ТЕВТОНСКИЙ ФЛОТ И БРАТЬЯ-ВИТАЛЬЕРЫ.


       Кто ж вы, скажите? Откуда к нам прибыли влажной дорогой?
       Дело ль какое у вас? Иль без дела скитаетесь всюду,
       Взад и вперед по морям, как добычники вольные, мчася,
       Жизнью играя своей и беды приключая народам?

       Гомер. Одиссея.


       Плещет на мачте наш кроваво-красный флаг...

       Из немецкой народной песни о Клаусе Штёртебекере.

Хорошо известно, что многие духовно-рыцарские ордены Средневековья (да и более поздних эпох) - например, Тосканский орден Святого Стефана или орден Святого Иоанна Иерусалимского - сражались с неверными не только на суше, но и на море. Особенно широко известны морские подвиги иоаннитов, регулярно выходивших в морские походы - "корсо" или "караваны" - против "берберийских" (алжирских, египетских и тунисских) корсаров Средиземноморья.

Пожалуй, ни к кому корсары не относились с таким своеобразным, смешанным со страхом и ненавистью, уважением, как к иоаннитам, рыцарям Мальтийского ордена - древнейшего из всех духовно-рыцарских орденов (хотя эту честь оспаривал у него итальянский военно-монашеский орден Альтопашо). Основан он был в Святом Граде Иерусалиме, где еще задолго до начала Крестовых походов (примерно с 1048 г.) уже существовал госпиталь (странноприимный дом) Святого Иоанна. Именно поэтому членов ордена именовали госпитальерами (странноприимцами) или иоаннитами. После утраты западными христианами Святой Земли иоанниты перебрались на остров Кипр, а впоследствии - на остров Родос. В 1523 г. турецкий падишах Сулейман Великолепный после долгой осады изгнал иоаннитов из их крепостей на острове Родос.

В 1530 г. император Священной Римской империи (являвшийся одновременно королем Испании) Карл V Габсбург передал бывшим "родосским рыцарям" скудные, выжженные солнцем скалистые острова Мальту (давшую ордену новое название), Гоццо и Комино. Иоанниты пользовались заслуженной славой искусных строителей крепостей и вскоре превратили остров Мальту (античную Мелитту) в поистине неприступный бастион Христианской Европы против натиска воинственных мусульманских пиратов.

В тени ее высоких каменных стен и мощных бастионов стояли на якоре черные, маневренные галеры мальтийских рыцарей, которых "берберийские" ("варварийские") корсары-"барбарески" боялись пуще самого шайтана. Стоило где-то появиться мальтийской галере под красным флагом с белым крестом, как фелюги исламских корсаров обращались в паническое бегство. Однако скрыться от рыцарей в красных полукафтаньях с белым крестом поверх стальных доспехов было не так-то легко. С корсарами "рыцари Белого Креста" расправлялись беспощадно. Никому точно не известно, сколько пиратских кораблей "барбаресков" отправили на дно боевые галеры Мальтийского ордена - сотни, а, может быть, тысячи.

В почти непрерывной борьбе с корсарами на Средиземном море мальтийским рыцарям оказывал деятельную поддержку итальянский орден рыцарей Святого Стефана (Сан-Стефано) из Тосканы, основанный в 1561 г. великим герцогом Тосканским Козимо Медичи специально для борьбы с исламскими пиратами. Орден Святого Стефана, подобно Мальтийскому ордену, следовал уставу монахов-бенедиктинцев ("братии черного облачения"). Патроном и магистром ордена считался, однако, не рыцарь-монах, а мирянин - Великий герцог Тосканский. "Братья" ордена Святого Стефана подразделялись на четыре класса: рыцарей (отпрысков благородных родов), священников (каноников), "услужающих братьев" ("сервиентов") и "орденских сестер" (канонисс). Штаб-квартира ордена Сан-Стефано (включавшая укрепленный монастырь и церковь) находилась в городе Пизе.

Галеры ордена Святого Стефана в тесном взаимодействии с галерами мальтийских рыцарей регулярно патрулировали в Средиземном море. Двенадцать галер ордена Сан-Стефано участвовали в сражении с турецким флотом при Лепанто (Навпактосе) в 1571 г., в котором флот христианской Священной Лиги одержал решающую победу над турками-османами.

"Братья-рыцари" тосканского ордена Святого Стефана носили белые плащи с красной подкладкой с нашитым слева на груди ("напротив сердца") красным мальтийским крестом с золотой каймой (очень напоминавшие орденское облачение рыцарей-тамплиеров).

"Услужающие братья" ордена Сан-Стефано носили белые плащи поверх белых туник с прямым красным крестом.

"Братья-священники" - белые рясы и плащи, на которые был нашит красный крест с желтой каймой.

Все эти факты достаточно хорошо известны.

Между тем, военно-монашеский Тевтонский (Немецкий) орден Пресвятой Девы Марии также вписал немало славных страниц в историю борьбы с морскими разбойниками, только не в Средиземном море, а на Северном и Балтийском морях.

Пиратство в Балтийском и Северном морях началось с так называемого "берегового права" (нем.: "Штрандрехт"), которым издавна пользовалось население морских побережий. Согласно этому неписаному, но узаконенному обычаем "праву" всякий человек, нашедший предметы, выброшенные морем на берег, автоматически становился их владельцем.

"Береговое право" распространялось и на потерпевшие крушение или выброшенные на берег корабли. Не удивительно, что многие береговые жители легко поддавались искушению слегка "помочь" Провидению - например, немного сместить буй или погасить сигнальный огонь, чтобы гонимый ветром корабль легче наскочил на риф или сел на мель. Так прибрежные жители превращались в разбойников, грабителей и убийц. Потерпевших кораблекрушение не только не спасали от верной смерти, но совсем наоборот - убивали (если несчастным удавалось доплыть до спасительного берега), чтобы затем обобрать их трупы (ведь по "береговому праву" человек мог считать вещь, найденную на берегу, своей собственностью лишь в случае, если после кораблекрушения никто не уцелел). Как говорится, "концы в воду", а "мертвые не кусаются". Нет человека - нет проблемы, как говорил впоследствии товарищ Сталин...

От разбоя берегового до разбоя морского оставался всего один шаг, который и был сделан в пору раннего Средневековья, когда начался стремительный рост морской торговли. Около середины XII в. крупнейшие торговые и портовые города Северного и Балтийского морей во главе с Любеком и Бременом (выходцы из которых стояли у истоков основания духовно-рыцарского Тевтонского ордена Пресвятой Девы Марии и с тех пор пользовались в ордене особыми привилегиями) объединились в торгово-военно-политический союз - Ганзу. Слово "Ганза" древнегерманского происхождения и означает "Союз" (в том числе и военный; у древнегерманского племени готов военная дружина именовалась либо "антрустион", либо "ганза"). С момента учреждения  нового союза на виду у береговых пиратов стало проплывать все больше крутобоких ганзейских парусных судов с высокими бортами, нагруженных дорогими товарами. И начались нападения на ганзейские корабли, становившиеся все более частыми и дерзкими. Ганзейский союз был в отчаянии, прекрасно понимая, что местные власти не только терпят, но и поощряют морской разбой (ведь пираты щедро делились с ними добычей).

Самой дурной славой среди морских разбойников Северного и Балтийского морей пользовались так называемые "братья-витальеры", они же - "виталийские братья" (нем.: "виталиенбрюдер"). Первоначально так именовались наемные моряки-каперы (от латинского глагола "капере", то есть "брать"), участвовавшие в многолетней войне между королем Швеции Альбрехтом Мекленбургским и датской королевой Маргаретой (1353-1412 гг.). В 1389 г. Маргарета (Маргарита) пленила Альбрехта и бросила его в темницу. В том же году датчане осадили последний оплот шведов, сохранивших верность своему королю - город Стокгольм. "Видя беду неминучую", отец томившегося в узилище короля Альбрехта, герцог Мекленбургский, призвал на помощь своих соотечественников и всех, кто пожелает служить ему за щедрую плату. На его призыв откликнулось множество искателей приключений.

В бессильной ярости датчане наблюдали, как это наемное войско (названное первоначально "морскими братьями") появилось на собственных кораблях у Стокгольма, наладив снабжение осажденных шведов оружием, но, в первую очередь - продуктами питания (или, по-датски: "виктуальер", то есть "провизия", "продовольствие"). Благодаря помощи "морских братьев", вскоре переименованных в "виктуальных братьев" или "братьев-виктуалиев" (а затем, для простоты - "братьев-виталиев", "виталийских братьев" или "братьев-витальеров", по-немецки: "виталиенбрюдер"), Стокгольм смог выдержать датскую осаду в течение трех лет (с 1389 по 1393 г.).

От имени своего томившегося в датском плену короля Альбрехта шведские должностные лица выдавали витальерам каперские свидетельства. Тем самым многие капитаны "виталийских братьев" получили долгожданный повод для возобновления морского разбоя, теперь уже "на законных основаниях", в качестве шведских "королевских пиратов". Большинство капитанов-каперов стали нападать и на корабли Ганзейского союза, хотя и состояли у него на службе. Согласно хронике Дитмара (Детмара): "...они наводили страх на все море...Они грабили и своих, и чужих, от чего сельдь сильно подорожала".

В 1394 г. "виталийские братья" под командованием стокгольмского бургомистра совершили морскую экспедицию против острова Готланд, принадлежавшего датской короне, и взяли штурмом его столицу Висби - один из наиболее хорошо укрепленных городов Северной Европы описываемого времени. "Витальеры" превратили Висби в настоящее пиратское гнездо, в центр морского разбоя, нанесшего датчанам гораздо больший урон, чем война со шведами.

После взятия Стокгольма датчанами и заключения мира между Данией и Швецией виталийские братья продолжали свои нападения на ганзейские торговые корабли, оперируя с острова Готланд, превращенного ими в мощную по тем временам военно-морскую базу. Ганзейцам пришлось держать на каждом торговом корабле вооруженную охрану, состоявшую из наемных солдат, услуги которых стоили немалых денег. Кроме того, ганзейским городам пришлось вооружать свои парусные суда корабельными пушками, также стоившими немало (особенно по тем временам).

Однако вооруженные до зубов и опытные в деле морского разбоя "витальеры" никак не унимались. Их высокобортные корабли превосходили по скорости и маневренности более низкие ганзейские "когги". Тех, кто отказывался сдаться и не погибал при абордаже, безжалостно выбрасывали за борт. Но и купцы-мореходы также не церемонились с "виталийскими братьями", попавшими к ним в плен. Пленных "витальеров" заковывали в цепи или заталкивали в сельдяные бочки, чтобы привезти на берег, судить и казнить. Морской разбой крайне отрицательно сказывался на хозяйстве всех прибалтийских государств.

Ганзейским городам не всегда удавалось сплотиться для оказания пиратам эффективного отпора. Однако на их стороне выступила самая мощная военная сила тогдашней Центральной и Северной Европы - упоминавшийся нами выше духовно-рыцарский Тевтонский (Немецкий) орден Пресвятой Девы Марии.

Верховный магистр (Гохмейстер) Тевтонского ордена брат Конрад фон Юнгинген (см. илл.) созвал представителей подчиненных ордену прусских городов в орденской столице Мариенбурге-на-Ногате, где им был предложен секретный план: внезапным нападением 2 000 рыцарей положить конец "пиратской республике" зарвавшихся "витальеров" на острове Готланд. План Гохмейстера был одобрен всеми участниками высокого собрания.

Задуманная военно-морская операция завершилась блестящим успехом. 22 февраля 1398 г. в гаванях Мариенбурга стояли наготове 10 больших кораблей и 30 кораблей поменьше. На них грузили осадные орудия, провиант и лошадей, готовились к отплытию рыцари и пехота. 17 марта тевтонский флот (до открытия навигации) вышел в открытое море, еще не полностью освободившееся ото льда. Через четыре дня орденский флот тевтонов под белыми флагами с черным крестом, усиленный ганзейскими и датскими кораблями с 5000 отборных воинов под командованием самого Верховного магистра брата Конрада фон Юнгингена бросил якоря южнее города Висби. Тевтонское войско высадилось на острове Готланд вблизи пиратской крепости Висби, в которой засел двухтысячный гарнизон "витальеров" во главе со шведским аристократом Свеном Стуре.

Сухопутная операция была проведена в столь же стремительном темпе, как и морская. Несмотря на все еще лежавший глубокий снег, тевтонское войско, подобно урагану, пронеслось по пиратскому острову. Гарнизоны пиратских крепостей Вестергарн, Слите и Варвсгольм-Ландескроне, парализованные смертельным ужасом, сложили оружие почти без сопротивления, открыли ворота и впустили победителей.

Затем флот Тевтонского ордена с боем ворвался в гавань Висби. Одновременно сухопутные войска тевтонов пошли на штурм городских стен с суши. Положение окруженного со всех сторон гарнизона "витальеров" казалось совершенно безнадежным. Однако ни закованные в латы "братья-рыцари" и "сарианты", ни осадные машины, ни измена готландцев "витальерам" не помогли тевтонам. После длительной осады Верховный магистр тевтонов брат Конрад фон Юнгинген был вынужден заключить со Свеном Стуре перемирие. По условиям этого перемирия остров Готланд на вечные времена становился владением Тевтонского ордена, а Свен Стуре и 2000 уцелевших "виталийских братьев" получили право отбыть на своих кораблях, куда пожелают.

Свен Стуре и некоторые вожди "витальеров" из аристократов примирились с королевой Маргаретой, став добрыми подданными датской короны.

5 апреля 1398 г. город Висби раскрыл ворота перед победителями.

По приказу Верховного магистра тевтонов все уцелевшие "виталийские братья" немедленно, под страхом смерти, покинули остров Готланд. Эта блестящая победа, одержанная флотом и войском Тевтонского ордена Пресвятой Девы Марии, стала началом конца морского разбоя на Балтике.

После взятия главного пиратского гнезда - Висби - флотом и войском Тевтонского ордена братство "витальеров" распалось. Часть "виталийских братьев" бежала на своих парусных кораблях в Северную Швецию (Нурланд), захватила крепость Факсегольм и удерживала ее, пока не дождалась помилования.

Две другие группы "витальеров", скрывшись в море, продолжали заниматься морским разбоем. Они возвратились в юго-западную Данию, обосновавшись на острове Эртгольм, близ большого острова Борнгольм.

Но главные силы "виталийских братьев" ушли на северо-запад, прошли пролив Каттегат, обогнули северную оконечность Дании и нашли себе новое убежище на Восточных Фризских островах в Северном море.

Предводителями этой группы "витальеров" были овеянные легендами еще при жизни Клаус Штёртебекер и Гёдеке Михаэль, которые и в прежние годы частенько охотились на купцов в тех же местах - в Немецкой бухте и у берегов Голландии, захватывая торговые корабли разных стран. Теперь беглецы с Готланда вновь принялись за свое старое ремесло. Пиратов Штёртебекера и Михаэля именовали "равнодольными", или "ликеделерами" (от нижненемецких слов "лике деель", то есть "равные доли", на которые пираты, якобы, делили всю захваченную у "купцов" добычу). По некоторым сведениям, база "равнодольных" первоначально располагалась на острове Рюген (древний поморский остров Руян) в Балтийском море, откуда они были вытеснены ганзейцами.

После изгнания с Балтики "ликеделеры" переместили свои основные базы на Восточно-Фризские острова. Чаще всего они базировались в порту Мариенгафе, где даже начали строить "от щедрот своих" церковь с высокой колокольней, но достроить ее не успели. Ведущий к церкви канал получил название "Штёртебекерштиф". Согласно древней легенде, Штёртебекер пришвартовывал свои корабли канатами к большим железным кольцам, прикрепленным к стене церковного двора и сохранившимся по сей день.

Иногда Штёртебекер и его "равнодольные" проявляли милосердие, сострадание и даже щедрость к бедным людям. Так, по одной из легенд, предводитель "ликеделеров" увидел в рыбацкой деревушке на острове Рюген старика, сидящего на пороге своего домишка и проливавшего горькие слезы. Оказалось, подходил срок уплаты аренды за жилье, а улов оказался хуже, чем ожидалось, и несчастному было нечем платить. Ему грозило выселение. Клаус Штёртебекер смилостивился над ним, дав ему столько денег, что рыбаку хватило не только на уплату аренды, но и на выкуп дома в собственность. В другой рыбацкой деревушке пиратский вожак увидел старую рыбачку, сидевшую перед своим домиком на солнышке и занятую починкой старых щтанов своего муженька. Проходя мимо, Штёртебекер бросил ей кусок сукна на заплатку. Развернув его, рыбачка обомлела при виде прилепленных к ткани изнутри нескольких золотых монет, которых ей хватило очень надолго.

На расстоянии одного часа езды от гамбургского пригорода Гарбурга в направлении Букстехуде расположен большой песчаный холм под названием Фалькенберг (нем.: "Соколиная гора"), на котором Штёртебекер, по легенде, выстроил замок, откуда он железными цепями перегораживал Эльбу, останавливая купеческие корабли, которые грабил (или иногда отпускал, взяв с них щедрую дань). Автор этих строк был на Соколиной горе и убедился, что от замка Штёртебекера остались одни воспоминания.

"Ликеделеры" наводили ужас на моря отнюдь не под синими или голубыми флагами (приписываемыми "морским братьям" Балтики автором любимой книги нашего детства "Кольцо Великого магистра", заставившим одного из них - корноухого капитана пиратов прусского происхождения - при всем честном народе на пиру в Мариенбургском замке Верховного магистра тевтонов поклясться привести весь флот Тевтонского ордена к ножкам датской королевы Маргариты, скорее всего, по идеологическим соображениям), а под красным знаменем, означавшим их твердое намерение не давать своим пленникам никакой пощады и немедленно проливать их кровь.

Право проливать кровь виновных издавна (по крайней мере, со времен Древнего Рима) принадлежало королям и другим законным "властям предержащим", что символизировалось красным (пурпурным) цветом их знамен. Присвоив себе красное знамя, пираты тем самым зримо выражали свою претензию на власть (в том числе над жизнью и смертью людей), не принадлежавшую им по праву. Именно по этой причине не только пираты (название флага которых, известного как "Веселый Роджер", в действительности является искажением французских слов "Жоли Руж", то есть "красивый красный"), но и все прочие бунтовщики против законной власти издавна использовали красные флаги. Но это так, к слову...

Бесчинства "ликеделеров" приняли столь угрожающие масштабы, что в конце концов на экстренном собрании представителей всех городов Ганзейского союза в городе Любеке было решено нанять 3000 солдат, чтобы раз и навсегда положить конец морскому разбою.

Первый удар ганзейцы нанесли по пиратским базам на Восточно-Фризских островах. В 1400 г. они были атакованы любекскими и гамбургскими кораблями, высадившими на островах десант и тщательно обшарившими каждую пядь побережья. При этом было убито 80 "ликеделеров".

Перепуганные быстротой кровавой расправы местные жители сами схватили и доставили под меч ганзейского палача еще 25 "равнодольных", которые были обезглавлены на рыночной площади города Эмдена на глазах своих недавних защитников и укрывателей. В ходе казни выяснилась сенсационная подробность - один из схваченных, осужденных на смерть и обезглавленных морских разбойников оказался...сыном знатного феодала графа Конрада II Ольденбургского (правда, внебрачным, но все-таки сыном), оказывавшего "ликеделерам" тайную, но весьма эффективную поддержку!

Ганзейский союз нанес "ликеделерам" тяжелейшее поражение, но еще не одержал окончательной победы, поскольку на Восточных Фризских островах продолжали укрываться около 500 "виталийских братьев". Война еще не кончилась.

Зимой 1410 г. вольный ганзейский город Гамбург приготовился нанести "ликеделерам" окончательный, смертельный удар. Ранней весной из устья Эльбы вышла замаскированная под торговый караван флотилия, имевшая в своем составе два новых военных корабля, в том числе когг "Бунте Ку" ("Пестрая корова"), назначенный флагманом. Гамбургская флотилия двинулась в сторону острова Гельголанд, в южной гавани которого стояли на якоре пиратские корабли "ликеделеров".

Все произошло в соответствии с планом гамбургских мореходов. "Ликеделеры" Штёртебекера, обнаружив "беззащитных купцов", погнались за теми на своих быстроходных кораблях под красными флагами, надеясь поживиться богатой добычей. Когда морские разбойники приблизились к ганзейской флотилии, "Пёстрая корова" легла в дрейф и встретила "ликеделеров" губительным огнем своих корабельных орудий. В разыгравшемся морском бою у "равнодольных" не было никаких шансов на победу, хотя дрались они отчаянно. Сорок "ликеделеров" было убито в бою, семьдесят три (в том числе главарь пиратов Клаус Штёртебекер и его подручный Вейхман Вихельт) взято в плен ганзейцами.

В Гамбурге схваченные морские разбойники предстали перед судом. Следствие и процесс заняли долгое время, и лишь к середине октября 1401 г. все подсудимые были приговорены к смертной казни через отсечение головы. 20 октября все осужденные на смерть пираты были доставлены на остров Малый Грасброок (Грасбрук), где палач двуручным мечом отсек им головы.

Отрубленные головы казненных "ликеделеров" были насажены на колья, вбитые на берегу - как предупреждение всем морским разбойникам на будущее(автору данных строк пришлось видеть пару пострадавших от беспощадного времени пиратских черепов, сохранившихся до наших дней, прибитых толстыми железными гвоздями к деревянным кольям, в Музее истории Вольного и Ганзейского города Гамбурга). На этом месте, расположенном ныне на территории сильно разросшегося с тех пор гамбургского порта ныне стоит двухметровая бронзовая статуя Штёртебекера перед казнью.

О Клаусе Штёртебекере, родом из окрестностей Барта в Померании (женатом, кстати, на фризской аристократке, дочери знатного феодала Кено Тен Брогка, покровителя "ликеделеров"), еще при жизни было сложено не меньше легенд, чем о Стеньке Разине в Поволжье или о Робин Гуде - в "доброй веселой Англии". Само прозвище предводителя северных пиратов - "Штёртебекер", означающее в переводе с нижненемецкого диалекта на русский язык "Опрокинь стакан", объясняли тем, что он принимал в свое братство только тех, кто мог залпом осушить "стакан" (а точнее, кубок) вина или пива "размером с ведро".

Нечто подобное новгородские былинники, кстати, рассказывали о предводителе своих собственных пиратов-"ушкуйников" Василии Буслаевиче, принимавшего в свою "дружинушку удалую" только молодцов, способных единым махом осушить "добру чашу зелена вина в полтора ведра". Можно, конечно, спорить о том, чей кубок был больше (все зависит также от размера соответствующих ведер). В кубок Штёртебекера, по воспоминаниям современников, входило "четыре бутылки". В цеховом доме гамбургских корабельшиков несколько столетий хранился огромный кубок, о котором говорили, будто он принадлежал Штёртебекеру. Справедливости ради следует, однако, заметить, что другой "кубок Штёртебекера" хранился в древнейшем ганзейском городе Любеке, а третий - в Гронингене.

Все награбленное пиратами золото Клаус Штёртебекер, якобы, хранил внутри грот-мачты своего флагманского корабля (что явно противоречит другой легенде, согласно которой вся добыча делилась "ликеделерами" поровну)!. Гамбуржцы, якобы, смогли пленить главаря "равнодольных" только хитростью: подойдя в сильный туман к берегам острова Гельголанд, они тайно проникли на корабль Штёртебекера, набросили на него сеть и перетащили без лишнего шума на свой корабль. По одной из версий хитрый гамбургский соглядатай, заблаговременно проникнув на корабль легендарного пирата, расплавленным свинцом сделал неподвижным руль пиратского судна.

Доставленный в Гамбург, Клаус Штёртебекер, якобы, разорвал свои цепи (так он был силен) и обещал, в обмен на жизнь и свободу, покрыть золотом крышу гамбургского храма Святого Петра (Санкт Петри), однако судьи оказались неумолимы. Спрошенный перед казнью о своем последнем желании, Штёртебекер, якобы, попросил пощадить тех из его товарищей (выстроенных палачами в ряд в ожидании экзекуции), мимо которых он пробежит после того, как ему отрубят голову.

Уже обезглавленный, предводитель "ликеделеров", якобы, пробежал мимо девяти (по другой версии - мимо четырех) из них, но, когда он пробегал мимо десятого (по другой версии - мимо пятого), кто-то из стражников подставил ему ногу (по другой версии - бросил ему под ноги чурбан или доску), пират упал и уже не поднялся. А когда палача, казнившего всех "ликеделеров", спросили, не устал ли он рубить головы, тот, якобы ответил, что у него вполне хватило бы сил обезглавить еще и всех присутствовавших на казни членов суда и гамбургского городского магистрата (за что и был приговорен к бичеванию), и т.д.

Надо сказать, что палач был материально заинтересован в том, чтобы обезглавить как можно больше осужденных, ибо ему платили "сдельно", отдельно за каждую голову. Среди гамбургских палачей были подлинные "виртуозы своего дела", способные обезглавить одним ударом сразу четырех осужденных (предварительно связанных попарно, спина к спине, и поставленных рядом на колени). Впрочем, это так, к слову...

Не меньшим количеством легенд, чем образ Клауса Штёртебекера, были окутаны и образы других "ликеделеров" - Мольтке и Мантейфеля (судя по именам, отпрыскам знатных датско-германских родов), Вигбольдена, Вихмана и других.

Летом того же года в устье реки Везер были схвачены ганзейцами Гёдеке Михаэль и его помощник Вигбольден, предводители уцелевших "ликеделеров". Они и их сообщники (числом 80 человек) были казнены на острове Грасбрук так же, как Клаус Штёртебекер "со товарищи".

Тем не менее, "ликеделеры", даже лишившись своих предводителей, оказались попросту "непотопляемыми". В 1407 г. они, на фризской службе, участвовали в морской войне против голландцев, в 1426 г. служили голштинскому дворянству, в 1428 г. на службе у Ганзейского союза (!), забыв недавние взаимные обиды, воевали против датчан, а в 1438 г. - опять же на службе у Ганзы - против голландцев и зеландцев. Тех "ликеделеров", которые отказывались служить Ганзе, ловили и казнили, в то время как пираты, более склонные к сотрудничеству, превращались из морских разбойников в каперов. После гибели последнего предводителя "ликеделеров" Ганса Энгельбрехта центр пиратства в Северной Европе раз и навсегда переместился на Британские острова.

В 1403 г. неугомонные датчане высадили на Готланде морской десант и быстро завладели островом. В ответ Тевтонский орден организовал так называемый Второй морской поход на Готланд, завершившийся изгнанием датчан и возвращением острова в состав орденских владений, а также сокрушительным разгромом датского флота военными кораблями Тевтонского ордена в морской битве при Кальмаре.

И лишь в 1407 г. Тевтонский орден, в ходе очередного территориального размена, передал остров Готланд во владение королю Эрику Шведскому.


Здесь конец и Господу нашему слава!

Вольфганг Акунов