Стоило, однако, нам стать на путь тесного сближения с Англией, как тотчас последовало присоединение Боснии и Герцеговины (к Австро-Венгрии; буквально на следующий день после аннексии Австро-Венгрией турецких Боснии и Герцеговине произошло антитурецкое восстание греков на о. Крит, в результате присоединенном к Греции, или, как тогда говорили - "Королевству эллинов» - В.А.), которое так легко и безболезненно могло быть осуществлено в 1905 или 1906 году), затем возник вопрос Албанский и комбинация с принцем Видом (посаженным, по проискам "Дунайской монархии» на албанский "королевский престол» - В.А.). Русская дипломатия попробовала ответить на австрийские происки образованием Балканского союза, но эта комбинация, как и следовало ожидать, оказалась совершенно эфемерною. По идее направленная против Австрии, она сразу же обратилась против Турции и распалась на дележе захваченной у этой последней добычи (после победы "поднявших православный крест против исламского полумесяца» объединенных сил "христианских монархий» Болгарии, Греции, Сербии, Черногории и Румынии, при поддержке македонских партизан, над Османской Турцией в Первой балканской войне 1912 г., бывшие "союзники», в ходе Второй балканской войны в 1913 г., объединившись со своим недавним противником, Турцией, напали на свою вчерашнюю союзницу Болгарию, завладевшую, по их мнению, слишком большой долей "турецкого наследства», так что Османская империя осталась недобитой! - В.А.). В результате получилось только окончательное прикрепление Турции к Германии, в которой она не без основания видит единственную свою покровительницу. Действительно, русско-английское сближение, очевидно, для Турции равносильно отказу Англии от традиционной ее политики закрытия для нас Дарданелл(то, насколько искренне Англия была готова в действительности уступить России Босфор и Дарданеллы - отдельная тема! - В.А.), а образование, под покровительством России, Балканского союза явилось прямой угрозой дальнейшему существованию Турции, как Европейского государства. Итак, англо-русское сближение ничего реально-полезного для нас до сего времени не принесло. В будущем оно неизбежно сулит нам вооруженное столкновение с Германией.

       Основные группировки в грядущей войне

       В каких же условиях произойдет это столкновение и каковы окажутся его вероятные последствия? Основные группировки при будущей войне очевидны: это - Россия, Франция и Англия, с одной стороны, Германия, Австрия и Турция - с другой. Более чем вероятно, что примут участие в войне и другие державы, в зависимости от тех или иных условий, при которых разразится война. Но послужит ли ближайшим поводом к войне новое столкновение противоположных интересов на Балканах, или же колониальный инцидент вроде Алжесирасского (на конференции великих держав в Алжесирасе - правильнее: "Альхесирасе», с Германией, по мнению немцев, обошлись, как с "второстепенным государством» - В.А.) основная группировка останется все та же. Италия, при сколько-нибудь правильно понятых своих интересах, на стороне Германии не выступит.

       В силу политических и экономических причин, она, несомненно, стремится к расширению нынешней своей территории. Это расширение может быть достигнуто только за счет Австрии, с одной, и Турции, с другой стороны. Естественно, поэтому, что Италия не выступит на той стороне, которая обеспечивает территориальную целость государств, за счет которых она желала бы осуществить свои стремления. Более того, не исключена, казалось бы, возможность выступления Италии на стороне противогерманской коалиции, если бы жребий войны склонился в ее пользу, в видах обеспечения себе наиболее выгодных условий участия в последующем дележе (как видим, для П.Н. Дурново не была секретом "шакалья» природа итальянского империализма! - В.А.). В этом отношении позиция Италии сходится с вероятною позицией Румынии, которая, надо полагать, останется нейтральной, пока весы счастья не склонятся на ту или другую сторону. Тогда она, руководствуясь здоровым политическим эгоизмом, примкнет к победителям, чтобы быть вознагражденною либо за счет России, либо за счет Австрии (как показали дальнейшие события, сенатор Дурново в своем предвидении недооценил "таланты» Румынии, которая, примкнув, в конце концов, к Антанте, ухитрилась "получить вознаграждение» и за счет России - захватив Бессарабию, и за счет Австро-Венгрии, захватив Трансильванию и Буковину! - В.А.). Из других Балканских государств, Сербия и Черногория, несомненно, выступят на стороне, противной Австрии, а Болгария и Албания, - если к тому времени не образует хотя бы эмбриона государства, - на стороне, противной Сербии. Греция, по всей вероятности, останется нейтральной или выступит на стороне, противной Турции, но лишь тогда, когда исход будет более или менее предрешен (как в воду смотрел уважаемый сенатор - основные события греко-турецкой войны произошли в 1920-1922 г.).

       Участие других государств явится случайным, при чем следует опасаться Швеции, само собою разумеется в стане наших противников. При таких условиях борьба с Германией представляет для нас огромные трудности и потребует неисчислимых жертв. Война не застанет противника врасплох и степень его готовности, вероятно, превзойдет самые преувеличенные наши ожидания. Не следует думать, чтобы эта готовность проистекала из стремления самой Германии к войне. Война ей не нужна, коль скоро она и без нее могла бы достичь своей цели - прекращения единоличного владычества (Англии - В.А.) над морями. Но раз эта жизненная для нее (Германии - В.А.) цель встречает противодействие со стороны коалиции (антигерманской Антанты, или "Тройственного согласия», превратившегося, со вступлением в Антанту Италии, в "Четверное» - В.А.), то Германия не отступит перед войною и, конечно, даже постарается ее вызвать, выбрав наиболее выгодный для себя момент.

       Главная тяжесть войны выпадет на долю России

       Главная тяжесть войны, несомненно, выпадет на нашу долю, так как Англия к принятию широкого участия в континентальной войне едва ли способна, а Франция, бедная людским материалом, при тех колоссальных потерях, которыми будет сопровождаться война при современных условиях военной техники, вероятно, будет придерживаться строго оборонительной тактики. Роль тарана, пробивающего самую толщу немецкой обороны, достанется нам, а между тем, сколько факторов будет против нас и сколько на них нам придется потратить и сил, и внимания.

       Из числа этих неблагоприятных факторов следует исключить Дальний Восток. Америка и Япония, первая по существу, а вторая в силу современной политической своей ориентации, обе враждебны Германии, и ждать от них выступления на ее стороне нет основания. К тому же война, независимо даже от ее исхода, ослабит Россию и отвлечет ее внимание на Запад, что, конечно, отвечает японским и американским интересам.

       Поэтому тыл наш со стороны Дальнего Востока достаточно обеспечен и, самое большее, с нас за благожелательный нейтралитет сорвут какие-нибудь уступки экономического характера. Более того, не исключена возможность выступления Америки или Японии на противной Германии стороне, но, конечно, только в качестве захватчиков тех или других, плохо лежащих германских колоний (в отношении Японии, ограничившейся захватом германских колоний в Китае и на тихоокеанских островах, это предвидение Дурново оправдалось полностью, в отношении Америки - только отчасти; тем не менее, Америка объявила войне Германии только в 1917 г. и активной военной роли - в отличие от экономической! - в победе над немцами не сыграла! - В.А.). Зато несомненен взрыв вражды против нас в Персии, вероятные волнения среди мусульман на Кавказе и в Туркестане (вследствие панисламской пропаганды, развязанной турецким султаном, как "халифом всех правоверных» против "русских гяуров» - В.А.), не исключена возможность выступления против нас, в связи с последними, Афганистана (от "афганской войны» Бог нас - в тот раз! - миловал! - В.А.), наконец, следует предвидеть весьма неприятные осложнения в Польше и в Финляндии. В последней неминуемо вспыхнет восстание, если Швеция окажется в числе наших противников. Что же касается Польши, то следует ожидать, что мы не будем в состоянии во время войны удерживать ее в наших руках (первые сражавшиеся против русских войск "польские легионы» были сформированы в составе австро-венгерской, а затем и германской армий - В.А.). И вот, когда она окажется во власти противников, ими, несомненно, будет сделана попытка вызвать восстание, в существе для нас и не очень опасное, но которое все же придется учитывать в числе неблагоприятных для нас факторов, тем более, что влияние наших союзников (в составе французской армии были также сформированы "польские легионы», настроенные в отношении России не менее враждебно, чем их "братья» в составе армий Центральных держав - В.А.) может побудить нас на такие шаги в области наших с Польшей взаимоотношений, которое опаснее для нас всякого открытого восстания.

       Готовы ли мы к столь упорной борьбе, которою, несомненно, окажется будущая война европейских народов? На этот вопрос приходится, не обинуясь, ответить отрицательно. Менее чем кто-либо, я склонен отрицать то многое, что сделано для нашей обороны со времен японской войны. Несомненно, однако, что это многое является недостаточным при этих невиданных размерах, в которых неизбежно будет протекать будущая война. В этой недостаточности, в значительной мере, виноваты наши молодые законодательные учреждения, дилетантски интересовавшиеся нашею обороною, но далеко не проникшиеся всею серьезностью политического положения, складывающегося под влиянием ориентации, которой, при сочувственном отношении общества, придерживалось за последние годы наше министерство иностранных дел.