Принимая во внимание возможность подобной критики, попробуем несколько "размочить" слишком "сухую" ткань нашего повествования, внеся в него напоследок "лирическую струю" (или хотя бы "струйку").

       Разумеется, можно считать всю историю формирования, развития, боевого применения и гибели фронтовых частей СС всего лишь одним из наиболее наглядных аспектов гитлеровской "тоталитарной утопии", сводящимся, в общем, к недооценке индивидуалистических тенденций в человеческой душе, к низведению индивидуума, со всей его неповторимостью, до уровня боевого биоробота, способного лишь одинаково бестрепетно нести смерть другим и принимать ее самому".

       Нельзя, однако, не признать и того, что, по крайней мере отчасти, Генриху Гиммлеру удалось воплотить в жизнь, казалось бы, самую химерическую из своих идей, выведя принципиально новую породу людей, в своей готовности пожертвовать всем во имя высших интересов нации, расы, государства и его священных законов доходивших до полного самоотречения, граничившего с самоубийством (не случайно потери "зеленых эсэсовцев" на поле боя были всегда непропорционально высоки, значительно превосходя потери частей германского вермахта в аналогичных ситуациях; хотя историки и не донесли до нас случаев гибели "зеленых эсэсовцев" с улыбкой на устах, подобно спартанским и другим древнегреческим воинам в описаниях античных хронистов). Прошедшие через горнило поистине "спартанского" воспитания, "зеленые эсэсовцы" выделялись на общем фоне участников войны своей несокрушимой, почти нечеловеческой силой духа, спокойствием и неустрашимостью. И в этом, как нам кажется, мы подходим к ответу на вопрос, зачем мы пишем о воителях СС, на вопрос, в чем же, собственно заключается истинное значение Шуцштаффеля для истории.

       Это значение состоит в той идеалообразующей воспитательной силе, которая оказывает свое влияние на человечество вплоть до наших дней. Сколь бы много странного и обусловленного временем ни пристало к образу ратоборца СС, насколько мы можем зафиксировать его в наших представлениях с точки зрения сегодняшнего дня, идея Шуцштаффеля как "новой Спарты", наполняющее собой все бытие всех членов "Ордена под мертвой головой" и с железной последовательностью замыкающее на себе все в этом Ордене. есть нечто непреходящее, поскольку, по нашему глубочайшему убеждению, коренится глубоко в человеческой природе. Она сохраняет свою истинность и ценность и тогда, когда ее единственное в своем роде воплощение в общем жизненном стиле членов Ордена кажется потомству, мягко говоря, односторонним.

       Конечно, не следует забывать, что Европейская Гражданская война (как и война вообще), прославившая "зеленые СС" - это очень сложное нравственное явление. Но в данной связи нам представляется правильным процитировать нашего великого религиозного философа Н.А. Бердяева:

       "Греховный мир есть арена борьбы и столкновения взаимодействующих воль. поэтому в известном смысле мир есть война...Война есть порождение греха, и она возможна лишь в греховном мире. Но в тьме греховного мира в ней может обнаружиться и свет, она может быть источником доблести и благородства...Она бывала источником озверения и разнуздания низких инстинктов, но бывала и источником высоких добродетелей - мужества, чести, верности, рыцарства, благородства...Нравственное значение войны в смысле выработки человеческой породы было гораздо шире войны в собственном смысле слова. Нравственный тип воина...человека, с оружием в руках защищающего свою честь, честь своей семьи, честь своей родины, был преобладающим и оказал подавляющее влияние на нравственное сознание и на этос, он ставился выше других типов. Аристократ...благородный был прежде всего воин, готовый оружием поддержать честь. Древние, жестокие, воинственные инстинкты человека перерабатываются в благородство породы, в мужественное отношение к жизни и бесстрашие перед смертью, в готовность всегда поставить честь и верность выше жизни. Воинская этика вырабатывала всегда силу характера, противилась изнеженности и размягчению мужского типа, она сумела инстинктам жестокости придать характер благородства".

       Здесь конец и Богу нашему слава!