Впрочем, национальный состав армии "немецких агрессоров" на поверку оказывается еще более пестрым. Верховный магистр (Гохмейстер) Тевтонского Ордена брат Ульрих фон Юнгинген (которого у нас также по непонятным причинам почему-то именуют "Великим магистром»!) привел под Танненберг представителей 22 народностей. Сразу оговоримся – были среди них, конечно, и немцы. Но "немцы» в средневековом понимании этого слова, то есть члены Ордена и их союзники из числа подданных "Священной Римской Империи германской нации" (не являвшейся, по выражению Карла Маркса, ни "священной", ни "римской", ни "германской", ни даже "империей" - естественно, с нынешней точки зрения!), в том числе фризы, голландцы, фламандцы, валлоны, бургундцы, люксембуржцы, швейцарцы, австрийцы, и опять-таки чехи, силезцы, моравы. Эти "братья-славяне" сражались под Танненбергом с обеих сторон (о чешских наемниках Ордена Девы Марии старый рыцарь Мацько на страинцах романа Генриха Сенкевича "Крестоносцы" оьтзывался с особым уважениям, как о великих "мастерах рубиться на секирах". . Хотя, конечно, с "современной патриотической" точки зрения, чехам надлежало бы сражаться только на стороне "немецких агрессоров". Ибо Чехия (Богемия) входила в тогдашнюю "Германию" ("Священную Римскую Империю германской нации"), а чешский король Вацлав (Венцель или Венцельрин) даже являлся Императором этой самой "Германии" (правда, он был из рода герцогов Люксембургских, но все-таки!).

 

В армии Тевтонского Ордена имелась целая "хоругвь Святого Георгия", состоявшая из чужеземных рыцарей (сопровождавшихся, естественно, соответствующим количеством оруженосцев, воинов, конных и пеших слуг), как встарь, прибывших на зов Верховного магистра, в качестве добровольцев-"пилигримов" со всех концов Европы. До конца XIV в. именно эти добровольческие контингенты крестоносцев составляли основную массу и ударную силу, с помощью которой осуществлялась христианизация Пруссии и Литвы. Братья-рыцари Тевтонского Ордена были слишком малочисленны, чтобы проводить эту работу собственными силами. Достаточно сказать, что даже в решившей во многом судьбу Ордена битве под Танненбергом число самих тевтонских рыцарей (единственных, кто имел право носить белый плащ с черным крестом) не превышало 250 (из них 203 пали в бою)! После широко разрекламированного в 1389 г. на всю Европу крещения Литвы (до подлинной христианизации которой было еще очень далеко!) число добровольцев, желающих участвовать в вооруженных набегах ("рейсах" или "рейзах") Ордена Девы Марии на Литву резко снизилось. В результате Тевтонскому Ордену пришлось прибегнуть к помощи наемников, которые обходились весьма недешево. Орденская казна, не рассчитанная на столь высокие расходы на оборону, очень скоро стала истощаться. Орденскому правительству пришлось вводить все новые и новые налоги и подати, от которых его подданные и вассалы, в том числе города, раньше были освобождены, что вызвало среди них недовольство и даже волнения. Вот к чему привели известие о крещении Литвы и вызванный им спад крестоносного энтузиазма! Далеко не всякий европеец оказался на поверку безжалостным и одержимым лишь жаждой убийств и наживы "псом-рыцарем", готовым рискнуть спасением своей души, подняв меч на вчерашнего литовского язычника, ныне ставшего его братом во Христе! А ведь до той поры вооруженное "паломничество" в Землю Пресвятой Девы Марии (Пруссию и Прибалтику) считалось не менее достойным и богоугодным делом, чем "странствие» в Святую Землю (Сирию и Палестину), а посвящение в рыцари на поле боя с прусскими "сарацинами" (именно так именовались язычники-пруссы в одном из папских посланий Тевтонскому Ордену!) – ничуть не менее почетным, чем у иерусалимского Гроба Господня!

 

Участвовать в "рейсах» тевтонских рыцарей почитали за честь и польские князья Конрад Мазовецкий и Святополк Поморский, и наследник английского престола принц Генри Дерби (будущий король Генрих IV Ланкастерский), и чешский король Оттокар II Пшемысл (основатель очередного "оплота германской агрессии против славян" - Кенигсберга, давший новому городу в качестве герба свою корону и чешского льва!), и король Венгерский, и граф Голландский, и французы герцог де Бурбон и маршал Бусико, и граф Голштинский (все – участники только одного "паломничества" тевтонских рыцарей в Литву в 1344 г.!). Да и какая "немецкая» (то есть национальная) экспансия могла исходить от Тевтонского Ордена – сообщества подчиненных исключительно римскому папе рыцарей-монахов ("Божьих дворян" - по выражению средневековых русских летописцев!), не имевших ни имущества, ни семей, ни потомства, чьи прусские и прибалтийские владения не являлись частью даже того "германского" горе-государства, о котором шла речь выше! Правда, с должностью тевтонского Верховного магистра был неразрывно связан титул князя "Священной Римской Империи германской нации", но лишь в части тех орденских владений, которые в эту "империю» входили! А вот подчиненность Тевтонского Ордена римскому папе была совершенно однозначной, так что, в свете отнюдь не национальных, а наоборот, наднационально-универсалистских претензий папского престола Орден Девы Марии никак не мог являться орудием агрессии какой-либо "национальности" или "национального государства" - даже если бы "Священная Римская Империя» являлась таковым (а она таковым не являлась)!

Кроме подданных этой "Империи» и наемников, сражавшихся за плату (упомянутых выше чехов, силезцев и моравян, 2000 генуэзских арбалетчиков и английских лучников и пр.), в составе орденского войска под Танненбергом ратоборствовали венгерские, французские, английские, шотландские рыцари. Летописцы сохранили для нас имена особенно прославивших себя доблестью на поле брани "гостей» (союзников) Ордена Пресвятой Девы Марии – знатного нормандца сира Жана де Ферьера, сына сеньора де Вьевиля, пикардийца сеньора дю Буа д’Аннекена, венгерского графа-палатина Миклоша Гарая, трансильванского (семиградского) воеводы Стибора, приведшего под Танненберг 200 отборных воинов, и многих других. Немалую часть "гостей» Ордена составили рыцари-крестоносцы из различных германских земель – главным образом, Швабии, Фрисландии, Баварии и Вестфалии. Большинство рыцарей-крестоносцев, прибывших на помощь Ордену из австрийских земель, сражались не в составе "иностранной» хоругви Святого Георгия, а под знаменем своего земляка – Великого комтура Тевтонского Ордена брата Конрада фон Лихтенштейна – "правой руки» Верховного магистра Ульриха фон Юнгингена. Кстати, хоругвь Великого комтура, под которой бились австрийские рыцари, представляла собой точную копию красно-бело-красного австрийского знамени, история возникновения которого теснейшим образом связана с Крестовыми походами. Согласно старинной легенде, австрийский герцог Леопольд VII, участник III Крестового похода, после взятия штурмом мусульманской крепости Акры (Акконы) оказался настолько залит своей собственной и вражеской кровью, что его белое полукафтанье-сюрко, надетое поверх доспехов, стало красным от крови, за исключением белой полосы, образовавшейся в том месте, где полукафтанье было прикрыто поясом с ножнами меча. Так, по легенде, родилось красно-бело-красное австрийское знамя.

 

И не случайно Найджел Лоринг, владелец герба с алыми розами и главный герой исторических романов Сэр Найджел и Белый отряд" любимого писателя нашего детства сэра Артура Конан Дойля также совершил Крестовый поход в Землю Пресвятой Девы Марии:

 

"Во всех христианских землях снова царил мир, человечество пресытилось войнами и удовлетворить свое страстное желание (совершить третий подвиг, который разрешил бы его от обета - В.А.) Найджел мог только в далекой Пруссии, где тевтонские рыцари вели нескончаемые сраженья с литовскими язычниками. Но чтобы отправиться в Крестовый поход на север, человеку надо было обзавестись деньгами и завоевать славу доблестного рыцаря, и прошло еще десять лет, прежде чем со стен Мариенбурга Найджел взглянул на воды Фришгафа (по-польски: Вислинского залива - В.А.), а потом выдержал пытку раскаленной плитой, когда отправился к священной скале Вотана (вероятно, все-таки не верховного бога-аса древних германцев Вотана, а литовских богов Перкунаса или Потримпаса - В.А.). в Мемеле..."

 

(Артур Конан Дойл. Сэр Найджел).

 

Не следует также забывать о многочисленном контингенте "прусских рыцарей» - вассалов, или ленников, Тевтонского Ордена, являвшихся потомками окрещенных и со временем ассимилировавшихся знатных пруссов ("больших свободных»), наделенных Орденом земельными угодьями и обязанных за это являться в случае войны по призыву Магистра "людно, конно и оружно». Орденская пехота также состояла в основном из сельского ополчения "малых свободных» пруссов, сражавшихся в пешем строю, а также из контингентов епископов орденских владений и из отрядов, присланных купцами и бюргерами городов, расположенных на территории прусского "орденского государства». Из числа последних славой особо искусных бойцов пользовались данцигские моряки, не знавшие себе равных в искусстве владения боевым топором.

Но самым интересным – с точки зрения правдивости тезиса о "борьбе славян с немецкой агрессией»! (кстати, давно пора было оговориться, что в 1410-1411 гг. имела место только одна агрессия – вторжение объединенного польско-литовско-татарско-караимского войска на земли Тевтонского Ордена, сопровождавшееся обычными в таких случаях погромами, поджогами, грабежами, резней мирного населения и прочими "перегибами» - а никак не наоборот!) – обстоятельством представляется следующее. В битве под Танненбергом на стороне Тевтонского Ордена участвовали во главе своих войск два знатных польских князя, находившихся в близком родстве с древнейшей польской династией Пястов – Казимир V Щецинский (происходивший по другой линии от знаменитого поморского князя Святополка, являвшегося первоначально союзником Ордена, а затем, в период "великого восстания» пруссов в конце XIII в. переметнувшегося на сторону восставших, чтобы, в конце концов, все же вновь примириться с Орденом) и Конрад VII Олесницкий (по прозвищу "Белый»). Именно щецинский князь прислал польскому королю Владиславу Ягелло своего герольда с двумя знаменитыми мечами, тем самым вызывая его и Витовта на бой от имени Верховного магистра, маршала, рыцарей и союзников Ордена Пресвятой Девы Марии! Присылкой вражеским вождям мечей князь Казимир хотел "придать им мужества, которого, по его мнению, у них обоих было мало»! Впрочем, существует более прозаическая версия – орденское войско устало ждать наступления врага на солнцепеке, поскольку жаркое июльское солнце раскаляло боевые доспехи. Во всяком случае, отказаться после столь дерзкого вызова своего же "соплеменника» (хотя какое отношение недавно крещеный литвин, в сущности, имел к древним польским Пястам!?) означало бы для свежеиспеченного польского короля "потерю лица». Впрочем, его ответ был преисполнен глубочайшего христианского смирения (возможно, напускного, хотя – кто знает?): "Мы никогда не просили помощи ни у кого, кроме Бога. И примем эти мечи от Его имени»…Оба польских "тевтона» сражались против "своих» же братьев-славян "аки львы», были взяты поляками в плен и пощажены, в рассуждении своего высокого происхождения, как Пясты по крови, и, надо думать, высокой платежеспособности своей родни (но скорее всего – еще и потому, что их поведение, с точки зрения тогдашних понятий о воинской и рыцарской чести считалось совершенно нормальным!) О судьбе менее богатых и знатных "тевтонских славян» из дружин обоих Пястов история, впрочем, умалчивает.