ПРИЛОЖЕНИЕ

МИХАИЛ ЛЕОНОВИЧ ГАСПАРОВ О ПОЗДНЕЙ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ.

Поздняя Римская империя – государство с властью централизованной и сакрализованной (не без влияния являвшихся в течение столетий ее главными внешними противниками на Востоке иранских великих держав – Парфянского царства Аршакидов и пришедшего ему на смену Персидского царства Сасанидов – В.А.). Император (по-гречески - автократор – В.А.) был самодержавен и считался священным: сам он носил титул «августа» (по-гречески – «себаста», или «севаста» - В.А.), соправитель (наследник) его – титул «цезаря» («цесаря», по-гречески – «кайсара», «кесаря» - В.А.), к нему обращались «ваша святость» и «ваша вечность», перед ним преклоняли колени, его церемониальный выход в диадеме (короне – В.А.) и пурпуре (порфире – В.А.) обставлялся с театральной пышностью. Все службы, связанные с императором, назывались «священными» <…>. Двор императора образовывали его «спутники» (комиты, или комесы – В.А.) – одновременно и «друзья» (поэтому они именовались в совокупности «дружиной», по-латыни – «комитатом», по-гречески – «гетерией», или «этерией» - В.А.), и чиновники, и слуги. Избранные из этих «спутников» составляли императорский совет (консисторий), главным лицом в котором был «начальник ведомств» («магистер оффициорум», «магистр оффиций» - В.А.), нечто вроде первого министра (премьер-министра – В.А.). Сами «ведомства» («оффиции» - В.А.) были организованы на военный лад, чиновники («оффициалы», или, говоря по-современному, буквально: «офицеры» - В.А.) делились на «когорты» (этим словом в военной сфере обозначалась часть римского легиона – В.А.), подробнейшая табель о рангах различала чины «знатнейшие», «сиятельные», «почтеннейшие», «светлейшие», «совершенные» и «выдающиеся». Низшие кадры вербовались из грамотного простонародья, высшие – из сенатского сословия: сенат продолжал существовать параллельно ведомственному аппарату, реальной власти не имел (многие сенаторы в сенате вообще не заседали, да и в Риме-то бывали от случая к случаю, предпочитая жить в своих огромных имениях-«сальтусах», укрываясь, как, например, магнат Понтий Леонтий, за стенами уже не просто загородных вилл, а настоящих укрепленных замков, даже носивших не римское, а чисто германское название «бург»! - В.А.), но традиционным почетом пользовался огромным – звание консулов, годичных председателей сената (являвшихся в республиканскую эпоху годичными главами римского государства – В.А.), считалось пределом общественной карьеры… Содержание этого «гражданского войска» тяжелым бременем лежало на податном населении (или, в переводе на современный русский язык – налогоплательщиках – В.А.).

Империя делилась на четыре префектуры, префектуры – на диэцесы (диоцезы, епархии – В.А.), диоцезы – на небольшие провинции; гражданские их наместники назывались префектами, викариями, президами (пресидами – В.А.) и т.д., военные наместники – комитами и дуксами (будущие «графы» и «герцоги»). Город Рим управлялся особым «префектом города» <…>. В провинциальных городах по-прежнему заседали курии (городские советы; в стихах они иногда величаются «сенатами» - В.А.), но лишь затем, чтобы куриалы (члены курий - В.А.) круговой порукой обеспечивали поступление налогов. Северной границей империи были Рейн и Дунай, восточной – Евфрат и Сирийская пустыня, южной – Сахара (африканская пустыня – В.А.), западной – (Атлантический - В.А.) океан (Море мрака - В.А.). На всех границах она подвергалась натиску «варварских» народов: на Рейне - германцев, на Дунае - готов (тоже германцев - В.А.), на Евфрате - персов. Чтобы противостоять этому натиску, императоры обычно правили империей вдвоем: один - (ее - В.А.) восточной половиной из Константинополя (Нового Рима, Второго Рима, Царьграда - В.А.), другой - (ее - В.А.) западной (половиной - В.А.) из Треверов (Трир) или Медиолана (Милан); Рим оставался «священным городом», куда император являлся лишь для праздников. Войско, пограничное (лимитанеи – В.А.) и тыловое (комитатенсес – В.А.) достигало шестисот тысяч, если не более; содержание его все больше истощало государство.

Единению империи служили не только материальные, но и духовные средства. Поздняя Римская империя была христианской. Вера городского простонародья восточного Средиземноморья стала верой императора и империи, из религии мучеников христианство превратилось в религию карьеристов. Христианство было удобно для императоров тремя особенностями. Во-первых, это была религия нетерпимости: этим она гораздо больше соответствовала духу императорского самодержавия, чем взаимотерпимые языческие религии. Во-вторых, это была религия проповедующая: этим она открывала больше возможностей воздействия на общество, чем другие, менее красноречивые. В-третьих, это была религия организованная: христианские общины поддерживали друг с другом связь, христианский клир складывался во все более отчетливую иерархию по городам, провинциям и диэцесам. Неудобством было то, что христиан было мало; но императорская поддержка решила дело, и к концу IV века каждый добропорядочный гражданин считал себя христианином – язычество держалось лишь в крестьянстве из-за его отсталости и в сенатской знати из-за ее высокомерия; а попытки языческой реакции (при Юлиане Отступнике в 361-363 гг., при узурпаторе Евгении в 392-394 гг.) остались безрезультатны. Неудобством было то, что христианство раскалывалось на секты, раздираемые догматическими спорами; но и здесь императорское вмешательство помогло – под его давлением было выработано несколько компромиссных редакций символа веры, и одна из них («никейская») в конце концов утвердилась как «правоверная» (православная - В.А.) - по крайней мере, на западе империи (окончательно разделившейся на две половины – Западную и Восточную – в 395 г., но официально продолжавшейся считаться по-прежнему единой – В.А.). К концу IV века союз между империей и церковью уже был тверд, и епископы в городах были не менее прочной, а часто даже более прочной опорой (римской светской императорской власти – В.А.), чем гражданские и военные наместники…Но разрастающийся церковный штат образовывал уже третью нетрудовую армию, давившую собой общество.

Это напряжение оказалось непосильным. В IV веке империя еще держится, в V веке она рушится, в VI веке остатки античной городской цивилизации ассимилируются складывающейся сельской цивилизацией средневековья. В IV веке границы (империи – В.А.) еще крепки и императоры справляют триумфы в честь пограничных побед. В 376 году открывается перед готами дунайская граница, и они опустошают Балканский полуостров, а потом Италию; в 406 году открывается рейнская граница, и франки, бургунды, вандалы, готы постепенно завладевают Галлией, Испанией, Африкой. В 410 г. Рим грабят готы Алариха, в 455 году – вандалы Гензериха. Военные силы империи очищают (покидают – В.А.) Запад, административная машина сломана, церковь сотрудничает с германскими вождями (как правило, считающимися одновременно римскими полководцами – В.А.). Римские императоры (Западной части империи – В.А.) становятся марионеточными фигурами в руках варварских военачальников, и с 476 года перестают провозглашаться совсем. Константинопольские (восточноримские) императоры (василевсы - В.А.) к VI веку собираются с силами и в 533-555 годах отвоевывают Африку и - на несколько лет – вконец разоренную Италию (по-гречески - Авзонию, или Авсонию – В.А.). После этого Западная Европа остается достоянием германских королей (царей – В.А.) и латинских епископов; начинаются «темные века» раннего средневековья<…>. В Риме больше нет императоров; города пустеют, поля забрасываются; люди живут тесно и убого, грамотных мало, латинский язык звучит все более исковеркано; вместо храмов римских богов стоят христианские церкви; вместо римских наместников над провинциями хозяйничают германские короли (цари – В.А.) и князья; каждый округ заглох в своих местных заботах; связи между областями нет, страна в развале…

Продолжение:

КНИГА ВТОРАЯ: ДОЛГАЯ, ДОЛГАЯ БОРЬБА