РУССКАЯ ГИДРОГРАФИЯ ДО 1917 ГОДА

Технико-экономическая отсталость Российской империи и слабость ее военно-производственной базы тормозили развитие военно-морского флота и всех обслуживавших его частей, в том числе и Гидрографической службы. И если, несмотря на неблагоприятные условия, русская гидрография, хотя и медленно, но развивалась, то это надо отнести к заслугам прогрессивных руководителей и труду многих поколений гидрографов, беззаветно преданных своему делу.

Великий русский народ издавна славится искусством мореплавания. Русские мореходы на своих судах бороздили воды Балтики, Черного, Каспийского и северных морей. Они ходили далеко на юг, запад и север, ведя торговлю с другими народами. В XVI в. смельчаки-поморы па ладьях и карбасах добирались до острова Шпицберген. У поморов имелись собственные морские карты и лоции.

В архивах нашей страны сохранились некоторые документы, свидетельствующие об отдельных русских гидрографических работах на Каспийском море. В середине XVII в. была создана навигационная карта этого моря, хотя и несовершенная, но первая известная в настоящее время русская морская карта.

Значительный вклад в историю русских географических открытий на Дальнем Востоке внесли в середине XVII в. мореходы и землепроходцы С. И. Дежнев, В. Д. Поярков, Е. И. Хабаров и другие. Но планомерные и организованные в государственном масштабе исследования морей начались в России при Петре I.

В конце XVII в. Россия представляла собой огромную державу, владения которой простирались от Северного Ледовитого океана до Причерноморья и от Чудского озера и Ладоги до Берингова и Охотского морей. В то же время она была оторвана от Балтийского и Черного морей, через которые проходили кратчайшие и наиболее удобные торговые пути. Это предопределило основное содержание внешней политики России до первой четверти XVIII в., заключавшееся в борьбе за возвращение берегов Балтийского и Черного морей.

Решая эту задачу, Петр I создал регулярную армию и морской флот.

Победоносно завершив Северную войну (1700-1721), Петр I окончательно утвердил за Россией берега Балтийского моря, ранее насильственно отторгнутые Швецией.

В петровский период было положено начало планомерным гидрографическим исследованиям и изданию морских карт. В разгар войны со Швецией производились съемка и промер в Финском и Рижском заливах, Петр I обращал также внимание и на изучение Каспийского моря.

По результатам работ на Балтийском море были изданы 12 частных навигационных карт Финского залива, а в 1720 г. издана карта Каспийского моря. В 1721 г. Петр I представил эту карту в парижскую Академию наук, за что был избран ее почетным членом.

Петр I организовал две экспедиции на Тихий океан: в 1719 г. под командой И. М. Евреинова и Ф. Ф. Лужина, в 1724 г. под командой В. Беринга.

По материалам экспедиции 1719 г. была составлена карта Сибири и Охотского моря с Курильскими островами. Эта карта, основанная на астрономических пунктах, отражала первую попытку научного картографирования дальневосточных окраин России.

Экспедиция Беринга 1724-1728 гг. произвела опись северо-восточного берега Азии от реки Камчатка до мыса Дежнева и далее до параллели 67°18 сев. шир.

После смерти Петра I гидрографические исследования продолжались на Балтийском море под руководством А. И. Нагаева. Итогом этих работ явился Атлас всего Балтийского моря с Финским и Ботническим заливами, вышедший в свет в 1756 г. Атлас сопровождался подробной легендой, составленной А. И. Нагаевым. В последующие годы на Балтийском море производил повторные работы на более точной геодезической основе Г. А. Сарычев, издавший в 1812 г. новый Морской атлас всего Балтийского моря с Финским заливом и Каттегатом. В 1817 г. вышла из печати составленная Г. А. Сарычевым лоция под названием "Путеуказание к безопасному кораблеплаванию по Финскому заливу, Балтийскому морю и Каттегату».

Выполнялись гидрографические исследования и на Каспийском море. Экспедиция под руководством Ф. И. Соймонова произвела в 1726-1727 гг. подробные съемки западного побережья Каспия. В 1731 г. вышел в свет атлас Каспийского моря.

Продолжалось изучение дальневосточных морей. В 1732 г. Адмиралтейств-коллегия снарядила вторую экспедицию для "проведывания Америки» и обследования берегов Северного Ледовитого океана. Возглавлял экспедицию В. Беринг с помощниками А. И. Чириковым и М. И. Шпанбергом.

Вторая Камчатская экспедиция, работавшая в течение 1734-1743 гг., добилась замечательных успехов. Беринг и Чириков в исключительно тяжелых условиях произвели опись северо-западного берега Америки и многих островов северной части Тихого океана. По материалам экспедиции впервые были созданы карты Североамериканского материка. Экспедиция произвела частичную опись Курильских островов, Охотского моря и восточной Камчатки.

Не менее выдающихся результатов достигли северные отряды этой экспедиции, справедливо именуемые Великой Северной экспедицией. В течение восьми лет, с 1734 по 1741 г., отряды, возглавлявшиеся лейтенантами С. В. Муравьевым, М. С. Павловым, С. Г. Малыгиным, А. Скуратовым, Д. Л. Овцыным, В. В. Прончищевым, И. Лассиниусом, Д. Я. и Х. И. Лаптевыми, при участии штурманов Ф. А. Минина, Д. В. Стерлегова, С. И. Челюскина и М. Я. Щербинина ценой неимоверных усилий и жизни многих членов экспедиции впервые произвели опись огромного по протяженности побережья от пролива Югорский Шар до устья реки Колыма.

Последним крупным гидрографическим предприятием XVIII в. явилась Северо-Восточная географическая и астрономическая экспедиция 1785-1792 гг. под командованием приглашенного на русскую службу участника плаваний Д. Кука англичанина И. Биллингса. Фактическим руководителем этой экспедиции был Г. А. Сарычев. Экспедиция описала почти все Командорские и Алеутские острова, острова Шумагина и Семиды (Евдокеевские), часть острова Кадьяк, берега залива Принца Вильяма (Чугацкий залив), острова к северу от Алеутской гряды: Прибылова, Св. Матвея, Св. Лаврентия и Диомида (Гвоздева), оба берега Берингова пролива и часть Охотского моря. Эти работы явились крупным вкладом в гидрографию и картографию Тихого океана.

Дальнейшие крупные русские открытия и гидрографические исследования в Тихом океане, предпринятые в первой четверти XIX в., связаны с именами выдающихся мореплавателей: И. Ф. Крузенштерна, Ю. Ф. Лисянского, В.М. Головнина, О. Е. Коцебу, М. Н. Васильева, Г. С. Шишмарева и многих других офицеров русского военного флота, а также с именами мореходов основанной в 1799 г. Российско-Американской компании. По материалам описей и картам русских экспедиций и плаваний, совершенных в Тихом океане в первой четверти XIX в., а также по некоторым иностранным морским картам Г. А. Сарычев составил Атлас северной части Восточного океана, изданный Адмиралтейским департаментом в 1826 г.

Важный вклад в мировую гидрографическую науку внесли руководители первой русской Антарктической экспедиции Ф. Ф. Беллинсгаузен и М. И. Лазарев, открывшие 16 января 1820 г. Антарктиду. Во время плавания (1819-1820) экспедиция собрала богатейшие научные материалы. Ею было открыто 29 островов, составлено физико-географическое описание Антарктиды, выполнены обширные океанографические работы.

На Белом, Баренцевом, Черном и Азовском морях гидрографические работы до конца XVIII в. носили случайный характер. Первая общая опись Белого моря была выполнена в 1798-1801 гг.

Начало подробному гидрографическому исследованию Баренцева моря положили работы экспедиции 1821 -1824 гг. под командованием Ф. И. Литке. Гидрографические отряды П. Ф. Анжу и Ф. И. Врангеля в 1821 -1823 гг. произвели съемки берегов Северного Ледовитого океана от устья реки Оленёк до острова Колючин (Чукотское море), включая Новосибирские, Ляховские и Медвежьи острова.

[thumb=|Меркаторская карта представляющая Ледовитое море Берингов пролив и часть Восточнаго океана с берегами Чукотской земли и Северной Америки. Санкт-Петербург. 1822.]http://www.imha.ru/uploads/posts/2013-12/1387122865_merkatorskaya-%20karta-predstavlyayuschaya-ledovitoe-more-beringov-proliv-i-chast-vostochnago-okeana-s-beregami.jpg[/thumb]

Меркаторская карта представляющая Ледовитое море Берингов пролив и часть Восточнаго океана с берегами Чукотской земли и Северной Америки. Санкт-Петербург. 1822.

Первую опись Черного моря, охватившую северный берег от Днестра до Кубани, гидрографы выполнили в 1797-1798 гг. Результатом описи явился атлас карт, изданный в 1799 г. Опись продолжили Будищев и Криницкий, исследовав в 1801 -1803 гг. западный берег Черного моря до Босфора и далее Анатолийское побережье. По их материалам была составлена карта западной части Черного моря, а затем атлас, изданный Адмиралтейским департаментом в 1807 г.

Из исторических для русской гидрографии событий описываемого периода следует отметить создание в составе Адмиралтейств-коллегии специальной картографической чертежной "для рисования планов и порядочного их содержания». С этой чертежной началось централизованное производство морских карт в России, а дата утверждения штата чертежной - 2 (13) ноября 1777 г. - является датой основания ныне существующего Центрального картографического производства Военно-Морского Флота.

Маячно-лоцмейстерское дело после Петра I многие десятилетия не развивалось из-за отсутствия денежных средств. Коренные преобразования маячного дела наметились в начале XIX в. и прежде всего, коснулись Финского залива, где с 1803 г. особый надзор за исправным содержанием маяков стал вести капитан 2 ранга Л. В. Спафарьев, человек необычайных способностей и энергии.

Благодаря плодотворной деятельности Л. В. Спафарьева к 1820 г. были перестроены все маяки Финского и Рижского заливов, построено 19 новых маяков (13 каменных и 6 деревянных). При содействии Спафарьева началось строительство маяков и на Черном, Азовском, Каспийском и Белом морях.

Ближайшим помощником Л. В. Спафарьева был известный декабрист Н. А. Бестужев, исполнявший тогда должность помощника директора балтийских маяков. Н. А. Бестужев вместе с Л. В. Спафарьевым принимал участие во внедрении в России литографского способа печати карт.

К числу мероприятий, начатых в петровское время, относится также организация лоцманской службы, которая первоначально пыла создана в Невской губе.

В конце XVIII - начале XIX в. лоцманская служба на Балтике довольно быстро расширялась. В Белом море лоцманская проводка осуществлялась по Северодвинским фарватерам к Архангельску, на подходах к Онеге, Сороке, Мезени, Кеми, Керети и Умбе. В конце XVIII в. появились лоцмана на Черном и Азовском морях - в Таганроге, Керчи, Николаеве, Новороссийске, Батуми и Поти. Лоцмана, как правило, ведали и ограждением фарватеров.

На Каспийском море лоцманской службы в XVIII и XIX вв. не было.

Создавая военно-морской флот, Петр I уделял должное внимание обеспечению его мореходными инструментами, особенно магнитными компасами. В 1721 г. началось строительство инструментальной мастерской по изготовлению компасов, чертежных инструментов, зрительных труб и других приборов.

Производство компасов, начатое при Петре I, продолжалось в компасной мастерской при Главном Адмиралтействе. В 1752 г. была открыта мастерская математических и физических инструментов при Морском шляхетском кадетском корпусе. В 1804 г. эти мастерские объединились в одну, названную мастерской мореходных инструментов.

Ввиду того что работа этой мастерской не удовлетворяла требованиям мореплавания, в 1806-1809 гг. на Большой Охте было построено специальное паноптическое оптико-механическое заведение для производства компасов, октанов, секстанов, песочных часов, зрительных труб и других инструментов и приборов. Однако функционировало паноптическое заведение недолго. В 1818 г. оно было уничтожено пожаром, а мастерскую мореходных инструментов перевели в Адмиралтейские Ижорские заводы (С. И. Блинов и И. В. Месс с р. Столетие Гидрографического управления. "Записки по гидрографии», т. 53 (юбилейный), 1927.).

В середине XVIII в. начали появляться теоретические труды по вопросам кораблевождения. В 1759 г. гениальный русский ученый М. В. Ломоносов в известной книге "Рассуждение о большой точности морского пути» подвел иод кораблевождение научный фундамент, предложив методы определения широты и долготы места корабля в море. Он изобрел ряд штурманских приборов, в частности квадрант собственной конструкции, явившийся прообразом современного секстана, сконструировал для астрономических наблюдений "искусственный горизонт», в основу которого был положен карданов подвес. М. В. Ломоносов первый в мире разработал систему установки компасов, компасную картушку, курсограф и механический лаг. Это оказало существенное влияние на развитие отечественного морского приборостроения.

СТАНОВЛЕНИЕ ГИДРОГРАФИЧЕСКОЙ СЛУЖБЫ РУССКОГО ВОЕННОГО ФЛОТА (1827-1836)

Во второй четверти XIX в. русский военно-морской флот стал заметно уступать по своей боевой мощи сильнейшим иностранным флотам. Русские деревянные парусные корабли, хотя и отличались высокими мореходными качествами, не могли успешно соперничать с паровыми судами Англии и Франции. Желая улучшить если не техническое состояние флота, то хотя бы его организацию, Николай I указом от 24 августа 1827 г. распустил Адмиралтейств-коллегию и Адмиралтейский департамент и создал Главный морской штаб - высший орган оперативного управления флотом. В составе Главного морского штаба с 1 октября 1827 г. (13 октября по новому стилю) было учреждено Управление генерал-гидрографа, на которое возлагалось руководство всем комплексом мероприятий по навигационно-гидрографическому обеспечению военно-морского флота (Собрание законов и постановлении до части Морского управления относящихся. Книжка III, Спб., 1830.).

Со дня учреждения Управления генерал-гидрографа начинается история Главного управления навигации и океанографии Министерства обороны СССР и русской Гидрографической службы.

Управление генерал-гидрографа состояло из канцелярии и гидрографического депо, имевших по два отделения. Первое отделение канцелярии руководило основной гидрографической деятельностью: ведало назначением гидрографических экспедиций и службой маяков, а также осуществляло надзор за образованными тогда же штурманскими полуэкипажами и Корпусом флотских штурманов. В круг задач второго отделения входили сбор сведений и составление записок о плавании военных кораблей и эскадр, разработка вопросов обороны морских театров, портов и крепостей, а также руководство сигнало-производством на флоте.

Первое отделение гидрографического депо имело в своем распоряжении библиотеку, музей и архив для хранения описных и шканечных (вахтенных) журналов, карт, атласов, лоций и других пособий. Второе отделение ведало составлением и изданием морских карт, атласов и лоций, а также снабжением военного и коммерческого флотов этими пособиями и мореходными инструментами. В распоряжении второго отделения находились картографическая чертежная, морская типография и инструментальный кабинет.

На должность генерал-гидрографа был назначен вице-адмирал Г. А. Сарычев, имевший к тому времени большой опыт руководства гидрографическими и картографическими работами. Помимо атласов Балтийского моря (1812) и Восточного океана (1826), лоции Балтийского моря (1817), перу Г. А. Сарычева принадлежали многие другие сочинения, в том числе описания его путешествия по Северо-Восточной Сибири, Ледовитому и Восточному океанам (1802 и 1811), Правила, относящиеся к морской геодезии (1804 и 1825). Г. А. Сарычев был почетным членом Академии наук и членом ряда обществ.

Должность помощника Г. А. Сарычева и директора гидрографического депо занял видный ученый-геодезист генерал-майор Ф. Ф. Шуберт, одновременно исполнявший обязанности директора Военно-топографического депо и Корпуса военных топографов.

Организованная в самостоятельную службу военно-морского флота и возглавляемая двумя выдающимися руководителями, русская гидрография приобрела прочную научную и производственную базу для своего дальнейшего развития. Однако Управление генерал-гидрографа Г. А. Сарычев возглавлял менее четырех лет: 30 июля 1831 г. он умер в Петербурге от холеры. В августе того же года руководство управлением взял на себя начальник Главного морского штаба адмирал А. С. Меньшиков. Научной деятельностью управления руководил Ф. Ф. Шуберт, к тому времени уже генерал-лейтенант.

Гидрографические работы. Морские карты и руководства для плавания. На Балтийском море в 1828 г. начала работу экспедиция под руководством Ф. Ф. Шуберта. Экспедиция состояла из двух частей: первой - астрономической и триангуляционной (тригонометрической) и второй - съемочной и промерной.

Часть астрономических пунктов от Петербурга до Гогланда, где заканчивались градусные измерения, произведенные профессором В. Я. Струве, была уже точно определена Ф. Ф. Шубертом в 1820 г. при топографической съемке Петербургской губернии. В 1832 г. были астрономически определены широты Выборга, Гельсингфорса (Хельсинки) и маяка Дагерорт (Кыпу). Определением долгот некоторых пунктов Балтийского моря в 1833 г. занималась хронометрическая экспедиция, в которой приняли участие все прибалтийские государства. В распоряжении этой экспедиции имелось 19 временных обсерваторий, расположенных от Кронштадта до Копенгагена и Стокгольма, и пароход "Геркулес» с 56 хронометрами. В итоге работ хронометрической экспедиции было определено 18 астрономических пунктов, с которыми дополнительно посредством триангуляции получили связь еще 22 пункта. Триангуляция выполнялась под руководством лейтенанта В. В. Врангеля.

Непосредственно за триангуляцией следовала мензульная съемка, а за ней - промер. Мензульная съемка производилась в масштабе 1:42 000, а в портах, гаванях, бухтах и шхерах - в масштабе 1:16 800. Съемка охватывала узкую береговую полосу, рельеф снимался глазомерно. Промер вначале производился в незначительном объеме и преимущественно в пределах Петербургской губернии, где была уже сделана мензульная съемка. С 1833 г. объем промерных работ возрос. Промер стал выполняться особым отрядом под командованием капитан-лейтенанта М. Ф. Рейнеке. В шлюпочном (прибрежном) промере участвовало 35 офицеров-гидрографов и до 400 человек команды. Этот промер производился с гребных судов, число которых доходило до 35 (по числу производителей работ); расстояние между галсами составляло 50-80 саж. (100-170 м). Судовой (морской) промер производился с восьми шхун и парусных ботов. К 1837 г. промером были обследованы финляндские шхеры от Свеаборга (Сусменилинна) до Роченсальма (Котки) и прибрежные воды от мыса Стирсудден до Выборга, входы в финляндские шхеры к западу от Свеаборга и в районе полуострова Порккалаудд.

По мере производства съемки и промера составлялись и издавались морские карты Финского залива и Балтийского моря, а именно: карта от Петербурга до Кронштадта, карты Ревельского (Таллинского) залива и рейда, план Кронштадта, листы планов Невы, карты финляндских шхер. Помимо этих картографических работ, в чертежной гидрографического депо выполнялась корректура ранее изданных карт (Краткий исторический очерк гидрографии русских морей. Часть III, Спб., 1902.).

В Белом море с 1827 по 1832 г. работала гидрографическая экспедиция под командованием лейтенанта М. Ф. Рейнеке. Экспедиция определила 31 астрономический пункт и на их базе произвела морскую съемку тех берегов Белого моря, где были замечены грубые погрешности прежних карт (участки Зимнего и Терского берегов острова Моржовец). Кроме того, экспедиция выполнила подробную опись и шлюпочный промер многих якорных мест, а также судовой промер в районе банок Орловские кошки и вдоль берегов Белого моря в прибрежной полосе шириной до 20 миль произвела триангуляцию, опись берегов и шлюпочный промер в устье Северной Двины.

По материалам описных и промерных работ экспедиции М. Ф. Рейнеке в 1833-1834 гг. было издано 12 морских карт, составивших Атлас Белого моря. В 1849 г. вышла в свет написанная М. Ф. Рейнеке лоция Белого моря под названием "Гидрографическое описание северного берега России, часть I. Белое море».

В Баренцевом и Карском морях в 1832-1833 гг. под руководством подпоручика Корпуса флотских штурманов И. К. Пахтусова была произведена опись юго-восточного берега Новой Земли от пролива Петуховский Шар до восточного входа в пролив Маточкин Шар. В 1834 г. под его же командованием была организована вторая экспедиция к берегам Новой Земли. Экспедиция отправилась на двух судах: шхуне "Кротов», которой командовал И. К. Пахтусов, и карбасе "Казаков» во главе с кондуктором А. К. Циволько. В 1834-1835 гг. экспедиция описала несколько участков западного берега Новой Земли, расположенных к югу и северу от пролива Маточкин Шар, восточный берег Новой Земли от Маточкина Шара до прибрежного острова, названного впоследствии островом Пахтусова (Краткий исторический очерк гидрографии русских морей. Часть I, Сиб., 1896.).

Материалы описи И. К. Пахтусова и А. К. Циволько были положены в основу русских морских карт Новой Земли XIX в. Личные заслуги И. К. Пахтусова, безвременно скончавшегося в Архангельске 7 ноября 1835 г., позволяют поставить его имя в ряд выдающихся исследователей Арктики. В 1886 г. в Кронштадте мужественному гидрографу был сооружен памятник.

На Черном море с 1825 по 1836 г. под руководством капитана 1 ранга Е. И. Манганари была выполнена первая систематическая опись этого моря, основанная на триангуляции. Она охватила северное и западное побережья от Керченского пролива до поселка Мидия (Мидье). Вслед за триангуляцией велась топографическая съемка, которая к югу от Мидии до пролива Босфор и далее на восток выполнялась с судов и опиралась на астрономические пункты. Наряду со съемкой берегов производился прибрежный промер; его плановое положение определялось секстаном по двум углам. Промер отличался тем, что на каждом галсе выявлялись только три глубины: 15, 10 и 5 саж., на основании которых проводились соответствующие изобаты. Для исключения пропусков опасных возвышений дна после основного промера делался дополнительный промер перекрестными галсами. Атлас карт, составленный по материалам описи Е. И. Маигапари, был издан Черноморским гидрографическим депо в 1842 г. (Черноморское гидрографическое депо было основано в Николаеве в 1803 г. в целях сбора и хранения чертежей кораблей Черноморского флота, журналов морской описи и навигационных карт Черного моря, а также для составления и исправления карт этого моря.) К атласу прилагались зарисовки берегов, искусно выполненные академиком живописи Кухаревским. Этот атлас служил русским мореплавателям до 1873 г. (Краткий исторический очерк гидрографии русских морей. Часть IV, И 1916.)

На Каспийском море в 1827-1836 гг. выполнялись только мелкие гидрографические работы.

Заметные работы по описи берегов Аляски и Алеутских островов в 1829-1836 гг. выполнили офицеры Российско-Американской компании И. Ф. Васильев, А. К. Этолин (см.) и главный правитель российских владений в Северной Америке (Русская Америка) Ф. И. Врангель.

В 1829 и 1830 гг. поручик И. Т. Козьмин описал берега Удской губы и Шантарские острова, а прапорщик Шилов - залив Андома. Значительные гидрографические работы выполнил в 1827-1829 гг. Ф. И. Литке. Он астрономически определил координаты важнейших пунктов побережья Камчатки и Берингова моря от Авачинской губы до мыса Чукотский, островов Беринга, Прибылова, Уналашка и многих других и описал побережье Чукотки от мыса Восточный (Дежнева) до залива Креста (Краткий исторический очерк гидрографии русских морей. Часть II, Спб., 1899.).

Маячное дело. За десятилетний период деятельности Управления генерал-гидрографа (1827-1836) прибавилось несколько маяков и среди них: на Белом море - Мудьюгский, на Черном море - Одесский, Тендровский, Аккерманский и Таклынский, на побережье Камчатки - Дальний, Бабушкин и Раков. Перестроен маяк Толбухин. Заслуга в строительстве этих маяков по-прежнему принадлежала Л. В. Спафарьеву. Его же трудами было начато в 1834 г. издание Описания маяков и башен Российской империи, которое затем продолжалось ежегодно.

Упорно работал Л. В. Спафарьев над усовершенствованием маячного освещения. Вводимая его стараниями катооптрическая (отражательная) система была значительным шагом в технике освещения русских маяков, однако она страдала многими недостатками. Спафарьев провел ряд опытов по улучшению работы этой системы, но они давали лишь частичные улучшения.

Настоящий переворот в технике маячного освещения произошел после изобретения в 1823 г. так называемого френелевского аппарата. Французский физик Френель создал такую систему линз, проходя через которую лучи света преломлялись и далее шли в горизонтальном направлении. Это была новая - диоптрическая (преломляющая) система освещения, нашедшая вскоре применение на маяках европейских государств. Попытка создать френелевский аппарат по французским образцам была предпринята и в России. Эта попытка оказалась довольно успешной, однако из-за отсутствия денежных средств дальнейшие шаги в этом направлении пришлось прекратить. Диоптрическую систему освещения маяков ввели в России только 25 лет спустя.

Неутомимая деятельность генерал-лейтенанта Спафарьева в области маячного дела прекратилась в 1838 г. с выходом его в отставку. Она по достоинству была оценена не только в России, но и за ее пределами. Английское торговое сословие в знак больших заслуг Л. В. Спафарьева по обеспечению безопасности мореплавания еще в 1814 г. преподнесло ему серебряную вазу с надписью "Pro utile» ("За пользу»). (И. И. Башмаков. Маячное дело и его историческое развитие. Л., 1925.)

Лоцманская служба. Во второй четверти XIX в. продолжало развиваться лоцманское дело. Объединения лоцманов на разных морях, а иногда и в разных портах одного и того же моря имели несколько отличные организационные формы: артели (на Белом море), цеха (в некоторых портах Балтийского моря), команды (например, у петербургских лоцманов) и другие. Они находились в ведении таможенных учреждений или командиров (капитанов) портов, городских управ и магистратов и управлялись лоц-командирами, специально назначенными морскими офицерами, штурманами или старостами. Финляндскими лоцманами руководил лоцманский начальник или директор, ежегодно инспектировавший все лоцманские станции.

Права и обязанности различных лоцманских артелей, цехов и команд были также неодинаковы. В лучшем положении, пожалуй, находились петербургские лоцмана. Помимо денежного содержания, они обеспечивались обмундированием, морским довольствием (в навигационный период), квартирными деньгами и бесплатным лечением в морском госпитале. В обязанности петербургских лоцманов входили как лоцманская проводка судов, так и ограждение фарватеров предостерегательными знаками и надзор за их исправным состоянием. Ответственность за деятельность лоцманов в Петербурге всецело возлагалась на Морское министерство.

Некоторые льготы имели и другие лоцманские объединения, как-то: освобождение лоцманов от рекрутской повинности или замена ее денежными взносами, сокращение налогов, освобождение от службы по достижении 60-летнего возраста при расстроенном здоровье (у архангельских лоцманов). На лоцманские организации распространялось положение, по которому сыновья лоцманов по наследству от отцов должны были приобретать знания лоцманского дела, не имея права заниматься другой профессией. Основные обязанности лоцманов по проводке судов и ограждению фарватеров в других объединениях в принципе не отличались от обязанностей петербургских лоцманов. Мера ответственности за аварии судов по вине лоцманов хотя и имела местные различия, но во всех случаях была суровой. (И. Сабо. Лоцманское дело в России. Спб., 1908.)

Гидрометеорологические наблюдения. Эти наблюдения получили твердое основание в первой четверти XIX в. Они стали непременной частью всех гидрографических работ и научных исследований во время кругосветных и дальних плаваний русских военных судов.

Такие наблюдения регулярно производились и в портах. Подробные наблюдения с 1829 г.- со времени учреждения обсерватории Управления генерал-гидрографа - начали проводиться в Петербурге. Подобная морская обсерватория еще раньше (в 1821 г.) была основана в Николаеве. Результаты гидро-метео-наблюдений, а также отдельные работы по метеорологии и океанографии публиковались в "Записках Морского ученого комитета». М. Ф. Рейнеке во время гидрографических работ на Балтике ввел в практику ежедневные измерения уровня моря, чем положил начало многолетним уровенным наблюдениям.

ВО ГЛАВЕ С ГИДРОГРАФИЧЕСКИМ ДЕПАРТАМЕНТОМ (1837-1884)

В первой половине описываемого периода Россия была одной из наиболее экономически и политически отсталых стран в Европе. Это привело ее к поражению в Крымской войне 1853-1856 гг., обнажившему всю гнилость и отсталость феодально-крепостнического строя. Разраставшиеся крестьянские волнения послужили причиной падения крепостного права. С этого времени капитализм в России получил довольно быстрое развитие, особенно в промышленности. Однако наряду с развернувшимся строительством паровых кораблей, учреждения морского ведомства, обслуживавшие флот, развивались медленно и неравномерно. В таком же положении оказалась и Гидрографическая служба.

14 апреля 1837 г. в связи с утверждением нового положения об организации морского ведомства вместо Управления генерал-гидрографа был учрежден Гидрографический департамент Морского министерства. Он состоял из канцелярии директора и двух отделений. На должность директора департамента 18 апреля был назначен генерал-майор (позже генерал-лейтенант) Корпуса флотских штурманов А. Г. Вилламов. Он был подчинен начальнику Главного морского штаба.

Первое отделение Гидрографического департамента ведало Корпусом флотских штурманов и штурманскими полуэкипажами, маячно-лоцмейстерским делом, телеграфом и сигнало-производством на флоте, сбором сведений и составлением записок о плавании военных кораблей и соединений, рассмотрением шканечных журналов. Второе отделение руководило гидрографическими работами, изданием морских карт, лоций, месяцесловов (астрономических ежегодников) и других пособий, разрабатывало инструкции и руководства по производству гидрографических работ, занималось снабжением судов морскими картами, руководствами для плавания и мореходными инструментами. В ведении второго отделения находились гравировальная и фигурная (печатная) палаты, литография, металлография, гидрографический архив и библиотека. Начальником первого отделения был назначен чиновник 9-го класса Иванов, а начальником второго отделения- известный гидрограф капитан-лейтенант М. Ф. Рейнеке. Чертежная мастерская, занимавшаяся составлением и корректурой морских карт, а позже и лоций, во главе с полковником А. Е. Колодкиным (он же заведовал гидрографическим архивом) подчинялась непосредственно директору Гидрографического департамента.

После А. Г. Вилламова в течение восьми месяцев (с 8 сентября 1854 г. по 8 мая 1855 г.) Гидрографическим департаментом руководил прославленный гидрограф - исследователь Арктики и Русской Америки вице-адмирал Ф. И. Врангель. В связи с тем, что с 18 мая 1855 г. он был назначен управляющим Морским министерством, должность директора Гидрографического департамента в течение нескольких месяцев занимал контр-адмирал Б. А. Глазенап, а затем контр-адмирал (позже вице-адмирал) М. Ф. Рейнеке.

Гидрографический департамент под руководством М. Ф. Рейнеке с 1855 по 1859 г. провел ряд усовершенствований в области морской картографии: отделил гравировальную и фигурную (печатную) палаты от морской типографии и подчинил их чертежной; положил начало корректурной коллекции навигационных карт; наметил широкий план составления и издания лоций; улучшил содержание астрономических ежегодников; организовал сбор сведений об иностранных маяках; начал (с 1856 г.) ежегодное типографское издание своих отчетов. С 1858 г. на русских маяках постепенно стали внедряться френелевские осветительные аппараты. (Отчеты директора Гидрографического департамента за 1856-1858 гг.)

М. Ф. Рейнеке пытался развивать и гидрографические работы, увеличивать штаты экспедиций, самого департамента и его частей, но эти попытки не достигли цели ввиду скудного финансирования.

За большие заслуги перед русской гидрографией и географией Академия наук в 1856 г. избрала М. Ф. Рейнеке своим членом-корреспондентом.

За время деятельности Гидрографического департамента после М. Ф. Рейнеке сменились три его директора. С 1859 по 1874 г. департаментом управлял заслуженный гидрограф, почетный член Академии наук вице-адмирал С. И. Зеленой. Он передал дело вице-адмиралу Г. А. Кригеру, руководившему департаментом до 1881 г. В 1881 -1885 гг. должность директора исполнял видный историк русского флота генерал-лейтенант Ф. Ф. Веселаго. Эти руководители в меру своих сил и возможностей стремились расширить деятельность Гидрографической службы, но и их стремления были ограничены весьма урезанным бюджетом.

Гидрографические работы. Морские карты и руководства для плавания. Начатые на Балтийском море в 1828 г. гидрографические работы были закончены в 1853 г. За эти годы были выполнены топографическая съемка берегов, шлюпочный и морской промер от Петербурга до полуострова Гангут, в районе островов Даго и Эзель и у западного входа в Ирбенский пролив. Результаты этих работ были представлены в Гидрографический департамент в двух рукописных книгах, содержавших данные триангуляции, и на 350 планшетах съемки и промера масштабов 1 : 16 800 и 1:42 000.(Краткий исторический очерк гидрографии русских морей. Часть III, Спб., 1902.) Поступавшие из экспедиции материалы немедленно использовались для составления морских карт.

К 1855 г. вышло в свет 26 навигационных карт и 3 плана на районы Финского и Рижского заливов. В 1840 г. по материалам выполненных к тому времени работ был составлен обзор фарватеров, ведущих к портам в финляндских шхерах. В следующем году это руководство с исправлениями и дополнениями вышло вторым изданием под названием "Описание входов в некоторые порты Балтийского моря».

В 1853 г. гидрографическая экспедиция на Балтийском море была расформирована. В последующие годы работы выполнялись весьма сокращенным личным составом при малых материальных средствах. К 1860 г. была описана южная часть Балтийского моря до границы с Пруссией. После этого года основным объектом работ стало восточное побережье Ботнического залива и Або-Аландские шхеры. До 1864 г. гидрографическими работами руководил B. В. Врангель, в 1864-1874 гг. - генерал-лейтенант А. И. Борисов, а затем капитаны 1 ранга Н. Л. Пущин и Е. В. Березин.

В эти же годы производился дополнительный промер фарватеров на опушке шхер у северного побережья Финского залива, обследовались отдельные банки, продолжались промерные и частично съемочные работы в Невской губе и Неве. Кроме того, специальная комиссия по обзору финляндских шхер оплавывала шхерные фарватеры, контролировала и улучшала их ограждение, уточняла навигационные карты. Вслед за гидрографическими работами составлялись и издавались карты и планы, выходили руководства для плавания. Борисов составил три крупных руководства: "Руководство для плавания по Финскому заливу» (1864), "Руководство для плавания в Моонзунде и в Рижском заливе» (1867) и "Лоцию русских берегов Балтийского моря» (1871).

В Белом море в 1837-1884 гг. гидрографические работы выполнялись в припортовых районах: в устье Двины, у Онеги, Кеми, Мезени и на некоторых других участках. В 1884 г. Гидрографический департамент приступил к астрономическим работам в Онежском заливе, вслед за которыми были выполнены съемка Онежского рейда и устья реки Онега, шлюпочный промер Карельского фарватера. Более систематические гидрографические работы в Белом море были начаты Отдельной съемкой в 1887 г.

В Баренцевом море в 1837-1839 гг. продолжались работы у Новой Земли. Ими руководил А. К. Циволько, а после его смерти в 1839 г. - С. А. Моисеев. Дальнейшие гидрографические работы в этом море носили эпизодический характер.

В Карском море в 1881 г. экспедиция под руководством C. А. Моисеева произвела съемку и промер в вершине Обской губы.

В восточной части Северного Ледовитого океана Гидрографическая служба до конца XIX в. работ не вела. Некоторые исследования выполняли Академия наук и Географическое общество, которое в 1882 г. основало две полярные станции: одну - в становище Малые Кармакулы (Новая Земля), другую - в устье Лены. Экспедиция во главе с гидрографом поручиком Н. Д. Юргенсом при участии ученых А. Эйгера и А. А. Бунге в течение 1882-1884 гг. произвела в устье Лены магнитные и метеорологические наблюдения, осмотрела побережье от устья Лены до рек Оленёк и Яна, определила около 20 астрономических пунктов, выполнила небольшую триангуляцию по средней протоке Лены и глазомерную съемку ее дельты.

На Черном и Азовском морях после работ Е. И. Манганари до 1871 г. выполнялись частные описи в устьях рек и в припортовых водах. Результаты этих описей использовались для пополнения атласа карт.

В 1871 г. была организована Гидрографическая экспедиция Черного и Азовского морей под общим руководством капитана 1 ранга (позже контр-адмирала) В. И. Зарудного.

Экспедиция состояла из трех отрядов: хронометрического и двух съемочно-промерных. В течение 16 лет она произвела астрономо-геодезические работы на значительной части западного, северного и восточного побережий Черного моря, в Керченском проливе и на берегах Азовского моря. Параллельно с триангуляцией в важнейших районах Черного и Азовского морей выполнялись мензульная съемка, шлюпочный и судовой промер. Результаты работ сразу же находили отражение на картах и планах Севастополя, Одессы, Новороссийска, Батуми, Геническа, Бердянска и Мариуполя (Жданова). Наряду с гидрографическими работами систематически производились метеорологические, гидрологические (за течениями и температурой воды) и магнитные наблюдения. (Краткий исторический очерк гидрографии русских морей. Часть IV, И., 1916.)

На Каспийском море ввиду выявившихся неточностей и недостаточной подробности карт Колодкина и Басаргина с 1856 по 1867 г. была предпринята систематическая опись. Начальник экспедиции капитан 2 ранга (позже контр-адмирал) Н. А. Ивашинцев (Ивашинцов) составил общий план работ, использовав проектные материалы Ф. И. Литке, М. Ф. Рейнеке и астронома О. Струве. По результатам описи было создано 26 карт и несколько планов.

В Тихом океане в течение 1837-1850 гг. офицеры и штурмана Российско-Американской компании продолжали опись Алеутских и Командорских островов, берегов Камчатки и северо-восточной Азии, некоторых участков берегов Аляски. На основании материалов, накопившихся к 1847 г., поручик А. Ф. Кашеваров составил Атлас Восточного океана с Охотским и Беринговым морями, изданный Гидрографическим департаментом в 1850 г. В 1852 г. Атлас российских владений в Северной Америке составил их главный правитель капитан 1 ранга М. Д. Тебеньков. Этот атлас и написанные Тебеньковым гидрографические замечания к нему служили русским мореплавателям до 1867 г., когда Россия уступила свои владения Северо-Американским Соединенным Штатам.

Офицеры Российско-Американской компании выполнили ряд частных описей в Охотском море. Из них следует упомянуть ту, которую в 1846 г. по заданию компании предпринял офицер брига "Константин» поручик А. М. Гаврилов. Сойдя с брига у северо-западного берега Сахалина, Гаврилов на байдарке пересек Амурский лиман и вошел в реку Амур. Затем он попытался пройти к югу от устья Амура, но, встретив отмель, вернулся на корабль. В своем донесении Гаврилов утверждал, что Амур доступен для плавания только мелких шлюпок, а Амурский лиман изобилует мелями и, вероятно, с юга ограничен перешейком. Донесением Гаврилова подтверждалось мнение, что Сахалин - полуостров, в связи, с чем дальнейшие исследования Амурского лимана, как неперспективные, было решено прекратить.

Этому решению не подчинился капитан-лейтенант Г. И. Невельской. Совершив на транспорте "Байкал» плавание из Кронштадта в Петропавловск-на-Камчатке и сдав в этом порту груз, Невельской 30 мая 1849 г. по собственной инициативе направил судно к северной оконечности Сахалина. Оттуда, дождавшись благоприятной погоды, провел транспорт в Амурский лиман и начал его обследование. Опись лимана производилась одновременно с транспорта и шлюпок. В ходе обследования Г. И. Невельской со своими спутниками 22 июля 1849 г. достиг самого узкого места лимана и здесь открыл довольно глубокий пролив, отделяющий Сахалин от материка. Так было доказано, что Сахалин - остров, а Амурский лиман и устье Амура судоходны. В следующем году Невельской основал Николаевский пост и объявил остров Сахалин и весь Приамурский край российскими владениями. Вслед за этим Амурская экспедиция с 1850 по 1855 г. бегло описала Амурский лиман и остров Сахалин. (А. И. Мельчин. Геннадий Иванович Невельской. "Русские мореплаватели». М., 1953.)

Контр-адмирал Константин Николаевич Посьет. 1864-1865 гг. Фото: Деньер, Генрих Иоганн. 8,9х5,4; 24х17,7 см.

С 1862 г. начались более подробные описи устья Амура, Амурского лимана и залива Петра Великого. Здесь с 1866 по 1870 г. астрономические и магнитные наблюдения, опись берегов и промер выполнял лейтенант Старицкий. Его работы продолжил по указанию командующего эскадрой Восточного океана вице-адмирала К. Н. Посьета лейтенант Л. И. Елагин. Наряду с Елагиным и позже его, до 1880 г., опись производили офицеры М. Л. Онацевич, Э. В. Майдель и некоторые другие. Работы выполнялись не только летом, но и зимой, охватив многие участки русских берегов Дальнего Востока.

В 1880 г. была организована Отдельная съемка Восточного океана, и гидрографические работы приняли организованный характер. С особой подробностью летом и зимой велись описи в Амурском лимане и заливе Петра Великого. В некоторых местах Охотского и Берингова морей частные описи и составление планов производили офицеры отряда военных судов; время от времени участие в гидрографических работах принимали также офицеры Сибирского экипажа и портов Восточного океана. Наряду с производством гидрографических исследований велись магнитные и метеорологические наблюдения, измерения температуры на различных горизонтах. (Краткий исторический очерк гидрографии русских морей. Часть I, Спб., 1899.)

Итогом работ, выполненных к 1885 г., явилось составление и издание многочисленных карт, особенно планов заливов и бухт. Из руководств для плавания, изданных на дальневосточные моря, можно указать лоцию Амурского лимана и Татарского пролива, лоции западного берега Японского моря и Сангарского пролива.

Завершая краткий обзор русских гидрографических исследований за время деятельности Гидрографического департамента, необходимо отметить, что, помимо составления и издания морских карт и руководств для плавания по материалам собственных описей, департамент стремился к использованию и иностранных источников. В чертежной к 1840 г. был разработан и затем постепенно осуществлялся план картографирования берегов Норвегии, Немецкого (Северного) моря, иностранных берегов Балтийского моря, юго-западных берегов Европы и Средиземного моря. В 1861 г. началось и многие годы продолжалось составление по лучшим иностранным руководствам обширной так называемой кругосветной лоции для плавания из Балтийского моря к берегам Амура. Лоция выходила отдельными выпусками - тетрадями - вначале на Атлантический океан, а позже - на Индийский и Восточный океаны.

Маячно-лоцмейстерская служба.

После ухода в отставку Л. В. Спафарьева строительство маяков на морях осуществлялось очень медленно. За 20-летний период, с 1840 по 1860 г., в России появилось всего 13 береговых и 6 плавучих маяков, т. е. значительно меньше, чем было построено при Л. В. Спафарьеве (см.). До конца 50-х годов прошлого столетия не делалось и попыток усовершенствовать маячное освещение. Однако поступавшие от мореплавателей жалобы на недостаточную численность маяков и их слабые источники света вынудили Морское министерство обратить внимание на эту важную отрасль Гидрографической службы. В 1856 г. специальная комиссия осмотрела маяки Финского и Рижского заливов и представила заключение о необходимости улучшения техники маячного освещения.

В 1858 г. был выписан из Парижа и установлен на маяке Кокшер первый френелевский аппарат. С этого года френелевская система освещения маяков постепенно стала вводиться как на Балтике, так и на других морях. В 1860 г. в России было 7 аппаратов Френеля, в 1871 г. - 51, в 1874 г. - 64. На переоборудование маяков ежегодно отпускалось от 20 до 100 тыс. рублей.

Прогресс коснулся и самого маячного строительства. Вместо деревянных и каменных маяков стали строить экономически более выгодные чугунные и железные маяки, которые изнутри выкладывались кирпичом. Для предупреждения мореплавателей об опасностях во время тумана береговые и плавучие маяки оборудовались колоколами и другими средствами туманной сигнализации, в том числе паровыми сиренами.

С 1860 г. количество маяков, башен и других средств навигационного оборудования быстро росло. В 1860-1874 гг. на морях России вступили в действие 41 береговой и 7 плавучих маяков. 3 1874 г. был утвержден 16-летний план (1875-1890) постройки и переоборудования береговых и плавучих маяков и портовых огней. Согласно плану в 1890 г. предполагалось иметь 91 береговой и 6 плавучих маяков, 8 портовых огней, 3 перестроенные старые маячные башни, 8 маяков с переоборудованным освещением. Реализация плана началась немедленно, и уже в первом пятилетии заработали новые маяки. Вместо масла стали использовать дешевое нефтяное горючее, обеспечивавшее более сильный свет. На шхерных огнях были установлены новые аппараты с газо-масляным освещением, действовавшие без заправки в течение 10-15 суток.

С ростом количества маяков возникла необходимость упорядочить организацию маячной службы. По инициативе Гидрографического департамента в 70-х годах военные команды на маяках были заменены вольнонаемными смотрителями. Были введены инструкции по несению маячной службы и правила по уходу за маячными лампами и осветительными аппаратами, установлен порядок материальной отчетности, улучшены жилищные условия и быт смотрителей. В 80-х годах гидрографические части на морях при главных командирах портов были преобразованы в дирекции маяков и лоций по примеру уже существовавшей Дирекции маяков и лоций Балтийского моря.

Одновременно со строительством маяков развивалась и сеть плавучих предостерегательных знаков. Прежние лоцбочки заменялись специальными баканами, а вехи с флагами - вехами с топовыми фигурами. Во второй половине прошлого столетия установились существующие и сейчас основные виды вех, выставляемых у опасностей по главным румбам (кардинальная система). Параллельно с кардинальной системой утвердилась и латеральная система ограждения. В 1877 г. произвели опыт: фарватер от Петербурга до Кронштадта оградили светящими буями, на которых использовался сжатый горючий газ. Несколько позже подобные буи появились на Черном и Азовском морях. (И. И. Башмаков. Маячное дело и его историческое развитие. Л., 1925.)

Лоцманская служба в России до 1890 г. не имела единой организации. Архангельские лоцмана с 1862 г. находились в подчинении заведующего гидрографической и маячной частью Архангельского порта, онежские, кемские, керетьские и некоторые другие беломорские- в распоряжении администрации лесопильных заводов, рижские- под началом городской управы, петербургские - в ведении капитана порта, керчь-еникальские - вначале под надзором таможни, а затем еникальского градоначальника, николаевские (на Черном море)-в распоряжении командира порта. Лоцманские сборы на разных морях и в разных портах отличались друг от друга; например, в Архангельском, Либавском, Виндавском и Петербургском портах размер платы за лоцманскую проводку устанавливался в зависимости от осадки судна, а в Рижском, Нарвском, Перновском и Керченском портах - в зависимости от вместимости или водоизмещения.

Профессиональная подготовка лоцманов была неодинаковой. Проводку судов в отдельных районах отечественных вод (по фарватеру реки Печора, у острова Нарген, на подходах к портам Ревель, Аренсбург (Курессаре), Николаев и некоторым другим) осуществляли местные жители. Лоцманское обслуживание в Амурском лимане и Татарском проливе до конца 60-х годов выполняла специальная команда Сибирского флотского экипажа.

В 1877 г. при этом экипаже была учреждена лоцманская школа, в которой, помимо обучения грамоте и лоцманскому делу, давались элементарные сведения по кораблевождению. Позже в некоторых портах в лоцманскую службу стали набирать штурманов, имеющих судоводительские дипломы и стаж плавания.

На все лоцманские общества и артели, а частично и на неофициальных проводников до конца 80-х годов XIX в. возлагались обязанности по ограждению фарватеров и навигационных опасностей плавучими предостерегательными знаками. Необходимое для этого оборудование им предоставляли гидрографические части на морях, портовые, таможенные и другие административные учреждения.

Материальная ответственность лоцманов перед судовладельцами в большинстве лоцманских объединений была коллективной, основанной на принципе кругового ручательства. Убытки, причиненные судовладельцам в связи с авариями их судов по вине лоцманов, возмещались лоцманским обществом, цехом или артелью из специального фонда. Этот фонд, видимо, создавался за счет денежных взносов лоцманов и отчислений от сумм лоцманских сборов.

Условия лоцманской службы на разных морях и в разных портах, так же как и материальное обеспечение лоцманов, существенно различались между собой и определялись местными уставами, положениями и инструкциями. Как правило, лоцмана, состоявшие в объединениях, имели постоянное жалование или заработок в виде определенной части лоцманского сбора. Местные жители, занимавшиеся проводкой судов, получали от судоводителей плату по соглашению. В общем, заработок лоцманов был невысоким, и они в межнавигационный период вынуждены были искать дополнительную работу. Вместе с тем на лоцманов и па проводников - местных жителей - распространялись некоторые льготы, как-то: полное или частичное освобождение от налогов и воинской повинности, обеспечение бесплатного или льготного лечения, выплата пенсионного пособия (в тех объединениях, где имелся соответствующий фонд). (И. Сабо. Лоцманское дело в России. Спб., 1908.)

Гидрометеорологические исследования. В связи с развитием парового флота заметно ослабло внимание к морской метеорологии и океанографии. Среди части офицеров укоренилось мнение, что с появлением паровой машины гидрометеорологические наблюдения в значительной мере утратили свое значение. Жизнь вскоре опровергла эти ошибочные взгляды. Постепенно гидрометеорология заняла прочное место на флоте и стала непременной частью морской службы.

Кроме гидрографических экспедиций, военных, а затем и торговых судов, с середины прошлого столетия к гидрометеорологическим наблюдениям привлекаются морские обсерватории, гидрометеорологические станции, а потом и смотрители маяков. В 1850 г. в этих целях были утверждены обсерватории в Кронштадте, Архангельске и Николаевске-на-Амуре. Для унификации береговых метеорологических и магнитных наблюдений в VI томе "Записок Гидрографического департамента» за 1843 г. было помещено Наставление для делания метеорологических наблюдений в военных портах и об исправлении погрешности корабельных компасов.

Развитию метеорологии на флоте в значительной мере способствовала тесная связь Гидрографического департамента с Главной физической обсерваторией, помощником директора которой был назначен лейтенант М. А. Рыкачев. Имея солидную теоретическую подготовку, полученную в Морской академии, он почти всю свою жизнь посвятил вопросам метеорологии, земного магнетизма, физической географии, воздухоплавания и авиации. Став директором Главной физической обсерватории, академик М. А. Рыкачев создал при ней службу погоды, многое сделал для расширения сети метеорологических станций в России, для составления и издания климатических, магнитных и батиметрических карт и атласов.

В 1874 г. при Главной физической обсерватории было образовано Морское отделение, укомплектованное морскими офицерами. С осени этого же года оно начало передачу штормовых предостережений в русские порты Балтийского моря, потом на озера Ладожское »и Ильмень и значительно позже в порты Черного и Азовского морей. Морское отделение разработало единую методику производства гидрометеорологических наблюдений на судах, систематизировало и обрабатывало материалы этих наблюдений. (В. А. Снежински й. Гидрометеорологическое обеспечение Военно-Морского Флота. "Записки по гидрографии», 1957, № 2.)

Мореходные инструменты. В 40-х годах XIX в. заметно усилилась деятельность мастерской мореходных инструментов при Адмиралтейских Ижорских заводах, чему немало способствовала плодотворная работа управляющего мастерской майора Самойлова. (В то время эта мастерская называлась механическим, или математическим, заведением.) В 1843-1844 гг. под его руководством были изготовлены образцы механического лага и механического лота, кипрегель с дальномером, инклинатор и клинометр. В 1847 г. Самойлов представил два улучшенных компаса и пять секстанов. Эти образцы, особенно секстаны, получили высокую оценку специалистов.

В 1858 г. инструментальная мастерская была отделена от Адмиралтейских Ижорских заводов и переведена в Петербург, в здание Адмиралтейства. С этих пор она перешла в непосредственное распоряжение Гидрографического департамента. В задачу мастерской, помимо изготовления мореходных инструментов, входила проверка всех инструментов перед выдачей их на суда.

С появлением паровых судов со стальным корпусом возникла проблема разработки новых типов магнитных компасов. Для знакомства с постановкой компасного дела в Англии в 1862 г. в Лондон был направлен лейтенант И. И. Белавепец. По возвращении из командировки он в докладе высказал необходимость создания в России специальной компасной обсерватории, которая затем благодаря его стараниям и была учреждена в Кронштадте. На обсерваторию возлагались исследования характера судового магнетизма и поиски способов компенсации его влияния на судовые компасы. Вместе с тем компасная обсерватория, которую возглавил Белавенец, выполняла функции своеобразного научного центра по распространению на флоте знаний по теории компасов и магнитной девиации.

Параллельно с Кронштадтский компасной обсерваторией исследованиями судового магнетизма занимался в Петербурге преподаватель Морской академии капитан-лейтенант И. И. Колонг, который в 1878 г. после смерти И. И. Белавенца взял на себя руководство всей научной работой по теории магнитных компасов. Кронштадтская обсерватория с этих пор стала заниматься только практическими делами - уничтожением девиации на судах Кронштадтского порта.

В 1879 г. Колонг сконструировал и позже усовершенствовал простой и оригинальный прибор - дефлектор, позволивший довольно быстро и надежно измерять девиацию судовых компасов. Он разработал методы вычисления и компенсации девиации, которые стали классическими -и были приняты на всех флотах мира. Значительные труды Колонга по теории девиации были высоко оценены российской Академией наук, которая в 1882 г. удостоила его Ломоносовской премии. (М. М. Блиох. Очерк развития отечественного производства штурманских приборов. "Записки по гидрографии», 1949, № 1.)

УСИЛЕНИЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ГИДРОГРАФИЧЕСКОЙ СЛУЖБЫ (1885-1917)

В конце XIX - начале XX в. усилилась борьба империалистических держав за передел мира. В эту борьбу включилась и Россия, ускорившая темпы своего промышленного развития. Особенно быстро расширялись крупная промышленность и военное судостроение. По принятой в 1881 г. двадцатилетней судостроительной программе Россия к 1900 г. должна была "меть 24 новых эскадренных броненосца, 15 крейсеров и более 140 кораблей других классов. Однако несмотря на развернувшееся строительство военных кораблей, многие отрасли морского ведомства, обслуживавшие флот, по-прежнему не получали необходимого развития.

В таком положении до конца XIX в. находилась и Гидрографическая служба. В 1885 г. в связи с очередной реорганизацией Морского министерства Гидрографический департамент был переименован в Главное гидрографическое управление (ГГУ). Начальником его назначили бывшего директора маяков и лоции Балтийского моря вице-адмирала Р. И. Баженова, который одновременно являлся и председателем Морского ученого комитета.

Смена названия руководящего центра Гидрографической службы не внесла существенных изменений в его деятельность, хотя функции Главного гидрографического управления значительно расширились. В 1886 г. в управлении была учреждена метеорологическая часть.

В 1888 г. Р. И. Баженов ушел в отставку, должность начальника управления занял видный гидрограф генерал-майор Корпуса флотских штурманов Н. Л. Пущин. Через два года Пущин заболел ив 1891 г. умер. Почти год управлением руководил помощник Н. Л. Пущина генерал-майор того же корпуса, крупный специалист-гидрограф К. И. Михайлов. С 1892 г. по июль 1897 г. в должности начальника ГГУ находился бывший командующий Тихоокеанской эскадрой, известный мореплаватель И. Н. Назимов. К. И. Михайлов стал его помощником, а в июле 1897 г. сменил И. Н. Назимова. Официально в должности начальника Главного гидрографического управления К. И. Михайлов, уже генерал-лейтенант, был утвержден 5 апреля 1898 г. и руководил управлением почти до конца 1903 г.

При К. И. Михайлове начался коренной поворот в картографическо-издательской деятельности управления. В 1891 г. чертежная, граверная, литография и печатная были объединены в картографическую часть. С 1897 г. в картографической части начались успешные опыты по печатанию морских карт с алюминиевых печатных форм (альграфия). Введение альграфии знаменовало значительный прогресс в области издания карт. Алюминиевые пластины оказались дешевыми, легкими и удобными в работе по сравнению с литографскими камнями. Их использование позволило упростить процесс переиздания и многокрасочной печати карт, значительно сократить деформацию тиражных оттисков. В 1902 г. на территории Адмиралтейства Главное гидрографическое управление построило новое здание с фотографическим павильоном, приспособленным для репродукционного фотографирования, ввело в действие фотографическое и гальванопластическое отделения, получившие название фотометаллотипных мастерских.

В 1904 г. в картографической части был освоен способ фотоальграфии, позволивший получать печатные формы на алюминии с помощью фотографии. Способ фотоальграфии поднял издание карт на новый, более высокий технический уровень. В частности, этим способом произвели перепечатку иностранных морских карт для обеспечения перехода 2-й Тихоокеанской эскадры с Балтики на Дальний Восток в 1904-1905 гг. С некоторыми изменениями способ фотоальграфии применяется и в настоящее время.

Основные заслуги в техническом перевооружении картографическо-полиграфической базы Главного 'гидрографического управления и во внедрении высокопроизводительной технологии издания морских карт принадлежали непосредственным руководителям картографической части - ее начальнику полковнику Е. Л. Бялокозу и заведующему фото-металлотипными мастерскими полковнику А. В. Янову.

Преобразования коснулись и других отраслей Гидрографической службы.

В 1907 г. в должность начальника управления вступил талантливый организатор гидрографического дела, ученый и известный исследователь арктических морей генерал-лейтенант А. И. Вилькицкий. Путем широкой популяризации Гидрографической службы Вилькицкий добился двойного увеличения бюджета ГГУ. В 1910 г. кредиты, отпускавшиеся Гидрографической службе, составили 4,5 млн. руб. Эта сумма позволила шире развернуть работы, улучшить навигационное ограждение, укрепить производственные мастерские, наметить широкую перспективу развития гидрографии.

За время плодотворной 6-летней деятельности Вилькицкого, продолжавшейся до 1913 г., были осуществлены важные мероприятия по расширению и улучшению деятельности Гидрографической службы:

- в 1908 г. присоединена к Картографической части типография Морского министерства;

- в 1910 г. разработан 30-летний план гидрографических работ в целях приведения карт отечественных морей в состояние, удовлетворяющее требованиям мореплавания;

- в 1910 г. разработан 10-летний план маячных работ;

- в 1911 г. проведена реорганизация Картографической части и образованы в результате этого картографические мастерские во главе с редакцией карт, редакция лоций и извещений мореплавателям;

- в 1912 г. образован Корпус гидрографов " при Главном гидрографическом управлении открыт штурманский офицерский класс.

В эти же годы были расширены метеорологические и гидрологические исследования на морях и усовершенствована мастерская мореходных инструментов, усилены работы по компасному и магнитному делу, построена магнитная обсерватория и составлены магнитные карты морей.

Помимо этого, А. И. Вилькицкий добился представительства Главного гидрографического управления в Постоянной международной ассоциации судоходных конгрессов, а также на международных выставках, конгрессах и конференциях по гидрографии, мореплаванию и географии. Важно заметить, что Международная морская конференция 1912 г. проводила свою работу в Петербурге в здании ГГУ.

Ко времени проведения этой конференции русская гидрография достигла европейского уровня развития, а в методах производства гидрографических работ и разработке способов определения места корабля в море даже опережала гидрографические службы многих европейских государств. Руководители французской и итальянской гидрографии - делегаты конференции - дали особенно высокую оценку русским компасам, приборам для магнитных измерений, роторепродукциониым методам издания карт и русским приемам промера районов со сложными очертаниями берегов и расчлененным рельефом дна. При этом они отметили образование в России талантливой группы гидрографов, особо выделив заслуги самого Вилькицкого. (С. И. Блинов и И. В. Мессер. Столетие Гидрографического управления. "Записки по гидрографии», т. 53 (юбилейный), 1927.)

А. И. Вилькицкий в полном расцвете творческих сил скоропостижно скончался 26 февраля 1913 г. После него начальником управления стал бывший начальник Гидрографической экспедиции Восточного океана генерал-лейтенант (позже полный генерал) Корпуса гидрографов М. Е. Жданко. Деятельность Жданко протекала в основном в годы первой мировой войны и была весьма напряженной, направленной на выполнение оперативных заданий действующих Балтийского и Черноморского флотов. Гидрографические исследования здесь были прекращены.

Работали только Гидрографическая экспедиция Восточного океана и экспедиция Северного Ледовитого океана на ледокольных судах "Таймыр» и "Вайгач». Самоуправление сосредоточило усилия на составлении и издании морских карт военного назначения (в основном на Балтийском море), изготовлении штурманских, артиллерийских приборов и инструментов, снабжении ими военных кораблей.

Февральская революция, приведшая в движение все слои населения страны, всколыхнула и личный состав Главного гидрографического управления и его производственных частей. 8 (21) марта 1917 г. состоялось общее собрание служащих Главного гидрографического управления с картографическими мастерскими, постановившее "для нужд политического, морального и экономического значения» организовать Союз служащих ГГУ. 14 (27) марта общим собранием был избран Исполнительный комитет Союза (Исполком Гидрографии).

12 (25) апреля 1917 г. в должность начальника ГГУ вступил назначенный по представлению общественности генерал-майор Е. Л. Бялокоз. Несмотря на трудности военного времени, Бялокоз предпринимал меры для улучшения технического оснащения картографических мастерских и обеспечения их необходимыми материалами, строил планы по улучшению организации всей Гидрографической службы, самого управления и его производственных частей. В июле 1917 г. под руководством Е. Л. Бялокоза началась разработка проекта образования гидрографических управлений на морях с предоставлением им самостоятельности в решении местных вопросов обеспечения безопасности кораблевождения. Вместе с тем Бялокоз проявлял заботу об улучшении положения личного состава, стремясь к тому, чтобы работа протекала в спокойной обстановке, а сами рабочие и служащие имели материальный достаток и были уверены в завтрашнем дне.

Коренные изменения в развитие Гидрографической службы и в судьбы ее работников в центре и на периферии внесла только Великая Октябрьская социалистическая революция.

Гидрографические работы. Морские карты и руководства для плавания. На Балтийском море гидрографические работы, продолжавшиеся Отдельной съемкой до 1908 г., носили частный характер. Лоцманским и маячным ведомством Финляндии с участием русских гидрографов в течение 1890-1910 гг. была выполнена систематическая опись южной части восточного берега Ботнического залива, основанная на триангуляции и включавшая в себя мензульную съемку береговой линии, подробный промер и гидрографическое траление.

В 1908 г. для систематического изучения Балтийского моря была организована экспедиция под командованием полковника Е. Л. Бялокоза. Астрономо-геодезические работы начались с определения основного пункта на острове Аланд и измерения базиса. Ведущий ряд триангуляции с острова Кимито (Чемиё) был перекинут, затем на материк и продолжен к востоку от полуострова Гангут (Ханко). Вслед за развитием триангуляции выполнялись съемка и промер. Съемка производилась мензулой в масштабе 1:16 800 с изображением .рельефа суши в горизонталях. Промер выполнялся со шлюпок, с паровых и моторных катеров; междугалсовые расстояния назначались 30-50 саж., а на фарватерах 10-15 саж. Измерением Николайстадского базиса в 1910 г. Лоцманским и маячным ведомством Финляндии было начато систематическое гидрографическое обследование северной части восточного берега Ботнического залива до Торнео.

Первая мировая война прервала -работы экспедиции. Она вместе с Комиссией по обзору финляндских шхер перешла в подчинение Балтийского флота и выполняла его оперативные задания, в частности проложила в северной части Финского залива продольный шхерный фарватер для плавания линейных кораблей. (С. И. Блинов и И. В. Мессер. Столетие Гидрографического управления. "Записки по гидрографии», т. 53 (юбилейный), 1927.)

Из 115 карт, составлявших в 1914 т. картографическую коллекцию Балтийского моря, только 29 карт были изданы после 1908 г. (Здесь и в последующем указывается количество карт только открытого издания.) Из них 14 карт были составлены на восточное побережье Ботнического залива по работам Лоцманского и маячного ведомства Финляндии 1873-1907 гг., 10 карт Або-Аландских шхер по работам 1839-1908 гг. и 5 карт Финского залива - по работам экспедиции Ф. Ф. Шуберта. Эта коллекция карт в годы войны пополнилась за счет составления и издания небольшого числа временных карт для военных кораблей. Руководствами для плавания в Балтийском море служили лоция русского берега Балтийского моря издания 1905 г., руководство для плавания Балтийским морем (3 части) издания 1888-1906 гг. и выпущенная перед войной лоция шхер Финского и Ботнического заливов.

В Белом море гидрографические работы, выполнявшиеся в течение 1887-1911 гг. Отдельной съемкой, сосредоточивались преимущественно в Онежском заливе, в устьях Двины и Мезени, у Летнего берега, в Лумбовском заливе и на отдельных участках Кандалакшского залива. Они основывались на локальных триангуляциях, при этом мензульная съемка производилась в очень узкой береговой полосе, а промер, как правило, - по фарватерам.

В 1912 г. под руководством капитана 2 ранга Н. Н. Матусевича было начато новое систематическое обследование Белого моря. Однако в связи с войной удалось выполнить лишь некоторые работы: проложить ряд триангуляции по Летнему берегу, снять мензулой устье Двины, произвести морскую съемку восточного берега моря, оборудовать навигационные знаки на Терском берегу от острова Сосновец до мыса Святой Нос, начать траление и оборудование фарватера в Кандалакшском заливе. К 1917 г. в картографической коллекции Белого моря насчитывалось 11 путевых и 30 частных карт и планов. В качестве основного руководства для плавания служило исправленное, дополненное и переизданное в 1883 г. Гидрографическое описание северного берега России (М. Ф. Рейнеке). После годичных регулярных 'наблюдений за колебаниями уровня моря, начатых в 1909 г. с помощью, установленного в Кеми мареографа, стал издаваться "Ежегодник приливов Белого моря».

В Баренцевом море до 1905 г. гидрографические работы носили случайный характер и выполнялись офицерами военных судов, посылавшихся для охраны морских промыслов. В 1887 г. лейтенант А. И. Вилькицкий в становище Малые Кармакулы (Новая Земля) провел гравиметрические наблюдения, в 1889-1896 гг. поручик Астафьев и лейтенанты М. Е. Жданко и А. М. Бухтеев определили ряд астрономических пунктов на Новой Земле. В 1898-1904 гг. Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана произвела несколько описей в юго-восточной части Баренцева моря. В 1912-1913 гг. за время зимовки полярной экспедиции на судне "Св. Фока» ее начальник старший лейтенант Г. Я. Седов определил пять астрономических пунктов и в очень тяжелых условиях похода произвел маршрутную съемку северо-западного берега Новой Земли,

В 1905 г. была организована Отдельная съемка Мурманского побережья, возглавленная капитаном 2 ранга А. М. Бухтеевым. В Кольском заливе в 1904 г. был определен основной астрономический пункт, измерен базис и от него развита триангуляционная сеть, соединенная с норвежской триангуляцией, а затем продолженная на восток. Вслед за триангуляцией были выполнены мензульная съемка и промер в Мотовском и Кольском заливах. Одновременно с гидрографическими работами производились наблюдения над колебанием уровня моря, позволившие составить по ним "Ежегодник приливов».

В 1917 г. в Каталоге карт и книг Главного гидрографического управления насчитывалось 50 карт Баренцева моря, главным образом на берега Мурмана и юго-восточной части моря. Из них 20 карт представляли собой планы, составленные по материалам работ Отдельной съемки 1905-1914 гг. и Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана 1898-1904 гг. Основой остальных карт послужили материалы описей прошлого столетия. Руководством для плавания в Баренцевом море являлись достаточно подробная лоция Мурманского берега издания 1901 г., материалы к лоции Северного Ледовитого океана и Новой Земли издания 1903 г. и лоция Самоедского берега Северного Ледовитого океана от мыса Канин Нос до острова Вайгач издания 1896 т.

В Карском море для обследования и оборудования морского пути к устьям рек Обь и Енисей в 1893-1905 гг. был произведен ряд гидрографических работ. В 1893 г. для доставки из Англии в устье Енисея рельсов для строящейся Сибирской железной дороги комитет этой дороги организовал экспедицию, которая выполнила некоторые попутные гидрографические работы в Карском море и па Енисее (начальник - лейтенант Добротворский). В течение 1894-1905 гг. тот же комитет финансировал экспедицию подполковника А. И. Вилькицкого (позже А. И. Варнека и Ф. К. Дриженко), которая с 1898 г. получила название Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана. За 12-летний период деятельности эта экспедиция описала на базе астрономических пунктов Енисейский залив и Обскую губу, проверила существующие карты реки Енисей от устья до Туруханска, произвела мензульную съемку и промер пролива Югорский Шар, а также судовой попутный промер, морскую съемку берегов северной части Байдарацкой губы, западного и северного берегов полуострова Ямал и северного берега острова Белый, выполнила морскую съемку западного и восточного берегов острова Вайгач и мензульную съемку его северного берега, судовой промер в проливе Карские Ворота. Помимо этого, экспедиция в Обь-Енисейском районе на 17 пунктах определила элементы земного магнетизма, на 9 пунктах произвела гравиметрические наблюдения, установила навигационные знаки в проливах Карские Ворота и Югорский Шар и на берегах Карского моря до Енисея.

Берега Карского моря от устья Енисея до полуострова Таймыр с архипелагом Норденшельда были частично описаны в 1901 г. русской полярной экспедицией под руководством Э. В. Толля на яхте "Заря». Еще раньше (1885-1886) экспедиция Академии наук под руководством А. А. Бунге и Э. В. Толля исследовала район устья реки Яна и Новосибирские острова.

Побережье Северного Ледовитого океана от мыса Челюскин до мыса Дежнева с Новосибирскими и Медвежьими островами и островом Врангеля в 1910-1915 гг. с некоторыми перерывами было обследовано гидрографической экспедицией на ледокольных судах "Таймыр» и "Вайгач». С 1910 г. экспедиция под командованием генерал-майора И. С. Сергеева, а затем капитана 2 ранга Б. А. Вилькицкого, базировавшаяся во Владивостоке, ежегодно с началом навигации выходила в район к западу от мыса Дежнева для изучения льдов, производства морской описи, метеорологических, гидрологических и других наблюдений. В 1914- 1915 гг. после зимовки у северо-западных берегов Таймыра ледоколы пробились к острову Диксон и 3 сентября 1915 г. прибыли в Архангельск, завершив первое сквозное плавание по Северному морскому пути с востока на запад. В итоге почти G-летней деятельности экспедиции были получены богатейшие гидрографические, метеорологические, гидрологические, биологические и другие материалы. Эта экспедиция прославила себя не только научными исследованиями Северного Ледовитого океана, но и открытием к северу от Таймырского полуострова обширного архипелага, получившего название Северная Земля. В экспедиции участвовало несколько замечательных русских гидрографов, в том числе видные впоследствии советские ученые-полярники Н. И. Евгенов и А. М. Лавров.

Итог гидрографических работ, произведенных вдоль берегов Северного Ледовитого океана от проливов Карские Ворота и Югорский Шар до Берингова пролива, нашел отражение в коллекции карт, изданных Главным гидрографическим управлением. В 1917 г. в этой коллекции имелось 12 карт, 4 листа планов и атлас реки Енисей на 12 листах. Руководством для плавания в этой части океана служили материалы к лоции Северного Ледовитого океана, Карского моря и Новой Земли издания 1903 г.

На Черном и Азовском морях гидрографические работы с 1887 по 1908 г. продолжала Отдельная съемка. За этот период с незначительными пропусками была закончена подробная, основанная на триангуляции опись Азовского моря и русских берегов Черного моря, за исключением Кавказского берега от Поти до Батуми. Иностранные же берега Черного моря после работ экспедиции Е. П. Манганари были обследованы лишь на отдельных небольших участках и нуждались в новой систематической описи. В 1890-1891 гг. экспедиция под руководством полковника И. Б. Шпиндлера собрала обширный материал по гидрологии Черного и Азовского морей и по рельефу удаленных от берега частей морского дна. В 1908 г. гидрографические работы на Черном и Азовском морях значительно сократились и до 1914 г. продолжались Отдельной гидрографической партией.

Результатом работ, выполненных в этих морях, явилась достаточно полная коллекция морских карт. К 1917 г. ГГУ было издано более 60 карт Черного и Азовского морей, из которых недостаточно достоверными считались лишь некоторые карты, составленные до последней четверти XIX в. В 1903 г. была переиздана с исправлениями и дополнениями лоция Черного и Азовского морей. (С. И. Блинов и И. В. Мессер. Столетие Гидрографического управления. "Записки по гидрографии», т. 53 (юбилейный), 1927.)

На Каспийском море после систематической описи экспедиции Н. А. Ивашинцева до 1909 г. выполнялись лишь частные, незначительные гидрографические работы. В 1909 г. была образована Отдельная съемка моря под командованием капитана 2 ранга И. А. Бровцына. Работы велись в наиболее важных для судоходства районах. В картографической коллекции Каспийского моря, насчитывавшей к 1917 г. 32 карты, новыми были только 10 карт; остальные, составленные по материалам работ экспедиции Н. А. Ивашинцева, сильно устарели ввиду значительных изменений береговой линии и рельефа дна. В качестве руководства для плавания на Каспийском море служила лоция Н. А. Ивашинцева, переизданная в 1897 г., с дополнением 1906 г.( А. Бухтеев. Очерки последовательного хода и современного состояния описи русских морей. "Записки по гидрографии», вып. XXX, 1909.)

В Тихом океане систематические гидрографические работы до 1898 г. выполнялись Отдельной съемкой и в основном охватывали залив Петра Великого и побережье к югу от него. Они были основаны на триангуляции и включали в себя мензульную съемку и прибрежный (шлюпочный) промер. Одновременно с систематической описью проводились отдельные работы у юго-западного и восточного берегов острова Сахалин, в Амурском лимане и Тауйскои губе. Наряду с работами Отдельной съемки гидрографы Владивостокского порта обследовали промером устье реки Амур, Амурский лиман и весь водный путь по Амуру от устья до реки Сунгари. Офицеры Тихоокеанской эскадры произвели много частных описей вдоль побережья Японского моря от мыса Поворотный до Амурского лимана, в самом лимане, у южного и восточного берегов Сахалина, на Камчатке, в Охотском и Беринговом морях. Офицеры корвета "Витязь» под командованием капитана 1 ранга С. О. Макарова в 1887-1888 гг. произвели значительный по площади судовой промер внешней части залива Петра Великого.

Помимо описей, необходимо отметить маршрутные съемки побережья Охотского моря от Николаевска-на-Амуре до Охотска и некоторых районов побережья Камчатки, выполненные в 1895-1898 гг. участником временной Охотско-Камчатской горной экспедиции штабс-капитаном Лелякиным. Одновременно со съемкой Лелякин определил 38 астрономических пунктов и в нескольких местах измерил элементы земного магнетизма.

В 1898 г. Отдельная съемка стала называться Гидрографической экспедицией Восточного океана. Возглавлявшаяся полковником М. Е. Жданко, экспедиция сосредоточила гидрографические работы в Желтом море для обеспечения Тихоокеанской эскадры, базировавшейся на Порт-Артур. На основе рекогносцировочной описи южного и юго-западного берегов Квантунского полуострова, районов Корейского побережья и островов, а также морского промера Желтого моря были составлены и изданы 22 новые карты.

Русско-японская война прервала работы экспедиции. Находившиеся в Порт-Артуре гидрографические суда разделили печальную участь других кораблей и судов русского флота на Дальнем Востоке. Некоторые офицеры-гидрографы приняли участие в боях с японцами на суше и море. Среди них отличился директор маяков и лоции Желтого моря лейтенант Модест Васильевич Иванов. С началом военных действий М. В. Иванова по личной просьбе перевели на канонерскую лодку штурманом, он принимал участие в бою, был ранен. С мая 1904 г. Иванов возглавлял траление внешнего рейда Порт-Артура и фарватеров; были обезврежены сотни японских мин. Позже он участвовал в боях на восточном участке сухопутного фронта обороны Порт-Артура. Командуя ротой моряков-десантников, снова был ранен, попал в плен, но вскоре был освобожден и отправлен на лечение в Россию. За боевые заслуги М. В. Иванов удостоен золотого оружия с надписью "За храбростью. Интересно сложилась дальнейшая судьба этого гидрографа. К началу Великой Октябрьской социалистической революции, будучи капитаном 1 ранга, он командовал 2-й Балтийской бригадой крейсеров. В октябрьские дни 1917 г. перешел на сторону революционного народа, в ноябре того же года по указанию В. И. Ленина был назначен на должность управляющего Морским министерством. Постановлением 1-го Всероссийского съезда военного флота за преданность народу и революции М. В. Иванов был произведен в контр-адмиралы. (Г. Б. Ольдерогге. Модест Иванов. М., Воениздат, 1969.)

С окончанием русско-японской войны Гидрографическая экспедиция Восточного океана занималась описью восточного берега Камчатки, обследовала фарватеры в Амурском лимане. С приобретением в 1908 г. транспорта "Охотск» экспедиция приступила к морской съемке берегов Охотского моря. С 1913 г. работы по этой описи продолжались под руководством нового начальника полковника Б. В. Давыдова и не прерывались в течение всей первой мировой войны.

Результатом гидрографических исследований на дальневосточных морях явилось то, что к 1917 г. в картографической коллекции Тихого океана насчитывалось 80 навигационных карт. Однако в значительной части путевые карты имели масштаб около 1:500 000 и мельче, основывались на не очень точной морской съемке, более половины карт было составлено по материалам описей прошлого столетия. Важно отметить то, что для обеспечения плавания в Охотском море и у русских берегов Японского моря имелось 16 путевых карт, тогда как на район от мыса Лопатка до мыса Дежнева было издано всего 7 мелкомасштабных карт. Из наиболее современных руководств для плавания можно указать лоцию северо-западной части Восточного океана от порта Фузан (Пусан) в Корее до Амурского лимана, лоцию Охотского моря (3 части) издания 1902-1906 гг. и лоцию Командорских островов и восточного берега Камчатки издания 1898 г.( Д. Бухтеев. Очерки последовательного хода и современного состояния :писи русских морей. "Записки по гидрографии», вып. XXX, 1909.)

Маячно-лоцмейстерская служба. 16-летний (1875- 1890) план строительства маяков и огней был завершен в 1891 г. Однако их было еще далеко не достаточно, чтобы удовлетворить потребности мореплавания. Ввиду этого Главное гидрографическое управление разработало новый, 6-летний план маячного строительства, добившись выделения для его реализации 1,5 млн. руб. Большая часть этих средств отпускалась на постройку маяков в Тихом океане, в Черном и Азовском, Белом, Балтийском и Каспийском морях.

Заметно увеличилось число средств туманной сигнализации. Продолжала улучшаться служба на маяках; метеорологические наблюдения приобрели более систематичный характер, расширилась их программа. В конце 90-х годов на всех береговых маяках были учреждены гидрометеорологические станции, а на плавучих маяках - гидрологические станции. Многие береговые и даже островные маяки получили телефонную связь с ближайшими почтово-телеграфными станциями.

Наряду со строительством маяков продолжались работы по улучшению маячной осветительной техники. К 1903 г. почти все большие маяки на морях России и шхерные огни имели новое керосинокалильное освещение. В 1908 г. успешно завершились опыты по использованию для освещения (и даже отопления) Кокшерского (Кери) маяка местного природного газа. В дальнейшем получило широкое распространение ацетиленовое освещение, вначале на буях, шхерных и створных огнях, а затем уже и на маяках. Впервые в России ацетилен применили в 1912 г. на Наргенском маяке в Каспийском море.

В 1910 г. был разработан новый 10-летний план маячных работ, который в 1914 г. подвергся детальному пересмотру и расширению. Стоимость плановых работ по переустройству существующих и постройке новых маяков, огней, знаков и средств туманной сигнализации составляла более 12 млн. руб. Большая часть этой суммы выделялась на маячное строительство в Тихом океане.

Начавшаяся в 1914 г. первая мировая война сорвала план маячных работ. Исключением явились только Баренцево море в районе Мурманского берега и Белое море, навигационное значение которых резко возросло в связи с увеличением грузоперевозок из-за границы в Мурманск, Архангельск и другие порты. За 1914-1917 гг. на Мурманском берегу и берегах Белого моря было установлено более 30 в основном автоматически действующих ацетиленовых огней, в том числе и створных.

Лоцманская служба. С утверждением 1 мая 1890 г. Положения о морских лоцманах лоцманская служба па морях России получила единую организацию. С этого времени она перешла в ведение Морского министерства под общее руководство и надзор Главного гидрографического управления. Было создано шесть лоцманских округов: Беломорский, Балтийский, Кронштадтский, Черноморский, Каспийский и Восточный. Обязанности начальников одних лоцманских округов исполняли директора маяков и лоций (в Беломорском, Балтийском и Каспийском округах), других - главные командиры портов (в Кронштадтском, Черноморском и Восточном округах). Петербургские лоцмана до организации своего лоцманского округа находились в подчинении начальника Петербургского торгового порта.

На основе Положения о морских лоцманах отдельные лоцманские общества, товарищества и другие объединения разрабатывали свои частные уставы, в которых учитывались местные особенности лоцманской службы. С течением времени Положение о морских лоцманах и частные лоцманские уставы пересматривались. В 1917 г. лоцманские общества и другие объединения лоцманов были упразднены, а лоцмана на положении военнослужащих перешли в подчинение Главного гидрографического управления. (И. Сабо. Лоцманское дело в России. СПб., 1908.)

Гидрометеорологические исследования. На образованную при Главном гидрографическом управлении в 1886 г. метеорологическую часть возлагались две основные задачи:

1) руководство сетью береговых гидрометеорологических станций (главным образом при маяках) и гидрометеорологическими наблюдениями на судах;

2) обработка материалов наблюдений в целях составления физико-географических обзоров для лоций.

Персонал метеорологической части был небольшой. Первые 22 года (1886-1907) ее возглавлял крупный ученый гидрограф И. Б. Шпиндлер. Последующие 6 лет (1907-1912) руководство метеорологической частью, переименованной в 1907 г. в гидрометеорологическую часть, осуществлял моряк, впоследствии выдающийся советский географ, почетный президент Всесоюзного Географического общества, член Академии наук СССР Ю. М. Шокальский.

Несмотря на то, что число гидрометеорологических станций па морях постепенно росло, оборудование их было скудным, а качество наблюдений оставляло желать лучшего. Наблюдения проводили смотрители, а часто и вахтенные служители маяков, слабо знающие гидрометеорологию. Специальных наблюдателей имели только Севастопольская морская обсерватория и гидрометеорологическая станция во Владивостоке.

На кораблях флота и в гидрографических экспедициях мало уделялось внимания гидрологическим исследованиям и глубоководным измерениям. Крупные русские океанографические исследования производились лишь отдельными экспедициями: экспедицией 1886-1889 гг. па корвете "Витязь» под командованием С. О. Макарова, океанографической экспедицией Шпиндлера 1890-1891 гг. в Черном, Азовском, Мраморном и Каспийском морях и Гидрографической экспедицией Северного Ледовитого океана 1910 - 1915 гг. на ледокольных пароходах "Таймыр» и "Вайгач».

Уместно при этом заметить, что первая экспедиция была организована по личной инициативе С. О. Макарова, вторая - по инициативе Русского Географического общества и лишь третья - Главным гидрографическим управлением.

Незадолго до первой мировой войны гидрометеорологическую службу при содействии И. Б. Шпиндлера и некоторых других ученых организовал Отдел торговых портов Министерства торговли и промышленности. Этой службой в 1911 -1913 гг. были учреждены центральные станции в Петровске (Махачкале) и Архангельске. С организацией гидрометеорологических наблюдений в портах объем информации заметно увеличился, но в целом гидрометеорологическая служба в России к началу первой мировой войны находилась на невысоком уровне.

В ходе войны потребовалось специальное гидрометеорологическое обеспечение военных кораблей, авиации и артиллерии, к чему гидрометеорологическая служба оказалась неподготовленной. Дл я гидрометеорологического обеспечения армии и флота в 1915 г. было образовано Главное военно-метеорологическое управление (Главмет) во главе с директором Главной физической обсерватории, бывшим военным моряком Б. Б. Голицыным. В 1916 г. в связи со смертью Голицына пост директора ГФО и начальника Главмета занял академик А. Н. Крылов. Конкретные задачи гидрометеорологического обеспечения Балтийского флота во время войны решали Главная физическая обсерватория, гидрометчасть Главного гидрографического управления и Отдел торговых портов; на Черном море - сформированный в Севастополе Чермет и на Севере - Гимецентр Отдела торговых портов в Архангельске.

Война вызвала ускоренное развитие гидрометеорологии как науки. В эти годы Б. И. Мультановский разработал метод долгосрочных прогнозов погоды, а А. А. Фридман к расчетам погоды впервые применил положения гидродинамики. В 1917 г. вышел из печати замечательный труд Ю. М. Шокальского "Океанография», содержащий полный свод знаний того времени о Мировом океане. (В. А. Снежинский. Гидрометеорологическое обеспечение Военно-Морского Флота. "Записки по гидрографии», 1957, № 2.)

Штурманские приборы. С передачей в 1888 г. Главному гидрографическому управлению заведования компасным и магнитным делом научные исследования в области девиации магнитных компасов еще более расширились. В 1894 г. вышли из печати разработанные И. И. Колонгом формулы, позволившие уничтожать четвертную и полукруговую девиацию и определять ее дефлектором, не прибегая к пеленгованию береговых объектов, при этом уничтожение полукруговой девиации было доведено до совершенства и делалось на ходу судна.

На основе научных разработок И. И. Колонга и его сотрудников мастерская мореходных инструментов совершенствовала магнитные компасы и снабжала их приборами для уничтожения девиации. В период с 1900 по 1917 г. были сконструированы 5-дюймовый (127-мм) и 8-дюймовый (203-мм) магнитные компасы, которые и в настоящее время еще используются на судах.

Кроме магнитных компасов, мастерская мореходных инструментов продолжала изготовление и ремонт секстанов, механических лагов, протракторов, гидрометеорологических, астрономических, геодезических и других инструментов. С 1904 г. в мастерской началось изготовление морских часов. Большая заслуга в развитии производства штурманских приборов и инструментов, расширении и укреплении самой мастерской принадлежала А. И. Вилькицкому.

В заключение краткого очерка развития русской гидрографии до Великой Октябрьской социалистической революции следует еще раз подчеркнуть, что в экономически отсталой царской России Гидрографическая служба развивалась медленно и неравномерно. Тем не менее, гидрографы внесли неоценимый вклад в изучение, картографирование и навигационное оборудование морей, создание штурманских приборов и инструментов.

Советские моряки отдают дань глубокого уважения видным руководителям русской Гидрографической службы Г. А. Сарычеву, Ф. Ф. Шуберту, М. Ф. Рейнеке и А. И. Вилькицкому, высоко ценят большие заслуги в развитии русской гидрографии Ф. И. Соймонова, А. И. Нагаева, Л. В. Спафарьева (см.), П. Ф. Анжу, Ф. И. Врангеля, Ф. Ф. Матюшкина, И. К. Пахтусова, А. К. Циволько, С. А. Моисеева, Е. И. Манганари, А. И. Борисова; М. А. Ивашинцева, А. И. Варнека, А. М. Бухтеева, М. Е. Жданко, Г. Я. Седова, Н. И. Евгенова, Б. В. Давыдова и других, гордятся, что в гидрографическом и гидрометеорологическом изучении Мирового океана участвовали крупнейшие русские океанографы и метеорологи С. О. Макаров, М. А. Рыкачев и И. Б. Шпиндлер, что в составе Главного гидрографического управления работали замечательные моряки-ученые И. II. Белавенец, И. П. Колонг, Ю. М. Шокальский и начинавший свою деятельность в Гидрографической службе А. Н. Крылов.

1885-1917 гг. характеризуются развернутым строительством маяков и усовершенствованием маячной техники, крупными достижениями в компасном деле и прогрессом в издании морских карт. Русские компасы и морские карты в конце XIX в. получили международное признание и удостаивались на всемирных выставках высоких наград. Оживились в этот период и гидрометеорологические исследования.

Несмотря на значительный прогресс всех отраслей русской Гидрографической службы в конце XIX - начале XX в., она не могла все же привести гидрографическую изученность, картографию и навигационное оборудование морей в состояние, удовлетворяющее требованиям мореплавания. Неплохо были изучены лишь Черное и Азовское моря; огромные же пространства северных и дальневосточных морей, Каспийское и даже давно изучаемое Балтийское море требовали новых капитальных гидрографических исследований и обстоятельного картографирования.

Большая часть из общего количества 557 русских морских карт, находившихся на снабжении, (В Каталоге карт и книг на 1 января 1913 г. числилось порядка 400 адмиралтейских номеров карт. В это число не вошли карты для обеспечения боевой деятельности флота.) устарела, многие карты были малоподробны. В лучшем положении находилась коллекция руководств и пособий для плавания. 14 лоций и 25 томов материалов по лоциям содержали достаточно современные физико-географические и навигационно-гидрографические описания отечественных и сопредельных вод, а 6 томов описаний маяков и знаков, 70 других пособий давали необходимые мореплавателям справочные сведения. Для обеспечения перехода из Кронштадта во Владивосток служило 14-томное руководство для плавания.

В 1917 г. на морях России имелось около 150 маяков и светящих знаков, которые были установлены в районах оживленного морского судоходства. На огромном протяжении берегов Северного Ледовитого океана (от Канина Носа до Берингова пролива) не было ни одного маяка и светящего знака; на побережье Тихого океана от мыса Дежнева до южной оконечности Камчатки •существовал только один Петропавловский маяк, обеспечивавший подход к Авачинской губе, а в Охотском море действовал единственный маяк Елизаветы на северной оконечности острова Сахалин; недостаточное развитие имела сеть плавучих предостерегательных знаков, особенно светящих.

В 1917 г. общее число морских гидрометеорологических станций, находившихся в ведении Главного гидрографического управления, едва достигало 90. Их было недостаточно для надежного гидрометеорологического обеспечения флота.

Многообразные и сложные вопросы навигационно-гидрографического и гидрометеорологического обеспечения флота коренным образом пришлось решать советской Гидрографической службе.