Тевтонский (Немецкий) Орден Пресвятой Девы Марии был основан в 1190 г., в ходе Третьего Крестового похода, при осаде сарацинской (мусульманской) крепости Аккона (Акры). Немецкие купцы из богатых северогерманских торговых городов Бремена и Любека (ставших основой Ганзейского союза) создали, под названием "Ордена госпиталя (странноприимного дома) святой Марии тевтонов (немцев) в Иерусалиме», организацию, деятельность которой должна была первоначально ограничиваться уходом за многочисленными ранеными в боях и больными немецкими крестоносцами. Эта задача была поручена членам нового странноприимного Ордена ("орденским братьям») монашеского звания. Впоследствии ведущая роль в Ордене перешла к рыцарям, которые, также принимая монашеский постриг, приносили обет (т.е. обязательство) силой оружия бороться за сохранение святого града Иерусалима под властью христиан (а впоследствии, после повторной потери Иерусалима христианами - за его возвращение под их власть). В 1198 г. папа (епископ) римский официально признал тевтонское странноприимное братство в качестве духовно-рыцарского Ордена римско-католической церкви под названием "Ордена Дома святой Марии Тевтонской», или "Тевтонского Ордена Дома святой Марии» (лат.: Ordo Domus Sanctae Mariae Theutonicorum). В период своего пребывания в Святой Земле молодой Тевтонский Орден оказался не в состоянии сравняться в силе и влиянии с учрежденными там значительно раньше военно-монашескими Орденами храмовников (тамплиеров) и иоаннитов (госпитальеров). Сделавшись собственником многочисленных, однако разбросанных по всей Европе и Азии (главным образом, в Сирии, Палестине, Армении, Греции, Южной Италии, на острове Кипр и в Германии) земельных владений, полученных в дар от светских и духовных властителей, Тевтонский Орден в скором времени направил свои усилия на создание, с использованием своего внушительного военного потенциала, собственного единого, централизованного государства, способного обеспечить рост его могущества в большей степени, нежели разрозненные, хотя и многочисленные, мелкие владения. Особо тесные связи с Германией побудили Тевтонский Орден отвлечь свое внимание от Святой Земли. В 1222 г. он, по приглашению короля Венгрии Андрея (Эндре) II (1205-1235), перенес свою деятельность в Се(д)миградье (Трансильванию), где король поручил тевтонским рыцарям защищать пограничную область Бурца от нападений язычников-куманов (кипчаков, известных у нас на Руси под именем "половцев») и обеспечить ее колонизацию христианскими поселенцами. Однако уже в 1225 г. Ордену пришлось, под давлением венгерского короля, завершить этот эпизод своей истории, поскольку король (вообще-то весьма благоволивший соперникам "тевтонов» - иоаннитам) не пожелал терпеть существование автономной орденской области на территории своего королевства. ...

Чтобы хоть в какой-то мере осознать, что за силы, не описанные на страницах школьных и университетских учебников, оказывали решающее влияние на ход мировой истории, нам никак не обойтись без изучения истории ордена рыцарей Храма (храмовников или тамплиеров)/1/. Даже не вдаваясь в подробности вопроса эзотерической "традиции мудрости" нашего времени, ведущей, как с достаточным на то основанием утверждали основательница современной теософии Елена Петровна Блаватская, основатель антропософии Рудольф Штейнер и многие другие, через розенкрейцеров ("рыцарей Розы и Креста"), к катарам и храмовникам, следует признать, что рыцари Храма, благодаря своему влиянию и своей деятельности, несомненно, оказали на историю Запада, куда большее воздействие, и сформировали облик современного Западного мира в куда большей степени, чем многие прославленные императоры и короли, знаменитые битвы и войны - причем не только в период официального существования ордена Храма. Их воздействие является определяющим для нашей повседневной жизни (не причем не в каком-то там эзотерическом, а в самом что ни на есть экзотерическом смысле). Именно орден Храма стал первой в истории транснациональной корпорацией. Именно рыцари Храма были первыми в истории Европы международными банкирами и крупными капиталистами, первыми кредиторами и заимодавцами всеевропейского масштаба, хотя мало кто из современных европейцев, выписывая банковский чек, осознает, что чек - изобретение рыцарей Храма.

История рыцарей Храма, и прежде всего - их тесные связи с исламскими тайными обществами, и прежде всего - с Каирской ложей, иными словами, с основанной халифом Хакимом Александрийской школой - первой в истории Великой ложей - и с сектой ассасинов невольно заставляют нас провести параллели со многими весьма актуальными процессами современности. ...

Существенный интерес дневника младшего унтер-офицера Штукатурова заключается не в запечатленных в дневнике фактах, а в том, как в дневнике обрисовывается личность и характер его автора. Штукатуров - лучший боец, которого выдвинул в великой войне русский народ: он добровольно и сознательно отдает свою жизнь за государственные идеалы - и горько усмехается, отмечая столкновения с будничной действительностью, с героями тыла и чернильными душами, которые неизбежны на его пути полного самоотвержения. Убитый 16 декабря 1915 г., Штукатуров - солдат старого порядка, безтрепетно исполняющий все получаемые приказания; но дневник его открывает нам душу этого старого, молчаливого и послушного строя русских людей. Как ошибались те начальники, которые считали его бездушным, ...

Мировая ситуация во время, когда появились великие люди, о которых я говорил, завершая предыдущую Книгу, была в высшей степени примечательна. Фатальность Судьбы, господствовавшая в Азии и сотворившая там царский деспотизм, противостояла Человеческой воле, посвятившей Европу народовластию. Непризнанное Провидение, хотя и призываемое с обеих сторон, являлось для каждой из них только формой. Различные культы повсюду вырождались в поверхностные церемонии или мрачные суеверия в том случае, если они не представали смешными. За исключением нескольких тайных святилищ, где скрывающаяся Истина нашла прибежище под наиболее плотными завесами; даже Египет нес в своей священной мифологии путанный хаос, где терялся заблудившийся рассудок. Дракон атлантов, смешавшись с крокодилом, сделался объектом поклонения безумного народа. Овен Рама захватил алтари Солнца, а Кельтский телец почитался вместо Луны. Поскольку каждая небесная звезда была обозначена каким-нибудь животным, множество обожествленных тварей заполонило храмы. Эта роковая эпидемия переметнулась из Египта в Аравию, заразив своим ядом Индию и даже Персию. Но в связи с тем, что Луна в Индии рассматривалась не как образ мужского, а, наоборот, как выражение женского начала Вселенной, то этот символ стал олицетворять не телец, а корова, ставшая для выродившихся Индусов предметом тупого преклонения. Образ собаки был присвоен Меркурию, называемому Пророком или Божественным посланником. Посему это животное стало олицетворять идею всякого провиденциального посланца, в зависимости от страны бравшего имена Будды (de Boudh), Набо (de Nabo), Иова (de Job), Анубиса (d'Anubis) и т. д. Из-за того, что народ привык видеть своего пророка в изображении собаки или одной ее головы, он одинаково перенес уважение, которое питал к пророку, на собаку. То же самое произошло с белым или красным голубем, символизировавшим Венеру, черепахой, сделавшейся образом земли, а также волком, медведем, кабаном, являвшимся символом Марса, журавлем, ястребом, орлом, олицетворявшим Юпитера и др. ...

Публикуемый мной труд по социальному состоянию человека должен был вначале стать частьюболее значительной работы по истории земли и ее обитателей, о которой я размышлял и для которой собрал огромное количествоматериалов. Я намеревался рассмотреть под одним углом зрения и по порядку изобразить всеобщую историю земли, на которой мы живем, сопоставляя ее историю естественную и политическую, физическую и метафизическую, гражданскую и религиозную, начав с происхождения вещей и завершая их последним развитием; таким же способом представить без малейших предрассудков космогонические и геологические системы всех народов, их религиозные и политические доктрины, их правительства, нравы, разнообразные отношения, взаимные влияния, которые они оказалина цивилизацию, их передвижение по земле, счастливые и несчастливые события в их судьбе, свидетельствующие о существовании более менее бурном, продолжительном, интересном, дабы извлечь из всего этого наиболее пространный и верный смысл, который до сих пор не был найден в изучении внутренней природы вещей, в особенности же внутренней природы человека, что нам столь необходимо узнать.

Я вынашивал в себе этот замысел, будучи еще юным и полным надежды, которую питает заносчивая юность; я не замечал никакого препятствия, способного меня остановить на большом жизненном поприще, которое я польстился осуществить. Уверенный в своей моральной силе и предназначенный к упорному труду, я думал, что ничего не воспротивится моему дважды упрямому действию вкупе с любовью и истиной. Так я обратился к исследованию с ненасытным жаром, беспрерывно повышая объем своих знаний без всякой заботы о том, как я бы их мог однажды применить. Признаться, из-за своих политических взглядов я был не готов к добровольному затвору, необходимому подобной самоотверженнности. Хотя я ничего не замечал в ходе революции, держась на равной дистации от партий, чуждый любой интриге, любой амбиции, я достаточно изучил вещи и людей, дабы мои мнения и мой характер не пребывали совсем в неведении. Обстоятельства, независимые от моей воли, сделали их известными Бонапарту, еще и преувеличив в его глазахто, что могло быть противно его замыслам. Таким образом, со времени Консулата он возненавидел меня довольно сильно и решил приговорить меня без всяких оснований к ссылке, нарочно включив мое имя в список тех двухсот несчастных, которых отправил погибать на недружелюбный африканский берег. Но по большой милости Провидения, мне удалось избежать высылки, хотя я и должен был действовать во время правления Наполеона с великой осторожностью, чтобы миновать сети, расставленные им для моей поимки.

Мои предчувствие и положение совпали между собой, сумев найти мне спасительное пристанище, и сообща обратили меня к изысканиям. ...

От разных лиц получаю я письменные запросы о том, как можно оправдать войну с христианской точки зрения. Ответить на вопрос, поставленный в такой общей форме, совершенно невозможно: нужно разложить его на более частные и более определенные вопросы. Это необходимо потому уже, что войну ведет государство, а Христово учение и учение Св. Апостол не устанавливает никаких правил для жизни государственной, и нигде в Новом Завете не предусмотрено о том, что будут существовать когда-либо христианские государства: приказано только исполнять те пассивные требования, которые предъявляются со стороны государства поданным: повиноваться властям (Рим. 13, 1-7), в особенности же царю и другим начальникам, как поставленным от него (1 Петр.2,13), затем молиться за Царя, и тех, кто во власти (1 Тим. 2;1,2), платить подати, установленные царским законом и т.п. (Матф. 22,21). Можно с уверенностью прибавить к этому, что на государство, даже языческое, Господь, Предтеча и Апостолы не взирают, как на явление отрицательное, но как на разумный порядок человеческой жизни. Так святый Иоанн Креститель не осудил ремесла ни мытарей, ни воинов, но только приказал им не допускать злоупотреблений (Луки 4,13); в своих притчах наш Спаситель не­редко говорит о царях и их распоряжениях, как о явлении вполне нормальном и разумном, причем цари представляются обыкновенно милостивыми и справедливыми. Благоразумный разбойник изрекает слова, помещенные Евангелистом с полным сочувствием его мыслям: ""мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли; а Он ничего худого не сделал» (Лука 23,41). Еще определеннее высказывает благоволительное отношение христианства к идее государственной власти Ап. Павел в послании к Римлянам: "Всякая душа да будет покорна высшим властям: ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение. Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее: ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, - бойся; ибо он не напрасно носит меч, он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое. И потому надо повиноваться не только из страха наказания, но и по совести. Для сего вы и подати платите: ибо они Божии служители, сим самым постоянно занятые. Итак, отдавайте всякому должное: кому подать, по­дать; кому оброк, - оброк, кому страх, страх, кому честь, честь (13,17)…» ...

Учебные заведения,

См. Военно-учебные заведения.

В 1900 г. бывший монах Цистерцианского Ордена (под патронажем которого в Средневековье был основан исторический Орден Храма), австриец Йозеф Адольф Ланц (принявший, как и подобает монаху, вместе с иноческим чином, монастырское имя Георг и вошедший в историю под литературным псевдонимом "барон (нем.: "фрейгерр») Йорг Ланц фон Либенфельз», основал "Орден Нового Храма» ("Орден Новых Храмовников»), добавив к прежним орденским идеям тамплиеров-храмовников немало новых, собственного изобретения, некоторые из которых, согласно утверждениям целого ряда позднейших исследователей (Вильфрида Дайма, Николаса Гудрик-Кларка и др.) были, якобы, позднее "творчески переработаны» фюрером (вождем) НСДАП Адольфом Гитлером в рамках национал-социалистической доктрины "Третьего рейха».

Посмотрим, в какой мере эти утверждения соответствуют истине. ...

Согласно утверждению Фридриха Ницше, "нет ничего прекраснее, чем умереть за обреченное дело». Скажем сразу - шансов победить во Второй мировой войне у войск Третьего рейха Адольфа Гитлера не было ровным счетом никаких. Даже если сделать слишком смелое, на наш взгляд, допущение, что части предельно обескровленного германского вермахта дошли бы до Урала. А дальше? Даже если немцы захватили бы советские военные заводы в Сибири? Даже если бы случилось то, чего "добрый дедушка» Сталин опасался настолько, что упомянул об этой нереализованной возможности в своем знаменитом тосте "за великий русский народ», произнесенном на многократно описанном торжественном кремлевском банкете в честь победы СССР в Великой Отечественной войне. ...

Заимствования из тамплиерского устава, добавленные к первоначальным иоаннитским статутам, а в особенности - заимствование белого плаща с крестом "тамплиерской» формы постоянно приводили Тевтонский (Немецкий) Орден Пресвятой Девы Марии к конфликтам с Орденом бедных соратников (рыцарей) Христа и Храма Соломонова (храмовников-тамплиеров). История этих постоянных конфликтов между двумя религиозно-рыцарскими Орденами, принимавших нередко весьма кровопролитные формы, полностью опровергает абсурдные бредни об их идентичности (к примеру, в популярном историческом романе А. Югова "Ратоборцы» при описании рыцарского войска венгерского короля Белы, наступающего на рать князя Даниила Галицкого подчеркивается:"Развевались на ветру огромные белые мантии тевтонов-храмовников») или о тевтонских рыцарях как о некоем "орудии» тамплиеров. В действительности храмовники всеми силами сопротивлялись любым нововведениям своих новоиспеченных соперников. Да это и понятно. ...