На грани наступающего XIX века перепутались в один общий клубок и международные отношения, и политические события, и личные интересы и увлечения, и, может быть, национальное родство главных действующих лиц.

       Еще в 1618 году, при Великом Магистре иоаннитов Олофе де Виньянкуре, когда Мальтийский орден процветал во всех отношениях, получая колоссальные доходы от своих европейских владений, рыцарь-госпитальер князь Острожский (на Волыни, в Речи Посполитой, как именовалось тогдашнее объединенное Польско-Литовское государство, управлявшееся выборными королями), будучи бездетным, завещал ордену святого Иоанна Иерусалимского весь свой майорат.

       В 1674 году Мальтийский орден, через своего представителя в Речи Посполитой - князя Любомирского - предъявил свои законные права на доходы с завещанных ей князем Острожским земель ("Острожского приората"). Но зять умершего дарителя опротестовал завещание покойного и так называемое "острожское дело" тянулось около 100 лет. Только в 1780 году орден святого Иоанна получил, наконец, подтверждение своих законных прав и стал получать ежегодно "респонсии" в размере 120 000 польских злотых (гульденов).

       Но всего через несколько лет, при "Третьем разделе Польши", вся Волынь отошла к Российской империи. К этому времени орден святого Иоанна стал терпеть большие финансовые затруднения, так как в 1792 году все владения и имущество иоаннитов (как, впрочем, и других духовных и духовно-рыцарских орденов) в революционной Франции было конфисковано, а самих рыцарей ордена госпитальеров стали травить и преследовать, как диких зверей, ловить, сажать в тюрьмы и безжалостно казнить.

       Главные источники доходов ордена святого Иоанна были потеряны, и иоаннитам, бежавшим на Мальту, пришлось сократить пенсии до минимума. Поэтому потеря Острожских владений иоаннитов, отошедших к Российской империи, как и вообще потеря крайне светски и вольтерьянски настроенной Императрицы Екатерины II, и с русской-то Церковью не особенно церемонившейся, означало для Мальтийского ордена полный финансовый крах (или "дефолт", говоря по-"новорусски").

       И представитель ордена святого Иоанна в России граф Джулио Ренато Помпео де Литта (итальянский дворянин из Милана по происхождению) получил от своего Великого Магистра Эммануэля де Роган-Полдю, предписание любой ценой урегулировать в пользу Мальтийского ордена "острожское дело", ибо на Мальте не на шутку опасались, что "православная" (а в действительности - религиозно индифферентная) Государыня, со своими советниками (также крайне "свободомыслящими") сможет запросто аннулировать претензии римско-католического военно-монашеского ордена на свои земли, отошедшие к России.

       Умелый дипломат и царедворец, да к тому же адмирал, успевший отличиться под Андреевским флагом и награжденный за проявленную доблесть недавно учрежденным Императорским Военным Орденом Святого Великомученика и Победоносца Георгия, граф де Литта (родной брат которого был папским нунцием - то есть, послом Ватикана в Петербурге) пользовался доверием русской Императрицы, тем паче, что он начальствовал над отрядом русских военных кораблей в морских сражениях против турок (имея на то разрешение своего Гроссмейстера, поскольку это являлось продолжением борьбы с неверными, а, следовательно, исполнением одного из основных заветов ордена святого Иоанна).

       Дружественные дипломатические отношения Российской Империи с Мальтийским орденом установились еще во времена Петра Великого. Еще тогда, в 1698 году, посол Царя Петра на Мальте, Борис Петрович Шереметев, был удостоен звания почетного кавалера ордена святого Иоанна с вручением ему из рук Великого Магистра Переса де Роккафюля Мальтийского Креста с бриллиантами. В дальнейшем, при Императрице Екатерине II, русские морские офицеры откомандировывались для практических плаваний на орденских кораблях, а также, по представлению Императрицы, через своих поверенных, морские офицеры ордена иоаннитов направлялись для прохождения службы на русском флоте.

       Что же касается наследника Российского Императорского Престола - Цесаревича Павла Петровича - то у него было свое, крайне уважительное, если не сказать благоговейное, отношение к Мальтийскому ордену. С детства воспитывавшийся вдали от развратного дворца своей венценосной матери, пришедшей власти через труп его Августейшего Отца - подло убитого и оклеветанного в памяти современников и потомства Императора Петра III Федоровича (та же судьба была уготована и его благородному Сыну!), он, готовясь у будущему Царскому служению во благо Веры и Отечества, серьезно и добросовестно относился к своим обязанностям и, естественно, интересовался и мальтийскими делами.

       Не без ведома Царицы-матери Наследник Цесаревич основательно изучил исторический семитомный труд аббата де Берто "История Кавалеров-Госпитальеров" на французском языке, и справедливо полагал, что борьба с мусульманами (в его время - преимущественно турками-османами) начатая орденом святого Иоанна семью столетиями ранее, еще не окончена, и миссия России будет заключаться и в освобождении христиан от ига исламского Полумесяца. Обладая порывистой и впечатлительной натурой, Павел Петрович поистине воспылал чувством восхищения к древнему рыцарскому братству и увлекся возможностью сближения с ним, тем более, что орден святого Иоанна, сейчас, как никогда, нуждался в его бескорыстной поддержке.

       Однако "острожское дело" все затягивалось из-за различных привходящих обстоятельств и так и не было закончено до самой смерти Императрицы Екатерины II.

       Вступив в ноябре 1796 года на Прародительский Престол, Император Павел I сразу же разрешил наболевший вопрос, повинуясь своему душевному побуждению. Уже 15 января 1797 года был заключен договор между Российской Империей и Мальтийским орденом, подписанным, с орденской стороны, графом Литта, а с российской - Государственным Канцлером князем Безбородко и Вице-канцлером князем Куракиным.

       Главным пунктом договора являлась статья, по которой русское Государственное Казначейство ежегодно выплачивало Мальтийскому ордену причитавшиеся тому доходы с острожских владений иоаннитов в сумме 300 000 золотых.