Щеня, кн. Данило Васильевич, умер в 1515 г., потомок литовского Великого князя Гедимина (от сына его Наримунда) в VII колене, родоначальник кн. Щенятевых, угасших 1568 г. по смерти его внука, бездетного боярина кн. Петра Михайловича. Кн. Щеня приходился внучатным братом Великому князю московскому Василию Ивановичу: сестра Василия Васильевича Темного (деда Великого князя) Анна Васильевна была замужем за кн. Юрием Патрикеевым, родным дедом кн. Данилы Васильевича.

В 1475 г. Щеня находился в числе бояр, которых Иоанн III взял с собой, когда поехал из Москвы в Новгород "миром». Затем в течение четырнадцати лет имя его не встречается в разрядах. В 1489 г., после того как вятчане выгнали наместника Великого князя, а посланный для усмирения их Юрий Иванович Шестак-Кутузов принял их оправдание и вернулся в Москву, не учинив расправы, Великий князь отправил на Вятку 60-ти тысячное войско, под главным предводительством кн. Щеня и Григория Васильевича Морозова.

При этом следует заметить, что в грамотах к Великому князю писались по именам только кн. Данило, воевода большого полка, и Григорий, воевода передового полка, a все остальные воеводы, без поименования; точно также и в грамотах Великого князя было обращение: "к воеводам князь Данилу Васильевичу Щеняти да Григорию Васильевичу Морозову и всем воеводам». Эта подробность указывает, конечно, на то, что ответственными за возложенное поручение являлись только Щеня и Морозов. Когда московское войско подошло к Хлынову, вятчане затворились, а к воеводам послали выборных лиц с "поминками», на другой день "большие люди» вышли из Хлынова бить челом воеводам, говоря: "покоряемся на всей воле Великого князя, а дань даем и службу служим».

Воеводы потребовали, чтобы они целовали крест Великому князю и выдали бы мятежников.

Вятчане просили сроку до следующего утра; но думали два дня и отказали в выдаче. Тогда воеводы велели готовиться к приступу: к городу поставили плетни, и каждый воин должен был нести бересту и смолу, чтобы, подпалив плетень, сжечь весь город. Для спасения своей жизни и имущества вятчане вынуждены были выдать зачинщиков мятежа, которых, по обыкновению того времени, Великий князь велел бить кнутами, a затем повесить; на "Семен день», т. е. 1 сентября, все жители Хлынова были выведены в Москву.

В начале 1493 г. перешли из Литвы на службу к Великому князю московскому князья: Дмитрий Федорович Воротынский, Мезецкий, Бельские, сохранив за собой свои вотчины. Это послужило поводом к возобновлению враждебных отношений между Литвой и Московским государством, так как захваченные князьями Воротынскими литовские города были отняты у них литовскими войсками. Великий князь Иоанн III послал сильное войско, которое взяло приступом Серпейск и город Опаков, а Мещевск сдался. Другая часть войска, под предводительством кн. Щени и кн. Василия Ивановича Патрикеева, взяла в это время Вязьму; князей Вяземских и многих панов воеводы привели в Москву, и Великий князь оставил за ними во владении их уделы, после того как они принесли ему присягу в верности. Вслед затем стали собирать ратных людей для посылки к Лукам Великим, на случай войны с Литвой: в Тверь Великий князь послал своего сына, князя Василия Ивановича, и нескольких воевод, причем кн. Щеня был воеводой большого полка.

В августе 1495 г., во время похода против шведов, которых называли тогда "свейскими немцами», кн. Щеня был воеводой большого полка и опустошил много сел на пространстве 30—40 миль, но город Выборг не мог взять, несмотря на почти трехмесячную осаду.

В Москву он вернулся к Рождеству Христову, а в августе 1496 г. опять был послан против шведов (вторым воеводой большого полка при кн. Щеня был Яков Захарьевич Кошкин). В 1500 г. Великий князь снарядил в Литовскую землю большую рать под предводительством кн. Семена Ивановича Стародубского и кн. Василия Иванововича Шемячича; воеводами большого полка были они оба и князь Щеня; воеводами же сторожевого полка — Юрий Захарьевич Кошкин и Иван Шадра. Юрий Захарьевич счел неправильным такое назначение и писал Великому князю, что ему в сторожевом полку "быть не мочно: то мне стеречь князя Данила». Великий князь приказал к нему с кн. Константином Ушатым: "гораздо-ли так чинишь, говоришь: в сторожевом полку быти тебе не пригоже, стеречь княже Данилова полку? ино тебе стеречь не князя Данила; стеречь тебе меня и моего дела. Каковы воеводы в большом полку, таковы чинят и в сторожевом; ино не сором быть тебе в сторожевом полку».

Кн. Ушатому велено было привести в пример Юрию Захарьевичу известного воеводу Феодора Давыдовича (кн. Пестрого), который был на Костроме воеводой сторожевого полка в то время, когда кн. Александр Феодорович (Ростовский) был в большом полку, а кн. Иван Стрига в передовом полку. После такого разъяснения Юрий Захарьевич должен был принять назначение в сторожевой полк. Московское войско стояло близ Дорогобужа, среди обширного Митькова поля, на речке Ведроше.

Литовский гетман князь Константин Острожский знал от пленников о численности войска, но не поверил и смело пошел через леса, и болотистые места к неприятельскому стану. Московские воеводы умело устроили засаду и внезапным натиском обратили литовцев в бегство, причем много утонуло в р. Ведроше, так как мост через реку московские воеводы распорядились подрубить. Кн. Острожский и другие литовские воеводы попали в плен.

17 июля Великий князь получил известие о победе и послал Петра Плещеева спросить воевод о здоровье; первое слово князю Даниле Васильевичу, а второе князю Иосифу Дорогобужскому, который отличился в этом деле.

В апреле 1501 г., задумав поход в Литовскую землю, Великий князь отпустил в Тверь своего сына, кн. Василия Ивановича; первым из воевод у него назвать кн. Щеню.

Осенью этого года (переводя сентябрьское летосчисление на январское) войскам Великого князя московского пришлось однако сражаться не с Литвой, а с соперником Литвы, магистром ливонских рыцарей, фон-Плеттенбергом, человеком не только мужественным, но и искусным в военном деле. Последний 27 августа 1501 г. одержал победу над московским войском в десяти верстах от Изборска, на реке Сирице. Вскоре после этого поражения Великий князь Иоанн Васильевич, послал в Ливонию новое войско под главным начальством кн. Щени и кн. Данилы Алексеевича Пенки.

Во второй половине октября, несмотря на дожди, разлитие рек и плохие дороги, эти воеводы опустошили все окрестности Дерпта, Нейгаузела и Мариенбурга, доходили почти до Ревеля и частью умертвили, частью взяли в плен 40.000 человек. Едва успели вернуться из этого похода, как Великий князь послал 3 декабря наказ в Новгород наместникам своим, кн. Щеню (неизвестно, с какого времени он именовался Новгородским наместником) и кн. Василию Васильевичу Шуйскому, а также и иным воеводам готовиться к походу в Литовскую землю. Войска выступили уже летом. Великий князь литовский Александр обещал Плеттенбергу встретиться с ним на берегах реки Великой и общими силами осадить Псков, но не сдержал своего слова, и Плеттенберг, разбив пушечными выстрелами стены Изборска, поспешил к Пскову, который не устоял бы, если бы не подоспели на помощь войска под предводительством кн. Щени и кн. Василия Васьевича Шуйского. Отступив от Пскова, Плеттенберг двинулся в сторону, как бы намереваясь спастись бегством; московское войско поддалось на эту уловку, бросилось за ним и потерпело громадный урон 13 сентября 1502 г.

В 1503 г. Иоанн III написал духовное завещание в присутствии знатнейших бояр: князей Василия Даниловича Холмского и Данилы Васильевича Щени, боярина Якова Захарьевича Кошкина, казначея Дмитрия Владимировича и своего духовника архимандрита Андрониковского Митрофана, объявив преемником своего старшего сына Василия Ивановича. 16 июня 1505 г. наместники Новгорода Великого, кн. Щеня и кн. Василий Васильевич Шуйский, получили из Иван-города от кн. Константина Федоровича Ушатого грамоту цесаря немецкого Максимилиана, писанную по-латыни; так как в Новгороде не было ни одного человека, знающего латинский язык, то наместники писали государю, что перевести грамоту некому. Начинается грамота наместников следующим образом: "Государь и Великий князь холопи твои Данило да Васюк Шуйской челом бьют». В то время, как кн. Шуйский употребил свое уменьшительное прозвище, кн. Щеня счел до статочным назвать себя только полным именем, не прибавляя фамилии; это объясняется как родством его с великим князем, так и тем положением, которое он занимал среди бояр. Здесь будет кстати упомянуть, что после того, как кн. Иван Юрьевич Патрикеев и зять его кн. Ряполовский пали в 1499 г. в борьбе с Софией Фоминишной — кн. Щеня, приводившийся кн. Патрикееву родным племянником, не подвергся опале Великого князя. князь Василий Данилович Холмский занял место, принадлежавшее прежде кн. Патрикееву, и стал называться "воеводой Московским», a после опалы, постигшей кн. Холмского в 1508 г., место его занял кн. Щеня.

В 1506 г. Щеня был воеводой большого полка, по казанским вестям, в Муроме.

В 1508 г. он во главе новгородской рати, сошелся с боярином Яковом Захарьевичем Кошкиным у Орши, куда вслед за ними пришли кн. Василий Иванович Шемячич и кн. Михаил Львович Глинский.

На одном берегу Днепра стояли литовские войска, на другом сборная рать московского Великого князя. Затем, простояв неделю в Дубровне, эти войска пошли под Кричев и Мстиславль и воевали Литовскую землю. Услыхав, что польско-литовский король пришел под Смоленск, Великий князь Василий Иванович велел кн. Щени и всем воеводам, отпущенным с Як. Зах. Кошкиным, идти к Вязьме, а оттуда к, Торопцу. 4 сентября кн. Щеня писал Великому князю, что он пришел со всеми людьми в Торопец, что торопчане его встретили и он привел их к крестному целованию, а которые не были, за теми он послал. Что же касается литовских людей, приводивших торопчан к присяге литовскому королю, то они сбежали.

Великий князь оставил на время кн. Щеню со всеми людьми в Торопце. В 1509 г. новгородские наместники, кн. Щеня, Григ. Феод. Давыдов и кн. Ив. Мих. Оболенский, заключили с Ливонией мирный договор на 14 лет.

В 1510 г., когда Псков потерял свою полную самостоятельность, кн. Щеня сопровождал в этот город Великого князя московского Василия Ивановича.

В 1512 г., получив известие о намерении крымских царевичей, сыновей Менгли-Гирея, напасть на Украйну, великий кн. велел быть на Угре в большом полку Щени; в помощь ему даны были три воеводы с людьми, а на случай, если бы он счел нужньтм прибавить, назначены еще три воеводы (все князья). 15 мая кн. Щеня и все воеводы писали Великому князю, что татары пришли на Украйну, на Одоевские и на Белевские места, а часть, отделившись, пошла вниз на Алексинские места и на Коломну.

По тем вестям Великий князь отпустил на Тарусу своего брата кн. Андрея Ивановича, и велел стоять ему в некотором расстоянии от Оки. Когда крымские царевичи пошли с Украйны, Великий князь отозвал к себе князя Щеню и сына его кн. Михаила, тоже бывшего в походе.

Задумав поход под Смоленск, Великий князь выехал из Москвы 19 декабря того же 1512 г. с братом своим кн. Дм. Ив., и зятем, царевичем Петром; из Можайска двинулись уже по полкам: в большом полку были царевич Петр, кн. Щеня, кн. Мих. Льв. Глинский и еще несколько воевод. Шесть недель они стояли под Смоленском и после неудачного приступа возвратились в Москву в марте 1513 г.

Летом Василий Иванович вторично выступил в поход; сам остановился в Боровске, а к Смоленску послал "больших», т. е. главных воевод, в том числе кн. Щеню. Смоленский наместник Юрий Соллогуб встретил их за городским валом, но потерпел поражение и затворился в крепости. Получив известие о победе князя Щени, Великий князь сам отправился под Смоленск, но и на этот раз осада была неудачна, и пришлось отступить. Не покидая мысли о взятии Смоленска, Великий князь отпустил 30 мая 1514 г. в Дорогобуж кн. Щеню и кн. Мих. Льв. Глинского и велел немедленно идти к Смоленску; в большом полку были воеводами кн. Щеня и кн. Ив. Андр. Микулинский.

29 июня Смоленск был наконец взят после ожесточенной осады. На рассвете, после сдачи, кн. Щеня вступил туда с конными полками; дьяки и подьячие, бывшие с ним, переписали всех жителей и привели к присяге — быть за Великим князем Василием Ивановичем и добра ему хотеть, за короля не думать (т. е. вернуться к Литве не желать) и добра ему не хотеть.

Последнее известие о кн. Щене относится к 1515 г.: Великий князь отправил в Дорогобуж кн. Дан. Вас. и иных воевод, дав им роспись по полкам: когда сойдутся с словажскими воеводами, тогда быть в большом полку кн. Щене и окольничему Петру Яковлевичу Захарьину.