Люди были готовы на смерть и раны. Готовы на воинский подвиг. Они его совершили, проведя две недели в непрерывных боях до Прута и за Прут, и обратно, в грозном отходе за Днестр, к Залещикам, Дзвинячу и Жезаве. Сколько раз приходилось мне наблюдать, как Русские солдаты и казаки, получив приказание идти в бой, особенно в последний его эпизод – атаку, снимали фуражки и крестились.

...В старой, православной великой России вера отцов трогательно говорила нам о бессмертии души, о ее жизни бесконечной у Бога, там, где нет ни болезней, ни печали, ни воздыхания...

...Государство, которое отказывается от религии и от воспитания своей молодежи в вере в Бога, готовит себе гибель в материализме и эгоизме. Оно будет иметь трусливых солдат и нерешительных начальников. В день великой борьбы за свое существование оно будет побеждено людьми, сознательно идущими на смерть, верующими в Бога и бессмертие своей души».

В июле 1915 года генерал Краснов получил назначение начальником 2-й Казачьей сводной дивизии в 4-м конном корпусе генерал-лейтенанта Я.Ф. Гилленшмидта. Петр Николаевич получил дивизию в момент, когда той, усталой и измотанной в непрерывных боях, выпала труднейшая задача прикрывать отступление наших отходящих армий. Входившие в состав потрепанной дивизии сильно поредевшие сотни имели по 7 рядов во взводах (вместо предвоенных 16 рядов!). С этими более чем скромными силами Красновская дивизия на 75-верстном фронте прикрывала безудержно откатывающуюся под артиллерийским "огневым валом» Маккензена русскую пехоту, спасая ее от верной гибели. Только искусный маневр начальника дивизии смог компенсировать недостаток сил. И это – при минимальных потерях! П.Н. Краснов воевал не по-жуковски ("Война все спишет!»), а по-суворовски ("Бей врага не числом, а умением!»).

По официальным данным потери дивизии, в период командования ею П.Н. Красновым, были действительно минимальными, как по сравнению с ее потерями при других командирах, так и по сравнению с другими дивизиями в аналогичной обстановке. Это разительно отличалось от установок иных "заслуженных» командующих: "Нет потерь – нет дела!» или: "Трупиков побольше!». Всей своей пламенной душой казак и генерал Петр Николаевич Краснов ненавидел эту, по сути дела, пораженческую установку. И это нередко мешало ему быстро продвигаться в чинах и званиях. Как говорится: "Жалует Царь, да не жалует псарь!».

В трагические лето и осень 1915 года произошел совершенно замечательный случай. Две сотни волгцев, чтобы отбросить наседающую с флангов германскую пехоту, ночью, в конном строю, хватают крестьянские косы (!) и ураганом выносятся из захваченного села, озаренные огнями рвущихся шрапнелей. Черные разрывы тяжелых снарядов и гранат, блеск лезвий кос - и германцы, не выдержав, под ударами шашек и кос, бросаются в рассыпную, бегут! Обе сотни волгцев в полном составе получают георгиевские кресты. Сразу после этого невероятного дела дивизию Краснова перебрасывают на стык Юго-Западного и Северо-Западного фронтов. "И отдыха нет на войне», как писал сэр Редьярд Киплинг. Враг, нащупав слабое место на стыке фронтов, угрожает глубоким прорывом.

С форсированного марша 2-я Казачья Сводная дивизия вступает в бой. Фронт прикрытия – 190 верст – и это при 7 рядах во взводах! Для перехвата инициативы у противника генерал Краснов задумывает и осуществляет глубокий рейд по вражеским тылам, в районе Ковеля. Паника в тылу германцев. Захвачены планы, секретные документы, уничтожены обозы, тыловые учреждения и штаб германской кавалерийской дивизии генерала фон Бернгарди, все перепутано и вражеское наступление сорвано! Захвачены богатые трофеи. Причем потерь с нашей стороны практически нет. Но вместо отдыха дивизия Краснова получает новое задание и бьется насмерть у Кухоцкой Воли. В лесах и болотах дерутся героические казаки героической дивизии, находясь круглые сутки под убийственным огнем германской артиллерии. В результате наголову разбита германская пехотная бригада, взята штурмом мощная железобетонная цитадель, прикрывающая данный участок фронта, взяты многочисленные пленные и трофеи. Наши потери:

Убито – 3 офицера, 37 казаков;

Ранено – 7 офицеров, 145 казаков.

И вновь, вместо заслуженного отдыха, дивизии Краснова придают бригаду 3-й Кавказской дивизии, и доблестные орлы Дона, Терека, Кубани и Оренбургских степей вновь совершают сокрушительный набег вглубь германского расположения.

Вновь паника среди германцев, и гордо реет среди бегущих толп врагов черный "значок смерти» знаменитого героя Кавказской войны казачьего генерала Бакланова, осеняющий теперь другого донского генерала – П.Н. Краснова. Там, где он – нет отступления, и звучит гимн победы. На черном шелковом полотнище значка, вышитом руками монахинь, "Адамова голова» - белый череп над перекрещенными костями – обрамленный заключительными словами православного Символа Веры: "ЧАЮ ВОСКРЕСЕНИЯ МЕРТВЫХ И ЖИЗНИ БУДУЩАГО ВЕКА. АМИНЬ».

После набега – нервная позиционная окопная война до мая 1916 года, а затем Красновская дивизия снова выходит на широкий фронт. В период легендарного Луцкого прорыва генерала Каледина – на решающем участке знаменитого Брусиловского прорыва! – дивизия генерала Краснова вносит в победу решающий вклад. В ходе трехдневных упорных боев его дивизия спешенными полками, при поддержке всего одного батальона пехоты, берет сильно укрепленную позицию неприятеля у деревни Вулька-Галузийская, захватив 800 пленных. Действия 2-й Сводной Казачьей конной дивизии в этих боях были отмечены в приказе по 4-му Кавалерийскому корпусу в следующих выражениях:

"Славные Донцы, Волгцы и Линейцы, ваш кровавый бой 26-го мая у Вульки-Галузийской – новый ореол Славы в Истории ваших полков. Вы увлекли за собой пехоту, показав чудеса порыва. Бой 26 мая воочию показал, что может дать орлиная дивизия под руководством железной воли генерала Петра Краснова».

В этом бою Краснов был ранен ружейной пулей в ногу. 6/19 августа 1916 года конной атакой Донской бригады, сокрушившей австро-германцев у селения Тоболы, был спасен наш Червищенский плацдарм на реке Стоходе. В ходе этой блестящей атаки было взято более 600 пленных и разное военное имущество.

Участие в боевых действиях Великой войны (с полным основанием именуемой ее русскими участниками Второй или Великой Отечественной!), да еще в качестве командира высокого ранга, непрерывно пребывающего в войсках первого эшелона, на передовой, отнимало у генерала Краснова все время и силы.