KRIEGSLEHREN IN BEISPIELEN AUS DEM WELTKRIEG

HERAUSGEGEBEN VON M. SCHWARTE GENERALLEUTNANT A. D.

ERSTER BAND

VERLEGT BEI E. S. MITTLER & SONN IN BERLIN

1925

М. ШВАРТЕ, ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРИМЕРЫ ИЗ МИРОВОЙ ВОЙНЫ С 9 ЧЕРТЕЖАМИ В ТЕКСТЕ И 2 КАРТАМИ В ПРИЛОЖЕНИИ

ПЕРЕВОД СНЕСАРЕВА

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО ОТДЕЛ ВОЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ МОСКВА 1928 ЛЕНИНГРАД

Главлит № А — 15969     В — 30/Гиз № 26526 Тираж 4.000 экз.

Типографии Госиздата "Красный пролетарий». Москва, Пименовская, 16.

БОЙ У Д.Д. АНТОНОЙЦЫ-УЛЕЧЕЛЛЫ 10-11 СЕНТЯБРЯ 1915 г.

115 пехотная дивизия (генерал-майор фон-Клейст), участвовавшая во взятии Ковно, в течение дальнейших боев сначала следовала за отступавшим противником вдоль Немана, а затем в результате четырехдневных победоносных боев продвинулась из района северо-восточнее Кошедар до Евье, но вскоре наткнулась на очень сильную временную русскую позицию. Поэтому дивизия была оттянута с фронта и переброшена ближе к левому флангу X армии в район Мусники. Здесь между д.д. Гудулин и Чарнавоги (см. схему 1) дивизия сменила кавалерийскую дивизию и отразила несколько русских контратак. Но с 5 мая контратаки противника ослабели, и он отодвинул свой фронт перед левым крылом дивизии с линии Вирчулы — Чирнавоги назад на линию Виршулы-Гай-Астики. Так как общее наступление в этом районе должно было возобновиться только 9 сентября, то дивизия оставила главные силы на прежнем участке Явнюны — Плекишки, поддерживая соприкосновение с противником сильными разведывательными отрядами. 7 сентября была произведена точная разведка новой позиции противника; разведка дала следующие результаты (схемы 1 и 2).

Главная линия сопротивления проходила, по-видимому, через Медзюки — Пацюны — Виршулы — Антонойцы-Гай, а затем далее на северо-запад на Астики. В то время как позицию Медзюки — Виршулы противник (русские) занимал уже недели две и вследствие болотистых низин речек Тола и Мусса наступление на нее можно было вести только в самой северной ее части, на позициях, расположенных далее к северу, приступили к рытью окопов только с 6 сентября. Почти всюду были возведены окопы с бойницами и легкими блиндажами.

В виде опорных пунктов оборудованы: передовое укрепление Виршулы, которое выступало наподобие бастиона и фланкировало позицию, примыкавшую с юга; деревня Антонойцы, с северной окраины которой можно было обстреливать фланговым огнем окопы, расположенные на высоте 138; наконец, высота 147 юго-западнее Гая. На главной линии (схема 1) имелось несколько орудий ближнего боя, которые, однако, ежедневно меняли места.

С 9 сентября перед линией Виршулы — Антонойцы и высотой 138 сооружались слабые проволочные заграждения. Главная позиция была занята очень небольшими силами, зато противник занимал значительными силами передовые пункты, главным образом местечки Повасарели и Бирки. Во время поисков дозоров были захвачены пленные из состава русской I гвардейской дивизии.

Русские позиции командовали над местностью, прилегающей к ним с запада, и только западнее деревни Виршулы к русским позициям подходили холмы. Склоны были отлогие и с хорошим обзором, так что скрытый подход был невозможен. Схема 7 изображает участок Антонойцы-Виршулы. Лесистая местность кругом местечка Повасарели была болотиста и заросла густым кустарником. В районе Стойкишки и Содунишки лес был на большое пространство вырублен.

К востоку от главной позиции противник (русские) с 7 сентября при помощи резервов и местных жителей днем и ночью усердно работал над оборудованием тыловых позиций, ближайшая из которых проходила от Гадишки через Изабелин — Романишки — Эйцюны — Шавле на Квакчи — Стопари. Так как дивизия не имела самолетов, то ей удалось обнаружить только две батареи противника посредством засечек с наблюдательных пунктов (схема 1).

9 сентября левофланговый корпус X армии (XXI армии) перешел в наступление, в направлении прямо на восток. Правый фланг его достиг Линовки. 115 пехотная дивизия должна была своим левым флангом выдвинуться на ту же линию и в этот день ограничиться подготовкой к предстоящему наступлению. Соответственно этому, 136 и 171 пехотные полки вышли па линию — высота 139 восточнее Явнюны — Повас — Малиновка, прикрыв, таким образом, новые артиллерийские позиции, предназначенные для наступления 10 сентября. Противник очистил Повасарели и Бирки.

Дивизионная артиллерия была распределена следующим образом (см. схему 1):

Начальник артиллерии 115 пехотной дивизии (полковник Маркард).

23 крепостной воздухоплавательный парк.

А. Группа тяжелой артиллерии Банке (штаб 1 дивизиона 229 полка пешей артиллерии).

Батарея № 115, тяжелые гаубицы.

2 и 4 батареи 2 резервного артиллерийского полка, тяжелые гаубицы.

Б. Группа Вюнше (штаб 1 дивизиона 229 полевой артиллерии полка):

3 батарея 229 полевой артиллерии полка (полевые пушки).

6 батарея 2 гвардейского полка пешей артиллерии (10-см пушки).

В. Группа Штапельфельда (штаб 11 дивизиона 229 полевого артиллерийского полка):

5, 6, 4 батареи 229 полевого артиллерийского полка (полевые пушки).

Г. Группа Генке:

1 и 2 батареи 229 полевого артиллерийского полка (полевые пушки).

7 батарея 229 полевой артиллерии полка (легкие гаубицы).

Группы Вюнше и Штапельфельда в сущности могли оставаться на своих прежних позициях, а группы Банке и Генке переменили свои позиции, перенеся их на участок к западу и юго-западу от Явнюн (см. схему 1).

Для совместных действий по разведке и в бою были приданы:

Группа Вюнше — 40 резервному пехотному полку.

Группа Штапельфельда — 136 пехотному полку.

Группа Генке — 171 пехотному полку.

136 м 171 пехотным полкам, было кроме того, предписано обращаться с требованиями о поддержке огнем тяжелой артиллерии непосредственно на передовой пост связи группы Банке, который должен был быть выдвинут в Повасарели.

Пристрелка по важнейшим целям в обеих южных группах велась незаметно одиночными выстрелами с 6 сентября. При этом, короткими огневыми нападениями препятствовали окопным работам противника.

Группа Генке встала на позиции северо-западнее Явнюн, чтобы совместно с группой Штапельфельда фланговым огнем охватывать с двух сторон выступающую подобно бастиону часть позиции у Виршул.

Группа тяжелой артиллерии при Грабце была в состоянии сосредоточить свой огонь на любом участке атакуемого фронта. 10 сентября после полудня группы, выдвинутые на новые позиции, произвели пристрелку по важнейшим целям одиночными выстрелами.

На 10 сентября 115 пехотной дивизии было приказано перейти в решительное наступление лишь тогда, когда будет чувствоваться нажим наступающей левее 42 пехотной дивизии. До этого времени пехотные части 115 дивизии должны были придвинуться к позиции противника, а артиллерии было предписано "сковывать противника огнем». Командир корпуса хотел, чтобы была подготовлена артиллерийская поддержка 42 пехотной дивизии на участке между высотой 138 западнее Эйцюны и высотой 147 юго-западнее Гая. Вопреки этому, командир, дивизии намеревался направить главный удар на участок Антонели — Антонойцы, представлявший для наступления более благоприятные условия. Соответственно этому пехотным полкам были указаны полосы наступления, обозначенные на схеме 1.

С 8 час. утра, после того как рассеялся утренний туман, батареи продолжали пристрелку одиночными выстрелами по другим важным целям. Распределение огня было следующее:

В 9 час. утра правофланговые части 42 пехотной дивизии продвинулись со стороны Содунишки в направлении насильно укрепленную высоту 147 южнее Гая.

В 9 ч. 30 м. утра они затребовали артиллерийской поддержки у 115 пехотной дивизии. Поэтому группа Банке получила приказ обстрелять высоту 147, для чего, начиная с 9 ч. 45 м. утра до 10 ч. 15 м. утра, она вместе с 4 батареями 42 пехотной дивизии по-эшелонно производила пристрелку. Затем все семь батарей в течение 15 минут обстреливали высоту ураганным огнем, после чего противник, не дожидаясь наступления, отступил на позицию западнее Квакцы.

Командир 115 пехотной дивизии решил использовать этот неожиданно быстрый успех для захвата высоты 138 севернее Антонойцы, так как теперь она была охвачена и с севера 42 пехотной дивизией. Поэтому решено было сосредоточить огонь группы Банке и 7 батареи 229 полка по самой высоте, а 6 батарее 2 гвардейского полка пешей артиллерии обстрелять фланкирующим огнем полосу местности позади высоты. Но это решение вскоре было оставлено, так как правый фланг 42 пехотной дивизии, выжидая результатов на левом фланге у Вишунишки, приостановил дальнейшее движение. Он возобновил движение лишь около 3 час. пополудни. 171 пехотный полк, равняясь на соседние части, также наступал на высоту 138. Находившиеся к югу 136 и 40 резервные полки также продвигались к этой позиции.

Но вскоре движение вперед встретило значительные затруднения, так как со стороны Романтики и с северо-восточной окраины Антонели на пехоту обрушился сильный артиллерийский огонь многих батарей. Теперь пехоте пришлось накапливаться на исходные для атаки позиции мелкими группами и по одному. При этом 171 пехотный полк страдал также от фланкирующего пулеметного огня со стороны Антонойцы, а 136 пехотный полк — от такого же огня с высоты 138. Поэтому теперь при помощи наблюдения с привязного аэростата огонь части артиллерии был перенесен на батареи противника (русских); огонь остальной части был сосредоточен по фронту Виршулы — высота 138.

В результате к 4 ч. 30 м. пополудни получилось следующее распределение огня:

Батареи организовали, новое распределение огня н время от времени производили короткие огневые атаки, которые пехота использовала для продвижения вперед. 2 и 4 батареи полка пешей артиллерии, при помощи наблюдателей, находившихся при пехоте, обстреливали фланкирующие пулеметы точным прицельным огнем.

До 6 ч. 15 м. вечера положение оставалось без перемен. Правофланговая группа соседней слева 42 пехотной дивизии все еще находилась перед сильной русской позицией у Квакцы и к юго-западу от этой деревни. Несмотря на это, командир 115 пехотной дивизии решил выполнить полученное задание еще сегодня.

В 6 ч. 30 м. вечера он приказал: "С 6 ч. 40 м. до 7 час. произвести сильную артиллерийскую подготовку по участку Антонойцы — высота 138. В 7 час. пехоте атаковать и пробиться до линии Антонели — Романишки — Шавле». В то время как с 10 ч. 30 м. утра артиллерийский огонь открывался только периодически на время коротких огневых нападений, теперь в назначенное время был открыт сильный сосредоточенный артиллерийский огонь, в котором приняли участие также обе батареи, которые до того вели огонь по артиллерии противника, а также 5 батарея 229 полка и батарея № 115. Окопы противника целыми участками были сравнены с землей. В Антонойцы вспыхнули пожары. Ровно в 7 час. вечера пехота с громовым "ура» вторгнулась в расположение противника. В некоторых местах дело дошло до штыковых схваток с храбро обороняющимися лейб-гвардии Семеновским и Измайловским полками, но вскоре сопротивление ослабело. На одной только высоте 138 насчитывали 200 убитых русских, кроме того в руки победителей попало 550 пленных. В 7 ч. 50 м. вечера 171 пехотный полк уже взял Эйцюны, овладев, таким образом, частью тыловой русской позиции. В 9 ч. 15 м. вечера в полной темноте достигли линии Антонели — Эйцюмы к югу от последнего пункта.

Собственные потерн составляли в общем лишь 2 офицера и 50 рядовых.

Согласно приказу артиллерия, в тесном взаимодействии с пехотными полками, должна была следовать непосредственно за ними до новых позиций в районе Виршулы — Антонойцы. Но быстро наступившая темнота не позволила произвести разведку. Между тем из полученных в течение ночи донесений было обнаружено, что противник занял новую позицию на линии Изабелин—Улечеллы—Шавле.

Сначала создалось впечатление, что речь идет лишь о слабых арьергардах. Поэтому командир дивизии приказал пехотным полкам возобновить наступление, каждому в своей полосе, при поддержке артиллерийских групп, с которыми они действовали совместно до сих пор. Соответственно этому 11 сентября около 10 час. вечера получилось распределение артиллерии, показанное на схеме 5.

Группы были приданы пехотным полкам, но не подчинены им. На участке каждого полка находилось по одной батарее группы Банке, которая в то же время оставалась подчиненной начальнику артиллерии. Когда утренний туман рассеялся, обнаружилось, что противник снова окопался перед всем фронтом и доставил на позицию большое число пулеметов. Несколько неприятельских батарей вели огонь из района Изабелин, Улечеллы и Шавле. Одновременно был получен приказ по корпусу, по которому дивизия должна была прежде всего всеми имевшимися в ее распоряжении батареями поддерживать правый фланг 42 дивизии при атаке на Шавле. Для этого около 11 час. утра, по докладу начальника артиллерии, командир дивизии приказал группе Генке и находившейся в ее распоряжении тяжелой полевой гаубичной батарее № 115 перенести огонь на Шавле, группе Щтапельфельда и двум батареям группы Банке обстреливать район Романишки, а группе Вюнше — обнаруженную по блеску выстрелов артиллерию противника на участке Изабелин — Улечеллы. 136 и 171 пехотные полки должны были наносить главный удар по линии стыка между ними и подойти вплотную к позиции противника. Командиры этих полков должны были донести о том, в котором часу они желают, чтобы по району Романтики был нанесен огневой удар. Переноса огня пехота должна была требовать белыми ракетами. В целях более успешного фланкирования Романишки н находившегося позади этой деревни опорного пункта местечка Улечеллы начальник артиллерии передал 5 батарею 229 полка из группы Штапельфельда в группу Вюнше. В полдень батарея заняла позицию у Тавлинка.

В 1 ч. 15 м. пополудни от 171 пехотного полка поступило донесение, что он готов к атаке. Почти одновременно правый фланг 42 пехотной дивизии, после того как сделанная им около полудня попытка потерпела неудачу, пошел в атаку на Шавле. После непродолжительной артиллерийской подготовки сосредоточенным огнем оба пункта в 1 ч. 30 м. пополудни почти одновременно были взяты приступом. Затем 171 пехотный полк быстро двинулся дальше, но вскоре встретил новое сопротивление у Улечеллы. С 1 ч. 45 м. пополудни в группах Генке, Штапельфельда и Вюнше находилось по одной тяжелой полевой гаубичной батарее группы Банке. Огонь всех батареи был сосредоточен по этой деревне. Русская позиция, примыкавшая к нему с севера, обстреливалась четырьмя батареями 42 пехотной дивизии.

Уже в 2 ч. 25 м. пополудни 171 пехотный полк потребовал переноса огня вперед и взял деревню приступом. Спустя короткое время по требованию командира полка огонь был перенесен на лес, расположенный северо-западнее Монастыря. Затем и здесь сопротивление было сломлено. Преследуемый шрапнельным огнем группы Генке противник в беспорядке отступил за р. Муссу.

Однако дальше к югу противник стойко удерживал опорный пункт Изабелин, причем его резервы окопались по линии Гадишки — Иода севернее. Поэтому группа Генке была оставлена на участке 171 пехотного полка. Она взяла под обстрел противоположный берег Муссы, севернее местечка Мусса. Огонь большей части артиллерии был сосредоточен по Изабелину. Таким образом, к 4 ч. 30 м. пополудни получилось распределение огня, указанное на схеме 7.

Вскоре после этого от 40 резервного полка было получено донесение, что он переходит в наступление. Когда артиллерия начала переносить огонь, согласно сигналам ракетами, группа Вюнше обнаружила, что противник в беспорядке отступает также с тыловой позиций Годишки — Иода севернее, и самостоятельно перенесла огонь вслед по отступавшим. Группа Штапельфельда тотчас же по собственной инициативе переменила позицию, продвинувшись к Изабелину, и следовала за наседавшей на противника пехотой до Иоды севернее. Одновременно одна из пушечных батарей группы Вюнше продвинулась в район юго-восточнее Пацюны. В 5 ч. 15 м. пополудни было замечено, что противник очищает также позицию северо-восточнее Муссы.

Это послужило сигналом для группы Генке также продвинуться вперед в своей полосе наступления. Поздно вечером она достигла района северо-западнее Борскуны. Группа Банке сосредоточилась у Муссы. Пехота же наткнулась на новую, заранее подготовленную позицию на линии Леонншки — Борскуны — Подберёзье. Таким образом, при наступлении темноты расположение частей было следующее:

Трофеи дня состояли из 650 пленных русской 1 гвардейской дивизии. Собственные потери составляли - 4 офицера и 202 солдата.

ВЫВОДЫ

Маневренная война на востоке, а особенно Виленская операция дают целый ряд примеров наступления против укрепленных позиций. Конечно, позиции были оборудованы не так, как под Верденом, с использованием долговременных крепостных укреплений в виде глубокой оборонительной зоны полосы из окопов и узлов сопротивления. Напротив, они в большинстве случаев носили линейный характер. Брустверы их окопов, снабженные бойницами и козырьками, представляли хорошую цель для артиллерии. Но местные предметы, посредством оборудования нескольких оборонительных линий подряд,  были превращены в опорные пункты, и отдельные участки позиции были хорошо использованы для взаимного фланкирования. Далее, на небольших расстояниях одна за другой, трудами резервов и местных жителей, устраивались все новые позиции, так что и здесь германским дивизиям приходилось целыми днями прокладывать себе дорогу от одной позиции до другой.

До 9 сентября 115 пехотная дивизия не находилась в тесном соприкосновении с противником. Однако с 7 до 9 сентября удалось получить ясное и большей частью верное представление о расположении противника. Это было достигнуто главным образом благодаря распоряжению, чтобы пехота с помощью сильных разведывательных отрядов заняла впереди лежащую местность, а особенно возвышенности, удобные для установки артиллерийского наблюдения, и чтобы пехотная и артиллерийская разведки дополняли друг друга, для чего артиллерийские группы были приданы пехотным полкам. Правда, разведка облегчалась тем, что лежащая впереди местность была занята русскими лишь в немногих пунктах.

При распределении артиллерии на группы было принято во внимание то обстоятельство, что пехота вела бой в составе трех полков, расположенных рядом. Поэтому и артиллерия была распределена на три группы. Но так как 40 резервный полк имел перед своим фронтом почти непроходимое пространство, то южная группа (Вюнше) была слабее остальных и в дальнейшем ходе боя применялась почти исключительно для флангового обстрела и дальнего огня. Главная масса артиллерийского огня была направлена на северную часть позиции противника, чтобы полностью использовать возможность фланкировать с юго-запада участок Виршулы — возвышенность 138.

В позиционной войне при скоплении такой массы артиллерии, как, например, под Верденом, не могло быть и речи о сосредоточении всего огня в пределах дивизии, действовавших в очень узких полосах наступления, но здесь, где полоса наступления дивизии имела в ширину около 7 км, это было возможно.

Вся артиллерия была подчинена начальнику артиллерии. Здесь, где дело шло о наступлении на укрепленную позицию в местности с хорошим обзором, централизация управления артиллерией была тем более необходима, что артиллерия была немногочисленна. Однако ввиду того, что данные разведки выясняли обстановку лишь постепенно, начальник артиллерии не входил в подробности распределения целей. Поэтому артиллерийским группам назначались только районы для пристрелки, выбор же отдельных целей производился командирами групп по соглашению с командирами пехотный полков.

Пристрелка велась в течение времени от 6 до 10 сентября. Вследствие этого противнику трудно было установить намеченное направление главного удара. Если бы уже тогда умели составлять карты для целеуказания (Установление направлений и целей, по карте преимущественно, сводящее пристрелку к нулю или небольшому числу корректирующих выстрелов. Переводчик.), то здесь было достаточно времени для составления такой карты, чтобы, пользуясь его, ограничить пристрелку немногими контрольными выстрелами. Применявшаяся здесь русская 2-верстная карта, переделанная на масштаб 1: 100 000, имела большое число тригонометрических пунктов и была исполнена в горизонталях. Боевое задание дивизии на 10 сентября, полученное от командира корпуса, гласило: "Сковывать противника огнем». Другими словами, нужно было огнем мешать противнику перебрасывать резервы на другие участки фронта. Но этого можно было бы достигнуть, только произведя одновременно, по крайней мере, одну демонстративную, атаку, для чего пехота должна была бы подойти вплотную к противнику, а артиллерия — израсходовать такое количество снарядов, какое не могло быть подвезено ввиду слишком большой длинны тыловых сообщений (Снаряды могли подвозиться по железной дороге только до станции Кошедары, лежавшей в тылу на расстоянии трех переходов, а оттуда они должны были доставляться дивизиями. Поэтому ежедневно можно было рассчитывать на поступление самое большое одного артиллерийского транспорта в день.).

При первоначальном распределении артиллерийского огня разногласие по взглядах командира корпуса и командира дивизии относительно выбора главного удара выразилось в том, что легкая артиллерия обстреливала весь фронт от Антонели до высоты 138, в то время как батареи тяжелых полевых гаубиц частью дополняли своим огнем огонь легких батареи, частью обстреливали раной в соседней полосе с севера (высота 147). Если Таким образом, участок полосы наступления дивизии шириной в 4 км (Антонели — высота 138) обстреливался 8 батареями, то они не были в состоянии достигнуть где-либо значительного действия. Но они могли, что вполне соответствовало характеру этого боевого участка, короткими огневыми нападениями облегчить продвижение пехоты, начавшееся с 8 час. утра. Для этого командиры пехотных полков уговорились с начальниками артиллерийских групп относительно согласования огня артиллерии с продвижением пехоты.

Начальная артиллерийская подготовка, произведенная группой Банке совместно с батареями 42 пехотной дивизии по высоте 147, представляет собой короткий сосредоточенный удар с наивысшим напряжением огня. Достигнутое этим моральное действие было так сильно, что противник без сопротивления очистил эту высоту. Здесь следует отметить, сколько времени потребовалось для сосредоточения по одной цели огня семи батарей разных дивизий. Прошло три четверти часа, пока батареи переменили цели и пристрелялись. Практика учит, что при недостаточно густой сети связи в маневренной войне для сосредоточения огня приходится затрачивать, по общему правилу, именно столько времени. Об этом артиллерийским начальникам и командирам групп приходилось частенько напоминать пехоте, чтобы она предоставляла им необходимое время для сосредоточения огня.

Количественно слабая артиллерия противника сначала совершенно молчала. Только в первые часы пополудни она внезапно открыла сильный огонь по германской пехоте, которая по открытым склонам продвигалась к русской позиций. Поэтому группа Вюнше сочла необходимым открыть фланговый огонь по площади, где наблюдением с привязного шара были обнаружены две группы русских батарей, с целью заставить их замолчать. Назначать для борьбы с артиллерией противника большее число батарей не было никакого основания, так как из-за отсутствия самолетов не удалось обнаружить других неприятельских батарей. Если у противника имеется сильная артиллерия, то в аналогичной обстановке в маневренной войне часто бывает необходимо временами направлять огонь большей части артиллерии на артиллерию противника, чтобы сделать возможным продвижение собственной пехоты. Но это можно делать с успехом только в том случае, если для получения необходимых данных использованы все средства разведки (фотометрические и звукометрические команды, засечка с батарейных наблюдательных пунктов, привязные шары, самолеты).

Ко времени начала наступления огонь всех батарей все теснее сосредоточивался по пункту атаки. В 4 ч. 30 м. пополудни участок шириною в 1 200 метров, Антонойцы — высота 138, обстреливался уже 7-ю батареями, а незадолго до атаки всеми 11-ю. Ураганный огонь на этом узком пространстве в течение 20 минут должен был оказать на противника сильное моральное действие, тем более что пять батарей обстреливали позицию противника непосредственно во фланг. Опыт маневренной войны на востоке показал, что вследствие частого изменения направления фронта неоднократно представлялась возможность ведения флангового обстрела, который при условии быстрого использования часто давал поразительные результаты. Слабость артиллерии и недостаточное количество снарядов в маневренную войну можно до известной степени восполнить использованием во время подготовки к атаке флангового огня.

Распределение огня в районе наступления было организовано так, что батареи, предназначенные для обстрела с фронта, вели огонь по передовой полосе расположения противника, в то время как фланкирующие батареи обстреливали тыловые окопы и ближайший тыл. Огонь шести батарей, обстреливавших с фронта, был направлен не по всему фронту атакуемого участка шириной в 1 200 м, а, по указанию пехоты, пробивал узкие "коридоры», причем отдельные батареи имели для обстрела участки шириною не более чем в 100 м. В данном случае благодаря этому образовалось два прохода шириною в 300 м каждый, через которые пехота ворвалась в расположение противника. В других случаях при наступлении часто приходилось направлять огонь отдельных батарей против фланкирующих сооружений противника, чтобы во время атаки подавлять их огонь. Иногда это также достигалось заранее систематическим прицельным огнем, как в данном случае огнем 2 и 4 батареи 2 рез. полка пешей артиллерии.

На основании боевого опыта

Заслуживает внимания тот короткий срок, в какой удалось перенести в район вторжения огонь четырех батарей, обстреливавших до этого другие цели (6 ч. 20 м. — 6 ч. 40 м. вечера). Это объясняется тем, что, во-первых, батареи частью еще раньше пристрелялись по этому участку, а во-вторых, и тем, что вследствие почти полного отсутствия противодействия артиллерии противника приказы доходили быстро. При наличии у противника сильной артиллерии очень часто происходят значительные повреждения телефонной сети. Поэтому для исполнения приказов о переносе огня обычно требуется гораздо большее время. Отсюда следует, насколько важно иметь в маневренную войну короткие линии связи. Огневые позиции батарей должны находиться от своих наблюдательных пунктов не на большем расстоянии, чем это, безусловно, необходимо. Начальники артиллерийских групп должны иметь командиров батарей под рукой, чтобы приказания могли, в случае надобности, быстро доставляться через посыльных-гонцов.

Перенос огня вперед во время атаки был произведен 2 — 3 скачками примерно по 200 м. Затем огонь был прекращен или при помощи наблюдателя перенесен на тыловые позиции. Этот простой способ придется применять всегда в том случае, если батареи сосредоточивают свой огонь по пункту атаки уже во время наступления и должны сразу начинать артиллерийскую подготовку, т. е. когда нет времени организовать подвижной заградительный огонь (огневой вал). Огневой же вал применяется в том случае, если, например, пристрелка по участку атаки производится вечером, а сама атака должна последовать на другой день на рассвете.

После взятия позиции у Антонойцы, вследствие раннего наступления темноты и утреннего тумана 11 сентября утром, временно порвалась связь между продолжавшей наступление, пехотой и артиллерией. Только к 10 ч. утра 11 сентября батареи открыли огонь по противнику, расположившемуся на новых позициях. Было бы целесообразно, если бы пехоту непосредственно сопровождали отдельные орудия или взводы, которые при наступающей темноте могли бы немногими выстрелами погнать дальше сильно потрясенных русских. Но противник выиграл время, чтобы снова привести свои силы в порядок на заранее подготовленной тыловой позиции Изабелин — Шавле. Может быть, также было бы полезно подчинить на время группу Штапельфельда 136 пехотному полку, а группу  Генке — 171 пехотному полку. В самом деле, если противник удерживался только слабыми арьергардами, которые на следующее утро отступили бы, то подчинение артиллерии пехотным полкам, несомненно, лучше обеспечило бы более быстрое продвижение артиллерии в непосредственной связи с пехотой. Но, конечно, как только на следующее утро обнаружилось, что имеют дело с новым фронтом, занятым значительными силами, начальник артиллерии должен был снова получить в свое подчинение всю артиллерию, чтобы, согласно плану наступления командира дивизии, поддержать главный удар возможно большим числом батарей.

На 11 сентября была произведена перегруппировка артиллерии по принципу, согласно которому в каждой полосе наступления пехотного полка, кроме одной легкой артиллерийской группы, находилось еще по одной тяжелой полевой гаубичной батарее. Это мероприятие было вызвано предположением, что противник вскоре начнет отступать. Хотели также дать каждому пехотному полку орудие навесного действия, чтобы ускорить отступление противника. Но когда утром 11 сентября русское сопротивление возобновилось с новой силой, понадобилось много времени, пока тяжелые батареи сосредоточили свой огонь на направлении главного удара. Поэтому в дальнейшем при преследовании противника вели весь дивизион тяжелых полевых гаубиц или, по крайней мере, две батареи, за серединой дивизии и, не дробя их сосредоточивали их огонь против неприятельской оборонительной полосы.

Согласно приказу по корпусу, полученному 1 сентября около 11 час. утра, у дивизии была временно отнята часть ее артиллерии. Несмотря на это, командир дивизии решил продолжать наступление в полосе дивизии, так как он полагал, что задержка создаст в будущем более трудную обстановку. Но так как было необходимо в то же время подавлять огонь артиллерии противника, проявлявшей оживленную деятельность, то для подготовки наступления на Романишки осталось всего пять батарей. Для повышения огневого действия одна батарея была передвинута на участок 40 резервный пехотного полка для фланкирования.

В то время как при атаке Антонойцы время вторжения пехоты было назначено по часам, при атаке Романтики командиры пехотных полков потребовали переноса огня вперед, как только решили, что назрел момент атаки. Этот излюбленный пехотой прием представлял в маневренной войне большое неудобство, так как требование переноса огня часто приходило очень поздно и поэтому расстреливалось очень много снарядов, запас коих трудно было пополнить.

Поэтому при планомерных наступлениях на противника, расположенного на укрепленной позиции, лучше применять первый способ. Второй предпочтителен в случае быстрого наступления в глубину расположения уже расстроенного противника. На русском фронте при наступлении на противника, занявшего оборонительную позицию, практиковался еще третий способ: неожиданная атака без артиллерийской подготовки. В этом случае артиллерия одновременно с продвижением собственной пехоты из исходного для атаки положения открывала ураганный огонь по переднему краю оборонительной полосы противника и затем по требованию пехоты, переданному посредством ракет или автоматически по часам, переносила его вперед. Там, где позиции обеих сторон были расположены на расстоянии 500 — 1 000 м, этот способ более приближался к обоим вышеописанным, так как тогда до вторжения проходило 10 — 20 минут, в течение которых позиция противника подвергалась сильному обстрелу. Преимущество этого третьего способа заключалось в том, что при небольшом расстоянии между позициями обеих сторон иногда удавалось избежать заградительного огня противника: недостаток же его состоял в том, что пулеметы противника часто оставались непораженными и отражали атаку. Поэтому необходимой предпосылкой успеха этого приема было, чтобы все батареи заранее сосредоточили свой огонь на всех целях, опасных для пехоты.

Когда противник, уже сильно потрясенный, в дальнейшем ходе боя все-таки возобновлял сопротивление, его удавалось окончательно сломить только благодаря тому, что артиллерия вновь сосредоточивала огонь по опорным пунктам противника. Так, на деревню Улечеллы, занимавшую по фронту около 400 м, был одно время направлен огонь всех батарей дивизии, хотя из-за недостатка времени для переноса огня, вероятно, не все батареи смогли принять в этом участие. Ведь доблестный 171 пехотный полк уже через 35 минут потребовал переноса огня вперед. При распределении огня, направленного на эту деревню, наряду с сочетанием фронтального и флангового огня, характерно также большее расчленение его в глубину. При этом принималось во внимание то обстоятельство, что русские при обороне разбросанных литовских деревень всегда занимали несколько оборонительных линий, расположенных одна позади другой. Опорный пункт Изабелин обстреливали с фронта только три тяжелые полевые гаубичные батареи группы Банке, в то время как три пушечные батареи группы Штапельфельда вели огонь по участку, лежащему на восток. Группа Вюнше обстреливала фланговым огнем переправы через Муссу южнее Изабелина, чтобы отрезать позицию от тыла. Таким образом, получился своего рода "изолирующий огонь». Успех выразился в том, что как раз здесь большое число русских в знак сдачи воткнули ружья в бруствера прикладами вверх и сдались в плен.

Ход предшествовавшего боя показал, что для того чтобы сломить упорное сопротивление противника, необходимо временно подвергнуть его сосредоточенному обстрелу всей артиллерии дивизии. Это сосредоточение огня могло осуществиться только в том случае, если, как это было здесь, начальник артиллерии имел таковую в своем единоличном подчинении. Это отнюдь не значило, что он противодействовал стремлению командиров групп оставаться в тесной связи с пехотой. Напротив, он старался использовать эту тесную связь, чтобы своевременно получать сведения о том, где продвижение пехоты вновь встречает более сильное сопротивление, и входить к командиру дивизии с предложением о сосредоточении огня по таким пунктам.

Напротив, когда вскоре после 4 ч. 30 м. пополудни сопротивление противника было сломлено, и он всюду отхлынул назад, централизации в управлении артиллерией уже более не требовалось. И мы видим, что при наличии инициативы у начальников групп подчинение всей артиллерии одному лицу распалось само собой: так, группы Штапельфельда и Генке и часть группы Вюнше по собственному почину "вырываются вперед» в едином стремлении нанести отступающему противнику возможно больше потерь.

11 сентября вечером положение было таково, что противник, подкрепленный резервами, снова задержался на только что созданной позиции у Барскун. Вследствие глубокого флангового охвата он был оттеснен назад и занял позицию фронтом почти в северном направлении. Еще около полудня командир дивизии учел эту перемену обстановки. Поэтому он усилил группу Вюнше и не продвигал ее далее по полосе наступления 40 резервный пехотного полка. Таким образом, вечером она занимала исключительно благоприятное положение в смысле возобновления флангового огня, между тем как две батареи группы Банке остановились наготове позади середины дивизии, так что дивизия была в состоянии вновь сосредоточить сильный огонь по пункту атаки, выбранному на основании данных разведки.

Желая на основании изучения боевого опыта еще раз представить себе, характерные различия артиллерийской подготовки в позиционную и маневренную войну, мы приходим к следующему выводу:

В позиционной войне почти всегда можно обойтись без пристрелки. Не так обстоит дело в маневренной войне, где она всегда должна применяться, если не имеется времени для нужных пространственных измерений и вычисления данных для стрельбы. Строгая централизация подготовки стрельбы, необходимая при наступлении в позиционной войне, в маневренной войне за недостатком вполне достоверных данных может проводиться лишь в редких случаях. Вместо этого здесь даются лишь директивы задания, согласованные в пространстве и во времени, но в остальном предоставляющие командирам групп нужную свободу действий.

Недостаточное число имеющихся батарей и недостаток в снарядах не позволяют в маневренной войне обстреливать такие широкие проходы для вторжения пехоты, как это возможно в позиционную войну. Проходы эти будут значительно уже, но при этом следует заботиться о том, чтобы имелась возможность открытия заградительного огня, препятствующего фланговому огню с других участков расположения противника. Продолжительная артиллерийская подготовка, возможная в позиционной войне, благодаря обилию снарядов, неприменима в маневренной. войне. Здесь ее заменяет сильное огневое нападение, которое имеет большую или меньшую длительность в зависимости от имеющегося наличного запаса снарядов и силы неприятельской позиции. Одновременный обстрел всего участка атаки во всю глубину, применяемый в позиционную войну,- не может иметь места в маневренной войне, где, напротив, должны довольствоваться как бы "прометанием метлой» лишь отдельных частей. Борьба с артиллерией противника и артиллерийская подготовка атаки, которые в позиционной войне иногда происходят одновременно, в маневренной войне будут почти всегда раздельными операциями. Огневой вал, двигающийся по расписанию и бывший обычным явлением в позиционной войне, в маневренной войне будет применяться лишь в тех случаях, если имеется достаточно времени для его подготовки и когда разведка позиции противника доставила достаточно надежные данные для его использования. В противном случае будет применяться перенос огня скачками с одной оборонительной линии на другую, согласно наблюдению и по требованию пехоты. При этом огонь не будет иметь формы сплошной завесы, а будет представлять собою ряд коротких огневых нападений батарейно по целям, которые пехота намерена немедленно атаковать.

Если вторжение в позицию увенчалось успехом и атака продолжается, то, как в позиционной, так и в маневренной войне важнее всего поддержать продвижение вперед. Это часто достигается тем, что в распоряжение пехоты придаются батареи сопровождения. В позиционной войне, при наличии сильной артиллерии, можно будет подчинять командирам пехотных полков часть артиллерии для прямой поддержки. В маневренной же войне это приходится применять с большой осмотрительностью, так как здесь важнее всего сосредоточивать огонь всей немногочисленной артиллерии по новым линиям сопротивления.

Несмотря на выясняющуюся, Таким образом,, резкую разницу в способах артиллерийской подготовки в позиционной и маневренной войне, не следует упускать из вида очень важного, общего им обоим момента, от которого, прежде всего, зависит успех. Таким моментом является внезапность. Как в позиционной, так и в маневренной войне артиллерийская подготовка будет наиболее действительной в том случае, если ее производят в такое время и в таком месте, где противник не ожидает, и если она проводится новым для него способом. Поэтому первой заповедью для артиллериста должно быть: свобода от шаблона и проявление изобретательности.