По возвращении из Курляндии, добровольческий корпус Россбаха был расформирован в г. Ратцебурге 28 января 1920 года – и это было только первым из многих расформирований, уготованных судьбой данному подразделению! Однако фрайкоровцам удалось, при благожелательном бездействии втайне симпатизировавших им воинских начальников рейхсвера – найти себе прибежище в качестве сельскохозяйственных рабочих в целом ряде имений в Померании, где они, в свободное от работы время, могли продолжать военное обучение, в ожидании грядущих новых боев. Во всяком случае, штаб добровольческого корпуса продолжал существовать на полулегальном положении, размещаясь в небольшой вилле в берлинском пригороде Ваннзее (где впоследствии, в 1942 г., на совещании руководства гитлеровского Третьего райха было вынесено постановление об "окончательном решении еврейского вопроса»).

       С началом давно уже ожидавшегося многими фрайкоровцами, направленного против правительства Веймарской республики "путча Каппа-фон Люттвица» в марте 1920 года, восставшие незамедлительно призвали "Отдельный отряд особого назначения Россбаха» к оружию. В качестве места дислокации россбаховцам был указан военный аэродром Геррис. Первое боевое задание, полученное Россбахом от руководителя путча Вольфганга Каппа, заключалось в освобождении блокированного в г. Шверине частями верного правительству Фридриха Эберта райхсвера добровольческого корпуса присоединившегося к капповцам генерала-"африканца» фон Леттов-Форбека.

       Вслед за успешным выполнением боевой задачи, отряд Россбаха принял участие в вооруженных столкновениях с красными повстанцами в портовых городах Висмаре и Ростоке на Балтийском побережье Германии. За это время путч потерпел неудачу, Капп бежал в Швецию, мятежные войска покинули Берлин и началось новое вооруженное восстание против правительства Ваймарской республики – на этот раз коммунистическое.

       В г. Бютцове отряд Россбаха был остановлен на марше приказом вернувшегося в Берлин министра рейхсвера Носке, объявлен подразделением верных правительству войск (что, надо думать, немало удивило как самого Россбаха, так и его людей!) и получил новую боевую задачу – двигаться на Красный Рур. Россбаховцы, украсив свои стальные каски изображением белой диагонально повернутой пернатой стрелы острием вверх (что должно было символизировать их резкую "смену курса»), успешно выполнили боевую задачу, приняв участие в боях белых добровольцев с рурскими красноармейцами и особенно отличившись в боях за гг. Эссен и Мюльхайм-на-Руре. 20 мая 1920 года в г. Гюстров Добровольческий корпус Россбаха был вновь расформирован.

       И снова чины добровольческого корпуса, по испытанной схеме, были размещены в ряде имений в качестве сельскохозяйственных рабочих-членов "Трудового сообщества Россбаха». Райхсвер не проявлял по этому поводу особых признаков беспокойства. Многие россбаховцы не были склонны безропотно переносить свое превращение в дешевую рабочую силу – особенно те из них, которым слишком полюбилась беззаботная, хотя и опасная, солдатская доля. Однако даже у тех, кто готов был начать новую жизнь "на гражданке» не было иных альтернатив. Дело в том, что германские профсоюзы (в которых традиционно задавали тон социал-демократы) объявили всегерманский бойкот бывшим фрайкоровским бойцам, требуя, чтобы никто в стране не брал их на работу.

       Россбах разделил свое "Трудовое сообщество» на три области (обозначив их древнегерманским словом "гау», которым впоследствии воспользовались и национал-социалисты) - Померанию, Силезию и Мекленбург. В каждой из этих областей насчитывалось от 1000 до 1500 членов "Трудового сообщества». Левые публицисты утверждали, что Россбах, якобы, постоянно держал в этих 3 традиционных аграрных областях в состоянии полной боевой готовности до 8000 вооруженных до зубов бойцов, день и ночь ожидавших от него сигнала к новому выступлению. С начала осени 1920 и до конца 1925 года для разбросанных как на территории 3 вышеназванных "гау», так и в других областях Германии россбаховцев выходил еженедельник "Соратник», или "Товарищ» ("Камерад»), служивший для них как бы идейным связующим звеном. Издателем и главным редактором еженедельника бессменно являлся Курт Оскар Барк (по прозвищу "Куба») бывший офицер-ординарец штаба добровольческого корпуса Россбаха.

       Тот факт, что официально запрещенные правительством Ваймарской республики негосударственные вооруженные формирования по-прежнему находились в Пруссии (в отличие от, например, Баварии) на полулегальном положении, стал совершенно очевидным в ходе боевого применения этих формирований в ходе Третьего польского восстания в Верхней Силезии, разразившегося в мае 1921 года. Начальник штаба Верхне-Силезской самообороны, полковник фон Шварцкоппен, сразу же поднял по тревоге корпус Россбаха.

       Однако Россбах, наученный горьким опытом, выступил спешным маршем на Кройцберг лишь после того, как получил официальные заверения от германских республиканских властей, что его действия не будут признаны незаконными и не будут приравнены к попытке вооруженного мятежа. Получив новое, причем достаточно "нейтральное» в политическом отношении, название "Силезский полк», фрайкор Россбаха, включенный в состав Северной группы, принял активное и успешное участие в боях с польскими инсургентами и поддерживавшими их частями польской регулярной армии, особенно отличившись в боях под Альт-Розенбергом, Вендрином, Питченом и Кройцбургом.

       "Силезский полк» был вторым по численности и боевой мощи германским добровольческим подразделением во всей Верхней Силезии, уступая в этом отношении только прибывшему на Силезский фронт из Верхней Баварии добровольческому корпусу "Оберланд». Одним из наиболее отличившихся в этой кампании против поляков чинов добровольческого корпуса Россбаха был лейтенант Эдмунд Хайнес (будущий обергруппенфюрер СА и командир берлинских штурмовиков, со временем, подобно Вальтеру Штеннесу, заподозренный в связях с немецкими национал-большевиками, с КПГ и с советской разведкой и убитый эсэсовцами в ходе подавления так называемого "ремовского путча» 30 июня 1934 года, вошедшего в историю под названием "ночи длинных ножей»).

       После завершения боев в Силезии 24 ноября 1921 г. "Трудовое сообщество Россбаха» было, по приказу ваймарского правительства расформировано. Тем не менее, Герхард Россбах всеми силами пытался сохранить кадры своего подразделения, окончательно перешедшего теперь на нелегальное положение. С целью маскировки он вынужден был несколько раз воссоздавать его, меняя, после очередного запрещения правительством, названия своей организации – вплоть до самых фантастических, как, например: "Союз немецких вело- и автотуристов», "Союз силезских сельских хозяев для обучения местных сельскохозяйственных рабочих», "Национальное страховое объединение Берлин-Ваннзее», "Союз защиты интересов жителей немецкого Пограничья» и т.д.

       На подобные ухищрения в те годы, кстати, приходилось идти не только россбаховцам, но и другим бывшим фрайкорам – так, например, запрещенный Веймарским правительством добровольческий Охранный полк Большого Берлина был вынужден продолжать свое существование под прикрытием вполне безобидного, на первый взгляд, названия "Спортивный союз "Олимпия». Тем не менее, несмотря на все попытки Россбаха придать своей организации легальный статус, его существование в Пруссии становилось все более сложным. Он несколько раз подвергался арестам, а в 1923 году даже провел 7 месяцев в камере предварительного заключения, хотя и был, в конце концов, освобожден за недоказанностью выдвинутых против него обвинений в создании незаконных вооруженных формирований и подготовке военного мятежа с целью насильственного свержения конституционного строя.

       Освобожденный из-под стражи (хотя на этот счет существуют и иные версии, согласно которым приказ о его освобождении был подделан или же ему помогли бежать из камеры предварительного заключения), Герхард Россбах покинул ставшую для него столь негостеприимной родную Пруссию и направился в Мюнхен – тогдашнее прибежище бывших военных и полувоенных формирований, находившихся под запретом в остальных частях Германии, где у власти стояли социал-демократы и коалиционные партнеры СДПГ.

       Вслед за Россбахом не замедлили всеми правдами и неправдами пробраться в Баварию и многие из его бывших добровольцев. 9 ноября 1923 года "шеф» принял участие в "пивном путче» Гитлера-Людендорфа. При этом Россбаху удалось убедить курсантов Мюнхенского пехотного училища рейхсвера присоединиться к путчистам, лично возглавить их и привести к Людендорфу. Кстати, из россбаховцев, последовавших за своим "шефом» в Мюнхен, в составе Мюнхенского полка гитлеровских СА был сформирован 2-й батальон, так и называвшийся "батальоном Россбаха». Командовал батальоном вышеупомянутый отставной лейтенант Эдмунд Хайнес, будущий командир берлинских СА и, возможно, советский агент.

       После провала "пивного путча» Россбах был вынужден искать спасения в бегстве и укрываться от веймарской Фемиды на территории Австрии. Кстати, до сих пор доподлинно не известно, состоял ли он в гитлеровской партии НСДАП. Сам Россбах это отрицал. Хорошо знавший своего "шефа» лично, бывший "россбаховец» Генрих Беннеке, член НСДАП с 1922 года, дослужившийся со временем до обергруппенфюрера СА, утверждал, что Россбах состоял в гитлеровской партии, но очень недолго, и вышел из нее после провала мюнхенского путча 1923 года. Кстати, членство в нацистской партии, как это ни покажется странным, не было обязательным ни для членов СА, ни даже для членов СС (хотя, по широко распространенному мнению, СС были задуманы как часть этой партии и даже как ее элита).

       Сохранились фотографии самого Герхарда Россбаха и его людей с нарукавными повязками, украшенными знаком свастики. Правда, свастика на их повязках помещалась не в круге, как у нацистов, а в квадрате, как у дружинников РОНД князя Авалова. К тому же в то время свастику уже довольно активно использовали многие противники большевизма и вообще марксизма (в особенности ветераны боев в Прибалтике в 1918-1919 гг.) а не только нацисты.

       С другой стороны, сохранилась фотография Эдмунда Хайнеса и 2 других ветеранов фрайкора Россбаха – знаменосца добровольческого корпуса Риша и офицера штаба Шульца – на параде СА в Мюнхене 8 ноября 1933 года (то есть уже после прихода Гитлера к власти) в стальных солдатских касках, сапогах, бриджах и коричневых рубашках, но при этом не с нацистскими нарукавными повязками со свастикой, а со своими собственными "россбаховскими» нарукавными повязками (черными, с белой латинской литерой "R», наложенной на 2 горизонтальные белые полоски) – хотя на том же фото рядом с ними стоят начальник штаба СА Эрнст Рем со своими штурмовиками под штандартами со свастикой!

       Кстати, ниже мы еще коснемся подробнее вопроса о коричневых рубашках, потому что вокруг истории их происхождения и превращения в униформу СА и вообще национал-социалистов, как и вокруг многих вопросов раннего периода нацизма существует немало легенд, при ближайшем рассмотрении оказывающихся несостоятельными.