Б. Азиатский театр войны

Схема военных действий на Кавказском фронте 1877-78 гг.

Курды окрестностей Карса.

Генерал-лейтенант Арзас Артемьевич Тергукасов. Начальник Эриванского отряда Кавказской армии

Начальник Рионского отряда Кавказской армии, генерал-лейтенант Иван Дмитриевич Оклобжио

Для борьбы на азиатском театре предназначались сначала только войска Кавказского военного округа, часть коих уже с июля 1876 г. находилась на границе. 1 ноября объявлена мобилизация 4-х пехотных и 2-х кавалерийских дивизий.

Неблагонадежность мусульманского населения Кавказа вынуждала оставить остальные 3 (впоследствии 2) пехотные дивизии для поддержания спокойствия в стране.

Войска постепенно стягивались к Александрополю, Ахалцыху, Эривани и в долину Риона. В начале апреля 1877 г. они образовали два самостоятельных отряда: действующий корпус генерал-адъютанта Лорис-Меликова и кобулетский отряд генерал-лейтенанта Оклобжио.

1-й делился на 3 части:

1) главные силы (25 батальонов, 60 эскадронов и сотен, 96 ор., – до 30 т.) – у Александрополя,

2) ахалцыхский отр. генерал-лейтенант Девеля (9 1/2  батальонов, 12 сотен, 24 ор., – до 9 т.) – у Ахалкалаки

3) эриванский отряд генерал-лейтенант Тергукасова (9 1/2 батальонов, 28 эскадронов и сотен, 32 ор., – до 11 1/2 т.) – у Игдыря.

Генерал Оклобжио (38 1/2 батальонов, 17 сотен, 68 ор.) имел болmie. часть сил у Озургет и незначительные отряды по черноморском побережье (см. Батумская операция).

Объявление войны застало турок в периоде подготовки.

Из расположенного в Армении 4-го корпуса большая часть была в Европейской Турции. По настоянию назначенного перед войною мушира Мухтара-паши, приказано направить в Армению из Сирии часть 5-го корпуса, а сам мушир принял энергичные меры к пополнению и формированию новых регулярных частей и сбору пеших и конных ополчений, которым предполагалось дать широкое развитие. Но части 5-го корпуса могли прибыть не ранее 1/2 мая, сбор же ополчений шел медленно, и к 12 апреля Мухтар-паша мог противупоставить русским:

а) гарнизоны: Карса (21 батальон, 23 полевых ор.) – до 10 1/2 т., Ардагана (11 батальонов, 3 эскадронов, 12 полевых орудий) – около 5 1/2 т., Баязета (3 батальона, 3 эскадронов, 3 орудия) – 1 1/2 т.;

б) отряды: в окрестностях Карса (9 батальонов, иб) отряды: в окрестностях Карса (9 батальонов, 5 эскадронов, 9 ор.) 4 1/2 т., в Алашкертской долине, у Каракилисы и Дели-бабы (12 батальонов, 2 полка башибузуков, 12 ор.) — до 7 1/2 т.

В Батуме стоял самостоятельный отряд Дервиша-паши (25-30 т.); он (по опыту 2-х предшествовавших русско-турецких войн) мог рассчитывать на содействие местного воинственного населения (кобулетцы).

Перед войною турки обратили Ардаган в крепость, расширили и усовершенствовали укрепления Карса.

При отсутствии у нас на Черном море флота, важный для турок Батум был безопасен с моря, а с суши обеспечен свойствами местности и сильны отрядом Дервиша-паши.

Политическое положение России на Кавказе требовало войны наступательной. Первоначально имелось в виду, начав кампанию быстрым, решительным наступлением, занять линию Ардаган-Карс-Баязет, и оттуда наступать к Эрзеруму (средоточию сил и средств турок).

Опасение сильного десанта на берега Черного моря изменило это предположение. С января 1877 г; усилены войска кобулетского отряда насчет действия корпуса Дервиша-паши.

В дни, предшествовавшие объявлению войны, сведения о силах турок были очень преувеличены (за ними признавалось почти двойное превосходство), почему решено: в случае войны, перейти границу, занять в 1-2 перехода от неё позиции для прикрытия своей территории, проверить отсюда сведения о неприятеле и затем уже решить, что предпринять: идти-ли на Ардаган, Карс, наступать-ли в глубь края, обходя крепости, или ждать подкреплений. По не которым источникам, Мухтар-паша считал силы русских недостаточными для наступательной войны и иметь в виду предупредить их на Арпачае (граница); затем, базируясь на Карс-Ардаган, начать наступление в Закавказье, рассчитывая на содействие мусульманского населения.

12 апреля кавказская армия начала наступление на всем фронте. В главных силах кавалерия в 2 ч. ночи перешла Арпачай у Джелаб-Кечута и Тавшан-Кишляка (17-18 вер. выше и ниже Александрополя).

Турецкие посты были захвачены врасплох; до 100 чел. взято в плен; остальные без выстрела отступили. Пехота к вечеру перешла, по 2 наведённым мостам, Арпачай и ночевала в 3-5 вер. от него. В следующие дни войска, имея в 10-15 вер. впереди кавалерию, небольшими переходами подвигались к Карсу.

Турки ничем не обнаруживали своего присутствия.

Только 15 апреля разъезды заметили усиленное движение под крепостью. Получив сведение о переходе русскими границы, Мухтар-паша стянул войска в Карс, а 15-го, с 9 батальонами, 6 ор. и 60 всадниками, оставив крепость, отошел к западу. Лорис-Меликов избрал позицию у Енги-кея (20 вер. от Карса), и здесь 10 апреля сосредоточились главные силы; кавалерия же (42 эскадронов) была послана на поиск к западу от Карса. Поспешно отступая перед летучими отрядами этой конницы, Мухтар-паша укрыл свой слабый отряд за Саганлугом, на Зевинской позиции, а наша кавалерия, не выяснив сил Мухтара-паши, 17-го вернулась обратно.

До 27 апреля главные силы оставались у Енги-кея, ограничиваясь рекогносцировками к стороне Карса.

Ахалцыхский отряд беспрепятственно наступал к Ардагану и 16-го находился от него всего в 20 вер.

Генерал Ф.Д. Девель, ознакомившись с крепостными верками, нашел невозможным предпринять со своим отрядом что-либо решительное и донес о том Лорис-Меликову.

Вследствие этого 28 апреля выслана была из Енги-кея под Ардаган колона ген. Геймана и решено первые усилия обратить против этой крепости, а для наблюдения за Карсом и путями от него и Ардагана к Александрополю, оставлен у Енги-кея отряд генерал-майора Комарова (14 батальонов, 42 эскадронов и сотен, 04 ор., — до 19 т.).

Штурм Ардагана (см.) отдал в наши руки крепость со всеми запасами и с целью охраны её, упрочения в крае нашей власти и уничтожения попыток восстановить связь между Батумом и Карсом, сформирован в Ардагане отряд полковника Комарова (7 1/2 батальонов, 7 сотен, 16 ор.).

Свободные силы можно было или направить на Батум (что, однако отвлекло бы от главного театра), или обратить к Карсу, или же, пользуясь строгой пассивностью гарнизона этой крепости, продолжать за нею наблюдение, а с прочими войсками двинуться за Саганлуг, против укрывшихся там слабых турецких сил.

Несмотря на энергию Мухтара-паши, положение его в апреле и до половины мая было критическое: 5 т. в Зевине и 7 1/2 т. в Алашкертской долине составляли единственное прикрытие Эрзерума. Но с 1/2 мая стали подходить части 5-го корпуса, окончились формирования ополчения, и к концу этого месяца на фронте Ольты-Зевин-Дели-баба было уже до 29 1/2 т. войск.

Сведения от лазутчиков рисовали положение турок далеко не таким критическим, и Военный совет (см.), собранный после Ардагана, пришел к заключению, что, по слабости сил, нельзя вести одновременные операции против Карса и Мухтар-паши, а потому все усилия необходимо обратить против крепости. Такое решение вполне благоприятствовало Мухтар-паше, не мешая его деятельности по организации армии.

К 12 мая главные силы сосредоточились на северо-востоке стороне Карса.

Для установления блокады до прибытия осадного парка и в виду настойчивости слухов о предстоявшем наступлении Мухтар-паши от Саганлуга, наши войска были разделены на 2 отряда, Геймана и Девеля (см. Карс).

18-го кавалерия Геймана имела лихое ночное дело у Бегли-Ахмета (см. это).

Медленное развитие операций под Карсом, а с другой стороны давление, которое оказывала на наши движения вновь народившаяся за Саганлугом турецкая армия, вызвали принятие на военном совете 3 июня нового плана: войскам Девеля — продолжать осадные работы под Карсом; генералу Гейману — двинуться за Саганлаг (чтобы воспрепятствовать Мухтар-паше спуститься на выручку Карса и, если можно, рассеять его войска), утвердиться в долине Пассина и оказать содействие эриванскому отряду.

Движение начато было 9 июня.

Задача эриванского отряда сводилась к удержанию в спокойствии мусульманского населения Эриванской губернии, прикрытию наших пределов от набегов курдских шаек и обеспечению левого фланга действующего корпуса.

Войны 1828 и 53 г. показали, что такая оборонительная задача может бsnm удачно выполнена путем наступательных действий; тот же образ действий намечен отряду и 1877 г. Тергукасов двинулся к Баязету 12 апреля.

Разработка путей через Ардаган замедлила движение, и только 17 апреля перед  Баязетом появились казаки. Турецкий гарнизон без боя очистил цитадель и отступил по направлению к Вану, не преследуемый нами.

В ожидании дальнейших приказаний, Тергукасов 29 апреля занял Сурп-Оганес (пункт между алашкертским и ванским турецкими отрядами), где и вынужден был ходом событий под Ардаганом и Карсом оставаться в бездействии до 22 мая. Это дало возможность начальнику ванского отряда, собрать и организовать свои ополчения. Тергукасов не мог предпринять серьёзного наступления к Вану, а поиски небольших отрядов не имели результатов: турки, уклоняясь от боя, отступали вглубь страны.

19 мая, до решительных действий под Карсом, Лорис-Меликов приказал Тергукасову привлечь на себя внимание Мухтар-паши.

Эриванский отряд 22-го двинулся по Алашкертской долине и 29-го занял Зейдекян. В одном переходе, в горах Драм-дага, отряд Мегмета-паши, составлявший правый фланг Мухтар-паши и дотоле отступавший без боя, стал поспешно укрепляться. В это время эриванский отряд находился в 200 вер. от базы, имел у Зейдекяна около 7 т., на сообщениях же – более 1/3 состава. Пользуясь увеличением ополчений Фаика до 9 и даже 11 т., Мухтар-паша уже с 1/2 мая начал требовать наступления к Баязету. Хотя Фаик, под разными предлогами, и оттягивал исполнение этого, но наконец двинулся вперед и 2 июня были в одном переходе от Баязета. Тогда же от эриванского отряда, несмотря на его и без того рискованное положение, потребовано было дальнейшее наступление, и телеграммою от 31 мая ему приказано произвести активную демонстрацию против Мухтар-паши, не стесняясь потерями. Двинувшись вперед, отряд 4-го дал победоносный бой па Драли-даге (см. это) и открыл себе путь в Пассинскую дол. Но последствия победы были парализованы тем, что Мухтар-паша, не угрожаемый с фронта, мог сосредоточить превосходящие силы к своему прому флангу, а с 6 июня Баязет были окружен войсками Фаика (до 11 т.). К счастью, последний оказался неспособным воспользоваться благоприятною для него обстановкой и оставил в покое Эриванскую губернию, защищаемую лишь 2 ротами. После боя 4 июня Тергукасов остался близ села Даяр. Поражение правого фланга и угрожающее положение, занятое эриванским отрядом, заставили Мухтар-пашу, убедившегося, что главные силы русских находятся под Карсом, перебросить 7-8 июня большую часть своих войск от Зевина к Дели-бабе (25 батальонов, 24 эскадронов, 18 ор., – до 15 т.) и 9-го перейти с ними в решительное наступление против Тергукасова; но в сражении у Даяра (см. это) сломились усилия турок раздавить этот отряд. Мухтар-паша ночью отступил к Дели-бабе, намереваясь на другой день возобновить атаку; однако, узнав о наступлении противника из-под Карса к Саганлагу, остался в выжидательном положении. Тергукасов отвел свой отряд на Драм-даг, где решился выждать развития операции колоны ген. Геймана, о движении которой получил уведомление (сношения эриванского отряда с главные силами были почти прерваны со 2 июня; депеши пересылались через местных жителей).

Войска ген. Геймана получили наименование 1-й колоны. 9-го она выступила на Мелидюзский перевал; 10-го были в Саракамыше, где выяснилось, что главные силы турок – в Дели-бабе, против Тергукасова, а у Зевина  – отряд Измаила-Хакки-паши, силы которого определялись от 10-14 батальонами.

Возник вопрос, что предпринять: атаковать-ли зевинскую позицию, или идти к Хоросану и там, став между 2 неприятельскими отрядами, бить их по-частям, не допуская до соединения и облегчая в то же время положение Тергукасова, об участи которого не имелось определенных известий.

На дневке 12 июня принято 1-е решение.

Бой под Зевином (см.) окончился для нас неудачей, и он произвел поворот в ходе кампании.

15-го Гейман начал отступать к Мацре.

19-го Мухтар-паша, прибывший из-под Дели-бабы к Зевину, медленно направился за отступавшим неприятелем, имея 35 батальонов, 32 ор., 2 т. конницы. С этими силами он рассчитывал принудить русских снять осаду Карса и, усилившись его гарнизоном, продолжать наступление.

23-го Гейман присоединился к мацринскому отряду, а Мухтар-паша стал у Веран-кала. Сосредоточение превосходящих неприятельских сил заставило снять осаду Карса и отступить к Енги-кею (28-го).

Для действий против Тергукасова Мухтар-паша назначил Измаил-пашу (12 батальонов, 24 ор., 1 т. кон.). После неудачи 13 июня положение эриванского отряда были критическим: обременённый ранеными, имея недостаток в патронах и снарядах, а в тылу – 11 т. Фаика, Тергукасов вынужден был отступать, неся на плечах войска Измаил-паши. Только сила нравственного впечатления после боев 4 и 9 июня и энергия Тергукасова позволили, в таких условиях, произвести отступление на протяжении 180 вер. в 10 дней. 25-го эриванский отряд, избегнув встречи с войсками Фаика, был в русских пределах, у Игдыря. Измаил-паша остановился у Диадина. 27-го Тергукасов (28 рот, 19 эскадронов и сот., 24 ор.) направился на-выручку многострадального, геройского гарнизона Баязета. Прикрывшпсь со стороны Диадина конницей, 28-го он атаковал Фаика (см. Баязет) и, нанеся ему поражение, освободил гарнизон, с котором вместе отошел к Игдырю. Измаил-паша, остававшийся 28-го в бездействии, присоединил к себе войска Фаика, занял Баязет и выдвинул авангард к Гюль-тапе. Измаил-паше приказано было вторгнуться в Эриванскую губернию.

На всем фронте наши войска перешли к обороне.

Почти вся занятая территория, кроме Ардагана, были потеряна.

Ардаганский отряд полковника Комарова произвел в мае и июне удачные экспедиции к Ольтам и Арданучу (см. это).

Достигнув превосходства сил и ожидая новых подкреплений из Сирии и Трапезунда, Мухтар-паша мог привести в исполнение намерения о перенесении военных действий в пределы Закавказья. Для этой цели было 2 операционных направления: Карс-Ахалкалаки-Тифлис (кратчайший путь, страна богатая, сравнительно густонаселенная) и Карс-Александрополь-Тифлис. Находясь у Енги-кея, главные силы нашего действующего корпуса прикрывали Александрополь, но не могли предупредить движения на Ахалкалаки, если бы Мухтар-паша сумел замаскировать свой марш в первые 2 дня. Поэтому 30-го большая часть наших была сил переброшена на левый берег Карс-чая, чтобы воспрепятствовать возможному движению на Ахалкалаки. Но Мухтар-паша, не предпринимая ничего до 2 июля, отдал предпочтение 2-му направлению и медленно тронулся на Александрополь.

С 3 по 7 июля его армия (53 батальона, 42 эскадронов, 56 ор.) заняла позиции на Аладжинских горах (см. Аладжа), от дер. Визинкёв до горы Инах-тепеси (около 22 вер. по фронту), и тотчас же приступила к поспешному возведению укреплений.

Русские отступили 3-го к Кюрюк-Дара и Паргету; 4-го авангард (8 батальонов, 60 эскадронов и сот., 32 ор.) выдвинут к Башкадыклару, а главные силы (28 батальонов, 12 эскадронов и сотен, 88 ор.) сосредоточились у Кюрюк-Дара.

Для наблюдения за бродами на р. Арна-чай ниже дер. Агина, выделен был особый отряд; силы и состав его, а также и место расположения впоследствии часто менялись (у Кизилкилисы, Анинского поста, развалин Ани).

Мухтар-паша, не рассчитывая, вероятно, на способность своей армии к быстрым наступательным операциям, имел в виду сначала прочно утвердиться близ Арна-чая, выждать здесь приближения отряда Измаил-паши и тогда перейти в дальнейшее наступление соединенными силами. Принятие этого плана привело к временному затишью, т. к. Измаил-паша, несмотря на вполне благоприятную обстановку и превосходство сил, не двигался дальше северного склона пограничного Агри-дага; Мухтар-паша бездействовал; наши же главные силы, в ожидании подкреплений, не могли предпринять ничего, кроме ряда рекогносцировок аладжинской позиции (13, 14 и 16 июля, см. Аладжа).

Эриванский отряд, по отступлении в русские пределы, получил задачу весьма тяжелую: охранять 70-верстн. протяжение границы от Кульп до Оргова против соединенных сил Измаила-паши и Фаика (40 батальонов, 55 ор., — до 25 т.). Выдвинув на Чингильский перевал генерала Шака (5 1/2 б-нов, 7 сот., 32 ор.); и к сел. Зор — полковника Шипшева (6 сот.), Тергукасов остальные войска (9 1/2 б-нов, 25 сот., 16 ор.) разместил довольно разбросанно (Кульпы, Игдырь, Халфалю, Оргов и Дарачичах).

Измаил-паша, заняв Баязет, ничего не предпринимал, и только 18 июля замечено наконец движение турецких войск по направлению Чингильского и Караван-сарайского перевалов.

23-го Измаил-паша весьма удачно привлек внимание наших войск к Чингильскому перевалу, а сам, с главными силами, неожиданно появился у сел. Зор, сбил Шипшева и, продолжая наступление 2 колонами, захватил Халфалю, отрезав казакам путь отступления; но из этой деревни турки были выбиты, и Шипшев отступил к Игдырю, куда собирались все войска Тергукасова (кроме отряда у Кульп). Измаил не успел воспользоваться крайней разброской сил эриванского отряда, и на этом пока прекратил свои попытки к дальнейшему наступлению. Тем не менее, положение нашего левого фланга внушало серьёзные опасения, а занятие части территории Эриванской губернии производило неблагоприятное впечатление; поэтому, несмотря на слабость главных сил, из их состава 23-го двинут к Игдырю отряд ген. Цитовича. (7 б-нов, 12 ор., 10 сот.). 24-го турки сосредоточились к Аликочаку и приступили к устройству укреплённого лагеря.

Первые подкрепления к действующему корпусу выделены из кобулетского отряда и направлены первоначально в Ардаган: формировавшиеся в истоках Куры народного ополчения угрожали этому пункту и нашим пограничным уездам.

По рассеянии, в конце июля, этих ополчений, большая часть войск из Ардагана к 1 августу притянута к Паргету. К тому же времени к Арпачаю последовательно подходили эшелоны 40-й пехотной дивизии (из России). Тяжелое и наиболее опасное время миновало: силы уравновешивались и вскоре (с прибытием 1-й гренадерской дивизии) на нашей стороне должен был оказаться перевес, позволявший снова взять инициативу, утерянную после Зевина.

Первые усилия решено было обратить против Измаил-паши и, разбив его, действовать против Мухтар-паши. 2 августа и к Тергукасову отправлено было еще 5 б-нов и 12 ор., и с прибытием которых надлежало атаковать Измаил-пашк.

6 августа произведена значительными силами (37 1/2 б-нов, 50 эск. и сот., 136 ор.), рекогносцировка аладжинских позиций (см. Аладжа, дело 6 августа.).

5-го августа Тергукасов, оставив у Игдыря 7 б-нов, 14 ор., 8 сот., перешел к дер. Гюлюджа, рассчитывая скрытно обойти турок с левого фланга, через Аббас-гельский перевал; но движение это было обнаружено, и Измаил принял меры противодействия, а 6-го с сам атаковал Идырский отряд у дер. Халфалю, но был отбит. Однако Тергукасов не признал возможным атаковать с фронта сильную позицию турок, и из главных сил 12 августа вновь выделена была колона ген. Девеля (7 1/2 б-нов, 12 ор., 4 эск.); но события в ночь на 13 августа изменили прежние предположения: от Кегача генерал Ф.Д. Девель возвращен был обратно, и усилия корпуса с этого времени исключительно направлены были против Мухтар-паши; Измаил-паша же оставлен пока в покое.

За выделением колоны Девеля, главные силы стали слабее, чем были в июле. Это хорошо знал Мухтар-паша. Распустив слухи о приготовлениях к наступлению на Ардаган, он в ночь на 13-е неожиданно обрушился на передовой пункт позиции авангарда, гору Кизил-тапа, занятую 1 б-ном; гора была захвачена турками и к утру укреплена.

13-го происходил упорный бой (см. Аладжа); но ряд разрозненных атак с нашей стороны отличившихся отсутствием общего управления, не имел успеха.

С утратою Кизил-тапы, авангард очистил Башкадыклар и отошел на линию Байрахтар-Огузлы.

Новое расположение, с слабо-занятым центром, легко могло было обойдено с обоих флангов и вообще давало Мухтар-паше шансы успешно продолжать 14-15 августа наступательную операцию. Но он ограничился лишь переменою позиции, выдвинув вперед центр и правый фланг и сгруппировав главную массу войск между дер. Хаджи-Вали и горою Инах, с сильным отрядом на Кизил-тапе.

На новых позициях Мухтар-паша довел численность войск до 56 б-нов, 15 эск., 76 ор., 6 т. башибузук.

Группировка неприятельских сил и занятое турецкой армией угрожающее положение заставили и наши войска избрать более соответствующие обороне позиции (от Кюрюк-Дара, через Караял, на Огузлы-Байрахтар до Учь-тапы), впервые за время войны укрепленные.

В главных силах в это время состояло 41 1/2 б-нов, 61 эск., 140 ор.

В развитии военных действий настало снова затишье. Мухтар-паша бездействовал; Измаил-паша хотя и производил атаки на наши войска у Игдыря (12,15,31 августа, 6, 8 сентября), но, предпринятые частью сил, они были отбиты; русские же ожидали сосредоточения подкреплений, подходивших из России. Только к 20 сентября подкрепления эти подтянулись, и с войсками из Ардагана и от ген. Тергукасова Лорис-Меликов имел перед Аладжой 60 б-нов, 96 эск. и сот., 240 ор.

Силы эти признаны достаточными для атаки укреплённой турецкой позиции, и действующий корпус перешел к решительному наступлению.

Т. к. сообщения Мухтар-паши с Карсом и Эрзерумом производились по дорогам через Визинкёв и Базарджик, в направлении фронта позиции, то левый фланг ее имел особенно важное стратегической значение. С переходом его в руки русских турки были бы отрезаны и лишились бы ближайшего пути к Саганлагу.

На этом значении левого фланга построена была диспозиция для атаки Аладжинских высот 20 сентября (см. Аладжа, бои 20, 21 и 22 сент.).

Во взаимном положении армий после боя произошла только та перемена, что правый фланг русских выдвинулся вперед: гора Кабах-тапа занята сильным отрядом, для облегчения дальнейших действий против Аладжи.

В ночь на 27 сентября турки очистили позиции у Суботана, Хаджи-Вали и Кизил-тапы, исполнив это с образцовой тишиной.

Турецкая армия расположилась на позициях, которые занимала до 13 августа. Эта неожиданная перемена послужила подтверждением уже имевшихся сведений, что значительные потери 20 – 22 сентября, приближение зимы, бездействие Измаила побуждали Мухтар-пашу отступить к Карсу, исполнение чего отложено до тех пор, когда все запасы будут перевезены в крепость.

27-го оставленные турками позиции заняты русскими, и в тот же день принято решение вновь атаковать неприятеля, не допустив безнаказанно отступить к Карсу.

Для повторения атаки выработан новый план.

Обходная колона генерала Лазарева (23 1/2 батальона, 29 1/3 эскадронов и сот., 80 ор.) через Дигор должна были выйти на сообщения Мухтар-паши, а на остальные войска возложена атака неприятеля с фронта. Выполнение операции начато 27 сентября; 2 октября колона Лазарева с боя взяла Шатыр-Оглы и Базарджикские высоты в тылу левого фланга турок, а бой 3 октября (см. Аладжа) привел к полному разгрому турецкой армии; она сохранила лишь жалкие остатки, укрывшиеся в Карсе.

До 5 октября внимание русских еще было приковано к Аладже (пленные, организация отрядов). Карс энергично готовился к встрече; сам же Мухтар-паша (8 батальонов, 2 эскадронов, 4 ор.) на рассвете 4-го отступил к Зевину.

Первою и важнейшею задачей для него были сосредоточить в своих руках все, чем он мог располагать в данную минуту для прикрытия доступов к Эрзеруму. Главная часть этих сил находилась у Измаил-паши.

4-го же последнему послано приказание отступать и спешить на соединение с отрядом, вышедшим из Карса. Не менее важно было и для русских не допустить соединения турецких сил и разбить их по-частям во время отступления. Однако сам Мухтар-паша успел благополучно ускользнуть из-под ударов: высланные вечером 4-го для его преследования войска, потеряв направление, дошли только до Карс-чая.

Распоряжения для дальнейших действий отданы лишь вечером 5 октября Войска главных сил корпуса разделены на 2 отряда: генерала Лазарева (34 батальона, 34 эскадронов и сот., 126 ор.) – для блокады Карса, с занятием позиций против крепости 7 октября (в действительности заняты только 9-го); гененераа Геймана (28 батальонов, 25Уз эскадронов и сот., 98 ор.) – для охранения страны между Карсом и Саганлагом и действий совместно с Тергукасовым против Измаил-паши, преимущественно угрожая пути отступления последнего на Эрзерум. Генерал Тергукасову приказано неотступно преследовать Измаил-пашу.

Для содействия ему, часть саганлугского отряда (ген. Гейман) отправлена сначала на Кагызман.

Саганлакский отряд должен был начать движение 6-го, но неустройство продовольственной части замедлило выступление до 10-го, а 12-го Гейман находился уже перед зевинской позицией. Опасаясь активных действий слабого отряда, занимавшего эту позицию, Гейман остался перед нею, не решаясь захватить Хоросан и Кепри-кей, важнейшие пункты, где только и могло на пути к Эрзеруму произойти соединение обоих неприятельских отрядов. Лишь 14-го он перешел в Чермук.

Измаил-паша после полудня 5-го начал очищать позиции на Агри-даге, не беспокоимый Тергукасовым. Искусно замаскировав направление своего отступления, Измаил-паша удачно прошел опасную часть пути (ущелье Дарока) и, выиграв целый день у эриванского отряда, отступал далее форсированными переходами (до 35 вер. в день), бросая тяжести, обозы, уничтожая запасы.

К 12 октября он увеличил расстояние между собою и главными силами эриванского отряда до 60 вер., и лишь небольшие кавалерийские отряды русских следовали за ним.

14-го вечером он были у Юз-Верана; но, узнав о близости войск Геймана, ночью продолжал движение. 15-го, перейдя Аракс, прибыл в Кепри-кей; туда же еще накануне подошел из Зевина отряд Мухтар-паши, исполнивший фланговое движение через Занзак (в 10 вер. от колоны Геймана).

Т. образом в Кепри-кее Мухтар-паше удалось достигнуть важной цели – соединить свои силы; здесь у него были 36 батальонов, 27 эскадронов, 40 ор., с которыми он мог рассчитывать на прикрытие Эрзерума. Гейман только 15-го занял Хоросан и стал настойчиво преследовать турок; ночью 17-го он рассеял их арьергард в Гасан-кала. Турки поспешили укрыться на Деве-Бойну.

Соединение отрядов Геймана и Тергукасова состоялось в Гасан-кала (21 октября).

Приближалась зима, и были очень невыгодно оставлять в малонаселенной Пассинской долине войска, без теплой одежды, с ничтожными продовольственными запасами, подвоз коих зимою через Саганлаг крайне затруднителен. Разгром турецкой армии на Деве-Бойну должен был бы, по всей вероятности, открыть ворота Эрзерума, а с этим русские приобретали-бы зимние квартиры, богатые запасы города и Эрзерумской равнины; нравственное обаяние взятия Эрзерума были бы громадно.

Гейман, в силу этих соображений и на основании произведенных рекогносцировок, решился атаковать турок, и 23 октября последовал штурм позиции и разбитие турецкой армии (см. Деве-Бойну). Толпами прибегавшие поля сражения турецкие солдаты разбитой армии расходились по городу и окрестным деревням, производя смятение среди жителей. Население Эрзерума собралось к вечеру 23-го у Карских ворот, в ожидании появления русских, чтобы просить пощады. Но Гейман не воспользовался, к сожалению, блестящей победой. Не считая возможным преследовать ночью после боя бегущего неприятеля по незнакомой местности, он не предпринял ничего и 24-го, когда в Эрзеруме продолжала царить такая же паника, как и накануне.

Только после 24-го сделано предложение о сдаче, отвергнутое комендантом, и до 27-го саганлагский отряд оставался в бездействии в виду крепости. Там, между тем, первое впечатление погрома миновало, разбежавшиеся солдаты собраны, организованы части; форты крепости заняты гарнизонами, и турки приготовились к упорному сопротивлению.

Получив отказ на вторичное предложение сдать крепость, Гейман решился взять ее внезапным нападением, и исполнение этого назначил в ночь на 28 октября (см. Эрзерум). Неудача штурма поставила наши войска в необходимость или оставаться перед крепостью на зиму, в самых тяжелых условиях, или отступить с потерею приобретенных до того времени выгод.

Ночной штурм Карса 5-6 ноября (17-18 ноября по н.ст.) 1877 г.

Перевязочный пункт под Карсом 6 ноября.

Казарма Хафис-паша после штурма Карса.

На Деве-Бойну оставлена бригада пехоты, с 3 батареями; войска эриванского отряда отошли к Алашкергу, остальные же расположились в Пассинской равнине.

Под Карсом 9 октября заняты были позиции, 13-го приступили к осадны работам против юго-восточной группы укреплений(Сувари, Хафиз, Канлы); осада завершена штурмом в ночь на 6 ноября, составляющим одну из славных страниц в истории русской армии (см. Карс).

С падением Карса у турок только в Эрзеруме укрывались уцелевшие еще войска и там же находились средства для формирования новых. Овладение этим пунктом или, по крайней мере, изолирование и блокада его являлись важнейшей задачей для кавказской армии. Хотя 15 ноября из-под Карса к Гейману направлены были подкрепления (14 батальонов, 16 эскадронов и сот., 36 ор.), но время года и природа ставили неодолимые преграды дальнейшему развитию военных действий.

Деве-Бойну и Саганлаг покрылись снегом; подвозы затруднились до крайности; местные запасы продовольствия оказались недостаточными; у войск не были теплой одежды, госпитальных вещей, медикаментов.

На позициях войска стояли в снегу, превысившем рост человека. Прибытие подкреплений только стесняло расположение по деревням в Пассинской долине и увеличивало заболеваемость. Для установления блокады крепости и увеличения квартирного района и местных средств, 9 декабря, с громадными затруднениями, часть войск перешла через Чобан-даг и появилась в Эрзерумской равнине. Число войск постепенно там увеличивалось и к 20 декабря все пути из крепости были в руках русских. Турки этому почти не препятствовали. Мухтар-паша еще ранее уехал в Байбурт, для новых формирований.

Но тяжелое положение русские войск, в отношении довольствия и расположения, от этого не улучшилось; сыпной тиф развивался и вскоре достиг страшных размеров. Этот новый враг унес несравненно больше жертв, чем кровавые бои войны.

21 января 1878 г. заключено перемирие, в силу условий которого Эрзерум 11 февраля передан нашим войскам, занимавшим его полгода года, до заключения мира.

Ардаганский отряд во время операций у Аладжи и под Карсом имел назначение охранять спокойствие в прилегающем к крепости районе и границы Ахалцикского уезда со стороны Карса и Лазистана. После падения Карса ардаганский отряд был усилен 4 батальонами, 8 ор., и в конце ноября полк. Комарову приказано было двинуться к Арданучу и Артвину, для утверждения нашего влияния в долине р. Чорох и облегчения предположенной операций к Батуму. Выделенный с этой целью отряд (9 батальонов, 2 сотни, 8 ор.), начав движение 2 декабря, занял Ардануч и 9 января разбил турецкие войска на позиции у Долис-хана (см. Батумская операция).

Перемирие застало его у Артвина.

Кобулетский отряд, уменьшенный после 12 июня в своем составе, получил строго-оборонительное назначение и утвердился на Муха-Эстате, а турки заняли Хуцубани. 1 и 12 августа они пытались атаковать наши позиции, но оба раза были отбиты (см. Муха-Эстате).

15 ноября Дервиш-паша внезапно покинул Хуцубани и отошел за р. Кинтриш, на цихидзирскую позицию.

Часть турецких войск отсюда отправлена была в Константинополь.

По дошедшим о том сведениям, главнокомандующий приказал генерал-лейтенанту Комарову (сменившему Оклобжио) возобновить наступательные операции к Батуму.

18 января 1878 г. кобулетский отряд вторично атаковал цихидзирскую позицию и в кровавом бою снова потерпел неудачу (см. Батумская операция).

Действия на восточном брегу Черного моря.

Бой парохода "Веста" с турецким броненосцем "Фехти-Буленд" в Черном море 11 июля 1877 года. 1881.

СУДКОВСКИЙ Руфин Гаврилович. Холст, масло. 75x130 см. Центральный военно-морской музей, Санкт-Петербург.

Примечание: - см. также статью "Найден пароход "Веста"".

Военные действия на азиатском театре не ограничились указанными выше, а захватили район восточного побережья Черном море, т. называемые Черноморские округа и Сухумский военный отдел.

Сильный турецкий флот, безусловно, господствовал на море, т. к. наши морские средства ограничивались 7 небольшими пароходами, приспособленными из торговых (вооружены артиллерией, снабжены минными катерами).

Вдоль всего восточного побережья у нас не были укрепленных пунктов, и хотя эта береговая полоса не представляла важного предмета действий, но захват её неприятелем имел значение для поднятия восстания среди мусульманского населения всего Кавказа. Для противодействия турецким десантам и поддержания в стране спокойствия стояли незначительные отряды: в Туапсе (полковника Шелковникова), в Сухуме (Генерал Кравченко), а в Поти и на посту Св. Николая – от кобулетского отряда. По слабости своей и свойству берегов, упомянутые отряды не могли охранять и все побережье от высадок.

С 3-го дня войны турецкие суда стали появляться у Сочи, Поти, Пицунды, устья р. Гумыста, бомбардировали и жгли беззащитные селения. 30 апреля высадили до 1 т. горцев-переселенцев в Гудауты. Тотчас же начались волнения среди абхазцев и щедрая раздача им оружия с судов.

1 мая 6 судов появились перед Сухумом, оборону которого, в виду ожидаемой высадки, Кравченко, окруженный восставшим населением, признал невозможною ; и отступил сначала на окрестные высоты, а 3 мая – к сел. Ольгинское. Турки, после бомбометания 2-3 мая, высадили горцев в Сухуме и Очемчирах. Позиция у Ольгинского были достаточно сильна и выгодна, но Кравченко приказано было отойти за р. Кодор, что, с большим трудом и лишениями, исполнено к 19 мая; вся прибрежная полоса от м. Адлер до р. Кодор отдана была во власть возмутившегося населения, поддерживаемого горцами и турецкими регулярными силами, занявшими Сухум.

К Кодору двинут отряд генерала Алхазова из Орпир, получивший, по соединении с Кравченко, наименование ингурский.

После неудавшейся 15 июня атаки Очемчир (см.), к Сухуму направлены были еще отряды Шелковникова и генерал Бабича (из Кубанской обл.). Медленно подвигаясь к Сухуму, нанеся ряд поражений ополчениям и восстановляя спокойствие среди населения, ингушский отряд подошел 16 августа к Сухуму.

К тому же времени прибыли и 2 других отряда; 19-20 турки без боя очистили город, и Абхазия вскоре были замирена, но все побережье разрушено, 1/2 абхазцев переселена в Турцию.

Хотя и временное занятие побережья отразилось на Чечне и Дагестане, где тоже вспыхнули восстания, а через это внутри Кавказа задержаны были 2 пехотной дивизии.