НЕСКОЛЬКО МЫСЛЕЙ ОБ ОСОЗНАНИИ ДРЕВНИМИ ГЕРМАНЦАМИ СВОЕЙ ЭТНИЧЕСКОЙ ОБЩНОСТИ

По мнения многих современных (и прежде всего — немецких) историков, у древних германцев якобы отсутствовало сознание своей этнической общности. На основании данной точки зрения, некоторые из них доходят до утверждения, что «германцев в действительности никогда не существовало», что «существование германцев — миф», что «германцы не воспринимали сами себя в качестве этнического сообщества», что «существование германцев — выдумка римских авторов». Что «Цезарь, Тацит и другие римские писатели выдумали германцев» и т. д. Так, например, гамбургский историк Ганс-Вернер Гётц утверждает: «На основе источников можно сказать, что ни один германец никогда не хвалился перед другими тем, что он германец, поскольку он этого попросту не осознавал». Так существовали ли в древности «ГЕРМАНЦЫ» и «ГЕРМАНИЯ» (здесь и далее выделено нами — В.А.)?

При рассмотрении приведенных выше утверждений современных немецких историков нельзя не признать следующего факта. В эпоху Античности распространенный в настоящее время этноним «германцы» никогда не был самоназванием всех народов, рассматриваемых сегодняшней исторической наукой как германцы. Первое в истории упоминание племени или народа, называвшегося германцами, содержится в т. н. триумфальных фастах (списке триумфов, которых победоносные римские полководцы были удостоены по велению римского сената) за 222 г. до Р.Х., согласно которым римский консул Клавдий Марцелл победил в Северной Италии Germ (ani), т. е. герм (анцев). Вероятнее всего, речь шла о его победе не над германцами в собственном смысле этого слова, а над носившим аналогичный этноним, возможно, кельтским (галльским) племенем, или же, возможно, над отрядом упоминаемых античными авторами лишь впоследствии Germani cisrhenani — заренских (зарейнских) германцев, обитавших в северо-восточной части древней Галлии. Следующее упоминание германцев, в сочинении историка Посейдония (135-31 гг. до Р.Х.), датируется 80 г. до Р. Х. Посейдоний (Посидоний) пишет о Germanoi (греч. германой, т. е. германцах), обитающих в Галлии, без точной локализации мест их обитания. Возможно, его «германой» обитали в Бел (ь)гике (области белгов, или бельгов), но, возможно, они были приграничными соседями галлов-кельтов на правом берегу Рена (Рейна).

Этимологическое происхождение этнонима «германцы» всегда служило предметом оживленных дискуссий. Существовали гипотезы их кельтского или даже иллирийского происхождения. Согласно наиболее распространенной в настоящее время теории Гюнтера Ноймана (Неймана), этноним «германцы», имеет, однако, германское происхождение. По Нойману, его исконное значение — «желанные», «обладающие желанным» либо «приносящие желанное». Корень этого слова содержался в раннесредневековых западнофранкских именах собственных типа Герменберга, Герменильдис, Германингус, Герментрада, Герменульфус, Гирминбург, готских именах типа Германарих, Герменгильд и др. (ср. также имя одного из двух волков — спутников бога Одина-Вотана — Гери). Существует и версия, производящая этноним «германцы» от названия копья (не только главного оружия, но и атрибута всякого свободного человека, и в то же время — воина, обладающего права участвовать в народном собрании) — «гер»: «германцы"="герман (н)ы"= «мужи с копьями», «мужи-копьеносцы», т. е. «свободные (полноправные) люди».

Первым автором, противопоставившим германцев как отдельную крупную этническую группу галлам (кельтам) был римский полководец, политик и писатель Гай Юлий Цезарь (100-44 гг. до Р.Х.). Цезарь описал германцев в качестве такой группы в своих «Записках о Галльской войне» (58-50 гг. до. Р.Х.) . Согласно Цезарю, границей между галлами (кельтами) и германцами служила река Рен (ус) — современный Рейн. Впрочем, Цезарь сообщал и о германских племенах, обитавших к западу от Рена — упомянутых выше «цизренанских германцах» на территории современной Рейнской области Германии и Бельгии. В то же время Цезарь упоминает и кельтов, обитающих к востоку от Рена — тектосагских вольков (Volcae tectosages) в Герцинском (Геркинском) лесу (нынешней германской области Шварцвальд, т. е. Черный лес). И, наконец, римский историк Публий (или Гай) Корнелий Тацит (58.120 п. Р.Х.) употребляет в своем труде «О происхождении германцев и местоположении Германии», именуемом сокращенно просто «Германия», этноним «германцы» по отношению ко всем германским племенам, включая обитающие в южной Скандинавии и в восточной части Центральной Европы. Со ссылкой на своих мкстных информаторов, Тацит писал в «Германии» (I, 2) :

«…слово Германия — новое и недавно вошедшее в обиход, ибо те, кто первыми переправились через Рейн и прогнали галлов, ныне известные под именем тунгров, тогда прозывались германцами. Таким образом, наименование племени постепенно возобладало и распространилось на весь народ; вначале все из страха обозначали его по имени победителей, а затем, после того, как это название укоренилось, он и сам стал называть себя германцами».

Таким образом, по Тациту получается, что этноним «германцы» первоначально относился лишь к небольшому племени и лишь впоследствии распространился на все прочие германские племена.

Как бы то ни было, не позднее написания Гаем Юлием Цезарем «Записок о Галльской войне» этноним «германцы» в его современном значении нашел распространение и вошел в употребление в Римской империи. В этом не сомневаются даже самые строгие и пристрастные критики. До наших дней дошли каменные надгробия германцев, служивших в лейб-гвардии римских императоров, на которых наряду с их конкретным племенным происхождением высечены и слова ex collegio Germanorum, т. е. из германской коллегии (коллегиями в древнем Риме назывались погребальные братства). К числу германских телохранителей римских принцепсов относились, прежде всего, представители племен батавов, убиев и фризов, но также свевов (свебов или свабов — предков современных немцев-швабов) и восточногерманского племени певкинов (относившихся к племенному союзу бастарнов, раньше всего появившихся в пределах греко-римской Экумены и служивших наемниками еще в войске македонских царей вплоть до их разгрома римлянами во II в. до Р.Х.). Аналогичные археологические свидетельства сохранились и от германцев, служивших в других римских военных частях. Следовательно, этноним «германцы» был понятен, как собирательный, по крайней мере, германцам, служившим и жившим в Римской империи.

Если верить Цезарю и Тациту, германцы, проживавшие не только в Римской державе, но и за ее пределами, применяли этноним «германцы» по отношению к себе, как это делали, к примеру, царь свебов Ариовист или князь херусков (предков саксов) Арминий. Ариовист, отклонив неприемлемые для него требования посланцев Цезаря, подчеркнул: «Пусть Цезарь идет, когда хочет: он тогда убедится, что значит храбрость непобедимых германцев, этих очень опытных воинов» (Цезарь, Записки о галльской войне I, 36). А в ходе переговоров с Цезарем Ариовист выступил как представитель не только свебов, но и, так сказать, всегерманской общности: «Что он переводит в Галлию массу германцев, это он делает для своей безопасности…» (Там же, I, 44) .

Арминий же, согласно Тациту, боролся не только за свободу херусков, но и за свободу всех германцев: «Это бы, бесспорно, освободитель Германии, который выступил против римского народа…» (Тацит. Анналы II, 88). Да и князь батавов Цивилис, если верить «Истории» Тацита, в ходе антиримского восстания батавов, к которому присоединились и другие племена, говорил о всех германцах, как братьях: «У нас — могучие пешие и конные войска, германцы нам братья, галлы хотят того же, что мы; (Тацит. История IV, 14). Да и убии, жившие в Колонии (современном немецком городе Кёльне) на Рене, именуемые Тацитом в „Истории“ (IV, 65) „колонистами“ дали попросившим их о помощи в борьбе с римлянами восставшим батавам ответ, явно указывающий на осознание убиями своей принадлежности к германской общности: „Колонисты думали долго и, наконец, дали следующий ответ. ‚Едва обретя свободу, мы нетерпеливо, не думая об осторожности, воспользовались первой же возможностью, чтобы воссоединиться с нашими соплеменниками — с вами и другими германскими народами‘. Как ни странно, современные ‚гиперкритики‘ считают все эти и другие явные свидетельства германского самосознания и свойственного древним германцам чувства этнической общности предположениями Цезаря и Тацита.

“Гиперкртики» фактически утверждают, что римляне «изобрели» германцев, создав тем самым некую новую реальность. Как пишет немецкий специалист по первобытной и древней истории Герман Амент: «С тех пор тот, кто жил восточнее Рейна, само собой, оказывался в германской среде, считался германцем и, вследствие этого, в конце концов, начинал сам себя воспринимать в качестве такового». Гервиг (Хервиг) Вольфрам и другие критики понятия «германцы» постоянно указывают на то, что поздние римские авторы — например, Прокопий Кесарийский (500-562 гг. п. Р.Х.), именовали восточногерманские народы готов, вандалов, гепидов и мигрировавших вместе с ними ираноязычных аланов не германцами, а «готскими народами». По мнению «гиперкритиков», в эпоху поздней Античности даже сами римляне перестали употреблять собирательное понятие «германцы», применительно ко всем германским народам. Римляне якобы рассматривали в качестве германцев только западных германцев — франков, бургундов и ал (л)еман (н)ов. Готов же и вандалов они якобы перестали причислять к германцам, тем более, что те, мол «и сами не догадывались о том, что они — германцы».

Странная точка зрения, что и говорить…