Император Александр II Николаевич.

Императора Александр II.
Гравюра Серякова 

Александр II, Император Всероссийский, старший сын Великого князя, впоследствии Императора Николая Павловича и Великой Княгини Александры Феодоровны.

Великий князь Александр Николаевич, родился в Москве 17-го апреля 1818 г.; объявлен Наследником престола 12-го декабря 1825 г.; пожалован титулом Цесаревича 30-го августа 1831 г.; 16-го апреля 1841 г. — сочетался браком с принцессою Максимилианою-Вильгельминою Августою Софиею-Мариею Гессен-Дармштадтскою, нареченною во Св. миропомазании Великою Княжною Мариею Александровною, родившеюся 27-го июля 1824 г., скончавшеюся 22-го мая 1880 г.

Цесаревич Александр Николаевич вступил на престол 19-го февраля 1855 г.; коронован 26-го августа 1856 г.

Император Александр II имел детей:

Цесаревича Николая Александровича, родившегося 8-го сентября 1843 г., скончавшегося 12 апреля 1865 г.;

Цесаревича, потом Государя Императора Александра III Александровича, родившегося 26-го февраля 1845 г.;

Великих Князей:

Владимира Александровича, родившегося 10-го апреля 1847 г.;

Великую Княжну Александру Александровну, родившуюся 18 августа 1842 г., скончавшуюся 16 июня 1849 г.;

Алексея Александровича, родившегося 2 января 1850 г.;

Великую Княжну Марию Александровну, родившуюся 5 октября 1853 г.;

Сергия Александровича, родившегося 29 апреля 1857 г.;

Павла Александровича, родившегося 21-го сентября 1860 г.

Великие князья Николай Александрович, Александр Александрович (Александр III; 1845-1894),
Владимир Александрович, Алексей Александрович, сыновья Александра II.
Гау, Владимир Иванович. 1816-1895. Россия, 1851 г. Бумага, акварель, гуашь, 37,5х28 см.
ГЭ

Скончался Император Александр I 1-го марта 1881 года, после смертельных травм, полученных во время теракта.

Памятник Александру II в Кремле. Почтовая открытка 1898-1900 гг.
26 мая 1893 - В Москве прошла закладка памятника императору Александру II,
сооружавшегося по проекту художника П.В. Жуковского архитектором Н.В. Султановым и скульптором А.М. Опекушиным.

Через пять лет памятник откроют, еще через двадцать фигуру царя сбросят,
а в 1928 году от памятника не останется ничего.

Великий князь, Наследник и Цесаревич Александр Николаевич. 1818-1855 гг.

I. Детство. 1818 - 1826 гг.

Колыбелью Императора Александра II-го была Москва — колsбель русского царства.

В среду на Пасхе, 17-го апреля 1818 года, в исходе 11-го часа утра, в архиерейском доме, что при Чудовом монастыре — потом Николаевский дворец, Великая Княгиня Александра Феодоровна разрешилась от бремени сыном-первенцам, нареченным Александром.

Портрет императрицы Александры Феодоровны. Крюгер, Франц (1797-1857). Германия, 1836 г. Холст, масло, 46,5x40 см. ГЭ Принцесса Фредерика Луиза Шарлотта Вильгельмина (1798–1860) – дочь прусского короля Фридриха Вильгельма III и королевы Луизы. В 1817 году перед браком с великим князем Николаем Павловичем приняла православие и получила имя Александра Федоровна. Картина написана в мае – августе 1836 года, когда Крюгер в Петербурге исполнил два портрета императрицы. Первый – парадный, в стилизованном русском платье с кокошником, был показан на академической выставке 1836 г. и, судя по отзывам современников, одобрения не нашел. Сам характер модели, вероятно, противоречил репрезентативному изображению. Зато камерный эрмитажный портрет можно отнести к удачам художника: императрица в гостиной своего любимого Коттеджа в Петергофе позирует в «амазонке» после (или перед) верховой прогулки. Портрет, вероятно, был подарен императрицей ее фрейлине А.С. Шереметевой в 1839 г.

В собственноручных её «Воспоминаниях» находим следующий рассказ об этом событии: «В 11 часов, я услыхала первый крик моего первого ребенка. Ники целовал меня, заливаясь слезами, и вместе мы возблагодарили Бога, не зная даровал-ли Он нам сына или дочь, когда матушка (Императрица Мария Феодоровна), подойдя к нам, сказала: — это сын. Счастье наше удвоилось, а, впрочем, я помню, что почувствовала что-то строгое и меланхолическое при мысли, что это маленькое существо, призвано стать Императором!». 201 пушечный выстрел возвестил первопрестольной столице о рождении Великого князя. На другой день было отслужено торжественное благодарственное молебствие в Успенском соборе, в присутствии Двора, высших военных и гражданских чинов.

Во исполнение обета, Великий князь Николай Павлович соорудил придел во имя св. Александра Невского в церкви Нового Иерусалима. «Это», писал он архиепископу московскому Августину, «смиренное приношение счастливого отца, поверяющего Отцу Всемогущему свое драгоценнейшее благо: участь жены и сына... Пускай пред алтарем, воздвигнутым благодарностью отца, приносятся молитвы и о матери, и о сыне, да продлит Всемогущий их жизнь, для собственная их счастья, на службу Государю, на честь и пользу отечеству».

Вдохновенными стихами приветствовал Жуковский рождение царственная отрока, в послании к августейшей его матери:

Прекрасное Россия упованье 

Тебе в твоем младенце отдает.

Тебе его младенческие лета!

От их пелен, ко входу в бури света, 

Пускай тебе во след он перейдет,

С душой, на все прекрасное готовой; 

Наставленный: достойным счастья быть, 

Великое с величием сносить,

Не трепетать, встречая рок суровый,

И быть в делах времен своих красой. 

Лета пройдут, подвижник молодой, 

Откинувши младенчества забавы,

Он полетит в путь опыта и славы...

Да встретит он обильный честью век,

Да славного участник славный будет,

Да на чреде высокой не забудет 

Святейшего из званий: человек!

Жить для веков в величии народном,

Для блага всех — свое позабывать,

Лишь в голосе отечества свободном

О смирение дела свои читать:

Вот правила царей великих внуку!

Жизнь Александра II-го была исполнением вещего пророчества поэта, призванного стать его наставником.

В день рождения племянника, Император Александр Павлович находился в Варшаве, для открытия первого сейма, восстановленного им Царства Польского. Известие о радостном событии получил он на пути в Одессу и Крым, 27-го апреля, в местечке Бельцах, Бессарабской области, и тотчас se назначил новорожденного Великого князя шефом Лейб-Гвардии гусарского полка.

Таинство св. крещения совершено над Александром Николаевичем в Москве, в церкви Чудова монастыря, 5-го мая, в присутствии Императриц: Елисаветы Алексеевны и Марии Феодороввы, духовиком их императорских величеств протопресвитером Криницким. Восприемниками были: Император Александр Павлович, Императрица Мария Феодоровна и дед новорожденного со стороны матери, Фридрих Вильгельм III, король прусский.

Младенца внесла во храм статс-дама графиня Ливен; по сторонам её шли, поддерживая подушку, главнокомандующий Москвы, Генерал от кавалерии Тормасов, и действительный тайный советник князь Юсупов.

По окончании обряда, во время пения Тебе Бога хвалим, произведен салют в 201 выстрел из пушек, поставленных в Кремле, у Алексеевского монастыря, при колокольном звоне всех церквей московских.

Божественную литургию совершал архиепископ Августин.

К причастию подносила новорожденного Августейшая восприемница, после чего, возложив на него поднесенные обер-камергером Нарышкиным знаки ордена св. Андрея Первозванного, её величество, следуя примеру матери Петра Великого, положила младенца в раку, где почивают нетленные мощи св. Алексия, митрополита Московского.

В тот же день, в покоях вдовствующей Императрицы, был обеденный стол для высшего духовенства, статс-дам и особ первых трех классов, а вечером по всей Москве зажглась блестящая иллюминация.

При первом известии о рождении первородного внука, король прусский пожаловал ему орден Чёрного Орла, знаки коего были доставлены в Москву ко дню крещения, a вскоре и сам король pешился отправиться в Россию, чтобы порадоваться на семейное счастье любимой дочери. 1-го июня прибыл в Москву из путешествия по Южной России Император Александр I, a вслед за ним, 3-го того же месяца, приехал и Фридрих-Вильгельм III, в сопровождена двух сыновей: наследного принца и принца Карла. К концу июня Двор возвратился в Петербург.

Царственный ребенок зимою жил с августейшими родителями в Аничковском дворце; лето же обыкновенно проводил с ними в Павловске, у Императрицы Марии Феодоровны, которая с любовью наблюдала за его первоначальным воспитанием и руководила выбором наставниц. Под Главным наблюдением Ю. Ф. Барановой, дочери близкого друга вдовствующей Императрицы, начальницы воспитательного общества благородных девиц Ю. Ф. Адлерберг, сын которой состоял в должности адъютанта при Великом Князе Николае Павловиче, младенец был вверен уходу надзирательницы Н. В. Тауберт и боннам, англичанке А. А. Кристи, М. В. Касовской и Е. И. Кристи.

На попечение бабушки оставляла молодая чета своего сына во время двух поездок за границу, предпринятых для поправления здоровья Великой Княгини Александры Фёдоровы, с сентября 1820 по август 1821 года, и осенью 1824 года.

Летом 1824 года, когда Александру Николаевичу минуло шесть лет, началось его военное воспитание, под руководством достойного и опытного наставника, всею душою преданного своему делу. Выбор Великого князя Николая остановился на лично известном его высочестве ротном командире состоявшей в его заведывании вновь образованной школе гвардейских подпрапорщиков, капитане К.К. Мердере, храбром боевом офицере, израненном в походах 1805 и 1807 годов и бывшем в продолжение многих лет дежурным офицером в 1-м кадетском корпусе.

8-го июля, на параде в Красном Селе, высоко ценивший педагогическая способности Мердера Николай Павлович испросил разрешение Государя на назначение его воспитателем к сыну, а на другой день Мердер уже сопровождал царственного питомца на маневрах гвардейского корпуса.

Встретясь с ним, Император Александр I воскликнул: «Здравствуй брать Мердер! Ты с своим молодцом тоже здесь! Он, я думаю, охотник до всего военного». Действительно, уже в пору раннего детства, военные игры были любимою забавою Александра Николаевича.

С первых дней, Мердер вполне оправдал ожидания и доверие Великого князя Николая, который писал ему из Берлина в сентябре 1824 года: «Добрые вести о сыне моем меня душевно радуют, и я молю Бога, дабы укрепил его по всем добром. Продолжайте с тем же усердием, с которым вы начали новую свою должность, утвердите и оправдайте мое о вас мнение. Мне весьма приятно слышать сколь матушка довольна успехами Александра Николаевича и вашим с ним обхождением». 17-го апреля 1825 года, в седьмую годовщину своего рождения, Великий князь произведен в чин корнета с зачислением в Лейб-Гвардии гусарский полк.

По воцарении Императора Николая I, манифестом 12-го декабря 1825 года, Александр Николаевич провозглашен Наследником всероссийского Престола. Объявили о том семилетнему ребенку утром 13-го декабря, с запрещением, впрочем, впредь до предполагавшегося на следующий день обнародования манифеста, рассказывать кому-либо; ребёнок много плакал.

14-го декабря, когда мятежные полки столпились уже на сенатской площади, флигель-адъютант Кавелин получил от Государя приказание перевезти Наследника из Аничкова в Зимний дворец. Он застал его за раскрашиванием литографической картинки, изображавшей переход Александра Македонского через Граник, посадил в извощичью карету и в сопровожден Мердера, подвез к крыльцу Зимнего дворца, со стороны набережной. На «маленького Сашу» — (le petit Sascha) — так звали Александра Николаевича в императорской семье — в первый раз в жизни надели Андреевскую ленту и отвели его в голубую гостиную, где находились обе Императрицы.

По возвращении Государя с площади во дворец, он пожелал вывести Наследника к построенному на дворе гвардейскому Саперному баталиону. Камердинер вдовствующей Императрицы Гримм снес его на руках по внутренней лестнице, а Император, обратясь к саперам, просил их полюбить сына, как сам он любит их; потом передал его на руки находившимся в строю георгиевским кавалерам, приказав первому человеку от каждой роты подойти его поцеловать. Саперы с кликами радости и восторга прильнули к рукам и ногам Наследника. Обстоятельство это занесено в формулярный список его высочества в следующих выражениях: 1825 года, декабря 14, во время возникшего в С.-Петербурге бунта, когда Государь Император, начальствуя лично Лейб-Гвардии Преображенским и Конным полками, рассеял собравшихся на Петровской площади злоумышленников и затем с прочими войсками лейб-гвардии, пребывшими верными долгу и присяге, занял окрестности Зимнего дворца — находился при Особе его величества на большом дворцовом дворе, который был тогда занять Лейб-Гвардии Саперным баталионом. В тот же день, Император повелел сохранить Наследнику навсегда на мундире Лейб-Гвардии гусарского полка вензелевое изображение имени Императора Александра I, пять дней спустя, 19-го декабря, назначил его шефом Лейб-Гвардии Павловского полка, а 30-го того же месяца — канцлером Александровского университета в Финляндии.

Первую половину лета 1826 года Александр Николаевич провел с двумя сестрами Великими Княжнами Марией и Ольгой, в Царском Селе. Весь придворный штат его состоял лишь из, воспитателя, капитана Мердера, и надзирателя, уроженца французской Швейцарии Жилля. Отсутствие всякой пышности и этикета в обстановке Наследника крайне удивило чрезвычайного французского посла, маршала Мармона, по сравнению с многочисленным двором и чопорною торжественностью, с колыбели окружавшими малютку герцога Бордосского. Но едва-ли не больше поразил его ответ Императора Николая на просьбу представиться Наследнику. «Вы, значить, хотите вскружить ему голову», —сказал Государь. — «Какой прекрасный повод к тому, чтобы возгордиться этому мальчугану, если бы стал выражать ему почтение генерал, командовавший армиями! Я тронуть вашим желанием его видеть, и вы будете иметь возможность удовлетворить его, когда поедете в Царское Село. Там вы встретитесь с моими детьми. Вы посмотрите на них и поговорите с ними; но церемониальное представление было бы непристойностью. Я хочу воспитать в моем сыне человека, прежде чем сделать из него Государя».

Герцог Рагузский не замедлил отправиться в Царское Село, где в парке увидел сына и двух старших дочерей Императора. Про Наследника он говорить в своих «Записках»: «Его решительность меня прельстила. Он управлял небольшою лодкой на речке, протекающей по парку, и когда один из сопровождавших меня офицеров попросил перевезти его чрез речку на этой лодке, последняя, при быстром входе в нее офицера, пошатнулась настолько, что в нее втекла вода. Другой ребенок этого возраста непременно бы вскрикнул. Он же не выказал ни малейшего смущения и схватил сначала багор, чтобы оттолкнуть лодку от берега, потом весла, чтобы грести. При этом он проявил замечательную уверенность в себе и хладнокровие».

10-го июля, Александр Николаевичу предшествуя августейшим родителям, отправился из Царского Села в Москву, где имело совершиться коронование Императора Николая. Сопровождали его, кроме воспитателя Мердера, гувернер Жилль и учитель рисования, живописец Зауервейд. Великий князь и его спутники останавливались в городах по пути для обеда и ночлега, и пользовались тем для ознакомления с их достопримечательностями. В Новгороде осматривали они Софийский собор с его древностями, дом Марфы Посадницы, мост, строившийся чрез Волхов; в Вышнем Волочке – шлюзы каналов; в Торжке Наследник накупил для подарков родным своим и знакомым местных произведений: парчевых и шитых серебром и золотом поясков, сапогов, башмаков.

В Твери полюбовались они Волгою и на седьмой день приблизились к Москве. Всюду народ восторженными кликами приветствовал Наследника, густыми массами толпясь у его экипажа. Не доезжая двух верст до Петровского дворца, на встречу ему выехала Императрица Мария Феодоровна. Радость его при свидании с нежно любимой бабушкой, по словам очевидца, «превосходила всякое описание». В Петровском дворце Великий князь и его свита должны были ожидать прибытия в Москву Государя и царствующей Императрицы.

26-го июля состоялся торжественный въезд их Величеств в Москву. Наследник сидел в карете с августейшей матерью, Императрицею Александрою Феодоровною, которая, проведя в Кремлевском дворце всего три дня, переехала с детьми на дачу графини А. А. Орловой-Чесменской — Нескучное, где оставалась три недели перед коронацией, отложенною вследствие её нездоровья. Библиотека Орловского дома — потом Александрийский дворец — служила учебной комнатой Александру Николаевичу. Утро проводил он в ней в занятиях с учителями; остальная часть дня посвящалась военным упражнениям, осмотру достопримечательностей Москвы, прогулкам по загородным садам и окрестностями Наследник прежде всего ознакомился с московскими святынями, посетил Кремлевские соборы, монастыри: Чудов, Донской и Данилов; внимательно обозревал Оружейную палату, побывал и на некоторых заводах и фабриках, участвовал в соколиной охоте. Верхом ездил он на Воробьевы горы, в Останкино, в Архангельское, и следил за маневрами, происходившими вокруг столицы. На большом параде 30-го июля, появление его в свите Государя, на прекрасном коне, которым он управлял с большою ловкостью, привлекли на него всеобщее внимание многотысячной толпы зрителей. Все взоры обратились на Великого князя, все были в неизъяснимом восторге, в особенности, когда восьмилетний ребенок, на фланге лейб-гусарского полка, проскакав мимо Императора, ловко к нему подъехал и грациозным и уверенным движением остановил коня.

Ветеран великой наполеоновской армии, маршал Мармон, уже любовавшийся на Наследника, когда тот, в пехотном строю, командовал взводом гренадер, вдвое выше его ростом, не мог не выразить в эту минуту Государю своего удивления смелости и искусству молодого наездника. «Вы, быть может, воображаете,» ответил Император, «что я испытываю чувство тревоги, беспокойства при виде столь дорогого мне ребёнка в этом вихре, во пусть он лучше подвергается опасности, которая выработает в нем характер, и с малолетства приучит его стать чем следует, благодаря собственным усилиям». «Вот что можно назвать прекрасным!, воспитательным приемом» — замечает герцог Рагузский, — «а когда он применяется в воспитанию человека, призванного стать во главе великой империи, то должно ожидать наилучших последствий».

22-го августа происходило в Большом Успенском соборе венчание на Царство Императора Николая и Императрицы Александры. В торжественном шествии из Кремлевского дворца в собор, Наследника вел за руку дядя его и представитель короля прусского, принц Карл. На царский обед в Грановитой палате он глядел из тайника, где накрыт был стол для всех членов Императорской фамилии.

Вечером Кремль и вся Москва осветились бесчисленными огнями. Наследник выехал в коляске с воспитателем, чтобы посмотреть иллюминацию. «Едва показался он», рассказывает Мердер в дневнике своем, «раздалось радостное ура! «Народ толпою бросился к коляске; власть полиции исчезла; все уступает толпе радостного народа; подобно морскому валу, воздымающемуся, лезут друг на друга; падают, вскакивают, бегут, хватают за колеса, рессоры, постромки; крики: «ура! Александр Николаевич, наш московский князь! Ура! Ура! Трогательная картина! Но далее ехать было трудно, из опасения раздавить кого-нибудь из народа. Возвратились назад. С балкона любовались Иваном Великим.

В блестящих балах и маскарадах, данных во дворце, в большом театре, в дворянском собрании, в домах русской знати и представителей иностранных дворов, Александр Николаевич не участвовал, но присутствовал на фейерверке и народном праздник. 30-го августа отпраздновал он свои именины в кругу сверстников, детей московского генерал губернатора князя Д. В. Голицына, графов Виельгорского и Толстого, князя Гагарина, Пашкова и других, приглашённых на дачу графини Орловой, в числе десяти мальчиков и десяти девочек: пили чай, вечером в саду играли в зайцы, в комнатах— в другие игры. Именинник получил много подарков и, между прочим, прекрасную верховую арабскую лошадь от бабушки Императрицы Марии Феодоровны. В этот день Государь назначил его шефом польского 1-го конно-егерского полка.

21-го сентября Александр Николаевич, простясь с августейшими родителями, выехал из Москвы и 27-го того же месяца прибыл в Царское Село.