Когда мы говорим об Англии, как колыбели капиталистического строя,

то обычно не задумываемся над вопросом, почему превращение феодализма

в общественную формацию, которую мы именуем капитализмом, или рыночной

экономикой, произошло именно в Англии? Почему существует капитализм? И

при каких обстоятельствах возник в Англии этот строй, характеризующийся

поистине лавинообразным увеличением производительности труда?


       Когда крестьянин жнет рожь, он "трудится", используя для достижения

результата своего труда лишь половину из совершаемых им движений. Другая

половина его движений уходит на то, чтобы заносить серп, отдыхать и

снова собираться с силами, то есть, накапливать силы для очередного

взмаха серпа. Когда он сеет, дело обстоит еще хуже. Кроме

непродуктивного движения, уходящего на то, чтобы размахнуться сеющей

рукой, крестьянин должен надолго прерывать процесс засева поля

вследствие необходимости пополнять запаса семян в своем фартуке.


       Крестьянка, нагибающаяся для того, чтобы вытащить из грядки репу, строго

говоря, ничего не производит в то время, когда она нагибается.


       Ступня ноги пряхи приводит колесо прялки в движение лишь тогда, когда эта

ступня опускается. С сегодняшней точки зрения все эти виды деятельности

представляются нам пустой тратой времени. В условиях феодализма

повышение производительности труда оказывается ограниченным землей и мышцами.


       По мере перехода от рабовладельческого общества к феодальному,

эксплуататоры стали предоставлять трудящимся несколько больше свободы и

оставлять им несколько большую долю произведенных трудящимися продуктов

труда. В результате трудящиеся стали производить больше, и эксплуататоры

смогли отбирать у трудящихся больше продуктов их труда. Аналогичный

метод использовали землевладельцы, превращая барщину в натуральный оброк

(продуктовую ренту), а позднее – в денежный оброк (денежную ренту). При

этом владельцы средств производства не действовали по какому-то заранее

определенному плану, а лишь реагировали представлявшимся им наиболее

разумным способом на возникновение новой ситуации. После введения в

оборот денег феодальное общество лишилось свободы маневра в плане

повышения производительности труда. Лишившись свободы маневра, феодалы

сделали ту же самую ошибку, избежать которой, в свое время, не удалось и

рабовладельцам – они начали отбирать у производителей слишком много

продуктов труда. В результате крестьяне и ремесленники, несмотря на

усовершенствование орудий труда и невзирая на больший трудовой опыт,

стали производить меньше продукции. В то же время потребности господ

продолжали расти. Класс феодалов никоим образом не смог изменить данную

ситуацию, несмотря на огромное желание изменить ее. В условиях

феодального способа производства решения этой проблемы просто не

существовало.


       Как известно, жнец не может жать как слева направо, так и

справа налево (кому это не известно или кто нам не верит, тому

рекомендуем попробовать пожать, или, за отсутствием серпа, хотя бы

покосить так самому хотя бы минут десять). Поэтому необходимо не только

помогать мышцам человеческой руки при помощи других орудий труда, но и

поддерживать их при помощи энергии, если мы хотим в перспективе

производить больше. При помощи и поддержке новых орудий труда и энергии

жнец приобретает способность жать как слева направо, так и справа

налево. Но в этом случае на смену жнецу-человеку приходит жнец-машина,

именуемая жнейкой и являющаяся далекой предшественницей комбайна. Но

жнейки появляются лишь при наличии определенных предпосылок.


       Развитие производства шерсти и шерстяных тканей в Англии может, на наш взгляд,

служить классической иллюстрацией истории возникновения капитализма.


       Англия отличалась от стран Европейского континента тем, что

земельные владения, принадлежавшие помещикам, не позволявшим крестьянам

обрабатывать эти земли, имели в Англии, в общем, более крупные размеры,

чем на континенте. Еще одно отличие заключалось в том, что эти земли в

большей мере, чем на континенте, использовались в целях животноводства,

причем, прежде всего, овцеводства. Овцеводство отличается двумя

характерными особенностями. Во-первых, главным продуктом, получаемым от

овцы, является шерсть, которой овца, на протяжении многих лет своей

жизни, снабжает шерстяную промышленность. Во-вторых, овца нуждается, для

своего выращивания и поддержания себя в продуктивном (производительном) состоянии, в

весьма незначительном количестве рабочей силы.


       К числу элементарных потребностей человека относится, между

прочим, потребность в одежде. Еще лет семьдесят тому назад существовало не

так уж много материалов, пригодных для изготовления одежды. В настоящее

время мы увеличиваем количество различных видов сырья (не

увеличивавшихся на протяжении многих столетий), используя различные

синтетические волокна. Различие между кожей или шкурами и шерстью

заключается, прежде всего, в том, что для получения кожи или шкур

необходимо уничтожить животное, от которого мы их получаем, в то время

как в случае получения шерсти животное, от которого мы ее получаем,

остается в наличии. Прядение и ткачество более прогрессивны, чем забой и

свежевание скота. Прядение и ткачество более прогрессивны как с точки

зрения экономики, так и с точки зрения техники труда, или технологии. В

XV столетии ткацкое производство сукна из шерсти превратилось в

важнейшую отрасль ремесленного производства в Англии.


       В качестве предмета торговли сукно обладает не только теми же

самыми преимуществами, что и пищевые продукты – то есть, своей

постоянной и повсеместной востребованностью (за некоторыми исключениями

– например, в странах с особенно жарким климатом). До появления

холодильной техники сукно обладало, по сравнению с пищевыми продуктами,

еще и тем преимуществом, что его можно было в течение продолжительного

времени хранить на складах и транспортировать на большие расстояния. И

не случайно именно торговля текстильными изделиями нашла особенно

быстрое и широкое распространение, значительно опередив в этом отношении

торговлю продуктами питания.