БИСМАРК, Отто-Эдуар-Леопольд, князь и герцог Лауэнбургский, первый канцлер Германской Империи, родился 1-го апреля 1815 г. в Бранденбурге, в родовом поместье Шенгаузен.

Прослушав лекции в университетах Геттингена и Берлина, БИСМАРК с 1835 по 1838 гг. занимал мелкие судебные должности в Берлине, Аахене и Потсдаме, отбыл воинскую повинность в гвардейских стрелках, выполнил стаж на чин лейтенанта запаса кавалерии; (этот род оружия БИСМАРК всегда очень любил) и в 1846 г. был выбран депутатом от дворянства в саксонский ландтаг в Мересбурге, а в 1847 г. – в соединенном заседании ландтагов в Берлине, где впервые и обратил на себя внимание резкой борьбой с либерализмом и защитой монархического принципа.

Будучи затем выбран юнкерской партией во все 3 последовательные прусские ландтаги (апрель 1848 г., февраль и август 1849 г.), БИСМАРК и словом, и пером (в Kreuz-Zeitung) боролся за популярную в Германии идею объединения всех немецких государств под главенством Пруссии. "Армия – жизненный нерв Пруссии». "Офицерский корпус во главе увеличенной и реформированной армии один может привести Пруссию к славной политике». "Небо не стояло прочнее на плечах Атласа, чем Пруссия на плечах ее генералов». "Я горжусь, когда возвращаюсь из-за границы, что я пруссак». "Мы заставим уважать то, что называется прусским юнкерством». В этих характерных фразах – секрет силы БИСМАРКА и причина назначения его прусским представителем в соединенных заседаниях представителей германских государств во Франкфурте.
Несмотря на свою молодость, он показал себя человеком, которого решительность и упорство не уступают ни перед чем. Уже тогда БИСМАРК, будучи прежде всего пруссаком, а потом немцем, понял, что строить империю на чисто демократической базе, как то предлагал франкфуртский народный парламент, было противно прусским традициям и ослабило бы внутреннюю силу прусского короля.

20 марта 1850 г. Пруссия, пытаясь устроить объединение Германии вокруг себя, собрала новый парламент в Эрфурте, который, однако, подобно франкфуртскому, кроме фраз ничего не дал.
Тогда Австрия, руководимая мощным и дальновидным кн. Шварценбергом, настояла на новом собрании представителей германских государств под председательством Австрии во Франкфурте, приглашая туда под угрозой войны Пруссию и тем, сводя к нулю ее попытку в Эрфурте.

Неподготовленная к войне, Пруссия принуждена была уступить по всей линии и подчиниться гегемонии Австрии (Ольмюц, 21 ноября 1850 г.); хотя БИСМАРК и понимал, что это –  "дипломатическая Иена», однако, он горячо отстаивал уступчивость, показав этим глубину своего расчета и основной метод своей политики: не останавливаться ни перед чем, но лишь при условии подготовленного успеха. Пробыв 8 лет делегатом Пруссии во Франкфурте, БИСМАРК научился презирать Австрию и уехал оттуда посланником в Петербург (29 января 1859 г.) с репутацией твердого и искусного дипломата, глубокого наблюдателя и с вполне определенными планами изолирования Австрии.

Поэтому во время Крымской войны, угадывая неминуемый в будущем конфликт с Францией и Австрией и желая подготовить себе тыл, БИСМАРК крайне энергично отстаивал полное невмешательство Пруссии, а когда ему сообщили советы в Берлин со стороны Англии через короля Леопольда Бельгийского идти рука в руку с Австрией под угрозой содействия Англии потере левого берега Рейна в пользу Франции, если Пруссия будет продолжать упорствовать в своей обособленности, БИСМАРК резко написал: "потеря левого берега означала и господство Франции в Бельгии. Пусть Англия и король Леопольд подумают об этом!»

На замечание французского посла Мустье, что "такая политика вас приведет к Йене» (весна 1855 г.), БИСМАРК тотчас возразил: "а почему не к Лейпциту или Ватерлоо?».

Понятно, такие ответы и другие инциденты вызывали со всех сторон жалобы королю на БИСМАРКА, протесты, почти скандалы. Но к чести короля Фридриха Вильгельма IV надо сказать, что он не выдал своего гениального представителя, понимая что такая натура в обыкновенные рамки не укладывается и что именно такой человек нужен Пруссии. Франкфурт был критическим временем в карьере БИСМАРКА, но, благодаря королю и принцу-регенту (впоследствии императору Вильгельму I), БИСМАРК вышел из испытания вполне зрелым, научившись и ласкать, и грозить, и притворяться и поражать цинизмом правды.

Так, по его совету, Пруссия, подготавливая будущее, вступила в деле Невшателя, где прусские роялисты возмутились против господствующих республиканцев, но были взяты в плен, и Швейцария отказалась выпустить их по требованию Пруссии. Хотя поведение Швейцарии было явно враждебно и нестерпимо для прусского достоинства (Невшатель принадлежал Пруссии), но БИСМАРК предвидел, что из этого мелкого дела (посылка прусского экспедиционного корпуса через имперскую территорию) Австрия раздует большой пожар, которым воспользуется Франция, и, понимая, что у Наполеона III одна мечта – получить без войны левый берет Рейна, настоял на подчнневии Пруссии решению собранной по почину Австрии в Париже конференции, что повело к отказу Пруссии от Невшателя. Памятуя правило: не бояться частичных неуспехов, лишь бы успеть в главном, и считая, что Пруссии выгодно усыпить на время бдительность Австрии и Франции, дабы подготовить армию, БИСМАРК не упускал из вида и прусское общественное мнение, в котором нужно было сделать горький осадок против Австрии и Франции и тем подготовить военное настроение народа.

По этим же соображениям и во время итальянской кампании Наполеона III (1859 г.) БИСМАРК всячески стремился удержать Пруссию от вмешательства в пользу Австрии, хотя приобрел за это репутацию чуть ли не изменника германскому делу.

Его мысли, изложенные в виде объемистой записки, повлияли на принца-регента, но не на общественное мнение, и он предпочел удалиться посланником в Петербург (январь 1859 г.), где пробыл до июня 1862 г., когда, отказавшись от предложенного ему новым королем (впоследствии императором) Вильгельмом премьерства, поехал посланником в Париж для "личной рекогносцировки».

В России БИСМАРК близко сошелся с Двором, понял силу и слабость русской политики и, уезжая из нее, увез с собой на пальце кольцо с надписью "ничего», как символ русской флегмы в минуты опасности.
В сентябре 1862 г. король телеграммой вызвал БИСМАРКА из Парижа, прося его встать во главе правительства, которому парламент только что отказал в кредитах на реорганизацию армии.
БИСМАРК встал во главе прусского кабинета в твердой решимости с парламентом или без парламента дать возможность генералу Роону реорганизовать армию и тогда бросить ее на весы, которые должны были определить относительный вес Габсбургов и Гогенцоллернов в Германии.

Портрет фельдмаршала графа фон Роона. 1880-1882 Bildnis des Generalfeldmarschalls Graf von Roon Густав Граф (14.12.1821 - 6.1.1895), художник. Холст, масло, 161 х 100 см Коллекция: Национальная галерея | Старая Национальная галерея © Фото: Национальная галерея национальных музеев в Берлине - Preu?ischer Kulturbesitz Фотограф: Andres Kilger

По мнению господствовавших тогда прусских либеральных кругов, только либерализмом и демократизмом можно было отвлечь южную Германию от Австрии и привлечь ее к Пруссии. Но БИСМАРК публично заявил, что великие вопросы разогреваются не речами и большинством, а железом и кровью».

Т. к. палата отказывалась идти за ним в увеличении военных расходов, он стал править без бюджета.
Вскоре после начала польского восстания БИСМАРК, не дожидаясь приглашения России, предложил и подписал с ней секретную конвенцию о взаимопомощи в преследовании польских организаций (февраль 1863 г.), – в то время, когда в прусской Польше не было и помину о восстании.

Таким образом, продолжая политику разделов Польши Фридриха Великого, БИСМАРК не только обеспечивал себе русский тыл, но, поддерживая своей инициативой антиславянскую реакционную партию в Петербурге, подготавливал почву для роли Австрии среди славян, как компенсацию за умаление ее роли в Германии.

Участь последней была окончательно предрешена, и в разговоре с австрийским послом гр. Кароли БИСМАРК откровенно заявил ему, что "если Австрия не предоставит Пруссии объединить Германию, она увидит ее среди своих врагов».
Однако, до открытого разрыва полезно было показать добрую волю сговориться: вопрос о Шлезвиг-Голштейнинском наследстве дал тому предлог. (см. Датско-Прусско-Австрийская война). Бисмарк побудил Австрию произвести "экзекуцию" Дании вдвоем, и австро-прусские войска без труда разбили датчан. Венским договором 1864 года, герцогства были поручены в управление Австрии (Голштиния) и Пруссии (Шлезвиг и Лауэнбург).

Скоро стало ясно, что победители рассорятся из-за добычи. Австрия протежировала пр. Аугустенбургскому, Пруссия же преследовала его партизанов, как революционеров.

Все дипломатические усилия БИСМАРКА в это время сводились к изолированию Австрии: "одна выигранная битва – и мы продиктуем условия», пророчески говорил он герц. Грамону. Ноты и обвинения БИСМАРКА Австрии за ее революционность в Голштинии вывели Австрию из себя; она стала секретно мобилизовать свои войска. Скрепя сердце, король прусский, уступая БИСМАРКУ, приказал сделать то же.

7 июня 1866 г. прусским войскам приказано было войти в Голштинию для защиты "от происков претендента». Австрийцы отступили, но в союзном совете Австрия получила за себя против Пруссии 9 голосов из 15. Времени терять было нельзя; и БИСМАРК его не потерял. Немедленно Саксонии, Ганноверу и Гессен-Каселлю было посланы ультиматумы: присоединиться к Пруссии.

Все трое ответили: "нет».
Тогда без объявления войны, в течении 2 дней, все три столицы этих государств были заняты прусскими войсками.

30 июня была объявлена война Австрии, а 2 июля под Кеннигрецем Роон и Мольтке на голову разбили армию Бенедека и двинулись к Вене.

Генерал-фельдмаршал Германской армии, гр. Мольтке (1800 † 1891 г.). Портрет графа Хельмута фон Мольтке. Около 1875/1879 (Bild Graf Helmuth von Moltke) Франц фон Ленбах (13.12.1836 - 6.5.1904), художник Холст, масло, 95 х 73 см Коллекция: Национальная галерея | Старая Национальная галерея © Фото: Национальная галерея национальных музеев в Берлине - Preu?ischer Kulturbesitz Фотограф: Andres Kilger

Однако, БИСМАРК, видя будущее, уговорил короля не брать Вены, не трогать Богемии, не аннексировать Саксонии, а удовольствоваться Ганновером, Касселем и Франкфуртом на Майне, главное же, – обойтись без посредничества Франции, что и было достигнуто Никольбургским перемирием и Пражским миром (26 июля 1866 г.).
Успех политики БИСМАРК заставил ландтаг переменить отношение к нему и вотировать post fаctum все незаконно истраченные военные кредиты.

В апреле 1867 г. БИСМАРК был назначен канцлером Северно-Германского союза и с этого времени начинается эволюция БИСМАРКА влево: он понял, что, только опираясь на германский патриотизм и демократизм масс, он может бороться с партикуляризмом дворов, втайне ненавидевших его за систематически готовящуюся экспроприацию их привилегии. Но без внешней опасности игра БИСМАРКА была бы не мыслима, Нужно было создать ее.

И он создал ее в вопросах Люксембурга и испанского наследства. Т. к. Нидерланды не только отказались примкнуть к Северо-Германскому союзу, но, под влиянием французской дипломатии, потребовали даже удаления из Люксембурга прусского гарнизона и выразили готовность уступить Люксембург Франции за денежное вознаграждение, БИСМАРК подстроил запрос себе в рейхстаге о защите прав германского народа и, вызвав этим путем огромный подъем патриотизма, ответил, что правительство отстоит "права германской расы». Переведя, таким образом, вопрос с дипломатической на широконародную почву, БИСМАРК сообщил в Гаагу, что в виду подъема общественного негодования Северно-Германский союз принужден будет рассматривать присоединение Люксембурга к Франции как cаsus belli.

Голландия, понятно, отказалась подписать уже готовое соглашение с Францией. Наполеон III, увидя против себя всю северную Германию счел себя недостаточно подготовленным к войне и затаил, как и весь французский народ, чувство бешенства от дипломатической пощечины. Три последующие года ушли с обеих сторон на подготовку союзных группировок: Наполеон III пытался сблизиться с Францем-Иосифом и оттянуть от Пруссии южно-германские государства, БИСМАРК же гораздо более успешно сплотил их как раз с севером таможенней и границей и продолжал подготавливать изоляцию Франции.

Предлог к войне был дан императрицей Евгенией и герцогом Грамоном, которые, несмотря на отказ пр. Гогенцоллерна от предложенной ему маршалом Примом испанской короны и личные заверения о том же короля Вильгельма французскому послу Бенедетти (Эмс, июль
1870 г.), все же настаивали на торжественном публичном отречении пр. Гогенцоллерна навсегда от намерения занять испанский престол.
Зная примирительное настроение короля Вильгельма и понимая, с другой стороны, что искреннего желания воевать у Наполеона III быть не может, БИСМАРК опубликовал, не спрося короля, измененный им текст телеграммы, помеченной из Эмса.

Роон и Мольтке были соучастниками этого перередактирования телеграммы, которая после изменения звучала как оскорбление для Франции в лице ее посла.

Негодование в Германии и во Франции при чтении этой телеграммы было неописуемо, и Франция объявила войну, кончившуюся падением Наполеона III, провозглашением республики, борьбой с коммуной и, наконец, Франкфуртским миром (10 мая 1871 г.), по которому Франция потеряла Эльзас-Лотарингию и заплатила миллиардов контрибуции.

БИСМАРК все время кампании сопровождал короля, участвовал в военных советах и присутствовал на полях сражений.

Уступчивостью по отношению к Баварии он сумел побудить ее предложить Вильгельму I императорскую корону, которую тот принял с восстановлением Германской империи (18 февр. 1871 г.). Это был зенит величия БИСМАРКА.

Операция была деликатна не только благодаря   трудности   "приладить  подтяжки» (южно-германские государства), но и из-за зависти Австрии. Однако БИСМАРК, поддержав Россию в воросе об отмене ограничения в обладании флотом на Черном море (Лондонская конференция 17 января 1871 г.), благополучно пролавировал между подводными камнями.

В последующие годы он стремился уединить Францию, не будь в 1875 г. предупреждения России, и, б.-м., вторично бы напал на нее, боясь утверждения в ней прочного правительства и подготовки реванша.

В 1873 г. БИСМАРК привел  соглашению 3 императоров, скрепленному взаимными блестящими визитами. Одновременно с этим, в связи с Kulturkаmpf 'ом (борьбой с католической церковью в Германии), произошло  сближение с Виктором Эммануилом.
Балканские затруднения не могли, несмотря на все усилия Гладстона, вызвать БИСМАРКА принять в них участие: "Я до тех пор не посоветую вмешиваться, пока затронутые германские интересы не будут стоить костей хоть одного померанского гренадера». На самом деле невмешательство БИСМАРКА было рассчитано на втягивание  Австро-Венгрии в Восточный  вопрос, что-бы, оперируя ею под рукой против России, получать выгоду от обеих.

Эта политика "честного маклерства> привела к Берлинскому конгрессу 13 июля 1878 г., где была углублена и без  того  глубокая  антипатия Русского  общественного мнения к Германии, союз императоров фактически распался и был заменен оборонительным тройственным союзом в форме  отдельных соглашений с Австрией и Италией (1879 г. и 1883 г.), Россия же обратила глаза в сторону Франции.

Чтобы не позволить ей отойти от Пруссии, БИСМАРК ловко воспользовался впечатлением 1 марта 1881 г. и поднял вопрос о выдаче политических преступников, что привело к Данцигскому свиданию Императоров Александра III и Вильгельма I (сентябрь 1881 г.), отставке кн. Горчакова и гр. Шувалова (1882 г.) и свиданию 3 императоров в Скерневицах (1884 г.).

Дабы помешать естественному сближению республиканской Франции и либеральной, анти-австрийской Италии, БИСМАРК поддерживал Францию в ее оккупации Туниса, на который зарилась Италия, а Италии указывал на соседний Триполи. Францию БИСМАРК всячески втягивал в африканскую политику, деля с ней территории по Конго и Нигеру, дабы бросить кость между и нею и Англией (африканская конференция 1884–1885 г.). Играя, таким образом, одними против других, БИСМАРК укрепил роль "политического маклерства» Германии, которую она стремилась играть и после него.

К колониальной политике Германии БИСМАРК сначала относился как "к шелку в одеждах тех польских благородных фамилий, у которых нет достаточно белья». Однако, к концу своего канцлерства он переменил взгляд и заявил, что "впредь германский государственный флаг не пойдет перед частной инициативой, и он ее и не оставит, куда бы она ни забралась». В связи с этим он всячески способствовал развитию частного мореходства и постройке военного флота для его защиты.

Смерть императора Вильгельма (1888 г.) очень подействовала на БИСМАРКА, хотя официально его положение нс изменилось. Исполняя последнюю волю императора Вильгельма, сказанную перед смертью внуку (императору Вильгельм II): "относиться к России с нежной предупредительностью», БИСМАРК резко протестовал против предположенного брака пр. Александра Баттенбергского с дочерью императора Фридриха, Викторией, и грозил отставкой. Император уступил, свадьба не состоялась, но отношения БИСМАРКА к императрице обострились до крайности. После смерти императора Фридриха, положение БИСМАРКА было сначала настолько прочно, что по его настоянию император Вильгельм II позволил напечатать весьма неприятное для памяти покойного императора Фридриха возражение БИСМАРКА на опубликованные Гефкеном мемуары об этом императоре, в которых умалялась роль БИСМАРКА во время войны 1870 г. Гефкена после скандального процесса посадили в тюрьму за клевету, но очарование Вильгельма II Бисмарком исчезло.

В марте 1889 г. Вильгельм II напомнил БИСМАРКУ об его желании подать в отставку. Отъезд БИСМАРКА из Берлина был неописуемым по энтузиазму и трогательности. Но БИСМАРК не сумел сохранить после отставки величия своей роли: хотя и отпущенный с титулом герц. Лауэнбургского и званием фельдмаршала, он никогда не мог простить своей отставки Вильгельму II и, путем разговоров с журналистами и инспирированием газет, резко критиковал каждый шаг императора. Третий том его мемуаров, написанных в это время, и по сей час не издан из-за их горечи по адресу Вильгельма II.

Скончался БИСМАРК в Фридрихсруэ 31 июля 1898 г.

В общем трудно в настоящее время, когда еще не все документы опубликованы (в начале XX века), окончательно установить роль личности БИСМАРКА в истории Германии и Европы XX столетия. Несомненно одно; его гениальные дарования могли принести Германии столь много пользы лишь потому, что:

1) идея объединения, которой он себя посвятил и которую провел в жизнь, ко времени его появления на политической арене вполне созрела, была естественна и нуждалась лишь в мощном толчке, которой БИСМАРК и дал;

2) что во главе Пруссии по счастливой случайности стояли подряд короли не мелочного самолюбия и притворной щепетильности, а глубокого патриотизма, угадавшие в жесткой прямоте БИСМАРКА рычаг, которым необходимо воспользоваться, и воспользовавшиеся им, несмотря на все интриги, а подчас и справедливые нарекания на рискованность игры БИСМАРКА;

3) что во главе прусской армии стояли Роон и Модьтке, поднявшие ее на необычайную по тому времени высоту, противники же (Австрия и Франция) оказались ниже среднего уровня, наконец,

4) что дипломатия противников была или слишком неумна, или слишком честна, чтобы понять во время откровенный, подчас циничный, маккиавелизм БИСМАРКА, а когда понимали его, то было уже поздно, и прусские войска доделывали дело, начатое прусской дипломатией.

Приемы же БИСМАРКА были рассчитаны на один "ultimа rаtio»–династическую и военную силу, игнорирующую общественное мнение и действующую в предположении, что "Бог за сильного». – В честь БИСМАРКА воздвигнуто в разных городах Германии около 400 памятников.

В 1898 г. в Штуттгарте опубликован был первый том "Мемуаров» БИСМАРКА (Gedаncken und Erinnerungen), записанных под его диктовку и по его рассказам Л. Бухером; второй том также появился в печати.