ЭНИГМА (А)МАЛА

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, аминь.

Под мощным гуннским натиском мигрировавшее из Скандинавии (Скандзы, Скандии, Скандзии, Скании) через дельту Вис(ту)лы (Готискандзу, Рейдготланд) к  Понту Евксинскому (Черному морю) германское остготы («восточные готы», гревтунги, грейтунги) – подданные покончившего с собой, чтобы не попасть в плен к гуннам, царя Германариха (Эрманариха, Эрменерига) после 372 г. частью подчинились гуннам, частью отступили в горную местность южнее реки Гипаниса (нынешней Кубани) и в горы Тавриды (современного Крыма), где давно уже жили их соплеменники. Там археологи, этнографы и филологи находили следы пребывания готских мигрантов (вошедших в историю под названием готов-тетракситов или крымских готов) еще через много столетий. По последним эпиграфическим данным еще в IX-X вв. готский язык существовал в Крыму и как письменный, и как разговорный, причём употреблялся не только в литургиях, но и в обиходе. В древнерусском «Слове о полку Игореве» (конец XII в.) сказано, что после разгрома войска русского князя Игоря Новгород-Северского половцами (куманами, кипчаками) в 1185 г. «готские девы (курсив наш В.А.) …на берегу синего моря (т.е. на Черноморском побережье Крыма – В.А.)… воспевают время бусово (т.е. победу готского царя Амала Витимира-Винитария над Бусом – вождем праславян-антов (венетов, венедов) Божем, о которой будет подробнее сказано далее – В.А.)». Католический монах-францисканец Вильгельм де Рубрук, следовавший в 1253 г. (!) из Константинополя с дипломатической миссией в ставку каана (Великого хана) монголов, видел на южном побережье Крыма замки, в которых «было много готов, язык которых тевтонский (teutonicum)» (т.е. германский). «В Крыму готы жили с III века» (Виктор Шкловский. «Марко Поло»).

Именно на основании столь долгого пребывания готов в Крыму считавший себя их преемником «безбожный гот», по выражению митрополита Сергия Страгородского, Адольф Гитлер намеревался присоединить Крым, заселенный германцами, к своему «Третьему рейху». Назвав его не как-нибудь, а «рейхсгау (имперская область) Готенланд (Готская земля)». Но не все готы покорились гуннам или бежали от них. Часть остготов, отказавшись искать спасения от степных «кентавров» в бегстве, даже после смерти Германариха, продолжала оказывать гуннам упорное вооруженное сопротивление. Эти готы дрались с гуннами под предводительством упомянутого выше Винитария (или Витимира), избранного царем, согласно греко-римскому военному историку Аммиану Марцеллину, в 375 г. Витимир, сражавшийся, по Аммиану, не только с гуннами, но и с ираноязычными аланами (покоренными к тому времени гуннами и вступившими с теми в «добровольно-принудительный» военный союз), получил прозвище «Винитарий», буквально - «Победитель венедов (венетов)». Это прозвище, упоминаемое уже римским Кассиодором (римским придворным историком остготского царя Италии Теодориха Великого), преемник царя готов Германариха получил, по мнению австрийского историка Хервига Вольфрама, «за свою победу над венедами». Хотя Витимир принадлежал к роду Амалов, он не был сыном Германариха. Если, конечно, верить родословной готской царской династии Амалов, приведенной Иорданом (восточноримским историком гото-аланского происхождения, опиравшимся в своем труде «Гетика»¹ на исторические труды Кассиодора). Но ведь иной родословной у нас не имеется. В «Гетике» Иордана, прославляющего доблесть Винитария, имя «Витимир» отсутствует.

Боевые столкновения готов с гуннами носили непривычный по своей ожесточенности и крайней беспощадности характер. Непривычный даже для готов, «повитых под шлемами и вскормленных с конца копья» (выражаясь слогом «Слова о полку Игореве»). И считавшихся самым воинственным из всех народов германского корня. Ведь у готов даже женщины сражались наравне с мужчинами, как амазонки. Согласно римскому историку Флавию Вописку, в триумфальном шествии римского императора Аврелиана: «Вели и десять женщин, которые сражались в мужской одежде среди готов и были взяты в плен, тогда как много других женщин (готских воительниц – В.А.) было убито…» (Жизнеописание августов, XXVI). Но гунны вели себя совершенно иначе, чем прежние противники готов, к чьей манере поведения лихие германцы успели привыкнуть. Так, гунны (особенно на первых порах) вообще не брали пленных. А ведь за военнопленных, особенно знатных, можно было получить выкуп. Пленных можно было обратить в своих рабов. Или продать их в рабство «на сторону». Хотя бы тем же римлянам и грекам. Гунны не щадили даже женщин и детей, ведя борьбу на уничтожение. Борьбу, беспощадный характер которой пугал готов тем более, что откровенно геноцидальные методы гуннов не поддавались, с готской точки зрения, разумному объяснению. Откуда было готам знать, что гуннские скотоводы, бросившие родные пастбища вследствие «джута»², бились с ними на вечно голодный желудок. Как в свое время – гонимые резким похолоданием в «Скатинавии»³ и голодом предки готов Винитария – с эстиями (предками не современных угрофиннов-эстов, или эстонцев, а балтов-пруссов) на Янтарном берегу. Ведя борьбу не просто за добычу, новые угодья, пастбища, а смертный и бескомпромиссный бой «по Дарвину». Борьбу за выживание. Ведь гуннам было совершенно безразлично, пасть ли в бою от вражеских мечей, копий и стрел, или без боя издохнуть от голода. При том, что голодная смерть гораздо мучительней быстрой смерти на поле боя, почетной для всякого честного воина!. Вооруженная борьба – не на жизнь, а насмерть! - давала гуннам, по крайней мере, шанс на выживание. И на завоевание земель, которые опытный глаз кочевника сразу же оценил как не только пригодные для жизни, но и поистине благодатные.

Отдавать приказы и доводить их до исполнителей тогда можно было лишь в пределах видимости. Если царь, герцог, «фуристо» («первый»; по-латыни - «принцепс», «примат»), был впереди, в первых рядах, все шло хорошо. Если он пропадал из виду – значит, его необходимо было спешно выручать из окружения. Если же царь обращался в бегство, лучше всего было тоже «вдарить плещи» - бежать с поля боя. Желательно, несколько быстрее, чем царь. Спасаться бегством было не в духе Амала Винитария. Он предпочел вступить с гуннами в бой. И гунны, также, видимо, поставив все на карту, выставили против него своего лучшего бойца и предводителя. Именно в данной связи мы впервые узнаем имя одного из царей этого загадочного народа – Баламбер⁴. Имя воинственное, громкое, звучное, как барабанный бой. Наступательное вооружение Баламбера (у Л.Н. Гумилева – Баламира) явно превосходило таковое отважившегося сразиться с ним остготского царя. Хотя тот, возможно превосходил гуннского повелителя вооружением защитным. Мощный дальнобойный лук давал гунну большое преимущество. Выпущенные из него стрелы летели гораздо дальше, чем копья и дротики готов. Стрела царя Баламбера поразила Винитария в голову. Возможно - даже в глаз, (как норманнская стрела, сразившая англосаксонского короля Гарольда Годвинсона в битве при Гастингсе в 1066 г.). Готский царь, упав с коня, скончался на месте. Бегство в степь от гуннской конницы означало бы верную смерть. Поэтому, как уже говорилось выше, большинство остготов, а вместе с ними, некоторые племена вестготов, которым явно грозила участь стать очередной жертвой гуннских «кентавров», обратили свои стопы в направлении Гема⁵, в римскую Фракию⁶. Чтобы добраться до Фракии, готам пришлось бы перейти Дануб⁷. Нарушив тем самым договор о мире и общей границе с римлянами. Договор, заключенный несколькими десятилетиями ранее и соблюдаемый до тех пор обеими сторонами. Римляне, после некоторых колебаний, согласились впустить готов в пределы империи. Вероятно, «сыны Ромула» догадывались, что главную угрозу представляют не готские беженцы, а их преследователи. Гунны, уже маячившие, так сказать, за готскими спинами. Понимая, что им, римлянам, самим придется очень скоро отражать гуннское нашествие. И что тогда будет на счету каждый гот, способный носить оружие и поднять его в защиту Рима,

Гунны и впрямь не заставили себя долго ждать. Они завладели готскими землями. Обширная территория между Тавридой и бывшей римской провинцией Дакией, нынешней Трансильванией, славящаяся своим плодородием, была способна прокормить сотни тысяч гонимых голодом кочевников. Но эти кочевники уже вкусили человеческой, вражеской крови. Захваченная у готов, не виданная дотоле гуннами в родных кочевьях, богатая добыча, пробудила в них жажду наживы. Гунны познали радости наездов на беззащитные, неукрепленные селения. Радости грабежей и поджогов. Гунны вошли во вкус, неустанно насилуя схваченных женщин и девушек, увозя их с собой, бросая или убивая их по пути, пресытившись их прелестями. Они ощутили себя повелителями мира. Они догадывались, что дальше их ждут все большая добыча, все новые города, новые женщины. И золото, еще больше золота, жажда которого в них теперь пробудилась в полную силу. Гуннский вожак Баламбер, недолго думая, «поял» в жены Вадамерку (или Валадамарку), внучку старца Германариха. Она была далеко не первой его женой (и, скажем в скобках, далеко не последней). Но Вадамерка была не гуннкой и не простой полонянкой. Она была готской царевной из царского рода Амалов. А грубый с виду степняк Баламбер был, как говорит русская пословица, «сер-сер, да ум у него не черт съел». Он живо сообразил, что все эти бьющиеся насмерть с гуннами или бегущие от гуннов чужеземные народы схожи в одном. В приверженности своему царю и царскому роду. И что поэтому ему, владыке гуннов, очень важно и полезно будет породниться с этими царями. Чтобы быть причисленным к их роду. Поэтому он взял знатную готскую девушку в жены. И, со скоростью степного наездника, сразу же сделал ей ребенка. Породил с ней сына, получившего готское имя Гунимунд. Имя «говорящее», «гласное», свидетельствующее о том, что отец его носителя – гунн.

В изложении Иордана, вся эта драматическая история выглядит несколько иначе. Хотя, пожалуй, даже любопытнее и интереснее. Вестготы, еще до нападения гуннов на остготов, «следуя какому-то своему намерению», отделились от них и проживали в «западных областях», в «Гесперийских странах». В то время как остготы, после смерти Германариха подчиненные власти гуннов, «остались в той же (прежней – В.А.) стране (Скифии-Причерноморье – В.А.)». Однако Амал Винитарий «удержал все знаки своего господствования» и, освобождаясь из-под власти гуннов, двинул войско в пределы антов . Но в первом сражении был антами побежден. В дальнейшем Винитарий (происхождение которого «Гетика» возводит, через его отца Валараванса, к родному брату Германариха – Вультвульфу, приходившемуся т.о., по Иордану, дедом Винитарию), «действуя решительнее, для устрашения», распял царя антов Божа с сыновьями и с 70 старейшинами. Царь гуннов Баламбер, не стерпев этого (видимо, анты к описываемому времени были подчинены гуннскому владыке или зависели от племенного союза, возглавляемого гуннами), призвав на помощь Гезимунда (внука Германариха), сына великого Гунимунда (сына Германариха), повел войска на Винитария. Иными словами, гуннский царь выступил при поддержке одних готов против других готов. Баламбер дал войску Винитария три сражения, в которых Винитарий бился не только с гуннами и, надо думать, аланами, но и со своими ближайшими готскими родственниками. В первых двух сражениях победил Винитарий. Но в третьей битве Баламбер, «подкравшись к реке Эрак» (?), собственноручно пущенной стрелой смертельно ранил Винитария в голову. И, взяв себе в жены племянницу убитого им Винитария Вадамерку, стал властвовать над племенем готов, полностью покоренным теперь «видимыми бесами» (как прозвали гуннов христианские авторы времен «лихолетья Экумены»).

Следует заметить, что все это способствовало снижению напряженности, характерной для периода военных столкновений гуннов с готами. Гунны не только влияли на готов, но и попадали, в свою очередь, под готское (как и под алано-сарматское) влияние. Эдред Торссон считает крайне вероятным, что определенные готские кланы или семьи заключали с гуннскими кланами брачные союзы, поскольку не только царский род Амалов, но и многие другие известные готские роды процветали под гуннским «господством». Да и личные имена гуннов свидетельствуют об их восприимчивости к готскому влиянию. Как указывает в своей книге «История и культура гуннов» профессор Калифорнийского университета Отто Й. Менхен-Хельфен, «удивительно большой процент» гуннских имен имел германское и иранское происхождение. Германским (а именно – готским) было и имя (или прозвище) самого знаменитого гуннского царя – Аттила. «Атта» по-готски означает «отец». Христианская молитва «Отче наш», переведенная епископом Вульфилой, начинается по-готски со слов «Атта унсар». Добавление к корню «атта-» уменьшительного суффикса «-ила» дало диминутив «Аттила» («Батюшка» - традиционный эпитет царя у нас в России, на бывших готских землях). Готские имена, по Менхен-Хельфену, носили и другие высокопоставленные гунны из окружения «царя-батюшки» Аттилы – Эдекон, Лаударик, Онегесий, Рагнарис, да и грозный царь гуннов Руга, убитый молнией на подступах к Константинополю-Царьграду (что спасло Второй Рим от разграбления гуннскими «кентаврами»).

Из версии событий, изложенной в «Гетике», не ясно, почему сына Германариха тоже звали Гунимундом. Ведь Германарих-то был не гунном, а готом, и гуннских жен у него, насколько нам известно, не было. Да и не успел бы он, даже при самых благоприятных обстоятельствах, зачать с гуннкой сына и вырастить его. К тому же известен другой Гунимунд – царь германцев-гепидов, разгромленный лангобардами Альбоина, также не имевший, вроде бы, гуннских корней. Впрочем, довольно об этом «белом пятне истории»…

Но все ли готы были оттеснены гуннами на римские земли или в Тавриду? Или же часть их, возглавляемая князьями из рода Амалов, смогла, вопреки всем неблагоприятным обстоятельствам, удержаться на берегах Данапра-Борисфена? И, возможно, дожить до основания «империи Рюриковичей»?

В своем первом историческом сочинении, опубликованном в 1841 г., крупнейший историк дореволюционной России С.М. Соловьев, рассуждая о призвании варягов, писал: «…власть у славян должна была явиться извне. Разумеется, что не к скотоподобным финнам (извиняемся перед уважаемым читателем, могущим, чего доброго, заподозрить нас в отсутствии политкорректности, но так написано у глубокоуважаемого Сергея Михайловича! – В.А.) должны были обратиться славяне с просьбою о власти, а к смелым морским королям Скандинавии, которые (будучи большей частью изгнанниками из своего отечества или удалившись из него по недостатку владений, следовательно, будучи безродными скитальцами, коих жизнь и слава зависели от их личных достоинств, т.е. храбрости и силы – единственных достоинств того времени) пришлись как нельзя лучше к славянам, также безродной смеси от племен всего мира. Вероятно, старики славянские еще помнили то славное время, когда все эти смешанные племена повиновались одному вождю из племени готфов (готов – В.А.), знаменитому Эрманарику» («Феософический взгляд на историю России»).

Уважаемый читатель, разумеется, не забыл, что, вследствие «перекрестных» браков остготские Амалы оказались и во главе вестготов. Даже если это было родство по материнской линии, род Амалов, как наиболее знатный, имел в глазах вестготов-тервингов («лесовиков», «древлян») не меньший вес, чем в глазах готов восточных.

Автор «Повести временных лет» (не будем называть его «Нестором-летописцем», ибо таковым его сегодня уже мало кто считает) упоминает лесовиков-древлян⁸ с их князем «Малом», как убийц киевского князя Игоря (Ингвара) Старого, считающегося сыном Рюрика-Рорика Ютландского. Вдова убитого – Ольга (Хельга, т.е. «Святая») изощренно мстит «тервингам», дважды убивая послов «Мала», сватающегося к ней и разоряет древлянский «стольный град». Казнь послов (первую «партию» которых сжигают в бане, а вторую – закапывают живьем в ладье) подозрительно напоминает погребальные обычаи древних руссов (описанные, в частности, арабским путешественником Ахмадом ибн Фадланом⁹). Скорее всего, древлянские послы стали погребальной жертвой на тризне по Игорю-Ингвару (чем и объясняется их безропотное поведение). Однако об убийстве или казни самого князя «тервингов» Мала киевская летопись ничего не сообщает. Российский историк Сергей Викторович Горюнков¹⁰ придерживается версии, согласно которой Ольга состояла в любовной связи с Малом (одним из готских Амалов), продолжавшим править частью земель своего предка Германариха. Факт отнесения его подданных – «древлян» киевским летописцем к числу славянских племен этому вовсе не противоречит. Ведь и русы – изначально норманны с балто-финской примесью - дали свой этноним покоренным им славянам (хотя долгое время как в договорах Олега и Игоря с Константинополем и в других документах проводилась четкая разница между «русью» и славянами). Татары (изначально – монгольское племя), покорив тюркское населения Поволжья, растворились в нем, но передали ему свой этноним. Германцы-франки покорили римскую Галлию, названную в их честь Франкией-Францией, хотя от их «германства» скоро ничего не осталось (впрочем, французский король вплоть до 1848 г. именовался букв. «царем франков» - лат. «рекс франкорум»). То же можно сказать о германцах-бургундах и о многих других пришельцах, растворившихся в покоренных ими народах, но давших им свое имя.

Кстати говоря, Павел Иванович Якушкин — российский писатель-этнограф, собиратель народных песен, присловий, загадок и побасенок - в «Путевых письмах из Новгородской и Псковской губерний», опубликованных в Санкт-Петербурге в 1860 г., упоминает одно из имен Ольги – «Мальдита» - возможно, «Амал(ь)дита» (как и в случае Мала-Амала). Возможно, и у Хельги-Ольги-Мальдиты текла в жилах кровь Амалов, потомков Германариха? Что и предопределило ее связь с князем «древлян-тервингов» (А)малом, с целью зачатия равнородного и равнокровного наследника? Тогда Игорь-Ингвар Рюрикович ей только мешал. И она постаралась его устранить, но, так сказать, «сохраняя правила приличия», чтобы комар носа не подточил… В-общем, «темна вода во облацех…

Если «князь-викинг» Святослав (Хельгу-Рюрик) был не законным сыном Ольги от Игоря Рюриковича¹¹, а внебрачным отпрыском связи Ольги с древлянским князем из рода Амалов (несомненно, превосходившим Рюриковичей по знатности и древности рода, шутка ли – потомок самого Германариха!) , то именно сыну Святослава – Владимиру (в святом крещении – Василию, т.е. «Царю») Красное Солнышко, по мнению Горюнкова, было предназначено судьбой примирить в своем лице враждовавшие линии его предков с отцовской («более поздних» выходцев из «Скатинавии» - норманнов Рюриковичей) и с материнской («более ранних» выходцев из той же «Скатинавии» - готов Амалов) стороны. Отвечая на вопрос, куда же подевался якобы «разбитый в пух и прах» древлянский «Мал», Горюнков указывает на таинственного «Марко» или «Малко» (уменьшительная форма имени «Мал», т.е. Амал) Любечанина (т.е. живущего в Любече¹²). И на упоминаемого в русских былинных сюжетах «черниговского владыку». Как указывает в своем труде Горюнков, во времена Ольги и Святослава между Киевом и Черниговом существовало противостояние. Связанное с тем, что бывший князь древлян-тервингов (а теперь – любечский узник или правитель – в этом вопросе версии расходятся) (А)мал¹³, чье полное родовое имя было Мальфред (Амалфрид, Амалафрид – В.А.), возглавлял, как это явствует из летописно-былинных реконструкций, «готскую» черниговскую оппозицию «норманнской» партии,(включая истинных Рюриковичей – Ярополка и Олега Игоревичей), засевшей в Киеве (бывшем готском «Данпарстадире»). Относительно причин возникновения противостояния между бывшими знатными любовниками – родителями Святослава Киевского – пока можно только догадываться. Ясно лишь одно. Это противостояние закончилось, по С.В. Горюнкову, тем, что Ольга умерла в Чернигове (т.е. в оплоте «готской оппозиции» Киеву), а Святослав (А)мал(ович) был изгнан за пределы «империи Рюриковичей» и погиб при неясных обстоятельствах на днепровских порогах, еще помнивших его далеких готских предков. Считается, что сын Ольги и (А)мала попал в засаду, устроенную ему тюркскими кочевниками-печенегами (якобы «по наводке» коварных «ромеев»). Перед этим отпрыск готских Амалов, изгнанный норманнской «партией Рюриковичей», неудачно воевал с «ромейским» самодержцем Иоанном I Цимисхием за Дунайскую Болгарию. Между прочим, в письме этого «василевса ромеев» Святославу, вступившему в войну с Восточной Римской империей, прямо говорилось, что убитый древлянами князь Игорь пал от руки «германцев». Понимай – готов-тервингов («древлян»). Quod erat demonstrandum¹⁴:

«Полагаю, что ты не забыл о поражении отца твоего Ингоря (Игоря Старого, считавшегося официально отцом Святослава – В.А.) , который, презрев клятвенный договор (заключенный им ранее с «ромеями» - В.А.), приплыл к столице нашей (Новому, или Второму, Риму – В.А.) с огромным войском на 10 тысячах судов, а к Киммерийскому Боспору (Керченскому проливу – В.А.) прибыл едва лишь с десятком лодок, сам став вестником своей беды. Не упоминаю я уж о его [дальнейшей] жалкой судьбе, когда, отправившись в поход на германцев (древлян-«тервингов» - В.А.), он был взят ими в плен, привязан к стволам деревьев и разорван надвое» (Лев Диакон. «История»).

Уж кто-кто, а «ромейские» спецслужбы точно знали, что к чему. Так что письмо константинопольского василевса «Сфендославу» подтверждает: древлянский князь Мал был в действительности не славянином, и уж тем более не иудеем или принявшем иудейскую веру хазаром «Малхом» (каковым его аттестуют иные «популяризаторы истории»). А восточным германцем из древнего готского рода Амалов, Амалунгов, Амелунгов или Амалфридов, нашедшего себе убежище в Древлянской (Деревлянской, «Тервингской») земле. Потомком разгромленной гуннами Баламбера державы готского царя Германариха, из рода Амалов, А дочь Мала Древлянского Малфрида, или Малфредь («Малуша»), став наложницей единокровного ей Святослава Киевского, родила ему сына Владимира - будущего Крестителя Руси, Амала по крови, неизмеримо превосходящего по знатности всех подлинных Рюриковичей, включая своих сводных братьев Олега и Ярополка – родных сыновей Игоря Старого. Повторим это лишний раз для пущей ясности. Конечно, в случае правильности данной версии получается, что Святослав – сын (А)мала Древлянского от Ольги-Мальдиты – породил Владимира с Малушей-Малфридой – дочерью того же (А)мала Древлянского от другой жены или наложницы, т.е. со своей сводной (по отцу) сестрой. Кровосмесительный брак! Но вспомним, что автор Повести временных лет весьма отрицательно отзывается о нравах древлян – они-де «жили звериным обычаем», «жили по-скотски», «и браков у них не бывало». Т.е. их брачные обычаи, не укладывавшиеся в представления автора ПВЛ, возможно, включали в себя браки между кровными родственниками. Браки между братьями и сестрами практиковались в свое время и у северных германцев, особенно в среде высшей знати¹⁵ (кровосмесительный, с нашей точки зрения, брачный союз Сигмунда со своей сестрой Сигню в «Саге о Вёльсунгах»). «Темна вода во облацех»…

После недолгой смуты (в ходе которой важную роль сыграл соратник Игоря Старого и Святослава воевода Свенельд¹⁶, натравивший, мстя за своего сына Люта, или Льота, убитого Олегом, последнего на Ярополка Киевского, спровоцировав братоубийственную войну и расчистив путь к власти над Киевом потомку Амалов) этот самый Владимир, сын Малуши-Малфреды, дочери (А)мала-Малко-Малфреда Сильного (в крещении – Ильи), и пришел к власти в Киеве. Возможно, Свенельд был сородичем и потомком Свенильды-Сунильды, растерзанной или затоптанной конями по приказу Германариха. О Малфреде Сильном известно, что он входил в ближайшее окружение Владимира Святославича. И, по мнению Горюнкова, «изучение противоречий в древнейших документах по истории Киево-Печерской лавры¹⁷ позволяет думать», что роль Малфреда-Ильи в истории основания монастыря этими документами замалчивается. Взять хотя бы такой «черниговский аспект» в биографии «любечанина (курсив наш – В.А.) Антония»¹⁸, как закладка им под Черниговом пещерного монастыря и церкви во имя пророка Илии. Основной же момент замалчивания летописями и церковной литературой личности Малфреда-Ильи, по Горюнкову, заключалась в его оппозиционности ромейской православной (к тому времени уже давно) Константинопольской патриархии. А именно – в арианском, еретическом, характере той формы христианства. Так объясняется сказка об Илье (опубликованная в «Очерках» В.Ф. Миллера), где он изображен покаявшимся в конце жизни «разбойником». В антиарианском сочинении Кирилла Туровского¹⁹ II половины XII в. «Слово на собор святых отец 318» сам ересиарх Арий характеризуется как «необратный разбойниче», т.е. «необратимо отпавший от (православной) церкви раскольник». Именно таких «разбойников» (а не грабителей и душегубов) долго отказывался казнить смертью Владимир Святой, потомок ариан-Амалов как по отцу, так и по матери (в официальной истории крещения Ольги-Мальдиты в Царьграде «от грек», т.е. кафоликов, тоже не все ясно), пока православные священнослужители из Второго Рима не убедили его применить «необходимую твердость». Возможно, и сам Владимир был, до принятия крещения по православному обряду во взятом им «ромейском» Херсонесе Таврическом (Корсуни), не язычником-идолопоклонником, а арианином²⁰.

В качестве дополнительного аргумента в пользу данной версии можно указать на следующее «темное» место в Повести временных лет. В ПВЛ в статье под 988г. в рассказе о крещении Руси Владимиром Святым приведен именно арианский символ веры:

Цитата:

«Когда же Владимира крестили и научили его вере христианской, сказали ему так: «Пусть никакие еретики не прельстят тебя, но веруй, говоря так: “Верую во единого Бога Отца вседержителя, творца неба и земли” — и до конца этот символ веры. И еще: “Верую во единого Бога Отца нерожденного и во единого Сына рожденного, в единый Святой Дух, исходящий: три совершенных естества, мысленных, разделяемых по числу и естеством, но не в божественной сущности; ибо разделяется <Бог> нераздельно и соединяется без смешения. Отец, Бог Отец, вечно существующий, пребывает в отцовстве, нерожденный, безначальный, начало и первопричина всему, только нерождением своим старший, чем Сын и Дух; от него же рождается Сын прежде всех времен, Дух же Святой исходит вне времени и вне тела; вместе есть Отец, вместе Сын, вместе и Дух Святой. Сын же подобосущен Отцу и безначален, только рождением отличаясь от Отца и Духа. Дух же пресвятой подобосущен Отцу и Сыну и вечно сосуществует с ними. Ибо Отцу отцовство, Сыну сыновство, Святому же Духу исхождение. Ни Отец переходит в Сына или Духа, ни Сын в Отца или в Духа, ни Дух в Сына или в Отца: ибо неизменные их свойства. Не три бога, но один Бог, так как божество едино в трех лицах. Желанием же Отца и Духа спасти свое творение, не изменяя людского семени, сошло и вошло, как божественное семя, в девичье ложе пречистое и приняло плоть одушевленную, словесную и умную, прежде не бывшую, и явился Бог воплощенный, родился неизреченным путем, сохранив нерушимым девство матери, не претерпев ни смятения, ни смешения, ни изменения, а оставшись как был, и став каким не был, приняв вид рабский — на самом деле, а не в воображении, всем, кроме греха, явившись подобен нам <людям>... По своей воле родился, по своей воле почувствовал голод, по своей воле почувствовал жажду, по своей воле печалился, по своей воле устрашился, по своей воле умер — умер на самом деле, а не в воображении; все свойственные человеческой природе, неподдельные мучения пережил. Когда же был распят и вкусил смерти безгрешный, — воскрес в собственном теле, не зная тления, взошел на небеса, и сел справа от Отца, и придет вновь со славою судить живых и мертвых; как вознесся со своей плотью, так и сойдет. Исповедую же и едино крещение водою и духом, приступаю к пречистым тайнам, верую воистину в тело и кровь, принимаю церковные предания и поклоняюсь пречестным иконам, поклоняюсь пречестному дереву и кресту, и всякому кресту, святым мощам и священным сосудам. Верую и в семь соборов святых отцов, из которых первый был в Никее 318 отцов, проклявших Ария и проповедовавших непорочную и правую веру. Второй собор в Константинополе 150 святых отцов, проклявших духоборца Македония и проповедовавших единосущную Троицу. Третий же собор — в Ефесе 200 святых отцов против Нестория, прокляв которого, проповедовали святую Богородицу. Четвертый собор в Халкидоне 630 святых отцов против Евтуха и Диоскора, которых и прокляли святые отцы, провозгласив Господа нашего Иисуса Христа совершенным Богом и совершенным человеком. Пятый собор в Царьграде 165 святых отцов против учения Оригена и против Евагрия, которых и прокляли святые отцы. Шестой собор в Царьграде 170 святых отцов против Сергия и Кура, проклятых святыми отцами. Седьмой собор в Никее 350 святых отцов, проклявших тех, кто не поклоняется святым иконам» (просим прощения у уважаемых читателей за столь длинную цитату).

Приведем для сравнения:

1) АПОСТОЛЬСКИЙ СИМВОЛ ВЕРЫ

Верую в Бога, Отца Всемогущего, Творца неба и земли. И в Иисуса Христа, Единственного Его Сына, Господа нашего, Который был зачат Святым Духом, рождён Девой Марией, страдал при Понтии Пилате, был распят, умер и погребён, сошёл в ад, в третий день воскрес из мертвых, восшёл на небеса и восседает одесную Бога Отца Всемогущего, оттуда придёт судить живых и мертвых. Верую в Святого Духа, Святую Вселенскую Церковь, общение святых, прощение грехов, воскресение тела, жизнь вечную. Аминь.

2)СИМВОЛ ВЕРЫ ИМПЕРАТОРА КОНСТАНТИНА I ВЕЛИКОГО

Верую в Бога Отца всемогущего, И в Иисуса Христа, Сына его единородного, Господа нашего; рожденнаго от Духа Свята и Марии Девы; распятаго при Понтийстем Пилате, и погребенна; воскресшего в третий день из мертвых; восшедшаго на небеса, седяща одесную Отца; и грядущего судити живым и мертвым. И в Духа Святаго; Святую Церковь; Отпущение грехов, Воскресение плоти (тела).

3) НИКЕЙСКИЙ СИМВОЛ ВЕРЫ

(а) Церковнославянский текст из Кормчей книги Патриарха Иосифа 1650 г.

Веруем во Единаго Бога Отца Вседержителя, видимым же и не видимым Творца. И во Единаго Господа нашего Исуса Христа, Сына Божия, рождена от Отца единочадна, сеже есть от существа Отча: Бога от Бога, Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, а не сотворенна, единосущна Отцу, имже вся быша, яже на небеси и яже на земли, нас ради человек, и за наше спасение сошедша и воплощшася и вочеловечьшася, и страдавша, и в третий день воскресша, и восшедша на небеса и паки грядуща судити живым и мертвым. И в Духа Святаго. Глаголющия же, бе время егда не бысть, и яко от несущих бысть, или от иного состава, или существа, или преложна, или пременна Сына Божия, таковыя проклинает Соборная и Апостольская Церковь. Аминь^.

(б) Русский текст

Веруем во Единого Бога, Отца, Вседержителя, Творца всего видимого и невидимого.
И во Единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, рождённого от Отца, Единородного, то есть из сущности Отца, Бога от Бога, Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рождённого, несотворённого, единосущного Отцу, через Которого [а именно Сына] всё произошло как на небе, так и на земле. Нас ради человеков и нашего ради спасения сошедшего и воплотившегося, вочеловечившегося, страдавшего и воскресшего в третий день, восшедшего на небеса и грядущего судить живых и мертвых. И в Святого Духа. А говорящих, что было время, когда не было Сына, или что Он не был прежде рождения и произошёл из несущего, или утверждающих, что Сын Божий из иной ипостаси или сущности, или создан, или изменяем — таковых анафематствует кафолическая церковь. Аминь

4) НИКЕО-ЦАРЕГРАДСКИЙ СИМВОЛ ВЕРЫ

Существует мнение, что арианский символ веры, содержащийся в процитированном нами выше фрагменте Повести временных лет - вставка после выражения «Верую во единого Бога Отца вседержителя, творца неба и земли» — и до конца этого символа веры. При этом, далее по тексту следует перечисление семи вселенских соборов христианской церкви, которые признает Православие, в том числе и (Первого) Никейского. Это тем более странно. Ведь наверняка известно, что Повесть временных лет, как и предшествовавший ей Свод Никона (в котором впервые зафиксировано данное сказание о крещении Владимира), написаны людьми духовными, которым были отлично знакомы различия арианского и никейского символов. Возникает вопрос: как мог попасть арианский символ веры в Повесть временных лет и с какой целью он туда вставлен? Не в качестве ли намека на то, что до принятия Владимиром Святославичем в Херсонесе Таврическом «от греков» православия он исповедовал арианство – веру своих готских предков?²¹

Данная версия объясняет имеющиеся сведения о том, что князь Владимир Киевский был крещен еще до похода на Херсонес. На вопрос, откуда же взялось на Руси арианство, дадим следующий ответ. Оттуда же, откуда появилось там имя Малфрида. Ближайший «родственник» этого имени, по Горюнкову – остготское «Амалафрид» в его женской и мужской формах. Амалафридрй (ок. 460-ок.520) звали се6стру царя остготов Теодориха Великого (чьим магистром оффиций²² был знакомый нам историк Кассиодор). А Амалафридом – сына ее дочери Амалаберги от брака с королем тюрингов (турингов) Гарменфредом. В 540 г. Амалафрид и его сестра с другими остготскими пленниками были, по приказу Флавия Велизария²³, завоевавшего для Юстиниана Великого Италию, были доставлены в Новый Рим – Константинополь. Амалафрид (как и многие «варвары» германского и негерманского происхождения до и после него) был зачислен на (восточно)римскую военную службу. А его сестра – выдана восточными римлянами за царя лангобардов Аудоина (Авдоина). Если сопоставить все эти факты с общепризнанным фактом приверженности готов арианству (о чем пойдет речь далее), получиться следующая картина. Во II половине 1 тысячелетия п. Р.Х. на службе у (восточно)римских императоров находились представители той ветви (ост)готской династии Амалов, которые носили имя «Амалафрид». Принципы передачи ими этого имени по наследству, как и его способность выступать одновременно в роли как личного, так и родового, по Горюнкову – предмет особого рассмотрения. Практика дипломатических отношений «ромейских» императоров с западными и северными «варварами» включала в себя заключение брачных союзов между «варварскими» вождями, с одной стороны, и и представителями (восточно)римской аристократии «варварского» происхождения – с другой. князь древлян-«тервингов» (А)мал-Малфред . Хотя в самой (Восточной) Римской империи арианская ересь (которой фактически придерживался даже Константин I Великий) была подавлена уже в V в., на периферии «мировой» империи арианство, как мы еще не раз убедимся, довольно долго сохранялось, часто служа формой социального протеста «варварских» князей против вмешательства православной Константинопольской патриархии («приводного ремня» ромейской светской власти) в их внутригосударственную жизнь.

«Между прочим, именно „готский след“ в древнерусской истории очень часто принимался и продолжает приниматься многими исследователями за „норманнский“» (Горюнков).

Записки «цесарца»²⁴ барона Сигизмунда фон Герберштейна²⁵ и отдаленного потомка «скатинавских» готов - шведа Петра Петрея де Ерлезунда²⁶ - сохранили итальянизированный вариант имени «Малфред» - «Мальдитто», производный от славянизированных форм «Малдед», «Мальдит», «Мальдитт». Понять этот вариант можно, как указывает Горюнков, только как отголосок памяти об изначальной принадлежности древнерусских Малфредов к роду «италийского царя» остготов и – по совместительству – римского консула (или, по-гречески – «ипата») Теодориха Великого.

Здесь конец и Господу нашему слава!

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Полное название исторического труда Иордана - «О происхождении и деяниях гетов». С целью возвеличить своих готских предков, Иордан (Иорнанд) приписал им деяния гетов (народа фракийского происхождения), даков, скифов и сарматов.

2«Джут» – голодовка скота в степи, вызываемая негативными метеорологическими явлениями при необеспеченности сельского хозяйства кормовыми запасами. Наиболее частый зимний «джут» происходит от образования на поверхности пастбищ ледяной коры, которую сельскохозяйственные животные не способны разбивать ногами и потому гибнут от бескормицы. «Джут» бывает также следствием обильного снегопада и слишком толстого снежного покрова. Летний «джут» вызывается необычайно быстрым и сильным выгоранием пастбищ.

3 Скандинавии («Скандзы») - прародины готов.

4 Вариант: Балимбер.

5 Балкан.

6 Ныне – Болгарию и Сербию.

7 Дануб(ий), Данувий, Истр – нынешний Дунай.

8 «Имя древляне, по объяснению летописца, дано им потому, что они жили в лесах» (Из статьи «Древляне» в Википедии). Точно так же объяснялось прозвание вестготов-тервингов!

9 Ахмад ибн Фадлан – арабский «земли разведчик» и писатель. В 921-922 гг. посетил с посольством багдадского халифа Абуль-Фадль Джафара ибн Абдуллаха аль-Муктадира Биллаха (895-932) Волжскую Болгарию (Булгарию), оставив в своих путевых заметках описание быта и политических отношений местных народов – булгар, русов, хазар, башкир, (о)гузов. На основе весьма вольной интерпретации его записок был снят фильм «Тринадцатый воин» с Антонио Бандерасом в главной роли.

10 С.В. Горюнков. Незнакомая Древняя Русь, или как изучать язык былин (СПб, 2010).

11 Возможно, странная история гибели И(н)горя Рюриковича, покинутого воеводой Свенельдом (Свенильдом) с большей частью войска и отправившегося лишь с «малой дружиной» к древлянам (повторно взять с них дань, вопреки всем правилам и обычаям?), объясняется заговором на его жизнь, организованным не любившей сына норманна Рюрика женой Мальдитой-Ольгой, превосходившей его знатностью рода, в сговоре со своим тайным возлюбленным и родственником «(А)малом» Древлянским.

12 Ныне – поселок Любечанинов в 20 км южнее г. Моровска.

13 По мнению Горюнкова, (А)мал, в крещении – Илья, стал прообразом былинного Ильи Муромца.

14 Что и требовалось доказать (лат.).

15 Аналогичные обычаи существовали у фараонов Древнего Египта (а затем – эллинистического Египетского царства Птолемеев-Лагидов), где братья женились на сестрах; в среде зороастрийской знати Ахеменидской Персии и Сасанидского Ирана и т.д.

16 Свенельд(ы)-Свенильд(ы) давно уже забыл(и) о своем происхождении от родичей от казненной Германарихом Свенильды, воспринимая себя, да и других потомков росомонов, как «часть коллективного наследия» древнего готского племенного союза с центром в Данпарстадире.

17 Киево-Печерская лавра – один из первых монастырей Древней Руси, третий Удел Божией Матери, основанный монахом Антонием из Любеча.

18 Любечанина, как и (А)мал-Малк-Малко-Малфред!

19 Святитель Кирилл Туровский (1130-1182) – епископ Турова, православный богослов, церковный деятель, писатель.

20 В данной связи летописная история неудачной попытки Владимира Святославича искусственно создать в Киеве пантеон всех славянских (а также угрофинских и балтских) богов во главе с Перуном может (если она не является позднейшим измышлением) трактоваться как «идеологическая уступка» низшим, покоренным слоям населения, «не доросшим» еще до христианства. Или же Владимир предпринял эту попытку перед своим крещение в арианскую веру, до принятия в Корсуни-Херсонесе (?) веры православной (кафолической) «от грек».

21 Борьба между арианской и православной (кафолической) ветвями христианства принимала порой крайне ожесточенные формы.

22 Премьер-министром.

23 Флавий Велизарий (505-565) – восточно-римский полководец императора Юстиниана I Великого, консул 565 г. Родом, по разным источникам – германец (гот), фракиец или славянин. Подавил восстание димов (или факций - партий цирковых фанатов) «Ника» в Константинополе (532). Завоевал царство вандалов в Северной Африке (533) и царство остготов в Италии (534-458), вернув их в состав империи. Успешно защищал границы Римской империи («Ромейской василии») от персов и (прото)болгар.

24 «Цесарцами» называли на Руси подданных «цесаря» (цезаря, кесаря, кайзера, т.е. императора) средневековой «Священной Римской империи» (в первую очередь – австрийцев).

25Барон Сигизмунд фон Герберштейн (1486-1566) посланник «Священной Римской империи». Неоднократно посещал Россию. Автор обширных трудов по географии, истории и внутреннем устройстве Русского государства.

26 Петр Петрей де Ерлезунда (1570-1622) – шведский дипломат и историк, путешественник по России, автор «Московитской хроники».