УКАЗ КОЛЛЕГИИ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СИБИРСКОМУ ГУБЕРНАТОРУ В. А. МЯТЛЕВУ О ПРИЕМЕ В ПОДДАНСТВО РОССИИ ОЙРАТСКИХ БЕЖЕНЦЕВ И НАСЕЛЕНИЯ ЮЖНОГО АЛТАЯ

1756 г. мая 2

Из доношения вашего от 26 февраля сего 1756 г. здесь усмотрено о приезжавших в Бикатунскую крепость татарских двоеданцах с объявлением, яко зенгорские тринадцать зайсангов желают быть в подданстве е. и. в., а сверх того, зенгорский же зайсанг Омбо, объявляя, что за долговременным невзятьем их в Россию многие уже из них и в мунгалы взяты, однако с ним, Омбою, бухарцев и уранхайцев еще человек до тысячи или более одних боевых людей останется, просит о принятии его и с теми людьми как наискорее, дабы его в Мунга- лию не угнали, в протекцию е. и. в., обещая платить и подати, какие на них положены будут.

А ежели о том указу еще не получено, то б их для охранения от мунгалов хотя в близость к российским крепостям, по способности, на Иню и Белую реки пропустить, а ежели сие его прошение невероятно, то б взять от него аманатов из знатных старшин или из детей его и привести его к Корану, причем он, Омбо, в здешнюю сторону дал знать и сие, что прибыли в улусы его, Омбы, от китайского хана тридцать человек для восстановления с киргис-кайсаками согласия и имеют туда следовать чрез российские крепости.

И когда присыланный от оного зайсанга Омбы спрашивай был: по приеме его в подданство е. и. в. где он намерен жительство иметь и не похочет ли быть в соединении с брац- кими или волскими калмыками, то он на сие объявил, что помянутый зайсанг в те места идти за дальностью желания не имеет, а желает, как и выше написано, быть по рекам Чарышу, Белой и Ине, почему вы того зайсанга Омбу и с подвластными его в близости границы на реку Иню и Белую со взятием в аманаты сына его и из родственников его лучших людей допустить и принятием в подданство е. и. в. обнадежить определили. А китайским посланцам, ежели они при крепостях появятся, приказали объявить, чтоб они ехали куда кроме российских крепостей усмотрят за способное. А сюда притом представляет, что ежели те посланцы будут просить позволения о проезде чрез российские крепости, то в том каким образом поступать? Также вышеписаных определенных от вас взять в аманаты от зайсанга Омбы зайсангских детей, по приеме, на их ли собственном коште или на казенном содержать. А имеющих вступать в здешнее подданство зенгор- ских зайсангов детям, которых от них, по присланному к вам из Коллегии иностранных дел указу от 27 генваря сего 1756 г., при том случае взять велено, по скольку именно кормовых денег производить? Здесь получено доношение и от оренбургского губернатора, г-на действительного тайного советника Неплюева, от 14 марта, которым он представлял, что вы и к нему о том писали, объявляя притом, что когда оным желающим здешнего подданства зенгорцам прием действительно начнется, то для умножения на Сибирской линии войска неминуемо понадобятся и заведенные на Уйскую линию яицкие казаки, и чтоб их для того из нынешнего места не переводить, а когда востребуются, то б без задержания их туда выслать. На что помянутый действительный тайный советник Неплюев к вам в рассуждении зенгорских зайсангов, здешнего подданства желающих, писал, что понеже зенгорцы, как выше значит, в таком утеснении обстоят, что уже им и растащение чинится, и затем в приеме их в здешнюю протекцию времени терпеть не могут, того ради такого полезного случая упущать не надлежит, но всячески их, зен- горцев, привлекать должно, а особливо ежели усмотрится, что они к соединению по намерению здешнему с волскими калмыками размышления и отговорок оказывать не будут, то и действительным их принятием нимало мешкать не надобно, ибо и наместнику ханства калмыцкого Дондук Даше нарочных туда послать велено не для иного чего, как для уговаривания их к тому соединению. Да и скоро ли оные наместниковы люди туда прибыть могут, неизвестно. Чего ради им, зенгор- цам, можно и не откладывая до тех наместниковых людей хотя издалека, пристойным образом задачу о том учинить, и ежели склонятся, то и действительно с ними, в силе указа из Коллегии иностранных дел поступить, но что принадлежит до требования вашего для того яицких казаков, на то к вам действительный тайный советник Неплюев писал, что по великой отдаленности от Уйской линии тех мест, где приему зенгорских зайсангов быть надобно, яицкие казаки могли бы придти оттого в не состояние, да и дойтить туда им прежде половины лета нечаятельно, ибо им надобно идти до трав, следственно, едва могут ли прежде того времени и выступить, как зенгорцев препровождать надлежит. Притом же они, яицкие казаки, и для прикрытия Уйской линии от киргис- кайсацких и бежавших к ним бунтовщиков-башкирцев владений, и других предосторожностей, а притом и для препровождения тех же зенгорцев по той Уйской линии нужны. А в ведомстве вашем на такие нужные случаи нарочно выписные из сибирских жилищ казаки есть, которым по указу из Правительствующего Сената и жалованье определено. Итако, яицких казаков в такую отдаленность без крайней нужды заводить и на Уйской линии оскудение в людях показывать он, действительный тайный советник Неплюев, за сходно не признавает.

А что о китайских посланцах, которые якобы к киргис- кайсацкому Аблай солтану для постановления между ими согласия едут, чрез крепости пропущать не велели, но мимо оных их дорогою, как они знают, отсылать определили, тому и он согласен.

Потом получен от вас и еще репорт от 9 марта сего ж 1756 г., при котором присланы сюда два оригинальные письма зенгорских зайсангов, с которых и переводы для вашего известия при сем прилагаются. А оными письмами, как вы усмотрите, просят они, зайсанги (объявляя о себе, что их двенадцать, а подвластных у них людей тысяча пятьсот кибиток), о принятии их в подданство е. и. в., напротив чего обещают они служить войском и в летнее время иметь в готовности две тысячи, а в зимнее — тысячу человек. Причем присылан- ный от них на Кузнецкую линию к полковнику Дегариге зай- санг Намки объявил, что бывший зенгорский владелец Дебачи якобы в китайскую сторону захвачен и теперь в зен- горском народе главным владельцем старается утвердиться владелец Амурсана, который пред сим предавался в китайскую сторону, но оттуда бежал. И что противу оного владельца китайское войско в собрании находится, притом же оный зайсанг, объявляя, что как он, так и прочие зайсанги, его товарищи, от которых он прислан, как у китайцев, так и у него, Амурсана, в подданстве быть не хотят, просил о даче им несколько человек драгун для засвидетельствования китайцам и калмыкам, что они в подданство е. и. в. вступили, а вы меж тем полковнику Дегариге приказали, ежели те, желающие е. и. в. протекции зенгорские зайсанги, по намерению их иметь будут свое кочевье близ российских границ, в том им нималого препятствия не чинить со взятьем от них аманатов, и притом иметь от них всевозможную предосторожность, дабы по допущении их в близость к российским жилищам ни малейших обид и насильства, паче ж нечаянного неприятельского нападения не было. И на сие вам в резолюцию сим объявляется.

Понеже бывшие доныне в зенгорском народе владельцы по их особливой силе происходящей как собственно от зенгорско- го многочисленного народа, так притом и оттого, что они в многие смежные им народы время от времени под власть свою привели, для Сибири совершенно опасными соседами были, как то и тем доказывается, что они до самого последнего владельца, называвшегося Эрдени лама Батур Хонтайджа, который убит по старательству владельца Дебачи, и на многие сибирские места, даже по самую реку Омь, претензию производили, угрожая иногда и силою их отобрать, еже бы, может быть, и действительно от них уже воспоследовало, когда б со здешней стороны, не вступая о том в самую точность, под разными претекстами доныне в том времени продолжать не удавалось, как о том всем вы обстоятельное известие из имеющихся в сибирской губернской канцелярии дел получить можете. В каковом рассуждении и чтоб они, зенгорцы, сколько возможно со здешней стороны раздражаемы не были и тем наипаче причин не возымели о вышеписаной претензии настоять, и проезд им в барабинский народ, который, как известно, жительство имеет внутри здешних границ, для сбирания обыкновенного албана запрещен не был. Ибо, хотя действительный тайный советник Неплюев в 1753 г. в Коллегию иностранных дел и представлял, что понеже они, барабинцы, не только от степных народов линиями уже огорожены, но целыми уездами закрыты, следовательно, стали быть, как и прочие подданные народы внутри, почему других и привязываться к ним допущать видится нужд нет, но, напротив того, в Коллегии иностранных дел тогда рассуждаемо было, что ежели без всякого с зенгорским владельцем соглашения пропуск сборщикам его в Барабу пресечь и тем лишить его издавна полученного в барабинском народе участия, в таковом случае и самого неприятельского нападения ожидать от него уже должно, тем наипаче, что тогда из Сибири войск убавлено, а оставшее тамо, в состоянии ли зенгорской силе отпор учинить и не допустить их ворваться во внутренность Сибири? Также и тамошние крепости, которые называются линиями, в таком ли оборонительном состоянии, чтоб оные против их силы устоять могли, а притом при всем, и Колывано-Воскресенский завод не будет ли в таком случае какой-либо опасности подвержен? О том всем здесь было неизвестно. И для того отправленным из Коллегии иностранных дел к действительному тайному советнику от 3 мая 1754 г. указом велено было ему с вами и с бригадиром, что ныне генерал-майор, Крофтом общее рассуждение возыметь, но вы на сие в Коллегию иностранных дел от 1 июня того ж 1754 г. представляли, что ежели без соглашения с зенгорским владельцем пропуск сборщиков его в Барабу пресечь, то в таком случае неприятельского от него нападения совершенно ожидать должно, причем и Колывано-Воскресенский завод крайней опасности будет подвержен, ибо хотя по сибирским пограничным местам, яко то: Кузнецкая, Колыванская, Иртышская и вновь прожектированная линии учреждены и по оным в пристойных местах крепости, форпосты и станции застроены и для содержания их регулярные и нерегулярные команды распределены, а в некоторых подлежащих крепостях и форпостах и артиллерия есть, но за обширностью тех линий, которые состоят на двух тысячах девятнадцати верстах, и за убавкою из Сибири войск, зенгорской силе отпору учинить и чтоб их ворваться внутрь Сибири не допустить, ненадежно, затем что оные крепости и форпосты один от другого построены и состоят верстах в тридцати и более, между которыми тот неприятель с немалою силою ворваться легко случай сыскать может, и от того его внутри Сибири отвратить, до разорения не допустить и поиск над ними чинить будет некем, ибо распределенной по тем крепостям, форпостам и линиям регулярно команды и казаков за недовольным числом отлучить и крепостей обнажить никак невозможно, а прибавки учинить неоткуда, в чем как бригадир Крофт, так и он, действительный тайный советник Неплюев, с вами напоследок согласился.

Того ради, по такому слабому состоянию сибирской стороны, к зенгорскому владению прилежащей, здесь за пользу признавается, чтоб зенгорский народ от внутреннего их беспокойства и междоусобия при случае нынешнего между владельцами их несогласия, также и от наступления чинимого им ныне же с китайской стороны неприятельства, приходил в упадок и бессилие, ибо чем оный будет бессильнее, тем для безопасности сибирского пограничного края надежнее. А притом, сколько их и в китайскую сторону захвачено ни было, и из того равным образом в рассуждении интересов е. и. в. никакого предосуждения быть не может, потому что оные в их стороне без сумнения в близости от их прежних жилищ, а потому, следственно, и при здешних границах оставлены не будут, но будут заведены куда вдаль, да и в прочем строго содержаны или и раскочеваны быть имеют. По какой причине и со здешней стороны таким продолжающимся ныне в зенгорском народе смущением сколько возможно також-де пользоваться надлежит, толь наипаче, что, как выше написано, некоторые из зенгорских зайсангов сами ныне о принятии их в подданство е. и. в. усильно просят, токмо сие особливому рассуждению подлежит, где их по принятии содержать, ибо сперва здесь такая резолюция принята была, чтоб их либо в братские или волские калмыки, куда сами они похотят, препроводить, но вы, что до содержания их, зенгорцев, между братскими калмыками касается, сообщили действительному тайному советнику Неплюеву, как он о том сюда в Коллегию иностранных дел от 25 генваря сего 1756 г. доносил свое рассуждение, по силе которого вы оное содержание почитаете за опасное, для того что там, где братские калмыки жилище имеют, место самое пограничное и регулярными, и нерегулярными людьми, тако ж и жительми не только не умноженное, но и очень недостаточно. И ежели, паче чаяния, по причине нынешней у китайцев с зенгорцами войны с китайской стороны оттуда забрать их похотели бы, в таком случае не только их сохранить, но и тамошнее пограничное с двух сторон место, яко то Кяхтинский форпост и город Нерчинск, где немалое размножение серебру происходит, защитою прикрыть и за дальностью сикурсу получить безнадежно, да и на самих тех желающих протекции, чтоб они тверде и безопасны были, по непостоянству их положиться сумнительно, ибо ежели хотя малое что в неудовольствие свое они примут, то, усмотри означенную малость в тамошних местах войска и совершенный в жителях недостаток, легко могут, тем братским и прочим учиня разорение, либо к китайской стороне склониться, или на прежние жилища пробраться. Те же братские калмыки издавна там своими жилищами уже обселились и, как известно, что некоторою частью и хлебопашество размножают, а зенгорцы яко кочев- ной народ к тому никакого сродства не имеют, и при кочевании их обыкновенно они разводят огни без всякой во утушении их осторожности, отчего и потеряние лесам и вовсе искоренение звериным промыслам последовать может которые резоны, представленные от вас в рассуждении неудобного содержания зенгорцев в братских калмыках, принадлежат по большей части к рассмотрению. И при позволении, испрашиваемом зенгорским зайсангом Омбою, о кочевании ему с подвластными его на реках Чарым и прочих, потому что, сколько здесь известно, оные реки впадают в реку Обь и имеют течение внутри крайних сибирских жилищ и по здешнюю сторону Колывано-Воскресенских заводов, который на Белой в Чарым впадающей реке и построен. Притом же во всей тамошней стороне и военных людей недостаточно, следовательно, сколько вы в содержании зенгорцев в братских калмыках опасности предусматривали, то еще больше того, по здешнему рассуждению, кажется, оной быть имеет. И при допущении зенгорцам по принятии их в подданство е. и. в. непременно кочевать вблизости Колывано-Воскресенского завода и других здешних слобод и деревень на вышеозначенных речках, во уважение чего еще пред сим в отправленном из Коллегии иностранных дел к действительному тайному советнику Неплюеву от 27 генваря сего 1756 г. рескрипте, с которого и вам для исполнения при указе от того ж числа сообщена копия, между другим писано, что желающих вступить в подданство е. и. в. зенгорских зайсангов на таком основании, дабы их допустить пребывание иметь при Сибирских линиях, в протекцию принимать за полезно не рассуждается, ибо когда они, при настоящем на тех линиях малолюдстве военных людей, в такой близости от прочего зенгорского народа будут, то надобно рассуждать, что с зенгорской или кир- гис-кайсацкой сторон едва ли оставят их в покое, а хотя б по нынешнему того зенгорского народа междоусобию и изнеможению сего и не случилось, но их на тамошних границах к поселению привесть невозможно, а по кочевному их состоянию ненадежно, чтоб они надолго в тех местах ужились, толь наипаче, что они и о протекции е. и. в. принуждены ныне просить только для того единого, чтоб чрез то им от мунгал спастись, а впредь паки быть свободным, в каковом намерении толь охотно и подать вперед за три года, как тогда о том получено было известие, дать обещают, которую в другое время и природным своим владельцам с принуждением платят, почему не лучшего уважения достойно и нынешнее их обещание о платеже в казну е. и. в. ясака и о содержании для службы е. и. в. в летнее время двух, тысяч, а в зимнее — тысячи человек войска, ибо что касается до наложения на них ясака, то оного более тамошних двоеданцев на них наложено быть не может, а потому, что и сии последние в казну платят весьма немного, кажется, такой с них сбор уже и одного того затруднения наградить не может, с каким надобно б было сбирать оный с зенгорцев, яко к тому не приобыкших и только по крайней необходимости под сию тягость себя подвергающих. И в рассуждении обещаемого от них войска та- кожде особливой пользы и по тому одному не видится, понеже на оное толь меньше положиться будет возможно, что им в тамошней стороне действовать оставалось только против своих однородцев — зенгорцев, яко против киргиз-кайсак за дальностью употреблять их неспособно. Да они и сами, оставя домы, от оных вдаль отлучиться не похотят, и, следовательно, они к тамошней безопасности нимало способствовать не могут, но еще за ними смотрение иметь надлежало б, чтоб от них воровства не происходило или чтоб и совсем не ушли, к чему еще и сие прибавить можно, что хотя б они сами из здешних границ отлучиться, паче чаяния, никогда не похотели, но ежели когда впредь зенгорский народ в спокойное состояние приидет и во оном настоящий владелец утвердится, что по многочисленности зенгорского народа и других их подданных и что здесь и о том неизвестно, дабы никого не оставалось из таких зенгорских владельцев, которые к наследству право имеют, за невозможное почитать не должно, толь наипаче, что иногда в том и вышеозначенный владелец Амур- сан преуспеть может, ежели из ближайших к тому наследников не останется, то такой зенгорский владелец, совершенно их тамо имея пред своими глазами, в покое оставить и стерпеть не может, чтоб их из такой близости и силою к себе не забрать, при каковом неприятельском предприятии уже и без раззорения тамошних жилищ обойтись не может, причем и со здешней стороны без отражения зенгорского нападения оставить будет предосудительно, отчего и война воспоследовать может. И для того необходимость требует принимаемых в здешнее подданство зенгорцев от тамошних границ отводить вдаль, но внутри Сибири и в отдаленности от тамошних границ таких теплых и для скота привольных мест нет, где б они, зенгорцы, с скотом своим кочевать могли, ибо все те места, которые простираются от зенгорской границы к северу, по их состоянию к житью их за тамошнею стужею и глубокими снегами, им неудобны, а как и вышеписано, их, зенгорских калмык, к поселению привесть никоторым образом невозможно.

И потому Коллегия иностранных дел за теми резонами остается и ныне при прежнем своем рассуждении, чтоб зенгорцев, желающих быть в подданстве е. и. в., принимая, препровождать по линиям в волские калмыки таким образом, как о том по посланному к вам из Коллегии иностранных дел от 27 генваря сего 1756 г. указу определено, ибо которые из них единаче туда зайдут, тем уже к обратному побегу никакого способа совершенно не будет, да и зенгорцам доставать их оттуда силою невозможно, а при всем том и прием их в здешнюю сторону им, зенгорцам, столько чувствителен быть не может, нежели когда б они вблизости от них находились. А ежели б когда впредь и претензия в том произошла, то можно будет на сие зенгорцам ответствовать, что они приняты в здешнюю сторону в рассуждении того, понеже в 1701 г. при сыне Аюки-хана Санжипе из здешнего подданного тор- гоутского народа в зенгорский народ приняты здешние мойо- ны Данжин, Сынкеев сын, и его сыновья — Аю, Малай и Арап- тан, да его ж, Данжиновы, племянники — Дадна, Гара и Дарма с двадцатью тысячами кибиток улусных калмык. И для того в том взаимным образом и поступлено, особливо еще в такое время, когда зенгорский народ не имел настоящего владельца, как о том о всем уже и напредь сего приложенною при указе к вам от 13 ноября минувшего 1755 г. для исполнения копиею с рескрипта к действительному тайному советнику Неплюеву, от того же числа отправленного, наставление дано.

Только ныне та трудность остается, что, как и выше написано, присланный от зенгорского зайсанга Омбы собою объявил, яко оный зайсанг как к братским калмыкам, так и к волским калмыкам в соединение за дальностью идти не хочет, в каком намерении, может быть, и оный зайсанг Омбо с прочими¹ находятся. Итак, остается теперь ожидать, не склонятся ж они к тому по приезде к ним отправляемых в Сибирь от наместника ханства калмыцкого Дондук Даши нарочных: попа и зайсан- га, которые по полученному ныне здесь известию в непродолжительном уже времени к вам и отправлены быть имеют или уже и отправлены. А между тем и до приезда тех, от наместника ханства посланных, и что оные зенгорские зайсанги неотступно просят о принятии их в здешние границы, представляя уже и опасность им от продолжения, чтоб их в мунгалы не захватили, имеете вы по рассуждению, сообщенному вам от действительного тайного советника Неплюева, чрез кого заблагорассудит приказать их еще именем вашим спросить, в каком подлинно они намерении находятся и не склонятся ли, чтоб им для лутчей безопасности и удобности к кочеванию со скотом их перейти к волским калмыкам, обнадеживая их, что они проведены быть имеют по линиям без всякого изнурения их скотам и там врознь не раскочуются. И ежели все или некоторые из них желание свое к тому предъявят, то в отправлении оных, хотя б к тому времени и от наместника ханства поп и зайсанг не приспели, также и во взятии от них аманатов имеете вы поступить по указу, посланному к вам о том из Коллегии иностранных дел от 27 генваря сего 1756 г. и оным аманатам в бытность и на границе в крепостях, и на содержание их в пути производить кормовых денег по примеру тому, как и находящимся в Оренбурге киргиз-кайсацким аманатам производится, а именно: зайсангским детям по десяти, а будущим при них других калмык детям по пяти копеек каждый на день.

Ежели ж бы они, зайсанги, и по такому чинимому им от вас обнадеживанию к переведению их в волские калмыки не склонились, а стались при том, чтоб они по принятии их в подданство е. и. в. оставлены были при тамошних границах, то хотя в рассуждении изъясненной выше сего неполезности в содержании их тамо надлежало б им в том отказать и от здешних границ отбить, особливо, ежели бы предугадать было можно, что они в таком случае не иным кем, но мунгалами захвачены б были, но понеже из последнего доношения вашего видно, что они как в китайском подданстве быть не хотят, так равным образом и от Амурсананя удаляются, из которых последнее обстоятельство толь вящее рассуждение заслуживает, понеже они, не имея к тому важных причин, совершенно б от своего народа удаляться не стали, и потому сумнение предстоит, чтоб они, в случае им со здешней стороны отказа, не были принуждены отдаться в защищение по способности Средней киргиз-кайсацкой орде, которая и без того уже полученными доныне над зенгорским народом при настоящем во оном смятении знатными авантажами взмерилась. А такое прибавление им и более к тому повода подать может, да и другим зенгорцам, которые иногда впредь также из своего народа отлучаться принуждены будут, примером служить имеет, отчего оная орда и более в силу и в отважность на продерзости придти может.

Того ради в предупреждение сего здесь за благо рассуж- дено вышеписаным зенгорским зайсангам, хотя б они в соединение к волским калмыкам и не пошли, от подданства е. и. в. не отказывать, но по вышеозначенным ли рекам или в других местах внутри границы им кочевать позволить — сие оставляется на тамошнее ваше рассмотрение, только чтоб от них российским жилищам опасности не было, а притом в лутчий залог их верности — взять в крепости в аманаты от каждого зайсанга по одному сыну, а у которого детей нет, то из его родственников и из других старшинских детей, чтоб оное крепким обязательством им быть могло, которым и кормовые деньги производить против вышеписаного. Сверх того, и самих зайсангов, и их родственников, и другую старшину привесть к присяге по их обыкновению и закону, в чем во всем таким образом и поступить имеете, и чтобы они по вступлении их-в подданство е. и. в. с китайской стороны оставлены были в покое.

Ежели необходимость того будет требовать, надлежит вам, со своей стороны, в китайское войско, против зенгорцев собранное, от себя пристойным образом о том дать знать, требуя, чтоб оные от них обеспокоены уже не были. Тем наипаче, что бывший здесь у российского императорского двора в 1731 г. китайский посол Асхани Амба Тоши с товарищи по указу своего богдохана по случаю их китайской бывшей тогда с зенгорцами войны здесь представлял, что ежели которые зенгорские улусы от наступления их китайских войск будут уходить в Россию, то б оных принимать, обещая при том и из зенгорских земель, которые бы потребны были, в здешнюю сторону уступить.

В которых же местах удобнее и безопаснее от злодейства или уходу их, зенгорцев, за границу впредь содержать их надобно, о том уже здесь точное рассуждение возымеется по получении от вас известия о действительном их в подданство вступлении и о прочих до них касающихся обстоятельствах, а особливо о подлинном их числе, ибо здесь приемлется намерение, что ежели они не в весьма великом числе состоять имеют, то б их по непрочности в них в тамошней стороне со временем принудить и силою перейти к волским калмыкам. А ежели они и с приходящими к ним впредь будут в таком числе, что их к тому силою принудить будет невозможно, в таком случае за лутчее признается отпустить их со временем из здешних границ возвратно, когда они сами того пожелают или к тому вид покажут, или и зенгорский владелец, который в том народе усилится, того требовать будет, чем он со здешней стороны и должен быть может. А между тем из сего по меньшей мере уже такая польза будет, что они удержаны будут от преданства их к Средней киргис-кайсацкой орде, усиливание которой в рассуждении того, что киргис-кайсаки закона магометанского, а как в Сибири, так и в Оренбургской губернии магометан весьма много, еще опаснейшим почитаемо быть долженствует, нежель зенгорского народа; но каким образом как первое, так и другое намерение производить в действо, и какое вы о всем том рассуждение возымеете, о том прислать вам в Коллегию иностранных дел обстоятельное мнение.

Со всем тем все вышеписаное служит вам в резолюцию только в рассуждении самых зенгорских калмык, а ежели между оными, зенгорскими подданными, желающими подданства е. и. в., сколько ни есть будет бухарцев и других из магометан, и таковых в соединение с волскими калмыками ни при каковых обстоятельствах отпускать не надлежит. А имеете вы их поселить в Тобольску в тамошних юртах, а в случае нема- лаго их числа и по другим внутренним сибирским местам, ибо хотя они такожде зенгорские подданные, однако ж не природные, и будут другого от них, следовательно, и от здешних калмык, закона и языка, и соединять с ними, волскими калмыками, которые всегдашнее свое кочевье имели близ кубанских и других горских магометанского закона народов, пользы не будет. А напротиву того, уповательно, что они и в Сибири, когда домами поселятся, ужиться могут, ибо они, а особливо бухарцы, от большей части пропитание свое имеют купечеством. И понеже некоторые из сибирских двоеданцев, а особливо в Кузнецком уезде, также и в других тамошних же местах живущих, хотя в здешную сторону некоторую подать по временам и платили, только судом и расправою, сколько здесь известно, были доныне ведомы в зенгорском народе. Того ради в запас вам при сем же случае предписывается, что ежели б при вступлении их, зенгорцев, в подданство е. и. в. между ими несколько и из таковых двоеданцев быть имеет, оных равным образом в волские калмыки отправлять, да и при зайсангах зенгорских оставлять не надлежит, а может быть, их ныне же перевесть и поселить внутри Сибири, где за благо рассудите.

Впрочем, определение, учиненное вами о непропуске чрез здешние крепости китайских посланных, едущих Средней киргис-кайсацкой орды к Аблай салтану, такожде и рассуждение действительного тайного советника Неплюева о неотлу- чении яицких казаков с Уйской на Сибирские линии для представленных от него резонов и здесь апробуется.

Во заключение сего еще вам определяется и сие, что ежели отправленные от наместника ханства Калмыцкого Дондук Даши поп и зайсанг вышеписаных зенгорских двенадцать зайсан- гов к переходу к волским калмыкам не уговорят, в таком случае вам оных, попа и зайсанга, склонить, чтоб они еще чрез некоторое время на тамошней границе остались, дабы чрез них имеющих иногда впредь выходить к здешним границам зенгорцев к такому'переходу уговаривать было можно. И которые из них по тому в соединении с волскими калмыками пожелают, оных вы туда и отправлять имеете, а прочих, которые того не пожелают, оставлять кочевать с теми, которые из пришедших ныне к здешним границам зайсангов на Волгу идти не похотят. Оным же, отправленным к вам от наместника ханства попу и зайсангу, объявить указом е. и. в., чтоб они при свидании их с находящимися ныне при тамошних границах зенгорскими зайсангами обстоятельно от них уведоми- лись и их распросили о всех до зенгорского народа касающихся обстоятельствах, и какие в том народе по смерти бывшего у них владельца Галдан Череня и доныне происхождения были, и чтоб они, поп и зайсанг, о том сочинили на их калмыцком языке записку и поручили бы вам. А вам прислать оную сюда, в Коллегию иностранных дел, ибо здесь чаятельно, что сим способом о нынешнем зенгорского народа состоянии можно будет подлиннее уведомить. А с сего указа в Правительствующий Сенат подана копия, также сообщены копии в Военную коллегию и действительному тайному советнику Неплюеву.

Дан в С.-Петербурге 2 мая 1756 г.

Подлинный за подписанием их сиятельств канцлера и вице-канцлера².

Источник: АВПР, ф. Зюнгорские дела, оп. 113/1, 1755-1757, д. 4 л. 240-269 об. (отпуск).

Примечания:

¹ Так в подлиннике.

² На л. 240, 269 об. — следующие пометы: 1. «353е», 2. «Отправлен с коллежским солдатом Антоном Красновым».