Представляется необходимым заметить, что все подобные "пункты обвинения» в отношении католицизма в православной среде возникли сравнительно недавно. Достоподлинные православные христиане древних времен безо всяких колебаний знали, что всякий, именующий себя христианином, есть уже тем самым одновременно и крестоносец. Они знали, что крестоносный подвиг отнюдь не является монополией только чад Западной церкви (пример – походы Великого князя Киевского Владимира Мономаха в XII в. на половцах, когда княжеским ратям предшествовало православное духовенство с крестами, иконами и церковными хоругвями (как оно предшествовало и воинству православной Восточной Римской Империи – Византии – столетиями служившей щитом христианской Европы от враждебных Святому Кресту кочевых азиатских орд!).

Но и к католикам, взявшим ратный Крест Христов, отношение на православном Востоке в классическую эпоху религиозного мировоззрения разительно отличалось от нынешнего. Так, древнерусский летописец XII в. не усомнился признать немцев-католиков, ходивших в III Крестовый поход биться за освобождение Живоносного Гроба Господня, не "псами-рыцарями» (как Карл Маркс!), а "святыми мучениками, проливавшими кровь свою за Христа». В этой связи представляется не лишним полностью воспроизвести данный летописный фрагмент:
"В то же лето идее цесарь Немецкый (речь идет об Императоре Фридрихе I Барбароссе, с именем которого впоследствии в Западной Европе было связано множество свидетельств о Последнем Царе, что нельзя не признать крайне важным в контексте наших рассуждений – В.А.) со всею своею землею битися за Гроб Господень, проявил бо бяшеть ему Господь ангелом, веля ему ити. И пришедшим им и бьющимся крепко с богостудными тыми агаряны. Богу же тако попустившу гнев Свои на весь мiр... и преда место святыня Своея иноплеменником. Сии же немци яко мученици святи прольяша кровь свою за Христа со цесари своими. О сих бо Господь Бог наш знамения прояви, аще кто от них в брани от иноплеменьных убьени быша, и по трех днех телеса их невидимы из гроб ангелом Господним взята бывахуть. И прочии видяше се тосняхуться пострадати за Христа, о сих бо воля Господьня да сбысьться, и причте я ко избраньному Своему стаду в лик мученицкый». ("Киевская летопись», ПСРЛ, т. 2, СПб., 1908).

Мало того! На Православной Руси, в Воскресенском соборе воздвигнутого во 2-й половине XVII в. Партиархом Московским и всея Руси Никоном Ново-Иерусалимского монастыря (являвшемся точной копией Храма Живоносного Святого Гроба Господня в "старом», палестинском Иерусалиме), находятся, между прочим, символические гробницы католических правителей основанного западными крестоносцами в 1100 г. Иерусалимского королевства – "охранителя Святого Гроба» Готфрида Бульонского и его брата, первого короля Иерусалима Балдуина Булонского. А ведь XVII век традиционно считается веком достаточно большой "отгороженности» Московской Руси от "еретического» Запада. Тем более полезно будет нам вчитаться в надгробные эпитафии этим двум крестоносным христианским государям – и увидеть, что крестоносные идеалы были по-прежнему близки православному народу Святой Руси. Эти эпитафии были переведены на русский язык знаменитым келарем Троице-Сергиева монастыря – иеромонахом Арсением Сухановым, составившим так называемый "Проскинитарий» ("Поклонник Святых мест»). Этот труд (содержащий подробное, с обмерами, описание храма Гроба Господня в Иерусалиме) послужил руководством при сооружении Воскресенского собора в Ново-Иерусалимском монастыре при патриархе Никоне.