Император Феодосий II Младший (Каллиграф)

Феодосий II Младший, (401 – 450, имп. с 402, до 408 – соправитель отца)

Единственный сын императора Аркадия и Евдокии, Феодосий, появился на свет в Константинополе 10 апреля 401 года. Уже примерно через год отец провозгласил его своим соправителем, и потому кончина Аркадия открыла семилетнему мальчику беспрепятственный путь к власти. До 414 года империей практически единолично правил регент, префект претория Анфимий.

Начало и середина V столетия обрушили на римский мир череду страшных потрясений, особенно для его западной части. Со всех концов света, подобно стаям хищных птиц, слетающихся к добыче, устремились на наследие Цезарей и Траяна орды варваров; началась самая масштабная фаза Великого переселения народов.

Грозные соседи Рима, уже доказавшие его могуществу свою силу в предыдущем веке, стремительно развивали успех. В 406 году вандалы, аланы и свевы прорвали некогда неприступный лимес у Могонциакума (Майнца) и за несколько лет промчались до самых западных пределов Испании. С северо-востока неумолимо надвигалась угроза вестготов, чьи набеги culminated в 410 году взятием и разграблением Вечного Рима. Население Британии, оставшейся с 408 года без легионов, тщетно пыталось сдержать натиск кельтов, а затем саксов, ютов и фризов, безвозвратно теряя одну область за другой и откатываясь к западному побережью. Западную империю раздирали мятежи и междоусобные войны.

Пользуясь ее агонией, вандалы, к 428 году захватившие приморские города Восточной Испании, в 429-м переправились в Африку у Тингиса (Танжера) и всего за шесть лет установили контроль над территориями от Карфагена и Гиппон-Регия до Гибралтарского пролива. Хотя римлянам порой удавалось наносить врагам чувствительные поражения, ситуация в целом необратимо ускользала из-под их контроля.

Положение Восточной империи было несколько стабильнее: более богатая, не столь измотанная войнами и обладавшая жизнеспособной экономикой, она успешнее противостояла натиску, благодаря талантам полководцев и дипломатическому искусству временщиков при дворе Феодосия II. Сам август, сначала по малолетству, а затем и по природной слабости воли, не оказывал значительного влияния на судьбы державы.

Энергичный Анфимий в 412 году отразил натиск гуннов и приступил к грандиозному проекту – сооружению новых укреплений для стремительно разросшейся столицы. От Мраморного моря к бухте Золотой Рог поднялась мощная и протяженная стена. Позже, в 40-х годах V века, после землетрясения, префект Кир не только восстановил повреждения, но возвел вторую линию укреплений и приказал выкопать глубокий ров (лишь болотистый участок у Влахернского дворца остался незащищенным вплоть до 625 года). Девяносто две грозные башни, впечатляющая высота и толщина стен, глубокий ров и множество метательных орудий надолго обеспечили Константинополю репутацию неприступной крепости.

4 июля 414 года шестнадцатилетняя сестра Феодосия, Пульхерия, была провозглашена Августой. Всего на два года старше брата, она, тем не менее, обладала над ним огромной властью и во многом определила благополучие как государства, так и самого императора. Благодаря ее попечениям Феодосий II получил блестящее по тем временам образование. Он в совершенстве знал греческий и латинский языки, математику, астрономию, историю, превосходно рисовал и даже собственноручно иллюстрировал переписанные им книги, а за изящный почерк получил прозвище «Каллиграф». Он был страстным библиофилом, часто проводя ночи за чтением при свете специальной лампы собственной конструкции. Историк Созомен, обращаясь к августу во введении к своей «Церковной истории», восхвалял его интерес к христианским писателям: «А награждаешь ты сочинителей и своими суждениями, и рукоплесканиями, и золотыми изображениями, и выставкой их статуй, и дарами, и разнообразными почестями»^*. Император отличался глубоким благочестием, любил распевать церковные гимны и однажды на ипподроме, ко всеобщему изумлению, устроил вместо ристаний грандиозный молебен, которым дирижировал лично. «Никто не видел его разгневанным. Некто из ближних спросил его: почему ты никогда не наказываешь смертью человека, тебя оскорбившего? — «О, если бы, — отвечал тот, — возможно было мне и умерших возвратить к жизни... Не великое и не трудное дело убить человека, но раскаявшись, воскресить умершего не может никто, кроме Бога»^**. Из традиционных забав он предпочитал охоту, к военным упражнениям оставался равнодушен, хотя и был физически крепок.

^*- Созомен Эрмий. Церковная история Эрмия Созомена Саламинского. Спб., 1851.

^**- Сократ Схоластик. Церковная история. Саратов, 1911 (на шмуцтитуле-1912). с. 398

Обладавший незаурядными талантами и душевными достоинствами, Феодосий, тем не менее, вошел в историю как правитель безвольный и посредственный, всецело находившийся под влиянием окружения — сначала сестры, затем жены, а после 441 года и почти до самой кончины — фаворита-евнуха Хрисафия. «Феодосий был государь легковерный, всяким ветром носимый, оттого часто подписывал бумаги, вовсе не читавши их. Между прочим, премудрая Пульхерия раз предложила ему бумагу об отдаче ей в рабство супруги его, Евдокии, которую он не глядя и подписал, за что потом она [Пульхерия] укоряла его»^*.

^*- Феофан. Летопись византийца Феофана от Диоклетиана до царей Михаила и сына его Феофилакта/Пер. В.И.Оболенского и Ф.А.Терновского. М., 1890, с. 80.

Правление этого императора было наполнено войнами, имевшими переменный успех. В 420–422 годах полководцы Феодосия отразили в Месопотамии натиск армий персидского шахиншаха Бахрама V. Годом позже в Равенне скончался Гонорий, власть на Западе узурпировал самозванец Иоанн, и Константинополь направил против него свои войска. К 425 году с узурпатором было покончено, а на равеннский престол[1] под давлением Востока взошел Валентиниан III с матерью, Галлой Плацидией, приходившейся Феодосию II теткой.

Ослабленные распрями полководцев Аэция и Бонифация, Испания и Африка к 435 году стали легкой добычей предводителя вандалов Гейзериха. После ряда бесплодных попыток отразить завоевателя, западное правительство было вынуждено признать его власть. Феодосий II решил вмешаться, но поход восточных легионов, предпринятый около 443 года, закончился провалом и ничего не изменил.

Главным же событием той эпохи стали нашествия гуннов. Отношения с этими кочевниками, чья держава простиралась от Волги до Рейна, у Запада и Востока складывались по-разному. С 379 года набеги гуннов на владения Константинополя стали привычным бедствием, от которого отбивались либо оружием, либо, что случалось чаще, золотом. На Западе же гуннские наемники-федераты составляли немалую часть армии и использовались для подавления мятежей.

Ситуация круто переменилась с 433 года, когда державу гуннов возглавил Аттила, прозванный христианскими хронистами «бичом Божиим». Усилившись после разгрома в 436 году королевства бургундов, Аттила в 441 году обрушился на Фракию и Иллирик, наголову разбил три имперские армии и захватил множество городов, включая Ниш, Сирмий и Виминаций. Спустя два года, сокрушив сопротивление восточноримских военачальников, он занес меч над самой столицей. Враг взял фракийские Филиппополь и Аркадиополь, и двор, не рискуя более, предпочел откупиться колоссальной суммой в 6000 либр золота, пообещав ежегодную дань в семьсот либр. Позже, в 448 году, в стан кочевников отправилось посольство во главе с вельможей Максимином. Оно преследовало две цели: решить вопрос о перебежчиках и, тайно, — подкупить кого-либо из окружения Аттилы и устранить вождя. Об этой второй задаче, возложенной Феодосием и Хрисафием на одного из членов посольства, ни Максимин, ни его помощник писатель Приск Панийский, по-видимому, не ведали. Аттила же раскрыл козни еще до их прибытия. Встретив послов угрозами — «Пусть с римлянами будет то, чего они мне желают»^*, — он впоследствии смягчился, но в Константинополь отправил сына подкупленного гунна с пустым кошелем на шее, поручив спросить императора и евнуха, не знаком ли им сей предмет.

^*- Удальцова З.В. Идейно-политическая борьба в ранней Византии (по данным историков IV-VII веков). М., 1974, с. 37.

Записки Приска, непосредственного свидетеля тех событий, бесценны. Он оставил описания становья варваров, самого Аттилы — с рыжей бородой, смуглой кожей, маленькими глазами и огромной головой на коренастом теле, его разноплеменной орды. Особый интерес представляет встреча Приска с неким варваром, заговорившим по-гречески. Им оказался бывший римский пленник, получивший свободу. Тот принялся восхвалять порядки Аттилы и поносить константинопольские, обвиняя императоров и придворных в жадности, жестокости и разорении подданных. Приску оставалось лишь защищаться, ссылаясь на разумные законы и славу предков. «Да, — согласился оппонент, — законы хороши и римское государство прекрасно устроено, но начальники вредят ему, ибо они непохожи на древних»^*.

^*- Успенский Ф.И. История Византийской империи. М.;Л., 1913-1948 (т. 2,ч. 2 не выходил), т. I, с. 181.

Действительно, пропасть между статусом римского гражданина, «владыки мира», и реальным положением дел в V веке была чудовищной. Гнет налогов, произвол властей, безнаказанные вторжения врагов — все это приводило к тому, что люди бросали дома и земли, уходя в разбойники или присоединяясь к варварам. Сам Приск свидетельствует: «У людей даже блистательного состояния побоями вымогали деньги... так, что люди, издавна богатые, выставляли на продажу уборы жен и свои пожитки. Такое бедствие постигло ромеев после этой войны [441–443 гг.], что многие из них уморили себя голодом или прекратили свою жизнь, надев петлю на шею»^*.

^*- Пигулевская Н.В. и др. История Ирана с древнейших времен до конца XVIII века. Л., 1958, [193, с. 120]

Помимо войн, империю сотрясали религиозные распри. В 428 году император пригласил в Константинополь занять патриарший престол знаменитого проповедника Нестория, который отстаивал учение о разделении божественной и человеческой природ во Христе, чем навлек на себя гнев александрийского патриарха Кирилла[2]. Тот добился от Феодосия созыва Вселенского собора в Эфесе (431 г.), где Несторий был низложен.

Новая буря разразилась пятнадцать лет спустя между богословами Евсевием и Флавианом с одной стороны, и ересиархом-монофизитом Евтихием — с другой. Осудив последнего на поместном соборе 448 года в столице, они вскоре сами пали жертвой интриг: по инициативе александрийского патриарха Диоскура, друга Хрисафия, в Эфесе собрался собор 449 года, восстановивший Евтихия и осудивший его противников. За царившую на нем атмосферу насилия он получил название «разбойничьего». Однако победа монофизитов оказалась кратковременной: Халкидонский собор 451 года подверг их учение окончательному осуждению.

Сам Феодосий II, в отличие от отца, живо интересовался церковными делами — активно преследовал язычников (в 426 году по его приказу была сожжена эллинская святыня Олимпия) и вмешивался в богословские споры. В 448 году он издал эдикт против сочинений философа-неоплатоника Порфирия, определивший методы борьбы с инакомыслием на века вперед: «...Предписываем все, что Порфирий [или кто-либо другой], гонимый собственным безумием, написал против благочестивой веры христианской, где бы оно ни было обнаружено, предать огню. Ибо мы хотим, чтобы всяческие произведения, вызывающие гнев Божий и оскверняющие душу, не достигали даже слуха людей»^*.

^*- Ранович А.Б. Первоисточники по истории раннего христианства. Античные критики раннего христианства. М., 1990, с. 349.

Около 441 года Феодосий заподозрил супругу Евдокию в неверности с его другом и военачальником Павлином. Согласно романтической, но, вероятно, апокрифической легенде, император подарил августе дивной величины фригийское яблоко, а та тайно переслала его Павлину. Тот, желая сделать приятное государю, преподнес яблоко ему. Разгневанный Феодосий предъявил улику жене, и та, поклявшись в невиновности, была изобличена. Павлин был сослан и погиб, а Евдокия в 442 году навсегда удалилась в изгнание. Вместе с ней утратил влияние и эпарх Кир.

Новым всесильным фаворитом стал евнух Хрисафий. Он тут же принялся оттирать от власти возможных конкурентов. Так пал Кир: когда толпа на ипподроме славила его криками «Константин построил, Кир восстановил!», евнух нашептал императору, что народ забыл упомянуть самого августа. Феодосий, обвинив Кира в язычестве, конфисковал его имущество и сослал, впоследствии позволив, впрочем, стать епископом.

Около 446 года некий Иоанн Вандал поднял мятеж, но был разбит и пленен. Император склонялся к милосердию, однако Хрисафий инсценировал убийство пленника прямо во дворце. Казалось, влияние евнуха безгранично, но в 450 году и он был сослан по обвинению в симпатиях к осужденному Флавиану.

Атмосфера политической нестабильности будила дремлющие силы. Именно с середины V века цирковые партии (димы) из чисто спортивных превращаются в мощные политические группировки. К 445 году относится первое известие о кровавых столкновениях между ними в столице.

С именем Феодосия связаны два судьбоносных свершения: основание первой государственной высшей школы и публикация «Кодекса Феодосия».

Открытие в 425 году Аудиториума — по сути, первого средневекового университета — стало этапным событием. Тридцать один преподаватель (риторы, грамматики, юристы и философ) стали государственными чиновниками с жалованьем и пенсией. Однако им вменялось в обязанность преподавать только здесь, а другим учителям под страхом изгнания запрещалось открывать в столице свои школы. Так, на смену вольной Афинской Академии пришло государственное, христианское по духу, учебное заведение. Не исключено, что к его созданию императора подтолкнула просвещенная Евдокия.

«Кодекс Феодосия», продолживший более ранние своды законов, не только оказал огромное влияние на византийское право, но и дошел до наших дней как бесценный исторический памятник своей эпохи.

Летом 450 года Аттила, собрав несметную рать, готовился к новому вторжению, но Феодосию II уже не суждено было о нем беспокоиться: 27 июля он упал с лошади на охоте и на следующий день скончался от полученной травмы.

При Феодосии Младшем во время пожара в Константинополе сгорела вывезенная из Олимпии статуя Зевса работы Фидия — одно из Семи чудес света.

Скульптурный портрет Феодосия II хранится в Лувре.

Примечания:

^[1] С конца III в. императоры (за небольшим исключением) не делали неудобный в плане стратегического расположения Рим своей резиденцией, и двор, как правило, пребывал в более подходящих городах ― Медиолане, Падуе, Равенне, Никомидии, Ахвилее и др.
^[2] Св. Кирилл Александрийский стоял у истоков христологической ереси, получившей позднее название монофиситства от греческого «миа фисис» ― одна природа. Так как монофиситство, развиваясь, рождало множество несхожих течений, однозначно и вкратце охарактеризовать это учение (что в полной мере относится и к несторианству, и к арианству) сложно да и вряд ли правильно. Например, по Кириллу, «единая природа Бога-Слова воплощенная», строго говоря, не отсутствие человеческой природы во Христе вообще, а ее умаление, своего рода поглощение низшей человеческой природы природой высшей, божественной. Монофиситы другого направления признавали у Христа наличие человеческой природы, отличной от нашей, людской. Иногда под монофиситством, калькируя этот термин, понимают учение о наличии во Христе только одной природы ― такое было, но, кстати, наиболее авторитетные монофиситы столь упрощенную точку зрения отвергали. Пожалуй, наиболее четкой гранью, отделяющей развитое монофиситство от ортодоксии, можно считать отношение к IV Вселенскому собору в Халкидоне ― монофиситы его не признают. Подробнее о сути проблем христологических и тринитарных споров, монофиситстве, арианстве, несторианстве, монофелитстве заинтересованный читатель может узнать из книги А. В. Карташева «Вселенские соборы». М., «Республика», 1994.