Война тевтонских рыцарей с гуситами

На соборе на Констанцском

Богословы заседали.

Осудив Иоганна Гуса,

Казнь ему изобретали.

Аполлон Майков.

"Приговор (Легенда о Констанцском соборе)».

а) Зачин

После разгрома войска Тевтонского Ордена Пресвятой Девы Марии и его союзников польско-литовским воинством при Танненберге в 1410 г. Ордену, лишившемуся части своих владений, пришлось платить победителям огромную контрибуцию. Денег взять было негде - в частности, вследствие запрета иудеям проживать на орденских землях, в то время, как главный противники Ордена Пресвятой Девы - чрезвычайно гостеприимные к иудеям Польша и Литва, слившиеся со временем в объединенное Польско-Литовское государство – "asylium judaeorum» /1/ - пользовались у иудейских ростовщиков широчайшим кредитом. Между прочим, по старинному сказанию, первым польским королем был избран иудей Аврам Парховник (Порховник), вскоре, впрочем, уступивший корону крестьянину Пясту - основателю древнейшей польской королевской династии! Но это так, к слову.

В результате вставших перед ним военно-политических и финансовых проблем, Орден Приснодевы Марии оказался настолько ослаблен, что против него взбунтовались его же собственные подданные- немецкого происхождения! - горожане и - самое главное! - светские рыцари-вассалы Ордена Девы Марии (еще до танненбергского разгрома основавшие тайный "Союз Ящериц(ы)», стремившийся к свержению орденской власти), объединившиеся с другими сословиями орденского государства, в том числе с мятежным бюргерским "Союзом городов», в так называемый "Прусский союз», захватившие изменой большинство орденских замков и призвавшие на помощь польского короля.

Неверные вассалы Тевтонского Ордена, во главе которых встал рыцарь Ганс фон Байзен, стремились заменить для себя твердую орденскую власть польско-литовский "шляхетной вольностью». Горожане восстали, поскольку были недовольны возросшими поборами, необходимыми для выплаты польско-литовской коалиции огромной контрибуции, и недопущением их к управлению государственными делами (когда же глава Ордена, Верховный магистр брат Генрих Рейсс фон Плауэн попытался удовлетворить их требования и привлечь бюргеров к управлению государством, он столкнулся с "непримиримой оппозицией» в лице орденских рыцарей, отстранивших его от власти и заключивших в узилище).

Знак Ордена Дракона Сигизмунда Венгерского.

Вариант знака Ордена Дракона.

Клейнод (нашлемное украшение) рыцаря Ордена Дракона Милоша Обилича.

Герб Лазаревичей со знаком Ордена Дракона.

Для борьбы с восставшими, составлявшими до сих пор основную военную силу Тевтонского Ордена, Верховный магистр - верный сын римско-католической Церкви - уже не мог призвать на помощь иноземных крестоносцев, готовых обнажить меч только против язычников, но уж никак не против своих собратьев по вере, да еще и вчерашних орденских вассалов! Пришлось прибегнуть к помощи наемников, которые стоили немалых денег. В результате орденская казна была окончательно опустошена. Тогда наемники, главным образом моравяне, силезцы и чехи, оборонявшие орденскую столицу Мариенбург-на-Ногате, в связи с задержкой выплаты им жалования, за деньги открыли ворота полякам. Войны с взбунтовавшимися подданными и Польско-Литовским государством осложнялись вторжениями на орденские земли войск еретиков-гуситов – "страха и ужаса» всей тогдашней Центральной и Западной Европы.

Из-за гуситов Германию лихорадило почти в течение целого столетия, христиане истребляли друг друга на потеху еретикам и туркам-османам - воинствующим исламистам той далекой эпохи -, которым подобное взаимоистребление "гяуров» истребление было только на руку.

Воспользовавшись взаимным истощением сил христианской Европы в Гуситских войнах (1419-1437), обескровивших христианский Запад, турки фактически беспрепятственно расширяли границы своих владений, не встречая на своем пути должного сопротивления.

б) Цитируем магистра Яна Гуса

"...военные орудия, коими пользуется рыцарь, суть копье, кинжал, арбалет, лук, моргенштерн, бациллард, метательный топор, а также нож, палица и фаустбрюгель...». В этом перечислении, в которое он включил, кроме вышеперечисленных, и такой типично рыцарский предмет вооружения, как меч, чешский религиозный реформатор и профессор Пражского университета магистр Ян (Иоганн, Иоанн) Гус /2/, сожженный в 1415 г. по постановлению Констанцского собора римско-католической церкви за ересь, что положило начало первой волне антикатолической Реформации – упомянутым выше Гуситским войнам, в ходе которых проявилась, говоря словами Льва Гумилева, "яркая пассионарность чешского народа», описал достаточно широкий спектр вооружения, использовавшегося в Западной Европе в начале XV в.

До наших дней дошло немало современных Яну Гусу книжных миниатюр, гравюр, а также молитвенников и изданий христианского Священного Писания с изображениями всех перечисленных выше видов оружия, в порыве благочестивого невежества перенесенных средневековыми живописцами и граверами в библейские времена. И хотя на средневековых иллюстрациях к историческим хроникам, изображающих сцены сражений, почти не заметно различий между вооружением католических феодальных армий и вооружением сражавшихся против них антикатолических гуситских войск, не подлежит сомнению, что основная масса гуситской пехоты, составлявшая большую часть армий антикатолических повстанцев (хотя не следует забывать, что у гуситов имелась также вооруженная по последнему слову тогдашней военной техники, сильная тяжелая, средняя и легкая конница), не имела защитного вооружения – по крайней мере, на начальном этапе гуситского движения, до первых побед над крестоносцами-феодалами, в результате которых арсеналы гуситов пополнились большими запасами трофейных доспехов, среди которых было немало высококачественных, дорогих панцирей, шлемов, нагрудников и пр. работы лучших оружейных мастеров Европы.

Гуситский ополченец – обычно вчерашний городской пролетарий или безземельный крестьянин – просто не имел средств, необходимых для приобретения дорогостоящих доспехов.

в) "Фаустбрюгель», моргенштерн и боевой цеп.

Оружием, перечисленным магистром Яном Гусом, были оснащены как католические феодальные армии крестоносцев, так и противостоявшие им гуситские военные отряды. Особенной популярностью у гуситов (как и вообще у чехов - в том числе у чешских наемников на службе Тевтонского ордена) пользовалась упоминавшаяся нами выше при описании военных действий Тевтонского ордена в Пруссии короткая сабля с широким лезвием под названием "дюссака» или "дуссега» (искаженное на немецкий лад слово "тесак»). Но в то же время для гуситов были наиболее характерны различные типы ударного оружия, которыми гуситские воины владели с поистине непревзойденным мастерством, чему они и были обязаны своей легендарной воинской славой. В качестве примера можно привести упомянутые выше Яном Гусом "фаустбрюгель» и моргенштерн. И тем, и другим термином в землях средневековой "Священной Римской империи германской нации», неотъемлемую часть которой издавна составляла и Богемия-Чехия /3/ (чьи короли входили в число так называемых "курфюрстов», или "князей-электоров», избиравших римско-германского императора), обозначалось древковое оружие ударного типа.

Но если ударная боевая часть "фаустбрюгеля», представлявшего собой вид боевого молота (чекана) или булавы с шарообразным утолщением на конце древка (сродни которой был и бациллард), всегда была жестко закреплена на древке, на которое она была плотно насажена, то моргенштерны были двух видов. У простого моргенштерна тяжелая, также главным образом шарообразная, боевая часть также была плотно насажена на древко, порою достигавшее значительной длины. Но наряду с этим были широко распространены и так называемые "кеттенморгенштерны» ("цепные моргенштерны», или "моргенштерны с цепью»), у которых шарообразная ударная часть была подвешена к древку на цепи или ремне, наподобие кистеня.

Ударная часть моргенштерна, изготовленная чаще всего из твердых пород дерева, обивалась железом и, с целью увеличения своей убойной силы, снабжалась острыми зубцами, шипами, гвоздями или колючками, пробивавшими неприятельские доспехи. Именно этим зубцам и шипам, расходившимся во все стороны, наподобие лучей у звезды, моргенштерн и был обязан своим названием (нем.: Morgenstern="Утренняя звезда»).

Что же касается гуситского боевого цепа (молотила), то он произошел от обычного крестьянского молотильного цепа. Вероятнее всего, гуситы первоначально пользовались в бою именно этим орудием крестьянского труда, без всяких переделок. Но очень скоро эффект от применения цепа был усилен путем обивки его деревянной молотильной части железом и забивания в головку цепа длинных железных гвоздей. Судя по сообщениям хронистов времен Гуситских войн, удары утыканных гвоздями и окованных железом боевых цепов сокрушали самые прочные шлемы и панцири.

Именно родство перечисленных выше видов ударного оружия гуситов с орудиями труда и инструментами, каждодневно использовавшимися крестьянами и ремесленниками, объясняет виртуозное владение гуситами этими привычными для них орудиями, что, в свою очередь, служит объяснением, паническому страху, испытывавшемуся неприятелем, совершенно неожиданно для себя столкнувшимся с использованием видов оружия, столь непривычных в военной практике того времени.

г) "Табор» против тяжелой конницы.

В период войн эпохи феодализма пехота в полевых сражениях на открытой местности находилась в невыгодном положении по сравнению с конницей, которая чаще всего в ходе первой же атаки разрушала боевые порядки неприятельской пехоты и рассеивала ее, после чего принималась рубить, колоть и топтать конями бегущих пехотинцев. Весьма эффективным средством зашиты пехоты и противодействия неприятельской коннице служили "вагенбурги» (именуемые на славянских языках обычно "таборами» или "товарами») - мобильные полевые укрепления из повозок. Хотя использование вагенбургов засвидетельствовано многократно в разных странах и в разные времена (начиная с эпохи поздней Античности), в период Гуситских войн они играли совершенно особую по важности роль и применялись для решения самостоятельных и совершенно новых в тактическом плане задач.

Благодаря хорошо продуманной расстановке боевых повозок, скованных между собой железными цепями таким образом, что каждое правое заднее колесо одной повозки соединялась с левым передним колесом соседней повозки, в распоряжении гуситов оказывалось подвижное оборонительное сооружение, полностью оправдывавшее название "вагенбург», означающее по-немецки: "замок (крепость) из повозок». Между отдельными группами соединенных цепями повозок гуситы устанавливали артиллерийские орудия. Расцепив повозки, они имели возможность организовывать вылазки и обеспечить быстрый переход гарнизона "вагенбурга» от обороны к нападению. Каждая боевая повозка имела свой постоянный "экипаж», действовавший в бою четко и слаженно, что достигалось в ходе тщательной боевой подготовки.

"Экипаж» каждой гуситской боевой повозки состоял из:

1) шестерых арбалетчиков;

2) четырех воинов, вооруженных боевыми цепами;

3) четырех воинов, вооруженных алебардами;

4) двух стрелков, вооруженных огнестрельным оружием;

5) нескольких человек вспомогательного персонала (погонщиков, конюхов и т.п.).

Ручное огнестрельное оружие гуситов, именовавшееся по-чешски "пиштала» (что являлось первоначально названием пастушеской свирели, или дудочки), в несколько видоизмененном виде дало название русской пищали и западноевропейской пистоли, а затем и пистолету (хотя в отношении происхождения названия последнего существуют и иные версии). При стрельбе из "пишталы» гуситские стрелки пользовались так называемым "стоячим щитом» (по-немецки – "зетцшильд», по-французски – "большая павеза»; последнее слово происходит от названия итальянского города Павии, где, якобы, были изобретены, или производились в большом количестве, подобные щиты). Особой формой "большой павезы» являлся так называемый "штурмовой щит» (по-немецки: "штурмшильд» или "шильдванд» - буквально: "щит-стена»), служивший прикрытием сразу нескольким воинам.

Ощетинившаяся частоколом древкового оружия пехота за фронтом из подобных штурмовых щитов оказывалась практически неуязвимой для атак неприятельской кавалерии. В нижней части "стоячего щита», изготавливавшегося обычно из дерева и обтягивавшегося кожей, имелось острие, втыкавшееся в землю, а в верхней – отверстие (или боковой вырез), служившее в качестве опоры для арбалета или ствола ручного огнестрельного оружия. "Стоячие щиты», служившие, судя по своему широко засвидетельствованному современными хронистами и иллюстраторами, применению, надежной защитой стрелкам, обычно украшались геральдическими эмблемами (например, у пехоты Тевтонского Ордена "большие павезы» были белого цвета с прямыми или лапчатыми черными орденскими крестами). На знаменах и "больших павезах» гуситов обычно изображался главный символ их движения – потир, то есть церковная чаша для причастия.

Дело в том, что одно из их основных требований, восходивших еще к самому Яну Гусу и его английскому единомышленнику Джону Уиклифу (основателю ереси лоллардов)/4/, заключалось в причащении не только священнослужителей, но и мирян под "обоими видами» (лат.: sub utraque specie) - то есть, и хлебом, и вином - или, точнее, Плотью и Кровью Христовой (в то время, как римско-католическая церковь, начиная с эпохи раннего Средневековья, рассматривает причащение как хлебом, так и вином в качестве привилегии духовенства, отказывая в нем мирянам, как якобы, "менее достойным» по сравнению с "ангельским чином»).

Часть гуситов, составлявшая их более "умеренное» крыло, так и именовала себя "чашниками» (каликстинцами, от латинского слова "каликс», или, по-гречески, "потир» - священная церковная чаша, из которой верующие во время Таинства Евхаристии вкушают вино=Кровь Христову), или "утраквистами» - от латинских слова utraque ("утра кве»), то есть "как (хлебом), так и (вином)». Чашники» стремились, прежде всего, упразднить привилегии церкви, отменить церковное землевладение, упростить церковные обряды. По ходу Гуситских войн в их среде стали нарастать сепаратистские настроения. Они начали выступать за чешскую монархию, независимую от "Священной Римской империи германской нации», разрушая тем самым единство средневековой Европы перед лицом нараставшей исламской угрозы.

Наряду с чашей, гуситы часто изображали на своих знаменах и щитах...гуся, поскольку название этой птицы по-чешски (Hus) звучит и пишется одинаково с именем их духовного вождя и учителя Яна Гуса (Jan Hus).

А выделившиеся в отдельную "секту в секте» к 1420 г. наиболее "оголтелые» (или, выражаясь современным языком, "отмороженные») гуситы – табориты ("братия горы Фаворской»), оребиты ("братия горы Хорив») и др. -, шли еще дальше, изображая на щитах и чашу, и гуся, а порой, доходя до прямого кощунства, малевали на своих павезах гуся, как бы причащавшегося из священной чаши (см. иллюстрацию в заголовке настоящей исторической миниатюры).

Согласно утверждениям историка Средневековья Шустера, влияние учение таборитов прослеживалось почти во всех сотрясавших Европу религиозных войнах второй половины ХV в. "Именно они делали простой народ восприимчивым к тем религиозным направлениям, которые приобретали социально-политический характер в своем отрицании мирской собственности и в подчеркивании всеобщего равенства...»

Известно, что табориты в своём лагере распевали революционные гимны, составленные иудейским стихотворцем Авигдором Каро (о нем еще подробнее будет сказано далее), который, по совместительству, был... учителем и другом молодого короля Богемского (Чешского) Венцеслава (Вацлава, Венцельрина или Венцеля) из рода Люксембургов /5/, будущего императора (кайзера) "Священной Римской империи германской нации», ставшей в недалеком будущем главной мишенью гуситов! Как говорится, "пустили козла в огород»...

К той же участи, что и основанная еще Карлом Великим в 800 г. римско-германская империя — то есть к тотальному развалу и анархии, при активном участии еретиков-гуситов, была приговорена вся Христианская Европа. Последующее завоевание Европы турками-османами - воинствующими исламистами той далекой эпохи - казалось только делом времени. Впрочем, если быть точнее, то процессы разрушения христианской Европы - как изнутри (революционные беснования гуситов), так и извне (грабительские нашествия османов, уничтожающие всех христиан на своем пути, — происходили одновременно.

С момента своего возникновения христианства, враг спасения рода человеческого не перестает вести против Церкви борьбу посредством своих лжеучений. Еретики-гуситы были всего лишь одним из звеньев необозримой цепи различных по названию, но единых в своей сути ересей.

Римско-католическая церковь Европы и светская власть, разумеется, знали об этих звеньях. Не зря историк Бернард Лазар в своей книге "Антисемитизм» признает, что "гуситы находили поддержку в иудеях», поэтому доминиканские монахи (из числа которых набирались инквизиторы) "проповедовали не только против гуситов, но и против иудеев», а императорская армия, выступившая против Яна Жижки (преемник Яна Гуса), "по пути истребляла иудеев».

Но одного знания мало. Реакция со стороны церковных и светских властей была запоздалой. Плевелы ереси успели взойти, начались Гуситские войны, унесшие сотни тысяч жизней христиан Европы.

В результате чешские и германские князья, государи Венгрии, Валахии и Трансильвании, вместо того, чтобы едиными усилиями остановить катившуюся на Запад османскую чуму, были вынуждены воевать против еретиков в своих собственных странах, истребляя своих собственных подданных, впавших в ересь.

В войнах против гуситов принимал активное участие рыцарь учрежденного королем Венгрии и императором "Священной Римской империи германской нации» Сигизмундом I Люксембургским /6/ (братом упомянутого выше Вацлава-Венцеля) Ордена Дракона /7/ Влад Дракул, отец знаменитого Влада Дракулы-"Цепеша» ("Прокалывателя», т.е. "Сажателя на кол»). Сын, как известно, превзошел отца предпочитал учиться на чужих ошибках, поэтому истреблял революционное брожение на корню, не давая ему шанса перерасти в гражданскую войну с религиозной подоплекой. Впрочем, довольно об этом...

Табориты требовали отмены всех податей, отрицали Священное Предание, крест, почитание святых и поклонение мощам. Ссылаясь на ветхозаветный запрета изображать Бога ("Не сотвори себе кумира ни на небеси, ни на земли»), они были ярыми иконоборцами, уничтожали образа святых, иллюстрированные священные книги, церковные скульптуры и иконы.

Государство, по их представлениям, должно было выполнять функции некой религиозной общины с республиканским управлением. Табориты заявляли, что любой человек, даже женщина могут отправлять богослужение.

Среди радикалов-таборитов имелись собственные ультрарадикалы, настаивавшие на полном отказе от собственности и семьи, и на общности женщин.

"Электронная Еврейская Энциклопедия в разделе "Чехия» сообщает о гуситах следующее:

"Поскольку участники гуситского движения, охватившего в 1410–1430-х гг. большую часть Чехии, выступали против католического истеблишмента и декларировали свое стремление следовать моральным нормам еврейской Библии, а также соблюдать часть заповедей (см. Мицвот), отвергнутых христианской церковью, в частности, те из них, которые касаются кашрута и убоя ритуального, евреи сочувствовали гуситам, а в некоторых случаях помогали им, в том числе деньгами и оружием (несмотря на негативное отношение многих раввинов к такого рода вмешательству в конфликты между христианами). По сообщению одного из летописцев, литургический поэт Авигдор Каро (умер в 1439 г.; ему принадлежит известная кина, в которой описывается пражская резня 1389 г.) составил для гуситов несколько религиозных гимнов. За поддержку движения евреи были изгнаны из Йиглавы (1426) и Хеба (1430; согласно некоторым источникам, указ об изгнании распространялся на всю Богемию, однако вскоре последовала его отмена); вместе с тем, в Хомутове (по-немецки Комотау) табориты (представители радикального крыла гуситов) предложили евреям креститься, а когда они отказались, заживо сожгли их».

Особенно интересным, в свете вышеизложенного,представляется тот факт, что, гуситы, помимо всего прочего, выражали стремление следовать нормам иудейской религии в области ритуального забоя скота и кошерного приготовления пищи.

Вероятно, не случайно католический епископ на церемонии поругания, которой Ян Гус подвергся перед сожжением, сорвав с религиозного реформатора священнические одежды, воскликнул: "О, проклятый Иуда, порвавший с достойным кругом, ты якшался с иудеями!»

Объявленные папским престолом и римско-германским императором Крестовые походы против еретиков-гуситов вылились в войну немцев с чехами, а впоследствии умеренные еретики стали воевать с радикалами. Умеренные гуситы победили радикальных, хотя говорить о победе в данном случае, — совершенно не уместно.

Модернизация "вагенбурга» позволила гуситам создать новые, выгодные для себя условия ведения военных действий, позволявшие им отражать неприятельские конные атаки, действуя из-за надежного укрытия, эффективно разрушать боевые порядки противника и тем самым создавать, в конечном итоге, надежные предпосылки для победы.

д) Пассионарный дух гуситов.

Многие поколения военных историков пытались найти ответ на вопрос, в чем же была причина многочисленных побед, одержанных войсками гуситов над хорошо вооруженными, порой значительно превосходившими гуситов по численности войсками феодальных властителей многих стран Европы, воодушевленных к тому же идеями Крестовых походов. Разумеется, данные о численности противоборствующих сторон, приводимые в хрониках и описаниях сражений, значительно отличаются друг от друга, но, тем не менее, все хронисты (в том числе и симпатизирующие не гуситам, а крестоносцам) сходятся в одном: войска крестоносцев почти всегда обладали численным превосходством над гуситами. Тем не менее, необходимо учитывать следующие факторы.

Упадок рыцарских армий и рост военного значения пехоты наметились уже в начале XIV в., на полях сражений во Фландрии и Швейцарии. Этот процесс продолжался и в ходе Гуситских войн – в особенности благодаря поистине гениальной способности одаренных военных предводителей гуситов – таких, как упомянутый выше Ян Жижка из Трокнова, Прокоп Великий или Прокоп Малый – осуществлять и обеспечивать взаимодействие в бою пехоты, конницы и артиллерии. К тому же при оценке причин боеспособности гуситских войск не следует забывать о пассионарном духе гуситов, убежденных в том, что они творят Божье дело, что они – новый избранный народ Божий, призванный Богом судить грешный мир огнем и мечом. Не случайно табориты, наиболее радикальные из гуситов, были обязаны своим названием тому, что избрали своим центром Табор, то есть Фавор – прообраз библейской горы Фаворской, на которой произошло Преображение Господня. Так и себя они считали новым, преображенным родом, призванным преобразить и весь остальной мир, погрязший в грехах.

С другой стороны, не стоит недооценивать и мощную материальную поддержку гуситского движения бюргерством богатых чешских городов, начавших со временем обеспечивать их первоклассным современным, в первую очередь, огнестрельным, вооружением.

е) Применение гуситами мобильной артиллерии.

Хотя огнестрельное оружие находило все более широкое применение еще в XIV в., и уже тогда начали все более успешно решаться технические проблемы, возникавшие при изготовлении артиллерийских орудий-бомбард и стрельбе из них, применение артиллерии долгое время ограничивалось исключительно рамками осадной войны – пока не появились гуситы. Одной из заслуг гуситов в области военного дела стало мобильное использование артиллерии. Именно гуситы первыми начали массированно применять легкие пушки в ходе полевых сражений, хотя применение артиллерии в отдельных полевых сражениях было засвидетельствовано и ранее – например, войсками Тевтонского ордена в битве при Танненберге в 1410 г.

Гуситские "гуфницы», или "гафуницы» (в определенном смысле – предшественницы гаубиц) – полевые орудия калибром от ста пятидесяти до двухсот пятидесяти миллиметров, стрелявшие главным образом каменными ядрами – транспортировались на двухколесных лафетах. У первых полевых орудий стволы были еще сборными (они сваривались из расположенных кольцеобразно железных полос, на которые затем, как на бочки, набивались толстые металлические обручи, скреплявшие сварные стволы, придававшие им стабильную форму и ослаблявшие давление на ствол, возникавшее при возгорании порохового заряда). Как писал в 1890 г. Венделин Богейм, хранитель оружейной коллекции императоров Австрийских, принадлежавший к числу крупнейших знатоков средневековой военной техники, гуситское войско могло по праву гордиться наличием в своих рядах искуснейших артиллеристов тогдашней Европы.

ё) Осада замка Карлов Тын.

Возможности и в то же время ограниченность военного искусства и, в частности, осадной техники позднего Средневековья, а также боевых возможностей тогдашней артиллерии, были наглядно продемонстрированы в ходе длившейся долгих шесть месяцев осады гуситским войском принадлежавшего римско-германскому императору замка Карлштейн (по-чешски: Карлов Тын), в котором со времен чешского короля и одновременно – владыки "Священной Римской империи германской нации» Карла (по-чешски: Карела) IV Люксембургского /7/ (отца упоминавшихся выше Сигизмунда и Вацлава-Венцеля) хранилась одна из ценнейших реликвий всего Христианского мира – так называемое Святое копье. Этим копьем, по преданию, выкованным для древнееврейского священника Финееса, римский центурион (сотник) Лонгин пронзил на Голгофе ребро распятого на кресте Спасителя. Позднее Святым копьем владели святой мученик Маврикий и многие другие деятели Античности и Средневековья ("последний римлянин» алан Аэций, восточно-римский император Юстиниан I, Карл Великий, Оттон I, Фридрих I Барбаросса, Фридрих II Гогенштауфен и др., пока, наконец, Карл IV Люксембургский, снабдив сломавшийся со временем наконечник Святого копья новой, золотой манжеткой, наложенной поверх прежней, серебряной, удостоверявшей принадлежность реликвии в свое время Святому Маврикию, поместил его на хранении в замке Карлштейн в Богемии. Естественно, гуситы, считавшие себя, по словам ветхозаветного пророка, "у Бога народом священников, народом святым», стремились овладеть этой одной из важнейших святынь Христианского мира.

Осада замка Карлов Тын гуситами началась 28 мая 1422 г. Осаждающие заняли четыре высоты, окружавшие замок, расположенный на высоте трехсот девятнадцати метров над уровнем моря. Согласно свидетельствам средневековых хронистов, метательные машины гуситов, функционировавшие по принципу рычага (так называемые "блиды»), за время осады обрушили на замок Карлштейн в общей сложности около десяти тысяч снарядов (каменных ядер). Одно из крупнейших каменных ядер, попавших в замок, и поныне доступно обозрению туристами на первом этаже жилой башни замка. Обстрел замка производился гуситами ежедневно, хотя и с различной интенсивностью в разные периоды осады Карлштейна. Современные военные историки ныне сходятся во мнении, что в сутки каждая "блида» метала в замок от восемнадцати до двадцати снарядов. Подобная частота стрельбы представляется поистине поразительно высокой, на фоне сведений о частоте стрельбы средневековых метательных машин вообще.

Что касается частоты и эффективности обстрела замка из огнестрельных орудий, то в этом вопросе данные различных источников значительно расходятся. В настоящее время трудно однозначно ответить на вопрос, соответствуют ли истине утверждения одних хронистов, согласно которым из крупных бомбард производился лишь один выстрел в сутки, или же утверждения других, согласно которым из крупных осадных пушек в сутки производилось до шести выстрелов. Упоминание о том, что бомбарды "Рохлице» и "Снель» обладали гораздо большей скорострельностью, чем другие орудия (согласно утверждениям разных хронистов, скорострельность обеих бомбард колебалась от двенадцати до тридцати выстрелов в сутки), позволяет предположить, что оба стенобитных орудия относились к числу так называемых "каморных» ("камерных») пушек ("каммер-бюксов»).

Эти пушки заряжались не с дула, а с казенной части, причем имели в задней части ствола зарядную камору, которая извлекалась из орудия, заряжалась и потом вставлялась обратно. Наличие сразу нескольких зарядных камор, предназначенных для одного орудия, позволяло обеспечить его высокую скорострельность. В то время, как снаряженная зарядная камера вставлялась в ствол орудия, другая камера снаряжалась ядром и точно отмеренным пороховым зарядом. Когда читаешь описания осады замка Карлов Тын гуситами, бросается в глаза, что стволы некоторых тяжелых бомбард осадного парка разрывались после производства всего нескольких выстрелов. Причем в первую очередь разорвало стволы у двух самых крупных бомбард, установленных с северной стороны и стрелявших на самое дальнее расстояние. Данное обстоятельство можно истолковать следующим образом: пушкари, стремившиеся к тому, чтобы ядра их пушек долетали до цели, применяли пороховые заряды повышенной мощности, превосходившей прочность орудийных стволов.

В своей написанной в 1697 г. хронике Венцель (Вацлав) Хайяк (Гаек) сообщает, что гарнизон Карлштейна, состоявший из четырехсот человек, потешался со стен над неэффективностью осадной артиллерии гуситов, объясняя неуязвимость императорского замка присутствию в его стенах Святого Копья. И в самом деле – гуситам, невзирая на применение немалого, по тем временам количества, метательных машин и артиллерийских орудий, на протяжении ста шестидесяти трех дней обстрела Карлова Тына не удалось не только пробить ни единой бреши в стенах, но и вообще нанести осажденному замку никаких серьезных повреждений. Правда, они – вероятно, в силу отсутствия соответствующего опыта, не пытались концентрировать огонь максимального количества орудий на одном участке замковой стены, а напротив, стремились держать стены Карлштейна под обстрелом одновременно с разных сторон, а также накрывать его навесным огнем.

Как бы то ни было, но, невзирая на неудачу под Карлштейном, боевое применение артиллерии и ручного огнестрельного оружия по-прежнему составляло основу военной доктрины и боевого искусства гуситов. На заключительном этапе Гуситских войн, в частности – в период так называемого Пятого Крестового похода против гуситов (зимой 1429-1430 гг.), гуситские войска, объединившиеся с пражским городским ополчением, выступили против стотысячной (как всегда, к сообщениям средневековых хронистов следует подходить с осторожностью!) армии крестоносцев, имея на вооружении более трехсот полевых артиллерийских орудий, более шестидесяти тяжелых крупнокалиберных бомбард и не менее трех тысяч "пиштал» (наиболее распространенное название ручного огнестрельного оружия эпохи Гуситских войн). Крестоносцы значительно уступали им в степени оснащенности огнестрельным оружием, что видно и на миниатюрах, иллюстрирующих описываемые события времен Гуситских войн.

Блестящие победы гуситов при Судомере, Малешове, Усти над Лабем и на Витковой горе ознаменовали пик их успехов. После смерти их признанного военного предводителя – Яна Жижки из Трокнова – ветерана битвы с "тевтонами» под Танненбергом, отразившего три Крестовых похода, потерявшего в боях оба глаза и завещавшего после смерти содрать с себя кожу и натянуть ее на барабан, под грохот которого (обращавший в паническое бегство всех, кто его слышал) шли в бой на врага ощетинившиеся полумесяцами боевых кос и колючими созвездиями моргенштернов таборитские рати, между различными группировками гуситов начались распри, ослабившие их внутреннюю спайку, а в результате – и военную мощь.

Впрочем, еще при жизни Яна Жижки, в 1421 г., его табориты схлестнулись в смертельной схватке с еще более радикальными гуситами – адамитами бесноватого "пророка» Борека Клатковского, зашедшими, в присущем всем гуситам стремлении "к возрождению раннего христианства», и в поисках обретения пути "к первоначальному (до грехопадения Адама) состоянию райской невинности», до совсем уже неприкрытого распутства и непотребства. В кровавом сражении таборитов с адамитами нагие мужчины и женщины, вооруженные камнями и ножами, как псы, кидались на осатанелых таборитов, вонзая зубы им в глотки, пока не были перебиты, как бешеные собаки; последних сорок уцелевших в схватке адамитов по приказу Яна Жижки живьем сожгли на костре – нельзя не подивиться тому, как быстро борцы с римско-католической инквизицией, неустанно проклинавшие ее за сожжение своих учителей Яна Гуса и Иеронима Пражского, усвоили себе инквизиционные методы расправы с инакомыслием! Затем табориты сцепились с чашниками-утраквистами, разбившими их при Липанах... Но, углубляясь в перипетии внутрипартийной борьбы между гуситами за право "единственно верного толкования учения магистра Яна Гуса», стоившего самим чехам, да и окружающим Чехию народам неисчислимых жертв, мы рискуем слишком отклониться от темы нашей книги. Поэтому в заключение хотелось бы подчеркнуть только одно.

Тактическое взаимодействие пехоты с другими родами оружия, широкое применение полевой артиллерии, ручного огнестрельного оружия и вагенбургов в полевых сражениях оказались залогом их побед, сделав боевое искусство гуситов образцом для всех армий Европы вплоть до середины XVI в. Поляки, заключившие (несмотря на свою всегдашнюю, поистине "хрестоматийную» преданность Римскому Апостольскому Престолу!) с гуситами военный союз, переняли у них использование "вагенбургов», что немало способствовало их дальнейшим успехам в войнах с Тевтонским орденом.

ж) "К последнему морю».

Как это ни странно, но "благочестивейший» польский король-католик Владислав Ягайло (являвшийся, ко всему прочему, как и его литовский союзник Александр-Витовт, рыцарем Ордена Дракона, учрежденного королем и императором Сигизмундом Люксембургским для защиты святого Креста и Христианской веры!) заключил с многократно проклятыми римскими папами еретиками-гуситами союз и пропустил через свои земли их отряды, в июле 1430 г. огнем и мечом опустошившие, при поддержке польских войск, орденские владения Неймарк (Новую Марку) и Помереллию, взяв штурмом города Фридеберг, Вольденберг, Ландсберг, Сольдин, Кониц, Тухель, Диршау. Взбунтовавшиеся подданные Тевтонского Ордена из "Союза городов» и "Прусского союза» также не гнушались нанимать на службу еретиков-гуситов.

Хронический денежный голод не позволял Верховному магистру Тевтонского Ордена не только навербовать необходимое число наемников, но и выплатить жалованье тем шести тысячам наемных воинов, которые доверились его честному рыцарскому слову и теперь во весь голос требовали причитавшихся им денег.

Приведенный в отчаяние их все более настоятельными требованиями, Верховный магистр брат Пауль фон Русдорф столкнулся с отказом многих городов и замков, формально сохранивших ему верность, выставить отряды ополченцев и предоставить средства, необходимые для продолжения войны. Данцигские "отцы города» согласились вывести в поле ополчение лишь в том случае, если его возглавит сам Верховный магистр. Между тем, гуситы и поляки не заставили себя долго ждать и осадили Данциг. Город им, однако, взять не удалось. Спалив Оливский монастырь, они опустошили орденские владения огнем и мечом до самого устья Вислы и вышли на берег Балтийского моря. Там главарь гуситов Чапко поздравил своих ратников с тем, что привел их, наконец, "на край земли». В память об этом знаменательном событии более двухсот знатных поляков и чехов были прямо под открытым небом посвящены на Балтийском побережье в рыцари.

Мало того - в рыцари был посвящен и сам предводитель еретиков, отлученный папой римским от Церкви гусит Чапко! После чего гуситы, испустив победный клич, наполнили свои походные фляжки водой из Балтийского моря, чтобы доставить домой сей зримый знак победоносного завершения своего Великого похода. Все это весьма напоминает историю о Чингисхане и Батые, тоже мечтавших привести свои орды к "последнему морю». Несколько странным выглядит лишь не в меру активное участие "христианского рыцарства» польского короля-католика, верного сына римской Церкви, и недавно "окрещенной» Литвы в "Великом походе» отлученных от Церкви гуситов, чьи ересиархи Ян Гус и Иероним Пражский были осуждены и сожжены по постановлению Констанцского собора римско-католической Церкви, соответственно, в 1415 и в 1416 г.

Здесь конец и Господу нашему слава!

ПРИМЕЧАНИЯ

/1/ "убежище для иудеев» (лат.).

/2/ Ян (Иоанн) Гус, родившийся в 1369 г., чешский богослов, профессор пражского университета, пустосвят, был наиболее активным сторонников реформы чешской церкви. Агитировал за допущение мирян к причащению под обоими видами, отмену богослужения на латыни и введение богослужения на славянском языке. Мировоззрение Гуса сформировалось на базе сочинений основателя ереси лоллардов англичанина Джона Уиклифа.

Ян Гус адаптировал ересь Уиклифа к местной чешской специфике и самочинно провозгласил себя пророком. Будучи на должности проповедника в Вифлеемской часовне столицы "Священной Римской империи германской нации» г. Праги, являвшейся одновременно столицей Чешского (Богемского) королевства), Гус стал озвучивать свои еретические идеи. Он призывал к разгрому католических монастырей, изгнанию католических священников и монахов; оказывал открытое сопротивление папской власти; самовластно ввел среди своих последователей причащение под обоими видами; открыто заявил, что является сторонником ереси Джона Уиклифа. Неустанно призывал к контролю мирян над расходованием церковных сумм. Магистр Ян Гус был явно слишком меркантильным для пророка Божия - чужие деньги не давали ему покоя.

В конце концов Гус был отлучен от церкви и публично сожжен 6 июля 1415 г. в баварском г. Констанце. Гравюра, изображающая Гуса на костре инквизиции, висела в кабинете графа Льва Николаевича Толстого в его усадьбе Ясная Поляна (и, кажется, висит там до сих пор).

Участь Гуса разделил его друг и ученик Иероним Пражский, который в 1412 г. всенародно сжег в Праге папскую буллу, за что его самого сожгли в 1416 году. Как и Ян Гус, Иероним Пражский был ревностным последователем Джона Уиклифа.

В среде своих сторонников - Богемских (Чешских) Братьев, Гус приобрел ореол святого мученика. Его сожжение дало формальный повод для начала долгой череды Гуситских войн.

/3/Вопреки абсурдным утверждениям иных современных горе-историков, вроде "родновера» Александра Асова, ничтоже сумняшеся, утверждающего в своем фантастическом и исполненным грубейших исторических ошибок (вроде утверждения, будто бы князь Александр Невский разбил тевтонских рыцарей не на Чудском, а на... Ладожском озере!) опусе "Славянские руны и "Боянов гимн"», будто Чехия утратила свою независимость и вошла в состав Австрии...по решению Венского Конгресса 1815 г.!

/4/Английский еретик Джон Уиклиф отвергал Священное Предание, церковные таинства исповеди и елеосвящения, учение о пресуществлении (т.е. о действительном присутствии Христа в Евхаристии). Уиклиф проповедовал уничтожение монашества и священства, утверждал, что права на управление и на священнодействие в Церкви должны основываться на личном благочестии, а не на посвящении.

Учение Уиклифа было признано еретическим на Лондонском (1382), Римском (1412) и Констанцском (1415) соборах римско-католической церкви. Но сам Уиклиф остался цел и невредим, благодаря заступничеству короля английского Ричарда II.

/5/Венцель (Вацлав, Венцеслав, Венцельрин) Люксембургский, сын короля Чехии и императора "Священной Римской империи германской нации» Карла (Карела) IV Люксембургского и Анны Швейденской, король Германский и император "Священной Римской империи германской нации» (1378-1400), король Чкхии (1378-1419). Терпимо относился к еретикам - Богемским (Чешским) братьям (будущим гуситам). В 1401 г. вместо него Чехией стал править его брат, венгерский король Сигизмунд I Люксембургский, повелевший взять Венцеля под стражу и выслать его в Австрию. В 1403 г. Сигизмунд покинул Чехию для устройства венгерских дел. Венцель бежал из-под стражи и восстановился на чешском престоле. В 1418 г. папа римский Мартин V потребовал от светских судов Чехии преследовать гуситов. Венцель был против. Папа пригрозил ему судебным процессом, а брат Сигизмунд (избранный к тому времени императором "Священной Римской империи германской нации») отрекся от него. Под этим двойным давлением Венцель в январе 1419 г. повелел светским судам принимать к рассмотрению дела по обвинению в ереси. Пражские гуситы восстали против него с оружием в руках. Король укрылся в своем замке Венцельштейн, где и скончался от апоплексического удара. Дружба с еретиками не доводит до добра...

/5/ Сигизмунд (лат.: Сигисмундус, нем.: Зигмунд, венг.: Жигмонд, чешск.: Зикмунд) I Люксембургский, сын короля Чехии и императора Священной Римской империи германской нации Карла (Карела) IV Люксембургского и Елизаветы Померанской. Маркграф Бранденбургский (с 1378 г.), король Венгерский (с 1387 г.), король Хорватский (с 1403 г.), король Германский и император Священной Римской империи германской нации (с 1411 г.), регент Чехии (1401-1403 гг.). Организатор и предводитель общеевропейского Крестового похода 1396 г. против турок-османов, осадивших столицу Византийской (Ромейской) империи Константинополь. Сигизмунд был разбит под болгарским г. Никополем турецким султаном Баязидом (Баязетом) I Ийлдырымом (Молнией), но Константинополь был спасен (турки смогли взять его только в 1453 г.). По инициативе Сигизмунда был созван в 1414 г. Констанцский собор римско-католической Церкви, положивший конец одновременному существованию троих пап римских сразу и избравший одного папу. На Констанцском соборе были осуждены за ересь Ян Гус и Иероним Пражский, что послужило поводом к Гуситским войнам.

/6/Орден Дракона (лат.: Societas Draconistarum, Societas Draconia, Ordo Draconius, Ordo Draconis; нем.: Gesellschaft mit dem Tracken, Drachenorden, итал.: L'Ordine del Drago(ne); венг.: Sarkany Lovagrend; валашск.: Ordinul Dragonului) — рыцарский Орден, основанный королем Венгрии Сигизмундом I Люксембургским (фон Люксембургом) в 1408 г., для защиты Святого Креста Господня и борьбы с врагами Христианской веры, прежде всего - с турками.

В Орден Дракона по уставу входило не более двадцати четырех рыцарей. Отличительным знаком принадлежности к Ордену служил медальон с изображением дракона, попирающего полумесяц на фоне креста.

Прообразом Ордена Дракона Сигизмунда I Люксембургского послужил более ранний Орден Дракона и святого Георгия Победоносца, учрежденный сербским князем Милошем Обиличем. На щите князя было изображено солнце с двенадцатью лучами, символизировавшими двенадцать рыцарей, входивших в Орден. Отличительным знаком Ордена Дракона и святого Георгия на шлемах рыцарей служил клейнод (нашлемник) в виде дракона. Целью рыцарей Дракона и святого Георгия было убийство султана турок-османов Мурада I. Убить султана удалось в день битвы на Косовом Поле в 1389 г., когда князь Милош Обилич проник в лагерь турок под видом перебежчика и заколол Мурада прямо в султанском шатре. князь Милош был казнён по приказу нового султана Баязида I вместе с другими пленными сербами. Из всех рыцарей Ордена Дракона и святого Георгия уцелел только Стефан Лазаревич (1374—1427) — сын князя Лазаря Хребеляновича, павшего на Косовом поле.

Молодой сербский князь бежал от турок в Венгрию, под покровительство короля Сигизмунда фон Люксембурга, будущего императора "Священной Римской империи германской нации». 13 декабря 1408 г. последним был восстановлен Орден Дракона. Теперь в нем состояло двадцать четыре рыцаря, то есть вдвое больше, чем в Ордене князя Милоша Обилича. В их число, кроме самого короля Сигизмунда и Стефана Лазаревича, входили:

1)Альфонсо V, король Арагонский и Неаполитанский;

2)Александр (Витовт), Великий князь Литовский;

3)Владислав II Ягайло, король Польский;

4)Кристофер III Баварский, король Датский;

5)Эрнст Железный, герцог Австрийский

и многие другие государи и вельможи стран Европы.

Отличительным знаком рыцарей обновленного Ордена Дракона явились серебряные медальоны и подвески с изображениями дракона, свернувшегося в кольцо. По инициативе Сигизмунда Люксембургского был разработан пышный ритуал приема в рыцари и заседаний капитула Ордена. Папа римский Григорий XII одобрил учреждение Ордена Дракона. Основополагающий документ — булла "Сигизмунд — король венгерский» подтверждала право рыцарей Ордена носить знак с изображением дракона.

В 1431 году Сигизмунд I Люксембургский решил увеличить количество степеней в Ордене Дракона. С этой целью он пригласил в Орден большое число влиятельных и полезных в военном отношении вассалов из числа высшей знати. В рыцари Ордена Дракона был принят и Влад II Дракул, отец Влада Цепеша, командовавший пограничными войсками Венгерского королевства и охранявший проходы через Трансильванию. Прозвище "Дракул» было ему дано именно из-за того, что он состоял в Ордене Дракона ("Дракул» на валашском, как и на современном румынском, языке означает, в первую очередь Дракон, и уж во вторую - "Дьявол»).

Привлечение новых рыцарей привело к расширению Ордена. Знак принадлежности к каждой степени Ордена отличался от знаков других степеней в деталях, но основной символ - дракон - оставался неизменным для всех степеней. Орденские степени различались девизами: "O quam misericors est Deus» ("О, как милосерден Бог») или "Justus et paciens» ("Справедливый и миролюбивый») и т.д.. После смерти короля Венгрии и императора "Священной Римской империи германской нации» Сигизмунда I Люксембургского (1437) учрежденный им Орден Дракона потерял своё значение.

/7/Карл (чешск.: Карел) IV Люксембургский (фон Люксембург), сын короля Чещского Иоганна (Иоанна, Яна) из Люксембургской династии и княжны Элишки Пшемысловны. Король Чешский (1346-1378), герцог Люксембургский (1348-1353), король Германский (1346-1347, повторно: 1349-1378), император "Священной Римской империи германской нации» (1355-1378), маркграф Моравский (1346-1378), маркграф Бранденбургский (1373-1378).