Липицкая битва 21 апреля 1216 г.
Липицкая битва 21 апреля 1216 г.
В 1212 г. Великий князь Всеволод Большое гнездо сильно занемог и послал за своими детьми, чтобы благословить их на княжения. Старшему из своего "Большого гнезда» Константину назначил Владимир, Юрию — Ростов, Ярославу — Переславль, Святославу — Юрьев, Ивану — Стародуб, Владимир должен был получить часть за пределами Залесского княжества... Такая отцовская воля пришлась не по душе Константину, княжившему в Ростове. Проникшись местными феодальными тенденциями, он отказался выехать и послал ответ отцу, что он, как старший сын, имеет право на все великое княжение. От своего решения не отступался, несмотря на увещевания и угрозы отца. Тогда Всеволод отдал великое княжество Владимирское второму сыну Юрию, отчего Константин, по выражению летописца, "разгорелся яростию и поднял брови от гнева на князя Юрия; но при жизни отца не посмел ничего сделать».
Великий князь Всеволод помер 15 апреля 1212 г. На похороны съехались все сыновья, кроме ростовского князя Константина. Недовольный завещанием отца, Святослав с похорон бежал к Константину, а великий князь Юрий, ожидая от них нападения, объединился с князем Ярославом и целовал с ним крест. Ярослав после этого спешно отправился в Переславль-Залесский и 18 апреля созвал вече к Спасу.
"Братья переславцы, — держал он речь на вече, — отец мой отошел к богу, а вас отдал мне, меня вам, скажите мне, братья, хотите ли иметь у себя, как имели моего отца, и сложить за меня свои головы?»
"Хорошо,— ответили ему, — будь нам господин, второй Всеволод».
"И целовали ему все крест. И таким образом сел в Переяславле на столе, где родился».
Тут же от Юрия получился приказ: "Идет на меня брат Константин, ступай к Ростову, и как бог нам даст: уладимся или станем биться». Ярослав пошел со своими переславцами, Юрий — с владимирцами и суздальцами. Стали за р. Ишнею и стали биться. Пожгли лишь села в окрестности, взять города не смогли и помирились. Но ненадолго. Константин собрал рать и отнял у Юрия Соль Великую, пожег Кострому, а у Ярослава — Нерехоть. Опять братья Юрий и Ярослав пошли к Ростову, с ними пошел их союзник князь Давид Муромский. В это время в тылу у них князь Владимир Всеволодович, самовольно завладев Москвой, собрал и пошел к Дмитрову, другому городу Ярослава, стремясь отвлечь силы князей от Ростова. Дмитровцы крепко бились и хотели застрелить Владимира, вышли из города и отогнали обратно к Москве. Тем временем союзники Ростова не взяли и снова помирились. Возвращаясь оттуда, осадили Москву и выгнали Владимира на юг.
В 1214 г. Переславский князь, рано женившийся и рано овдовевший, вторично женился на дочери Торопецкого князя Мстислава Удалого. "Ведена была Ростислава,— говорит переяславский летописец,— из Новгорода дочь Мстислава Мстиславича из Ярослава сына великого князя Всеволода в Переславль Соуждальский». Обстоятельства вскоре сложились так. что зять и тесть вышли с оружием в руках один против другого. Виноватым в этом оказался Ярослав, споткнувшийся на новгородской политике. Нужно сказать, что западная граница его княжества, как при отце и дяде, так и при нем соприкасалась с Новгородскими владениями. Владея обоими берегами верхней Волги, Ярослав, в сущности, держал в своих руках ключ к новгородской торговле.
Торговля эта, вследствие обеднения южной Руси, более шла в восточную, откуда везли опольское "жито» и другие товары. По Залесским рекам шло сношение Новгорода с колониями и болгарами. Это выгодное положение переславского князя создало ему партию среди новгородских бояр и купцов, старавшихся жить с ним в ладах. Они призвали его княжить в 1215 г., когда тесть Ярослава Мстислав отъехал из Новгорода. Вече согласилось на приглашение Переславского князя и прислало в Переславль-Залесский тысяцкого и десять старейших купцов звать его к себе.
С этого времени переяславские князья один за другим княжат одновременно в Переславле и Новгороде, даже тогда, когда Волжское верховье перестало входить в состав переяславской территории. Эта традиционная политика отличается большой устойчивостью, в ней можно видеть скрытое указание на особую экономическую и политическую значимость Переславского княжества, так как Новгороду было выгодно иметь дело с сильным князем, который лично и вооруженными силами мог быть полезен. И в дальнейшем мы увидим, что переславские полки не раз ходили на защиту новгородских границ.
Но действовать в Новгороде при наличии нескольких партий надо было осторожно. Требовалось твердо помнить, что новгородский князь приглашался в качестве военачальника и судьи на определенных, точно уговоренных условиях. Основная его обязанность состояла в бережении новгородских границ и командовании войсками во время войны.
Ярослав с первых шагов не проявил должной сдержанности и такта: стал вмешиваться во внутренние дела и преследовать неугодных ему лиц. Опираясь на свою партию, велел схватить и заковать двух бояр, принадлежавших к партии ему враждебной. И заточил их в Тверь. Такое насилие вызвало крупные волнения, в которых оказались убитыми некоторые из сторонников князя. Ему лично угрожала опасность и пришлось бежать в Торжок, оставив в Новгороде своего наместника.
Обосновавшись в Торжке, Ярослав начал угрожать Новгороду, но на выручку последнего явился Мстислав Удалой и стал во главе новгородского ополчения, выступившего в поход на Ярослава 1 марта 1216 года. По дороге Мстислав взял принадлежавший Переславскому князю г. Зубцов. Отсюда ждали его наступления на Торжок, где был Ярослав, но Мстислав стал жечь и грабить Тверь, что заставило Ярослава выйти из укрепленного Торжка для защиты своих владений. После взятия Ксиятина враги покинули берега Волга и направились к самому Переславлю. В городце на р. Саре присоединился к новгородцам князь Константин Ростовский, который при благоприятно сложившихся для него обстоятельствах решил возобновить борьбу за первенство, а его друзья ростовцы вспомнили свои прежние притязания. Приближалась весна. Чтобы быстрее закончить поход, союзники, севши на коней, пошли к Переславлю-Залесскому. На Фоминой неделе (16 апреля) соединенные полки стали против города. Здесь под стенами добыли "языка» и узнали, что князя в Переяславле нет, ушел к брату Юрию, с которым собрал большое ополчение. Не причинив никакого вреда городу, войска пошли далее навстречу союзникам в Ополье и сошлись близ Юрьева. Влади- мирско-Переяславская рать стояла на берегах Гзы, впадающей в р. Колокшу. Мстислав, подойдя со своим ополчением, расположился вблизи города, а Константин Ростовский — далее на р. Липице.
Таким образом, в центре Ополья предстояло распутать клубок, в который свилась целая серия интересов и притязаний, требовавших своего разрешения. Обе стороны привели значительные силы, но особенно многочисленны были рати кн. Юрия и Ярослава. Это дало последнему такую уверенность в победе, что он несколько раз отверг предложение Мстислава о мире вопреки благоразумным советам своих старых бояр.
— Мира не хочу,— говорил он вслед за своими юными советниками,— вы шли далече, а очутились, как рыба на сухом месте.
Отказом отвечал на мирные предложения и его брат Юрий. Самонадеянность была полная. В княжеской ставке даже в канун битвы, к которой так стремились Переславский и Владимирский князья, шел пир горой.
Сражение или битва, называющаяся в древности сступом, сступлением, соймом, снятием, совкупом и т. д., начинались обыкновенно не прямо по встрече противников. Враждебные стороны иногда весьма даже долго оставались друг против друга, не решаясь завязать бой и стараясь бранью вывести своего противника из терпения. Для брани избирались самые разнообразные предлоги, чаще же всего для этого служила личность неприятельского предводителя.
В ночь на 21 апреля переславцы и владимирцы продвинулись к болотистому оврагу и укрепились на Авдовой горе, а новгородцы с ростовцами стали на Юрьевой. Утром Мстислав уговорил своих союзников начать бой. Новгородцы спешились (конница, в то время, перед боем спешивалась и пешком пускалась в атаку, именно этот способ ведения боя, может быть признан за тот русский бой, о котором говорят летописцы и который высоко ценился западными соседями Руси.) и, выстроившись в боевой порядок, бросились чрез болотистый овраг на гору, а чтобы легче было ногам, сняли сапоги и босые без задержки перешли болото, врезались в неприятельские ряды. Натиск на смердов Ярослава был стремителен. Новгородцы "рассвирепели яко звери». Смерды не выдержали и подались назад, производя смятение в остальном войске. Новгородцы воспользовались этим, не дали оправиться врагам, опрокинули их и разгромили. Сначала побежали полки Ярослава. князь Юрий некоторое время держался против ростовцев, но в конце концов и его полки не устояли. Поражение Переславского и Владимирского князей было полное. Павших на поле битвы новогородская летопись насчитывает свыше девяти тысяч человек, помимо раненых и погибших во время преследования. Князья успели спастись бегством.
Во время сражения, в Липицком сражении у суздальцев и владимирцев было 40 труб и столько же бубнов, а у новгородцев — 60 труб и бубнов; у князя Георгия Суздальского было 17 стягов, а у Ярослава с его новгородцами — 13.
Убегая с поля сражения, кн. Ярослав, по описанию новгородского летописца, вынужден был загнать четырех коней и лишь на пятом прискакал в свой Переславль "во единой сорочине». Его шлем, находящийся в Московской Оружейной палате, был найден случайно в XIX веке.
Первой мыслью прискакавшего князя было затвориться в городе и приготовиться к осаде, далее выместить свою неудачу и злобу на беззащитных новгородцах, новоторжанах и смольнянах, оказавшихся в этот момент в Переславле-Залесском по торговым делам, а частью в качестве заложников и заточников. Теперь Ярослав распорядился всех без исключения перековать и посадить по тюрьмам и погребам. Погода стояла жаркая, как это нередко бывает в апреле, от недостатка воздуха новгородцы перемерли почти все, а смольняне, на которых не так злобился Ярослав, были заперты особо и остались живы. Между тем новгородско-ростовское ополчение взяло Владимир, лишило Юрия великого княжеского стола и посадило на него Константина. Оставалось рассчитаться с Ярославом. Тот упал духом. От первоначального намерения отсидеться за крепкими стенами Переславля пришлось отказаться, ибо наличные силы были так ничтожны, что о сопротивлении нечего было и думать. 3 мая Ярослав выехал навстречу шедшей от Владимира победоносной рати врагов и отдался в руки старшего брата, прося помирить его с тестем.
Мстислав согласился помириться, однако не заехал к нему в Переславль и отказался принять угощение от зятя. Расположился станом вне города, взял дары и забрал всех оставшихся в живых задержанных новгородцев. новоторжцев и смольнян, даже тех из них, которые добровольно находились на стороне Ярослава. Потребовал вместе с тем и дочь свою Ростиславу, жену Переславского князя.
И, наказав зятя презрением, уехал, уведя отсюда союзные полки. Но со временем простил зятя, и через три года после Липицкой битвы у Ярослава родился в Переславле старший сын Федор, а на следующий год (30 мая 1220) второй сын, знаменитый впоследствии Александр Невский.
Наладились также и отношения с новгородцами, чему способствовали взаимные интересы. Наученный горьким опытом, Ярослав стал осторожнее и сдержаннее.
В 1222 г. новгородцы прислали к нему послов звать на княжение, и с этих пор он почти постоянно княжит и в Новгороде, не уступая никому своего Переславля, откуда не раз водил полки на немцев и других врагов Новгорода.
Новгородская политика Ярослава для нас важна, как показатель политико-экономической значимости Переславля-Залесского. Не в одних, разумеется, персональных симпатиях здесь было дело. Понимать это надо глубже и находить причину этого в общности интересов экономических и классовых, сближавших оба города. Таким пунктом, помимо всего, очевидно, была торговля: опольское жито, пушнина, воск и пр. для Новгорода, железные орудия, заграничные ткани и пр. для Переславля. Вот почему значительное число новгородцев оказалось в Переславле в год Липицкой битвы. Судя по их численности и группе смольнян. торговавших с Ригой, Переславль как значительный торговый пункт привлекал к себе внимание Новгорода и Смоленска, главных русских городов XIII в. по торговле с заграницей.
В связи с экономическим благополучием Переславля выявляется в это время его культурное значение. Как культурный центр, он становится известным благодаря своему летописцу, составившему свод, или, точнее говоря, переделавшему начальную летопись. Хорошо зная события, предшествовавшие времени Ярослава, он ввел в свою летопись местные подробности, которых нет в других летописных сводах. В рукописи, которую открыл и издал князь Оболенский, он обозначен как "летописец русских царей», чего не могло быть в оригинале XII века. Видимо, сама оригинальная летопись дошла до нас лишь в извлечениях в сборнике, составленном в более позднее время.
В сохранившемся отрывке особенно подробно описываются переславские события с конца XII в. (с 1175г.) и в начале XIII в. (по 1219 г.) Но характерно, что о Липицком поражении Переславского князя нет ни слова. Это наводит на мысль, что официальный княжеский летописец не внес в свой свод неприятное и неугодное князю.
Непосредственное отношение к Ярославу имел и другой автор. Даниил, опальный человек, видимо, дружинник, приславший из заточения "господину своему, всемилостивому князю Ярославу Всеволодовичу» слово, или "моление», не в виде челобитной, написанной по установленной казенной форме, а в виде просительного послания: "Княже мой господине, орел над птицами, осетр над рыбами, а лев над зверьми, а ты. княже, над переславцы... Помяни меня в княжении своем... вижу все человеки. как солнцем греемые милостью твоею: только я один хожу в тьме, отлучен от света очей твоих. Если я одеянием скуден, но разумом обилен, возраст имею, но стар смыслом... есмь в велицей нужи... одержим нищетою... И я вопию: "Помилуй меня»... Кому ты есть Переславль, а мне Гореславль...»
Обижаясь на бывших друзей, Даниил резко обрушивается на княжеских тиунов и других слуг, а особенно на женщин, тех и других, может быть, бывших причиной его несчастья. Как человек опальный, он опасается раздражить князя и потому высказывает свои чувства и просьбы не прямо, а в разных сторонних размышлениях и картинах. Он касается щедрости и скупости, богатства и бедности, мудрости и глупости и т.д. с единственной целью обратить внимание на свое положение. Тон размышлений в большинстве юмористический, но сквозь его шутку и смех слышится горькая жалоба на лишения и страдания.
Если у Вас есть изображение или дополняющая информация к статье, пришлите пожалуйста.
Можно с помощью комментариев, персональных сообщений администратору или автору статьи!