пришла к концу. Люди, ведя в поводу лошадей, а равно и последние, уходили по колено в раскаленный песок. Лошади начали падать. Утомление людей достигло высшего предела; некоторые падали без чувств; многим пришлось оказать медицинскую помощь. Несмотря на все трудности движения, конница, напрягая последнее силы, к 12 ч. ночи прошла еще 35 вер., а с ночлега 60, от Игды же 80; но Ортакуя еще не был видно. Маркозов остановил колону, окончательно выбившуюся из сил. Воды при ней уже не оставалось ни капли. Посланные на разведку Ортакуя не возвращались. В таких обстоятельствах Маркозов решил вернуться с конницею назад, в надежде найти воду в 1-м эшелоне пехоты. При обратном движении, до рассвета казаки еще сохраняли некоторый порядок, но с 1-ми лучами солнца наступил страшный зной, и конница пришла в полное расстройство.

К 10 ч. утра к казакам подошел 1-й транспорт с водою (10 вьюк.), высланный из 1-го эшелона. Узнав, что на Бала-Ишем есть вода, казаки потянулись туда поодиночке. 21 апреля на Бала-Ишем переведен и 1-й эшелон пехоты, а 2-му и 3-му, выступавшим , 19 в 20 апреля, послано приказание вернуться на Игды.

21-е и часть 22-го употреблены на сбор отставших людей и впавших в бесчувственное состояние. В 1-м эшелоне у казаков оказалось более 200 чел., пораженных солнечным ударом, обессилевших и требовавших перевозки на верблюдах. 120 казачьих лошадей пало, остальные ослабели. Люди едва могли от жары стоять на постах.

Верблюжий транспорт тоже пришел в расстройство. Порционный скот в значительном количестве пал. Подножий корм уже выгорел. При таких условиях, признано невозможным достигнуть даже Ортакуя, не только осилить еще 8 безводных переходов до Хивинского оазиса, а потому решено вернуться в Красноводский.

В это время туркестанский отряд сосредотачивался в Хал-ата, оренбургский подходил к Касарме.

Обратный путь совершен также с немалыми трудностями, но движение облегчалось сильным ветром. Последний эшелон отряда прибыл в Красноводск 14 мая. Т. об., менее чем в 2 месяца войсками сделано (1-й эшелоном) 910 вер. по пустыне, при исключительно тяжелых, труднопреодолимых условиях.

Средняя скорость движения в день, в оба пути (с дневками), – 15 ? вер.

Мангышлакский отряд.

По первоначальному плану, движение к Хиве особого отряда со стороны Мангышлакского полуострова не предполагалось.

Трудности при сборе верблюдов для красноводского отряда и ожидавшееся на Maнгышлакском полуострове восстание киргиз, подстрекаемых хивинским ханом, побудили кавказское начальство двинуть к Хиве, для содействия оренбургскому и туркестанскому отрядам, еще 1 отряд. Последний должен был заменить красноводский, если бы тот, но каким-либо причинам, не мог выступить.

По переходе через степь и Усть-Урт, мангышлакскому отряду назначено соединиться с оренбургским и вместе с ним следовать по Хивинскому оазису. Приказ о сформировании мангышлакского отряда получен 28 февраля.

Сборным пунктом указаны колодцы Порсу-Бурун, у Киндерлийского залива Каспийского моря (на север от залива Карабугаз).

Следуя через колодцы Бусага и Ильтедже, отряд должны был сделать пустынной степью до Кунграда около 570 вер., а затем, вместе с оренбургским отрядом, пройти до Хивы оазисом 250 вер. войска были перевезены (на 13 пароходах, 1 парусном судне и 1 транспорте.) из Петровска, Чикишляра и Красноводска в залив Киндерли.

Всего было собрано 18 рот, 6 сотен, 10 орудий и 3 ракетных станка. Из тех же пунктов и из Астрахани доставлено трехмесячное довольствие.

В виду позднего приказания о походе, отряд мог быть снабжен припасами и перевозочными средствами лишь в скудных размерах сравнительно с прочими отрядами.

В 1-х числах апреля всего собрано до 1.200 верблюдов, в дополнение к которым рассчитывали взять еще до 300 голов с адоевских киргиз. Сообразно этому количеству верблюдов, численность отряда пришлось ограничить 12 ротами, саперной командой, 6 сотнями, 6 орудиями и ракетной командой, всего – до 2.100 чел. и 650 лошадей.

Начальство над войсками вверено полковнику Ломакину.

Водоподъемные средства составляли 1.193 ведра, что давало до ? ведра воды на человека.

Довольствия взято: для людей – на 7 недель, лошадей – на 6.

Строевые лошади везли на себе, в том числе, 15-дневный фураж в зерне.

Солдаты выступили в гимнастических рубахах, имея на себе 4-дневный запас сухарей, мундиры, шинели, сапоги. Каждая рота получила 25 – 33 верблюдов; сотня – 72. Отряд выступил из Киндерли 3 эшелонами 14 – 17 апреля; в 3-м эшелоне находилась главная квартира.

Настали сильные жары; верблюды начали падать с 1-х же шагов, и пришлось бросать вьюки с провиантом. Войска шли на колодцы Каунды (25 вер. от Киндерли) и Сенек (70 вер. безводного пространства). С большим трудом 1-й эшелон добрался до Каунд, а далее, до Сенека, оба передние эшелона (в 3-й и 4-й день марша) выдержали такую тяжелую борьбу с природой (37° жары; песок, раскаленный до 42°; сильный ветер, поднимавший страшную пыль), какую туркестанскому отряду пришлось испытывать только в самые тяжкие дни его похода.

В 40 вер. до Сенека вода, взятая с собою отрядом, был уже израсходована; люди и животные окончательно истомились и падали на дороге. Вследствие дурной воды в Каунцах, появились признаки холеры. В ротах оставалось годных к дальнейшему походу не более 25 чел.

Чтобы спасти 1-й эшелон от гибели, посланы налегке, на Сенек, рота и сотня, чтобы привезти оттуда воду на-встречу.

2-й эшелон испытал те же бедствия и был выручен тем же путем. Во время движения до Сенека пало 340 верблюдов и брошено до 6 т. пд. довольствия. Это вынудило Ломакина уменьшить силу действующего отряда (1 рота возвращена в Киндерли, рота, 4 орудий и 4 сотни оставлены для усиления гарнизона опорного пункта в Биш-Актах).

19 апреля отряд прибыл в Биш-Акты (110 вер. от Киндерли), где и застал высланную вперед роту, вырывшую 7 колодцев и уже устроившую опорный пункт.

Здесь же присоединиться к отряду майор Навроцкий, командированный Ломакиным еще 12 апреля, с 2 сотнями, для наказания мангышлакских киргиз за невыполнение обещания доставить верблюдов и для захвата последних силою. Навроцкий привел 300 верблюдов, 160 лошадей и значительное число баранов и коз. Без этой помощи, дальнейшее движение отряда к Хиве, даже в его уменьшенном составе, едва-ли было возможно. Экспедиция Навруцкого имела еще и другое важное значение, по отношению обеспечения тыла. В стычке с киргизами наша потеря состояла из 1 убитыми и 2 раненными.

Из Биш-Актов отряд выступил 20 апреля 3 эшелонами (1-м командовал подполковник Скобелев). По полученным сведениям, дальнейший путь выбран на колодцы Бусага, Ильтедже и Алан, по которому, как дознано, было достаточно воды. Все эшелоны следовали на ? перехода один от другого. Дорога почти везде была хорошая, ровная, мало песчаная, что способствовало быстроте движения. Воды, топлива (саксаул и гребенщик), корма верблюдам и частью лошадям (полынь) находилось на всех ночлегах достаточно; войска каждый день могли иметь горячую пищу.

Между Бусагой и Каратыном отряд вступил на Усть-Урт по пологому, едва заметному подъему. Колодцы тут имели хороших воду, но глубина их доходила до 30 саж. На переходах от Каратына до Ильтедже отряд перенёс весьма большие лишения и едва не погиб от недостатка воды. Во время марша 28 апреля отряд был близок к гибели, но (как и в туркестанский отряд) нашелся свой Алты-Кудук: в 2 вер. к северу был открыт киргизами колодец Курук, названный, в благодарность за спасение, Благодатным. Отряд был спасен и 29 апреля начал подходить к Ильтедже, где и сосредоточился 30 апреля. Здесь 1 мая был устроен опорный этапный пункт.

Пространство в 200 вер. от Биш-Актов до Ильтедже пройдено в 10 дн., при жаре 30 – 35°. Из Ильтедже отряд выступил 1 мая, на колодцы Байлар, Кизиль-Агир и Бай-Чагыр, (около 100 вер.).

С последнего пункта эшелон Скобелева послан был на рекогносцировку к Ак-Чегапаку.

5 мая у Итибая произошла стычка между разъездом (12 чел.), при котором находился Скобелев, и киргизами, по крайней мере, в 10 раз сильнейшими. Дошло до рукопашной, и Скобелев ранен пикою. При Итибае захвачено 180 верблюдов и около 800 пд. продовольственных запасов.

5 мая, вечером, голова отряда достигла Алана. Тут получено первое приказание генерала Веревкина мангышлаксому отряду идти к Урге, на соединение с оренбургским.

6 и 7 мая к Алану подошли и остальные эшелоны; вместе с тем получено новое приказание Веревкина – идти к Кунграду.

8 мая отряд направился на Ирбасан (27 ? вер.), где, отдохнув несколько часов, двинулся далее. 11-го он спустился с Усть-Урта ко дну высохшего Айбугирского залива, откуда начинался оазис.

12-го отряд достиг Кунграда, уже занятого ротою и сотнею оренбургского отряда. Усилив гарнизон сотнею и 2 орудий, Ломакин направился к каналу Угуз, а затем к каналу Карабайли (44 ? вер. от Кунграда), где 14-го и соединиться с оренбургским отрядом.

Средняя длина перехода для мангышлаксого отряда – 23 вер., а с дневками – 19 в сутки (пространство от Алана до Карабайли, 220 вер., пройдено в 7 дневок, по 32 вер. в сутки, при страшной жаре и дурной воде).

Занятие Хивы и замирение оазиса.

Лента на головные уборы "За Хивинский поход 1873 г."

28 мая туркестанский отряд находился в переходе от Хивы и к вечеру вошел в связь с отрядом Веревкина. В этот день часть войск оренбургско-мангышлаксого отряда произвела наступление к стенам гор. Хива, штурмовала и овладела завалом и батареей из 3-х орудий у самой стены. Кроме того, отрядом заложены в 250 саж. от стен демонтирная и мортирная батареи, открывшие огонь по городу.

Наши потери в этот день – 56 убитыми и раненными (в том числе 6 офицеров) и 14 контуженных (3 офицеров).

В городе начались волнения, и хан решился, не дожидаясь штурма, сдать город и выслать депутацию к Кауфману, с изъявлением покорности. Но власть хана над туркменами и даже населением Хивы был настолько слаба, что часть защитников города продолжила деятельно готовиться к отпору русским со стороны Шах-Абатских ворот и против заложенных паи батарей.

Вечером 28-го было получено генералом Веревкиным извещение от генерала Кауфмана, который сообщил, что находится в 16 вер. от Хивы и что неприятель вступил с ним в переговоры. Поэтому Кауфман приказал прекратить огонь, если хивинцы будут держаться спокойно, и отряду Веревкина, на следующее утро, передвинуться к посту Сарыкупрюк, для соединения с туркестанским отрядом. Веревкин, затрудняясь перевозкой значительного числа раненых, бывших при отряде после 28 мая, послал 29-го к Сарыкупрюку только 2 роты, 4 сотни и 2 орудия: прочие войска оставлены на занятых ими накануне местах. Утром 29-го Веревкин потребовал сдачи Шах-Абатских ворот. Хивинские начальники, в виду переговоров с Кауфманом, ежеминутно ожидавшие его вступления в город и открывшие для того Хазарасиские ворота, отказались исполнить требование Веревкина. Тогда последний приказал занять ворота силою.

Устроена брешь-батарея на 2 орудия, расстояние до стены измерено шагами, ворота пробиты гранатами, и 2 роты с 2 ракетными стенками заняли ворота и прилегающую часть стены. Неприятель не делал попыток остановить наших людей, пролезавших по одиночке в узкую пробоину.

Т. об. Хива была занята войсками оренбургского отряда в то время, когда с другие стороны Кауфман, во главе туркестанского и части оренбургского отрядов, готовился к торжественному, беспрепятственному входу в город через Хазарасиские ворота.

Для вступления в Хиву Кауфман составил сводную колону из войск всех 3 отрядов, с которую он провел в цитадель и остановился перед дворцом хана.

Заняв дворец 1 ротой, Кауфман вывел остальные войска из города и расположил их в ближайших окрестностях.

Хан бежал был из Хивы в гор. Хазават к туркменам, с коими предполагал продолжить борьбу, но 2 июля снова вернулся, с изъявлением покорности.

Т. к. в виды русского правительства не входило присоединение всего Хивинского ханства к нашим владениям, то за ханом оставлено было право управления страною. При нем образован особый совет, на который возложено обеспечение продовольствием наших войск и освобождение персиян-рабов, насчитывавшихся в ханстве до 15 т. чел.

Оседлое население Хивинского оазиса покорилось, по хан был бессилен заставить сделать то же туркмен: выставляя до 20 т. хорошо-вооруженных, смелых и воинственных воинов, туркмены в действительности правили Хивинским оазисом. Их подчинение хану было номинальное. Они не платили податей и безнаказанно грабили оседлое население. Нежелание туркмен подчиниться требованию Кауфмана – внести контрибуцию в 300 т. рубл.  вынудило прибегнуть к силе.

Для сбора контрибуции, Кауфман двинул 7 июля в центр туркменских кочевий, к Хазавату, отряд из туркестанских войск (8 рот, 8 сотен, ракетная батарея и 10 орудий), под начальством ген. Головачева. 9-го, когда этот отряд следовал из Хазавата к Змукширу, 5 сотен, под командою полковника Блока, настигли караван уходивший с обозом туркмен. Весь обоз захвачен, и сопровождавшие его туркмены оттеснены к реке, в который большая часть их погибла.

Продолжая движение в Змукширу, отряд 13-го достиг сел. Чандыр (85 вер. от Хивы). Близ него, 13 – 15 июля включительно, произошло самые упорные бои с туркменами, дравшимися, особенно в последний день, на жизнь и смерть.

Еще 13-го, после полудня, массы туркмен обратились против отряда, часть которого защищала лагерь, а другая была выслана вперед. На ту и другую произведен противником ряд отчаянных атак, по они были отбиты огнем картечниц и пехотою.

Несмотря на поражение, туркмены в ночь на 15-к возобновили нападение ещё с большими силами и с удвоенный энергией, когда наш отряд, имея впереди конницу, вытягивался в 3 ? ч. утра по дороге в Ильямы. Казаки бросились вперед, чтобы дать время пехоте выстроиться боевым порядком (каре).

На них все ближе наступали толпы конных туркмен. Казаки вынуждены были отойти за пехоту. Между тем последняя, с артиллерией, спешила изготовиться к бою. Конница, очищая ей место, отступила на левый фланг (5 сотен) и частью на правый (1 сотня).

Густые массы туркменской кавалерии, с посаженными на крупах лошадей пехотинцами, все ближе надвигалась на наш боевой порядок.

Подскакав на сотню шагов до него, конные ссаживали пеших, котороые босиком, в одних рубахах, с шашкою в правой руке и закрыв глаза левою, очертя голову, с полнейшим презрением смерти и с отчаянным криком, бросались на наши войска. Некоторым удалось ворваться в наше боевое расположение, где они и были приколоты или изрублены.

Этот момент боя не обошелся и для нас без потерь: фланговые ряды 2 рот (2-го Туркестанского стрелкового батальона) был изрублены, начальник отряда и почти весь его штаб переранены холодным оружием. Туркмены были отбиты.

Нашей артиллерии открылось свободное поле действий. Однако неудача атаки не остановила противника. Он возобновил её с новой силой.

Артиллерия допустила туркмен на 200 шаг. и встретила их картечью. С рассветом неприятель, отбитый на всех пунктах, отхлынул. Масса трупов покрывала местность впереди наших войск. Со стороны туркмен участвовало в этот день в бою 6 т. конных и 4 т. пеших.

Наша потеря – 5 офицеров и 32 нижних чинов (все от холодного оружия).

Пополнив патроны и снаряды, отряд Головачева двинулся преследовать туркмен.

Первые 8 вер. пройдены спокойно, но затем неприятельская конница снова окружила русский отряд и производила нападения, особенно в тыл, стараясь приостановить движение войск. Наш общий боевой порядок в эту минуту представлял каре, внутри которого находился небольшой обоз.

На высоте заднего фаса, уступами во взводных колонах, шла конница.

При каждом новом нападении. Отряд приостанавливался, и артиллерия выезжала туда, где масса туркмен представляла лучшую цель.

На канале Ходжа-Куня отряд стал на ночлег.

На следующий день, продолжая преследование, русские настигли, наконец, семьи и все имущество спасавшихся туркмен.

Казаки двигались впереди и, после горячей схватки, овладели 3 т. арб, построенных для отпора в 3 больших вагенбурга. При этом у неприятеля убито 500 чел. и захвачено более 5 т. разного скота.

Ряд поражений, сломивших сопротивление туркмен, вынудили их, безусловно, подчиниться воле командовавшего войсками. Они выслали к Кауфману, прибывшему в Ильялы, старшин, с просьбою позволить занять прежние места с уверением в полной покорности. Кауфман изъявил на это согласие, но с тем, чтобы туркмены уплатили 310 г. рубл. пени.

На ханство была наложена контрибуция. Хивинский хан сделался русскими вассалом. Все рабы были освобождены. Хивинский рынок открыт для нашей торговли.

Из всего оазиса занят нами был лишь небольшой участок на правом берегу Аму-Дарьи, против Хивы, где решено было возвести укрепление.

По водворении порядка в Хивинском ханстве и заключении с ханом мирного договора, начался обратный поход наших войск.

Ранее других (19 июля) выступил оренбургский отряд, прибывший к Эмбиенскому посту, по пройденному прежде пути, 25 сентября.

Мангышлакский отряд выступил из Хивы 9 августа и направился на Куня-Ургнеч, Кунград, к колодцам Ирали-Кочкан, Кара-Кудук (на этом переходе отряд едва не погиб от безводья и не имения при себе запаса воды), Кушата и Бусага, где и вышел на прежний путь, а 12 сентября прибыл в Киндерли.

Туркестанский отряд совершил обратный поход без помех. Он вышел из Хивы 12 августа; переправа через Аму-Дарью задержала его до 22-го у Ханки, где было  заложено укрепление Петро-Александровское (см.).

В нем оставлены 9 рот, 4 сотни, 8 полевых и 12 крепостных орудий.

5 и 6 сентября отряд выступил на Ак-Камыш и далее шел прежним путем.

Войска прибыли на свои места 13 октября, имея только 3 чел. больных.

ХИВИНСКИЙ поход в 1893 году.

(По официальным источникам).

Вся экспедиция была под начальством Командующего войсками Туркестанского военного округа Генерал-Адъютанта Инженер-Генерала фон-Кауфмана 1-го.
Войска Туркестанского военного округа, назначенные в состав экспедиционного отряда, выступили в поход, двумя отдельными колоннами: из лагеря на р. Клы, близь Джизака, и из Казалинска и Перовска.
Джизакская колонна, под начальством Военного Губернатора Сырдарьинской области и Командующего в оной войсками генерал-майора Головачева, должна была следовать вдоль бухарской границы чрез урощича Тамды, к Буканским горам на соединение с Казалинскою колонною, которая, под начальством Казалинского уездного начальника, Полковника Голова, двигалась навстречу, чрез ур. Иркибай и кол. Бакали.
В состав Туркестанского отряда вошли следующие части войск:
Пехота: шесть рот стрелков, по две роты от 1, 2 и 3-го туркестанских стрелковых батальонов; 4-й туркестанский стрелковый батальон; три роты 2-го (потом 9-й Туркестанский Стрелковый батальон, см.) и две 4-го туркестанских линейных батальонов (потом 10-й Туркестанский Стрелковый батальон, см.); 8-й туркестанский линейный батальон (потом 8-й Туркестанский Стрелковый батальон, см.) и туркестанская саперная рота (потом Туркестанская Саперная полубатальон, Туркестанский Саперный батальон, см.); всею пехоты 21 рота.
Кавалерия: две сотни Уральского и три сотни Оренбургского казачьих войск; одна сборная сотня (конвой Генерал-Адъютанта фон-Кауфмана) и сотня Смеречинского казачьего войска; всею семь сотен.
Артиллерия: взвод 1-й батареи 1-й туркестанской артиллерийской бригады (см.); дивизион 2-й батареи той же бригады (см.); батарея № 1-й Оренбургского казачьего войска; горный дивизион, две картечницы и ракетная батарея; всего двадцать орудий и восемь ракетных станков.
Общая числительность войск туркестанского отряда, выступивших в хивинский поход, была следующая:
В пехоте—3,420 человек; в кавалерии—1,150 человек и в артиллерии—677 человек; всего 5,247 человек и 1,654 лошади.
Числительный состав войск, собственно действующего отряда против Хивы, не считая гарнизонов опорных пунктов, представлял 4,687 человек, 1,400 лошадей, при 20 орудиях. Части войск, в него входившие, по роду оружия были: 18 рот пехоты, одна саперная рота, 5 ? сотен казаков, 14 полевых и 4 горных орудия, две картечницы и ракетная батарея; кроме того, на случай осады, или для бомбардирования хивинских укрепленных городов, взято было 4 полупудовые мортиры.
Джизакская колонна состояла из 11 рот пехоты (в том числе саперная), 5 сотен, 14 орудий и ракетного дивизиона; при ней следовали, сверх того, одна рота, полсотни казаков и две облегченные пушки.
Казалинская колонна состояла из 8 рот пехоты, полсотни казаков, 4 горных орудий, 2 картечниц и ракетного дивизиона.
При Джизакской колонне находились: главный начальник всех экспедиционных войск, Генерал-Адъютант Фон-Кауфман и Его Императорское Высочество князь Романовский, Герцог Евгений Максимилианович Лейхтенбергский, а при Казалинской колонне — Его Императорское Высочество Великий князь НИКОЛАЙ КОНСТАНТИНОВИЧ.
Войска назначенные для участия в экспедиции против Хивы со стороны Оренбургского военного округа, состояли из следующих частей: четырех рот 1-го Оренбургского линейного батальона (потом 1-й Туркестанский Стрелковый батальон, см.) и всего 2-го линейного батальона; саперной команды; шести сотен Оренбургского и трех сотен Уральского казачьих войск; батареи № 2-го Оренбургской конной артиллерийской бригады (потом 1-я Туркестанская Артиллерийская бригада, см.); шести ракетных станков; четырех полупудовых мортир и двух нарезных, четырех фунтовых, с дула заряжающихся пушек. Общая числительность этих войск простиралась до 3,461 человека и 1,797 лошадей. Начальство над Оренбургским экспедиционным отрядом вверено было Военному Губернатору и Командующему войсками Уральской области, Генерал-Лейтенанту Веревкину.
Мангышлакский отряд состоял из следующих частей:
Пехота: семь рот Апшеронского (потом 81-й Пехотный Апшеронский ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЫСОЧЕСТВА Великого князя ГЕОРГИЯ МИХАЙЛОВИЧА полк, см.), три роты Ширванского (потом 84-й Пехотный Ширванский ЕГО ВЁЛИЧЕСТВА полк, см.) и две роты Самурского пехотных полков (потом 83-й Пехотный Самурский полк, см.) и саперная команда.
Кавалерия: четыре сборные сотни Терского казачьего войска и две Дагестанского конно-иррегулярного полка.
Артиллерия: шесть орудий (четыре полевых и. и два горных) и три ракетные станка.
Кроме того, для службы при отряде, в качестве проводников, разведчиков и для поддержания постоянных сообщений в тылу отряда, организована была команда конной туземной милиции.
Весь Мангышлакский экспедиционный отряд состоял: из 12 рот пехоты; саперной команды; 6 сотен кавалерии; 6 орудий; ракетной команды и конной милиции. Общая числительность войск отряда доходила до 2000 человек; начальство над ним вверено было начальнику Мангышлакского приставства, артиллерии Полковнику Ломакину.
Состав Красноводского отряда был следующий:
Пехота: 12 рот (5 рот Кабардинского (80-й Пехотный Кабардинский Генерал-Фельдмаршала князя Барятинского полк, см.), 2 роты Дагестанского (82-й Пехотный Дагестанский ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЫСОЧЕСТВА Великого князя НИКОЛАЯ МИХАЙЛОВИЧА полк, см.) , 3 роты Самурского  (потом 83-й Пехотный Самурский полк, см.) и 2 роты Ширванского пехотных (потом 84-й Пехотный Ширванский ЕГО ВЁЛИЧЕСТВА полк, см.) полков).
Кавалерия: 4 сотни казаков (2 сотни Кизляро-Гребенского, 1 сотня Владикавказского и 1 сотня Сунженского полков Терского казачьего войска).
Артиллерия: 16 орудий (8 горных трех-фунтовых нарезных, заряжающихся с казны; 3 такие же, заряжающиеся с дула, и один четверть-пудовый единорог; 4 четырех-фунтовые нарезные пушки (из них 2 заряжающиеся с казны и 2 с дула).

В состав отряда, сверх того, входили: саперная команда и несколько ракетных станков.
Общая числительность людей в означенных частях составляла около 2,200 человек. Начальство над этим отрядом поручено было Генерального Штаба полковнику Маркозову.
Во время следования отрядов к стенам города Хивы происходили следующие стычки с неприятелем:
27 Апреля, в 18 верстах от Хал-ата, 150 человек хивинцев бросились на передовой разъезд отряда генерал-майора Бардовского, высланный на Адам-Крылган, для производства рекогносцировок и для открытия возможно большего числа колодцев.
Потери: с нашей стороны ранено: 2 штаб-офицера, 4 казака и 3 джигита. Со стороны неприятеля: убито—3, раненых—6 человек.
2 Мая Туркмены окружили расположенный около урочища Адам-Крылгана отряд Генерал-Адъютанта фон-Кауфмана, причем с нашей стороны потерь не было, у неприятеля же ранено несколько людей и лошадей.
6 Мая, во время стоянки на Адам-Крылгане, посланной туда за водой колонны, на рассвете партия туркменов и хивинцев, в числе до 450 человек о дву-конь, под предводительством Саддыка, произвела с двух сторон нападение на эту колонну.
С пашей стороны потерь не было, неприятель же оставил на месте 3 тела убитых киргизцев, а по показанию передавшегося нам из партии Саддыка одного раба-иранца, нападавший понес значительную потерю.
11 Мая, во время наступления к Сардаба-Кулю, неприятель хотел задержать движение наших войск, но все его усилия были тщетны. Их Высочество Великий князь НИКОЛАЙ КОНСТАНТИНОВИЧ и князь Евгений Максимилианович во время этого движения находились: первый — при 4-м линейном батальоне, прикрывавшем колонну слева, а второй при 1-м стрелковом батальоне, где он вёл передовую цепь. Когда же двинулась вперед кавалерия, для преследования неприятеля, то их Высочества были назначены в помощь начальнику кавалерии, подполковнику Главацкому, где они, присутствием своим служили примером лихости и неутомимости, Его Высочество князь Евгений Максимилианович командовал наездниками, а когда кавалерия была пущена в рассыпную аттаку, то Его Высочество Великий князь НИКОЛАЙ КОНСТАНТИНОВИЧ начальствовал правою половиною, а князь Евгений Максимилианович левою половиною кавалерии.
В этом деле неприятель понес значительную потерю, у нас же потери не было.
16 Мая, у переправы Шейх-Арык, войска Мат-Мурада от 4 до 5 тысяч, при четырех орудиях и при нескольких фальконетах, были прогнаны и позиция была совсем очищена от неприятеля; потеря его была значительная: на самой позиции найдено зарытыми 6 тел, ранено до 100 человек, лошадей убито до 20; у нас убита 1 лошадь.
23 Мая генерал-адъютант Фон-Кауфман выступил к г. Хазар-Аспу. Хивинцы встретили отряд в садах, окружающих город и завязали перестрелку, но, не выдержав натиска, бежали. Наши войска без выстрела заняли город и цитадель. В цитадели Хазар-Аспа найдено: 4 орудия медные, три станка о трех фальконетах каждый и склад артиллерийских запасов: пороху, ядер, 43 фальконета и проч.
В казенных складах цитадели найдено: пшеницы в зерне более 1000 пудов, джугары до 800 пудов, неочищенного рису 600 пудов и очищенного 60 пудов.
7 Мая, с флотилии, вошедшей в Амударью, отправленная для осмотра плотины на Алкун-Дарье команда, состоящая из 9 рядовых, 1 унтер-офицера и топографа Малиновского, была изменнически выдана проводником неприятелю (была вырезана).
12 Мая сделанное нападение неприятелем на авангардный лагерь оренбургского отряда, расположенный у реки Талдык, было отбито, и он обратился в бегство, при чем, пользуясь ночною темнотой, успел увезти своих убитых и раненых.
15 Апреля, посланный от Красноводского отряда князь Чавчавадзе с вверенным ему полком и ракетною батареей к Игды, имел дело с Туркменами, которых обратил в бегство. В деле этом взято в плен 267 человек вооруженных туркмен и 21 человек раненых; убитых оставлено ими на месте 22 человека. Кроме того отбито 1000 верблюдов, до 5000 баранов и много разного оружия. С нашей стороны ранен 1 обер-офицер и, сверх того, убито и ранено несколько лошадей.
6 Мая передовой пикет Мангышлакского отряда наткнулся на киргизский аул у Итыбая, обратил до 100 человек в бегство, захватив 180 верблюдов и до 800 пудов хлеба. В этой стычке легко ранено: 1 штаб-офицер, 3 обер-офицера, 1 казак и 1 всадник. Киргизы оставили на месте 11 тел и, сверх того, имели несколько убитых и раненых.
13 Мая, во время перехода Оренбургского отряда на Ходжейли, неприятель, в числе 100 человек, окружил съемочную партию, при этом, не выждав нападения приближавшихся уральских казаков, бросился в лес, захватив до 10 человек раненых и оставив на месте схватки 3 убитые лошади. Потеря с нашей стороны: убит 1 казак, ранено тяжело—2 казака, легко—1 обер-офицер и 2 казака.
15 Мая Оренбургско-Мангышлакским отрядом взят город Ходжейли. При этом взято у неприятеля 1 полевое орудие. С нашей стороны в этом деле ранено 2 нижних чина, убыль же неприятеля в точности определить было невозможно.
20 Мая, в деле при городе Мангыте, против наших войск действовали Йомуды, числительностью до 3000 человек, под начальством Джануби-Бая; неприятель выказал чрезвычайную энергию, упорство и неустрашимость: толпы его неоднократно возобновляли натиск, и хотя, пользуясь свойствами своих лошадей, быстро рассеивались, но столь же быстро вновь собирались для новых стремительных нападений; одиночные храбрецы подскакивали к войскам на самое близкое расстояние и вообще, только недостаток сомкнутости, стойкости и единства мешали туркменам быть весьма опасным соперником.
Потерн наши в этом деле составляли: убитыми 1 обер-офицер и 2 казака, и ранеными 1 юнкер и 3 рядовых. Потери неприятеля были весьма значительны, хотя с точностью определены быть не могут.
22 Мая, во время перехода отряда генерал-лейтенанта Веревкина, мимо Янги-Яба и Гурлена, неприятель, в числе нескольких тысяч человек, был разбит на-голову. Потери наши в этот день состояли из 1 убитого унтер-офицера и 2 раненых казаков, выбыло из строя 6 казачьих лошадей и 2 отбитых неприятелем верблюда с вьюками. Неприятель оставил до 200 трупов.
27 Мая у канала Хатыр-тут, неприятель, в числе 3000 человек, напал на отряд Оренбургско-Мангышлакский, но потерпел значительный урон, нанесенный ему преимущественно в рукопашной схватке, оставив на месте боя, в разных местах, не менее 300 тел. Потеря наша состояла из 1 убитого и 11 раненых казаков.
28 Мая во время усиленной рекогносцировки стены г. Хивы потери наши были: убитыми 5 нижних чинов; ранеными: начальник Оренбургско-Мангышлакского отряда генерал-лейтенант Веревкин, штаб-офицеров 2, обер-офицеров 3, нижних чинов 45, контужено: штаб-офицер 1, обер-офицеров 3 и нижних чинов 11. Потери неприятеля с точностью не могли быть приведены в известность.
29-го Мая в деле при взятии г. Хивы потери Оренбургско-Мангышлакского отряда состояли: ранеными обер-офицер 1 и 10 рядовых, из них 3 тяжело. По собранным сведениям, гарнизон Хивы состоял из 2000 Йомудов, 1000 конных и 700 пеших узбеков, 112 сарбазов и 500 стрелков, вооруженных крепостными ружьями.
После взятии г. Хивы, войска трех отрядов, Туркестанского, Оренбургского и Мангышлакского, расположены были тремя лагерями, с северной и восточной стороны г. Хивы, вне городской стены, в садах, на трех смежных дорогах: Туркестанский (3.888 чел. и 16 орудий)—на хазар-аспской и ханкинской, соединяющихся под Хивою; Мангышлакский (1.447 чел. и 2 орудия)—на ново-ургенчской и Оренбургский (2,304 чел. и 8 полевых орудий)—на шах-абатской или хазаватской дороге.
Чтобы ослабить туркменов материально и нравственно, сломить их кичливость и необузданность, генерал-адъютант фон-Кауфман определил взыскать с них пеню в 300,000 рублей.
Для наблюдения за ходом сбора денег, генерал-адъютант фон-Кауфман выдвинул 7 Июля из Хивы к г. Хазавату отряд, в составе 8 рот, 10 орудий (в том числе 2 картечницы), всю кавалерию Туркестанского и Мангышлакского отрядов (8 сотен с ракетною батареей), под начальством генерал-майора Головачева.
Отряд этот, расположившись, 10 Июля, у сел. Чандыр лагерем, имел дело с партией туркменов, причем обратил их в бегство. Потери в этом деле с нашей стороны были: убит 1 обер-офицер и 3 казака, ранен 1 казак; валявшиеся же на дороге трупы людей, убитые и раненые лошади свидетельствовали о большой потере неприятеля.
15-го Июля, отряд генерал-майора Головачева, выходя с лагерного расположения на дорогу Ильяллам, рассеял многочисленного неприятеля. Потеря наша в этом деле была: ранено: 1 генерал, 2 штаб-офицера, 2 обер-офицера и 32 человека нижних чинов. Неприятель потерял, по показанию туземцев, одними убитыми 800 человек; число раненых было, вероятно, еще значительнее.
По собранным сведениям, в деле 15 Июля принимали участие, кроме Йомудов, туркмены, число которых простиралось до 10,000, в том числе было около 4,000 пеших и до 6,000 конных.
17-го Июля, отряд генерал-майора Головачева, следуя от арыка Ходжа-куня-хан на Кок-чук, овладел тремя неприятельскими вагенбургами. Потеря наша ограничилась тремя легкоранеными казаками и двумя джигитами; урон же неприятеля простирался до 500 убитых. В этот день отбито у туркменов до 5237 голов крупного и мелкого скота, 119 верблюдов и до 3 тысяч арб, нагруженных разным имуществом. Кроме того, отбито много огнестрельного и холодного оружия.
Во время рассыпной атаки, произведенной 5-ю семиреченскою сотнею под командою Его Высочества князя Романовского, князь, находясь впереди пятой сотни, был встречен толпою Йомудов. Один из туркменов бросился на князя, но направленный туркменом удар был предупрежден состоящим в волонтерах при дивизионе Его Высочества, купцом 1-й гильдии Громовым, который выстрелом из винтовки положил туркмена.

См. также:

- Степная война.