София Алексеевна (1658 † 1704) – дочь царя Алексея от 1-й супруги его, Милославской; была правительницею с 1682 по 89 г. (см. Петр Великий).

Царевна питала жестокую ненависть ко 2-й супруге царя, Наталье Кирилловне, и не скрывала эту ненависть. В день погребения царя Феодора, говорит Соловьев, Софья удивила всех, пойдя за гробом в собор, вопреки тогдашнему обычаю.

Рассказывали потом, что, возвращались во дворец, она обратилась к народу с такими причитаниями: "Видите, как брат наш Феодор неожиданно отошел с сего света; отравили его враги зложелательные; нет у нас ни батюшки, ни матушки; брат наш не выбран на царство. Если мы перед вами или боярами провинились, то отпустите нас живых в чужие земли, к королям христианским». Сцену эту очень возлюбили писатели исторических романов: она эффектна и может быть исторически верна, но осталась бы без всякого значения, если бы ошибки Нарышкиных и Матвеева не дали Софье и Милославским в руки страшные орудия – стрельцов.

О ходе дела см. Петр Великий.

Главными виновниками распущенности стрельцов были князья Долгоруковы. Но кн. Юрий, один из лучших полководцев и советников царя Алексея, в данное время, лежа в параличе, представлял из себя развалину. Поэтому главным виновником являлся сын его Михаил.

князь Михаил Долгоруков, говорит Соловьев, о котором не было слышно во все время страшной смуты (15 – 17 мая 1682 г.), тогда как его дело было не допускать до этой смуты, явился, когда стрельцы находились в затруднительном положении, пришедши по нелепому слуху в Кремль, и когда были уже утишены Матвеевым. Тогда кн. Михаил вздумал разыграть перед ними начальника; с бранью и угрозами начал на них кричать, приказывая сейчас же убираться из Кремля в свои полки. Ничто не могло так раздражить разнуздавшихся стрельцов, как этот начальнический тон, принятый человеком, которого они не уважали, над которым привыкли смеяться. Со всем сказанным можно вполне согласиться, кроме того, что стрельцов утишил Матвеев.

Их утишило появление Натальи Кирилловны с обоими царевичами, когда стрельцы воочию убедились, что царевича Иоанна никто не убивал.

История московской смуты конца XVII в. и различные представления о личностях той эпохи до сих пор отзываются анекдотическими, часто детскими вымыслами. Не менее фальшивые представление существует и об отношении Софьи Алексеевны к расколу.

В противоположность Петру, ее ставят чуть не защитницею раскола. Сведения о борьбе царевны с расколом на соборе 5 июля 1682 г. в публике весьма сбивчивы. Жестокость Софьи и относительная снисходительность Петра к расколу мало поняты. Дело объясняется просто. Петр смотрел на раскол с рациональной точки зрения, а потому видел в нем только заблуждение человеческого ума (см. Раскол).

Напротив, царевна смотрела на раскол с исключительной точки зрения духовенства ХVII в. и особенно той его части, которые подверглась римскому влиянию (см. "Журнал министерства Народного Просвещения» за 1887 г. – о московской смуте конца ХVII в.).

Софья Алексеевна принадлежала к тем людям, которые, понимая важность образования для России, искали его на западе, в католическом мире.

Петр I пошел искать его среди мира протестантского, в более свежей среде, в Голландии и Англии. В этом деле и кроется сущность борьбы царевны Софьи и Петра; все остальное, личное, – мелочь сравнительно с этим делом.

Что касается раскольников, то человек, которого она думала поставить в патриархи, Сильвестр Медведев, отзывался о раскольниках так: "невежды ничто же знающие и грамоте не умеющие».

Несмотря на властолюбие Софии и черствость сердца, правдивая история не может не сказать, что до Екатерины Великой русская история не представляла женщины с таким умом.

Победа Петра I над своей сестрой были не легка, и этою победой Петр и Россия обязаны воспитателю царя, кн. Борису Голицыну, которой, не взирая на его порок (великий пьяница), в то же время был человек деловой и большого ума.

В борьбе с Петром весьма важно было и той и другой стороне убедить народ в своей правоте, а убедить в этом были одно средство: заставить врага первым сделать нападение.

Борису Голицыну именно принадлежит честь, что он сдержал Наталью Кирилловну от преждевременного и необдуманного нападения.