Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа!

Важность Константинопольской приории (приорства, приората) военно-духовного Ордена иоаннитов (госпитальеров, странноприимцев) для успешного осуществления Крестовых походов в Святую Землю и для обеспечения безопасности государств крестоносцев в Святой Земле объяснялась ключевым географическим положением этого приорства на стыке двух миров - восточноевропейского и азиатского, высоким рангом восточно-римской Патриархии и ее приматом над всеми епископствами Восточной (кафолической, греко-кафолической, «греческой) церкви, а также тем обстоятельством, что Константинополь являлся резиденцией восточно-римских («византийских»)  Императоров-Автократоров, именовавшихся также (по-гречески) «Василевсами» («Базилевсами», «Басилеями», «Василиями»), то есть «Царями». Вероятно, иоанниты уже давно пришли к осознанию выдающегося значения этого города для судеб всей тогдашней мировой политики (по крайней мере, в рамках христианского мира) и основали там свой странноприимный дом, судя по всему, являвшийся центром управления всеми филиалами и владениями Ордена странноприимцев на «греческой» (восточно-римской, «византийской») территории.

В собрании рукописей историка Ордена Святого Иоанна Делавиля имеются два любопытных письма, датированные 1163 г., в одном из которых Петр Немецкий, брат Иерусалимского госпиталя и приор (настоятель) константинопольской церкви Святого Иоанна, фигурирует в качестве советника и посланника восточно-римского «Императора-рыцаря» Мануила I Комнина. В этом письме (которое будет подробней рассмотрено ниже) приор Константинопольский сообщает французскому королю-католику Людовику VII о своем официальном визите к нему по поручению православного византийского Императора.

Возникает вопрос: почему же задача, выполняемая в самом сердце Восточной Римской Империи приором Петром, имело столь большое значение для церкви в целом, для западного мира и, не в последнюю очередь, для Ордена иоаннитов? Попробуем найти ответ на этот вопрос.

Миссия Петра Немецкого в Константинополе была столь важна вследствие ключевой роли, которую Византийская Империя играла в планах западных крестоносцев - «латинян», или «франков» - , поскольку продвигавшиеся с Запада на Восток сушей крестоносные войска, направлявшиеся в Сирию и Палестину, всегда проходили через византийские земли и в том числе через имперскую столицу «греков» - Константинополь. Поэтому отношение византийских Императоров к латинским крестоносцам имело решающее значение для успеха или провала, по крайней мере, трех первых Крестовых походов. Все зависело от того, преградят ли  «греки» крестоносцам-«латинянам» вооруженной рукой путь через свои владения, или же окажут помощь западным христианам, как своим собратьям по вере. Плохо вооруженные (в основной своей массе) и еще хуже организованные войска западных крестоносцев остро нуждались в византийской продовольственной и военной помощи. С одной стороны, византийцы не сомневались в том, что  «латинские» крестоносцы пришли с Запада на Восток не как враги, а как борцы за христианскую веру, с намерением освободить Святую Землю от неверных.

С другой стороны, вооруженные паломники с Запада не скрывали своего намерения завоевать эту Святую Землю. И в связи с этим возникал резонный вопрос: для кого именно они собирались ее завоевать? Между восточной и западной ветвями некогда единой Христианской Церкви существовали сильные разногласия, обострившиеся благодаря взаимному отлучению папы римского Льва IX и константинопольского патриарха Михаила Керуллария в 1054 г. Для восточных христиан освобождение Святой Земли было не столько духовным христианским подвигом, сколько вопросом национальной политики, а именно - возвращением в лоно Византийской Империи - законной преемницы Империи Римской - отторгнутых от нее азиатскими варварами ближневосточных провинций. Поэтому предводители Первого Крестового похода были задержаны «греками»-«ромеями» в Константинополе и смогли продолжить свое вооруженное паломничество к иерусалимским святыням только принеся ленную присягу византийскому Императору (Автократору ромеев).

Последнее означало, что восточно-римский Император как бы отдавал пришедшим с Запада вооруженным паломникам, как своим вассалам, в лен все земли, которые крестоносцам предстояло отвоевать у сарацин на Востоке, чтобы, с византийской точки зрения, возвратить их законной владелице – (Восточной) Римской Империи - и кормиться частью получаемых с этих земель доходов, в качестве жалованья от своего сюзерена - Императора ромеев. Такова была древняя практика римских Императоров - использовать одних варваров против других и селить «дружественных» варваров в пограничных провинциях Империи в качестве военных колонистов, именовавшихся «союзниками» («федератами»). Византийцы всецело пребывали в плену прежних греко-римских представлений, сформировавшихся еще в пору античности, и по-прежнему именовали русских «тавроскифами», поляков – «сарматами», немцев – «аллеманами», французов – «кельтами», шведов – «готами», а итальянцев – «лангобардами».

Причем в последнем случае византийцы как бы особо подчеркивали, что «лангобарды» - современные им жители Италии (именовавшейся древними греками «Авзонией») – не италийцы, а потомки северных варваров-пришельцев, ибо «авсонийцами» («италийцами», или «итальянцами», в антично-классическом смысле этого слова) византийцы нередко именовали самих себя! Так, например, константинопольский хронист Георгий Пахимер, описывая разгром византийского войска болгарами, оперировал исключительно античными этнонимами и горько сетовал на то, что «мизийские (болгарские – В.А.) стрелы одолели авзонийские («итальянские», т.е. византийские – В.А.) копья»!

Что же касается идеи Крестовых походов, как таковой, то она, в сущности, оставалась довольно-таки чуждой византийцам, да и другим восточным христианам. Византийское войско, присоединившееся к Первому Крестовому походу, при осаде Никеи крестоносцами тайно сговорилось с мусульманским гарнизоном, впустившим ночью «греков» в город, и оставило западных христиан ни с чем. А ведь те шли на Восток, по папскому призыву, не по собственной инициативе, но стремясь помочь своим восточным единоверцам, в ответ на слезный призыв о помощи самого Василевса ромеев - византийского Императора!

Положение Византийской Империи до захвата власти династией Комнинов было крайне тяжелым. Первому Василевсу из этого рода, Алексею I (1081-1118 гг.), с превеликим трудом удалось вывести «греческую» православную Империю из кризиса, расширить ее владения и обеспечить прочность имперских границ. В европейской части своей Империи Императору Алексею пришлось защищать весьма протяженную границу по Дунаю (Истру) от вторжений пацинаков-печенегов с Севера и одновременно усмирять беспокойные, постоянно стремившиеся к независимости балканские народности. Азиатская часть державы ромеев (Ромейской Василии), в основном Малая Азия, была почти полностью утрачена Восточной Империей на протяжении XI в., и не было никакой надежды отвоевать ее у мусульман собственными силами. Сельджукские наездники гарцевали почти что у самых ворот Нового Рима - Константинополя, или, как говорили славяне - Царьграда (правда, все еще на азиатском берегу Босфора).

Отвоевать у турок-мусульман часть захваченного теми побережья Малой Азии византийцам удалось лишь с помощью пришедших им на помощь с Запада участников Первого Крестового похода. Преемники Алексея I, Василевсы Иоанн II (1118-1143 гг.) и Мануил I (1143-1180 гг.) Комнины, властители энергичные, целеустремленные и в то же время мудрые и осмотрительные, продолжали начатое основателем их династии дело «собирания имперских земель». Естественно, они учитывали при этом и новую обстановку, сложившуюся, благодаря Крестовым походам, и для Византийской Империи. В своей политике Автократоры ромеев стали во все большей степени ориентироваться на «латинский» Запад.

Василевс ромеев Мануил I Комнин, сын венгерской принцессы, в свою очередь, женатый на Марии Антиохийской, племяннице первого представителя династии Гогенштауфенов на престоле западной «Священной Римской Империи германской нации», Конрада III (1138-1154 гг.), и, таким образом, сам наполовину западный европеец, пытался путем налаживания как можно более тесных контактов с «латинским »Западом получить оттуда помощь для своей православной Империи. Он постоянно обменивался послами с главами западных государств. Одним из своих посланников Император Мануил назначил иоаннитского приора Константинополя Петра Немецкого, пользовавшегося доверием самого римского Папы, о чем православный Василевс ромеев Мануил был хорошо осведомлен. С учетом господствующего положения дворян французского происхождения в Ордене иоаннитов, случай подобного возвышения немецкого рыцаря представляется крайне редким. Скорее всего, приору Петру было поручено выполнение столь важной функции потому, что он был действительно выдающимся, искусным дипломатом, блестяще справлявшимся даже с самыми сложными поручениями.

Подтверждением данного заключения служит сохранившееся в упомянутом выше собрании рукописей орденского историка Делавиля письмо папы римского Александра III (1159-1181 гг.) Великому магистру иоаннитов. Последний, судя по всему, намеревался отозвать Петра Немецкого с поста приора Константинопольского госпиталя. В своем послании папа убеждает Великого магистра оставить приора Петра на его важном посту, взывая к мудрости Великого магистра и напоминая ему об уважении, которое тому надлежало испытывать к Римскому (папскому) престолу. Приводим в подтверждение данного тезиса текст папского письма:

«Александр...желает здравствовать Нашему возлюбленному сыну, Магистру Дома странноприимцев, находящегося в Иерусалиме...Мы знаем все, что служит к твоей чести и к чести вверенного твоим заботам Дома, с благоволением взираем на это Нашими очами и охотно даем Тебе Наши отеческие советы. Дошло до Нашего слуха, что Наш возлюбленный сын Петр, по прозвищу Немецкий, Приор Госпиталя Святого Иоанна в Константинополе, долгие годы служил там во Имя Божие, к чести и пользе Нашего возлюбленнейшего сына во Христе, Императора Константинопольского (Папа Римский, глава католической  Западной церкви, пишет в столь лестных выражениях о православном Императоре Востока спустя 109 лет после так называемого «раскола церкви на Западную и Восточную»! - В.А.), но ты, вопреки воле и желанию сего Императора, отзываешь его (Петра Немецкого - В.А.) из тамошнего Приорства и хочешь вернуть его в твое окружение. Поскольку Римская церковь, равно как и светские государи, призывают к себе на службу членов Вашего Ордена из разных Домов (госпиталей - В.А.), что идет им всем на большую взаимную пользу, Мы взываем к твоей мудрости и во имя Господа просим тебя из почтения к Святому Петру и к Нам, а также с учетом могущей возникнуть в будущем пользы, удовлетворить просьбу Императора по этому поводу и оставить вышеназванного Петра на службе в вышеупомянутом Приорстве, не принуждая его возвратиться к тебе.

Дано в Сансе в 5 иды ноября».

Как уже упоминалось выше,  в собрании рукописей Делавиля сохранились также письмо, датированное 1163 г., в котором Петр Немецкий, брат Иерусалимского госпиталя и приор (настоятель) константинопольской церкви Святого Иоанна (осуществлявший также верховное управление всеми владениями Ордена иоаннитов на «греческой» территории) фигурирует в качестве советника и посланника восточно-римского «Императора-рыцаря» Мануила I Комнина. В этом письме приор Константинопольский сообщает французскому королю Людовику VII (участнику Второго Крестового похода в 1147-1149 гг., заключившему во время этого вооруженного паломничества договор с православным Императором Мануилом о ленной зависимости от последнего сирийских христиан, т.е. государств, основанных крестоносцами-«франками» в Святой Земле) о своем официальном визите к нему по поручению византийского Императора. Данное письмо, как и приведенное выше папское послание Магистру иоаннитов, заслуживает того, чтобы процитировать его полностью.

Петр Немецкий, иоаннитский Приор Константинополя, писал в июле 1163 года королю-крестоносцу Людовику VII Французскому:

«Благочестивейшему государю Людовику, Божией Милостью королю Франции, от Петра, одного из братьев госпиталя, что в Иерусалиме, Приора храма Святого Иоанна в Константинополе и посла Святейшего (так пишет католик в 1163 году, то есть через 109 лет после якобы происшедшего в 1054 году раскола прежде единой Вселенской церкви на Восточную и Западную»! - В.А.) Императора Мануила с пожеланиями всяческих благ в этой и в иной жизни. Да будет известно Вашему Высочеству (католик Петр Немецкий отказывает католическому королю в королевском титуле «Ваше Величество», ограничиваясь титулом «Ваше Высочество», употреблявшимся герцогами, князьями и принцами, т.е. государями как бы «второго ранга» - В.А.), что мы посланы нашим Государем Императором лично к Вам и имеем Императорский приказ встретиться с Вами до встречи с нашим господином Папой. Посему мы просим Вашу Милость (!) согласиться на это и повелеть, чтобы мы, в соответствии с приказанием нашего Государя Императора, смогли выполнить Его повеление, не вызвав тем самым распри с обладателем Апостольского Престола (т.е. с Папой Римским - В.А.), ибо Его нунций (папский посланник, обычно в ранге епископа или кардинала римской церкви - В.А.) находится при Вас и настаивает на том, чтобы мы сперва отправились к Папскому Двору, чего мы не сделаем ни в коем случае до того, как узрим Ваше Величество».

Представляется необходимым еще раз подчеркнуть: все это - через сто с лишним лет после якобы происшедшего в 1054 году раскола прежде единой Вселенской Христианской Церкви на Восточную и Западную!..

В чем же дело? А все дело в том, что приор иоаннитов Петр Немецкий, как советник православного восточно-римского Императора, был чрезвычайно важен и для папского престола. Западная, римско-католическая церковь не оставляла попыток склонить Восточную, греко-православную церковь к унии и преодолению раскола (схизмы), обострившейся после возложения латинским кардиналом Гумбертом буллы с папским отлучением на алтарь константинопольского Софийского собора в 1054 г. Письмо папы римского Александра III Великому магистру иоаннитов служит убедительным свидетельством и подтверждением заинтересованности папского престола в поддержании постоянного диалога с восточно-римским Императором. Он не желал оставлять неиспользованным ни одно средство для поддержания контактов.

Из обоих приведенных выше писем явствует, насколько константинопольского приора странноприимцев приора Петра Немецкого ценили как византийский Император, так и римский папа. Папа римский Александр III особо подчеркивает в своем письме многолетнее безупречное служение приора Петра в Константинополе. Из письма константинопольского предстоятеля иоаннитов королю Людовику VII можно сделать вывод, что приор Петр был лично знаком с королем французским. Вероятно, они познакомились еще в 1147 г. В тот год христианнейший король Франции, участвовавший, как уже говорилось выше, во Втором Крестовом походе, проездом через Константинополь встретился с восточно-римским Императором Мануилом Комниным и долго беседовал с ним. В честь визита французского короля богослужение в константинопольском Софийском соборе совершалось одновременно и по восточному (греческому), и по западному (латинскому) христианскому обряду - невзирая на все разговоры о расколе церквей!

Точная дата учреждения Константинопольского приорства Ордена иоаннитов неизвестна. Мы также не имеем сведений о количестве относившихся к нему орденских госпиталей и о владениях Ордена Святого Иоанна в пределах данного приорства. Известно лишь, что в этом городе, одном из величайших центров христианского культа и собрании величайших христианских святынь, очень давно существовали основанные иоаннитами Орденский дом, госпиталь и странноприимный дом для паломников.

В храмах православного Константинополя хранились такие великие общехристианские святыни, как частица Святого Истинного Креста, гвозди, погребальная плащаница Христа (известная в настоящее время как «Туринская плащаница») и многие другие священные для всех христиан реликвии, что превращало столицу Восточной Империи в центр притяжения для паломников не только с Востока, но и с Запада. Для размещения паломников и крестоносцев в городе, наряду с госпиталем Спаса Вседержителя, имелось еще двенадцать ксенодохиев (странноприимных домов). Вероятно, это и побудило Орден иоаннитов учредить свой филиал в Константинополе – ведь именно уход за паломниками являлся его изначальной задачей.

Известно, что во время устроенного православными жителями Константинополя в 1181 г., в связи с насильственным захватом власти узурпатором Андроником Комнином, погрома и изгнания проживавших в столице Ромейской империи «латинян» (пользовавшихся при «западнике» Мануиле Комнине большими привилегиями и тем возбуждавших зависть и недоброжелательство греков), погромщики не пощадили и иоаннитский госпиталь, умертвив 200 больных, находившихся в нем на излечении.

Как уже упоминалось выше, важнейшее значение для странноприимной деятельности Ордена иоаннитов имел госпиталь Спаса Вседержителя. Именно оттуда исходили главные импульсы устройства главного орденского госпиталя в Иерусалиме. Первое орденское положение об устройстве больницы, принятое Генеральным капитулом под председательством Великого магистра Роже де Мулэна (Рюдигера фон ден Мюлена) в 1182 г., имело в качестве великолепного образца для подражания «Типикон» (учредительную грамоту с уставом) госпиталя Пантократора 1136 г.

Из вышеупомянутого отчета о заседании Генерального капитула в 1182 г. явствует, сколь большое значение Орденский дом в Константинополе имел для госпитальерской деятельности Ордена иоаннитов. В отчете подробно перечисляется, какие поставки состоятельные приорства Ордена обязаны осуществлять в Иерусалимский госпиталь. Так, приорство Французское обязано было поставлять ежегодно 100 штук зеленого сукна для больничных одеял; приорство Сен-Жилльское - такое же количество штук сукна такого же цвета и качества; приорства Пизанское, Венецианское и Антиохийское - по 1000 локтей крашеной хлопчатобумажной ткани ежегодно; приорство Константинопольское - 2000 штук фетровой ткани. Ученым предстоит еще много исследований в области пока что мало изученной истории Константинопольского приорства иоаннитов.

Нам не известна ее роль в жизни Латинской Империи, основанной после завоевания в 1204 г. Константинополя западными крестоносцами; не известно также, когда Царьградское приорство госпитальеров прекратило свое существование. Скорее всего, она просуществовала до самого завоевания византийской столицы турками-османами в 1453 г., в ходе которого победоносными мусульманами были уничтожены все западные - «франкские», «латинские» - христианские миссии и учреждения.

НЕОБХОДИМОЕ ПОСЛЕСЛОВИЕ

Первый вариант данной исторической миниатюры Вольфганга Викторовича Акунова вышел в свет (в соответствующей главе сочинения под названием «История крестоносных государств в Святой Земле», опубликованного частями на страницах московского военно-исторического журнала «Рейтар» - №9 (6/2004), №10 (7/2004), №11 (8/2004), №12 (9/2004), №13 (1/2005) и № 14 (2/2005). Следующий, значительно расширенный и переработанный вариант нашей работы был опубликован (в разделе «Краткий очерк истории государств крестоносцев в Святой Земле» книги В.В. Акунова «Божии дворяне. Очерки орденской традиции в Христианстве»(СПб, 2006). Наша миниатюра так понравилась виднейшему российскому специалисту по истории Ордена госпитальеров Великому Приору Российского Ордена Святого Иоанна к.и.н. Владимиру Александровичу Захарову (бывшему канцлеру московской миссии папского Суверенного (Военного) Мальтийского Ордена и бывшему вице-президенту Русской службы помощи Суверенного Военного Мальтийского Ордена), что он испросил у автора разрешения включить ее текст в текст своей (совместной с В.Н. Чибисовым) книги. Автор дал согласие, и книга В.А. Захарова/В.Н. Чибисова благополучно увидела свет под названием «Орден госпитальеров» (СПб, 2009), с включенным в нее текстом работы В.В. Акунова - но только, по какой-то нелепой и необъяснимой случайности! - почему-то безо всяких ссылок на авторство Вольфганга Акунова...    

Здесь конец и Господу Богу нашему слава!