Впрочем, вмешательство казаков 1-й Донской казачьей дивизии помешало "вождям Мировой революции» немедленно расправиться с командиром ненавистного корпуса. Краснов был отправлен, до поры-до времени, под домашний арест. Кстати, вопреки широко распространенному заблуждению, усердно тиражируемому многими историками и "популяризаторами истории», никакого обещания "прекратить борьбу против Советской власти и трудового народа» Краснов не давал, да никто от него такого обещания и не требовал. Матросы Гвардейского Экипажа помогли генералу и его людям выбраться из Смольного и отвезли их к Краснову домой в санитарном автомобиле. 6/19 ноября Донской Казачий Комитет раздобыл генералу пропуск на выезд из красного Питера.

Вечером 7/20 ноября генерал с женой, начальником штаба корпуса полковником С.П. Поповым и подхорунжим Кравцовым на автомашине штаба корпуса, в военной форме, при погонах и оружии, вырвались за заставу и в 10 вечера были уже в Новгороде, где и остановились взять бензин. В это время на пустую петроградскую квартиру генерала явился, по приказу Троцкого, отряд "красной гвардии», чтобы арестовать Краснова. Но на этот раз щупальца красного спрута не смогли до него дотянуться.

Генерал Краснов поездом прибыл в Великие Луки, где расформировал части своего корпуса и отправил их по домам.

В Великих Луках генерал Краснов также составил официальное "Описание действий 3-го конного корпуса под Петроградом против советских войск с 25 октября по 8 ноября». В описании этом он воспроизвел все приказы свои и Керенского, все телеграммы и юзограммы, относившиеся к походу. Описание было напечатано в 100 экземплярах в типографии штаба корпуса. При разгроме штабного эшелона красными в Царицыне в январе 1918 года большевики с особым усердием – помимо самого Краснова, заочно приговоренного ими к смертной казни – искали и уничтожали эти книжки.

Единственный экземпляр, оставшийся у генерала, был передан им Павлу Николаевичу Милюкову и "пропал» у того в Киеве. Текст "На внутреннем фронте» был восстановлен Петром Николаевичем по памяти в июле 1920 года. Последний долг перед старой Россией был выполнен, и дальнейший путь Краснова лежал на Дон – единственное место, где гонимый генерал рассчитывал найти убежище от цепких лап главарей "мирового пролетариата» - ведь, по старой памяти, считалось, что "с Дону выдачи нет!».

Всевеликое Войско Донское

Казаки присягали на верность Великим Государям Московским и Всея Руси (позднее – Императорам и Самодержцам Всероссийским). С падением монархии в России данная присяга лишалась всякой законной силы. Это понимал даже Михаил Шолохов, у которого старый казак дед Гришака в "Тихом Доне» говорит: "Я, брат, белому царю присягал, а мужикам я не присягал, так-то!».

Генерал Краснов прибыл в столицу Войска Донского – Новочеркасск – 2/15 февраля 1918 года, на другой день после похорон застрелившегося от сознания всеобщей, полной безнадежности Атамана А.М. Каледина.

Новый Донской Атаман Назаров 11/24 февраля отправил Петра Николаевича в сопровождении нескольких офицеров в станицу Константиновскую – формировать отряды для борьбы с большевиками. Но, когда генерал поздним вечером 12/25 февраля прибыл в Константиновскую, там уже была "установлена советская власть». Вскоре пришло и известие о бессудном расстреле атамана Назарова большевиками, после взятия ими Новочеркасска. Пришлось Петру Николаевичу и офицерам, бывшим с ним, скрываться от красных и прожить до середины апреля в постоянном ожидании ареста и расстрела. Свои тогдашние мытарства генерал Краснов позднее описал в очерке "В донской станице при большевиках (февраль 1918 года)».

8-го февраля (старого стиля) 1918 года был заключен мир между Центральными державами (Германией, Австро-Венгрией и Турцией) и Советской Украиной, поэтому последняя обязалась снабжать эти страны продовольствием, а 3(16) марта аналогичный мир был заключен с Советской Россией, от которой, помимо Украины, были отрезаны все западные и северо-западные земли, образовавшие ряд самостоятельных "буферных» государств под протекторатом Германии.

Но подписать мир было легче, чем выполнить. Вся территория бывшей Российской Империи пылала революционным пожаром, и Украина не являлась исключением. Чтобы вывезти из нее столь необходимые для выживания Германии и Австро-Венгрии продукты, следовало восстановить в этой житнице России элементарный порядок.

И вот несколько австро-германских корпусов, разбросанных на огромном Восточном фронте, стремительно и смело двинулись по железным дорогам Украины на Восток, наводя ужас на большевиков, бегущих перед ними, и порядок в очищенных от красных местностях. Так претворялся немцами в жизнь оперативный план "Фаустшлаг» ("Удар кулаком»), разработанный германским Генеральным штабом и утвержденный Кайзером Вильгельмом II 13 февраля 1918 года. Согласно этому оперативному плану, войскам Второго рейха и его союзников надлежало выйти на ближние подступы к Петрограду и Смоленску, а на Украине как можно дальше проникнуть в глубь страны.

В своем радиообращении к начавшим 18 февраля 1918 года наступление по всему Восточному фронту германским войскам их Главнокомандующий принц Леопольд Баварский подчеркнул следующее:

"Исторической задачей Германии издавна было: установить плотину против сил, угрожавших с Востока. Теперь с Востока угрожает новая опасность: моральная зараза (курсив наш – В.А.). Нынешняя больная Россия стремится заразить своей болезнью все страны мира! Против этого мы должны бороться!..»