ОСТРОЛЕНКА, гор. Ломжинской губернии, на р. Нареве.

Сражение 3-4 февраля 1807 г.

После сражения при Прейсиш-Эйлау (см. это) Наполеон расположился на зимних квартирах за р. Пассаргой.

Правой фланг его армии обеспечивал V корпус Ланна, за болезнью которого командовал Савари, расположившийся между Наревом и Бугом, занимая левым флангом Остроленку, а правым — Брок. Против Савари стоял корпус ген. Эссена, недавно прибывший от Днестра из Молдавской армии; на него была возложена защита русской границы от Гродны до Бреста.

Главные его силы (10-я пехотная дивизия) стояли в Мазовецке, а 3 полка 9-ой пехотной дивизии кн. Волконскаго — в Гониондзе; ему же была подчинена находившаяся там 6-я пехотная дивизия ген. Седморацкаго.

Всего, без 6-ой дивизии, у Эссена было 37 т.

Желая потревожить квартирное расположение французов, главнокомандующий ген. Беннигсен, приказал Эссену атаковать французов. Савари узнал об этом, перехватив офицера с донесением Эссена.

По плану Эссена главные силы д. б. идти прямо от Мазовецка на Остроленку, а Волконский двинулся туда же по правый берег Нарева через Кольно.

Как раз в это время Седморацкий, получив непосредственное приказание Беннигсена идти к Кенигсбергу на соединение с главной армией, немедленно выступил туда.

Между тем Волконский, став слабее (3 пехотных полка, 3 эскадрона и казачий полк), 2 февраля перешел р. Писек у Доброляса, а 3-го атаковал французский авангард у Станиславова. Отстреливаясь, французы сначала медленно отступали, но с прибытием к ним подкреплений Волконский отступил перед превосходными силами за р. Шкву, заняв позицию на ее левом берегу.

Эссен в этот день не оказал помощи Волконскому, перед которым противник остановился, вследствие наступления темноты. 4 фераля Савари по бродам начал обходить фланги Волконскаго. Упорный бой доходил до штыковой атак.

Волконский в порядке отступил на позицию при Осовеке, разведанную еще накануне. После упорного боя, вследствие обхода французов, наши войска отошли на новую позицию. Савари готовился атаковать последнюю, когда получил

донесение

Взяв с собою большую часть войск, Савари поспешил туда, приказав дивизии Газана удерживать Волконского. Между тем, Эссен, подойдя к Остроленке и узнав о тяжелом положении Волконского, послал ему приказание уходить к Гониондзу, а сам, чтобы облегчить его отступление, атаковал в Остроленке части дивизии Удино (бригады Кампана и Руфена).

Завязался упорный бой в улицах и домах; будучи вытеснен из города и считая свою задачу выполненною, Эссен начал отступать.

К полудню Савари сосредоточил в Остроленке остальную часть дивизии Удино, дивизию Сюше и повел атаку против нашего арьергарда, стойко сдерживавшего французов до вечера. Однако, Эссен успел уйти в Мазовецк, оставив в авангарде только казаков.

Довольный трофеями и отражением нападения, Савари после нескольких верст преследования возвратился в Остроленку, а затем отошел к Пултуску.

Наши войска продвинулись вперед и заняли вновь 27 февраля Остроленку, восстановив переправу, уничтоженную французами.

Потери: наши — 2.200 убитых и раненных и 3 орудия, французов — около 11/2 т. ч. —

Сражение 14 мая 1831 г.

После неудачного похода Скржинецкаго против гвардии (см. Польско-русская война 1830—31 гг.) поляки поспешно отступали к Остроленке, забыв даже сделать распоряжение относительно дивизии Гелгуда, оставшегося у Ломжи.

Польская армия и численно (30 т. против 57 т.) и нравственно уступала русской, а потому нельзя было помышлять об активной обороне.

Позиция у Остроленке за Наревом представляла выгоды для обороны пассивной, но мосты не успели уничтожить, и на левом берегу, в 5 вер. от Остроленке, у с. Ржекунь, остался арьергард Лубенскаго, усиленный 7 батальонами бригады Богуславскаго.

План поляков состоял в том, чтобы, укрыв свою армию в песчаных холмах и кустарниках, громить переправляющихся через реку русских огнем, а затем нападением с нескольких сторон отбросить их за Нарев.

Скржинецкий, рассчитывавший на медлительность движения противника, не ожидал боя 14 мая и вечером 13-го уехал в м. Круки.

Между тем, его начальник штаба Прондзинский расположил 1 и 3-ю пехотные дивизии (Рыбинскаго и Малажовскаго) в кустарниках на берегу реки; 10 ор. Турского — впереди левого фланга на холме; 12 ор. Биелицкаго выдвинул к мосту, а 12 ор. Неймановскаго — перед правым флангом для обеспечения отступления Лубенскаго.

Конница послана к югу, за р. Омулев для наблюдения за правым флангом. Парки и обозы отосланы к Рожанам.

В 7 ч. у. 14 мая Лубенский получил приказание Скржинецкаго непременно защищаться на своей позиции, т. к. он будет поддержан остальными войсками. Тем временем, в 9 ч. у. 14 мая к Остроленке приближался русский авангард (Бистрома), за коим следовала вся русская армия. Первым вступил в бой Бистром с легкою гвардейскою кавалерией.

Узнав еще в 6 ч. утра о расположении противника, он двинулся частью сил с фронта, а часть послал вправо на Янохи и Суск для обхода леса с правой стороны.

Поляки встретили его ружейным и картечным огнем.

Русские начали развертываться; гренадеры подавались вперед, но поляки держались стойко. Дибич, находившийся при авангарде и ознакомившийся с расположением противника, имел в виду направить главный удар на правый фланг, чтобы опрокинуть поляков на Ломжинское шоссе и прижать их к Нареву выше Остроленки, для чего стал развертывать главные силы влево.

Когда наши войска стали огибать правый фланг расположения польского арьергарда, то Лубенский, увидев грозившую ему опасность, стал отступать к Остроленке. Наши стремительно двинулись за ним, полагая, что он не станет упорно защищать Остроленку. Однако, Лубенский остановился на выгодной позиции непосредственно впереди города, но кавалерию и часть орудий успел переправить за Нарев; кавалерия направлена Прондзинским для обеспечения левого фланга главной позиции. Однако, в 10 ч. у. наши уже приблизились к новой позиции Лубенскаго.

26 русских орудий скоро привели в расстройство польскую артиллерию, которая вместе с польской пехотою 5-ой дивизии (Каминскаго) стала уходить.

Каминский поставлен во 2-ю линию на главной позиции. Бригада Богуславского и полк ветеранов прикрывали отступление.

Наши войска, несмотря на тяжелый путь по пескам, быстро ворвались в город и прошли его насквозь, опрокидывая поляков; монастырское кладбище с каменной стеной пришлось штурмовать при помощи 2 ор.

Богуславский едва пробился на правый берег, причем знаменитый 4-й полк (чвартаки) был разбит, рассеян и взят в плен частью в городе, а частью вне города.

Всего взято в плен 1.200 ч.

В 111/2 ч. утра Остроленка была в руках Дибича.

Хотя наша армия сильно растянулась (хвост был в 30 вер. от Остроленки), а поляки были сосредоточены, но Дибич захотел воспользоваться уже приобретенным успехом, почему приказал продолжать бой, овладеть мостами и опрокинуть неприятеля, пока он еще не успел устроиться на правом берегу.

3 ор. поставлены против моста, 4 — правее города на возвышенности, а 2 конных орудия под прикрытием Лубенских гусар — влево.

Постепенно батарея правее города усилена до 28, а левее — до 34 ор., при чем последняя наносила особенно серьезный вред противнику.

Поляки пытались разрушить постоянный мост; но наша картечь принудила отойти работавший у мостов отряд. Тогда Астраханский гренадерский полк., имея во главе Георгиевских кавалеров, устремился к мосту, несмотря на огонь всех польских батарей.

Остатки польского арьергарда бросились на Астраханцев, но ген. Мартынов перевел батальон Суворовских гренадер через плавучий мост и ударил полякам во фланг.

Гренадеры опрокинули поляков, преследовали их и ворвались на батарею Биелицкого. Скржинецкий, прибыв на поле сражения и желая отбросить поскорее русских, приказал батарее Турского выехать вперед, а бригаде Венгерского (из дивизии Малаховскаго) атаковать противника, Турский во время своего переезда был осыпан градом пуль и, понеся значительные потери, повернул назад в кусты, где стал устраиваться.

Подъехавший Прондзинский доложил Скржинецкому, что его распоряжения идут в разрез с установленным планом. Тогда Скржинецкий послал отмену Венгерскому, но т. к. тот уже двинулся, то Скржинецкий опять отменил приказание: "М. б., с Божьею помощью атака удастся".

В неописуемом волнении он рассылал адъютантов: паркам вернуться, пехоте выстроиться к бою, кавалерии приблизиться к боевому порядку.

Между тем, против гренадер из-за леса слева показались польские конные егеря.

Суворовцы построились в каре в виде кучи и открыли огонь по коннице, несшейся в карьер.

Не взирая на огонь, поляки окружили каре, старались в него ворваться, рубили саблями ружья. Батальонный командир велел бить тревогу и кричать ура; испуганные лошади понеслись назад.

Справа показалась пехота Венгерскаго. Мартынов стал отходить назад, чтобы занять позицию за шоссейной насыпью. Но тотчас слева показался 2-й уланский полк Мицельскаго, украшение польской конницы. Гренадеры приостановились и отбили атаку.

Уланы попали в болото и под огонь батареи с другого берега и понесли большие потери. 5 батальонов Венгерскаго подошли к шоссе, за которым расположились гренадеры (3 батальона), имевшие поддержку флангов от правой и левой б-рей.

Наконец, поляки пошли в штыки и уже потеснили нас, но другой батальон Суворовцев перешел постоянный мост и принял участие в рукопашной.

Поляки бросились бежать, но затем повторили атаку.

В это время по плавучему мосту подошли еще 2 русских полка ген. Берга, отбросили неприятеля, захватили орудие и отошли за шоссе.

Поляки посылают в атаку бригаду Лангермана (4 т.), которая атакует с воодушевлением, но была отброшена. Скржинецкий скачет вдоль фронта и в исступлении кричит: "Малаховский вперед! Рыбинский вперед! все вперед!". Однако, общая атака не состоялась. По-прежнему Скржинецкий бросал одну бригаду за другой и по очереди разбивал их о русские полки. Скржинецкий сам стал во главе бригады Красицкаго и с песнью "Еще Польска не сгинела" произвел отчаянную атаку.

Этой атакой поляки приведены в полной расстройство.

Бой на некоторое время затих, поляки старались устроиться.

К 4 ч. дня на правом берегу у нас собралось 17 батальонов, которые, продвинувшись вперед, несколько оттеснили поляков, но зато закрыли огонь левофланговой батареи противоположного берега.

Новая атака улан Мицельскаго безрезультативна; вслед за ней Скржинецкий вновь произвел общую атаку и потеснил наш левый фланг; но одушевление поляков уже ослабело, уступая место сознанию своего бессилия и непобедимости противника.

К тому же, увлекшись наступлением, поляки подставили свой правый фланг действию открывшейся батареи левого берега.

К 6 ч. вечера у нас собралось 25 батальонов; наступал перелом боя. Но в эти тяжелые минуты Скржинецкий проявил твердость.

Он решил собрать остатки разбитой армии и затянуть бой до вечера, чтобы потом отступить.

Все офицеры, сам Скржинецкий, собрали рассеянных по кустам солдат и двинулись на противника с густою цепью застрельщиков впереди и несколькими батареями в интервалах; офицеры шли впереди колонн.

Два наших полка (Старо и Новоингерманландские) были отброшены на мосты, но во время остановлены и, снова двинутые вперед, опрокинули поляков.

К 7 ч. вечера бой казался оконченным; канонада с обеих сторон прекратилась, поляки скрылись в кустарниках. Дибич и Толь переехали на правый берег.

Теперь Дибич мог нанести Скржинецкому окончательное поражение, и победа увенчалась бы самыми решительными результатами, т.к. в бою участвовало только 30 т. ч. и у фельдмаршала находились под рукою нетронутыми еще 12 батальонов, масса конницы и значительная артиллерия. Но он колебался и проявил нерешительность под влиянием мысли, что дивизия Гелгуда могла скоро присоединиться к противнику; расстройство же армии Скржинецкаго ему не было известно.

Ночью поляки начали отступление боковыми дорогами через Круки и Наклы; движение было трудное и беспорядочное; для отвоза артиллерии вызвали извощиков из Варшавы.

Дибич не преследовал.

С рассветом 15 мая посланы для преследования 3 казачьих полка и только в полдень — авангард гр. Витта, который двинулся так медленно, что в 5 дней прошел всего 55 в.

При большей энергии со стороны Дибича война могла бы быть кончена Остроленским ударом, между тем из-за его нерешительности она затянулась еще на 1/2-года.

Под Остроленкой мы потеряли 172 офицера и 4.700 н. ч. убитыми и ранеными, а поляки 255 оф. и до 9.000 н. ч., из коих 2.100 пленных и 3 орудия.